Waiting for the Barbarians

На условной границе условной Империи, в условное время условно цивилизованные люди ожидают нападения условных варваров. Условный главный герой (главный ли? Герой ли?) монотонно и без эмоций начинает рассказывать нам историю своей скучной, но такой налаженной жизни, покой которой вдруг нарушен приездом столичного гостя – полковника Третьего отдела Гражданской Охраны (что это такое читателю неизвестно, но заглавные буквы выглядят зловеще).

Такова завязка романа Кутзее «В ожидании варваров», романа, страниц через двадцать которого я начала ощущать смутный зуд узнавания. Еще страниц через двадцать зуд достиг своего апогея – граница, крепость, дикари где-то там за горизонтом, ожидание – это «Татарская пустыня», конечно. И тут я приуныла. Дольше книги Буццати я, пожалуй, мучила лишь «В дороге» Керуака, несколько месяцев я терзала себя и эту небольшую книжицу, пока внезапно, после полугодового перерыва, не дочитала ее в один присест.

Приуныла я потому, что «В ожидании варваров» – совет Amatik на флэшмоб 2011, а год уже кончается, сейчас я упаду и нескольких месяцев у меня просто нет. Здесь, наверное, и кроется главная проблема моих отношений с этой книгой – ее нужно читать дольше. Мучить-не мучить, но дольше. Мне кажется, отстраненность романа – осознанный выбор автора, использовавшего столь откровенно притчевый и метафорический стиль повествования, но не думаю, что он рассчитывал на то, что его книга заденет меня как читателя настолько по касательной. Достаточно сказать, что я впервые вздрогнула лишь на эпизоде с кольцами в щеках, когда позади уже было немало страниц с описаниями увечий и последствий пыток. Возможно, нам с книгой действительно не хватило времени.

Удивительно, но визуально этот роман мне представляется пустынью или степью (что вполне понятно), а вот внутренне я его ассоциирую с волнами – монотонно, неизменно, беспрестанно накатывающимися волнами.

Итак, Дж. М. Кутзее "В ожидании варваров"

Язык Кутзее необыкновенно сочен и насыщен непередаваемыми ароматами эклектичных стилистических приёмов. Это истинная услада для литературных гурманов.

Проблематика произведения многослойна и глубока.
Наиболее примечательно противопоставление варварства духовного и варварства во плоти. Первое сначала предстаёт в книге неявно: в начале повествования его образ проступает нечётким контуром на фоне совершаемых персонажами неблагонамеренных поступков. Второе же, напротив, изначально кажется более чем реалистичным. Однако по мере развития сюжетной линии происходят следующие метаморфозы: первое обретает всё более зримые и ощутимые черты, а второе утрачивает достоверность и на поверку оказывается лишь бесплотным фантомом.

Также актуальна в романе проблема двусмысленности законодательства. Даже нечестивые деяния можно при определённой сноровке оправдать буквой закона: и именно ею прикрываются нечистые на руку авторитеты Империи, в которой законодательство, по сути, настолько же иллюзорно, как и несостоявшееся нашествие варваров.
Да и само понятие "варвар" (в рамках данного художественного произведения) крайне обтекаемо и туманно. Какие характерные черты отличают варвара от представителя так называемой "цивилизации"? Может, оттого, что черты эти тоже весьма условны, военные силы Империи в романе так часто ошибочно принимают за варваров представителей совершенно разных "сословий"?
Так или иначе, гораздо проще вытерпеть физические недомогания и погодные невзгоды в ходе кампании по выслеживанию варваров и предотвращению их фантомного нашествия извне, чем признаться себе в собственном духовном варварстве.

Единственный персонаж, который часто обращает взгляд на своё духовное естество, и которого одолевают муки совести за происходящее вокруг (главным образом - за всеобщий самообман) - судья. Но его попытки противостоять Системе едва ли можно назвать успешными, что неудивительно: ведь верховодители этой Системы весьма добротно вооружены - в их руках страх толпы перед варварами, который всячески ими культивируется. Но в итоге они сами позорно пали жертвами своего же оружия.
А всё потому, что

притаившегося в нас зверя мы должны натравливать только на самих себя.

