Смерти.net

В книге, как на сеансе психотерапии, прорыв происходит к концу текста, который речь. А психотерапия в том мире, который описывает автор, запрещена. Вот и думай…

Все предыдущее, это блуждание кругами, приближение к центру, к которому нельзя приблизиться иначе, чем кругами, к нему нельзя пройти напрямую, потому что если ты пойдешь напрямую, ты придешь не туда. Тебе будет казаться, что это центр, но это будет не он. Поэтому туда можно идти только окольным путем, сужая круги. И все равно ты никогда не сможешь встать в центр, потому что там… А что там? Ты не можешь знать. Ты не можешь прикоснуться к этому непосредственно, только через что-то, например, через вещь. Через объективную вещь, - дополнит автор и будет права.

Кто не мечтал о Елисейских полях, где в пасторальный пейзаж цифрового кода вписаны все наши милые покойники? Ты можешь написать сообщение покойной маме, и она ответит, как обычно отвечала мама, той же лексикой, с теми же ласковыми прибаутками. А если тебя это не убедит, и ты судорожно пишешь (капсом, ибо кричишь): «Мама, мама! Это ты? Это ты, мама?» Она вызовет тебя по Zoom на сеанс посмертной видеосвязи. Это тебя успокоит, ничуть не удивит.

Ведь уже в ковидную эпоху мы стали мертвыми друг для друга, оцифрованными, видными лишь в Zoom, зато с бокалами вина в призрачных руках. И бокал – более объективная вещь, чем мы. Мы стали километрами электронной переписки в мессенджерах, мы стали фотографиями. Не фото наше дополнение, как было раньше, а фото замещает тебя, иконка замещает тебя, твой образ в памяти тех, кто знал тебя раньше, замещает тебя.

И есть ли еще ты? Ты не знаешь. Кто не знает? Ты? Но тебя же нет. Как ты можешь не знать?

Если Бог – это память (цитата из романа), то понятно, почему в мире романа психотерапия запрещена. Ведь психотерапия размывает твою память, уменьшает твою боль, и перезаписывает воспоминания. Стирает так называемое "я" или определенные представления "о самом себе". Думаю, что там должны быть запрещены и философия, и писательство (хотя писатели там есть). Но ведь писательство – тоже своеобразная терапия и работа с памятью.

Помните (?), Владимир Набоков (ярый ненавистник психоанализа, кстати) говорил, что раздал фрагменты детства своим персонажам, и теперь сам не может вспомнить, что именно было с ним, живым, в детстве. Память и вымысел смешались, стали одним. Собственно, в одном эпизоде книги так и происходит (про девочку – которая любовь длиной в неделю, сроком на всю жизнь и даже смерть).

Вырисовывается не очень радостный образ страны под мировым правительством. Тебе нельзя то и это, оно под запретом, за нарушение тюремный срок, а все во имя технологий, оцифровки, которые прикрываются тем, что именно так лечат человека от боли разрыва с любимым человеком (ведь никто не должен страдать).

«Ведь никто не должен страдать», - эта манипулятивная мантра, которой, то самое призрачное мировое правительство, оправдывает издевательства над миром живых, во имя эксперимента с миром мертвых, с миром коллективной памяти, компьютерной симуляцией.

«Ты жив, пока тебя помнят», - еще одна зловещая мантра, которая в романе дает жизнь нейрозомби. Хотели бы вы быть нейрозомби? Вопрос не праздный. Когда вы станете нейрозомби, благодаря вашим достижениям в мире живых, вдруг вы поэт, певец, писатель до ужаса популярный или блогер-миллионник, и вас многие помнят (на долгую память, как говорится), то вы даже не поймете этого. Вы будете думать о себе, как о живом, вы будете плакать и страдать, как живой, но внутри вас будет пустота.

«Там нечему страдать», - спокойно говорят герои романа, глядя на то, как трясется от рыданий нейрозомби. Но сюжет развивается, тайны раскрываются, и вот уже друзья-мертвые спасают нейрозомби от уничтожения коллективной памятью. Несут на руках, выводят из окружения, прячутся по подвалам, транспортируют в безопасное место и т.д. Они спасают того, кто является выражением коллективной памяти. Пустота становится ценностью.

Компьютерная программа (оцифрованное сознание) убивает человека, который, возможно, тоже всего лишь компьютерная программа из другой симуляции, но эта программа считает его живым человеком. И все-таки убивает его, во имя своей жизни, жизни компьютерной программы. Поэтому все остальное – это еще один круг цифровой сансары. Желающим выбраться из нее надо учесть, что даже за гранью смерти они не могут быть свободны.

