Half of a Yellow Sun

Как ни странно, такая мелодраматическая книга не нашла во мне эмоционального отклика. После нескольких лет накрутки эмоций в новостях чужая художественная война перестала трогать. Моё сопереживание столько раз раздувалось и выдыхалось, что ему уже трудно реагировать на новое. Да и где же оно - новое. Страдания Африки не удивляют. А может, всё-таки не хватило мастерства автора?

На этих страницах собраны все стереотипные теги, которые вы слышали об Африке. Наверное, потому что они правдивы! Но перетруженная психика в изнеможении открывает один глаз - а, ничего нового - и снова погружается в свою обычную вялость и безразличие.

Итак, в Африке, как и обычно, сильное классовое и культурное расслоение - современные прогрессивные профессора и их деревенские суеверные средневековые матери. Европеизация и язычество. Бедность. Труднодоступность обучения. Частые революции и смена военных режимов. Гражданские войны - иногда как результат случайного объединения слишком разных племён в одно искусственное государство. Передел ресурсов (нефти, полезных ископаемых) и власти (доступа к европейским фондам). Голод. Девальвация валюты. Сочувствующие белые. Бессердечные белые. Непонимающие белые. Хорошие африканцы. Плохие африканцы.

Конечно, всё это, как и следует делать в художественной книге, показано нам через мелодраматические истории конкретных людей. Оланна и Оденигбо любят друг друга, проходят через трудности и кое-как строят семью. У сестры Оланны Кайнене тоже сложные отношения и с сестрой, и с парнем. Англичанин Ричард настолько приживается в Африке, что однажды сам того не осознавая говорит о себе как о принадлежащем к местному племени.

Есть и выигрышный персонаж - Угву, слуга Аденигбо, именно его наивными глазами в слегка юмористической и милой форме передана значительная часть сюжета. Угву - самый яркий и живой образ. Еще недостаточно европеизированный, он оказывается на границе цивилизации и суеверного мира африканцев, он искренне боится матери Оденигбо, которая пользуется шаманскими уловками. И изучает западную науку и обычаи у своих хозяев.

Подросток Угву стоит на границе взрослого и детского миров, его влечет сексуальный, чувственный взрослый мир, но его не всегда имеют в виду настоящие взрослые, раскрывая перед ним свои тайны. Угву также находится на границе познания добра и зла. Он боится войны, и хочет стать солдатом, и жалеет изнасилованную официантку, и не может отказаться от группового зла своих товарищей.

Из всей книги меня больше всего тронули последние предложения

.

Книга показалась мне слишком европейской. Как и европеизированные главные герои. Она написана по выверенному плану, с продуманной долей сентиментальности, интриги, поучительности и фактов. И даже с модной, но ничем не обоснованной хронологической инверсией. Ей-богу, надо было или еще больше запутать мозаику сюжета, или просто рассказать историю по порядку, ничем, кроме того, что так принято в современных европейских романах, перестановки не объяснишь.

Ричард переживает, что его статью не приняли в западную прессу как слишком сухую, мол, читатель хочет больше острых подробностей. Я чувствую себя избалованным жителем Запада, которому нужно больше, больше острых деталей, чтобы вызвать эмоции и начать наконец сопереживать чужой беде. Но, честно говоря, ведь можно же играть полутонами чувств так, чтобы тронуть читателя даже увядшим цветком, не то что смертью детей. А мне - пресно. Или - слишком далеко? Дальние войны отзывались до тех пор, пока не появились близкие? Конечно, конкурировать с современными новостями у нарраторов не получится.

Больше об Африке мне рассказала не такая гармоничная, продуманная, как у Адичи, но яркая, интуитивная, аутентичная "Голодная дорога" Окри. Книга хаотичная, полная мифов и галлюцинаций, нелогичностей и сюжетных огрехов. Но трогающая эмоцией, глубоким погружением в подсознание - общими проявлениями психики и в то же время экзотики внутреннего мира другого. Семейные распри европеизированных Оланны с Оденигбо я забуду завтра. Калейдоскопические пятна "Голодной дороги" Окри отсвечивают в моей памяти уже несколько лет.

__________________
__________________
Па-беларуску...

Тут...

Як ні дзіўна, такая насычаная меладраматызмамі кніга мне эмацыйна не адгукнулася. Пасля некалькіх гадоў накруткі ў навінах чужая мастацкая вайна перастала кранаць. Маё суперажыванне столькі разоў раздзьмувалася і вытыхалася, што цяжка рэагуе на новае. Дый дзе яно - новае. Афрыканскія пакуты ані не здзіўляюць. А можа, усё ж, не хапіла майстэрства аўтаркі?

