
Ваша оценкаРецензии
Аноним18 июля 2015 г.«Он тот, кто сказал мне «да, да, Абдель, ты лучший», хотя я в этом сильно сомневался, несмотря на то, что говорил то же самое вслух.Читать далее
Он – тот, кто воспитал меня. Убедил подняться выше. Сделал лучшим»Я люблю французское кино. И « 1+1» является одним из моих самых любимых фильмов. Это самый лучший фильм, который я посмотрела за последнее время. Готова пересматривать его снова и снова. В первый раз я его посмотрела год тому назад. Тогда я была под впечатление от книги Джоджо Мойес «До встречи с тобой», и в одной группе советовали посмотреть этот фильм. Я влюбилась в фильм с первых минут: в его сюжет, героев, саундтрек. Фильм не оставляет равнодушным! А в конце его было сказано, что в основу фильма легли реальные события. Когда книги или фильмы основаны на реальных событиях, ты ощущаешь куда более тесную связь с героями, осознавая, что они настоящие, что все это не выдумка, не плод фантазий автора.
И вот я как-то наткнулась на книгу, написанную от лица Абделя Селу (он же Дрисс), где он показывает «закулисную сторону» этой истории, настоящих Филиппа и Абделя, а не киношных. До этой книги он не распространялся о своей жизни, даже его друг не все знал о нем. Книга – это исповедь, откровение, рассказывающая реальную историю «неприкасаемых», начиная с тех пор, как Абдель приехал маленьким в Париж вместе с родителями и его «подарили» дяде с тетей, вплоть до сегодняшних дней. Киношная история немного отличается от настоящей. К примеру, из алжирца Абделя получился чернокожий парень Дрисс.
«Через год о нас с ним сняли удивительный фильм «Неприкасаемые» — и тут все вдруг захотели прикоснуться к нам! В этом фильме даже я — потрясающий, клевый пацан. У меня идеально ровные зубы, я все время улыбаюсь или смеюсь и самоотверженно ухаживаю за чуваком в инвалидном кресле. И к тому же танцую как Бог»Это реальная история о бизнесмене и аристократе Филиппе Поццо ди Борго, который остался парализованным после несчастного случая и оказался вынужден искать себе помощника. И вот на это объявление откликается Абдель Селу, недавно вышедший из тюрьмы, однако устраиваться на работу он вовсе не намерен, а просто желает, чтобы ему подписали отказ, благодаря чему Абдель смог бы получить пособие по безработице. Позже Абдель решил задержаться у Филиппа на пару дней, но он остался с ним…навсегда. Думал ли Абдель, придя к Филиппу, что задержится у него так долго? Что они станут близкими друзьями и изменят жизнь друг друга в лучшую сторону.
Эта книга о дружбе. О настоящей дружбе между людьми, у которых на, первый взгляд, нет ничего общего, и ты думаешь, что они никогда не смогут найти общий язык. Они «Неприкасаемые»(Intouchables), у которых почти не было шансов соприкоснуться в обычной жизни, если бы не этот удивительный случай.
«Хотя все было против того, чтобы между графом Филиппом Поццо ди Борго и мной произошло нечто подобное. Он из семьи аристократов, а у моих родителей не было ничего; он получил лучшее образование, какое только возможно, я бросил школу в пятом классе; он говорил как Виктор Гюго, а я нес что попало».Но, они научили друг друга многому. Они научили друг друга не оглядываться назад, не беспокоиться о будущем, жить настоящим и на все трудности в жизни смотреть с легкостью, ко всему относиться с чувством юмора. Хотя Абдель считает, что ничего не сделал для Филиппа, а наоборот Поццо изменил его жизнь.
Филипп не относился к Абделю как к изгою, или как к простой сиделке, который стоит ниже него на социальной лестнице. Абдель же не относился к нему как к инвалиду, он относился к нему как к полноценному человеку.
«...утратить физическую независимость не означает расстаться с жизнью. А инвалиды – не просто странные животные, которых можно с любопытством разглядывать; и, тем более, не стоит прятаться от их ответных взглядов...»Книга интересная, читается легко, но она немного проигрывает фильму. Фильм мне показался более красочным, трогательным, эмоциональным. Фильм заставляет смеяться, плакать, сопереживать героям. Книга показалась мне немного суховатой, несмотря на всю честность, с которой она была написана. Но я считаю, что эта книга - прекрасное дополнение к фильму. Так можно получше узнать героев. Мне понравилась манера написания: простой, примитивный язык. И благодаря нему веришь герою. Ведь если бы в книге были высокопарные слова, метафоры и эпитеты, то я бы не поверила, что Дрисс и Абдель – это одно и то же лицо. Книга написана в разговорном стиле, и кому-то может это не понравится, но и сам автор вовсе не претендует на Пулитцеровскую премию.
Герои книги (вернее реальной жизни) мне очень симпатичны. Хоть они и отличаются друг от друга, все же у них есть что-то общее: харизматичность, чувство юмора.
Это книга не давит на жалость. Наоборот, она очень позитивная, светлая. Ее девиз: «никогда не сдаваться!». Это книга – признание Абделя Филлипу в том, что он ему дорог и благодарен.
«У меня два отца, две матери, черный двойник на киноэкране, жена, двое сыновей и дочь. У меня всегда были дружбаны, кореша, приятели, сообщники, подельники. Месье Поццо – просто друг. Первый. И единственный»15711,8K
Аноним7 марта 2020 г.А многим ли мы говорим «Тю а шанжэ ма ви?»
Читать далееДумаю, вряд ли найдётся человек, который не любит или не видел замечательный фильм «1+1». Он у меня один из самых любимых. В одном ряду с фильмами «Запах женщины», «Слова и картины» (с Жюльет Бинош в главной роли), «Девять жизней» — замечательным фильмом про кота и «Шоколадом». Список можно продолжать бесконечно.
Что их объединяет? Позитив и прекрасный юмор!
Прекрасно, когда случайная встреча помогает жить и радоваться, не сдаваться, верить в себя!
Книга мне напомнила «Моего мальчика» в том смысле, что она тоже социально важная и в ней происходит судьбоносная встреча, важная, необходимая для всех её участников, изменившая обе стороны.
Фильм я пересматривала много раз и буду это делать ещё и ещё!
