Александрийский квартет

Автор назвал эту книгу родной сестрой первых двух, и с ней случилось то, что случается в семьях с совершенно непохожими детьми - при общем родителе (авторе) она другая. Во-первых, у неё отсутствует рассказчик от первого лица. Вместе с ним исчезла излишняя витиеватость слога, многочисленные цитаты, наивность сюжета... Во-вторых, третья часть тетралогии слишком политизирована. Даже любовь Жюстин, тянувшаяся красной узловатой и путаной нитью через первые две книги, вдруг оказалась составляющей шпионского заговора, страстью к подпольной деятельности, а не той любовью, которую мы имеем в виду, говоря об отношениях между мужчиной и женщиной. В-третьих, "Маунтолив" отличается тем, что его название больше других соответствует содержанию. Именно Маунтолив выходит в этой истории на первый план: хоть остальные действующие лица никуда не делись, роль главного героя ему подходит больше, чем другим персонажам. В-четвёртых, сюжет третьей части можно назвать линейным, за редкими исключительными случаями.
Несмотря на перечисленные разности, всё же это одна из составляющих общего Квартета и схожести присутствуют в достаточном количестве: те же события (убийства, самоубийства, балы, карнавалы), но вид на них совершенно из другого ракурса, те же самые лица, но без личностной окраски рассказчика (Дарли), та же Александрия, город, где покоился когда-то прах великого Александра... Говоря языком автора, "великолепные плюмажи метафор и образов", хоть и в меньшей степени, но встречаются. Присутствуют и кровавые цветовые оттенки, мой глаз уже автоматически цепляется за всё кроваво-красное (например, "лачуги из самана, крашенные в цвет бычьей крови").

Чем дальше я продвигаюсь в этой запутанной александрийской истории, тем яснее понимаю, что нельзя рассматривать каждую составляющую Квартета, как самостоятельную книгу, они заиграют, выстроятся в стройную мелодию, только собравшись все вместе.
Поэтому оценки за каждую часть - условны. Оценивается, скорее, внятность изложения, язык, оставленное впечатление.

Жюстин - самая красивая составляющая квартета. Липкая паутина из чувств и страстей... Порочная любовь и множество загадок...

Бальтазар - более спокойная составляющая. Неожиданно новый ракурс на взаимоотношения героев. Исследование природы истины и ее противоречивости.

Маунтолив - наиболее легко читаемая составляющая. Несколько аналитическая. Исследование природы долга и открытие витиеватых тайн, которые так будоражили ранее...

Клеа - самая романтическая составляющая, не смотря на всю ее правдивость и тоску по прошлому, которое осталось там, где ему и положено... Да и тема войны и размышления о ней придают роману грустные и тоскливые нотки...

Идеальное продолжение трех единоутробных сестер. Оковы тайн разрушены, можно уже говорить спокойно и смотреть правде в глаза широко распахнутыми глазами. Отчего только такая тоска гложет? Возможно от того, что в нашей жизни все проходит. И надрывная любовь, и всепоглощающая страсть, и саднящая боль от потерь, и чувство близости... А потом ты смотришь на объект, который столько всколыхнул в твоей душе и понимаешь насколько теперь все это пустое... А еще в нашей жизни отчего-то всегда все слишком поздно... И казалось бы вновь обретенное счастье, которое так окрыляет, разбивается вдребезги. Судьба? Обстоятельства? Или просто мы оказываемся в не том месте не в то время... А еще война. Эта кровавая составляющая 20в прошлась по многим человеческим судьбам, изменив их необратимо. А еще есть такие тайны, которые наверно пусть лучше и остаются тайнами.

И при всех этих размышлениях в этом заключительном аккорде есть место романтике. Такой нежной, искренней и окрыляющей. Писатель настолько осторожно и невесомо о ней пишет, что душа радуется за героев... Каждый выстраивает линию своей жизни так как хочет. И когда ты уже неподвластен обману и тебя не окутывает заранее обреченная любовь, ты уже начинаешь жить здесь и сейчас. По настоящему.

Изысканный литературный шедевр из четырех блюд закончен. И мне по-человечески не хочется расставаться с его персонажами. Настолько они живые, многогранные и интересные. И вместе с тем расстаемся мы с ними на светлой ноте... В надежде, что их будущее будет как можно безоблачнее...

«Получит священник и  девушку, и  должность или одну только  должность? Прочтите нижеследующую тысячу страниц, и вы найдете ответ на этот вопрос!»
(строки из книги)