Усе стэрэатыпныя тэгі, якія вы чулі пра Афрыку, тут. Напэўна, таму што яны - праўда! Але спляжаная псіхіка знясілена расплюшчвае адно вока - а, нічога новага - і зноў апускаецца ў сваю звыклую млявасць і абыякавасць.

Моцнае класавае расслаенне - сучасныя прагрэсіўныя прафесары і іхнія вясковыя прымхлівыя сярэднявечныя маткі. Еўрапеізацыя. Беднасць. Цяжкадаступнасць навучання. Частыя рэвалюцыі і вайсковыя змены рэжымаў. Грамадзянскія войны - вынік часам выпадковага аб'яднання надта розных плямёнаў у адну штучную дзяржаву, перадзел рэсурсаў (нафта, выкапні) і ўлады (доступ да еўрапейскіх фондаў). Голад. Дэвальвацыі валютаў. Чулыя белыя. Нячулыя белыя. Добрыя тубыльцы. Нядобрыя тубыльцы.

Вядома, усё гэта нам паказваецца праз меладраматычную гісторыю канкрэтных людзей. Алана і Адэнігба кахаюць адно аднаго, перажываюць складанасці і сяк-так будуюць сям'ю. Складаныя стасункі і ў сястры Аланы Кайненэ. Ангелец Рычард прыжываецца ў Афрыцы ажно так, што аднойчы неўсвядомлена гаворыць пра сябе як пра прыналежнага да мясцовага племені.

Ёсць і выйгрышны персанаж - Угвэ, слуга Адэнігба, менавіта ягонымі наіўнымі вачыма крыху гумарыстычна і замілавальна перадаецца значная частка сюжэту. Угвэ - самы яскравы і жывы вобраз. Яшчэ не дастаткова еўрапеізаваны, ён апынаецца на мяжы цывілізацыі і забабоннага свету афрыканцаў, ён шчыра асцерагаецца маці Адэнігба, якая карыстаецца шаманскімі штучкамі. І вучыцца заходнім навукам і звычкам ад сваіх гаспадароў.

Падлетак Угвэ стаіць на мяжы дарослага і дзіцячага светаў, яго вабіць сэксуальны дарослы свет пачуццяў, але яго не заўсёды маюць на ўвазе сапраўдныя дарослыя, выдаючы свае таямніцы. Угвэ знаходзіцца таксама на мяжы спазнання дабра і зла. Ён і баіцца вайны, і хоча стаць салдатам, і шкадуе згватаваную дзяўчыну-афіцыянтку, і не можа адмовіцца ад групавога зла таварышаў.

З усёй кнігі мяне найбольш расчулілі менавіта апошнія сказы

.

Кніга падалася мне занадта еўрапейскай. Як і еўрапеізаваныя галоўныя героі. Напісанай адпаведна выверанаму плану, з прадуманай дзеллю сентыментальнасці, інтрыгі, павучальнасці і фактаў. І нават з моднай, але нічым не абгрунтаванай храналагічнай інверсіяй. Далібог, або трэба было больш заблытаць мазаіку сюжэту, або проста апавядаць па парадку, нічым, акрамя таго, што ў сучасным еўрапейскім рамане так прынята, перастаноўкі не растлумачыш.

Адзін з герояў перажывае, што ягоны артыкул не прынялі як занадта сухі. Пачуваюся менавіта тымі самымі распешчанымі заходнікамі, якім трэба, каб расчуліцца, больш, больш вострых дэталяў. Але... мне насамрэч трэба больш вострых дэталяў, каб суперажываць чужым бедам. А калі шчыра, можна і на паўтонах пачуццяў згуляць так, каб чытача праняло. А тут... не праймае. Прэсна. Або - далёка? Далёкія войны краналі, пакуль не было блізкіх. Вядома, канкураваць з сучаснымі навінамі ў наратараў не атрымаецца.

Больш пра Афрыку мне апавяла не такая гарманічная, прадуманая, але яркая, інтуіцыйная, аўтэнтычная "Голодная дорога" Окры. Кніга сумбурная, поўная міфалагем і трызнення, нелагічнасцяў, сюжэтных хібаў. Але кранальная эмоцыяй, глыбокім нырцом у падсвядомае - адшуканнем агульных праяваў псіхікі ў маім досведзе і адначасова экзатычнасцю ўнутранага свету іншага.

Сямейныя разлады еўрапеізаваных Аланы з Адэнігба я забудуся заўтра. Калейдаскапічныя блікі "Галоднай дарогі" Окры адсвечваюць у маёй памяці ўжо некалькі гадоў.

Тогда зачем?! Зачем было все это? Эта ненависть, кровь, голод, горе и миллионы смертей?! Зачем все войны в мире, прошлые и настоящие, если кровь, пролитая в них, так дешева и бессмысленна, как бессмысленны и все речи о войнах "священных", "великих" и "правых"?! Уже давно слова американского поэта Карла Сэндберга стали моей мечтой: "Когда-нибудь объявят войну, и никто не придет".

