Час Быка

4 из 5⭐

Роман важный, нужный, но как же тяжело он шёл! И это при том, что его я слушала в великолепном  исполнении Клюквина. Начало вообще казалось белибердой. И опять космос, который мне трудно даётся для восприятия в романах.

Вникать я начала где-то с 3 главы (их 13 плюс эпилог), где автор начал проводить параллели с нашей жизнью, говорить об упрощении языка, рассказывать об истории человечества. Самыми интересными эпизодами в книге были именно те, когда герои изучали или вспоминали то, как жили земляне до переселения. Сравнивались две системы жизни на планетах: утопическая коммунистическая на Земле и антиутопическая капиталистическая на планете Торманс (куда сбежали когда-то власть имущие и к ним присоединившиеся). В обоих случаях говорилось о человеческой натуре. Это было жёстко, но интересно. Особенно в 6 главе "Цена рая". Многое, смотрю, на цитаты разошлось. Но роман был для меня затяжным. Вроде и характеры расписаны писателем интересно, что у положительных героев, что у отрицательных, но от романа мне хотелось быстрее отделаться. Какой-то безнадёгой от него веяло. Ефремов написал его в 1968 году, роман долго был под запретом и у нас, и за рубежом, он впечатляет тем, что описывает наш нынешней день, но возвращаться к нему не хочется. Хотя читать стоит.

Приведу только одну цитату для понимания сути романа и его стиля:

Вообще-то мне жаль, что роман я раскритиковала. Потому что книги Ивана Ефремова ценю. А первый роман, который прочитала у него когда-то, "Лезвие бритвы", у меня в любимых до сих пор. Вот его бы перечитать надо. А "Час быка"  всё-таки нет, не буду перечитывать, пусть он и замечательный, и важный.

Нашла этого автора я случайно. Нужен был автор на букве Е для игры "от А до Я" и одним из первых попался Ефремов. Пишет фантастику, рейтинг хороший... Но книга намного превзошла мои ожидания, а автор глубиной своей мысли.

Об этой книге можно говорить часами, спорить, дискутировать, цитировать. Ведь книга имеет остро-социальный  характер. Весь сюжет построен на диалектическом подходе - столкновении противоречий. С одной стороны он взял утопическое коммунистическое общество (планета Земля)  с другой олигархический строй капитализма (планета Торманс).

Главные герои-земляни нового поколения смотрели на мир капитализма и удивлялись его жестокостью и бессмысленностью. При начальном погружении в их исследовательскую миссию мне казалось, что все произведение - это памфлет на советское общество. Но по мере прочтения книги я поняла, что ошиблась, но не во всем. 

Автор показал все стороны жизни, культуры, власти в капиталистическом обществе со всей неприглядностью и странными посылами.

Такое часто встречается в различных антиутопиях, и просто в фантастике про Землю в будущем, где чечеловеческое общество истощило и разрушило все источники своей жизни и ушло в пучину насилия и обречённости. Такой финал не удивителен в антиутопиях и ты заранее готов к мрачному финалу.

А Ефремов не только критиковал и показывал неприглядные стороны человеческой жизни, он пытался найти выход из сложившейся ситуации, показать, что все может быть хорошо, что общество ещё не обречено. Да порой идеи казались наивны, но порой заставляют задуматься о возможных переменах...

Читая книгу порой меня разрывали противоречия, улыбалась наивности и доверчивости землян, удручало сходство с современным обществом... Но после прочтения осталось умиротворённое спокойствие. Я рада, что автор сделал хеппи энд. Он даёт надежду на хорошее будущее.

О проблемах, поднятых в книге, можно говорить много, но не в рецензии, ведь это получиться полемика и каждый останется при своем, все зависит от опыта и восприятия каждого отдельного человека. Поделиться же хочется впечатлением. Начало показалось затянутым, но по прилете на Торманс динамика сюжета усилилась, как и эмоциональный накал. Ни одна страница не оставила меня равнодушной. И после прочтения остались хорошие впечатления и огромное желание посоветовать друзьям книгу, просто, чтобы обсудить и яснее увидеть проблематику, поднятую в книге.

Читать такую литературу стоит, она заставляет задуматься над своей жизнью, местом в обществе и своей манерой поведения для поиска гармонии.

Книги И. Ефремова в основном читала в юности: в 14 - 16 лет нет опыта, рассуждения, критического восприятия, библиотеки прочитанных книг за плечами. "Таис Афинская", " Туманность Андромеды" " Лезвие бритвы" - книги оставившие теплое ощущение открытия мира, которое идет от умных книг прочитанных в детстве.
Только "Час Быка" тогда не попал мне в руки.
Решая исправить такое упущение, искренне уверенная что получу массу положительных впечатлений (если бы я нашла такой отзыв(мой) до прочтения этой книги, была бы абсолютно не согласна с автором!, искренне считая, что Ефремов просто гений) принялась за чтение.
Книгу проглотила быстро. И осталась в шоке.

Напишу немного хаотично, сейчас перечитала "Лезвие бритвы", тоже не на шутку разочарована. Но пока напишу о "Часе Быка"
Тяжелый пафос, отсутствие стиля, нелогичность многих заявлений, картонность персонажей, и какая-то потребительская эротизация размышлений(имхо) героев вызвали у меня сильное отторжение.
Меня сначала насторожили высказывания о том, что земляне сильно "преображались" в лучшую сторону. Где-то после 7 главы автор написал, что земляне обрабатывались генетически, выводилась лучшая порода, (как у скота). Дети выращивались в специальных условиях, без родителей.
Сразу вспомнился эксперимент нацистов, где лучших из бойцов отправляли на отдых в специальные санатории. Там содержались истинные арийки для совокупления и последующего рождения будущего Германии, чистой расы арийцев. Там тоже детей отбирали и растили стадом, без родных и близких.
Как и решение проблемы сокращения рождаемости для предупреждения перенаселения на Земле.

