Облачный атлас

Шесть разных историй.
Шесть разных времен.
Шесть историй одной души.

Каждая история вполне могла бы быть рассказана отдельно и выпущена отдельной книгой, но мне понравилось мыслить в ключе, предложенным автором. Он настраивает нас думать о том, что это история одной бессмертной души в разные отрезки ее жизни на земле. В этом случае истории выглядят цельными, если только рассказаны вместе. Облачный атлас навевает мысли о том, что время, в котором мы живем, очень слабо влияет на суть происходящего, так же как другие факторы, например, вид деятельности, пол или ориентация.

Очень необычно, что каждая история рассказана в своем стиле, создается впечатления, что их писали не просто разные люди, а люди жившие в разные времена. История про морские приключения адвоката из Калифорнии рассказана чисто классическим повествованием, а, например, история про журналистское расследование как раз в революционном духе времени 70х, или еще, история про неудачливого издателя, мне показалось, рассказана в немного юмористическом и легком стиле Фэнни Флэг.

В целом, книга будоражащая, философская, заставляет подумать-поразмыслить-переосмыслить. Советую.

Эта книга меня поразила. Она и интересная, легко читается несмотря на приличный объем, и затрагивает такие глубины, имеет столько подводных течений, что голова идет кругом. И, подозреваю, что я не всё в ней разглядела, многое упустила, но даже того, что увидела хватит на долгие размышления.
Книга содержит шесть историй разных людей, живших в разное время и в разных странах, и прочитав её практически совершаешь кругосветное путешествие. Эти люди - герои книги связаны друг с другом весьма условно и в то же время являются одной душой. Очень интересно построение книги, когда следующая глава связана с предыдущей записью и лишь однажды дополнительной связью служит живой человек, Сиксмит в молодости бывший другом, возлюбленным и своеобразным исповедником Флобишера, а в конце жизни познакомившийся с Луизой и подтолкнувший её к опасному расследованию - противостоянию с могущественной корпорацией. С корпорацией сталкивается и фабрикант Сонми, которая понимает, что отдельный человек не в силах физически противостоять такому могуществу. И она создает "12 заповедей", чтобы они влияли на общество, что приводит к тому, что спустя века она становится божеством, этакой смесью Христа и Будды для небольшого племени, самого человечного и сохранившего душу в вырождающемся мире.
Все истории хоть и написанные в разных стилях понравились мне, хотя рассказ Закри и тяжеловато было читать, но такое искажении речи позволяет глубже проникнуться деградацией человечества. Кстати шестая глава напомнила мне "Машину времени" Уэллса, правда там путешественник во времени двигался только вперед, мы же по воле автора возвращаемся в прошлое, чтобы увидеть/услышать/прочитать продолжение историй героев книги. События трех историй происходят в прошлом, три следующие в будущем, хотя, если я не сбилась в подсчете, Кавендиш попадает в переплет в 20-30 годы 21 века, то есть в недалеком будущем относительно написания книги, две следующие главы посвящены более отдаленному будущему.

Наверное, всякий кто хоть раз в академических изысканиях сталкивался с концептом "нововикторианства" или "викторианства в постмодерне", в общем, с этой огромной жанровой областью, где писатели наново воссоздают стертый первой мировой литературный мир с его солидным, дубовым, приятно-громоздким ходом повествования и исключительной любовью к долгой, захватывающей сериализации мира, - тот, наверное, должен был сталкиваться и с практически программной работой Кристиана Гутлебена о ностальгическом постмодернизме (Nostalgic Postmodernism: The Victorian Tradition and the Contemporary British Novel, Chr. Gutleben, Rodopi, 2001). Если формулировать очень-очень грубо и рыхло - поправьте меня, пожалуйста, если я что-то напутала - то смысл работы заключался в одной очень простой истинке: викторианская литературная традиция пожирается и переваривается нынешними британскими писателями так, чтобы еще больше засветить все светлое и еще сильнее зачернить все темное. Викторианство восстанет из небытия литературным лазарем, у которого, с одной стороны, щеки будут круглиться румяными яблочками, а с другой стороны, из этих же яблочек будет проглядывать червячок. Даже обретя голос, как это свойственно многим второстепенным персонажам в викторианских пастишах, нянька Пегготти лишь усугубит свою приличность, в то время как мистер Мердстоун рискует оказаться инцестуально-ориентированным извращенцем, латентным трансвеститом или владельцем садомазохистского притона. Неслучайно символом faux-викторианщины становится газовый фонарь: под ним все ярче яркого, но тени таят в себе чернильные лужи тайн и гормонально обезумевшего из-за актриски Нелл Диккенса.