Еще три года назад я переводила для Лайвлиб статью об африканской литературе и ее недооцененности в мире. Именно там мне впервые встретилось имя Чимаманды Нгози Адичи и заинтересовал ее роман "Половина желтого солнца", тогда еще мало кем прочитанный. Сегодня же имя писательницы знакомо практически всем, кто интересуется современной литературой, а ее знаменитая речь "Мы все должны быть феминистами" стала образцом мудрого, справедливого и осознанного феминизма.

События, о которых речь идет в книгах, были мне неизвестны. О гражданской войне в Нигерии в 1967-1970 гг. я не знала ни-че-го. Меня пронзила мысль о том, что есть люди (очень много людей), которые не знают о длящейся войне на моей родине. А через 40 лет тем более не будут знать о миллионах смертей, огромную долю которых составляют дети. Как не знаю теперь я о прошлом Нигерии, о том, что даже сегодня многие ее жители в ответ на вопрос о национальности скорее назовут свою народность, чем скажут "нигериец".

С самого начала мне так понравилось название романа! Оно казалось мне таким романтичным, колоритным. Зная, что книга об Африке, от ее названия веяло на меня жаром и сухостью африканских песков. И меня охватило чувство какой-то неловкости и даже стыда, когда оказалось, что половина желтого солнца - это часть флага самопровозглашенной республики Биафра, солнце которой так и не взошло полностью.

В романе не один главный герой. Мы следим за несколькими судьбами, оказавшимися в гуще одной войны, но так по-разному через нее прошедшими. Мы наблюдаем за бедным подростком Угву, прислуживавшим в богатом доме просвещенного и образованного человека, за его милой преданностью, отзывчивостью и совсем другими поступками, которые будут терзать его до конца дней. Перед нами сестры-двойняшки - Оланна и Кайнене - не похожие друг на друга, но обе такие сильные. Их истории показывают, что женщины часто могут выдержать на своих хрупких плечах куда больше, чем мужчины. Мне нравилось следить за англичанином Ричардом, хотя его образ вызывал у меня мало симпатии. Этот белый человек, стремившийся стать своим среди чернокожих игбо, признававший их своей семьей, хоть и был слабохарактерным, все же был любящим, добрым. Оденигбо и его отношения с Оланной Адичи удалось показать очень полно, глубоко и чувственно.

Это горькая книга. Полная боли и необходимости помнить эту боль. Родители Чимаманды Адичи пережили эту войну, а сама писательница родилась уже после нее в городе Нсукка, который был домом и для героев ее романа. Как рассказывает Адичи в послесловии, ее мама всегда говорила, что главное - не испытания, которые им выпали, а то, что они остались в живых. А ее отец часто заканчивал свои рассказы словами "война отвратительна". Думаю, что целью Адичи было донести именно эту мысль, а не просто рассказать о тяжелой судьбе ее народа. Эта книга - громкое утверждение, что война отвратительна и нет ничего ценнее жизни и мира.

Мир молчал когда мы умирали (с).

А что еще ждать от мира? Что бы не молчал? Ну, потом, после драки, будет много слов, но это потом. Да, и в процессе - не молчал. Мир удовлетворял свое любопытство и смаковал подробности. Многие фотографы прославились благодаря своим фоторепортажам. Помните фотографии тощих чернокожих детей с неестественно раздутыми животами? Они были сделаны из мест событий, описанных в этом романе.

Что же произошло на западе Африки, в местах, богатых полезными ископаемыми и прочими ресурсами? Белые люди, говорящие по-английски, установили там свои порядки, но что-то пошло не так и черные люди, местные уроженцы разных племен, начали творить погромы друг у друга с особой жестокостью. Сами себе. Одна этническая группа боролась с другой. Или, представители одной, в своей же группе, с голодухи и переживаемого от событий стресса занимались мародерством. У тех, кто это затеял, были политические идеалы и высокие мотивы. Но все эти нелепые замыслы оказались совершенно бессмысленны, потому что большинство людей, составляющих то общество - невежественны. Ничем хорошим это не кончилось и кончится не могло.

Нам мало известно о культуре тех мест. Мало кто интересуется той культурой. Мы тоже невежественны. Но, прочитав роман, мы становимся осведомленнее и понимаем, что люди везде одинаковы. Они любят, строят отношения, заводят семьи, учатся, работают, верят в светлое будущее. Там можно встретить и родо-племенные отношения, и образ жизни, свойственный людям образованным. Одни влияют на других и наоборот, создавая неповторимую самобытность. Первозданность (или опять невежество?) преобладают. Белый человек недоработал, к нему все претензии. Белый человек, разумеется, тот еще негодяй со своим стремлением использовать все, что представляется возможным, будь то люди или алмазы с нефтью. Но кто перерезал глотки и вспарывал животы? Кто грабил? Кто издевался и насиловал?

