Одинокий город. Упражнения в искусстве одиночества

про эту книжку хорошо рассуждать в ключе «какой она могла бы быть», потому что в ней многое может не устраивать. одни говорят, слишком много Оливии, где теория про одиночество. другие - что за странный выбор одиноких представителей искусства, а где остальные. странный подход: либо читайте внимательно аннотацию, либо напишите книгу, которая понравится лично вам. все просто, не так ли?

с первым у меня не возникло противоречия, текст начинается с личного опыта проживания и оставленности в страшном человейнике Нью-Йорке, что становится стартовым пунктом как для анализа феномена одиночества, так и поиска родственных душ в сфере визуального искусства. выглядит довольно органично и настраивает на сочувственный лад - если, конечно, вам хоть немного довелось испытывать похожие состояния. поэтому если убрать этот личный момент, получится какой-то сухой теоретический труд о таком-то явлении и таких-то пострадавших представителях, а кому такое надо.

дальше все как будто идет по плану: картины Хоппера как идеальная антиреклама тех ощущений, состояний и обстановок, в которые ты неминуемо рискуешь попасть, находясь там, где застряла сама Оливия (насколько поневоле или от неспособности двинуться куда-то еще, я так и не поняла. некоторым из нас просто нравится продолжать вариться там, где нам не очень хорошо).

а еще дальше уже, видимо, я не очень внимательно читала аннотацию, потому что речь зашла об отпетых маргиналах Уорхоле, Войнаровиче и Дарджере, из которых я только знала, как выглядит первый и что он штамповал образ Монро. и здесь мое раздражение начинает возрастать, потому что я вижу то, что особенно плохо терплю в повесточной литературе (которую стараюсь не читать): автор берет пришельцев от мира искусства, копает в их травматичное детство, и, выезжая на жалости вперемешку с восхищением от их инаковости и ущемленности выращивает такой прекрасно-уродливый текст, что только любопытство заставляет дочитать, хотя терпение уже выкипает через край. прекрасный, потому что я как бы вижу и понимаю ее логику, я не могу заподозрить ее в нечестности ее интереса к психопатичному Дарджеру или насквозь изломанному и опоганенному Войнаровичу с кошмарной судьбой. я вижу искреннее сочувствие.

но также и уродливый - ох ребята, как же стало тяжело в этом мире доказывать кому-то уродливость и гибельность некоторых явлений, когда, если уж совсем упростить, происходит с человеком зло, и он выживает, как может - сублимирует, нарушат нормы, выстраивает какую-то персональную опасную свободу - а следом находятся люди вроде одинокой исследовательницы Оливии, которые учуяли несчастно-героическую родственную душу, и тут же готовы подхватить и романтизировать, и оправдать, и возвеличить все это так называемое развитие, уж не знаю чего - свободы, прав, самовыражения (вещей, которых люди хотят, как манны небесной, и с которыми ни хрена не умеют справляться) - ни разу не имея в голове вариант, что это может быть отклонением от развития, потому что «меня вырастили две лесбиянки, и ничего, я нормальная».

я читаю об истоках творчества Уорхола и понимаю, что оно имеет ценность в рамках его собственной биографии, но не понимаю его общекультурной ценности. я должна, наверно, порадоваться за Войнаровича, что он пошел писать, фотографировать, рисовать и прочее, а не продолжил спать в ночлежках, крушить телефонные будки и не взялся за ружье, но я не собираюсь признавать беспорядочный секс с незнакомцами на какой-то вонючей пристани ни красивым, ни освобождающим, ни сколько угодно нормальным опытом. и мне, возможно, стоит порадоваться, что писатель и художник Генри Дарджер не похитил и не замучил ни одну девочку (а кто знает? вы вот уверены, что нет?), а только изобразил всякие жестокости над малолетними гермафродитами. и кстати! как там звали чувака, которому в руки случайно попали эти картины и который провозгласил их шедеврами или чем-то там? кто это был вообще? и что там значимого или великого или уникального? вы вообще эти картины видели? да простят меня Генри с Оливией, но сейчас весь интернет лопается от картинок подобных великих художников. но в 60е кто ж знал, тогда Генри оказался огого. такого изврата мы еще не видели, такое нам надо.