А зачем тебе быть свободным? Ты же алгоритм. И твой Бог – алгоритм. Твой смысл запрограммирован, ты счастлив, если выполняешь свое предназначение, если живешь так, как ты написан, а жить иначе ты не можешь, ты же алгоритм.

Но существование вечной, перерождающейся, а оттого вечно молодой, диктатуры (тоже алгоритма) причиняет боль. Боль, которую сначала ты можешь терпеть. Боль, которую ты заговариваешь, проговариваешь, рационализируешь действия диктатора, объясняешь себе, чтобы не кричать. Сдерживаешься. И это очень сильные части текста романа. А потом ты больше не можешь сдерживаться, и ты кричишь.

Если диктатор (алгоритм) увидит себя со стороны, он ужаснется своему поведению? Поймет ли, что он всего лишь маленький старый человечек, еще и мертвый, вдобавок.

Роман Татьяны Замировской неоднозначен, как никогда не бывает однозначна хорошая, глубокая проза. Нет простых ответов. Нет простого повествования. Есть текст, который растет сам из себя и становится живым.

Автор явно перемудрила с книгой. Я люблю произведения, где всё ясно и понятно. В этой книге, читая, нужно буквально пробираться сквозь авторскую фантасмагорию. Мне понравились начало и конец. И в этих частях была чудинка, но в меру. Там хотя бы был сюжет, яркий и оригинальный. Середина книги вообще не содержательная. Эх, если бы выкинуть этот ненавистный мне кусок (больше половины), то вышла бы хорошая книга.

В 2043 году люди копируют свой мозг, чтобы после смерти родные и друзья смогли с ними пообщаться. Скудная копия нашего мира - интернет для мёртвых. В нём "живут" дубликаты умерших людей. Человечеству внушают, что люди своих не убивают, а вот теракты случаются очень часто. После недавнего происшествия в интернет для мёртвых попадает женщина. Её мозг был повреждён, поэтому новейшую копию сделать невозможно, а последний раз она сохранялась несколько месяцев назад. Поэтому кто её убил и как женщина не помнит. Но вскоре она узнаёт, что не было никакого теракта, это враньё, её убил муж. Она решает связаться с ним, но он не принимает звонки. Её дочь выходит на связь, но отмалчивается. Мама не считает дубликат за человека, ведь для неё она умерла. И сама копироваться не хочет, как её не уговаривай. Для мамы смерть - это конец. У дубликатов происходит Восстание, скопированные версии живущих людей попали в их мир. Одним из таких оказывается муж главной героини. Женщина хочет выяснить за что он её убил, но тот ничего не знает, ведь он копия трехмесячной давности. В его воспоминаниях убийства ещё не было. Сам муж клянётся, что очень любит свою жену, поэтому никак не мог её убить. Главной героине во что бы то ни стало нужно выяснить правду.

После такого я надеялась на детектив, но начался настоящий бред. Зомби-бабка, котики, между ними плачь главной героини, её однотипные воспоминания, истории непонятных дубликатов... Зато концовка хорошая, последние главы вернули мой интерес к книге. Даже реплики матери вызвали улыбку, когда её проведала дочь в необычном облике. И всё же середина отвратная, поэтому такая низкая оценка.

Рассказчица постоянно размышляет о бытие, небытие, о сущностях и контекстах происходящего. Она пытается найти ответ на очень важный вопрос, и ради этого готова стать кем угодно. Повествование искрится образами и метафорами, язык богатый и изобретательный. Он создает смутную, размытую, тревожную картину, изучением которой невозможно не наслаждаться. Не могу сказать, что меня полностью удовлетворил финал, но я получила огромное удовольствие от чтения. Эта книга определенно попадает в десятку лучших за год.

Масштабную фантастическую идею с цифровым бессмертием Татьяна Замировская использует, чтобы рассказать в романе «Смерти.net» частную, очень личную историю. Философский, авантюрный, гротескный пласты наползают друг на друга, создавая довольно тяжеловесное, но пронзающее и разум, и чувства полотно.

До будущего, придуманного писательницей, осталось не так много. Пожалуй, главное его отличие – это цифровые копии людей, созданные с гуманистической целью – чтобы живые могли общаться со своими покойниками. Но интернет для мертвых превращается в обособленное мироздание, существующее по непредвиденным ранее законам. И из понятного условно физического мира мертвые прорываются в метафизический.

Подробно разрабатывая цифровое посмертие, Татьяна Замировская заостряет внимание более на этических проблемах в лучших традициях Айзека Азимова и Станислава Лема. Хотя изобретено множество довольно внятных и убедительных объяснений механики всех процессов, накатывает ужас от того, насколько человеческая личность мощна в своей экспансии даже в ограниченном пространстве нематериального бытия. И речь идет не только о деструктивных желаниях и стремлениях. Заявить о себе, преодолеть одиночество, исправить ошибки – и вот уже то, что в материальном мире обычно оставалось фантазмами расстроенной психики или на страницах беллетристики, в интернете для мертвых воплощается буквально. Концепция нейрозомби, существ, созданных исключительно воображением (и не только людей), приводит к фантасмагорическим, пугающим и в то же время комическим последствиям. И ставит новые моральные вызовы перед теми, кто продолжает осознавать свое посмертие как продолжение жизни оригинала.