Мир не просто молчит в таких случаях. Мир с опаской держит дистанцию. Мир не хочет разбираться во всплесках невежественной агрессии. Это все равно что наблюдать бытовое насилие в окне соседнего дома. Мир брезгует. Потому что если невежество первозданно и самобытно, то развитость лицемерна. И если мы хотим с этим что-то сделать, - хоть с невежественностью, хоть с развитостью, то надо начинать с себя.

Не столь уж давно и как-то незаметно меня зачаровала Африка. Сложно объяснить, чем именно. Началось все, пожалуй, непроходимыми дебрями и невиданными чудесами ( Хуан Эслава Галан, «В поисках единорога» ), продолжилось открытиями о жизни в Эфиопии ( Абрахам Вергезе, «Рассечение Стоуна» ), а закончилось скитаниями по бесконечным пескам ( Жан-Мари Гюстав Леклезио, «Пустыня» ). После уже не осталось сомнений: поймана в сети страны – экзотической и беспощадной, но привязывающей к себе намертво. Люди не остались равнодушными и надавали мне советов по теме, за что им низкий поклон. «Половина желтого солнца» - это как раз один из советов, и какой!

Роман начинается с приходом мальчика Угву в дом своего нового хозяина. Он начинает служить чудаковатому ученому Оденигбо, который между постоянными сборами своих университетских приятелей учит своего слугу уму-разуму, отдает его в школу, внушает, что образование – прежде всего, и только так можно вырваться из-под влияния белых. Вскоре в доме появляется и хозяйка – красавица Оланна. А ее сестра-двойняшка, полная противоположность сестры, заводит отношения с Ричардом, мечтающим написать книгу о народе игбо. Все они живут вполне обыденной жизнью с самыми что ни на есть бытовыми проблемами, пусть подчас и весьма серьезными.

Но вскоре в Нигерии вспыхивает гражданская война, призванная разрушить множество жизней и судеб. Образовывается самопровозглашенное государство Биафра, люди прикованы к радиоприемникам и готовы праздновать любое упоминание о новой стране, в которой все будет по-другому… Но любая попытка обрести независимость дорого обходится. Ужасам войны, кажется, не будет конца. Герои романа вынуждены бежать все дальше и дальше от родного дома. Они теряют друг друга из виду, вновь находят – или не находят – своих друзей и близких. Война глубоко меняет все вокруг, меняет не только их судьбы, но и личности. Но иначе и быть не может, когда сама земля вопиет от крови и нужды. Победа принесла бы хоть какое-то удовлетворение, хоть как-то могла оправдать потери, но если придется встретить поражение, что тогда?

«Половина желтого солнца» - роман ужасно увлекательный. Именно ужасно. Я не любитель бытовых дрязг, однако когда промелькнуло порядочное количество страниц, а кроме семейного быта ничего и не было, я немного удивилась, но отметила, что, в общем, не против. Даже по мелочам я переживала за Угву, за благополучие Оденигбо и Оланны, за несчастного Ричарда. А уж когда в книгу закралось нешуточное напряжение – такие ощущения бывают перед грозой, - и донеслось эхо войны, то стало вовсе невозможно оторваться. Поразительно, как автору удается ненавязчиво передавать атмосферу, царящую в тот или иной момент, будь это печаль, радость, страх... Ужасы войны описаны так, что становится жутко, и это хорошо: они здесь не ради самих себя, не ради того, чтобы пощекотать нервы читателю, а чтобы развернуть перед ним картину такой, какая она есть.

А еще в этой книге есть маленькие вставки - фрагменты другой книги, которую пишет пока неизвестный читателю автор. Короткие и суховатые, они кажутся то диким вымыслом, то сдержанным криком боли, то короткими историческими заметками. Они отвлекают от романа и снова возвращают к нему, подводят к грядущим событиям и возвращают к прошедшим.

Так и лилось повествование – экзотическое и беспощадное, как сама Африка. Лилось, пока не закончилась книга. И ведь очень жаль, что она закончилась, и как – так же жизненно, как началась, так же трепетно, как продолжилась.

Вместо тысячи слов, которые хочется и не можется вывалить после прочтения зацепившей книги: рекомендую всем. Пусть мир молчал, но страницы этой книги говорят. Говорят о многом.