Впрочем, простите, я отвлеклась, а на самом-то деле я вспомнила Гутлебена только потому, что в связи с митчелловским романом на ум постоянно приходит это словосочетание: "ностальгический постмодернизм". Про что "Облачный атлас", конечно, известно даже слишком - сам Митчелл услужливо все сформулировал: реинкарнация, одна душа - всегда одна, как плавно один человек перетекает в группу, как группа разрастается в целый мир и как гибнет этот мир, потому что кто-то когда-то оторвал крылышки бабочке, оказавшейся ангелом смерти. Гибель цивилизации, распад индивида, брейгелевская вавилонская башня повествования, сюжетная матрешка, новые истории из нарративного брюшка которой вынимаются посредством кесарева сечения, позолота сотрется - надежда остается, прошли миллионы лет, а люди все те же, убегают, преследуемые медведем и личными дьяволами. Это все довольно понятно и не нужно, конечно, читать "Облачный атлас", чтобы стать чище и умнее. Постмодернизм он на то и постмодернизм, чтобы проговаривать прописные истины с покер-фейсом, чтобы он мог, когда ты кивнешь из вежливости, захохотать голосом Панча: "Саечку за испуг!" и огреть тебя дубинкой промеж читательского опыта.

Вся прелесть "Облачного атласа" заключена, конечно, в том, что сама А.С. Байетт назвала "повествовательным удовольствием", вот в этих шести разножанровых историях, которые составляются в славный секстет - ностальгический поклон в сторону литературы 19 и 20 века, когда сюжетные колеса стучали громче, когда люди в книгах были выше, а деревья - зеленее, когда приключения были, черт дери, настоящими, а читатель - любезным. Все эти шесть новелеток - от подчеркнуто викторианского дневника Адама Юинга (белые пляжи, миссионерство, дрожь палубы под ногами, странный врач и что есть миссионерство, белая ли душа у черных людей) до модной сейчас дистопичности (Сонми, кассирша в Макдональдсе будущего, обретает душу и новое мышление в насквозь пропахшем цивилизацией мире) - словно странная ностальгическая косичка из самых любимых нами книжек, из помноженного на Уилки Коллинза Жюля Верна, из "Страданий юного Вертера" с каплей набоковской скандальности и гиюсмансовского переспелого декадентства, из палп-фикшена шестидесятых, из добряковских романов о старичках из девяностых, из перпетуума "Голодных игр" и пост-апокалиптических рассказов о том, куда сами себя заведут люди через много сотен лет. Это своеобразный подарок тихонькому читателю, хрестоматия книжного червя, которую полезно держать под рукой, чтобы, если понадобится, вспомнить основные жанровые крючки hardboiled-детективов (смелая журналистка, совестливый предатель, которому всего-то полгода до пенсии, мир на грани экологической катастрофы и злой пифпафнутый на всю голову убийца) или перечесть что-то трогательное о том, что старость не заканчивается на пороге дома для престарелых, и даже дедушку, которого изначально хотели забыть в библиотеке с табличкой: "Пожалуйста, позаботьтесь об этом медведе", тоже заберут домой добрые люди.

