Тысяча осеней Якоба де Зута

Начинаешь читать с предвкушением чего-то большого и красивого. Спотыкаешься о вялое начало. Читаешь по инерции, не понимая откуда у других читателей столько восхищения и удовольствия в отзывах. Взбираешься на половину истории и оттуда кубарем несёшься вниз, пока как-то в 4 утра в снежном марте внезапно не понимаешь, что она закончилась, а ты очарован. Чем-то большим, неуловимым и красивым. Как, собственно, и планировалось вначале.

"Тысяча осеней Якоба де Зута" написана о тысяче простых вещей, деталей, людей, так любовно и старательно расставленных по сцене, что когда ты наконец запоминаешь их имена и перекрестные связи, то невольно роднишься с ними, отыскиваешь внутренние аналоги. Кто из нас не был таким Дадзуто-саном, застрявшим на чужих берегах в свои лучшие годы - без понятных перспектив, богатств и покровителей, со стыдом, любовью и обязательствами неловко рассованными по карманам - того и гляди что-то выпадет. Кто из нас не срастался с чем-то ранее чужим настолько, что по прощанию навсегда оно так никогда нас и не отпускало - со всеми этими лицами и горизонтами, выглядывающими из тумана воспоминаний.

Главная сила "Тысячи осеней" в сценах. Когда Аибагава в панике мечется по ловушке монастыря, пытаясь отыскать кошачий лаз в его стенах и своих моральных принципах. Когда Огава Удзаэмон следует своему Пути до конца. Когда де Зут и доктор Маринус не прячутся от пушечных ядер и каронад на Дозорной башне. Когда Зут прощается с нами, но не со своей фантомной Дэдзимой - все это ощущается остро, как игла под кожей, видится ясно, как жизнь, заспиртованная в кинематографической картинке.

Очень и очень хорошо.

категорически не нравится обложка этой книги на русском языке, эта, на мой взгляд, намного лучше..."

Якоб де Зут — простой клерк, служащий канцелярии. Он не владеет восточными единоборствами, не играет на скрипке, не ширяется кокаином, не пытается изжить психическую травму детства; по ночам он не варит синий мет в мобильной лаборатории; у него нет латексного костюма супер-героя; за весь роман он не раскрыл ни одного преступления века и не спас от вымирания ни одной панды. У него вообще нет тайной жизни. Его работа — переписывать бумаги и следить за тем, чтобы цифры сходились.
И все же, под пером Митчелла, этот простой, прыщавый, рыжеволосый клерк превращается в настоящего героя — и совершает множество больших и благородных поступков. Без всяких кавычек.

Алексей Поляринов

“Тысяча осеней Якоба де Зута” Дэвида Митчелла без преувеличения – самая лучшая из прочитанных за 3-4 года “новых” книг. Она занимает почетное место на полке по соседству с “Властелином колец” Толкиена, “Концом главы” Голсуорси.

И я ее просто проглотила, не удержалась… А в воскресенье возвращалась к некоторым главам и не спеша перечитывала их, потому что у “глотания” книг есть существенный недостаток – в библиофилской горячке упускаешь детали, красоту повествования, языка; это похоже на любование замками Луары из окна гоночного болида. Но даже несясь на скорости по автостраде повествования, я успела влюбиться в эту книгу…

Это первая книга за долгое время, в которой не хотелось полемизировать с автором и его персонажами, да и вообще, трудно было понять, какой же точки зрения придерживается сам Дэвид Митчелл. Ощущение, что автор не ставит перед собой задачи что-то объяснить, втолковать или научить, и это не может не вызывать благодарности.

Задержав дыхание и нырнув в повествование с головой, вынырнула только в конце и снова глотнула воздух, прислушиваясь к гулкому биению сердца – видимо, это и есть чтение “на одном дыхании”.

Уже второй раз (после “Лужка черного лебедя”) замечаю, что Дэвиду Митчеллу удается таким образом построить повествование, что даже к отъявленному негодяю не испытываешь неприязни.