Роман охватывает ужасные события: разгром самопровозглашённой республики Биафра (1967-1970), голод и геноцид. Но при этом получается до невозможности тётеньковым. Не потому, что автор женщина, а потому, что, вероятно, воспринимает читателей как зажравшихся тётенек, не видавших в своей жизни ничего, страшней «Санта-Барбары». И, как следствие, здорово разбавляет драму порнушкой.
Рассказанная история – не столько история героизма, сколько история обычных людей, попавших в водоворот исторических событий. Предыстория этих событий кроется в далёком прошлом – в конфликте между игбо и йоруба, грамотно раздутом английскими колонизаторами. К моменту действия романа народ йоруба стал вырезать народ игбо, что и послужило причиной отделения игбо и образования ими республики Биафра. Проблема в том, что такая республика оказалась, по сути, никому не нужна. Ни Нигерии, не желающей терять богатую ресурсами территорию. Ни Африке, из всех стран которой Биафру признала одна Танзания, но помогать не спешила. Ни международному сообществу, которое предпочло запастись попкорном вместо того, чтобы ввязываться в кровавые разборки чужой страны. Ни СССР, которому важно было и своё влияние в Африке укрепить, и отношение с другими государствами сильно не обострить. Ни, если верить Нгози, биафрийцам, чей уровень жизни за время войны заметно упал. Есть, конечно, в романе те, кто активно отстаивает свободу Биафры, вроде профессора с длинным ногтем. Но таковые присутствуют где-то за кадром. А на первом плане: синдром Гарольда Вильсона, огромные очереди за гуманитарной помощью и разбомблённые дома. Существует, правда, армия, куда под конец гребут, кого могут. Но беафрийская армия поступает с гражданскими беафрийцами не многим лучше, чем нигерийская, в смысле изнасилований и грабежей. Да и мужчины записываться туда не спешат. Даже один из, вроде бы, наиболее положительных героев Угву, честно отсражавшийся за Биафру, пошёл воевать не потому, что очень хотел, а потому, что зацапали - и пошёл. А до этого отсиживался за узкой юбкой своей девушки, которая выпросила ему отсрочку, заплатив натурой. Ну или в доме хозяйки, откупившей его от армии на последние деньги. И не очень-то переживал по этому поводу.
Единственными персонажами, из тех, что на виду, которые добровольно пытаются что-то сделать для республики (и живущего в ней народа) являются Уинстон и Кайнене. И то Кайнене держится по отношению к тамошнему традиционному обществу особнячком, а Уинстон не местный и вообще белый. Его в этой истории, кстати, жалко больше всех: и от своих отстал, и к чужим не пристал.
Стоит ли осуждать героев? Каждый живёт, как может. Автор, к примеру, их не осуждает, да и нарисованы они вполне симпатично. Но как-то не очень понятно, как при таком раскладе Биафра продержалась столько, сколько продержалась. Не то у игбо такой менталитет, который мне русским умом не понять. Не то Нгози – умная женщина, пытающаяся усидеть на двух стульях: и рукопожатной остаться, и о трагедии рассказать – авось мир услышит и покается. Не покаялся. Хотя определённое удовольствие от чтения, судя по премиям, получил – чего скрывать.

Это, собственно, и сделала Адичи, написав роман памяти и боли своего народа, опираясь на воспоминания своих родных - непосредственных участников событий, и внимательно изучив литературу по конфликту в Нигерии, произошедшему в 60-е годы ХХ века. Книга получилась объёмная, живая, дышащая; лиричная и бьющая наотмашь одновременно. И, кстати, теперь я догадываюсь, откуда изначально пошла приговорка: «Ну конечно, как я могу страдать, когда негры в Африке голодают». И что-то мне теперь уже хочется изъять её из своего лексикона.
Адичи из тех людей, что становятся хранителями памяти и передают огонь дальше. Бесконечно уважаю таких людей.

Я очень долго не решалась браться за эту книгу, потому что африканская литература была для меня в новинку (с менталитетом не каждой страны я совпадаю, тут небыло никаких гарантий), опять же сложно было рассчитать, выдержу ли я сейчас психологическую нагрузку романа. Но книга звала - негромко и уверено. В итоге, в очередной игровой подборке, я выбрала именно её и абсолютно об этом не жалею.

Рассказать что-то о книге у меня едва ли получится. Все дни чтения, особенно с момента, когда в романе ожидание войны сменилось войной, я была, что называется, «на эмоциях», проживала книгу, тяжело переносила боль героев, временами даже защиты включались, потому что на обнаженное сердце это всё воспринимать, конечно, почти невыносимо.
Но я скажу важное - эта книга делает сердце живым. Эта книга учит и чувствовать, и думать, при том что никакой выведенной автором на поверхность морали в ней нет.

Просто история нескольких семей. Любовь, ревность, измены, примерения, нежность, принятие. Отношение разных сословий. Отношения слуг и господ. Отношения родителей и детей.
Одна из главных героинь, Оланна, чем-то напомила мою любимую Урсулу из «Ста лет одиночества». А сам роман «Половина жёлтого солнца» напомнил мне обожаемую дилогию Митчелл «Унесённые ветром». Только у Митчелл акцент всё-таки чуть больше на любви, а у Адичи - на войне. И тем не менее роман Адичи вполне можно назвать семейной сагой, на фоне страшного периода в истории родины героев.

