Дар

Туманно- ясная вязь велеречивого, многословного текста, написанного, казалось бы красивым, но не привлекающим меня языком, с бесконечными предложениями, длящимися на половину страницы. Не дочитал я и до конца первой главы, но мучить себя дальше не могу, хотя, когда- нибудь, позднее, может и буду. Идей нет вообще. Есть описания, взятые из детства с любовью, но преподанные бесконечно взрослым человеком. Стихотворения Набокова меня не трогают. Это печально, но ничего с собой поделать не могу, вкуса их не чувствую, цвета. Может, нужно родиться с особым чувством восприятия набоковских стихов, которые он вроде бы изящно вплетает в текст. Отсутствие такого чувства - это мой своеобразный поэтический дальтонизм?
Роман показался скучным, скучнее некуда, до такой степени, что даже самоубийство одного из главных героев не вызвало у меня волны повышения интереса. Как Набоков этого добился, или что произошло с моим восприятием - понять не могу. Признаюсь, это для меня редкость, чтобы автор не пошёл вот так настойчиво никак. И не скажу ведь, что плохо. Просто, абсолютно не мой стиль, даже не стиль, а манера наблюдения за жизнью. Есть у меня теория - если тебе скучно, попытайся сделать, чтобы было ещё скучнее, проследи, как ты этого достигнешь, и скука неминуемо куда-то всегда уходит. В случае с ''Даром'' даже это не помогает, ощущение такое, что скука крайнего предела.
Тем более удивительно, что давным- давно читал ''Машеньку'', ''Защиту Лужина'' и знаменитейшую ''Лолиту'' (её, правда, без воодушевления) с большой увлечённостью.
Возможно, через определённый промежуток времени, напишу рецензию об этой книге в совершенно другой тональности. Очень хочу на это надеяться.

Мне сложно читать Набокова: приходится пробираться сквозь вуали, туманы, сквозь резкие прыжки от реальности к снам и обратно без какого-либо предупреждения. С гуглом становится читать и проще и тяжелее одновременно: с одной стороны, становится понятен смысл слов и образов, с другой, глава про бабочек мне далась кровью)
Как по мне, это точно не книга для чтения в метро и аудио формат ей тоже не подошёл. Легче всего читалось дома, с бумаги, когда не надо было спешить и можно было тихонько читать себе её в расслабляющей обстановке.
К сожалению, мой жизненный ритм не позволяет мне часто наслаждаться такой роскошью, так что книгу я мучила и едва домучила.

Многое из неё до сих пор висит в моей голове туманом и вряд ли до конца развеется.

Самой интересной оказалась глава про Чернышевского. Несмотря на бльшое количество сносок, было любопытно влезть в шкуру такого фактурного героя.

Уже сутки я ломаю голову, как описать впечатления об этой книге-шараде, книге-лабиринте. Решила, что сейчас я напишу поверхностные первые мысли. Потом, когда ознакомлюсь с комментариями по роману Долинина, напишу уже про следующий слой романа.

Итак, мы оказываемся в Берлине начала 30-х годов в среде русской эмиграции. Молодой поэт Фёдор Константинович Чердынцев-Годунов живёт по съёмным квартирам, перебиваясь уроками и переводами. Часть книги мы проводим в его воспоминаниях о пропавшей России, а часть в сером настоящем, где внезапным солнечным цветком расцветает история его любви. А ещё здесь есть "повесть в повести" о Чернышевском - очень интересная вещь. Я ещё никогда не встречала такой биографии.

Ещё могу сказать, что чтение романа напомнило мне катание с ледяной горки. Сначала страниц 10 я пыхтя карабкалась на крутую горку текста, разгребая пушистые нагромождения эпитетов, метафор, сравнений и иже с ними. Наконец я забралась на вершину, где все эти пушистики не мешали уже разглядеть сюжет и взаимосвязи героев. С этого момента я села на санки и рванула вперёд, скользя по тексту без помех.

Теперь осталось расшифровать все головоломки этой книги-загадки. Я понимаю, что Набоков написал свою биографию и вплел в неё биографию Чернышевского. Но не всё в этих биографиях правда. Это тот самый случай, когда правда и ложь смешаны в равных долях, отчего вещь становится реальнее, чем напиши автор просто свою биографию без вымысла. Вот такой вот парадокс.

Что читали у Набокова?

