The Selected Works of Joseph Conrad

Я не сторонница трактовать сакральный смысл произведений, искать в "голубых занавесках" какие-то скрытые значения.
Временами гораздо легче просто читать историю, не пытаясь погрузить во внутренних демонов персонажей.
С "Сердцем тьмы" такой ход не прошел, ведь там демоны сами погружаются в читателя.
Откровенно признаюсь, что знала о Джозефе Конраде ровно ничего. А светлая, яркая обложка с зазывной надписью ПРИКЛЮЧЕНИЯ совершенно не подготовила меня к этой небольшой повести. Я ожидала что-то похожее на Джека Лондона или Жюль Верна, а получила философскую притчу.
Главный герой, во время расслабляющего вояжа по Темзе, рассказывает товарищам историю своего путешествия в недра Африки в поисках загадочного мистера Курца, который руководит добычей слоновой кости.
Вторая половина 19 века - эра Ницше, зарождение психоанализа. Казалось бы, причем здесь Африка? Мне бы стоило упомянуть темы расизма, жестоких убийств, разворовывания континента сильными "пилигримами".
Но это все на поверхности, все это увидеть очень легко. То что глубже - дикарь, который бьет в барабаны, когда видит смерть, у которого бурлит кровь от жестокости. И который сидит внутри нас самих и ожидает часа, когда социальные нормы, условности, этикет станут не нужными, а то и мешающими.
Конрад устами своего персонажа размышляет, так ли тяжело отбросить всю общественную шелуху и стать белым демоном, восседающем на троне, окруженном головами "мятежников".
Мыслей после прочтения много, но я не могу сказать, что довольна повестью. Ненадежный рассказчик о слишком многом умолчал, слишком многое не показал. Верить ему невозможно.
П.С. книга читалась в смутное время и некоторые моменты сейчас ощущаются безумно символичными.
И снова, не берусь оценивать. Читалась повесть тяжело, но поднятые вопросы стоили того (чем-то стиль написания напомнил мне "В ожидании варваров" Кутзее)

Совсем недавно человеком под ником sibkron был оцифрован трехтомник Джозефа Конрада издательства "Терра" 1996 года издания. Благодаря sibkron'у стали доступны такие крупные вещи Конрада, как дебютные "Каприз Олмэйра" (Almayer’s Folly) (1895), "Изгнанник" (An Outcast of the Islands) (1896) и "Негр с "Нарцисса" (The Nigger of the “Narcissus”) (1897); альтернативный перевод "Лорда Джима" (Кривцов Александр В.) (Lord Jim) (1900) под названием "Прыжок за борт" (Ланн Евгений); а также его поздние работы: "Победа" (Victory) (1915) и "На отмелях" (The Rescue) (1920). Остается ждать появления таких вещей, как Under Western Eyes, Nostromo и The Secret Agent.

Я перечитал и сравнил два варианта Lord Jim'а и существенной разницы не нашел. Есть подозрение, что Евгений Ланн просто рерайтил перевод Кривцова...

Джозеф Конрад - очень уважаемый мной автор. Тот факт, что многие известные мне люди его не любят и/или не понимают, только придает уверенности в правильности мнения. Противоположные мнения я ценю больше, чем свое положное, просто этот писатель не бил по болевым точкам, не поливал томатным или клюквенным соком, а творил принципиально. Таким Джозеф Конрад продержался до 1913 года, когда с романа Chance началась серия романов, принесших ему финансовый успех, но влияния среди критиков не прибавивших, скорее, наоборот. ДК решил стать попроще, чтоб к нему потянулись люди. Он оставил свои эксперименты, которые затеял одним из первых, не смешивал хронологию, не вводил несколько точек зрения в повествовании. Но великим символистом остался.