"Добрые и чистые" земляне, умеющие с юности соблазнять и нравиться, совсем не казались такими чистыми, как это провозглашал автор. Чистые сердцем могут быть только дети, и то, пока их не коснулся эрос.
Фай Родис впервые увидев ЯнЯх, меня и вовсе шокировала. Кто читал, поймет о чем я. После такого дипломатичность и воспитанность Землян под большим вопросом.
Сделанные как под копирку, без индивидуальных свойств и особенностей, с очень похожими именами, крайне поверхностные и высокомерные (они типа совсем не лгут, но при этом презренным Тормансеанам могли соврать о втором звездолете и привирали так, по мелочи). А их танцы? С использованием психотехники? Это что? Честность чистой воды, никак иначе!

Гибель трех членов экипажа при супер технических возможностях Землян? И правитель остался виноват.
Во-первых, если они, как утверждал Автор, с их способностями видели всех насквозь, то как можно было ему поверить?
Во-вторых, толпа тормансиан-мстящих, как написал автор, была стадом. Чем тогда остальные кжи (которых они намерились спасти) отличались от этих? Тем более, их они тоже уничтожили, когда башня упала.

Чем их визит с попыткой навязать свою правоту отличался от инфернального капиталистического захвата? Ведь это тоже попытка захвата планеты и построение ее под себя?
Они летели с ощущением, что их "эра встретившихся рук" - самая правильная, воспитание будущих поколений - идеальное, мышление - самое глубокое. И те, кто с ними не согласен должны или измениться или самоуничтожиться.
Что это, если не фашизм?
Пророческое описание мира Торманса... Только слепой не заметит аналогий с современным миром, но, если для тех кто вырос в 90-х это откровение, то для тех, кто жил в Союзе, нет. В обычных журналах под рубрикой "Их нравы" (названия менялись, суть оставалась) описывалось то, что теперь принято считать пророчеством Ефремова о капитализме. Поднимите любой номер "Крокодила" за 60-80 годы и вы сами убедитесь, что там об этом писалось. Просто люди не воспринимали подобное всерьез, уверенные, что их это не коснется.

Я написала уже много, наверно стоит на этом закончить.
В общем, у меня возникло подозрение, что книгу убрали из библиотек именно из-за зерен фашизма в описании идеального коммунистического будущего, а совсем не потому, что правители узнали в хозяевах Торманса себя.

Вот и пополнился мой список книг, которые я хочу порекомендовать всем и каждому. Даже тем, кто на дух не переносит фантастику. Т.к. фантастического в ней не так и много, да и суть ведь совсем не в ней.
По мере прочтения ты не просто следишь за судьбами героев и развитием событий, книга заставляет тебя думать, сравнивать и делать выводы. И выводы эти совсем не утешительные для нынешней ситуации на нашей планете. Но хочется верить, что и из нашего глубокого инферно все-то есть выход.
Отдельно хочется отметить видение автором ситуации и путей развития общества, его научные познания. Книга изобилует терминами (много и Ефремовым придуманных), описанием различных процессов. Сразу видно, что автор проделал колоссальную работу, и проделал это на высоком уровне.

Есть в правилах флэшмоба 2014, по которому у меня над душой висит эта книга, пункт "Книга ну совсем не идет. Что делать?".
Там-то я и нашла избавление. Можно не дочитывать!
Никоим образом этим не горжусь, но попытаюсь свою позицию объяснить.
Я осилила "Туманность Андромеды" и собиралась прочесть все три книги трилогии. Неприятность же ждала меня уже на "Часе быка". Из часа это превратилось в год и 4 безуспешных попытки продвинуться дальше, чем я уже успела.
Для себя я это обосновываю полным неприятием авторского стиля из-за которого мне сложно воспринимать содержание. Об этом я жаловалась еще в рецензии на "Туманность Андромеды".
Если не вдаваться в подробности, то эта сухость ближе математикам, технарям. Мне, гуманитарию, отчаянно не хватало чувств.
Как-нибудь я еще попытаюсь попробовать (все-таки антиутопия!), но это уже в долгострой.

Час Быка – это самое тёмное время суток, когда на земле властвуют демоны. Это два часа ночи – самое томительное время перед летним рассветом. Это время кажущейся безысходности. Но именно – кажущейся…
Восемь столетий прошло со времени событий «Туманности Андромеды» . Совершено долгожданное – на основе старинного открытия Рен Боза найден способ мгновенного перемещения в нуль-пространстве, неуловимо тонкой гранью разделяющем наш светлый мир Шакти и мир антивремени и антипространства Тамас. Построены Звездолёты Прямого Луча (ЗПЛ), наступила новая Эра Встретившихся Рук (ЭВР). С Эпсилон Тукана налажена постоянная связь.
Но не торжество человеческого разума становится темой времени. ЗПЛ из созвездия Цефея случайно натыкается на обитаемую планету. Обитаемую людьми. Людьми, которые терпят невероятные лишения, но, несмотря на это, отказываются принять цефеян.
Полученная информация обрабатывается на Земле. Из древних архивов извлекаются сведения о бегстве с Земли трёх космических кораблей в самом начале Эры Мирового Воссоединения. Кораблей, унёсших в себе тех, кто отказался принять происходящие на родине перемены. Несмотря на громадные расстояния, разделяющие красную звезду в созвездии Рыси, где обосновались беглецы, и Солнечную систему, вероятность их проникновения в столь отдалённые районы была – это случайное попадание в переходную между Шакти и Тамасом зону. Терпящую лишения планету называют Тормансом – планетой мучений. На Земле принимается решение о посылке разведывательно-спасательной экспедиции на ЗПЛ «Тёмное Пламя»…