Передо мной книга которая наверное осталась не понятой . Нет как всегда изумляет конструкции речи , обороты и красота . Но увы сам герой не задел струнки души , он был для меня блеклый , невзрачный и пассивный. Рассуждения , обрывки стихов , воспоминания . Но ничего екнуло. Возможно в моем сознании время для этого автора и этой и книги еще не пришло.
Автор пишет изумительно красиво и изысканно , но я осталась равнодушной к этой книге . Если " Взгляни на арлекинов" при всей сложности повествования будили симпатию , сочувствие или отторжение к герою . То тут ноль эмоций. Возможно вот их мне не хватило. Письма по открывали створки души многогранного автора . И его хотелось узнать , побеседовать с ним то тут же нет герой остался мне чужим.

Помню, учили мы творчество Владимира Набокова в университете. У нас историю русской литературы вел очень пожилой, вечно брюзжащий, предвзятый и вредный преподаватель. Я имею полное право это сказать, поскольку ко мне он относился значительно лучше, чем ко многим другим. Предвзятость эта выражалась не только по отношению к студентам, но и по отношению к авторам произведений. Вот например Достоевского он уважает, а Булгакова, одного из моих любимых авторов, презирает, потому, что он видите ли знаменитее Платонова и что даже последний двоечник и книгоненавистник слышал о "Мастере и Маргарите", даже если не читал его, а великого Платонова незаслуженно забыли...
Продиктовав тему лекции "Жизнь и творчество Владимира Набокова", он сделал драматическую паузу и пафосно воскликнул: "Знаю-знаю, о чем вы подумали, только через мой труп!". Это он роман Лолита имел ввиду. К слову, "Лолиту" я еще не читала. Набоков ворвался в мою жизнь литературными фейерверками под названием Приглашение на казнь (отзыв) и Защита Лужина (рецензия). И теперь вот "Дар".
Что ж, узнаваемое великолепие слога этого писателя, потрясающие образы и сюжеты. "Прекрасно до отвращения", как говорит моя подруга EffieTrinket .

Тема гениальности, творчества, писательства всегда мне была интересна. Одновременно я читала несколько книг в рамках "Игры в классики", в частности Джек Лондон "Мартин Иден" (Рецензия) с похожей темой.
Набоков как всегда не разочаровал. Потрясающая вещь!

Хочу поделиться своим восторгом от последнего русскоязычного романа самого главного мистификатора и "искателя словесных приключений" в русской литературе.

Только, пожалуйста,  не бегите все за "Даром" В. В. Набокова. Многие из вас вполне способны разочароваться. А то и хуже))) Это, конечно, не Милорад Павич, но этот роман, явно, не для любителей увлекательного сюжета. Он для тех, кто любит удивляться и смаковать слова на языке, гонять их из правого полушария в левое, примерять и осознавать, насколько уникален язык Набокова.

Лично для меня, "Дар" -  это своеобразное подведение итогов Набоковым, рубеж в его русско-американском творчестве. И эта книга насквозь пропитана всей той "русскостью", которую любят в авторе его поклонники.

Роман о романе Фёдора Константиновича Годунова-Чердынцева о романе Чернышевского)  Специально для любителей словесный игры и наслаждения виртуозным жонглированием средствами художественной выразительности - литература в кубе. Просто практикум по теории литературы с восхитительной интертекстуальностью.

Здесь вам и сладкие воспоминания о русском детстве, и пропитавшая кровь тоска по потерянному раю, и эмигрантская жизнь в серой и непонятной Германии.

Владимир Набоков не просто использует цветопись или звукопись - он играет на всех пяти чувствах плюс его любимых субстанциях - времени и пространстве, так глубоко погружая в свой роман, что возникает ощущение стопроцентного погружения в сконструированный им мир. Он беспрестанно отклоняется от сюжета, растекаясь запутанной и порой непонятною мыслью по древу, но такой необыкновенно-неповторимой и удивительной.

В письме к редактору Владимир Набоков отметил, что «мертвые сраму не имут». Если просмотреть его прозу, то заметно, как часто он следовал жестокой русской поговорке.