Историю, рассказанную в “Тысяче осеней Якоба де Зута”, нельзя назвать необыкновенной, она, как и главный персонаж – просто история об обычной жизни. Эта история и ее действующие лица не ограничены временем, а происходят/происходили/будут происходить и никто не будет знать о них, петь хвалебные песни или заносить в летописи.

Дальше длинноватая рецензия...

Угол зрения

В “Тысяче осеней Якоба де Зута” меня устроило все: завязка-развитие действия-кульминация-развязка. Нет, не потому что сюжет ванильно-гладок, наоборот, он полон шероховатостей, несправедливостей, боли, неисполнившихся мечтаний, и конец далек от хэппи-энда, прямо как в жизни. Но Дэвид Митчелл успешно преодолел мою стойкую неприязнь к объективной реальности, посадив меня на такой ряд и место в кинозале, что угол зрения существенно изменился и изменил отношение к этой самой реальности.

Моралист говорит: “мир лежит во зле”, простой парень: “мир – г..но”, не совсем простой: “мир полон несправедливости”, – что ж… с этим трудно спорить. Возникает следующий закономерный вопрос: “как жить в таком мире?” Каждый решает по-своему эту задачку.

Так вот, Дэвид Митчелл голосами персонажей этого романа (Якоба де Зута, Орито Аибагавы, Огавы Узаемона, Луки Маринуса, магистрата Широямы и других) говорит: Да, идея изменить этот мир утопична и глупа. Но ты можешь просто жить, не жалуясь на судьбу, не делая из нее мелодраму. Жить, следуя голосу совести, и делать то, что считаешь правильным. И для этого не существует разницы культур или эпох.

Любовь

Любовь в этом романе занимает особое место, и она тоже больше похожа на реальную жизнь, чем на мелодраму. Во всяком случае, мне кажется, что это и есть реальность. Хочется верить…

Европа и Азия

Впервые сталкиваюсь в литературе с подобным взглядом европейца на азиатов. Хотя, конечно, была и объективная причина желания Якоба де Зута быть внешне похожим на японца – по указу императора, иностранцам не разрешалось без разрешения властей находиться и передвигаться по территории Японии (самой закрытой к/для внешнего мира страны).

В биографии автора я прочитала, что он 8 лет жил в Японии. Вот откуда в романе необычное для европейца понимание мировосприятия и психологии японцев.

Библия

Впервые за долгое время встречаю в художественной литературе неискаженное и достаточно частое использование текстов Библии и даже адекватную их трактовку. Это удивляет и вызывает уважение. Хотя отношение Дэвида Митчелла к вере и даже к самой Библии понять сложно.

Особенно запомнилось два эпизода: короткая проповедь судового капеллана на борту британского корабля “Феб” по книге Деяний, ну и инцидент на Сторожевой башне, когда под пушечным обстрелом Якоб де Зут и доктор Лука Маринус (в бОльшей степени атеист) цитировали 22 Псалом.

Необъяснимое

Главная же прелесть романа “Тысяча осеней Якоба де Зута” заключается в том, что даже такому заядлому любителю “расставить все по местам” не удается передать словами, в чем состоит секрет очарования этого романа. Я не могу сказать точно, чем же так зацепило это повествование, не могу объяснить те чувства, которые до сих пор наполняют меня, не хватает слов, чтобы передать все мысли, возникшие во время и после прочтения.

Может, это и отличает по-настоящему хорошие книги?

Завораживающая, чарующая и одновременно шокирующая история. В центре событий молодой голландец Якоб де Зут, который прибывает на искусственный остров Дэдзима возле Нагасаки с целью заработать денег и получить разрешение на брак с возлюбленной. Он заключает контракт на пять лет, что уже звучит как очень сомнительная авантюра, так как девушка может просто не дождаться и найти более состоятельного жениха.

Якоб занимает должность писаря и должен помочь новому смотрителю Дэдзимы привести в порядок документацию, а так же искоренить мошенничество и прочие незаконнные обогащения голландцев в убыток Ост-Индской компании. Здесь герою представляется возможность доказать, насколько он честен и чем готов поступиться, что для него важнее уважение окружающих или собственное, а так же можно ли закрыть глаза на проступки людей, зная какие нужды толкнули их на подобное.