Очень сложно писать об этом романе. Книги Ефремова необычайно насыщенны разноплановыми и злободневными идеями. Идеи эти выражены ясно и лаконично, но сами по себе столь сложны и нетривиальны, что всякий раз останавливаешься в недоумении: как сказать точнее, короче, доходчивее? Учитывая, что литературоведами книга совершенно не исследована, многие вещи необходимо проговорить, хотя и по возможности кратко. С первых строк на читателя обрушивается лавина отточенных формулировок и размышлений на сложнейшие темы. Вот перед нами типическая ситуация: ученик-учитель, вопрос-ответ. Но о чём спрашивает молодой человек?
«– Правильно ли сказать, что весь исторический опыт утверждает неизбежную победу высших форм над низшими как в развитии природы, так и в смене? – начал юноша.
– Правильно, Ларк, если исключить особенные стечения обстоятельств, которые очень редки, как всё то, что выходит из границ великого диалектического процесса усреднения, – ответил учитель.»
Речь идёт о сочетании случайности и необходимости в историческом развитии. Упомянутый закон усреднения как раз об этом. Недаром ещё Будда говорил о Срединном Пути.
Не так всё просто и с наследием угасших культур – например, таких, как Зирда. Справедливо это не только к нашей планете, но и в масштабах вселенной. Порой такое наследие превращается в «опасный яд, могущий отравить ещё незрелое общество, слепо воспринявшее мнимую мудрость».
Заглянем на последний перед отлётом Совет Звездоплавания. Люди, сидящие там, при всей своей мудрости и немалом знании ещё понятия не имеют, с чем придётся столкнуться экспедиции. Они могут дать лишь самые общие рекомендации. Практические решения придётся принимать на месте членам экипажа, беря на себя последствия и всю ответственность за эти решения.
«– …Напоминаю ещё и ещё раз: мы не можем применять силу, не можем прийти к ним ни карающими, ни всепрощающими вестниками высшего мира. Заставить их изменить свою жизнь было бы безумием, и потому нужен совсем особый такт и подход в этой небывалой экспедиции.
– На что же вы надеетесь? – озабоченно спросил человек с Юпитера.
– Если их беда – как огромное большинство всех бед – от невежества, то есть слепоты познания, тогда пусть они прозреют. И мы будем врачами их глаз. Если болезнь от трудных общих условий планеты, мы предложим им исцелить их экономику и технику – во всех случаях наш долг прийти как врачам, – ответил председатель, и все члены Совета поднялись, как один человек, чтобы выразить полное согласие.
– А если они не захотят? – возразил юпитерианец.»
И ответ выскальзывает из рук…

Вот мы читаем сцену отлёта «Тёмного Пламени». Она в зародыше содержит всю противоречивость предстоящего и задаёт ритм всему повествованию. Ефремов, поясняя, раскрывает суть и значение возникшего недоумения среди провожающих:
«Человеческий разум, как ни обогатился и ни развился за последние три тысячи лет , всё ещё воспринимал некоторые явления лишь с одной внешней их стороны и отказывался верить, что это неуклюжее сооружение способно почти мгновенно проткнуть пространство, вместо того чтобы покорно крутиться в нём, как и лучи света, в продолжение тысяч лет по разрешённым каналам его сложной структуры.»
Всё в мире взаимосвязано. Частное событие не бывает оторвано от остального мира. Так или иначе, оно выражает какой-либо аспект всей системы. Уметь прозревать сквозь сновидческое покрывало майи – признак пробуждённости и свободы. «Нередкое совпадение при глубоком чувстве!» – восклицает Родис. Позже их будет много, таких совпадений. Знаменитая синхронистичность Юнга, которую невозможно объяснить, если не принять как факт заложенного в человеке потенциала третьей сигнальной системы.
Философская картина мира, описанная Ефремовым, глубоко символична. Мироздание оказывается гигантским наглядным воплощением диалектики. Хотя правильнее сказать, конечно, что диалектическое мышление будет отражением подлинной структуры мира. Уловить текучую границу нуль-пространства, проскользить на гребне волны между Сциллой Шакти и Харибдой Тамаса, познать неуловимо мерцающее лезвие Дао посреди бушующего океана инь-ян – значит, постичь сердце мира и слиться с ним. Человек для быстрого внутреннего роста должен, подобно ЗПЛ, находить баланс сил, и тогда вся вселенная будет ему доступна.
Истина всегда находится в середине. Проблема лишь в том, чтобы отыскать эту середину. Движение не прекращается ни на секунду, координаты нечётки. Многих это путает и смущает, им становится проще объявить, что истины нет, что это человеческая фантазия породила представление о ней. «Всё относительно», – заявляют такие люди, забывая, что в это «всё» входит их собственное утверждение. Если они достаточно последовательны в своём отрицании, то оправдают любое угодное им дело, потому что критериев для оценки нет, и мир тогда хаотичен. Другие, также запутавшись и испугавшись беспредельности мира, заявят, что нашли истину раз и навсегда. Они станут ревниво хранить её, но можно ли ручей запереть в бутылке? И, с другой стороны, разве у ручья нет берегов?
Исчезающе зыбкое «настоящее» оказывается единственной реальностью, в которой мы существуем, сдавленные омертвелой громадой прошлого и призрачной бездной будущего. Это тоже своеобразное нуль-пространство. Но для нахождения истинной гармонии необходимо, чтобы на шкалах не одного, а многих приборов трепещущие стрелки установились на этой заветной отметке, как это было в рубке управления «Тёмного Пламени», ответственного лишь за физическое нуль-пространство.
Вдумаемся в диалектическую проблему: человек – наивысшее порождение природы, отрицающее её главный закон. Своим существованием он вносит во вселенную совершенно новое измерение. Это измерение подготовлено всем предшествующим путём развития, и теперь прежние законы выполняют функцию торможения подобно тому как мозг тормозит чувство, Совет Экономики тормозит безоглядную романтику различных проектов, а мудрый наставник притормаживает экспрессивные излияния ребёнка. Молодость сделала своё дело и превратилась в зрелость…