Чтобы реально помочь человеку нужно ведь немного: доброта, участие, поддержка. Всё! Это способно изменить чью-то жизнь и преобразить обоих.
Кто-то говорит, что это продолжение (а я думаю, что отдельный фильм) — «2+1», другое название которого — «Завтра всё начинается». Прекрасное кино. Я посмотрела и вам советую.
Что касается книги, то купила её совершенно спонтанно, случайно, когда увидела обложку.
В процессе чтения меня ждало открытие: мне нравятся автобиографии. Как жанр. Читала их не так много. Примером пожалуй, может служить книга «Шаг вперёд» . Тоже нон-фикшн. Тоже реальная история, автобиография.Удивило даже не это. Автобиографии как жанр да и сами по себе очень полезны — не меньше (а может, наоборот, даже больше), чем прикладная литература, справочники или например какие-то исторические сведения. Это история. Причём, рассказанная из первых уст. Она может и способна чему-то научить, показать реальную жизнь обычного человека — такого же как мы с вами. Открытие в другом. Применительно к «1+1» автор говорит, что в фильме многое приукрашено, а в реальной жизни всё было намного круче. Так вот, знаете, что здорово: открываешь книгу и читаешь историю мальчика по имени Абдель, наблюдаешь за его жизнью, вместе с ним прогуливаешься по улицам Парижа, и при этом в голове рождаются какие-то идеи, свои собственные мысли… Это прекрасно!
У меня родился в голове вопрос: А что конкретно я могу сделать для того, чтобы изменить жизнь другого человека? Без пафоса и преувеличения. Изменить свою жизнь в этом плане сложнее всего. Многие говорят, если хочешь изменить мир — начни с себя! И это верно! Просто, если немного изменить угол зрения, задумалась о том, что мы взаимодействуем с огромным количеством людей, и наверное, в чём-то меняем их жизнь, угол зрения, восприятие, мировоззрение. Иными словами, мы все друг у друга чему-то учимся! Ежедневно. Просто не всегда это замечаем! Ведь так?
В связи с этим вспомнилась вот эта картинка:
Это может показаться странным, но я не осуждаю Абделя за его поведение в юности. Да, так поступать нельзя. Это неправильно. Однако, учитывая, что жить в чужой стране нелегко, а если прибавить к этому переходный возраст и подростковую неуправляемость, то это может привести к подобным последствиям. Все ошибаются. Но у всех есть шанс измениться! И потом, он делал всё, что мог. Просто был рядом. Был полезен! А это уже немало!
Важно помнить, что даже у самого худшего из нас где-то спрятаны крылышки и надо помочь ему их расправить, а не осуждать его! (Привет Марку Леви...)
Вот такие вот мысли! Читайте книгу и смотрите прекрасный фильм!
1385,7K
Аноним14 июня 2023 г."Я предупредил их: маленький толстый араб может быть вовсе не так симпатичен, как высокий белозубый негр."
Читать далееКнига - не новеллизация фильма "неприкасаемые ( в нашем прокате "1+1") и даже не история, которая легла в его основу, как рассказывается в аннотации. Основой фильма была книга графа Филиппа Поццо ди Борго, тетраплегика и неунывающего человека, а книга Селлу написана позже, и многократно встречаются фразы о том, что на самом деле вот такого эпизода на было, вот так-то они не делали, а главное - он постоянно напоминает, что он не темнокожий. Вряд ли, конечно, это расизм, но всё же странновато...
Абдель - из тех алжирских детей, которых родители "дарили" родственникам, живущим уже легально во Франции. В данной конкретной ситуации - у его дяди и тёти не могло быть детей, и его с младшим братом отдали им, с объяснением, что вот теперь их надо называть мамой и папой. Родительского опыта у них, естественно, не было ни на грош.
Любить и заботиться можно и без инструкции.Это так думали наивные новоиспечённые родители, и младшим ребёнком это прокатило. Но не с Абделем.
Юсуф, Махмуд, Ясин, Риан, Насим, Мулуд – почти все мальчишки в Богренеле состоят на учете в комиссии по делам несовершеннолетних.
Все знают, что это такое. Наверное, родители считают, что так бывает со всеми мальчиками – что с эмигрантами, что с французами...Мелкое и не очень хулиганство, постоянные убегания от полиции, новые вещи каждый день - а как же, штаны же испачкались, надо с какого-нибудь лошка новые себе добыть, продажа краденого, - только наркоту малец обозначил себе, как нечто, лежащее за пределами допустимого. В четырнадцать лет попал в первый раз в тюрьму.
Тюрьма меня не пугает. Если бы там было так страшно, то те, кто там был, постарались бы больше туда не попадать.Подростковая зона для него была сродни зоне отдыха, где всегда была еда, прогулки и товарищи, готовые что-нибудь замутить. А вот когда ему стукнуло 18, загремел уже по-настоящему, и тут в голове начали потихоньку крутиться винтики. Ощущения от мира после освобождения:
Мир офигел, в нем полно шизанутых, и что-то подсказывает мне, что я не самый опасный из них.Он попадает под программу, где дают места для трудоустройства, а если тебя не берут - приноси подписанную бумажку, а то перестанут платить пособие. Вот с такой бумажкой он и явился в особняк графа, уже с порога имея цель - найти того, кто ей подпишет, и так ведь понятно, что на работу не возьмут...
Но я остался на десять лет. Хотя все было против того, чтобы между графом Филиппом Поццо ди Борго и мной произошло нечто подобное. Он из семьи аристократов, а у моих родителей не было ничего; он получил лучшее образование, какое только возможно, я бросил школу в пятом классе; он говорил как Виктор Гюго, а я нес что попало.Шаг за шагом начинается их сближение, каждый - и дающий, и получающий. Абдель, как может, облегчает жизнь больного человека, поддерживает его после смерти жены, даёт возможность не просто видеть жизнь, а участвовать в ней... Но месье Поццо тоже влияет на него.
Я настолько уверен в себе, настолько самоуверен, что не замечаю, как месье Поццо ненавязчиво пытается изменить меня…Абдель это осознаёт не сразу, и даже потом (арабский менталитет?): "Сказать «спасибо» не так-то просто."
Книга читается легко, и очень хочется отметить прекрасную работу переводчика Марии Норок, сумевшей сохранить и грубоватость текста, и оригинальный юмор - и всё это без нецензурщины. Примеры отличной переводческой работы:
– Кое-какие сбережения? А, да… Как вы это называете? Мошонка?..