короче, к чему все это словоблудие. Оливию, конечно, не могли заинтересовать скучные, простые люди, хоть творческие, хоть нет, которые вообще-то тоже переживают одиночество, и страдают от него, и им ох как есть что рассказать. потому что если ты в Нью-Йорке, а там только начинают оправляться от эпидемии СПИДа и геи уже возмужали в своих правах, о ком еще писать? о домохозяйках? о бухгалтерах? о пенсионерах, может?

с Оливией Лэнг больше дела не имею.

Ох, это идеальная книга для одиночества! Для наслаждения одиночеством. Так вышло, что я как раз ехала в Крым, как водится, в одиночестве, 7 часов пути из милого моего Краснодара. И эта книга просто тааак зашла!
Идеально подойдет для тех, кто находится в стадии расставания и выхода из умерших отношений...
Книга об одиночестве, об одиночестве людей, знаменитых и не очень, художников и не очень)) О способах преодоления оного, о причинах возникновения, в общем об самом об этом!
На самом деле, конечно, автор рассказывала больше о знаменитых людях, о нас, серых, ничем не выделяющихся из толпы, ничего не сказано. А как нам быть, никто не знает)) Мы, которые ничего не совершили сверхвыдающегося, и, будем честными, вряд ли совершим какой-либо переворот.
Книга погрузила в одиночество настолько глубоко, что я даже не поверила себе, насколько я одинока. Да тут даже самый отпетый семьянин бы остро почувствовал бы это гнетущее чувство (но это, конечно, не точно), но лично я остро это ощутила.
Ну и шикарные декорации в виде Нью-Йорка, сверх перенаселенного города, и из-за этого сверх одинокого - Нью-Йорк теперь как символ одиночества для меня. Где, как не в огромном шумном грязном Нью-Йорке предаваться этому недугу?)) Что и делала автор романа и героиня книги.
Маленькие квартиры, грязные улицы, сумасшедшие, несчастные люди, предающиеся разным зависимостям от того, что хотят почувствовать хоть капельку счастья - все это вы найдете здесь сполна.
Честно говоря, истории многих людей в этой книге были мне знакомы, но истории некоторых - просто потрясли. Как же все неоднозначно в этом мире, как же много подводных камней, какая же чужая душа все-таки потемки!
Кажется, что человек окружен славой, он не может быть одиноким, он написал книгу, как стать самым счастливым, потому что он это умеет и знает, но потом он умирает в одиночестве или кончает жизнь самоубийством от несчастья, и ты задумываешься.... А что есть счастье? Как его достичь и нужно ли...
А главное, есть ли в этом мир человек, который поймет и разделит это чувство с тобой?....

Не знаю, чего именно я ждала — но наверное нечто вроде сеанса флоатинга в чужой рефлексии, красивой нью-йоркской истории про девушку в большом городе. На деле же получился довольно мрачный и невольно затянувшийся забег по закоулкам с неуемным, жадным до мелочей гидом. Обзорщик из «РБК-Стиля» назвал Оливию Лэнг «умная невротичка с повышенным чувством прекрасного», и хотя от этой фразы до сих пор передергивает, в какой-то момент я и себя поймала на мысли, что знаю вот таких людей: обостренно чувствующих, жадных до трагедий, всю жизнь, как паутину, плетущих одну большую историю из хворостинок, подчиняя разношерстные факты предмету своего интереса.

В данном случае Оливия Лэнг рассказывает о темной стороне одиночества, препарируя биографии нью-йоркских художников: Уорхола, Хоппера, Войнаровича и других (досталось даже Генри Дарджеру). В ее изложении все эти безусловно грустные истории принимают оттенок некой патологии, будто бы нет на свете конвенционально «нормальных» одиноких людей — а сплошь травмированные, злые, душевнобольные или недолюбленные.