Тысяча страниц прочитана, но ответы не найдены. Понимаю, что книга не из тех, в которых читатель может "отдаться во власть неторопливой синусоиде сюжета".
Сюжет. Приноровившись, его можно проследить по синусоиде ли, косинусоиде, тангенсоиде, котангенсоиде... - по какой-то тригонометрической кривой он точно проходит. Или залегает пластами. Или крутится вокруг невидимой оси. Или представляет собой четырёхпалубный корабль. Или...
Но в этой рецензии говорить хочу о квартете.
Почему Александрийский квартет?
Если с прилагательным всё понятно - град Александра с пёстрой уличной суетой, царственный и нищий (принцесса и шлюха), "древняя рептилия в отблесках света", город, который калечит чувства, по которому хамсин гоняет тучи песка и пыли... Почему бы не посвятить ему книгу и даже не одну, а целых четыре? И звучит неплохо - Александрийский квартет! Это не хрустальный голос слепого муэдзина, повисший в небе древней столицы: "Я славлю совершенство Бога, Вечно Сущего; совершенство Бога Вожделенного, Сущего, Единого, Всевышнего; совершенство Бога, Одного, Единственного…" - точно не он!
Что же представляют собой голоса квартета?
Жюстин, Бальтазар, Маунтолив, Клеа - можно подумать, что именно они составляющие этого музыкального ансамбля, но где же инструменты и голоса Дарли, Нессима, Мелиссы, Скоби, Персуордена и других?
"Роман есть акт гадания на кишках, а не отчёт о матче в городки на первенство деревни!“ - подсказывает мне автор, подсовывая очередную замысловатую цитату. И я хватаюсь за неё, начинаю своё гадание...
Александрийские гадалки обладают особым чутьём и проницательностью, могут заглянуть в тёмные глубины грядущего, поучиться у них не помешало бы... Итак, Жюстин, Бальтазар, Маунтолив, Клеа - можно ли их считать пресловутыми участниками квартета? Да, мы слышим их голоса в шуме городской разноликой толпы города, но настолько ли они звучные, чтобы войти в четвёрку главных исполнителей? Из всех перечисленных я бы оставила Бальтазара - именно его пометками и замечаниями пестрит вторая книга. Он противоречит и переписывает наново историю Жюстин. Он насмехается над наивными любовными заверениями Дарли. Ему отдал последний рукопись на рассмотрение.
Кто же остальные? Арноти, Персуорден, Дарли, "как Прошлое, Настоящее и Будущее время - три писателя, доверенные на воспитание мифическому Граду". Умом-то мы понимаем, что за каждым скрывается лично Лоренс Даррелл, как бы по-разному не звучала его речь. "Истина - вещь обоюдоострая. И выразить ее средствами языка, с его изначальной раздвоенностью, дуалистичностью смыслов, - безнадега!" - говорит нам автор и умножает два на четыре.
Исходя из вышеизложенного, я пришла к выводу, что писатель пытался построить свой четырёхпалубный корабль в одиночку, но создать иллюзию, что трудилось не меньше четырёх основных строителей (не считая толпы разнорабочих).
1 палуба: "Mœurs" Арноти
2 палуба: книги, письма, блокноты Персуордена
3 палуба: рукописи Дарли
4 палуба: поправки с записками на полях Бальтазара
Он меняет стили, язык, взгляды, намереваясь достичь полноты научного труда. Неоднородность повествования озадачивала в выборе оценки: утомительные нудные куски уверяли меня, что больше тройки сборник не заслуживает, но потом вдруг шли такие живые истории Скоби или яркие описание пустыни и я загоралась, чувствуя, что произведение заслуживает высший балл. Вычислять среднее арифметическое - не лучший способ аттестации.

Отдельные рецензии на каждую часть Квартета:
Лоренс Даррелл - Александрийский квартет. Жюстин - рецензия
Лоренс Даррелл - Александрийский квартет. Бальтазар - рецензия
Лоренс Даррелл - Александрийский квартет. Маунтолив - рецензия
Лоренс Даррелл - Александрийский квартет. Клеа - рецензия

You know I never tell a story the same way twice. Does that mean that I am lying?

Ровно два месяца назад я закончила читать этот замечательный роман. Я конечно знала, что написать сразу что-то адекватное на такую эксклюзивную и уникальную громаду повествования не получится, но надеялась, что со временем впечатления как-то улягутся и из массы восхищения и восторга выкристаллизуется несколько адекватных формулировок. Увы, пока я все еще там - мое восхищение романом и автором пока еще очень плохо формулируется.

Этот роман великолепен на огромном количестве уровней, этот роман уникален.

Это четыре книги, четыре романа, четыре романа, но одна история, четыре романа, но один город - Александрия.

Первые три романа тетралогии - это три пересказа одной и той же истории. После великолепной "Жюстин", так насыщенной смыслами, такой интенсивной и вполне логически завершенной, такой совершенной в своем модернистском великолепии, вдруг "Бальтазар", и сложнейшая любовная история уже пересказывается другим персонажем, уже совсем другие смыслы, другие выводы, другие акценты. И вот читатель несколько примиряется со смещением смыслов и опять привыкает к так полюбившимся по "Жюстин", но теперь по-другому, совсем по-другому существующим героям, и тут... И тут случился "Маунтолив", а это уже гениально.

Жизнь сложна и прекрасна, и рассказать ее можно по-разному, и расскажи свою жизнь, перескажи ее, расскажи снова, потому что так рождается литература, и в данном случае литература эта прекрасна.

А, кстати, правду найти трудно, поэтому не бойся рассказывать так, как ты можешь, умеешь, видишь и понимаешь.