Ностальгичность вдруг снова в моде и не увяла вместе с вполне оправданным угасанием псевдовикторианского романа, когда уже невмоготу стало читателю рыться в простате Диккенса или разбираться в лаудановом горячечном бреде Уилки. Ностальгичность осталась целой, целиковой и вдруг переросла в понятную спелость тоски по бывшим историям, по бывшим литературным мирам, когда вдруг читателю хочется чтоб все стало как раньше, вернуться в книжное детство и заново засесть в кусты с индейцами, не боясь, что его схватит за жопу злой бледнолицый автор. У кого-то это получается с блеском (в ноябре выйдет на русском языке превосходнейший, идеальнейший, просто КРУТЕЙШИЙ роман Элеанор Каттон The Luminaries, который весь есть вот это обращение к прошлому: к многосериальному викторианскому роману-сенсации, к золотоискательству, опиумным притонам, таинственным тайнам и прочим составляющим идеального романа "как из детства"), у кого-то совсем не очень (бойновский The House is Haunted есть прилежный набор всех черточек традиционного "романа с призраками", из которых, увы, не складывается четкий портрет увлекательной книжки), но тенденция не нова, что хорошо, и приятно живуча. Нам, дорогие коллеги по книжному шкафу, есть куда отступать от разводов в Хэмпстеде, паяльников в жопе, трех поколений женщин в московской коммуналке и оторванных ушей в сумке "Прада" и с тыла нас, уж будьте покойны, прикроют.

Я тоже не люблю делать только одно дело за раз. Поэтому вполне могу понять, что двигало Дэвидом Митчеллом, когда он, в один прекрасный день, взял и решил - к чему писать одну книгу, если можно сразу шесть? И слепить их все в непрекращающееся повествование, замкнутое на себе самом? Что ж, эта его лента Мебиуса вблизи оказалась совсем не такой многообещающей, как я думала. Отдельные кусочки-истории слеплены неровно, да и скотча у Митчелла, видимо, не было, и он наспех залепил все синей изолентой. Поэтому даже на мою дальнозоркость не спишешь очевидных недостатков - кое-кто подумал о красивой форме, но не позаботился о содержании.
Итак, что тут у нас? Сразу и приключенческий роман, и незамысловатые мемуары предприимчивого юноши, и типичный американский детектив, и приключения англичан в шотландском доме для престарелых, и киберпанк-антиутопия, и нечто, что особо понравилось бы, пожалуй, дадаистам. Первые три "книги" я читала с легкой скукой - для каждой из них найдется гораздо более привлекательная замена в своем роде, начиная Ридом или Верном для первой и заканчивая Чейзом для третьей. Четвертая немного повеселила, но в целом, тоже не очень-то хороша - про ужасы замкнутых помещений à la психушка есть множество других отличных книг. Пятая мне понравилась больше всех, прежде всего, своей идеей. Мир корпораций, где вещи потеряли свои изначальные названия и теперь именуются в честь крупнейших производителей. Никаких сигарет, машин и кроссовок - только мальборо, форд и найки. Никакого улыбающегося Рональда Макдональда - только голограмма Папаши Сонга, на которого работает армия девушек-клонов. Отработали в бигмачной двенадцать лет, пожалуйте на корабль, где вас измельчат на фарш для бургеров - буколическая, прямо-таки, картинка. Но стоило увлечься этим миром - я слишком неравнодушна к антиутопиям, - как бац! началась часть от лица козопаса, продукта павшей цивилизации. Редуцированные звуки в каком ни возьми слове и легкое скудоумие изрядно утомляют глаз:

Орфография автора сохранена. Нет, я, конечно, знаю, что некоторые изъясняются так и без всяких закатов цивилизаций, да еще и с увлекательными трехэтажными конструкциями, хоть и не несущими смысла, но будь эта часть отдельной книгой, такие мемуары грузчика я бы читать не стала. Так что, получается, из шести подсунутых мне Митчеллом книг, более-менее приглянулась только одна.
Впрочем, ее разлагающееся очарование, как и плюсы других частей, лично для меня подпортило то, что всякий раз сюжет прерывается слишком уж внезапно, стоит только увлечься. И можно было бы потерпеть интригу, будь следующая часть хороша, но этого не происходило снова и снова, и печально долгожданный катарсис все никак не наступал. Связь между отдельными отрывками показалась притянутой за уши, кое-где это и не связь вовсе, а какой-то бессвязный бред старушки-гадалки, уставившейся в кофейную чашку. Или нет, это, скорее, индийский фильм - всех героев отличает одинаковое родимое пятно! Родственники ли они? Дети друг друга? Потерянные братья, особенно Луиза? Наверное, если бы здесь были просветляющие песни и танцы, как и положено в индийском фильме, связь бы стала более очевидной, но нет, получились только намеки. А жаль, потому что в итоге получилась какая-то вещь в себе и что там на самом деле, разобраться невозможно.

Когда-то давно, посмотрев фильм Вачовски, мне захотелось почитать книгу, чтобы все-таки разобраться до конца во всех хитросплетениях, намеках и недосказанностях. И вот несколько лет спустя, я добралась-таки до книги…и скажу честно: понятнее не стало.

Про оригинальное построение книги в виде концентрических кругов: 6ти историй, происходящих с разными людьми в разное время, разделенных на 2 части каждая и «расходящихся от центра» (центральной истории, которая рассказывается вся целиком, не прерываясь), написано много. Каждая история связана с другой тем, что герои последующей каким-то образом читают/смотрят/слушают предыдущую; мне эта связь показалась довольно слабой и зачастую «притянутой за уши». Все истории написаны в разных жанрах; что-то у автора получилось лучше (на мой взгляд, это сарказм и гротеск истории Кавендиша и история Сонми); что-то хуже (история Луизы Рей получилась через чур похожей на дешевый Голливудский триллер; центральная история вообще далась мне с огромным трудом из-за бесконечных апострофов и «упрощенного» до примитивизма языка, который по мнению автора должен характеризовать постапокалиптическое общество будущего). Но, к сожалению, все до единой истории вторичны: все это я уже где-то когда-то читала. Хотя, если воспринимать «Облачный Атлас» не как попытку создать что-то новое и оригинальное, а как некий некий литературный «стеб», то количество литературных аллюзий поражает: «Моби Дик», Библия, «Дон Жуан», «1984», «На маяк», «451 градус по Фаренгейту», «На Западном фронте без перемен», «Мы», «О дивный новый мир»…Киплинг, Гомер, Ницше, Гаррисон и много ещё чьё влияние можно обнаружить при желании.

Во всех историях так или иначе отражаются темы истины, предательства, эгоизма и жестокости человека, власти, насилия, рабства (не обязательно физического), свободы, поклонения некоему божеству…

а ещё во всех историях герои обнаруживают у себя очень похожее родимое пятно…и здесь уже автор подталкивает нас к идее, что все герои - это реинкарнация одной и той же души.

Вообще, автор все время пытается все читателю разъяснять…очень нудно, подробно и по много раз (например, даже сама структура книги разъясняется несколькими героями в разных историях). Складывается впечатление, что либо автор невысокого мнения об умственных способностях своих читателей, либо настолько боится, что его не поймут, что пытается заранее и по несколько раз донести свою мысль.

К сожалению, мысль эта опять же не нова и не оригинальна. В итоге, получилась очень навороченная конструкция на много страниц, которую преподносят читателю как Некое Сакральное Знание…ну, видимо, как сказал сам автор:

Удивительная задумка, богатая и насыщенная история, распадающаяся на множество маленьких осколков. Непредсказуемые повороты сюжета, которые ведут в неизвестность и поначалу заставляют недоумевать. Ты как-будто находишься в запертой комнате и пытаешься нащупать в темноте выход, не зная существует ли он вообще. Ты не ощущаешь времени, не понимаешь куда заведет тебя эта скользкая дорожка, но надеешься на огонек в конце пути, который разъяснит все и расставит по своим местам.