– Мошна, Абдель.
Обожаю учить новые слова.
Мы очень рано поняли, как устроен этот мир. Париж, Вилье-ле-Бель или еще какое Сен-Пердю-Деламудю – везде одно и то же. Мы, дикари, – против цивилизованной Франции.Думаю, без фильма книга вызвала бы меньше добрых чувств, так что - употреблять по очереди))).
81480
Аноним19 января 2022 г.Читать далееСто лет назад смотрела художественный фильм об этих героях. И честно думала, что эта книга - или по мотивам фильма, или фильм - экранизация книги. Но в любом случае не угадала. Фильм сам по себе, книга сама по себе. Хотя канва сюжета (аристократ-паралитик и араб\негр-неудачник) едина и для того, и для другого.
Не буду врать, что ждала от книги каких=то великих открытий. Нет, подобных ожиданий и в помине не было, но в процессе чтения получила массу удовольствия!
В этой книге Абдель честно пишет о своей жизни, о его мелких правонарушениях, пока он был несовершеннолетним, приводах в полицию, а также тюрьме. Конечно, он пишет о себе самом спустя много лет, но не стремиться обелить себя или показаться лучше, чем он есть. Для меня это было важно.
Книга дает понять, что очень часто судьба дает нам шанс всё начать сначала, с чистого листа. И лишь немногие способным воспользоваться им сполна!65522
Аноним14 декабря 2024 г.Читать далееВ январе этого года, получив список книг в игре "Охота на снаркомонов", быстрее всего, обычным подбором, я выбрала эту книгу под пункт "Родина автора - Африка". Под остальные пункты, не подбирая специально книги, запросто можно взять что-то из прочитанного. А вот авторы с этого континента, как допустим, авторы Южной Америки, врядли случайно попадут в список.
Сразу хочу сказать, что хоть книга и была экранизирована, не надо ждать полной идентичности, что вполне естественно, учитывая творческий процесс адаптации. Многие отрицательные рецензии на книгу говорят именно о том, что реальная история, история в книге и фильм сильно отличаются. Я не ждала этого соответствия. Интересная история при экранизации наверно и должна меняться, тем более, что это было желание Филиппа. Ди Борго числился сценаристом фильма и настоял, чтобы он был комедией, а не драмой. Он не хотел, чтобы фильм, основанный на его жизни, был историей страдания и боли. Фильм «1+1» стал ярким примером того, как можно превратить сложную и драматичную историю в источник вдохновения и позитива.
Читая автобиографии я изначально готова к искажению личности автора истории. Каждый волен описывать себя и свои поступки в своей же книге так как посчитает нужным. Абдель Селлу и не приукрашивает. Он сам пишет, что был непочтительным, дерзким и обладал возмутительным чувством юмора. "Молодой бандит, только что вышедший из тюрьмы и готовый пойти вразнос". Его честность и открытость делают книгу особенно привлекательной для чтения. История его взаимоотношений с Филиппом Поццо ди Борго становится символом преодоления трудностей и взаимного уважения.
Следующая на очереди книга "Второе дыхание" Филипп Поццо ди Борго. Это взгляд на ту же историю, но глазами другого участника событий, история от имени того самого Филиппа. Французский бизнесмен Филипп Поццо ди Борго, ставший прототипом главного героя комедийной драмы «1+1» (Intouchables , 2011), умер в Марокко в возрасте 72 лет (2023г).
Книги Абделя Селлу и Филиппа Поццо ди Борго представляют собой уникальную возможность взглянуть на одну и ту же историю с разных сторон. Они показывают, как два человека, столь разных по происхождению и социальному положению, могут изменить друг друга и создать нечто удивительное. Эти произведения заслуживают внимания и оставляют глубокий след в душе читателя.62287
Аноним15 января 2019 г.Трудности интеграции
Читать далееАбдель Селлу долгое время не хотел рассказывать о своем прошлом, оно и понятно. Многие успели узнать его как замечательного парня, раскрасившего жизнь парализованного богача Филиппа Поццо ди Борго яркими красками – он заботился о нем, втягивал в забавные авантюры, вытащил из депрессии. Сам Абдель, впрочем, считает, что все наоборот: это Поццо изменил его жизнь. И после его рассказов становится ясно, что, действительно, спасение было обоюдным. Как все-таки случайные (или неслучайные?) встречи меняют жизнь!
Абделя Селлу родители отдали на воспитание дяде и тете – нормальная практика для арабов. Абдель по этому поводу не переживал. Важно, по его мнению, другое: оставив его во Франции и применив арабские методы воспитания, которые заключаются в «иди, гуляй, познавай жизнь, а мы не будем ни во что вмешиваться и попусту беспокоиться», дядя и тетя поступили неправильно. Так же неправильно поступила и продолжает поступать госпожа европейская гуманность: уважаем культурные особенности, жалеем несовершеннолетних, не пытаемся должным образом интегрировать в общество, работать с родителями и самими детьми.
В результате Абдель, как и многие другие мигранты, встал на путь преступности. Не со зла. Абдель часто повторяет, что он не злой. Просто многое не понимал. У него в голове не укладывалось, почему нельзя брать вещи с полок супермаркетов, зачем за них надо платить. Почему нельзя повымогать денег у одноклассницы – это ж весело. Никто не углублялся в причины и следствия; когда дело дошло до тюрьмы, Абдель слегка недоумевал: помилуйте, и это – наказание? Постелька, еда. Круто же. Надо ли говорить, что тюрьма на него не подействовала?
Зато подействовал Поццо. Богатый человек, прикованный к инвалидному креслу, непостижимым образом изменил Абделя. Да и Абдель, как выяснилось позже, изменил Поццо. Обоих – в лучшую сторону.
Книга написана уже после выхода фильма «Неприкасаемые», который – господи, ну что происходит-то – у нас появился под названием «1+1», но его не повторяет. Если в кино фокус на том, как зажигают эти двое (отлично зажигают, к слову сказать!), то в книге Абдель описывает свое прошлое и то, как Поццо повлиял на его личность. Это не весело. Книга легкая, но ненавязчиво грустная и местами глубокая. Абдель анализирует свою жизнь, влияние на нее государственной системы, общения с Поццо. Там действительно есть над чем подумать.