Но потом ты рассказал еще раз, и еще. Потому что теперь ты писатель. И об этом уже в "Клее".

My objects in the novels? To interrogate human values through an honest representation of the human passions. A desirable end, perhaps a hopeless objective.

И как же хорошо о любимом писателе:

Даниил, огромное спасибо за напоминание о том, что эти романы надо срочно читать, а не держать в списках.

Если взять рукопись первой части "...Квартета", дать её на просмотр (редактирование) некоему Бальтазару, который не просто прочитает текст, но и напишет пространные комментарии и объяснения, выскажет собственную точку зрения на описываемые события, исправит неточности и тд и тп, то получим в результате данную книгу. О самом же Бальтазаре в этой части ничуть не больше информации, чем в первой. Основной темой осталась любовь - препарирование, исследование, сопоставление с целью понять и осмыслить. Главная героиня тоже осталась прежней - Жюстин. Сам же редактор подсказал, какой получится книга: "как в средневековом палимпсесте, где идущие от разного корня истины наслаиваются друг на друга и каждая отрицает, а может быть, и дополняет предыдущую".
Не изменились взгляды на Александрию, ставшую вдохновительницей "Квартета". Этот город остался таким же многоликим, шумным, ярким - город без собственного лица, в котором трутся между собой турки с евреями, арабы, копты, сирийцы с армянами, итальянцами, греками. Тем приятнее было перенестись в коптский Египет, в Карм Абу Гирге, где возделанные земли граничат с пустыней, с каждым годом тесня ее, въедаясь в нее все глубже. Пейзаж нарисован иными красками, для этого уголка Египта Даррелл нашёл совсем другие слова, более близкие и понятные. Коптское Соло звучит мощнее Александрийского Квартета.
О "понятном" заговорила неспроста, так как замысловатые эпитеты и метафоры вместе с многочисленными скобками-кавычками перекочёвывают из первой части во вторую. Длинные сложнопостроенные предложения уводят в сторону такими зигзагами, что в конце не всегда понимаешь о ком идёт речь. По традиции делюсь самым ярким сравнением, озадачившим меня, на сей раз это платье "цвета заячьей крови".
Но заключение утешающее: вторая часть квартета далась мне легче. Появилось ощущение, что я приблизилась к разгадке замысла Лоренса Даррелла. Надеюсь, что прочтение оставшихся частей, внесёт полную ясность, чтобы сделать окончательные выводы.

Давно готовый ко всему, отважный,
ты, удостоившийся Города такого,
к окну уверенно и твердо подойди
и вслушайся с волнением, однако
без жалоб и без мелочных обид
в волшебную мелодию оркестра,
внемли и наслаждайся каждым звуком,
прощаясь с Александрией, которую теряешь.

Первая часть Квартета. Наверное, делать выводы рано, тем более, что единственная прочитанная составляющая слишком неоднозначна. Для характеристики впечатлений подойдет цитата из самой книги: "Поступательное движение повествования уравновешивается отсылками в прошлое, книга не путешествует из пункта А в пункт Б, но зависла над временем и медленно вращается вокруг своей оси, постепенно охватывая всю панораму. Не каждая причина рождает следствие; некоторые вещи, наоборот, отсылают к событиям, давно минувшим. Бракосочетание прошлого и настоящего и летучая множественность будущего спешат принять участие в торжествах. В общем, такова была идея…"
Слишком много разноцветных нитей, структура и качество их тоже различны, но автор усердно плетет из них свой александрийский орнамент. Мне не удалось увидеть цельный узор. Некоторые метафоры казались абсурдными (и не только метафоры). Как можно рассматривать такое сравнение: "как ляжки свежесваренных младенцев"? Представлять подобное не хочется, а тем более думать, что Даррелл знает о чем пишет.
Предложения. Они петляют долгими замысловатыми путями, прерываясь внезапными скобками или кавычками. Образ Жюстин обретает двухуровневость: в описание постоянно вклиниваются цитаты из книги о ней. Ход непривычный, целью которого является то ли доскональное раскрытие образа, то ли придание ему дополнительной загадочности и неоднозначности.
Понял ли кто из читателей Жюстин? Мне не удалось сложить полученную информацию в единственно верный образ. Она "мелкотравчатая современная копия великих hetaerae прошлого", "она впитывает любовь, как дерево воду, легко, бездумно", она же "классическая истеричная еврейка, клинический случай для учебника по невропатологии"... Лоренс Даррел рисует героиню, используя самые разные краски и манеру письма. Уверена, что в Жюстин многое от Евы Коэн, послужившей прототипом, но что-то писатель "подрисовал". Так как впереди еще три части Квартета, то окончательное мнение может меняться и трансформироваться...

Самое трудное , как известно, сделать первый шаг...Долгие годы Лоренс Даррелл и его "четырехпалубный корабль" в стоячих водах" периодически появлялся и пропадал из моих книжных планов, манил, притягивал и одновременно отталкивал, пугал своей необычностью и тревожил сознание недостопнустью к пониманию.
Очень своеобразный человек, ставший знакомым многим по книгам младшего брата Джеральда Даррелла , и писатель, книги которого противоречиво оценивают знатоки и признанные критики.

