Дни поздней осени

Если барышня читает увлекательный роман,
Если барышня считает, что в романе — все обман,
А в делах ее, признаться, все отлично, хорошо —
Значит, барышне шестнадцать, ей семнадцатый пошел.

Вероника Долина "Барышня"

Сначала мне показалось, что это будет рассказ о самом романтичном девичьем возрасте, о первой влюбленности, о смятении чувств на стыке возрастов, когда одновременно в тебе живет и нескладный жеребенок и изящная газель, я расслабилась и приготовилась умиляться. Умиляться не получилось. То есть да, девочка почти шестнадцати лет на даче с родителями, вся в ожидании и предвкушении. А рядом старая запущенная дача, манит тайной, загадкой. И вдруг сосед, замкнутый, загадочный, неразговорчивый. И затрепетало сердечко…. Тут хочется сказать «стоп» Девочке, напомню, еще пятнадцать. Соседу двадцать восемь. Любовь? Я не ханжа, но это не-нор-маль-но. Пятнадцать лет – это по сути еще щенок-переросток. В пятнадцать лет можно и нужно влюбляться в ровесников и нередко эта влюбленность перерастает в ранние браки, и это все понятно и возможно. Но когда потасканный жизнью мужчина влюбляет в себя юную неопытную дуреху – это ненормально. Когда ей будет двадцать, а ему тридцать три – ради бога, но именно сейчас эта разница возрастов вызывает отторжение.

На самом деле все не совсем так прямолинейно, автор подпустил фантастического туману, сместил пару временных пластов, пересек прошлое с будущим, запутался сам, запутал читателя – все это запоздало, потому что неприятие ситуации состоялось.

Поэтому романтичные чаепития на веранде с самыми затасканными книжными романтиками – лейтенант Глан, Джей Гэтсби – показались мне пошлыми и банальными. Словно мировая литература больше никого не породила, только хрестоматийные образы.

Да плюс ко всему нашу героиню сделали юной бунтаркой-нонконформисткой. Прекрасный благоустроенный мирок, дедушка-профессор, вся жизнь предопределена и расписана родителями на много лет вперед и Маша, конечно же бунтует. Но бунт этот, как и бунт других таких же сытых деток, чисто внешний – нахамить, нагрубить, а по сути та же Катя из «Курьера»

Все знакомые, кто ее читал, сказали: я в 13 лет зачитывалась, а мама морщилась.

Я понимаю маму.
Ну да, мне не тринадцать лет :)
И я люблю "Лолиту" Набокова - однако с той оговоркой, что Набоков честен и называет вещи своими именами. И не адресует книгу девочкам.
Конечно, в "Днях поздней осени" нет эксплицитно ничего такого.
Но...

— В тебе есть мерцание тайны. Особенно это видно, когда ты молчишь. Я не умею молчать, мне все хочется выразить вслух или на бумаге. Но слова имеют краткое действие, они мишура. Если бы я умел молчать, как ты! В твоем молчании сокрыто так много...
Господи, как он ошибается! Если б ты знал, мой дорогой, милый, что за молчанием нет ничего, быть может, те же слова, и вот они ложатся на страницы тетрадки, гораздо худшие, чем сказанные тобой! Придет время, ты увидишь все это, и тогда молчание покажется тебе, просто отсутствием звука, немотой.