В том, что главная героиня встраивается в события планетарного масштаба, чтобы изжить собственную травму, есть нечто романтическое. Высокие идеалы восстания, изучение принципов действия и развития интернета для мертвых, способов влияния на внешний мир, описываемых порой с утомительной дотошностью – всё для того, чтобы читатели вместе с рассказчицей добрались до ответа на главный детективный вопрос. Но ответ оказывается то ли взрывающим мозг кошмарным искривлением пространства и времени, то ли саркастической ухмылкой над всеми попытками человека дойти до глубин психики в ее изначальной непостижимости.

Выходя на пространство политики, писательница, конечно, сильно рискует попасть в прямые сопоставления. Концепция правителя некой страны, чье сознание посмертно подселяется в тела-клоны, уж очень явно выражает чаяния диктатур прошлого века. Да и сегодня не кажется столь уж абсурдным. И тут не только личная, а коллективная травма, связанная сюжетно с героиней, дает о себе знать. И скрытно, и смело одновременно.

При этом письмо Татьяны Замировской очень жесткое, предельно не беллетризованное. Поток сознания перемежается жанровыми сценками и просторечными диалогами, наукообразные рассуждения с лирическими отступлениями. Мерцание стилистических границ делает текст проницаемым для самых разнообразных интерпретаций – как антиутопии, притчи, фантастики ближнего прицела, шпионского триллера, социальной сатиры, психоаналитической метафоры с гиперболизированными образами. Это не облегчает чтения, не дает сосредоточиться на сюжете и как будто намеренно делает систему персонажей до истеричности перегруженной.

Признаться, неожиданно увидеть такой роман на пространстве современной российской прозы. И невозможно не увлечься его шероховатой, вызывающей затеей верить в то, что загробный мир можно создать. И в нем человек не будет блаженствовать, а вновь открывать себя и вселенную на ином уровне.

Як умру, то поховайте мене на могилі. Но обязательно проведите туда интернет для мертвых, потому что «я не договорила!»

Ушат гениальности от белорусской писательницы Татьяны Замировской – это настоящий пир игры слов, контекстов и смыслов. Не вписывающийся в узкие рамки какого-либо жанра, не упрощающийся без надобности, кудряво вьющийся вне времени.

Итак, человечество изобрело метод копирования воспоминаний, накопленных за время жизни. Информация хранится в цифровом облаке, ожидая активации, которую может произвести любой, кому разрешен доступ после смерти носителя… и еще 40 дней, а то похороны станут невыносимы, если их будет оценивать сам гвоздь программы (одни ЦУ и никакой возможности нормально поплакать, пока там восхищаются дорогими венками и критикуют оградку).

Дубликаты помнят всё, что сохранилось с последнего их копирования в здравом уме. Правда, не всегда знают как умерли, и порой это их шокирует. Например, главную героиню убил муж, а теперь он ее заблокировал!

Очень кстати мир мертвых распоясался и стал взламывать хранилища данных, антивоскрешая в своем мире тех, кто еще жив, вселяясь в умные дома и технику, а посреди всей этой вакханалии появляются нейрозомби. Последние помнят о себе лишь то, что помнят о них, сбиваются на белым шум и вообще всячески усложняют нежизнь…

Но всё это голый сюжет, а теперь о словесном застолье. Замировская играет жизнью, понятиями, питьевыми котятами, инверсией бытия, временем и углами зрения.

Местами пробирает как от Пелевина, а порой я ловила ощущение зеландовой косицы: читаешь будто над текстом, а сознание находится в нём. Включение контекста в контекст, творящее магию.

Проза сложная, многослойная, тяжеловесная, терпкая и прямо скажем – не легкая. На любителя, на ловца, на ценителя. Внезапно всё это к тому же еще очень смешно, просто до бесстыдного совершенства!

Замировская явила себя королевой относительности, глубинного сарказма и киберпанковой мимимишности. Громко топлю за книгу, но отчетливо понимаю, что она не для всех…

Любителям странностей, литературного сюрреализма и котиков читать обязательно.

Возможность загрузить своё сознание в виртуальное пространство и сохранить его в каком-либо виде после того, как физическая оболочка скажет "прости, прощай!", – один из краеугольных камней научной фантастики со времён Филипа Дика, создания киберпанка и "Призрака в доспехах". Удачные примеры недавнего времени – "Видоизменённый углерод" Ричарда Моргана и "Падение" Нила Стивенсона.