Инферно – ад, его суть – безысходность. Эволюция жизни на Земле как страшный путь горя и смерти – так её понял Ефремов, больше других имеющих право на подобные интерпретации. Мы редко задумываемся над этим и вряд ли в полной мере можем представить бездну страдания возникшей миллиарды лет назад органической жизни. Слово «никогда» – символ безысходности – недаром очень часто встречается в произведениях Ефремова. Любое действие с благими мотивами должно опираться на понимание происходящих процессов. Теория инфернальности – это свод фактов и наблюдений за миллиардами лет естественного отбора.
«Жестокий отбор формировал и направлял эволюцию по пути совершенствования организма только в одном, главном, направлении – наибольшей свободы, независимости от внешней среды. Но это неизбежно требовало повышения остроты чувств – даже просто нервной деятельности – и вело за собой обязательное увеличение суммы страданий на жизненном пути.
Иначе говоря, этот путь приводил к безысходности. Происходило умножение недозрелого, гипертрофия однообразия, как песка в пустыне, нарушение уникальности и неповторимой драгоценности несчётным повторением... Проходя триллионы превращений от безвестных морских тварей до мыслящего организма, животная жизнь миллиарды лет геологической истории находилась в инферно.
Человек, как существо мыслящее, попал в двойное инферно – для тела и для души.
Некоторые философы, говоря о роковой неодолимости инстинктов, способствовали их развитию и тем самым затрудняли выход из инферно. Только создание условий для перевеса не инстинктивных, а самосовершенствующихся особей могло помочь сделать великий шаг к подъёму общественного сознания».
В неустроенном человеческом обществе природная закономерность достигла своего крайнего выражения. Двойное инферно превратилось в так называемую Стрелу Аримана, бьющую уже только по лучшим. Разговаривая с диктатором, Фай Родис старается объяснить суть бьющей по Тормансу угрозы:
«Каждое действие, хотя бы внешне гуманное, оборачивается бедствием для отдельных людей, целых групп и всего человечества. Идея, провозглашающая добро, имеет тенденцию по мере исполнения нести с собой всё больше плохого, становиться вредоносной».

Поразительно точно описание интеллигенции нашего времени: «Учёный тех времён казался глухим эмоционально; обогащённый эмоциями художник – невежественным до слепоты». Примерим эти рассуждения к себе. Немалое мужество требуется порой для этого. Количество правды, которое человек может вынести, не озлобившись – самый точный показатель духовной зрелости…
Что же остаётся уделом тех, кто вынужден существовать в навязанных условиях? Проблема искренности в отношениях к миру, доходящей в своих крайних проявлениях до юродивости, со времён Пушкина является ключевой для русской литературы. Подчинённость «правилам» и «манерам» едва не растерзала Онегина, поглотила душевные силы Печорина. В произведениях Гоголя маска окончательно завладевает душой человека. Все романы Достоевского и Толстого – отчаянный протест против демонического в своей ненасытности лицемерия масок. Вспомним «Балладу о манекене» Высоцкого – реакция взаимодействия гениальной чуткости поэта с угрозой, подчиняющей себе все слои общества. Ефремов выступает продолжателем важнейшей традиции русской культуры, для которой первостепенное значение имеет поиск истины, борьба против лжи, утверждение надличностного смысла бытия. Тех, кто жил в прошлом без маски – называли святыми или дураками. Так сказала Фай Родис.
Две стороны жизни – внешняя и внутренняя – порой настолько отчуждаются друг от друга в нашем мире, потуги глубинного «я» докричаться до поверхности личности подавляются с такой интенсивностью, что реальный живой человек превращается в робота. Выдающийся психолог-гуманист Эрих Фромм писал, что если в ХIХ веке умер Бог, то в веке ХХ умер сам человек.