— Ты так юна, но я бы не назвал тебя незрелым существом. В тебе есть соразмерность, гармония. Вот почему мне покойно и хорошо с тобой. Ты лишена пустого и внешнего!
Опять ошибается. Почитал бы дневник, все эти пассажи о мальчишках и тряпках. Правда, в его присутствии на Черной даче я как-то меняюсь, чувствую себя иначе. Суетное отдаляется, я начинаю понимать, что такое ответственность. У меня с Алексеем иные отношения, чем с домашними. Там я пассивна, здесь чувствую, что нужна.
.......
10 августа. Пятница
Продолжаю отчет о том удивительном дне. Впрочем, теперь о ночи.
Она была холодна. И нам пришла в голову мысль затопить печку. Он собрал ворох обрубков, дощечек, и они весело занялись, наполнив комнату желтоватым трепетом. Алексей зажег свечи и принялся рассматривать моего «Леонардо».
— Какую картину ты больше всех любишь?
— «Мадонну Литту».
— Смотри, ты немножко похожа на Джиневру Бенчи. Только волосы у тебя темней.
Печь разгоралась, в комнате стало торжественно. Внезапно схватил меня за руку, по лицу заметались отблески пламени.
— Смотри же, — сказал чуть охрипшим голосом. — Смотри, если оставишь меня.
Через минуту:
— Ты знаешь, какая сегодня ночь? Это наша ночь, знаю, нам недолго с тобою быть. Я знаю. Но это наша ночь. Дай руку. Какая теплая. Когда я волнуюсь, у меня холодные руки. А ты спокойна? Послушай, сейчас я скажу тебе это слово...
Я замерла. Внутри меня все похолодело, наполнилось звездным небом. И он произнес:
— Люблю тебя. Полюбил сразу. Но что же нам делать? Что делать, родная? Мы не можем быть вместе.
— Почему? — пролепетала я.
— Боже мой! Почему... Ты слишком юна. Ты можешь увлечься, но это пройдет. И тогда... и тогда...

.....

Неужели он правда любит меня? Я спросила:
— Разве со мной интересно? Я маленькая и глупая.
Он засмеялся:
— Мой дорогой дипломат! Ты хочешь спросить, почему я люблю тебя? Что мне в тебе нравится? Мне нравится все. Глаза, руки, волосы, дыхание твоего рта. Ты так юна, но уже предназначена. Мне хочется думать, что предназначена мне...

Это говорит тридцатилетний взрослый дядька (и неважно, что он, возможно, просто выдуман героиней - автор-то тоже взрослый дядька и полагает ситуацию оччень красивой) - пятнадцатилетней соседке по даче.

Дыхание рта, эка...

Если бы такое написала сама девочка, я бы посмеялась.
А когда такое пишет взрослый дяденька-писатель - я морщусь.

Я читала и перечитывала эту книгу лет с 13 и до 18. Много раз читала, некоторые фразы помню до сих пор (мне 33).
Сегодня вдруг вспомнила про нее, отыскала в родительской библиотеке и снова в нее погрузилась. Конечно, восприятие уже не то - язык слишком простоват, а в юности было в самый раз. И все же неповторимая атмосфера - этого не отнять. Сейчас мне интересна именно она, ну и внутренний мир героини, а вовсе не развитие сюжетной линии.

Пятнадцатилетняя девочка Маша, внучка профессора МГУ Домбровского, живет в благополучной, обеспеченной семье. Хорошо учится, много читает, любит помечтать. Каждое лето семья проводит на даче (у меня была традиция брать эту книгу с собой на дачу - правда, совсем не профессорскую). Маша загорает, купается, играет на рояле, читает, переводит (старую книгу без обложки и названия - она называет ее "мой англичанин"), и рассматривает в бинокль соседнюю заброшенную - Черную - дачу. Черная дача не дает ей покоя своей таинственностью, однажды она набирается храбрости и пробирается туда... с этого и начинается загадочная любовная история, полная недосказанности и странных совпадений...

Идеальная книга для осени – особенно для тех, кто, как и я, склонен к меланхолии при смене летнего тепла, солнца и зелени на осенний холод, серость и сырость.

«Дни поздней осени» - книга-загадка, книга-откровение. Построенная в форме личного дневника повесть оставляет читателю широкий простор для воображения – здесь вы не найдете однозначных ответов на те вопросы, которые непременно возникнут по мере чтения. Для каждого эта история раскроется совершенно по-особенному, кому-то покажется скучной сентиментальщиной, кто-то буквально влюбится в эту романтичную осеннюю атмосферу, кто-то осудит главных героев, кто-то посочувствует, а кто-то посмеется…

Несмотря на то, что повесть отнесена к литературе для подростков, как по мне для большинства школьников «Дни поздней осени» будут слишком непонятны и сложны для восприятия. А взрослые уже не смогут прочувствовать всю трагедию несбывшейся любви шестнадцатилетней девушки, просто потому что их первая любовь и все связанные с ней переживания остались далеко позади.