603,2K
Аноним4 сентября 2025 г.Это жизнь, а не фильм.
Читать далееИ я снова решила прочитать книгу из-за фильма, потому что несколько раз смотрела знаменитую экранизацию «1+1». Кино мне понравилось, но я была уверена, что в фильме приукрасили многие детали.
Оно и понятно: нужно обязательно снять красивых героев, обязательно сделать красивую картинку, чтобы фильм удался на славу. Собственно, фильм получился действительно именно красивый. А вот насчёт реалистичности... в жизни далеко не всё так радужно.
Абдель начинает свой рассказ с самого детства. Родители отправили его жить в Париж из Алжира. Ребёнку просто сказали: твои тётя и дядя теперь позаботятся о тебе. Причём Абдель говорит, что в Алжире это абсолютно нормально. Да и родители, похоже, желали ему только добра, раз отправили во Францию за лучшей жизнью. Только вот, как и положено детям, они пока не понимают мир и не ценят ничего.
Для многих будет дикостью, что для других норма - дети растут сами по себе. Их воспитанием особо не занимаются. Абдель был предоставлен сам себе. И здесь я увидела огромную пропасть. Люди, которые едут в другие страны почему-то думают, что можно жить так же, как и у себя дома. Но никогда ничего хорошего из этого не выходит. Как говорится: в чужое село со своими правилами соваться не стоит. А коль приехали, то меняйтесь. Лень? Тогда не удивляйтесь, что вас не принимают...
Помните главное правило: вы не нужны особо даже в своей стране, почему должны быть нужны в другой?
Амина и Белькасим только работали и занимались домашними делами. А дети росли сами по себе.
«Я вырос тем, кем вырос. И уже не мог измениться».Трудно воспринимать образ реального Абделя и сравнивать его с киношным. Если честно, действительно люди словно совсем разные. В фильме мне искренне казалось, что герою не всё равно на больного человека, за которым он ухаживает. А в реальности всё было иначе. Абделю было реально плевать на Филиппа. Он просто делал то, что должен был. И, чтобы не заскучать, часто дурачился, что, скорее всего, и привлекло Филиппа.
С другой стороны, становится понятнее, почему Филипп выбрал именно его. Жалость не всем нужна, далеко не всем. Даже понимание. Филиппу просто нужен был человек, который полон энергии, полон пофигизма и не станет цокать и причитать, глядя на того, за кем надо ухаживать. Филипп хотел, чтобы на него смотрели, как на обычного человека.
Абдель не боится осуждения, не боится рассказывать о многих мерзких вещах, которые он совершал: от шантажа до краж, грабежа. От вымогательства до постоянных побегов от полицейских. Даже складывается ощущение, что он ни о чем не сожалеет. Возможно, так оно и есть.
В книге звучит фраза:
«Всегда найдутся люди, которые меня осудят. И без малейшего колебания вынесут мне приговор. Для них я всегда буду маленьким арабом, который пользуется слабостью парализованного инвалида. Лицемером, невоспитанным типом, не уважающим никого и ничего, тщеславным парнем, который в сорок лет публикует мемуары (как будто мало ему было, что он попал в телевизор). Но мне абсолютно все равно, что обо мне подумают. Я могу просто посмотреть в зеркало».Согласна с тем, что люди только и могут осуждать вместо того, чтобы посмотреться в зеркало. И такая смелость мне по душе. И в чем-то я понимаю Абделя. Он смело творил то, что хотел. Не думал о последствиях. И многие хотели бы жить так, как он. Только вот смелости не хватило...
Ведь если бы люди точно знали, что они останутся безнаказанными... начался бы хаос, многие бы стали проявлять своё истинное лицо.
В книге так же поднимается тема неравенства классов: бедный-богатый. И это так же одна из вечных важных проблем. Люди и правда относятся предвзято во многих ситуациях друг к другу, а еще есть куча стереотипов...
Я не в коем случае не говорю, что то, что творил Абдель, — это хорошо. Просто он не умел жить по-другому. И судя по финалу этой книги он ещё учится... Хотя у него уже есть семья и дети. Вся жизнь уходит на то, чтобы чему-то научиться.
Я бы не сказала, что это история Филиппа и Абделя. Мне кажется, что эта история о том, как Филипп наставил на верный путь Абделя. Пусть и медленно, но верно, их встреча привела к дружбе. Кто-то скажет, что Абделю просто повезло, кто-то будет осуждать, а я просто напомню, что у каждого, наверняка, есть в жизни поступки, которыми он не гордится. Мы неидеальны, мы люди. Мы ошибаемся. Это нормально.
И всё же если двоим, таким абсолютно разным людям, хорошо, если они могут общаться друг с другом и в конце концов становятся друзьями... Это ли не прекрасно? Я только рада за них. Ведь настоящая дружба, как и любовь, — редкость. И зарождается она долго....
Подводя итог, скажу, что книга понравилась мне и вызвала бурю эмоций, хоть и действительно не хватило самого Филиппа. В последнее время очень люблю жизненные истории. Ведь в жизни столько всего интересного, прекрасного!
Хотелось бы и историю Филиппа узнать поглубже, конечно, но здесь её почти нет) А фильм действительно хорош и... надо бы как-нибудь пересмотреть его)
58255
Аноним22 сентября 2019 г.Просто друг. Первый. И единственный.
06:43Читать далееПоклонникам фильма "1+1" с книгой нужно ознакомиться обязательно! Да, она немного другая, и образ большого и сильного темнокожего парня с белоснежной улыбкой, возможно, растает с первых страниц произведения. В общем, и сам Абдель сразу честно предупреждает своего читателя: "Я не очень-то похож на того парня в фильме". Но при всей моей симпатии к Омару Си и его герою Дриссу, проникнуться биографией настоящего героя этой истории всё же получилось!