Первое, на что обращают внимание звездолётчики при знакомстве с планетой, – поразительно бедный язык тормансиан. Мы пользуемся языком автоматически, и поначалу может показаться, что языковое богатство второстепенно, – взгляд с трудом обращается на самое привычное. Более пристальное рассмотрение показывает глубокую взаимосвязанность культуры того или иного общества с языком, на котором оно разговаривает. Как выразить любовь, если мало слов, которые её описывают? В то время как в ЭВР их «более пятисот, – ответила не задумываясь Родис, – триста – отмечающих оттенки страсти, и около полутора тысяч – описывающих человеческую красоту. А здесь, в книгах Торманса, я не нашла ничего, кроме убогих попыток описать, например, прекрасную любимую их бедным языком. Все получаются похожими, утрачивается поэзия, ощущение тупится монотонными повторениями».
И это неудивительно, ибо в бедной душе откуда богатство чувств? Людям Земли казалось странным не только это. Услышав наполненное руганью выступление одного из «вождей», они долго не могли перевести его речь. Фай Родис определила ругань как «слова на низком уровне развития психики, считающиеся оскорбительными для тех, кому адресованы».
В Древней Греции нашему слову «поцелуй» соответствовало восемь различных слов. Существовала тщательная градация видов любви. Обобщающее слово – важный этап развития языка, но оно не должно уничтожать разнообразие, а лишь вносить иерархию. Человек придумывает много слов для описания того, что его по-настоящему волнует. Мы можем наверняка утверждать, что эллинов волновали поцелуи. А наших современников больше волнуют автомобили и деньги. Но всегда существует и обратная связь. Богатые чувства немыслимы без умения их выразить. Иначе им просто не на чем обосноваться. Непонятые, неосмысленные, они никогда не дадут полноты и отточенности переживаний, – и это зерно будущих конфликтов между эмоциональной и рациональной сторонами жизни. Надо иметь материал – те кирпичики, с помощью которых происходит осмысление, – слова.
Подобно тому как «широта выбора генетических сочетаний обеспечивала бесконечность жизни без вырождения, то есть беспредельное восхождение человечества», многообразие словарного запаса обеспечивает и развивает тонкость переживаний. Выбор слов велик, но нет и невротической болтовни, каждое слово веско и ценно, словно редкоземельный элемент.
Язык – своеобразная «тень» общества, потому что это главное средство общения. Насыщенная энергетичная жизнь людей ЭВР явилась твёрдым основанием для богатства и разнообразия языковых структур. Со временем происходило и обратное воздействие: языковой потенциал повышал и утоньшал впечатлительность, увеличивал осязаемость и ясность эмоциональной жизни, что влекло за собой обязательную необходимость ещё большего физического совершенства, дабы избежать ухода в мир собственных переживаний и инфантильности восприятия внешнего мира. Мощный, здоровый организм никогда не позволит человеку потерять интерес к окружающему, это своеобразная антенна, принимающая всё усиливающийся поток сигналов – материал для эмоций. Так закольцованы в единый процесс вроде бы совершенно различные стороны жизни. Всем знакомы песочные часы – символ стягивания каналов, насильственный застой массы песчинок. Физическое, эмоциональное и ментальное кольца в человеке должны соответствовать друг другу во избежание перекоса развития и искажения картины мира. Только свободный обмен энергиями рождает быстрое продвижение вперёд. Оттого неудивительно, что даже по сравнению с людьми «Туманности Андромеды» люди «Часа Быка» внешне ещё более совершенны. Это показано отчётливо на примере двух выдающихся женщин – Веды и Фай: «Фай Родис отражала ещё одну ступень повышения энергии и универсальности человека, сознательно вырабатываемой в обществе, избегающем гибельной специализации». Физической мощи Родис удивляется и скульптор Гахден, та ему отвечает чеканной формулировкой: «Чтобы стать матерью, я должна по сложению быть амфорой мыслящей жизни, иначе я искалечу ребёнка. Чтобы вынести нагрузку трудных дел, ибо только в них живёшь полно, мы должны быть сильными, особенно наши мужчины. Чтобы воспринимать мир во всей его красочности и глубине, надо обладать острыми чувствами».

Высшая ступень классической йоги – раджа-йога. Это йога психической силы, непоколебимости внутреннего мира, полного самообладания, сочетающегося с высшим знанием и глубоким состраданием к несовершенному миру. Ефремов подчёркивал: Фай Родис – раджа-йог.

Любое действие должно сопровождаться убеждённостью в его правильности, проистекающей из знания, а также полным бесстрашием, которое исключает половинчатость поступков. Но такое бесстрашие может покоиться лишь на полноте знания и чутком самоконтроле в отличие от бесстрашия прошлого, основой которого была, как правило, тупая нервная система. Качества прошлого должны переплавиться в тигле времени, дабы стать практическим мерилом для будущего.
Человек, вынужденный исполнять законы, которые намерен разрушить, тотчас сталкивается с тем, что должен скрывать свои планы и, следовательно, обманывать. Земляне, для которых ложь непереносима, оказываются в тупике. Они понимают, что вынуждены запрашивать разрешение у тех, кого так или иначе собираются лишить власти. Им отказывают. Возникают варианты. Два крайних пути совершенно неприемлемы: садиться, несмотря на запрет (то есть сразу нарушать этику взаимоотношений грубым насилием); лететь обратно (но какой тогда смысл в труднейшем перелёте?); третий путь оставляет вопрос открытым: любой ценой добиваться официального разрешения на посадку (но сразу встаёт вопрос о соотношении цели и средств).

Происходит первое столкновение Фай Родис и Чойо Чагаса, являющихся олицетворениями принципиально различных способов мировосприятия и, соответственно, отношения к людям, обществу и власти.
Заранее предполагающая отрицательный ответ, Фай Родис умело разыгрывает подготовленное представление. Её спутники только оказались перед фактом отказа, а она уже отводит лобовое неприятие давно забытыми дипломатическими трюками. Однако реакция щепетильных землян оказалась бурной. Выйти за пределы своего времени оказалось непросто даже для них. Мы видим эмоциональное неприятие малейшей лжи частью землян. Другие, кто сосредоточил своё внимание на цели, наоборот, поддержали поступок. Мента Кор сказала, что соотношение добра и зла абсолютно в мере, а не прямом сравнении. А это компетенция высшего разума, мудрости.