Человек, в моём представление, талантливейший и слегка ущербный в вопросах морали... Весьма самокритичный, предающий так много значения форме, сам себя назвавший "второстепенным гением", автор, намеренно усложняющий психологию своих по-человечески не интересных героев и наделяющих их качеством " ненадёжного рассказчика".

Спорная идея об отсутствии характера как такового или о его многослойности, который как многочисленные маски, меняется в зависимости от обстоятельств, многочисленные "одежки", спадающие в попытках найти наивыгоднейшее положение в окружающем мире - вызывает отрицание, но слегка смягчается талантливым воплощением, убаюкивается красотой и многословностью.

Как разноцветные перышки экзотических птиц, как неумолчный шелест , свист и чириканье, как дурманящая смесь запахов, окутывающая и завораживающая - предстает перед нами Александрия. Город великолепия и грязи, притонов, базаров, древних особняков и гнуснейших трущоб. Александрия знойная и порочная, яркая декорация , на фоне которой персонажи выписывают сложнейшие фигуры экзотического танца, постоянно обмениваясь партнёрами...

Рассказчик - лирический герой, начинающий писатель, бедняк, человек застенчивый и подверженный фантазиям. Дружба с Нессимом и Жюстин, внезапно возникшая и к большому восторгу Дарли позволившая ему попасть в мир высшего общества, мир светских львиц, влиятельных дельцов, писателей, художников, дипломатов. Дружба, которая сделала Жюстин его любовницей. Четырехугольник, который возник случайно и существует от того, что выгоден всем... Чувства, препарируемые с большой тщательностью, которые существуют отдельно от реальности, а иногда затмевают её.
Наш влюбленный герой безуспешно пытается понять Жюстин, противоречивую личность, которая намеренно взращивает в себе надломленность и неспособность личного счастья. Стервознейшая дамочка с комплексом жертвы, которую окружающие с неутомимой настойчивостью пытаются психологически "разобрать и починить".
С другой стороны совершенно не ясно ( надеюсь только на продолжение) желают ли они действительно понять этот противоречивый характер и что движет ею в попытках саморазрушения...или они просто желают разнообразить своё существование, в которое, подобно цунами, вторгается Жюстин, неся с собой хаос. В книге нет ни одного счастливого персонажа, это просто невозможно при таком навязчивой желании размышлять, анализировать, искать отклик на любой поступок и мысль.

Даррелл, по его же признанию, показал нам современную любовь, не как физическую или эмоциональную величину, а как интеллектуальное притяжение и стремление познания философской сути. С какой целью люди находят друг друга, зачем пытаются сохранить отношения, которые приносят больше душевных мук, чем положительных эмоций, а иногда приносят непоправимый вред окружающим?

«Жюстин» я читала долго и каждый десяток страниц высматривала сколько же осталось до завершения романа. Вангую, что взялась я за первый том Александрийского квартета не в том настроении. И весьма смутно представляя что же меня ожидает внутри.

Главная изюминка романа, конечно же, заключается в уникальной образной стилистике языка Даррела. Текст изобилует метафорами, вырастающими из философских мыслей, и экзистенциальными рассуждениями, воплощающимися в одухотворенные пейзажи. Все в этом романе едино. Люди, животные, вещи, природа. И все это многоликое единство – Александрия. Город с характером. Богиня, лениво подергивающая за ниточки марионеток – главных героев. Александрия – легенда античного мира, постаревшая и поистрепавшаяся гетера, которая при выгодном освещении способна обольстить кого угодно. Но уж если ты попался в ее сети, то будь готов к удушающей любви, плотной и вязкой, как застоявшийся воздух на запертой веранде в жаркий летний день. Такой же вязкой, сладкой, словно восточные сладости, и неторопливой оказалась для меня эта книга. И, судя по написанному выше, я все еще продолжаю мыслить в ритме «Жюстин».

Повествование ведется от первого лица и это поток сознания одного из главных героев. Местами его мысли или чувства, местами воспоминания или события, происходящие наяву, а местами так и вовсе описание того, что творится с другими героями, щедро сдобренное комментариями автора этого самого потока. Времени в этой книге нет. То есть оно как бы есть. Но совершенно нелинейное. Практически никаких якорей, которые позволят расположить упомянутые ГГ ситуации в хронологическом порядке. Более того, через мысли и чувства автор частенько свободно на гребне волны перетекает из одного времени в другое, а то и из своей головы в чужую.

С точки зрения ценителя – Даррелу стоит поаплодировать, но с другой стороны такой стиль оставляет впечатление неповоротливой махины, которая едва ли угадывается сквозь туман. Все-таки от художественного произведения ждешь более-менее линейного сюжета, а не дневниковых откровений вперемешку с философией. Перебогемил автор, мое скромное мнение. Получился не роман, а одно большое лирическое отступление.

Дальше...