Наверное, правильно было бы сказать, что Абдель всегда был один. Семейство Селлу отдаёт четырехлетнего пацаненка бездетным родственникам Белькасиму и Амине во Францию. И это не считается чем-то из ряда вон выходящим, нищие алжирские семьи достаточно часто практикуют такое "подселение". Французские дядя и тётя тепло относятся к приёмному племяннику, но не считают правильным вмешиваться в его личную жизнь, даже если тот всего лишь малолетний школьник. Стоит ли говорить, что Абдель был предоставлен сам себе с ранних лет. Никакой учёбы, книг, режима дня. Воровство, торговля краденым, сомнительные компании – неудивительно, что к пятнадцати годам юный выходец из Алжира тесно знаком не только с преступным миром, но и частый гость в полицейском участке. Правда, Абдель всё время себя оправдывает, мол, он не употреблял наркотики и никогда не пускал в ход оружие. Такой себе аргумент, если страх на жертву можно было напустить, не доставая нож. В один из не самых лучших дней, находясь в поиске работы, а лучше отказа от неё, Селлу попадает в дом богатого французского аристократа….
Что называется, встретились два одиночества. Хотя по книге на момент встречи араба с Филиппом Поццо, у последнего была умирающая от рака жена, да и если сравнивать с фильмом, романтическая линия в реальной истории отходит на второй план. Это уже режиссеры и сценаристы обыграли любовную переписку Филиппа и последующую встречу с девушкой. В книге же Абдель больше говорит о своём детстве и взрослении, очень часто повторяет, что никакой он вовсе не герой: "Я остался потому, что мы всё-таки не собаки…" И почему-то постоянно убеждает читателя, что никаких корыстных целей он не преследовал, ухаживая за Поццо. Видимо, слишком часто приходилось герою слышать в свой адрес упрёки на этот счёт. Но я, например, не могу представить, сколько сил, терпения, покорности требуется для ухода за тетраплегиком, даже если ты окружен роскошью. Понятно, что обслуживать человека с ограниченными возможностями, имея под рукой самые современные технологии, гораздо проще, чем где-то в нищете и голоде ("слава Богу, я богатый паралитик"), но всё же….
Эта история – повод задуматься о многом. Например, о том что, только столкнувшись с чем-то ужасным и невыносимым, человек меняется внутри сам и меняет своё отношение к другим. Нужно "разбиться на параплане", чтобы обрести себя нового, другого. Правда, мне думается мсье Поццо и до аварии был добр и справедлив. Но то, что пересев в инвалидное кресло, он смог принять себя – говорит о многом! Он смеётся над собой, не делая трагедии из-за своего паралича, он превращает в шутку свою беспомощность, он на самом деле силён! И Селлу помогает французу не только сменить белье или подстричь ногти, он помогает ему оставаться живым внутри, не жалеть себя, не предаваться унынию. Удивительно, но Абдель, не замечая этого, становится другим и сам….
Он позволил мне катить свою коляску так, словно подставил костыль, на который я смог опереться. И я всё еще им пользуюсь.И тогда уже не важны твой рост и национальность, чувство юмора и умение танцевать, пусть книжный герой не похож на киношного внешне, но он тоже добр и отзывчив, готов прийти на помощь и встать на защиту.
Читайте, смотрите, сравнивайте! С юмором о грустном, о настоящем друге – первом и единственном.
571,3K
Аноним30 августа 2024 г.Читать далееАбдель подает свою кандидатуру на роль сиделки-помощника для тетраплегика. Он и выговорить это слово не может и понятия не имеет, что это вообще означает. Да и работу он никакую выполнять не собирается, Абдель приходит в дом графа Филиппа Поццо ди Борго только для того, чтобы получить расписку о том, что его не взяли, и дальше получать пособия. Но Филипп отказывает, и берет Абделя на работу.
Штош... сразу скажу, что если вы, как и я, надеялись получить от чтения книги удовольствие схожее с просмотром экранизации (фильм "1+1. Неприкасаемые"), то читать эту книгу не стоит. Потому что у Селлу нет ничего общего с Омаром Си, играющего бездельника и раздолбая, но в целом харизматичного парня с большим сердцем. Создатели фильма очень сильно приукрасили героя Омара Си, добавили много смешных моментов, которых нет в книге, и убрали добрую часть рассказанного Абделем, потому что это раскрывает его с очень неприглядной стороны. Еще со школьной скамьи в младших классах, Селлу - вор и мошенник, бессовестный товарищ, считающий, что всё в мире существует для того, чтобы он этим пользовался, включая людей. Его девиз по жизни: пользуйся. Приемными родителями, страной, которая его приютила и дала возможность добиться большего, чем мог бы на родине, и всеми людьми, которые встречались ему на пути (и Филиппом в том числе).
Если вы надеетесь почитать про взаимоотношения Филиппа и Абделя, про их невероятную дружбу и историю перевоспитания героя, то в книге этого тоже практически нет. О состоянии здоровья Филиппа автор пишет довольно грубо, без должного другу такта и уважения. 65-70% книги - упивающийся своей "крутостью" Абдель, с перечнем того, как ловко он всех разводил, использовал, обворовывал, шантажировал, как ловко ускользал от полиции и как судебная система ничего не могла с ним сделать, потому что ему не было 18. Когда 18 стукнуло, он очень удивился, что внезапно, вдруг так! неожиданно для себя, попал в тюрьму (далее в цитатах - Флери-Мерожи). Но даже это не заставило его задуматься, потому что совести нет, а Франция (цитирую) - лицемерная страна, в которой, ну сами понимаете, грех жить по закону.
Франция — удивительная страна. Она могла бы опустить руки, решить, что я конченый человек, и просто смотреть, как я все глубже ухожу на дно. Но она дала мне еще один шанс стать честным человеком. И я за него ухватился. По крайней мере, сделал вид. Франция — лицемерная страна. Если ведешь себя тихо, не высовываешься, то можно делать что угодно — мошенничать, проворачивать любые делишки.
Франция — сообщница своих самых порочных граждан. И я пользовался этим безо всяких угрызений совести..
Далее спрячу под спойлер обширный набор цитат для тех, кому интересно полюбоваться на книжного Селлу, не тратя время на книгу. Комментировать - только портить.
Французы растут с удавкой на шее. Родителям так спокойнее: они контролируют ситуацию. Ну, или им так кажется... Я видел, как они по утрам ведут своих детей в школу — за руку, до самой ограды — и говорят на прощание всякую чушь, которая, по их мнению, должна поддержать ребенка на весь день:
— Будь умницей, дорогой, учись хорошо!
Они думали, что учат детей быть сильными, чтобы выжить в безжалостных джунглях школьного двора, где сами они тридцать лет назад потерпели неудачу. На самом-то деле они лишь заражали их своей слабостью.
