Циники

Мариенгоф – это настоящее сокровище, найденное в волшебной коробке с книгами на съемной квартире. Коробка и правда волшебная, потому что в ней я нахожу практически всё, что мне хочется почитать или хотя бы полистать. Так, например, на работе я устраиваю поэтические пятиминутки с выуженной оттуда книгой «Любовная лирика русских поэтов» и не перестаю каждый раз удивляться тому, как мне не нравятся классические стихотворения про любовь. Но, может быть, я до них еще не доросла.

«Циники» - это, в первую очередь, невероятный язык. Я когда-то жаловалась на Набокова, который слишком перестарался с красивыми метафорами, из-за которых я не могла в полной мере насладиться его романом, но тут у Анатолия Борисовича вроде бы тоже крайность, но такая манящая и засасывающая, что невозможно устоять, не влюбиться и не броситься в этот омут с головой. Здесь каждую страницу можно цитировать. По общему чувству безысходности существования и обреченности Мариенгоф напоминает мне Ремарка, но написано в разы красивее (и это при всей афористичности языка последнего!).

Наверное, многие усомнятся в моральных ценностях главных героев (хотя кого этим можно удивить в наше время?!), но поведение Ольги настолько банально, что совсем не получается её упрекать в чём-либо: стандартное чувство пустоты, которое она пытается заглушить, тщетно стараясь заткнуть эту дыру с помощью других людей, а не своих внутренних ресурсов. Да и время действия, 1918-1924 годы, все очень усложняло. Герои-потерянные и потерявшиеся люди, абсолютно лишние в новой России. И как же страшно читать короткие заметки о распространенном в то тяжелое время трупоедстве и людоедстве. В общем, данный роман вызывает восторг вперемежку с отвращением, он как озеро без дна, в котором ты обречен утонуть, но солнце светит так ярко, а воздух так нежен, что становится непозволительно приятно.

После прочтения я весь день ходила как пришибленная, не понимая как вернуться в реальность. На самом деле, это очень редкое и оттого ценное для меня чувство. Однозначно, «Циники» - один из лучших романов, который я ещё обязательно перечитаю, благо его размеры позволяют сделать это за один день.

P.S. За эту весну я открыла для себя много прекрасного и эта книга стала последней каплей, во мне накопились кое-какие строки, которые было необходимо вытащить из себя и придать им конкретную форму, несмотря на то, что я даже не пыталась ничего написать почти 8 лет (всё-таки я убеждена, что нельзя засорять пространство своими бесталанными опусами). И пусть у меня это вышло ужасно, без рифмы и без смысла (хотя для меня здесь смысл не то что в каждом слове, а в каждом знаке препинания), главное, что мне полегчало. Оставлю своё сомнительное стихотворение, которое, наверное, о двух некогда близких мне людях (или об одном. или обо всех сразу), здесь, чтобы не потерять:

В самом центре весны
я вспоминаю тебя;
в отчаянных попытках укрыться
от человека-отца
или матери,
что твердят внутри о неизбежности
отпустить как шар
или выросшее дитя;
выскрести тебя из щели
ручкой от вилки
или ножа,
поранив себя и залив
пол голубой кровью;
весна - это ванна,
в которую больше не помещаемся
ни ты, ни я.

Собираюсь в театр на спектакль по этой пьесе. Рецензии не обнадеживают, чтобы как-то себя успокоить прочитала за вечер книгу. По-моему - превосходно. Я не люблю книги об изменах и томных женщинах, в которых не осталось ничего святого. Но вот этот контраст - романтика и поэзия в описании природы и жестокий цинизм для описания отношений людей - очень впечатляет. Это то, что нужно, чтобы оставить след в душе.
Что же такого привлекательного в "Циниках"? Наверное надежда. Вот живешь, и романтика и идеализм юности уже проходит, и приключения юных героев уже не получается асоциировать с собой. Они уже кажутся слишком наивными, ищешь чего-то другого. Более реального и настоящего. А настоящее - это грубость, пошлость и цинизм. Но ведь человек - такое существо, которое даже признавая все это в себе, хочет на что-то надеяться и во что-то верить. И мне кажется чем больше в тебе цинизма, тем более возвышенные чувства таятся где-то глубоко. И Мариенгоф вытаскивает их из тебя и полностью тебя очаровывает кристально откровенной любовью в грязи и пошлости.

Мне казалось,что это всё... конец.

Но нет! Великолепный русский язык все еще существует. Написанное практически нашим современником (не считая ста лет) доставило мне неподдельное наслаждение.
Я смеялся (это редко), плакал (глубоко внутри), читая такие близкие сердцу слова.

Незаконно забытый всеми автор кратко,сатирически сухо высмеивает всех,удосужившихся неожиданно для себя пережить Революцию.
Главный герой,конечно очень плохо скрывающий собственные размышления автора, едва сдерживается чтобы не расплакаться, покуривая бычки в дворцах внезапно сгинувшей такой красивой старой России.
С ним рядом женщина,но это уже скверно Женщина добавила трагизма,как всегда она это делает.
Выживет ли герой,наблюдая,как персики заменяются машинным маслом на столах русского дворянства,или не выживет?

Следует прочитать и узнать.

Прочитала книгу на одном дыхании. Быстрый сюжет, хотя практически и без сюжета, освежает-отрезвляет, но и затягивает в трясину. Хочется закрыть и забыть, но и оторваться невозможно. Книга удивила - скорее, формой. Приятно удивила - языком. Её было приятно читать, но перечитывать не хочется.
Но циники -- не удивили, увы. Может быть, слишком их много вокруг.

"Крепко они стоят на земле! И весь он чем-то напоминает тяжеловесную чашку вагона-ресторана. Не красива, да спасибо. Поезд мчит свои сто вёрст в час, дрожит, шатается, как пьяный, приседает от страха на железных икрах, а ей хоть бы что -- налита до краёв и капли не выплеснет."

"Мы тоже поселились по соседству. Мы смотрим в щёлочку чужого забора. Подслушиваем одним ухом. Но мы несравненно хуже их. Когда соседи делали глупости -- мы потирали руки; когда у них назревала трагедия -- мы хихикали; когда они принялись за дело -- нам стало скучно."

Революция-веселое дело! Анатолий Мариенгоф создал прекрасное "полотно" жизни интеллигенции в 1918 -1928 гг. За что боролись, как говорится....

- В Коллегии Пpодовольственного Отдела Московского Совета заслушан доклад
доктоpа Воскpесенского о pезультатах опытов по выпечке хлеба из гнилого
каpтофеля.

• -- Hа нынешней неделе подо мной падает четвеpтая лошадь. Конский коpм

• Тифозники валяются в больничных коpидоpах, ожидая очеpеди на койки. Вши