Вот поэтому у повести Константина Сергиенко так мало шансов найти свою аудиторию, которая по достоинству оценит меланхоличную поэзию рассказываемой истории.

Что касается моих впечатлений, то, наверное, эта книга нашла меня в подходящий момент – она как нельзя лучше скрасила пасмурные выходные дни.

Маша Молчанова, главная героиня повести, поначалу предстает перед нами типичной 16-летней школьницей, о чем она сама с полной откровенностью заявляет на страницах своего личного дневника:

Но Маша не видит в себе самого главного – тонкой восприимчивости к поэзии и поистине необъятного писательского воображения. Именно благодаря этому таланту ей удалось создать такую необыкновенную, драматичную, полную высокой поэтичности историю любви с таинственным соседом с Черной дачи, пусть даже только в своем воображении

Или же их с Алексеем так быстро вспыхнувшая и так же быстро сгоревшая любовь всё же была реальностью? Для меня тут не может быть никаких сомнений – уж слишком много деталей, разбросанных автором по всему тексту, говорят нам об обратном.

Как мне кажется, Маша, очень тонко всё чувствующая и потому остро воспринимающая свое одиночество (вспомните, как в начале повествования, она сетовала, что никому не может открыться и довериться кроме своего дневника), пытается таким необычным способом сбежать от окружающей ее реальности. Никто из ее близкого окружения не видит Машу, такой, какая она есть, не обращает на нее достаточно внимания (помимо обязательных вопросов про школьные оценки, еду и прочее) – папа занят только своей книгой, мама пытается скрыть свои чувства к другому мужчине, сестра занята своими делами, дедушка пытается вылепить из внучки собственную копию, а внучатая бабушка то и дело пытается вызвать в Маше чувство вины за данные ей дедушкой и семьей блага (которые, в общем-то, совсем Маше и не нужны).

В пользу этой теории говорит и тот факт, что Машино разбитое сердце излило себя в столь знакомом многим родителям подростковом бунте, бессмысленном и беспощадном. Но на самом деле, в этом бунте виновато вовсе не разбитое от неразделенной любви сердце. Таким образом Маша протестует против навязанного семьей во главе с деспотичным дедом сценария ее жизни. Никто не спрашивает Машу, хочет ли она поступать на исторический факультет, хочет ли учить голландский… Боюсь, что многим детям и подросткам знакома такая ситуация.

А ведь Маша – прирожденный писатель, стоит только внимательнее вчитаться в строки ее дневника, и вы оцените все очарование проблесков ее зарождающегося таланта :

Хочется надеяться, что Маше хватит смелости и душевных сил для противостояния семье и построении личных границ, что поможет ей в реализации своего дарования.

Также, не могу не отметить, насколько изящно Сергиенко вплетает в историю Маши и таинственного незнакомца сюжет повести Пушкина «Метель». Именно отсылки к ней делают мистическую составляющую книги поистине волшебной.

Такая вот книга, совсем не о любви, как может показаться на первый взгляд.

Один из главных героев повести, знаменитый писатель Alexandre Pouchkine, написал в своё время довольно много легковесных произведений, одно из которых - "Метель" - легло в основу данной истории. Я поставил Константину Константиновичу пять звёздочек за то, что он предложил нам хитроумную, глубокую и вместе с тем вполне романтическую повесть, которая выдерживает не одно прочтение.

Как и многие из рецензентов, я не первый раз обратился к "Дням поздней осени", и если ранее подпал под обаяние таинственно-романтической линии, бродил по перипетиям стихотворных образов и переживал за героиню, которой не с кем нормально словом обмолвиться, в сложный период её взросления, то это прочтение оказалось более психологическим. Так что, вернувшись к истории любви, я вдруг неожиданно для себя прочитал историю бунта.