Второй главной линией в книге будет история акушерки Орито Аибагавы, на долю которой выпало много испытаний. Каждый раз девушка поражает своей стойкостью и упрямством, честностью и благородством.

Сразу отмечу, что так как часть истории будет связана с медициной, то в книге есть некоторые неприятные сцены. Например, пролог встретил меня довольно подробным и кровавым эпизодом тяжелых родов. Да, данный эпизод чрезвычайно важен для сюжетного поворота, но хотелось бы чуть меньше деталей. Для меня сцена из пролога была самой шокирующей, все остальные уже не так подробны и уж точно не настолько пугающие.

Однозначно рекомендую роман всем, кто обожает истории о Японии, а так же тем, кто любит необычные и захватывающие истории.

Читая эту книгу, я несколько раз здесь заходила в раздел рецензий. Все никак не могла поверить, что читаю одну и ту же книгу, которой написано столько восторженных отзывов.

Одни писали "через 100 страниц вас тянет, оторваться не сможете"
- не втянуло. Это было мучительное путешествие. Очень много нудных описаний, диалогов, размеренного повествования. Местами интересно. Но таких мест, увы, очень мало.

Другие писали "боже мой, так неожиданно, в книге внезапно началась война прямо по середине повествования"
- под конец книги и не война, а так, возня.

Третьи восторженно писали про описание культуры Японии
- нет там особо никакого описания и отражения культуры страны. Если хочется культуры, то почитайте "Сёгун". Вот, после неё пробирает духом Японии.

Слог у писателя тяжёлый. Тяжело читать. Нет такого "как песня льётся", как например у В. Крапивина "Два капитана". Прорываешься буквально через диалоги к сердцу автора, чтобы вместе с ним его глазами взглянуть на историю. И вот уже середина книги, а ты все стоишь в стороне от героев.
На этом моё знакомство с автором пожалуй закончится. Любви не сложилось.

Зная Митчелла по аналогии с Облачным атласом я надеялась на какую-то фантастику о человеке, который прожил тысячу лет. Оказалось, это всего лишь отсылка к одному из названий Японии: страна тысячи осеней.
Здеьс есть и исторические факты о контактах голландцев с японцами, и очень много о том, как всё в Японии устроено, немного мистики и горечи под конец.
Якоб де Зут - племянник пастора - абсолютно честный человек, который не поступается своими правилами даже с атмосфере вседозволенности в колониях, что позволяет ему выйти победителем из всех перепетий. В чём-то кодекс де Зута похож на кодекс самураев - как бы подчёркивает нам автор. В итоге получилась бескрайне романтичная история о последних честных людях на земле.

"Тысяча осеней..." - прекрасная книга, которая в первую очередь говорит нам о том, что авторы-неяпонцы способны писать о Японии так, словно ты читаешь автора - уроженца этой страны. Работая над романом, Митчелл досконально изучил Японию и ее обычаи - и поверьте тому, кто читал о Японии и изучал ее годами, сделал он это превосходно. Митчелл смог учесть так много мельчайших, почти незаметных глазу, деталей о Японии тех времен, что, действительно, поражаешься глубине погружения автора в свое произведение.

Но лично для себя я нашел одно достоинство книги, на которое хочу обратить особое внимание. Это, конечно же, отношения де Зута и госпожи Аибагава. Не знаю, можно ли назвать их любовью. Наверное, каждый решит для себя сам, исходя из собственных представлений о том, что такое любовь. Возможно, в этом и была задумка автора - дать нам самим оценить вероятность появления таких чувств к человеку чужой культуры, с видимым физиологическим изъяном... Чувство жалости или чувство любви? По мне, так второе. Хочется верить, что второе.

В целом книга хороша. Немного смутило сбивчивое повествование и довольно скомканная концовка, но это никак не вредит эмоциональной составляющей романа. Относиться к концовке тоже можно по-разному, но, думается, какой-то иной финал был бы менее логичен, учитывая контекст.