Фай Родис – уникальная женщина в мировой литературе. Ефремов доверил ей представлять человечество в невероятно сложной и деликатной миссии, да и другие женщины «Тёмного Пламени» сыграли гораздо бόльшую роль на планете, нежели мужчины. Грубому ограниченному началу ян ноосферы Торманса в романе противопоставлено обаяние, такт и бездонная интуиция женственности начала инь. Это не случайно и с точки зрения развития всей нашей цивилизации имеет огромную важность. Именно с женщиной Ефремов связывал свои надежды на лучшее будущее. Эпохой Матери Мира называли грядущее Рерихи. Подчеркнём: на Тормансе мы видим деструктивный ян, на Земле – конструктивный инь. (Ситуация могла бы быть и обратной, и чрезвычайно интересно смоделировать инверсию: гармоничный ян против искажённого инь).
Ефремовские героини оказываются в мире, где женщина угнетена и где её привыкли воспринимать – в лучшем случае – в качестве украшения к самоуверенной власти насилия больших и малых владык. Это придаёт встречам предводительницы экспедиции и диктатора планеты особый подтекст и особое напряжение. Нетрудно увидеть развитие событий, если бы переговоры велись Гриф Рифтом.
Чойо Чагас вынужден разговаривать с гостьей и терпеть её речи. Родис выступает в качестве давно подавленной атрофировавшейся совести диктатора. Фактически, разговаривая с ней, он разговаривает с тем высшим, что изначально закладывается в каждого человека и может быть выявлено в соответствующих условиях. И это его тревожит и ранит.
Абсолютная прямота и желание говорить только о сути рождают и первую фразу Фай при знакомстве с женой владыки: «Не обманывайте себя, – негромко сказала она, – вы, бесспорно, красивы, но прекраснее всех быть не можете, как и никто во вселенной. Оттенки красоты бесконечно различны – в этом богатство мира».
Вместе с тем землянка не надменна и не стремится к превосходству. Именно это порождает невразумительные реакции тех, кто начинает противостоять ей. Янтре Яхах яростно обвиняет её в непристойности и соблазнении, исходя из типической для извращённого инь модели взаимодействия с мужчинами. Таков «Час Быка», где каждый эпизод – повод к размышлению. Чем определяется наличие непристойности – мнением окружающих или внутренней мотивацией?
Знакомство с Таэлем – шаг к человечеству Торманса. Умный «джи» сразу уловил сердцевинное: «Нечто нечеловеческое исходило от сияния её широко раскрытых зелёных глаз под прямой чертой бровей. Она смотрела как бы сквозь него в беспредельные, ей одной ведомые дали. Тормансианин сразу понял, что это дочь мира, не ограниченного одной планетой, открытого просторам вселенной».
Для Таэля непросто понять суть выражения «общественная дисциплина» как умения сдерживать себя, не мешая другим людям. В советское время такая дисциплина утверждалась хотя бы декларативно, как необходимое социализму качество, и к этому можно было апеллировать. Сейчас уже выросло поколение тех, кого поп-культура с детства учила разнузданности и эгоизму. Норма уже не просто бытовое хамство, а истерические угрозы и мерзкие пожелания в ответ на элементарные просьбы отнестись с вниманием к нуждам окружающих. Ставшая обыденной мутная, полная издёвок и изворотливых оскорблений речь современности парализует и отравляет доброго человека. И никаких способов противодействия, кроме бесперспективного грубого насилия, не осталось…

Мы постоянно сталкиваемся с противоречием между действительностью и очевидностью. Символ этого противоречия на Земле – отлёт «Тёмного Пламени», показавшийся многим неприятным бегством из-за неготовности в полной мере видеть суть вещей – разворачивается на Тормансе чередой нестандартных ситуаций. Фактически оче-видность оказывается той поверхностной адаптацией, которая губила многие виды животных при изменении условий существования. Очевидность бросается в глаза, тащит по колее привычных реакций на давно знакомые вещи. Но вот резко меняется «точка сборки» – и старые наработки становятся камнем на шее, если человек вовремя не сбрасывает с себя их притягательную, но ложную простоту. Часто необычность отторгается нами только потому, что нет навыка её восприятия и нет понимания необходимости большой работы для этого.
Что касается самих тормансиан, то они почти целиком оказывались во власти привычной для них очевидности. Ефремов, описывая их восприятие землян, с абсолютной точностью предвосхитил восприятие выписанного им самим мира нашими современниками, в том числе и большинством тех, кто в целом относится к его творчеству благожелательно. Вспомним: «Земляне сначала показались жителям Ян-Ях слишком серьёзными и сосредоточенными. Их немногословие, нелюбовь к остротам и полное неприятие всякого шутовства, постоянная занятость и сдержанное выражение чувств в глазах болтливых, нетерпеливых, психически нетренированных тормансиан казались скучными, лишёнными подлинно человеческого содержания.
Лишь потом жители Ян-Ях поняли, что эти люди полны беспечной весёлости, порождённой не легкомыслием и невежеством, а сознанием собственной силы и неослабной заботы всего человечества. Простота и искренность землян основывались на глубочайшем сознании ответственности за каждый поступок и на тонкой гармонии индивидуальности, усилиями тысяч поколений приведённой в соответствие с обществом и природой».
Это «потом» никак не наступит по отношению к героям Ивана Антоновича в нашем мире. Постоянны упрёки к его персонажам в самомнении, бездушности из-за отсутствия иронии, любовных и ранговых интриг. То, что автор открыто прописал такую реакцию и объяснил её корни, никоим образом не помогает понять себя таким людям, но просто игнорируется. Страсть современного человека заклеймить всё непохожее на него самого как ненатуральное и вредное немногим лучше культурной ограниченности Древнего мира или Средневековья. При этом происходит чёткий отбор Стрелы Аримана – отбрасывается всё, что структурирует человеческую индивидуальность, выстраивает её на пути к знанию и красоте.