Чтобы побеждать, у каждого должно быть оружие. И чем раньше начнешь, тем лучше. Я был самым малорослым и далеко не самым сильным, но всегда нападал первым. И всегда побеждал.
Я обожал, когда меня выгоняли. Учитель считал это наказание самым унизительным — тогда как я получал прекрасную возможность наконец-то заняться делом. Архитектор, разработавший проект типовой парижской школы, не предполагал, что однажды в ее стенах окажется гадкий маленький Абдель. Или же, наоборот, он решил облегчить мне жизнь..
В коридорах к стенам были прибиты вешалки для одежды. Снаружи, а не внутри! Так, что там в карманах? Один франк, два, а иногда, в особенно удачные дни, и все пять! О-о-о-о-о, а тут что? Печенье, а здесь конфеты! Меня выгнали из класса? Вот горе-то!..
Я представлял, как по вечерам дети хныкали дома:
— Мама, я не понимаю, куда делись мои деньги…
— О, ты снова не следил за своими вещами! Больше я тебе денег не дам, так и знай!
Но через некоторое время родители давали детям деньги, и маленький Абдель опять собирал урожай.
Каждое утро я завтракал по дороге в школу. Развозчики оставляли продукты у еще запертых дверей магазинов и спокойно отправлялись дальше. Продукты были завернуты в пленку. Достаточно было проковырять ее, и ты получал пачку печенья и банку апельсинового сока.
Я не видел в этом ничего плохого. Все опять лежало передо мной, прямо на земле, стоило только протянуть руку. Всего лишь пакет печенья «Сен-Мишель»; что в этом такого?
Мы торчали на огромных подземных паркингах рядом с нашим полигоном — большим торговым центром; красивые, одетые по последней моде. На нас были правильные вещи: кожаные куртки «Шевиньон», джинсы «Левайс», на шее — шарф «Барбери», адидасовские толстовки с тремя полосками (кстати, они вновь вошли в моду).
Особенно я любил поло от «Лакост» — до сих пор испытываю теплые чувства к крокодильчику на кармане рубашки..
К тому времени, когда я наконец попался в магазине «Go Sport», я обчищал его уже не в первый раз.
Я вырос тем, кем вырос. И уже не мог измениться. К двенадцати годам не осталось ни единого шанса, что я вдруг стану законопослушным гражданином. Все остальные мальчишки из нашего района стали такими же, как я, — сели на тот же корабль и не сходили на сушу. Даже если бы нас лишили свободы, всего, что у нас было, оторвали друг от друга... Нет, даже и тогда ничего не вышло бы..
Нас нужно было полностью переформатировать. Как жесткий диск компьютера. Но мы не были компьютерами, и никто не смел использовать против нас наше оружие — силу, не подчиняющуюся никаким законам.
Мы очень рано поняли, как устроен этот мир. Париж, Вилье-ле-Бель или еще какое Сен-Пердю-Деламудю — везде одно и то же. Мы, дикари, — против цивилизованной Франции. Нам даже не приходилось сражаться, чтобы отстаивать свои привилегии. Ведь что бы мы ни делали, в глазах закона мы были детьми. Которые ни за что не отвечают.
Ребенка оправдывают всеми возможными способами: его чересчур опекали, на него не обращали внимания, слишком баловали, или он рос в нищете...
Нас заставляли ходить в коллеж, и иногда мы даже туда ходили. Мы опаздывали, громко разговаривали на уроках, шарили по карманам и сумкам других детей — просто так, для прикола. Все что угодно становилось поводом посмеяться. Страх, который мы читали на лицах, возбуждал нас, как бегущая газель возбуждает льва..
Но нам не нравилось гоняться за слишком легкой добычей. А вот смотреть, как жертва мечется, подстерегать, выжидать момент, когда она решит, что опасность миновала, слушать, как она торгуется или молит о пощаде, внушить уверенность, что мы не хотим ничего плохого, — и тогда нанести удар...
Короче, прощай, милосердие.
Всего за два года уровень защиты магазинов вырос настолько, что мы уже не могли, как раньше, обновлять там свой гардероб. Нужно было или отказываться от прикидов, которые так нам нравились, или расширять зону поиска... И мы стали забирать новые шмотки прямо у богатеньких детишек.
Логичное решение. И очень циничное, признаю. Но тогда я этого не понимал. Не отдавал себе в этом отчета. Я был абсолютно не способен поставить себя на место другого человека — да толком и не пытался. У меня даже мысли такой не возникало. Если бы мне сказали, что тот, кого мы ограбили, переживает, я бы только поржал.
Еще был случай, над которым мы с приятелями ржали как сумасшедшие, одновременно содрогаясь от омерзения. С седьмого этажа выбросилась жирная Лейла, которая никогда не выходила из дома. Раздался громкий плюх, ее тело разлетелось ошметками, как перезрелый помидор.Меня никто не знал — кроме, может быть, моего брата, который всего боялся. Иногда я использовал его в своих махинациях, когда не требовалось особой храбрости. А так мы с ним почти не разговаривали.. Когда в 1976 году его выслали из Франции, мне было все равно. Я даже немного презирал его: как можно из-за каких-то бумажек позволить выставить себя из страны, где ты нормально жил? Для этого нужно быть конченым придурком...
Я даю уроки тем, кто тоже хочет приобщиться к профессии. Обучаю молодняк. Небрежно, с рассеянным видом, засунув руки в карманы, я подхожу к мужчине, который любуется видом. И внезапно, ловко, как мангуст, выхватываю у него фотоаппарат (...) Американец едва опомнился и вызвал полицию, а я уже сбыл с рук украденное. Вся цепочка отлично отлажена. (...) За бумажниками я не охочусь — пустое дело. Сейчас все расплачиваются карточками, почти никто не носит с собой наличные. А вот за всякую технику я выручаю неплохие бабки. Тем более у меня много бесплатных подручных. Они болтаются на Трокадеро, но им не хватает смекалки или они еще не выбрали, с кем они — с ворами или с честными людьми. Это дети лавочников, служащих, учителей, рабочих. Они, идиоты, прогуливают школу — время от времени, не так, как я.