Маша Молчанова - девушка, которая не делится своими мыслями по той простой причине, что в её семье это не принято. Всё понятно заранее, остаётся слепо следовать по пути, проторённому большим советским профессором и его клевреткой, женщиной, которая хорошо показала себя в военное время, а вот в мирное время собственную жизнь создать не умеет. Маша, подросток (как и наверняка в своё время её мама), перекормленная культурой, но голодная эмоционально, явно не хочет следовать проложенному пути, но как выйти из ситуации - не знает. Ей хочется в чужой сад, желательно - заброшенный. А тут лето, свободное время и удачно расположенная Чёрная дача. И Маша, человек творческий, придумывает себе летнюю метель.

Да, Вы правы, уважаемый читатель: я уверен, что никакого Алексея не существовало. За этим "персонажем" тянется такой хвост мистики и наивного романтизма, он настолько призрачен и лишён индивидуальности, что явно призван лишь для того, чтобы Маша, мучая себя, могла презреть свою грядущую безжизненную карьеру и показать дедушке всю незначительность его квадратов и нидерландских вилл. Не представляю, как ещё могла бы вырваться из тенет девушка, воспитанная в такой семье. Ей пришлось использовать призрака, чтобы привлечь внимание к своим внутренним проблемам (а заодно и создать для себя сюжет, на который её одноклассники не были бы способны). Семья, разумеется, отнеслась к этому весьма поверхностно, не продвинувшись дальше слова "болезнь". Ну а что можно ожидать от людей, которым понятен часовой выбор книги в магазине, но не понятно часовое сидение у фонтана? Хорошо хоть, что в школе к подростковому кризису отнеслись несколько более чутко, чем в семье.

Не буду перечислять все подробности, которые привели меня к этому выводу - их достаточно много, и те, кто пожелает перечитать эту историю под другим углом, уверен, проведут время с интересом. Скажу только, что фантомность Алексея объясняет и сжигание дневника, и последнее письмо. Сумев, наконец, найти живого человека, с которым можно стать хоть немножко более собой, Маша отпускает призрака. Отпускает несколько "литературно", но это и неудивительно, верно?

Может ли каждый из нас - сколько бы звёздочек он не поставил - быть уверен, что разгадал все загадки лукавого Сергиенко и вскрыл все пласты? Будем перечитывать снова. Тем более что и написано увлекательно.

Эту книгу можно любить как хорошо знакомого тебе человека - знаешь все его недостатки, но он все равно тебе дорог. Меня "втянуло" в нее пару лет назад, этой осенью в очередной раз перечитывала. Как уже писали, это осенняя книга: нервная, тревожная, лиричная. Лихорадочная, я бы сказала. Удивительный для девочкового романа сюжет: герой Машиного романа приходит неизвестно откуда, чтобы исчезнуть неизвестно куда, прошлое мешается с будущим, на лице одного человека проступают черты другого. Маша - просто хорошая романтическая барышня из интеллигентной семьи, ожидающая чего-то, Алексей - несколько невнятно прописанный персонаж, потрепанный жизнью и несчастливый молодой -ему нет тридцати- писатель (автор намекает на себя?). История, которая не может завершиться, точнее, должна завершиться по-другому и не сейчас - такую головоломку я встречала только у классических фантастов:) Не взирая на некоторую наивность, очень трогает.

З.Ы. Оказывается, в одном из изданий есть рисунки (я скачивала версию без них):

У пятнадцатилетней Маши Молчановой все хорошо в жизни. Она родилась в обеспеченной семье. Нет, даже не так. Время действия книги - 80-е годы прошлого столетия. Дед героини - маститый профессор, а потому девочка имеет то, чего не имеют многие другие: квартира где-то в центре Москвы, недалеко от Арбата, большая дача, она учится в спецшколе, ей нанимают репетиторов по языкам, она имеет возможность ездить заграницу (пусть это только Польша), у нее есть магнитофон, джинсы, английские туфли и так далее. Это не просто обеспеченная семья, это узкий верхний слой. Ее жизнь благополучна и заранее известно, что это благополучие будет длиться и дальше. Пятнадцатилетняя избалованная девочка, не ведающая невзгод.
Маша проводит летние каникулы на даче. Она мечтает о любви, записывает свои рассуждения в дневник. Слог манерный и высокопарный. Так и всплывают в голове толстовские строки, удивительно подходящие под ситуацию: "Сельские деревья, ваши темные сучья стряхивают на меня мрак и меланхолию." Барышня обожает Пушкина, мечтает о балах. Она вся нездешняя. Как же она меня раздражала! Она совершенно не искренняя, абсолютно ненастоящая. Она живет в своем мирке, не обращая внимания на тех, кто живет рядом с ней. На свою маму, на тетю Тусю. И, судя по всему, так было и раньше.
И вот рядом, в заброшенной даче, появляется жилец.