Однозначность и панорамность картин ноосферного коммунизма, показанных тормансианам, исключали обман и потрясли даже олигархов. В мире Ефремова почти за семь тысяч лет до этого фараон Хафра со столь же смешанными чувствами слушал повествование Баурджеда. Но кольцо времени должно быть разомкнуто. Мир к пятому тысячелетию изменился. Искусственность величия владык и смехотворность их претензий совершенно непроизвольно, но с предельной ясностью высветились перед каждым. Помните притчу о том, как холодный Ветер не смог сорвать одежду с путника, а только заставил его ожесточённо кутаться, а Солнце обогрело человека, и тот раскрылся сам? Так ветер жёстких начальных условий Фай Родис заставил владык торопливо изобретать средства нейтрализации неожиданной угрозы, но солнце увиденной земной жизни проникло в самые глубины их естества…

Трое землян попали в беду. Жестокий инфернальный выбор проверил на прочность искренность их устремлений и одновременно поставил их в зависимое положение от Чойо Чагаса. Который, конечно, не преминул им воспользоваться. Проницательная Родис почуяла неладное, но владыка поспешно заговорил её.
Уже много позже, когда Чагас узнал о нарушении его запрета на показ земной жизни простым людям, произошёл ещё один знаменательный разговор. В нём Фай заявляет жёстко: «Когда в Великом Кольце обнаруживают государство, закрывающее своим людям путь к знанию, то такое государство разрушают. Это единственный случай, дающий право на прямое вмешательство в дела чужой планеты». Позиция олигархии Торманса целиком подпадает под этот случай, и её представителям дико слушать странные речи космических гостей: «Нет выше радости для человека, чем отдавать и помогать, поймите же!
Она держала перед лицом сцепленные в порыве руки и замерла в полушаге от Чойо Чагаса, наклоняясь вперёд, как воспитательница или мать тупого ребенка».

Диктатор изо всех сил пытается раскачать невозмутимость гостьи, раз за разом одерживающей над ним победы в психологических поединках. Всякий раз его удар либо проваливается в пустоту, либо натыкается на стену высшего самообладания. Даже имея право первого хода (молчаливо предполагалось, что темы бесед выбирает он сам), Чойо Чагас вынужден кружить, как хищный зверь, в поисках уязвимой точки. Но эти попытки всё более раскрывают его самого…
Родис не играет с владыкой, у неё иные цели. Она неуязвима, потому что ей нечего таить, любую мысль она бесстрашно доводит до логического завершения. Она неуязвима, потому что цельно проживает все чувства, и особенно – сострадание к людям и желание им помогать. Наиболее открытого и чуткого – Таэля – такая цельность покоряет полностью, но… «сияющие, как у всех землян, сказочные зелёные очи жительницы Земли под внешней ласковостью таили непоколебимую отвагу и бдительность, стояли на страже её внутреннего мира». Фай пытается рассказать инженеру основы гендерной этики Земли: «Любовь у нас только в совместном пути. Иначе это лишь физическая страсть, которая реализуется и проходит, исполнив своё назначение. Периоды её бывают не часто, потому что требуют такого подъёма чувств и напряжения сил, что для неравного партнера представляют смертельную опасность».
Но явление такой женщины поразило не только Таэля. Сам Чойо Чагас постепенно попадал под её обаяние и ничего не мог с этим поделать. Но, пытаясь остаться хозяином положения, совершал типическую для Торманса ошибку. «Не думаю, что эта холодная, весёлая и самонадеянная дочь Земли будет столь же хорошей любовницей, как моя Эр Во-Биа…» На самом деле физическая любовь такой женщины как Родис убила бы его ожогом нестерпимого наслаждения. Угадывать змеящиеся извивы желаний господина, льстить и ублажать его самолюбие – в этом неизменный рефрен патриархального взаимодействия мужчины и женщины. Сотворчество равных, дающее высшее наслаждение в эросе, недостижимо для искривлённой страсти к стяжательству. Но тот факт, что, несмотря ни на что, владыка очаровывается гостьей, доказывает, что речь идёт не просто о разных типах гендерного взаимодействия, но о тяге всякого человеческого существа к подлинно прекрасному. Особенно, когда речь идёт об эросе.
Чойо Чагас околдован не только внешностью Фай. Энергия бесстрашной чистоты её такта и обаяния мало-помалу проникла в тщательно скрываемые трещины его неизбежно ущербного внутреннего мира. В результате парадоксального взаимодействия этих энергий он придумал сложный компромисс, сочетающий, на его взгляд, интересы всех сторон. Он предложил Родис стать матерью своего ребёнка, утверждая, что сделает его наследником. Но компромиссы в любви невозможны. Проявление потайных струн души диктатора вызвало к жизни фундаментальное объяснение, лежащее далеко за рамками социологии или психологии личности: «Все предрассудки, стереотипы и присущий человеку консерватизм мышления властвуют над высшим человеком в государстве. Мысли, думы, мечты, идеи, образы накапливаются в человечестве и незримо присутствуют с нами, воздействуя тысячелетия на ряд поколений. Наряду со светлыми образами учителей, творцов красоты, рыцарей короля Артура или русских богатырей были созданы тёмной фантазией демоны-убийцы, сатанинские женщины и садисты. Существуя в виде закрепившихся клише, мысленных форм в ноосфере, они могли создавать не только галлюцинации, но порождать и реальные результаты, воздействуя через психику на поведение людей. Очистка ноосферы от лжи, садизма, маниакально-злобных идей стоила огромных трудов человечеству Земли. Здесь, у вас, я физически чувствую колючую ноосферу грубости и озлобления».

Мы видим ефремовское понимание ноосферы в её становлении. Главное для историка ЭВР – история духовных ценностей, процессы перестройки сознания и структура ноосферы.