Адам Юинг - американский нотариус, он совершает путешествие из Сиднея в Калифорнию, Роберт Фробишер - талантливый композитор, у которого всегда проблемы, Луиза Рэй - журналистка, попавшая в переплет, издатель Тимоти Кавендиш, закрытый в доме для престарелых, женщина-клон Сонми и конечно - козопас. Все эти люди раскиданы по временам и странам, объединяет их одно - родимое пятно между лопаткой и ключицей в форме кометы.

В самые тяжелые жизненные моменты к героям попадают в руки упоминания друг о друге: дневник, письма, рукопись книги... Они как в зеркала смотрят не на себя, а на другого - и так до самого последнего персонажа, а потом по кругу. Как часть одной системы - непрерывная и бесконечная.
Автор намекает на то, что все эти шестеро - один и тот же человек, который путешествует вне пространства и времени, играя огромную роль в истории всего человечества.

Каждая из историй отличается по жанру. Тут и детектив, и фантастика, и дневниковые записки, и письма, и даже элементы триллера - успевай только переключаться. Ты наблюдаешь за этим и ждешь, когда наконец все пазлы соберутся в общую картину, чтобы посмотреть на нее со стороны.
До последнего момента не можешь сориентироваться и прибываешь в прострации, отпустив собственные мысли и положившись на волю случая.

Так почему же я поставила роману такую низкую оценку? Не смотря на все вышеперечисленное, это было ужасно, просто катастрофически скучно. И я не понимаю из-за чего. Сами истории интересные, персонажи живые, язык автора приятен, кирпичи меня никогда не пугали, задумка оригинальная, но все вместе создало вот такой эффект... даже как-то обидно.
Рекомендовать роман не буду, пусть каждый решает для себя стоит ли. А если вы все-таки приметесь за чтение, я искренне желаю вам разглядеть все то, что не удалось разглядеть мне.

Об «Атласе» практически невозможно говорить с теми, кто его не читал и можно говорить до бесконечности с читавшими. Пытаясь хотя бы что-то объяснить первым, все время замолкаешь в страхе хоть чуть-чуть приоткрыть малейшую подробность, малейшие отблески идей. Со вторыми же можно, как до хрипоты спорить чуть ли не о словах, так и вести витиеватые рассуждения о сверхсмыслах и роли каждого события, которое на первый взгляд могло показаться таким незначительным. Все дело, наверное, в том, что «Облачный атлас» - это произведение, вырывающееся за рамки привычного для нас литературного произведения. Как в свое время французы в лице Грийе и Дюрас сломали представление читающего мира о романе, так Митчелл вторгается в привычную систему современной литературы.

Изначально он берет за точку тот простой факт, что сегодня любой писатель превратился из творца в ремесленника. В такого, кропотливо охаживающего какую-то тему мастера, но неспособного выйти за ее грань. Большинство современных авторов, на которых стоит обратить внимание, работают в определенной традиции, обрабатывают определенный материал и рассчитывают на некий слой читателей. Митчелл же на первый взгляд выстреливающей баллистической ракетой, на самом деле вторгается в структуру ДНК романистики. Причем даже у тех, кто придет восторг от его произведения мнения могут быть диаметрально противоположными. Для кого-то «Атлас» окажется библией, своеобразной книгой подытоживающей всю историю литературы последних двухсот лет как минимум. Для кого-то же, он окажется, напротив, человеком, перешагнувшим постмодернизм и вступившим, пока, не очень понятно куда, но определенно вступившим. Но и нельзя отрицать, что найдется и третий, и четвертый и еще множество других лагерей. Этот роман, по сути, являясь жанровой, сюжетной, стилистической, исторической и философско-концептуальной мозаикой, рассказывает о таком несметном количестве вещей и проводит столько сюжетных линий, за гранью, представленных на поверхности, что не каждый исследователь сходу найдет нужный ключ. И опять же, не факт, что этот нужный ключ на поверку окажется тем самым необходимым. При этом роман Митчелла легко читается и без погружения в материал, без попыток выстроить некую систему, по которой работает «Облачный атлас», как бы его не воспринимал отдельно взятый читатель. Его можно читать как великолепно написанное, гениальное произведение, с оригинальным расслоением времен и сюжетов. Чего-то подобного пытался добиться Льоса в своей «Скверной Девченки», чего-то подобного почти достиг сам Митчелл в «Сне номер 9». Но вот только не так и не до конца.