«Одинокий город» очаровал, возмутил и одновременно с этим раззадорил меня — как настоящий мегаполис, грандиозный муравейник чужих судеб. А заодно напомнил, какие же прекрасные мемуары оставил после себя Уорхол — и вот их надо бы перечитать.

Наиболее сильное впечатление на меня, при чтении этой книги, произвёл рассказ о художнике-аутсайдере Генри Дарджере, о котором раньше я просто не знал. Этот человек, практически всю жизнь проживший в одиночестве и бедности, создал в своём творчестве, в текстах и рисунках целую вселенную, но о его работах стало известно уже только в конце жизни, а после смерти художника они стали продаваться за огромные деньги. При этом сам художник, о котором даже не известно точно, как правильно произносить его фамилию, то ли Дарджер, то ли Даргер (мнения его знакомых на этот счёт расходятся), как бы сливается с созданным им миром и по сути является одним из его персонажей.
Кроме Дарджера в книге рассматривается тема одиночества через призму биографий ещё нескольких художников и фотографов - Уорхола, Хоппера и др.
Честно говоря, когда я покупал эту книгу, я даже не понял, что по сути это своеобразный сборник рассказов о нескольких американских художников XX века. Я почему-то решил, что это такая эссеистика на тему одиночества городских жителей, хотя это, в принципе, так и есть, но главноё в ней, как мне показалось, это всё же творчество героев этой книги.

Довольно личная книга, однако от этого не менее привлекательная. По ощущениям это как разговор с очень интересным собеседником, когда вы вместе идете по городу, заходите на выставку и завязывается разговор об этом художнике, потом повествование переплетается с мнениями психологов, искусствоведов... Это любопытный исследовательский путь, но давайте по порядку.

Если вы ожидаете встретить урбанистические теории и архитектурные байки - тут не про это (а я надеялась) . Книга является немного личной историей проживания автором этапа одиноких метаний по Нью-Йорку. Оливия Лэнг решает осветить эту тему с помощью интересных иллюстраций - жизни художников, писателей и известных деятелей искусства двадцатого века: Эдвард Хоппер, Дэвид Войнарович, Энди Уорхол, Генри Дарджер, Клаус Номи. Получается своеобразная история взаимоотношений между одиночеством и искусством.

Истории Уорхола и Войнаровича проходят сквозной связующей линией на протяжении всего повествования. История последнего довольно тяжелая, но Войнарович ... Эта история не позволяет себя забыть. ... Мне понравился стиль изложения: схоже с документальной прозой, но более живо написано. Ты дрейфуешь по городу и библиотекам вместе с автором (она даже прикреплять скриншоты гугл-поиска по именам творцов - типичное начало исследовательского пути в наш век). История исследований перемежается с её собственными переживаниями состояния одиночества.

Можно пройти мимо книги и отзыва, так как я-не-мастер и сама тема одиночества отчасти табуирована в современном сообществе. Мы выкладываем фотографии с друзьями, а "одинокими" моментами делимся редко (да какой делимся, тут лишь бы встать с кровати и заставить себя выйти во внешний мир). Для меня одиночество необходимо, это время подзарядки для "бытия экстравертом". Но что делать, когда баланс нарушен и одиночество поглощает тебя в пучину мнительных и грызущих изнутри мыслей? Эта книга не дает ответа на такой вопрос. Но пока читаешь ее (и пока Оливия ее писала) - ты уже знаешь, что не одинок в этой пустыне отчаяния.

Редкая книга, которую я не смогла дочитать. Вернее сказать, даже не особо начала. Абсолютно меня не захватила. Убила на нее вечер, но осилила меньше пятидесяти страниц.
Какая-то она недушевная что ли.
Вроде бы и настроение, и обстановка подходящие (продолжительное время в командировке, одна в номере, скучаю по дому), а книга не пошла.
Честно сказать, даже не буду еще раз пробовать ее читать. Не понравилась.

Самое интересное, что все, кто оставил отзывы (рецензии) до меня, эту книгу тоже не дочитали.