Земляне знают о простой и ясной истине, гласящей: «В плохо устроенном обществе человек или должен развивать в себе крепкую, бесстрашную психику, служащую самозащитой, или, что бывает гораздо чаще, надеяться только на внешнюю опору – бога». В итоге получалось, что «жизнь Земли самим своим существованием оказывалась враждебной строю Торманса». Фай Родис констатирует: количество горя превосходит радость в пятнадцать – восемнадцать раз. Погружённость в искажённую реальность, вековая жизнь в мутной ноосфере вызывала столь же искажённые реакции на мир, порождала извращённые цели и критерии успеха. Пытаясь разобраться с происходящим и объяснить его сначала для самих себя, а потом и для тормансиан, земляне совершали экскурсы в собственную историю – наше с вами настоящее: «Перед великими достижениями науки и искусства, ума и воображения средний человек в те времена остро чувствовал свою неполноценность. Психологические комплексы униженности и неверия в себя порождали агрессивное стремление выделиться любой ценой. Психологи Земли предсказали неизбежность появления надуманных, нелепых, изломанных форм искусства со всей гаммой переходов от абстрактных попыток неодарённых людей выразить невыразимое до психопатического дробления образов в изображениях и словопотоках литературных произведений. Человек, в массе своей невоспитанный, недисциплинированный, не знающий путей к самоусовершенствованию, старался уйти от непонятных проблем общества и личной жизни. Отсюда стали неизбежны наркотики, из которых наиболее распространен был алкоголь, грохочущая музыка, пустые, шумные игры и массовые зрелища, нескончаемое приобретение дешёвых вещей».

Наиболее контрастным оказался опыт Чеди Даан, поселившейся в семье «кжи». Масса вынесенных ею впечатлений взволновала молодую исследовательницу и привела к доселе неизведанным переживаниям.
«Чеди будто запуталась в сетях неопределённой вины. Она ещё не понимала, что к ней пришла жалость – древнее чувство, теперь так мало знакомое людям Земли. Сострадание, сочувствие, желание помочь владели человеком Эры Встретившихся Рук. Но жалость, которая родится из бессилия отвратить беду, оказалась внове для Чеди Даан и заставила её тревожно осмысливать своё поведение.»
Она попыталась сделать это в разговоре с Эвизой Танет. Свидетельницей беседы стала хозяйка дома, молодая тормансианка Цасор.
«Тормансианка стояла, сложив руки, щеки её пылали, а в глазах стояли слёзы.

• Могучая Змея, как прекрасна Эвиза! – сказала она. – Даже сердце замирает, как у маленькой, когда слушала сказку.
• Что же в ней особенного? – улыбнулась Чеди.
• Всё! Ты тоже хороша, но она!.. Только почему она такая жёсткая, почему мало в ней любви и сострадания?»

Кратко и по делу.

Книга недочитана давно, пишу рецензию — сейчас. Это первая заброшенная книга. Решился на это не сразу. Она слишком долго тянулась — я не выдержал. Столкновение двух цивилизаций за это время стало неинтересным. И стало всё равно, что дальше и чем закончится.

Жалко об одном, что так легко поставил крест на Ефремове. Может, у него есть что-то более интересное? Может, я как-нибудь это проверю. Возьму небольшой роман или рассказ, если есть такие — дам второй шанс.

Это новый формат рецензий для меня. Быстро и не затрачивает много сил. Возможно, у меня больше книг без рецензий найдут свою.

Всё, давайте, я побежал!

Уровень «научности» данного агитационного материала (по другому этот роман назвать язык не поворачивается), можно легко оценить по описанию планеты Торманс. Это поистине феерическая жесть! Автор пытается убедить нас в том, что Торманс вращается вокруг своей оси «лежа на боку» и при этом ось его вращения «совпадает с направлением орбиты», а северное полушарие планеты всегда обращено «вперед по направлению бега планеты по орбите», а задннее, соответственно, всегда обращено «назад»!!! Сказать, что это элементарная безграмотность Ефремова - ничего не сказать! Это реально издевательство над самим понятием Гомо сапиенс! А куда смотрели всевозможные редакторы и прочие бездельники, коих в советские времена была тьма тьмущая, не нашлось ни одного кто был бы хоть немного знаком с учебником физики для средней школы?
Резюме: книжку не читать и ни в коем случае не давать детям как вредную, бредовую и просто элементарно безграмотную.

Замечательный фантастический роман, он мне напомнил за что я так любила Советскую фантастику. По сравнению с зарубежной или современной фантастикой она и духовно и литературно на многие порядки выше, чем фантастика наших дней. Почему-то все фантасты представляют себе будущее мрачным, убогим и людей вымирающими духовно или физически. Почему никто из современных фантастов не видит будущее в светлых тонах без воен и смертей? Не знаю. Люди так любят предсказывать конец света, что считают что в будущем он обязательно произойдет.

Не знаю, читала я вариант с «ку­пюра­ми» или без, но сказать, что меня эта книга за­цепи­ла — это ничего не сказать…
Во-первых, хочу от­ме­тить, что это мощная фан­тасти­ка. Сложная по стилю, тя­жело­вес­ная. Но от того не менее ин­те­рес­ная и зах­ва­тыва­ющая.
Во-вторых, фан­тасти­ка остро со­ци­аль­ная. Не смотря на то, что роман написан в 1968 году, меня все время прес­ле­дова­ло чувство, что это какой-то обман, жуль­ни­чест­во. Ну нельзя было так пред­ви­деть, до мель­чай­ших под­робнос­тей то, как мы живем сейчас. Или просто ничего не из­ме­нилось за все это время? Неужели Торманс на Земле так не­из­бе­жен, или же просто все так было всегда?
В самые нап­ря­жен­ные моменты по­вест­во­вания дей­стви­тель­но щемило сердце, а значит, автору все-таки удалось за­тянуть меня в свой ли­тера­тур­ный мир.
Очень яркие образы, и очень хорошо про­рабо­тана куль­ту­ра Тор­манса, со­ци­аль­ная система.
Очень пон­ра­вилось, как автор решил проб­ле­му с вы­сад­кой на планету, с бак­те­ри­аль­ной и прочей сис­те­мой.
Я не жалею ни об одной минуте, про­веден­ной за чтением этой книги. А тем, кто по преж­не­му считает, что книга это только про­паган­да Ком­му­низ­ма, советую ос­та­новить­ся на чтении букваря.