Да и герои, честно говоря, симпатии не вызывают. Femme Fatale Жюстин, которой и посвящен первый роман «Александрийского квартета», пытается через боль и разрушение придти к любви. У нее, конечно, есть свои причины, но давайте будем откровенны, да она с садистко-мазахистским удовольствием наслаждается своим падением. Да еще и мужей с друзьями вовлекает в эти игры. И так в кого не ткни. Только покажется кто-то подающим надежды, как автор сразу же развеивает твои чаяния, рассказывая про него гадость. Читается грустно. У Даррела получилось весьма однобокое исследование человеческой натуры – ее темной и неприглядной стороны. Вспоминается «Грозовой перевал» Бронте с ее кунсткамерой человеческих пороков, но там хотя бы автор любезно избавила читателя от сомнительного удовольствия залезать внутрь героев и выслушивать их мысли.

Все время чтения у меня было ощущение: я накурилась чего-то нехорошего, что самые красивые пейзажи превращает в мутную слащавую грязь. И да, конечно, Даррел по своему прав, внутри каждого из нас большую часть времени живет эгоистичная эпикурейская свинья. Но иногда же она способна на что-то доброе. А в романе даже если один из героев снисходит до человеческого, а не экзальтированного богемного, участия, то обычно он с ним опаздывает. Слишком долго метался и уламывал себя его проявить. И в этот момент читателю, только и остается, что плюнуть от досады.

И думается мне, что автор очень постарался вложить в книгу что-то мучительное, скребущее душу и личное, чтобы читателя проняло. Меня проняло, да. Вот только что мне теперь с этим мучительно-саднящим комком внутри меня делать? Даже сплюнуть не получается, ей-богу. Все-таки для меня оказались неудобоваримы сразу и потокосознаннический стиль и аутопсия человеческой души. Мы с автором явно в слишком разных мирах живем. Хоть и метафорит красиво, чертяка.

ИТОГО: Перед торжественным обещанием самому себе прочитать книгу обязательно прочитайте с десяток страниц на пробу. «Грозовой перевал» многие ругают, что уж говорить о его переложении на поток сознания Даррела.

День первый.
Мир вам, дорогие гости нашего города!
Хочу сразу предупредить, что Александрия подобна маковому полю и на многих наводит дремоту. Я не обижусь, если вы уснёте во время экскурсии, только не отставайте от автобуса.
На берегу Средиземного вместилища слёз египетского народа раскинулся, подобно вожделевшему порока стареющему торговцу, город жаркой страсти и негасимой любви, и это - Александрия!
Город был основан в IV веке Александром Македонским, его силуэт, незримым обелиском возвышается над местом дум Кавафиса, чьи строки известны каждому образованному человеку.
А вот и самая посещаемая достопримечательность города: бордель на углу улицы Фатих-Аль-Баб.
Нет, во время экскурсии нельзя выходить из автобуса, всё необходимое есть внутри!
Так, о чём это я? Ах да, напротив вышеобозначенного приюта для одиноких душ и неудовлетворённых чресел, раскинулся парк культуры и отдыха - пара скамеек и запорошенные крупицами песка дорожки. Критический взгляд сразу уцепится за неоднородность рельефа, а это постарался хамсин, который гоняет песчинки, беря пример со всемогущего времени, продувающего наши жизни мириадами секунд и строящего из них недолговечные песочные замки. Хр-рр. Ой! Что это я, извиняюсь.
...И когда он встретил Жюстин, всё изменилось. Да, вы же не знаете Жюстин, сейчас проедем бордель малолеток и расскажу о ней.
Жюстин хотят все, начиная от одетого в галабеах бедняка и кончая баловнем судьбы в шёлковом костюме, одинокие художницы и те хотят Жюстин. Она ищет то, что нельзя найти и узрев зачатки объекта поиска в субъекте мужского пола, склоняет его к коитусу.
Мы проезжаем самый красивый жилой дом в районе Рас-эль-Тин. Принадлежит он банкиру по имени Нессим, именно его жена столь сластолюбива, и подобна подросшей Лолите, если вы знакомы со столпом патетической литературы, написанном на языке Шекспира, изданном на родине Гюго и переведённым Набоковым на родной язык автора "Войны и мира".
Поговаривают, что Жюстин увлеклась Дарли - молодым писателем из Туманного Альбиона. Также я слышал от местного парикмахера Мнемджяна, что у mari complaisant, то бишь Нессима зреет план мести. В коем слилась вся та экзистенциальная злоба на всех любовников жены, апогеем которой стал Дарли.
Секс с Жюстин, вот чего хотят все. И интриган Помбаль, и кабаллист Бальтазар, и писатель-иронист Персуорден и многие другие, даже те, кто не страдает гетеросексуальными наклонностями, и те хотят Жюстин.
Падающей звездой пронеслась на небосклоне Александрии Мелисса, но Дарли не успел загадать желание и она погасла.
Главным событием в городе писателей и проституток является охота на уток. Все влиятельные мужи и не только, приглашаются на Мареотис, который растёкся всевидящим оком на изборождённом морщинами лице Александрии. Но чтобы посетить этот акт умерщвления пернатых, вы должны добиться определённой известности в кругах элиты древнего города. А коль вы не относитесь к истеблишменту Александрии, то и читайте об этом в Аль-Ахраме, взявшем название единственного из семи чудес света, которое дошло до нашего времени. Таким образом оно намекает на свою нерушимость и на достоверность публикуемой информации, которая складывается из единиц письма в исполинскую пирамиду новостей.
Да, секс с Жюстин - это нечто, уж поверьте, мне полгорода об этом рассказывало и каждый по своему.
Ну вот мы и приехали, просыпайтесь!!!!! Да просыпайтесь же!!! Вот ваша гостиница, бордель за углом, парикмахерская Мнемджяна в соседнем квартале. На этом наша сегодняшняя экскурсия окончена.