По аннотации "Смерти.net" может показаться, что это очередная глава в этом бесконечном сериале, но язык не поворачивается назвать книгу Татьяны Замировской научной фантастикой, хотя по сути так и есть. Это скорее попытка порассуждать на тему цифрового посмертия или послесмертия в понятной широкому кругу художественной форме. При этом по уровню детализации и достоверности с ней мало что может сравниться, несмотря на сюжетность и наличие детективной интриги а-ля "убийца-садовник".

Вместо стандартного нагромождения авантюрных и несвязных штампов из мира будущего автор представляет максимально логичную и реалистичную картинку в стиле "как это могло бы быть". Здесь не просто цифровые копии носятся где-то на удалённых серверах, а формируется настоящий загробный мир, в который переносятся все человеческие достоинства и пороки, включая вещизм, а живые и мёртвые (точнее, их сетевые альтер эго) могут поболтать между собой в мессенджере. Правда, с очевидными ограничениями, но и шансом вернуться обратно: к примеру, вселившись в собаку.

Кроме того, что глубже в тематику пока что не нырял практически никто (пласт вопросов в мире посмертия поражает), роман увлекателен сам по себе: отлично написан, динамично структурирован, насыщен удачными диалогами и таит в себе массу сюрпризов. Редко, когда интеллектуальная проза может оказаться одновременно развлекательной. Замировской это удалось.

Отличная книга! Много читаю российской прозы и постоянно испытываю дикую тоску от всех этих унылых "русских букеров", "больших книг", "ясных полян" и прочих открытий года, века, месяца. Одна сплошная хтонь, один сплошной стон стоит над землей русской и всё это с серьёзными лицами, с бесконечным копанием в прошлом и безнадежным взглядом в будущее. И к этой книге я тоже подходил с опаской ожидая очередного нытья как тяжело человеку русскому живется, как не понимает его никто и не поймет никогда, но он до последних сил будет жить (бороться) за будущее которого никогда не будет. А на поверку книга оказалась монологом умной, ироничной с хорошим чувством юмора, все понимающей 43-летней женщины которая не впадает в экзистенциальную тоску, а пытается разобраться, что же произошло, что происходит и как с этим жить. И рефлексия главной героини не раздражала концентрацией на себе, вот смотрите я жертва, герой, пророк, мессия, обычный человек, что это не просто книжный персонаж, а в некотором роде alter ego читателя и поэтому когда некоторые "эксперты" пишут об этой книге, что это женская проза, она о женском, ну о кей наверное мы не договоримся. И еще меня все время не покидало чувство, что я читаю хорошую переводную прозу, а не бесконечный русский сериал с множеством сезонов и одним и тем же актерским составом. Спасибо за книгу!

После прочтения аннотации возлагала определённые надежды на данную книгу, а в итоге даже через начало "продраться" не смогла. Какие-то постоянные метафоры и сравнения с продуктами питания людей или частей тела. Слово компот за первые 13 страниц упоминается несколько раз и не всегда в своём прямом значении, например: "вялотекущий компот времени". 
   Если продолжать съестную тему, то можно найти такие варианты:

" Вы - огромная цифровая каша, которую некому прожевать и проглотить, и вы сами собой давитесь, плюетесь и стекаете сами у себя по лицу"

или вот еще несколько:

"свежими, как пирожки,  детьми с сознательными вишенками глаз"

" в крепеньком пельменном младенчике"

И вот так завязнув вначале, поняла, что желание читать дальше просто нет. По сюжету сказать ничего не могу, я толком до него не дошла. Оценку ставить не буду т.к. с книгой не ознакомилась, а мучиться дальше нет смысла. Когда книга не идет, проще бросить и не  тратить свое время.

"Книга" подброшена мне одним из книжных сервисов, аннотация была интересная.

Хотя тут мне кажется правильнее будет сказать "размазывание фантазии автора по тексту путем постоянного повторения одних и тех же слов, в виде многоэтажных тяжеловоспринимаемых конструкций"

Что-то еще добавить сложно.
Дабы не уподобиться автору напишу коротко:

1. Суть и сюжет книги - в аннотации.
2. Чуть больше - в других рецензиях.
3. Не тратьте время.

Я осилил книгу лишь потому, что включал ее в формате аудиокниги "на фоне работы", лишь изредка вслушиваясь внимательно. Такое "прослушивание по диагонали" получилось.
Но когда прислушивался - жутко резало ухо повторение одного и того же слово по 3-6 раз, в 1-3 предложениях подряд.

Видимо, переезд автора из РБ в США заставил забыть что такое синонимы.