Опять у меня... это. Пишу и фразы выходят сухими и едва ли не сползают в концелярит, тогда как очень хочется передать и дрожание рук, и ком в груди при переворачивании страниц, и отчаянный страх потерять кого-то из любимых героев, и жгучую надежду на благополучный исход поисков в самом конце.

А ещё багровой плёткой по глазам в книге бьют сцены с участием детей. Они не до конца понимают, что происходит (кстати - а так ли это?) но быстрее взрослых приспосабливаются к новым условиям. И вот уже одна девочка клянётся «убить всех варваров», ребятня ловит ящериц - дополнительный прокорм, как-никак, и азарт охоты; а ещё они играют в войну, и мальчик с сильным истощением всё время берёт себе роль врага - возможно чтобы скорее упасть, и полежать на траве, потому что сил бегать всё меньше. И в один из дней он просто не выйдет к своей компании, и дети станут играть без него. В лагере беженцев смерть становится привычным делом. Для всех возрастов.

Маленькое государство Биафра просуществовало три года. (Сколько параллелей с более поздними и даже абсолютно современными похожими историями я невольно проводила - говорить излишне). И всё это время биафрийская половина жёлтого солнца подсвечивала бесконечную хрупкость каждой человеческой жизни, в каждый миг, на каждом шагу...

Хрупкость жизни - и торжество жизни встречаются в этом романе, и идут рука об руку. А я всё возвращаюсь к нему памятью, и, видимо, возвращаться мне ещё долго...

Довольно тяжелая, в эмоциональном плане, для меня книга. Очень просто о зверствах войны, которых здесь много, очень прямолинейно и обыденно о насилии, которое всплывает здесь по тексту. Для меня это всё было отталкивающим, хотя я прекрасно понимала, что наличие подобных сцен обусловлено историческим контекстом произведения.

В центре книги, рассказ о группе персонажей, которые находясь в Нигерии, становятся свидетелями и даже участниками революции. Вражда племен, которая длилась веками, внезапно превращается в смерч гнева, и он начинает сметать границы государства и старого устоя, пусть и руководимого британцами. Автор показывает, что изменения в стране касаются всех, вне зависимости от их социального класса.

На дворе стоит 1960-ый год, и все начинается вполне с мирных, бытовых сцен, которые вводят основных персонажей в повествование.

Оланна и Кайнене девушки из богатой семьи, где ценились только деньги и связи, но к неудовольствию своих родных, они выбирают иной путь, чем просто замужество с богатым чиновником, который им прочили родители. Оланна стремится помогать бедным, а также своей стране, она находит и мужа под стать себе, профессора с революционными взглядами, Нсукка Оденигбо. Он активно защищает права местного населения, ведет долгие дискуссии со своими образованными соратниками, у себя на вечерах и заботиться о мальчике-слуге, Угву, который только в его доме увидел, что такое холодильник и водопровод.

Кайнене же становится талантливой бизнес-леди, она прекрасно ведет дела своего отца, и не стремится к браку, она не такая красивая как сестра, но более независима и сильна духом. Судьба сводит ее с англичанином, Ричардом, которые прибыл в Нигерию, чтобы написать книгу о искусстве племени ингбо. Постепенно, между ними складываются страстные, но непростые отношения.

И на примере их судеб показано то, что начинает происходит в стране - революция влияет на их жизни. Идеалы разрушаются, они теряют близких и друзей, видят ужасы человеческой жестокости, даже испытывают все это на себе.

В целом, можно сказать, что эта сильная драма, с несколько простоватым слогом. Читать было интересно, но в плане эмоций, местами, текст сильно напрягал, но ознакомиться с этой книгой стоит.

Этот роман, написанный нигерийской писательницей на английском языке, вышел почти двадцать лет назад – в 2006 году. Текст получил несколько наград в премиях, названия которых мне ничего не говорят, что совершенно не говорит об их незначительности, но в 2019 году был включен в раздел «Идентичность» списка 100 вдохновляющих книг по версии Би-Би-Си, что мне знакомо. Не знаю, насколько это действительно отличный роман, чтобы стать одним из десяти романов в этой категории из выборки за триста лет, но духу категории он отвечает точно. Для Чимаманда Нгози Адичи — это второй роман из трех написанных, для меня – первый прочитанный у автора и первый в нигерийской литературе в целом, насколько помню, других авторов из этой страны я еще не читала, хотя в планах есть.