День второй.
Махуббах, мои дорогие!
Сегодня отправимся в пустыню, тёмным пятном на солнце песков раскинулось там поместье Карм абу Гирг.
Вот, кстати, и оно. Большая его половина отдана под конюшни и мужскую часть дома, где всем заправляет Наруз, брат, уже знакомого вам Нессима, а оставшаяся часть этого оазиса принадлежит Лейле, матери семейства. Но вы не увидите её лица, она ходит в маске, как и все мы, только её маска более материальна и неизменна, в отличие от коллекции личин, которые есть в гардеробе каждого современного обывателя. Она всегда готова к маскараду, который регулярно посещает. Для вас, не знакомых с традицией маскарадов, привычней будет слово Интернет. Ведь Интернет - это современный аналог маскарада, только без танцев.
Обратите внимание на небольшую кобру, лакающую молоко из миски, у ног Лейлы. Это её домашняя любимица. Возможно ей предстоит сыграть роковую роль в жизни женщины, а возможно она символизирует сущность Лейлы, её, не отягощённую разумом, квинтессенцию. Аналогичным символом Нарузовой квинтэссенции, выступает, горячо им любимый бич из кожи гиппопотама.
Наруз - неукрощённый жеребец, ни одной женщине не удалось совладать с его тягой к свободе, а та, которой под силу этот акт подчинения - хочет Жюстин!
Но забудем ненадолго об этой бедной женщине и вернёмся к аллювиальным почвам, которые, при поддержке Наруза отвоёвывают территорию у древней пустыни, с которой так и сыплется песок.
Ладно, довольно с нас пустыни, вернёмся в Александрию, в её арабский квартал.
Посмотрите направо, видите небольшой домик? Не тот побеленный, а немного дальше, рядом с мусоркой. Туда мы и направимся.
Вот в этих комнатах и жил старый шпион Скоби. Да не Косби, конечно Скоби наделён определённым чувством юмора, но ему далеко до старины Косби!
Так вот, обратите внимание на большую птичью клетку в углу комнаты. Раньше в ней жил попугай Скоби, по кличке Рон. Но его пристрелил новый начальник полиции, которого тот обматерил.
А вот и шкаф, в котором Скоби хранил свой секрет - комплект женской одежды, опять же, чего только не найдёшь у контрразведчика в шкафу... и конечно, всё это под охраной скелетов!
Одному Скоби известно, сколько в его ведомстве было любителей женщин, а сколько остальных контрразведчиков, но он сохранил эту информацию в тайне. И если никто из вас не хочет прилечь на эту одноногую кровать с запахом гашиша, хотя, кто его знает, какой он, этот запах гашиша, то мы отправимся к следующему пункту нашей экскурсии.
Давайте вернёмся на Саад Заглуль, да не к ночи он будет упомянут. Кстати, мы как раз проезжаем возле памятника Мухаммеду Али. Почему он без боксёрских перчаток? Странный вопрос, да потому, что наместнику Египта не пристало ходить в подобных перчатках, да и появились они лет на сто позже правления этого досточтимого мужа.
Чуть не забыл, у меня есть "Комментарии" Бальтазара, А ведь он известный в Александрии человек. Можете ознакомиться, только не перепутайте страницы, некоторые музейные работники взыскуют абсолюта и будут вне себя, если я верну им сей документ в ненадлежащем виде.
Что можно сказать о Бальтазаре, философ, он и в Египте философ, а если это ещё и герметичная философия основанная на учении каббалы... Тут эманации вечного бытия можно проследить через гилгулы и понять, что отрешившись от техиру, нельзя достичь цимцума, который, в сущности, вовсе не к чему. Ведь андрогинность единства и песонофикации некоторых элементов космоса, не требует компенсирования меры ритмов. Кстати, тёзка александрийского каббалиста, Бальтазар Вальтер, не был приверженцем герметичного метода познания рационального иррациональным и настороженно относился к постулатам сфирота.
Молодцы, даже бодрствующие слушатели остались, точнее остался, держи конфетку за внимательность, Ахмед. Ты отличный водитель автобуса, не спишь за рулём!
Ма асаляма, дамы и господа! Встретимся на завтрашней экскурсии.