Они ищут адреналина, но не уверены, что он им жизненно необходим. И они готовы рисковать ради моих прекрасных глаз. (...) Они считают, что я крут. Им одиноко, им хочется ненадолго заглянуть на темную сторону, но они росли в другой среде и не знают, как это сделать. Не знают того, чему мы учились на улице и во дворах. Они похожи на щенков, которые приносят хозяину палку и, высунув язык, виляют хвостом, ожидая кусочек сахара.
Они воруют для меня. Если нужно, они дерутся. Тоже ради меня. Они приносят мне товар, который не могут сбыть сами. И все это в лучшем случае за спасибо, денег за это они не получают. Мне их жалко.
Я работаю в одном и том же квартале и регулярно натыкаюсь на одних и тех же копов. Вернее, это они натыкаются на меня. Мы уже прекрасно знаем друг друга, можно сказать, стали закадычными друзьями. Иногда они предостерегают меня:
— Селлу, ходи осторожно, часики тикают... Ты в курсе, что после твоего следующего дня рождения тебя могут посадить?
Мне смешно. Но не потому, что я им не верю. Я верю. Зачем им врать. Но, во-первых, я не боюсь того, чего не знаю. А во-вторых, что-то подсказывает мне, что в тюрьме не так уж страшно. И оттуда быстро выходят. Я знаком с сенегальцами, которые охотятся на девчонок. Их то и дело сажают за групповые изнасилования.
Максимум на шесть месяцев. Они выходят из тюрьмы, набрав пару лишних килограммов, со свежей стрижкой, и тут же начинают все по новой. Как-то один из них сел на три года, но только потому, что выбил девчонке глаз монтировкой. То, что он сделал, отвратительно, но он все равно скоро выйдет..
Вот поэтому тюрьма меня не пугает. Если бы там было так страшно, то те, кто там был, постарались бы больше туда не попадать.
— А теперь слушай: я передам твое дело одной женщине. Она — инспектор по делам несовершеннолетних, будет заниматься тобой, пока тебе не исполнится восемнадцать лет.
У родителей реакция — по нулям. Они почти ничего не понимают, но одно им ясно: у них не отберут сына. Не отправят его в центр для малолетних преступников. Раз в три недели я должен буду приходить во Дворец правосудия. И все. В остальном наша жизнь — и их, и моя — останется прежней. Юсуф, Махмуд, Ясин, Риан, Насим, Мулуд — почти все мальчишки в Богренеле состоят на учете в комиссии по делам несовершеннолетних.
Все знают, что это такое. Наверное, родители считают, что так бывает со всеми мальчиками — что с эмигрантами, что с французами..
Я часто приносил из школы дополнительные задания — штрафы за плохое поведение. Мама смотрела, как я десятки, сотни раз подряд писал одни и те же строчки: «Во время урока я должен молчать и сидеть на месте», «На перемене я не должен драться в школьном дворе», «Я не должен бросаться в учителя металлической линейкой». (...) Время от времени она вытирала фартуком руки и, проходя у меня за спиной, клала руку мне на плечо и, глядя на мои каракули, говорила:.
— Как много уроков, да, Абдель? Молодец!
Она едва-едва разбирала написанное по-французски. И не читала замечаний в моем дневнике. «Шумный ребенок, непрерывно дерется». «В школу приходит, как на экскурсию, — когда ему вздумается». «Ученик полностью игнорирует требования школьной системы».
Не читала она и требований явиться в школу, которые писали учителя, директор школы, а потом директор коллежа и директор училища. Всем им я говорил:
— Родители работают. Им некогда.
И подделывал подпись отца…
Я до сих пор уверен, что на родительские собрания ходят только те родители, которые сами ходили во французские школы и знают установленные требования образовательной системы. Только они приходят, когда их вызывают в школу. Для этого просто необходимо знать, как эта школа устроена. И нужно хотеть это знать.
А вот по последним двум цитатам все же прокомментирую, потому что Селлу и читателей принимает за идиотов. Ведь во Франции абсолютно все дети состоят на учете в комиссии по делам несовершеннолетних, ога, это известный факт! И только во Франции запрещено грабить, во всех остальных странах - можно. И только во Франции родителей вызывают в школу, в остальном мире об этом не слышали. Они просто не знали, так что надо понять, простить и позволить жить дальше под девизом "ну и че вы мне сделаете". Ну не далее как год назад, при попытке бегства от полиции одного такого же доброго молодца, рискующего в час пик снести всех и вся на своем пути, до кучи без прав и на чужой машине, пристрелили. Вой, хай, "же ребенка убили". Ребенки достаточно большие, чтобы нагло заявлять, что им ничего не будет, но не достаточно взрослые, чтобы отвечать за свой лайфстайл. "Лицемерная Франция" попыталась перестать быть лицемерной. Но такая Франция тоже оказалась плохая почему-то. Закончился этот инцидент массовыми беспорядками, поджогами, погромами и прочим прелестями не только в городах Франции, но и в соседних странах. Поэтому читать о проделках таких добрых молодцев, что -18, что 18+, мне не очень приятно, и хихикать вовсе не хочется.
— Месье Селлу, у вас какие-то проблемы с обучением?
— Э-э-э-э-э, нет… Ничего такого.
— А мне сказали, что вы отсутствовали целых четыре дня.
Я сразу смекнул, в чем дело. Я никогда не ходил на занятия, где рассказывали, как обращаться с проводами, выключателями и рубильниками. Вместо себя я посылал туда приятеля. Того же роста, с такой же фигурой, он был похож на меня больше, чем я сам (меня почти никогда не узнают на фотографиях). И все шло как по маслу, пока он не начал прогуливать.
Мог бы хоть предупредить. Придется ввалить ему хорошенько. А сейчас я попытался выкрутиться:.
— Знаете, мне не очень нравится атмосфера на занятиях… Мне и так не просто вернуться к нормальной жизни, а уж когда слышишь в аудитории расистские высказывания…
— И что вы собираетесь делать? Если не будете ходить на стажировку, я не смогу оставить вас тут. Вам придется вернуться во Флери-Мерожи.
Ха, напугал ежа. Да он и понятия не имеет, насколько условия в тюрьме лучше!
Жан-Марк — управляющий пиццерией в Латинском квартале, где я работал, — был в отчаянии. Его доставщики то и дело возвращались пешком, без скутеров и с пустыми карманами. Они жаловались, что их ограбили, — а на самом деле обменивали скутер на наркотики, прикарманивали выручку, а пиццу съедали с приятелями.