Я абсолютно не вижу ничего из ряда вон выходящего во влюбчивости девочки-подростка. Но я не вижу здесь любви, есть только желание любить, попавшее на благодатную почву. Она любит свои чувства, доселе неведомые, а не человека. Она не знает его, ей достаточно, что он писатель и человек в беде, чтобы ощутить соответствующие эмоции.

Моя подруга говорит, что лопата лечит. И вот так и хочется вручить инструмент героине, чтобы от забора и до обеда. Слишком благополучная жизнь не научила думать о близких, о настоящей жизни, а лишь парить в облаках. И изменить эту ситуацию помогло лишь то, что тетя Туся попала в больницу.
Впрочем иллюзиями здесь страдает не только Маша. Ее дед также всеми силами поддерживают иллюзию большой и дружной семьи, которой на самом деле не существует. Честно говоря, отношения в этой семье мне были гораздо интереснее переживаний девочки. И жаль, что в этой семье тишина, покой и порядок оказались важнее счастья.
Что же касается предмета приложения чувств героини, то это очень и очень странный персонаж. Ощущение, что он живет на границе яви и бреда. Неприкаянный, неспособный позаботиться о себе. Мне не понравился этот человек. И, учитывая петли, накрученные автором, я очень надеюсь, что Дима не станет таким в будущем, не сломается под бременем своего чувства к этой девочке. И хотелось бы мне, чтобы Маша все же научится ценить и любить по-настоящему тех, кто рядом, а не грезы. Иначе из этих временных петель не выбраться.
Персонажи книги самым мистическим образом путешествуют во времени. А может все гораздо проще? Может в каждом времени есть такие девочки, чувствующие томление в груди, желающие любви, но любить не умеющие, есть влюбленные в них юноши, которым не ответили взаимностью и которые пытаются залатать раны в своем сердце.
И вот вроде и неплохо написано, но мое отношение к героине, которое я почувствовала практически с самого начала и так и не претерпевшее сильных изменений к финалу, заставляло меня постоянно закрывать книгу и откладывать. И потому читала долго. А стихи замечательные.

Это очень ОСЕННЯЯ книга. Хотя время действия - лето, но надвигающаяся осень сквозит в воздухе, в настроении героев, в стихах таинственного незнакомца с Черной дачи. И поскольку в книге очень часто упоминается Пушкин и даже является одним из действующих лиц, то осень эта (для меня) - болдинская. И (мне) в строчках слышалась музыка, и виделись падающие листья.

Это хорошая книжка. Не ОЧЕНЬ хорошая, но ХОРОШАЯ. Язык простоват, но это не чувствуется, потому что автор как-то так сумел написать, что отчаянию Маши веришь, этому её: "Нет любви, нигде нет!" Я тоже когда-то испытала такое, мне казалось, что я читаю свой собственный дневник. Удивительно, что автор так написал, что веришь, что читаешь дневник РЕАЛЬНОЙ девушки.

Повесть какая-то мистически-фантастически-сказочная. Девушке Маше почти шестнадцать, это её последнее лето детства. Ах, как же она ждет любви! Всем своим существом! Как её можно ждать только вот в такое именно лето... И любовь происходит. А на самом ли деле это было, КТО был ТЕМ САМЫМ суженым, - это решать читателю каждому самому для себя.

Очень красивая история, читается быстро. Серьезности не ждите особой, но если вам хочется осенним настроением зарядиться, возьмите теплый плед, продукты для глинтвейна и поезжайте на дачу. А с собой возьмите эту книжку.