День третий.
Массау аль кхаир, дорогие экскурсанты!
Это уже третья наша экскурсия и эмпирическим путём я пришёл к выводу, что вам необходима чашечка крепкого кофе, каждому. Поэтому запасся несколькими термосами этого напитка.
В этот раз мы не будем никуда ходить, а поговорим о коптах.
Собственно, "Копт" и переводится как "Египтянин", восходя к древнегреческому "айгюптос", сами копты утверждают, что их предками были древние египтяне.
В разные века Египтом владели и греки, и римляне, и византийцы, и персы, и османцы, позже французы, а в начале прошлого века Египет был под началом британцев.
И, если верить некоторым источникам, от этих бесконечных переходов от одной власти к другой, больше других страдали копты. Но они делали упор на образование и многие представители этого народа были не последними шестерёнками в государственном механизме. Но всё изменилось с приходом британцев. Консерваторы по натуре, они с недоверием отнеслись к коптам, занимающим высокопоставленные должности и провели полную чистку в чиновничьих рядах. Сменив коптов англичанами.
Большую роль в жизни коптов играет и Коптская церковь, появившаяся в 451 г., после раскола на Халкидонском соборе. Копты, да и многие другие христиане, во время правления Римской империи, подвергались гонениям. Особо в гонениях на христиан в целом и на коптов в частности отличились императоры: Деций, Валериан и Диоклетиан.
Большинство коптов считают себя православными, но их православие немного отличается от общепринятого, беря за основу учения Александрийской богословской школы.

Вот мы и познакомились с историей коптов, совсем немного, но этого достаточно, чтобы понять, что они из себя представляют и как относятся к британцам, об одном из которых и пойдёт речь далее.

Маунтолив, вот тот британец, который нас интересует. Молодой, дерзкий и подающий большие надежды британский дипломат, который влюбился в представительницу коптского народа и всё бы ничего, но Лейла ему в матери годится и два её сына, чуть ли не его ровесники.
Короче, закрутил этот вдохновитель Максима Галкина и Прохора Шаляпина с прекрасной матерью Нессима и Наруза, про которых мы говорили вчера, а тут его перевели из Египта. Прошло немало лет, прежде чем он получил повышение и в должности британского посла, вернулся в эту пустынную страну. Но Лейла уже утратила свою красоту и скрывает, покрытое оспинами и струпьями лицо, за маской. И, если верить её словам, то она не вполне compos mentis. А Маунтолив всё это время поддерживал эпистолярную любовь с ней, а стоило ли? Вот в чём вопрос. Дело осложняется ещё и тем, что Нессим оказывается втянут в коптский заговор, а заговор ли вообще, или очередная мистификация нашего старого знакомого Бальтазара, который строчит бустрофедоном записочки кому ни попадя, чем и привлекает внимание контрразведчиков. Удивляет то, что в Нарузе - этом неотёсанном мужлане с повадками мясника - просыпается пророк, а Персуорден - эгоистичный писатель, который единственный не хотел Жюстин, встаёт на защиту всей этой братии, во главе которой стоит Нессим.
Он даже отправляет Маунтоливу преинтереснейшее письмо, в котором, помимо братьев Хознани, фигурирует и очкарик Дарли, и хитрец Помбаль, и параноик Маскелин, который во всём видит посягательства на британскую корону. А дружеские посиделки в кафе "Аль Актар и собрания кружка каббалистов, считает сходкой революционеров.
Не буду утомлять вас дипломатическими терминами, типа: экзекватура, сикофант, хиатус, апология, штудия итд. Вы и так уже спите. Стоп! Как это вы спите? Я же споил вам лошадиную дозу кофе? Вот же гады эти александрийские торговцы, наверное сторговали мне цирконий вместо кофе или ещё какую дрянь подсунули!
Ладно, Ахмед, держи курс на отель "Сесиль", уложим этих голубчиков и отправимся в кафе "Аль Актар". Завершим сегодняшнюю экскурсию в хорошей коптской компании!