Не ожидал подобного романа от автора «Облачного атласа». В самом лучшем понимании этого слова. Может быть от того, что люблю Страну Восходящего солнца – её культуру, взгляды на жизнь и традиции; может быть, из-за самой удачной атмосферы, но эта книга мне понравилась. Здесь есть всё: колорит эпохи с её интригами, сплетнями и не совсем простыми отношениями, приправленными различиями культур. Есть интрига, которая держит внимание читателя, пусть она и постоянно ускользает, прячется за спокойными и обстоятельными на первый взгляд разговорами, попытками понять чужой язык. Но это лишь внешне. На самом деле всё гораздо глубже, и Д. Митчеллу вполне удалось это передать. Те чувства ответственности, преданности Анне, что осталась в Европе и к загадочной японке-акушерке – что постоянно разрывают главного героя Якоба. Наблюдая за этим, будто погружаешься в чужой мир – такой сладостный и опасный одновременно.

Дэвиду Митчеллу удалось хорошо проникнуться нравами Японии, познать их взгляд на мир – то, что, в принципе, европейцу не так просто. Как узнал, автора многое связывает с Японией. Сразу после университета он уехал туда преподавать английский язык и остался на восемь лет. За это время писатель не только детально ознакомился с культурой этой страны, но и женился на японке по имени Кейко Йошида. Тем не менее, на подготовку романа о Японии у писателя ушло четыре года. Позже Дэвид Митчелл признавался: «Это чуть не убило меня прежде, чем я закончил».

Каждая мелочь не осталась без внимания, так что выяснение таких мелких подробностей, как использование японцами рубежа XVIII – XIX веков крема для бритья могло занять у автора пол дня. И эта обстоятельность хорошо чувствуется в романе. Чувство, будто сам находишься там, на Дэдзиме – единственном голландском торговом порту в Японии. С жестким контролем со стороны японцев всех аспектов жизни европейцев, любых проявлений религиозных служб (достаточно вспомнить эпизод с обыском прибывших моряков в поисках религиозной литературы).

Конечно, определённый отпечаток на впечатление о книге, без сомнения, наложили откровенные физиологические разговоры, причём с первых же строк. Роман начинается с подробного описания родов, и на протяжении всего сюжета не раз будут обращения к детальному описанию всевозможных болезней, органов (в том числе и половых), иногда пугающих своей откровенностью. Автор вообще очень дотошен как в плане деталей, так и в характеристики персонажей, происшествий, их характеризующих – жестокие, малоприятные, но всё же иногда забавные (помните эпизод с украденной ногой и ручной обезьяной? – она же первая настоящая встреча Якоба с Орито).

Забавно, что от части к части, на протяжении всего романа его действие видится то глазами европейцев, то глазами японцев. Выясняется, что они не очень-то понимают друг друга. Лихо оказался закручен сюжет с монастырём: ложь и предательство, коварство и интриги – очень откровенный и одновременно реалистичный роман. Жаль, конечно, что концовка не такая, какой её ожидал. Хотя и как раз в духе всей книги.

Пожалуй, если бы мое знакомство с творчеством Митчелла началось с этого романа, а не с экранизации Облачного атласа, то я бы "не осилила". Есть такая категория писателей, для чтения которых нужно то самое время, место и обстоятельства. И именно поэтому Тысяча осеней со всей неторопливостью и обстоятельностью этого романа доставилa мне удовольствие.
В одной из рецензий этого сайта чтение книг Митчелла сравнивалось с восхождением на гору - и для меня это так и было: очень тяжелое начало с кучей японских имен и портовыми непотребствами в виде пьяных моряков и веселых борделей, захватывающее чтение ближе к середине с описанием ужасов иноземных нравов, и легкая развязка, где жизнь расставляет всё на свои места. Здесь влюбиться можно совершенно случайно и неожиданно для самого себя - меня, к примеру, увлекла сюжетная линия монастыря Богини, и так хотелось еще больше прочитать про этот культ с его зверскими ритуалами. А еще, конечно же, главный герой с его благородством и смелостью - смелостью поставить свою честь и совесть выше легкой наживы и сговора с руководством.
Не могу сказать, что стала бы рекомендовать этот роман для чтения всем и каждому, но для любителей неспешного повествования с подробными описаниями эта книга Митчелла станет замечательным открытием.