Незадолго до войны Набоков написал роман «Дар». В четвертой главе представлена специфическая реконструкция литературных и политических процессов России XIX века, а в центре повествования находится фигура революционера-демократа Николая Чернышевского. Также появляются Иван Тургенев и Федор Достоевский. Про Тургенева говорится, что «его уговорили произнести приписываемые ему слова «Спасите, спасите, я единственный сын у матери!». То есть Набоков отсылает читателя к постыдному эпизоду из жизни создателя «Отцов и детей», когда будучи юношей во время пожара на корабле «Николай I» он запаниковал и устремился к шлюпкам, распихивая женщин и причитая, что он богатый сын вдовы и должен быть спасен. Этот инцидент, к слову, Тургенев не мог забыть всю жизнь и незадолго до смерти написал о нем покаянную миниатюру «Пожар на море». Про Достоевского также приводятся компрометирующие сведения, в частности, что он писал «смиренно-просительные послания … из Семипалатинска к сильным мира сего». Любопытно, но этот пассаж вызвал в свое время саркастическое замечание публициста Виктора Ерофеева: «Тебя бы самого в Семипалатинск!». И действительно, если посмотреть исторические статьи про поселение в Семипалатинске, куда после фарсового расстрела был этапирован Достоевский, становится понято, что условия там были не из лучших. Будущий автор «Идиота» жил в грязной казарме с солдатами, потом его перевели в маленький, затерянный в песчаных пустырях сруб, где кишели блохи и тараканы. Набоков однажды сказал, что одно из ужасных воспоминаний его жизни – коллективный поход с одноклассниками, когда в течение суток он не принимал ванну. Что бы с ним стало, окажись он на месте Достоевского? Воображение отказывается представить эту картину.

Что до главного героя четвертой главы «Дара» – Николая Чернышевского, то писатель по отношению к нему ведет себя с гуманизмом вивисектора и сортирным юмором стендап-комика. В письме к современнику, поэту и критику Владиславу Ходасевичу, Набоков отметил, что начав изучать жизнь своего героя, пришел к выводу, что он был «бездарнее многих, но многих мужественнее». Однако взявшись за сочинительство, Набоков акцентировал внимание в основном на отталкивающих сторонах его натуры, физиологических подробностях. Сосланный царем на каторгу за антиправительственную брошюру «Великорусс», Чернышевский показан жалким недотепой: случайная женщина, дернув дверь общественного туалета застает его со спущенными штанами («Однажды он бросился за большой нуждой в дом на Гороховой… и уже оправлялся, когда «какая-то девушка в красном» отворила дверь»), жена ему изменяет, а свои мужские потребности он разрешает способом, который практикуют пубертатные подростки. В общем, неудивительно, что при публикации «Дара» в журнале «Современные записки» четвертая глава была опущена редакторами, а когда спустя 14 лет вышла полная версия многие русские интеллигенты не смогли простить Набокову его пристрастный портрет Чернышевского. Известный филолог Омри Ронен, как-то спросил у гарвардского слависта Романа Якобсона, как тот относится к роману «Дар». «Но ведь он там пишет, что Чернышевский занимался онанизмом» – нахмурился Якобсон. «Он написал: неравная борьба с плотью, кончавшаяся тайным компромиссом» – поправил Ронен. «Ну, а что это значит?» – спросил Якобсон. Смысл диалога в том, что никакой дар, стиль, метафоры и перифрастические обороты не скроют и не компенсируют глумление над человеком. А также, вероятно, в том, что не все как Набоков считают будто «мертвые не имут сраму».

Долго меня пугали этой книгой: «произведение хорошее, но написано очень уж сложно и осилить его может далеко не каждый» - говорили мне даже те читатели, которые считают Набокова любимым автором. Достаточно прочесть несколько первых рецензий на лайвлибе, чтобы остерегаться читать этот роман. Однако, убедившись в том, что Набоков – однозначно мой автор, я решился прикоснуться к его Дару в прямом и переносном смысле этого слова. Впечатления от чтения неоднозначные, поэтому в рецензии изложу короткие тезисы, стараясь избегать пространных рассуждений, чтобы не попасть в неловкое положение. Итак, начнем.

1 Автор, как всегда, восхищает своим стилем, который не может сравниться для меня с каким-либо другим писателем. Слог Дара, безусловно, тяжеловесен, стиль не доставляет такого наслаждения, как в Приглашении на казнь или Лолите. Книга читается не так быстро, как другие труды Набокова. Однако Дар совсем не похож на 4 произведения автора, которые я прочитал ранее. В этом для меня и заключается главная ценность данного романа, ведь Набоков в очередной раз показал свою многогранность, умение быть столь разноплановым в своём творчестве и способность виртуозно орудовать тем писательским даром, которым наградила его судьба. Ведь даже самые банальные эпизоды, написанные пером мастера, способно привлечь внимание читателя, как то: поедание борща, в котором Набоков разглядел «восклицательный знак сметаны», сцена болезни героя, в которой измерение температуры буквально превращается в магическое действие, прогулка по лесу, не оставляющая равнодушным даже самого черствого циника, давно утратившего способность любоваться природой. Перечислять можно ещё много, но лучше всё прочесть самим и вкусить набоковский деликатес натощак))

2. безумно интересно было открыть для себя Набокова-поэта. Вообще я более чем далек от стихосложения и теории литературы, подобно Онегину, Ваш покорный слуга не в состоянии отличить ямба от хорея ( стыдно, но зато честно). Однако образы, метафоры, рифмы, аллитерации и прочие изыски, встречавшиеся в произведениях главного героя, были очень любопытными для меня. Творчество Фёдора Константиновича представляло для меня, главным образом, эстетический интерес. Я буквально смаковал тот незабываемый вкус, который приобретали обычные слова, попавшие под власть гениального литератора. На мой взгляд, читать эти стихи приятно, даже если особо не получается вникнуть в их смысл. Только Набоков способен заинтересовать тем, что обычно кажется мне скучным. Это и есть настоящий ДАР!