Перед нами шесть историй написанных в разных литературных традициях. Начиная от исторического романа через интеллектуальный роман, к американскому детективу в современную романистику, киберпанк и наконец, некое хитрое смешение жанров на грани фантастики и библейской притчи. И все это затянуто невероятно тугим узлом взаимосвязей, которые практически никогда не выходят на поверхность, загадок на которые предлагается ответить каждому собственноручно и облачным атласом, вынесенным в название. Причем, каждая отдельная часть достойна действительно качественного произведения любого другого автора выбранной эпохи. Но Митчелл идет даже дальше стилизации, добавляя определенный градус восприятия каждого героя героем следующего сюжета. То есть, прочитав что-то и осмыслив, мы получаем еще и осмысление еще одного персонажа, уже с других позиций и восприятия и так вплоть до того момента, когда неожиданно конструкция казавшаяся матрешкой не превратится в ленту Мёбиуса.
И постоянно, постоянно Митчелл отторгает от текста самого себя, чтобы ни на секунду не затуманить происходящие оттенком своего авторского восприятия. Возможно, именно это удается ему хуже всего, и именно этот аспект можно назвать единственным минусом романа. Но минус этот полностью нивелируется за счет того насколько мощно этот британский практически гений выбирает нужные стили повествования. Здесь и дневник, и мемуары и интервью, и переписка, и журналистская статья и даже рассказ у костра. И не поверить в происходящее не возможно. И не испытать долю разочарования когда повествование по воле хитрой структуры, как серия фильма прерывается на самом интересном месте невозможно. С той только разницей, что начав смотреть, кажется уже другой сериал, втягиваешься в него еще сильнее. И так все 800 страниц, чтобы на последней не испытать не малейшего укола разочарования. Не малейшего желания чтобы это продолжалось еще или ощущение что все закончилось раньше, чем надо или не так как надо. Лента Мёбиуса помните? Ну, или «Облачный атлас» пусть он и может быть всего лишь облаками, летящими по небу или загадочной мелодией, которую вы откуда-то знаете.

Этот роман - абсолютный рекордсмен по внезапному появлению и столь же внезапному исчезновению из моего виша. Я даже не смогу назвать точное число раз, сколько я удаляла его из списка к прочтению, и сколько раз, пойманная на крючок, снова волокла его обратно. Но в этом году я твердо решила, что пора уже разорвать это заколдованный круг! И сейчас нахожусь в небольшом диссонансе собственных чувств, меня одновременно терзают мысли вроде "как же я могла так долго бегать от Митчелла?" и "как хорошо, что я так долго бегала от Митчелла!". Это очень странно, но я нахожусь в восторге от этого прекрасного произведения, но тем не менее благодарна судьбе и собственным непостоянствам книжного выбора, что роман протоптал ко мне дорогу именно сейчас, а не тогда, когда впервые поманил меня пушистым облачком.

Роман представляет собой несколько самостоятельных сюжетных веток /в разных периодах человеческой истории - от 19 века до постапокалиптических лет/, но вполне осязаемо связанных друг с другом единой идеей вечного возвращения, цикличности и стремления человечества из раза в раз совершать все те же ошибки /=к самоуничтожению/. Всего их ровным счетом шесть:

● Тихоокеанский дневник Адама Юинга

Как ясно из названия, эпистолярный жанр. Это дневник американского нотариуса, который ищет одного австралийского бенефициария, чтобы вручить тому причитающуюся часть наследства. В своем путешествии он встречает довольно эксцентричного доктора, совершает плавание на корабле, символически названном "Пророчица", и спасает жизнь одного беглого раба-мориори.