Одиночество - холодное,
темное пространство.
Оно разрушает, обрывая минимальные связи с обществом.
И, все же, одиночество - коллективное явление,
"пространство людное: это сам город"

• Как оно влияет на личность,
где берет свои истоки,
может ли оно стать вдохновением, некой движущей силой для творения?

В данном эссе Оливия Лэнг пытается найти ответы на эти вопросы, раскрыть тему деятелей искусства Америки, в частности - Нью-Йорка, которые были крепко связаны с одиночеством, и на протяжении всей жизни отчаянно пытались создавать, а порой и просто жить, в состоянии тёмного и холодного отчуждения, даже будуче частью разношерстной толпы в постоянно жужжащем мегаполисе

☆ Мои ожидания были немного иными, эссе оказалось более гнетущим, а еще более личным. Будто оно было больше способом помочь себе, изучив биографии известных личностей, которые мучались от того же ощущения, видно, что Оливии Лэнг безумно интересно погружаться в истории и анализы мыслей, но, естественно, не всем такое по душе. Начало отводиться анализу жизни и работам Эдварда Хоппера, картины которого напрямую связаны с одиночками в большом городе.
Большая часть текста отводится Энди Уорхоллу - его попыткам механизировать искусство, сравнять людей и их особенности, скрыться за маской безличности, а в сущности - спрятать свои "недостатки" и страхи. Он пытался создать дешёвую копию самого себя, образ, который может воссоздать кто угодно

☆ Много времени уделяется и Дэвиду Войнаровичу - важной личности в истории американского квир-искусства и активизма. Жизнь его была трагична и скоропостижна, писательница же изучает дневники и работы с особой нежностью. Тем не менее, хоть мне и совсем не близка именно эта сторона искусства, граничащая с борьбой и протестом, в конечном итоге было любопытно узнать о его личности, о боли и любви.
Но будьте готовы - подробности жизни отнюдь не приятные. Большая часть отводиться эпидемии СПИДа, это были тяжелые фрагменты, очень подробные и болючие.

Конечно, в книге намного больше примеров творческих людей, совершенно из разных направлений.

Как итог, достаточно любопытная работа, порой с излишним ушлублением в детали событий, но, конечно, именно это показывает подробную картину страшного одиночества в толпе, попыток сохранить здравый ум в условиях полной внутренней отчужденности и желания найти близость хоть частицу близости и принятия

Мир уже отстроен. Но парадокс: его создателям тяжело жить в нём.

И те прячутся от него, принимая обет одиночества. Но ещё один парадокс: человек научен жить в дружбе, в совместной работе... Одним словом, вместе с себе подобными.

Рано или поздно одиночка начинает пожирать себя изнутри в одном простом понимании. В том, что он не один. (в контексте книги в фразе света нет)

Про одиночество стоит говорить. Более, чем достойная попытка открыть дискуссию.

Я прохожу через одиночество не без печали и грусти.

И поэтому посылаю всем, кто читает... Если к вам идёт навстречу человек без злобы и вреда, примите его тепло или укажите ему хороший путь. И накормите его печеньками и тёплым чаем. Не дайте светлым душам угаснуть насовсем...

Что объединяет Эдварда Хоппера, Энди Уорхола, Дэвида Войнаровича и других представителей культуры прошлого столетия?
Во-первых, нахождение их на страницах книги Оливии Лэнг, а во-вторых, направление их искусства и даже, порой, их жизни. Тема одиночества пронизывает работы и жизнь многих знаменитых писателей, художников, фотографов, киноматографистов, музыкантов. Одиночество в большом городе, внутреннее одиночество, попытки экранироваться от окружающего мира при помощи различных девайсов, и ,наоборот, их использование с целью ложного сближения, даже тема эпидемии СПИД и одиночества её жертв. Оливия Лэнг пишет о своих мыслях и чувствах во время жизни в Нью-Йорке, о личном опыте одиночества и сквозь эту призму рассматривает творчество ключевых деятелей искусства XX века.

Глубокая и трогательная книга, совершенно не ожидала от себя, что прочту её быстро, тем более, что она так меня увлечет. Если хотите больше узнать о деятелях культуры XX века, однозначный рекомендасьон.