Внутренний голос настойчиво предупреждает, что лучше не трогать своими невежественными лапами г-на Кутзее, но на то я и женщина, чтобы не слушать доводы разума.
Меня заинтриговало и, одновременно, насторожило сравнение с Достоевским.
Заранее приготовила себя к впечатлению года…и вот этим, как раз, заблаговременно подписала себе смертный приговор.
На протяжении всего произведения я всё ждала чего-то «такого». Вот, думаю, сейчас, вот-вот, ещё немного, ещё…
И, собственно говоря, всё.
Сказочке конец.
Безусловно, есть над чем подумать, да и нобелевскую премию с двумя букерами за красивые глаза не дают, но всё же… Всё же…
Я бы слукавила, сказав, что после прочтения осталась в восторге.

Кутзее не случайно назвал свой роман так же, как называлось известное стихотворение Константиноса Кавафиса -- "В ожидании варваров". Краткую метафору Кавафиса Кутзее развернул и усложнил -- получилось произведение одновременно и оргиниальное, и полное реминисценций. Приходит на ум и "Татарская пустыня" Дино Буццати... Но пока читаешь, ни о каких влияниях не думаешь, настолько затягивает угрюмый мир этого романа. Даже удивительно, что после всех его кафкианских ужасов наступает относительно спокойная развязка. И за это автору большое спасибо: иначе я бы совсем отчаялась... Но всё-таки Кутзее так и остался для меня загадкой. И захотелось почитать у него что-нибудь ещё!

Магистрат, живущий и управляющий маленьким городком на отдаленной границы империи, принимает столичного полковника Джолла. Полковник приехал разведать планы варваров по вторжению в Империю, используя для дознания пытки и зверства. Только варваров не видели уже много лет. 

Компактный роман-притча, который написан в телеграфисткой манере, похожей на стиль Хемингуэя. Атмосфера тягучая, повествование вялотекущее, что полностью соответствует содержанию провинциальной жизни, претендующей на звание цивилизации империи. 

Кутзее своим романом ставит приговор империям, которые постоянно находятся в поиске врага для оправдания «порядка», который является не более чем контролем над своими гражданами. Цивилизованность – пшик, доступный лишь избранному кругу лиц. Простое население по сути своей не отличается от варваров, которых оно так боится, но никогда не видело.

Произведение наполнено страхом ожидания, который изматывает, добавляет людям некоторую истеричность, ведущую к недоверию. Вечное ожидание опасности приводит к «превентивным мерам». Нужно нанести удар первыми, пока враг окончательно не подготовился. Удар будет жестоким, малодушным. Например, одной молодой девушке-варвару сломают обе ступни, и она станет в этом городе торговать своим телом.

Столица со своей истерией, желанием захватывать и уничтожать проникнет в маленький городок. Магистрат, видя весь ужас «ожидания варваров» придёт к мысли, что их ждать не надо, они уже здесь в виде строчных инквизиторов. Сочувствие и милосердие, проникшее в душу имперского чиновника, способно ли поменять суть империи. Ответ, возможно, покажется неутешительным, ведь наступит холодная зима, а за стеной города, где-то далеко за горизонтом, варвары будут вынашивать план кровопролитного завоевания столько времени, сколько будет существовать Империя.

Удивительная книга. Довольно сложно описать весь тот сумбур, который находится у меня после прочтения. Книгу я читала запоем за ночь, дочитывая с утра небольшой кусочек.