● Письма из Зедельгема

Снова эпистолярный жанр /моя душа не нарадуется/. Главный герой - музыкант, слегка побитый жизнью. Но отнюдь не андерсоновский тип бедного музыканта с прекрасной душой! А вычеркнутый из завещания, проигравшийся в баккару, скрывающийся от кредиторов сноб с вечно голодающим бумажником. Но талантливый, чертяка! Все вокруг него обращается в музыку: свисток локомотива (рой флейтовых фурий), прохожие на улице (32-е в бетховенском аллегро), бой стекла (ми бемоль). Роберт /так зовут талантливого негодяя/ решается на дерзкую авантюру - напроситься секретарем к великому музыканту, что доживает свой век в Брюгге, втереться в доверие, чтобы позднее стать его верным учеником и наследником. Все это само собой превращается в глубокую драму с выстрелившим чеховским ружьем.

● Периоды полураспада. Первое расследование Луизы Рей

Случайная /хотя в этом романе слово "случайность" весьма неуместно/ встреча в лифте журналистки из желтой газетенки и физика-ядерщика положила начало цепочки событий в духе американских боевиков. За Луизой Рей, которая ведет свое первое расследование вокруг атомного реактора "Гидра-зеро", а также другими сопричастными лицами будет вестись охота, а охотник тот - корпорация.

● Страшный суд Тимоти Кавендиша

Главный герой, Тимоти Кавендиш, - не слишком успешный издатель, которому наконец-то улыбнулась удача /самой страшной и кривозубой своей улыбкой/. Его подопечный писатель на одном официальном приеме совершает то, что другие неудачливые писатели, на которых волной обрушивается уничтожающая критика, видят во снах, но боятся об этом не то, что сказать вслух, но даже помыслить. На Тимоти сваливается успех, за который нужно заплатить кое-что, чего у Тимоти нет. Тимоти, на манер Роберта из Зедельгема, пускается в бега. Но там, где он надеется найти свободу, эту самую свою свободу теряет.

● Оризон Сонми-451

Далекое будущее, в котором обществом потребителей правит вездесущая корпократия. Главная героиня Сонми-451 дает в тюрьме свое последнее интервью. Рассказывает, как из обычной фабрикантки /=клона/ она стала настоящей мессией. Об этой антиутопической сюжетной ветке можно говорить бесконечно. Рабская судьба клонов, что рождены в кредит. Их пичкают стимуляторами, амнезидами и прочим Мылом, заставляя работать ради призрачной цели - абсурдной картинки безмятежной жизни где-то на Гаваях. Вспомнился фильм "Бегущий человек", где игрокам тоже показывали счастливый видеоряд, в котором победители радостно зубоскалились в кадр на каких-то островах, в то время как их кости рассыпались в прах в глубинах жуткого аттракциона игр.
А тем временем общество потребления, и без того доведенное до абсурда, стремится к собственной гибели, неумело маскируя гниющую плоть и разложение.
Наверное, это самая сильная сюжетная ветка из всех.

● п'реправа возле Слуши и все ост'льное

Постапокалиптическое будущее /несколько сотен лет после интервью Сонми-451/. Остатки человечества пытаются построить свое будущее, снова наступая на те же грабли. Эта ветка тесно связана с веткой Сонми-451 и еще больше /на мой взгляд/ с самой первой - дневником Адама Юинга. Снова цивилизованные, снова островные дикари и их еще более дремучие соседи, признающие только одну истину - силу топора /в данном случае - арбалета/.

На первый взгляд все сюжетные линии и их герои очень разные. Но на самом деле их объединяет великое множество элементов. Появляющиеся тут и там отсылки к предыдущим главам - дневник Адама Юинга, попавший в руки Роберта, увлечение Луизы секстетом "Облачный атлас", автором которой был Роберт Фробишер, рукопись "Периодов полураспада", что попала в руки Тимоти Кавендиша, фильм "Страшный суд Тимоти Кавендиша", который смотрит Сонми-451 и, наконец, сама Сонми, которой шепчут свои молитвы люди из будущего. И, разумеется, идея вечно возвращающейся души - она будет кочевать из главы в главу, пробуждаясь в одном их героев и оставляя узнаваемое родимое пятно под лопаткой.