3. Очень интересно описал Набоков творческое становление Фёдора Константиновича. Кратко, но ёмко. Чувствуется, что и сам автор романа прошел этот тернистый путь. Муки поэта воспринимаются так, будто речь идёт о твоём собственном сборнике стихов или первой художественной биографической книге. Иногда складывалось ощущение, будто сам молодой гений не до конца понимает себя, и пытается выразить в творчестве свою исключительность, ибо другие способы это сделать ему недоступны. Чего только стоят его размышления о чувствах к Зине или поведение поэта на литературных кружках.

Теперь о некоторых чисто субъективных минусах произведения.
1 Вкрапление в основной текст романа биографии Чернышевского. Эта часть чтения была действительно самой сложной для меня. Нередко действительно испытывал скуку и хотел, чтобы повествование поскорее вернулось в прежнее русло. Ну не близка мне та эпоха, о которой рассуждал Федор Константинович. Ну не могу я проникнуться личностью Чернышевского и сочувствовать арестованному философу. Интересно, конечно, было читать о жизни Николая Гавриловича в сослагательном наклоненнии, но всё равно это было очень тяжело. Однако я прекрасно понимал, что моё восприятие текста обусловлено вовсе не бездарностью автора, а собственной непросвещенностью. Потом я сравнивал себя с критиками, писавшими разгромные рецензии на биографию Чернышевского после её выхода в печать. Ведь было очевидно, что мы просто не в состоянии постичь глубину Дара истинного гения, который осмелился высказать то, о чем другие молчали, который решился написать так, как другие писать боялись. Ведь практически все великие таланты были изначально приняты в штыки широкой общественностью….

2 Ещё я не очень доволен размытостью финала и особенно непонятной развязкой интригующей сюжетной линии судьбы отца главного героя. Впрочем, последние строки романа дают отпор возмущениям посредственных читателей:

Подводим итоги: пятая встреча с Набоковым стала действительно сложнейшей для меня. Однако я в очередной раз убедился в потрясающем Даре автора. Поэтому 4 звезды я ставлю не Набокову, а себе любимому, ибо ещё не дорос до литературы такого уровня. Однозначно буду дальше знакомиться с творчеством гениального писателя.

В общем и целом Дар- книга на любителя творчества Набокова. Если Вы читали автора раньше, и его произведения не пришлись Вам по вкусу, пожалуйста, не читайте этот роман и не пишите гневных рецензий, ибо постичь Дар гения –невероятно сложная, если не сказать, невыполнимая задача.

8,5/10.

Всем, кто не любит спокойное повествование-отойти от экранов!! Шучу! 

Начнем с того, что книга о сочинении и написании самого романа. Произведение отчасти автобиографичное, что становится понятным спустя пару страниц. Повествование спокойное, легкое и, как всегда, мелодичное. Язык Набокова сложен, сказать нечего, но насколько он интересен и многогранен, сколько новых художественных оборотов можно выделить для себя-этого не счесть.

Сюжет крутится вокруг эмигранта Федора Константиновича Годунова-Чердынцева, который пытается сочинить роман; как он проживает свои годы вдали от Родины, чем он живет и его поток мыслей-все это перед нашими глазами. Что интересно,так это то как совпала судьба романа в книге и в реальности. В реальности- роман отвергали и выпускали без 4 главы( биография Чернышевского), в книге- роман не хотели выпускать. Получается, автор предугадал судьбу своего создания. 

Набоков не обошелся без скрытых смыслов, где серый трамвай- неродной Берлин, потерянные ключи-знак, что Россия будет жалеть об упущенном и великое множество других скрытых смыслов. 

«Дар»- это скопление всего, за что не любят Набокова: почти отсутствие сюжета, зато многобуквие, высмеивание ценностей культуры, постановка героя выше всех и всего. Да еще и неопределенный жанр и стиль, помимо обыденной нам прозы Набоков вставляет элементы поэтичности. 

Но мне бесспорно понравилось. Да, было сложно, временами непонятно, но безумно красиво и интересно.