Небольшое вступление
Старый судья, доживающий годы на своей службе в пограничном городке, живёт свей размеренной жизнью, собирает налоги, инспектирует рынки, заседает в суде. Все в городе относятся к нему благожелательно, уважают. Городок не знал войны около тридцати лет, все люди накормлены и одеты, всем хорошо живётся - оазис посреди пустыни. Всё бы ничего, если бы не кочующие племена в пустыне за воротами, периодически нагоняющие страх на жителей своим отдаленным поведением и непривычно примитивными нравами. Раз в десяток лет ходит слух, что кочующие племена объединяются и планируют идти войной на городок крась всё кровно заработанное. И каждые десять лет женщины поднимают панический гвалт, по городу расходится шумок, но никто не нападает, паника утихает, и жители успокаиваются. Всё это из раза в раз видит судья, нравы своего народа он прекрасно знает и действует мудро из ситуации в ситуацию.

Но город находится на краю Империи. И Империя, как всякая нормальная империя, думает о своих врагах, о завоевании новых земель и об обороне имеющихся. Из центра в городок присылают амбициозного вояку, который не гнушается плохих путей ради достижения целей и полон презрения к любого сорта людям. Вот и заканчивается размеренный темп книги.

Вояка, прибывший в город, думая только о своих амбициях наделал много неразумного. Он постановил во что бы то ни стало завоевать кочующие племена в пустыне. Потому что они враги. Потому что они потенциальная угроза. Потому что Он представитель великой Империи и должен подчинять людей, особенно всякий смердов. Потому что Он не собирается вникать в устой города, но привык действовать своими методами, игнорируя разумную дипломатию. Он превращает мифических врагов в реальных для города и самого себя. И выбрав себе цель для травли, направляет ресурсы города для её покорения.

Убаюканная таким рассказом, я честно не ждала ничего большего. Но дальше по ходу событий этого маленького городка последовало это пресловутое большее. Гораздо большее.

События, которые закрутились так неразумно, вовлекли в себя судью. Вся книга - описание его жизни и размышлений. Но от его спокойной размеренной жизни больше ничего не осталось. Народы, которые он видел пол жизни в мире и здравии - свой и народ кочевников, усилием идиота натравили друг на друга. И когда нашли первых жертв, началась первая кровавая расправа, книга ушла с привычных рельс и больше на них не вернулась. Начались новые, тяжелые события, и стали подыматься новые серьезные вопросы.

Чего стоит жизнь? Есть ли разница между жизнью большого чиновника и бедного нищего? В чём разница между людьми и на сколько она значительна? Достаточна ли эта разница для убийства? И что должно быть причиной для убийства? Что есть страх? Чем он обусловлен и на сколько реален? На что страх может сподвигнуть человека и веская ли это причина для убийства? Что есть принцип? Стоит ли жертвовать собой ради принципов? Что выбрать между принципами и жизнью, и где проходит грань, до которой еще можно выбирать? Кто есть "другие" люди? Чем они отличаются, чем они "другие"? Возможно ли стереть эти различия или они останутся навсегда? И многое другое...

В книге нет чистых тонов. Она не запихивает в голову мораль, не выводит прямое причину-следствие. Она показывает события одно за другим, показывает реакцию людей на эти события, их эмоции, поведение. А ты сам с открытыми глазами ловишь жадно каждый полутон, анализируешь, складываешь всё воедино. И если тебе хватит мозгов, то ты сделаешь свои выводы. Серьезные выводы. Отличная книга.
-

Наверное, стихотворение грека Кавафиса вдохновило Кутзее из ЮАР на написание одноименного романа. Эта книга с запахом Дино Буццати, подсоленная Кафкой, заправленная Оруэллом. Весь этот микс есть "В ожидании варваров". Первые три мне понравились больше, чем Кутзее. Возможно, последнему еще предстоит стать классиком, а мне - дорасти до его произведений.
Человек и система, Империя и ее враги, выбор личности и ответственность за этот выбор, одиночество и старость можно найти на страницах романа. Я не уверена, что поняла весь трудноуловимый, глубокий смысл этого одновременно сложного, тонкого и "сухого" романа, но в целом данный труд можно охарактеризовать положительным образом, а самого автора - как продолжателя традиций сочетания в литературе притчи и реальности, экзистенциализма и антиутопии.