Дэвид Митчелл, к слову, не рассказал мне ничего нового, я уже много раз слышала это и до него. Но он облек эту совершенно не новую идею в такую умопомрачительную форму, что я наблюдала за всем происходящим с восторженными глазами до самой финальной точки.

Книга, которая оставляет яркие эмоции и послевкусие долгое время после прочтения. Я прочла её 1 раз и мне кажется, что я ещё не имею в своём представлении целой картины, ощущаю, что книгу надо будет прочитать снова через некоторое время.

Это роман, написанный в формате "пазлов", который объединяет шесть различных историй, происходящих в разное время и в разных уголках планеты Земля, но связывает их общая тема - поиск свободы и смысла жизни.
Каждая история уникальна, автор умело перемещается от жанра к жанру, от юмора до философских рассуждений, от обычных приключений до научной фантастики. Герои раскрывают свои тёмные стороны и несовершенства, каждая из 6-ти историй постепенно растворяется в последующей, тем самым образуя цепочку, где всё взаимосвязано.

Главной темой (для меня) является идея о том, что все люди связаны друг с другом, независимо от расы, пола или культуры, это происходит на уровне бессознательного. Особенно хорошо это можно проследить в мечтах героев о свободе и человеческих достоинствах (чего "заслуживает" каждый человек и что для этого нужно), это даёт нам возможность пережить с героями их жизненные проблемы, переживания и трудности, увидеть, что несмотря ни на что, они не теряют надежду и стремятся к лучшему.

В целом, книга позитивно откликается мне, заинтересовывает и затягивает, позволяет взглянуть на то, что каждый момент может иметь огромное значение для нас и окружающих нас людей.
Из минусов - местами затянуто и скучно; кирпич!

Если бы я была талантливым писателем и меня бы подначили написать роман в современных литературных тенденциях... И чтобы страниц так побольше, и сюжет закрученный, но! не утомительно навороченный, чтобы и читать легко и задумываться ни к чему. Эх, Митчелл раньше меня успел;))

"Атлас" вещь не простая, она жертва моды. Или выкормыш ее - это как взглянуть. Претендент на оценку выше средней и интеллектуальность. Направленное "со смыслом" повествование о целых шестерых героях. Раз-два-три-четыре-пять-шесть.... - и обратный отсчёт, с продолжением перипетий, с восполнением вырванных кусков.

Что перед нами? Обманка!
Все та же история, в шести лицах. Суетящихся, напряжённых в борьбе. Добро в шести временах. Зло просочившиеся, или элементарно живущее, в каждом из них. Чем отлично племя мориори от конечно-срединной истории племени Закри? 19 век или в бог его не знает каком году....
Лабиринт или зеркало. История о реинкарнации или бессмертии души проскользнувшей насквозь, все так же раз-два-три-четыре-пять-шесть- и в обратном порядке.

Кто отразился? Несчастный страдалец Алекс или отважная журналистка, беспринципный автор писем из 30-х годов ХХ века? Каждому досталось по кусочку от предыдущего - отчёт, дневник, легенда. Замкнутый круг - от зубов, найденных на песчаном пляже и заканчивая Мылом для клонов.
Киберпанк и антиутопия - затейливость смены жанров не избежать при общем читательском настрое. Будь мил всем, уж постарайся, дружок.
Тот кто не найдет себе героя по вкусу в первой части, возможно, увлечется кем-то из пятой. А там, в поисках финала для каждого, глядишь, и дотянет до хитроумно вытянутой 800-ой страницы.

Да Вы, батенька, Шельмец! Фокусник! Что там у Вас в колоде? 6 тузов и один джокер?
Мутная история, формальная. Не в смысле отписки. А когда форма чУдно элегантна, а наполнена "рыбной запеканкой" невнятности. И только одна история выбивается из общего ряда. Закри. Закри-Труса и Закри-Героя.