"Половина желтого солнца" – это история нескольких человек, связанных друг с другом узами родства, отношениями, работой и мировоззрением. Оланна и Кайнене – сестры-двойняшки, уже взрослые, дочки богатых родителей. Кайнене с деловой хваткой участвует в бизнесе, Оланна больше сосредоточена на любви. Не обойдётся без мужчин – Оденигбо, Ричард и Угву. Последний – деревенский парень, который поступает в услужение в дом Оденигбо.

Временной отрезок романа – с начала по конец шестидесятых двадцатого века. Место действия – в разных города Нигерии. Непростое время для этой африканской страны, которая, по сути, была создана Британией без оглядки на то, что они приказом сверху объединяют три очень крупные этнические группы, разные по традициям, по вере, по темпераменту, по укладу жизни. При управлении этими различиями пользовались, сталкивая и заставляя соперничать Север, Восток и Запад страны. Можно ли было ожидать от этой ситуации только хорошего? Не думаю.

В 1960 Нигерия получает независимость от Британии и начинается борьба за власть. Мятежники-игбо убивают политических лидеров-хаусу, но попытка полного переворота сорвана. А дальше начнется резня народа игбо, когда хаусу посчитают, что за свои военные преступления достойного наказания они не понесли. Игбо, которым удастся спастись, бегут в восточную провинцию, которую в 1967 они провозгласят независимой республикой Биафра. Республика почти никем не будет признана, в том числе в признании ей откажет ООН, в военной мощи она проиграет Северу, блокада и эти три года военных действий унесут более миллиона жизней.

Вот ровно это десятилетие охватывает роман «Половина желтого солнца». Название, кстати, отсылает к флагу независимой республики Биафра.

На мой взгляд, автор удачно перемешивает две временных линии, начало и конец шестидесятых, давая забежать вперед, но удерживая интерес и желание разобраться – а почему и как произошло именно так. Автор сама принадлежит к народу игбо, ее родственники были свидетелями этого конфликта и это наш основной угол зрения. Мне в тексте считывается ее вера в хорошие идеалы, которые игбо хотели реализовать, попытка объяснить, что плохого они не хотели. При этом она не обеляет героев этой стороны, показывая, что наживы хотели и их руководители, а зверства творили и защитники Биафры.

Нет ничего красивого, когда ты видишь, как погибают дети, как режут без разбора женщин и стариков, как голод становится тем, чему нет ни конца, ни края. Все это автор показывает через своих героев, которые решают свои вопросы – влюбляются, рассуждают, изменяют, прощают, принимают решения, помогают, бегут из города в город, радуются, грустят, боятся, ищут.

Оценивать эту книгу только на предмет наличия художественной ценности для меня сложно. Читать ее может быть сложно, но из-за темы, а не из-за построения текста, он скроен добротно. Думаю, это очень хороший способ для автора привлечь внимание к истории своей страны.