Легко сказать, но как доказать. Жан-Марк все прекрасно понимал, но ничего не мог сделать. Человека нельзя уволить за то, что он подвергся нападению, — а также на него нельзя подать в суд только потому, что ты не веришь ни единому его слову. (...) В убогом теневом бизнесе коллег я не участвовал, но и не стучал. Однако так больше продолжаться не могло: я к тому времени кое-что придумал, а эти мелкие жулики мешались под ногами. И я решил поговорить с Жан-Марком.
— Послушай, эти ребята считают тебя идиотом.
— Абдель, я знаю, но что мне делать?
— Все очень просто(...)пошли им уведомление о том, что они уволены за прогулы или что-нибудь в этом роде.
— Ну, предположим. А кто будет развозить пиццу?
— Я найду людей.
Знаете, почему полиция ничего не может поделать с жуликами. Потому что не пользуется их методами. Они не могут предотвратить преступление, потому что просто не видят, когда у них под носом что-то затевается. (...) Доставщики как по волшебству перестали подвергаться нападениям, а по вечерам вся выручка попадала в кассу. Ее привозят Ясин, Брахим и еще несколько моих будущих подельников. Они уже в игре. Несколько недель они изображают идеальных работников. Они знают, что могут мне доверять; то, что я затеял, поможет им набить карманы(...)
Теперь я замещаю Жан-Марка, когда он берет выходной. А когда его назначают управляющим новой пиццерии, я получаю его место и поздравления.
Всё, плацдарм зачищен..
По мне, так у богатых детей нет причин страдать. Девчонка — просто чума, мне хочется взгреть ее, как только я ее вижу. Показать ей настоящую жизнь, чтобы она перестала ныть из-за того, что не может купить сумочку, о которой так мечтала несколько недель, — но не осталось, блин, светло-карамельного оттенка.Дествтно, у девчонки отец парализован, мать умирает от рака, никаких причин страдать, кроме как по сумочке. Эмпат.
По утрам я просыпался с трудом и все чаще думал, что глупо так издеваться над собой. Работать утомительно. И неважно, соблюдаешь ты при этом законы или нет. Мне все это стало надоедать. Я боялся, что в конце концов стану честным — то есть, в моих представлениях, человеком конченым.
Кроме того, сеть, владевшая моей пиццерией, начала переходить на компьютеры. Нашим махинациям вот-вот должен был настать конец. Я уволился и отправился на биржу труда. У меня были прекрасные рекомендации, и я без всяких дополнительных усилий мог два года ежемесячно получать пособие, почти равное моей официальной зарплате.
Совесть меня совершенно не мучила..
В это время я был очень похож на Дрисса из фильма «Неприкасаемые». Беззаботный, довольный, ленивый, хвастливый, заводящийся с пол-оборота по любому поводу.
Но не злой.
Не злой, но...
Месье Поццо говорит, что я стал спокойнее (...) Еще несколько лет назад он думал, что я могу убить кого-нибудь «по зову крови»Кстати, да, Селлу гордится тем, что зато "никогда бы не убил из-за денег". Ну, хоть на этом спасибо. С большой буквы человек.
Всегда найдутся люди, которые меня осудят. И без малейшего колебания вынесут мне приговор. Для них я всегда буду маленьким арабом, который пользуется слабостью парализованного инвалида. Лицемером, невоспитанным типом, не уважающим никого и ничего
Боже, чем же он это заслужил?
Ну в общем, да, давно меня так книга не раздражала. Уже в процессе чтения, я узнала, что есть куда менее популярная книга, написанная Филиппом. Лучше бы я ее прочитала, т.к. версия событий, рассказанная Филиппом и его история жизни мне куда больше интересны.
51237
Аноним23 декабря 2018 г.Читать далееЧто можно сказать об этой книге интересного, если подавляющее большинство людей смотрело фильм и знает в чем заключается вся соль? Вроде бы ничего нового я не узнала помимо почерпнутой информации из фильма "1+1", но все же было интересно и познавательно узнать о жизни Абделя Селлу, каким он был в детстве, юности и частично взрослой жизни и каким стал. Он был ребенком, которого вместе с младшим братом отдали на воспитание тете и дяде, которые жили в Париже, а вся остальная семья осталась в Алжире. Амина и Белькасим стали его новыми родителями, его новой семьей. С детьми у них никак не получалось, но вот когда они получили в свое распоряжение уже подросших детей, то просто понятия не имели, как их правильно воспитывать, не знали как правильно объяснять элементарные вещи, что говорить, что запрещать, а что разрешать, в итоге результат для подрастающего мальчишки, которому все дозволено, вполне очевиден: он делал все, что хотел. В школу почти не ходил, ошивался на улицах, грабил магазины одежды, чтобы одеться, а еще воровал фотокамеры и другую технику у зевающих туристов, а потом проделывал разные махинации еще и еще, ведь жить-то как-то надо было, да и в принципе такая жизнь ему была по нутру. Результатом подобных действий стало заключение на полгода в тюрьме, но это Абделя не остановило, он бы и дальше занимался тем, что ему было привычно, если бы не встретился на его пути Филипп Поццо ди Борго - инвалид, паралитик и тетраплегик. Поначалу Абдель слова даже такого загадочного не знал, как "тетраплегик", и было и вовсе необычно, что он задержался рядом с Филиппом на столь продолжительный срок. Сначала уход за ним был работой, а потом Абдель отказался от денег, сказал, что так не может и продолжал помогать человеку, который неожиданно стал ему другом, просто безвозмездно. Удивительная и очень интересная история. Не скажу, что читала книгу с неослабевающим интересом и затаив дыхание, но все же не пожалела о прочтении. Книга получилась по-своему теплой и замечательной, хоть и значительно уступает кино, но все же Абдель Селлу молодец, что решился рассказать правду о своей жизни, рассказать о том, как эти два совершенно разных и непохожих друг на друга человека смогли внести такой глубокий вклад и изменить жизни друг друга. Язык у книги несколько суховатый местами, простой и даже несколько примитивный, но это определенно идет плюсом в копилку, потому что "цветистость" речи и оборотов здесь совершенно ни к чему. Все честно и просто без всяких наворотов и даже легкого оттенка лжи.
501,6K