День четвёртый.
Салаам алейкум, дорогие слушатели нашей экскурсии. Сегодня мы заканчиваем цикл экскурсий по городу, сложившихся в своеобразный квартет, мы с вами побывали на улицах города памяти, также называемого Александрией, посетили имение Хознани, расположенное на краю пустыни, окунулись в историю коптов, а теперь пришло время вспомнить о Второй мировой войне, которая коснулась и Египта.
Война всегда переворачивает всё с ног на голову и выворачивает наизнанку, богачи становятся бедняками, бедняки богачами и чем всё это кончится одному только Богу ведомо.
Так и наш старый знакомый Нессим обеднел, а пройдоха Мнемджян - цирюльник средней руки, стал богатым и уважаемым человеком, чему во многом сопутствовала его женитьба на состоятельной женщине и солдатская клиентура. Но в прошлые разы мы не говорили о дочке Нессима, которая долгое время жила с Дарли и вот, наконец вернулась к отцу, который утратил своё былое влияние и стал простым водителем, а с обретением дочки ещё и родителем.
Вспомните Жюстин, ага, та самая, которую все хотят, точнее хотели, ведь она уже не та Жюстин, что была раньше. Возможно вы заметили, что её образ схож с образом Александрии, которая привлекала загадочностью и мифологичностью, но это во времена своего расцвета, а в военное время город потерял свое былое очарование. Так и Жюстин, уехав из Александрии, она лишилась источника энергии и аккумуляторы её молодости истощились, став такими же сухими, как заброшенные александрийские колодцы. Клеа, вот кто всегда цветёт и пахнет, может быть у неё что-нибудь получится, кто знает.
Хотя художники, свободные люди, оседлая семейная жизнь не для них.
Как вы думаете, чем занимаются наши старые знакомые во время войны? Нет, не сражаются с фашистами и не помогают раненым. Они предаются воспоминаниям, ведь воспоминания - это всё что у них осталось, многое отняло время, а многое война.
Персуорден снова графоманит, выдержки из его записной книжки, это нечто. Не все оказываются теми, кем могли вам показаться, но всё что вам показалось, могло в действительности оказаться миражом, в пустыне такое бывает, Фата-моргана знаете ли!
Пока ещё не все вы заснули, хочу признаться: я тоже не тот, за кого себя выдаю, я не профессиональный гид и даже не экскурсовод. Просто мне в руки попались четыре книжки об Александрии, а тут знакомый водитель целый автобус с туристами подогнал, вот я и решил рассказать вам об этом чудесном городе, его прошлом, его жителях и его тайнах. А удалось мне это или не очень, решать вам.
Вижу, вы понемногу просыпаетесь, сонная аура города вас отпускает.
Ахмед отвезёт вас в аэропорт, чтобы вы не опоздали на свои самолёты, а по дороге туда, советую обратить внимание на мечеть Абу Аль Аббаса, прелюбопытнейший архитектурный объект скажу я вам. А если захотите ещё экскурсий, то напишите мне "до востребования" и встретимся в Париже...

Мне нравится, когда события переплетаются внахлест, когда они карабкаются друг на друга, как мокрые крабы в корзине.

Никак не могу понять, почему целый год с момента прочтения первой части "Квартета" не могла приняться за вторую. Вспоминала отдельные моменты, перечитывала цитаты, упивалась мысленно звучанием слов - и не бралась за "Бальтазара"! Может, боялась хоть чем-нибудь испортить очарование первого впечатления? Но нет, ничего не смялось и не исказилось, наоборот - эта неуловимая и неописуемая проза затягивает меня всё глубже и сильнее...
Читая вторую часть, понимаешь, что имел в виду Лоренс Даррелл в вышеприведённой цитате. События у него и впрямь напоминают этих самых крабов - переплетаются, мешая друг другу, исчезают, выползают другим боком, копошатся и щиплются, замирают на месте, пятятся назад или в сторону... То, что виделось нам в "Жюстин" под определённым углом зрения, здесь рисуется совсем другим, но никакого противоречия при этом не ощущаешь - воспринимаешь как данность, как единственно возможный ход событий. Наверное, потому, что действие само по себе здесь не имеет решающего значения - хотя событий немало, и часто довольно трагических. Но автор, как и его герои, относится к ним с истинно восточным фатализмом - чему быть, того не миновать, и к чему лишняя суета... Главное в романах - именно ощущения, порой стойкие и отчётливые, порой смутные и неясные, как ночные облака.

...Когда я увидела его картины, душа створожилась во мне, окаменела и тихо отошла в сторонку; я в них увидела его — насквозь, как графолог видит человека по почерку или физиогномист — по лицу. Я увидела слабость, и бедность духа, и вдобавок злую волю. И я сказала ему «прости» прямо там и тогда.

Не устаю изумляться волшебству прозы Лоренса, передать которое словами нечего и пытаться. Ну как ему это удаётся, а? Вот в "Бальтазаре" - описание поездки Нессима в родовое поместье, которое меня поразило. Ну что там такого? Пустыня, отвоёванные у неё куски возделанной земли, редкие водоемы, старый дом... Но описать это ТАК, что ты будто действительно находишься там, вдыхаешь этот воздух, слышишь крики ночных птиц, ощущаешь, как засыпает великая пустыня... что-то неправдоподобное!.. Даже фильмы нечасто создавали во мне такой эффект погружения.
А как любит Лоренс своих героев - всех без исключения, хотя меж ними встречаются личности не только одиозные, но и монструозные. Но для автора неважно, что они сделали, сказали или подумали не так. Никакого осуждения, неприятия, самое большее - изредка легкая тень сарказма. Всё понять и всех простить - для большинства сверхзадача, для него - единственно возможный способ существовать и творить:

...Разве не все мы обитаем друг у друга на теплых мелководьях душ, разве нам дано заглянуть за барьерные рифы, туда, в темно-синюю бездну?

Боюсь, что опять нескоро возьмусь за следующую часть "Квартета". Теперь уже оттого, что точно знаю - эту прозу нужно растягивать, а не глотать залпом, ведь предвкушение удовльствия всегда острее, чем сам процесс. Завидую тем, кому ещё только предстоит открыть для себя очарование Лоренса Даррела!