Первой у Адичи прочитала "Американху". Как же мне понравилась живая и искристо эмоциональная часть о взрослении девочки-подростка в Нигерии в начале 21 века. И как же меня раздражала агидка за Абаму в американской части романа.
Этот роман весь о Нигерии, о мирных первых пяти 1960-х годах и о гражданской войне 1967-1970-го. В "Американхе" у взрослой родни главной героини то и дело прорывались оговорки об этом времени.
Роман разделён на четыре части, причём хронология второй и третьей переставлена местами. Мне эта перестановка очень помешала оценить мирную жизнь нигерийской интеллигенции. Образ жизни наполовину скопирован у белых: теннис и гольф, вечеринки и посиделки с друзьями за стаканчиком и горланием лозунгов. В первой и третьей части меня раздражали эти "заседатели". От деревни и магических обычаев уже откачнулись, а калька с белого времяпрепровождения отчуждает их. Ещё из-за слуг создаётся ощущение не радеющей за родину интеллигенции, а нуворишей.
Слабовольный математик Аденигбо разочаровывал меня с каждой страницей, не достоин он Аланны.
Сюжет закручивается вокруг судеб не похожих друг на друга двойняшек - Аланны и Кайнене. В довоенной части внимание перетянуто на сторону красавицы, а прагматичная Кайнене предстаёт властным язвительным и практичным сухарём. Уже в войну характеры сестёр раскроются. Кайнене смягчится. Её белый гражданский муж Ричард тоже раздражал меня в мирное время. Нытьё, страдашки, гулял с одной, встретил другую, ушёл от первой ко второй, изменил ей с третьей, снова страдал и стеснялся, а книга всё не пишется. Танцы с бубном вокруг измен жутко бесили. Я настроилась на Африку, а тут мыло бразильское. Главные герои ещё не полностью проявили себя, а ярких второстепенных было слишком мало в эпизодах.
В войну измены не у всех отошли на второй план. Аланна и Кайнене, выросшие в достатке обеспеченной и приближенной к власти семьи, пережили голод, разорение, бомбёжки, путь с беженцами, нашли себя в помощи людям и проявились в делах настоящими патриотками. Мужчины подкачали, особенно математик. Маминой юбки, за которую можно было спрятаться, уже не было. Его деревенская мать умерла, а заучившийся юноша глубоко за тридцать ещё не повзрослел. Безумно раздражало, как до конца книги он называл своего юного слугу то "мой друг", то "жалкий неуч". Да в этом "жалком неуче" самоотверженности в сто раз больше, чем в сопливом интеллигенте. Угву не раз спасал Малышку, а от отца ребёнка больше фонило непризнанием дочери. Вообще, о Малышке у меня было два варианта, но тот, к которому я склонялась, оказался ошибочным. Аланна полностью приняла в семью новую жизнь.
В речах радиоагитаторов и солдат проскальзывали обороты, подобные всем отговоркам всех гражданских войн. Актуальные и сейчас цитаты цепляли слух. Нигерия - страна разных народов. Её границы произвольно очертили колонизаторы, не заботясь о родовых территориях и будущих межплеменных распрях. Нет, о распрях как раз таки заботились, принцип "Разделяй и властвуй" в действии посеял хаос не в одной африканской стране после обретения ими независимости. Ярубо вырезали игбо. Игбо создали республику Биафра, продержавшуюся в условиях голода и нужды три года. Печально, но снова повторяется и повторяется раздор в разных точках мира. Кажется мне, что от таких войн выигрывают третьи, непосредственно не живущие в Африке и других "горячих точках": производители оружия экономически, пресса инфоповодами и повышением внимания, политики тоже свои инфобонусы получают. Адичи едко высмеяла лондонских редакторов. Ричард пытался освещать конфликт непредвзято, не взглядом белого, а получил отписку о сухом стиле. Читателям за чашечкой кофе нужны кровавые и щекочущие нервы подробности, а до реальных людей им дела нет. Интеллигенты и в мирное время негативно относились к англичанам, а в войне те поддержали федералов, как бы я их назвала, нигерийцев не игбо.
Хотела слушать книгу в аудио, но мои уши не смогли сдружиться с голосом чтицы. По-моему, перевод отличный.

Хочу сразу объяснить, почему поставила такую оценку. Не потому, что книга плохая, написана она хорошо и читается легко. Просто… Когда в годовом мобе предлагались книги, ещё не было тех событий, что происходят сейчас, например на Украине, от которых мурашки по коже. Просто книга попала в такой период, когда хочется сказать – не надо такое читать, не стоит такое читать, жизнь-то сильнее. Не то что ты не веришь в судьбы героев книги, просто они не испытали и сотой доли того, что выпало на долю местного населения. История как бы вокруг этого, но не внутри героев.

Это ещё одна книга как раз показатель того, почему я ненавижу войну. И не дай Бог, чей нибудь ребёнок окажется на месте вот этих солдат. И я не думаю, что кому-то понравится слышать об изнасилованных девушках и бессмысленно убитом местном населении. Но в армии как – или делаешь как все, или к стенке тебя. Противно это, отвратительно это. И это ничем не оправдывается. И уж явно не Бог хотел такого, а жадные и эгоистичные люди, которым люди-то и не нужны. К сожалению, у многих уже в привычку вошло решать проблемы не диалогом, а оружием и чем его больше тем «круче». Только страдают-то от этого не они, а местное население. И почему я сказала, что героям в общем-то ещё повезло. Их не насиловали, их не ставили к стенке, да испытывали они голод, да им негде было жить, но они не оказались в числе миллиона убитых (это ещё легко сказано). И вот не увидела я парализующего ужаса, может от того, что как раз реалистично прописано, это как-то обыденно. Не знаю, но после чтения встала стена, некая отстранённость, вот не правильно всё это.

Вот странно, но не испытываешь не расстройства по отношению к героям, не жалости к ним. Просто они жили в своём мирке, где обыденным является жить не в браке, где вопрос стоит не о жизни и смерти, а как вывести вшей у дочери. Они тоже жертвы, просто они как-то выглядят отстранённо, словно гастролёры, которые заехали на недельку и потом ушли по своим делам, в своих родных городах. Все проблемы вокруг них, они не жертвы, жертвы это их слуги, которые лишились всего. Но плюсом тут является то, что хозяева, будучи не гражданами Нигерии, а европейцами, отнюдь не приняли мышление жителей той же Америки или Англии, где к темнокожим относились с призрением. Поэтому там даже не отношения хозяин – слуга, а действительно искренняя дружба.

Хочется сказать только одно – не поступайте так же как многие, никакая политика и никакие интересы не стоят человеческих жизней. Всё это безумие в чистом виде, к сожалению существующее в нашем мире.