Выскажу еще такое мнение, оговорившись, что оно весьма упрощено. Недостаточная популярность у нас по сравнению с Западом таких писателей, как Генри Джеймс и Джозеф Конрад (на фоне обратной картины с Джоном Голсуорси, к примеру) объясняется тем, что, в сущности, ГД и ДК занимались психоанализом (еще до его появления). Это продолжает находить живой отклик у современных англосаксов, активно пользующихся услугами сами понимаете кого.

Итак, "Лорд Джим", пленительное психологическое исследование романтического идеалиста. ДК рьяно смешивал хронологию и вводил дополнительных рассказчиков. Большинство действия происходит на суше, но почему-то все время хочется назвать "ЛД" морской историей. ДК прилагает неимоверные усилия, чтобы мы рассмотрели главного героя как под микроскопом, изучили его разум, его мотивации.

Вначале неназванный рассказчик подводит нас к первой встрече Джима с Марлоу (впоследствии оказавшимся в "Сердце тьмы") во время расследования странного происшествия, случившегося с судном "Патна". Даются сведения о Джиме и плавании "Патны". После встречи рассказывать начинает уже Марлоу, но как бы через фильтр сознания первоначального анонима. Впоследствии уже сам Джим будет рассказывать сквозь Марлоу, а также ДК введет еще других "нарраторов" (устал от слова "рассказчик"), впрочем, они будут быстро уходить со сцены. Всё это жонглёрство преследует определенные цели, а не является самоцелью автора. Как Донцову, читать не получится. Есть авторы, которые делают персонажа из места (например, Город у Чайны Мьевилля), а ДК делает сознание персонажей местом, где разворачивается сюжет. Дело читателя - быть достаточно подготовленным и искушенным, чтобы извлекать из текста как можно больше (а иначе нет смысла брать в руки ДК).

Все эти кратковременные "дикторы" сообщают нам что-нибудь про Джима. Монтегю Брайерли, капитан потерпевшей кораблекрушение "Оссы", обеспокоен неудачей Джима в плане соответствия требованиям судового братства (за себя волнуется тоже, кстати). "Один пожилой французский лейтенант", попавший на покинутую "Патну" и доставивший ее в порт, к одному моменту трусости Джима относится не так уж сурово, но впоследствии несгибаемо осуждает потерю чести. Честер из Западной Австралии, довольно нелепый персонаж, насмешливо относится к проблемам Джима и пробует вовлечь его в авантюру с гуано на абсолютно недоступном острове. Джим ему нужен как работник и не более того, особенно, если учесть, что какая-то карьера Джиму не светит. Сквозь Честера, как "внутреннего" рассказчика, Марлоу узнает, как отчаянно положение Джима. И помогает ему. Далее, сквозь таких персонажей, как мистер Дэнвер, Эгштрем, Шомберг (содержатель отеля в Бангкоке), Марлоу узнает о постепенном разрушении Джима, о его эксцентричном бегстве с "Патны", о его бегстве от самого себя. Марлоу опять думает, как помочь. Джим попадает в Патюзан, край земли, где никто не слышал о "Патне", откуда Джиму бежать некуда. Визит Марлоу на Патюзан к Джиму транслируется сквозь неназванного слушателя из круга друзей Марлоу, собравшегося на вечернюю сигару. В финальных главах ДК делает tour de force как в плане сюжета, так и в стилистике романа. Если расскажу, будет неинтересно. Но весь роман так хитроумно завязан, я вам доложу, что читать очень интересно. С таким же успехом ДК мог написать про хитросплетения судеб дрозофил в пробирках, и все равно было бы не оторваться! В данном описании я не больно-то концентрировался на том, кто куда плыл и зачем, кто в чем виноват и что думает делать. Сами разберетесь. Трудности будут, я вас уверяю.

Постоянный сдвиг точки зрения сопровождается временной нелинейностью. Знаете, я уже и собственную жизнь нелинейно воспринимаю, честное слово (только не после прочтения "Лорда Джима", конечно, а вообще). К примеру, все мои несчастья я собираю в один кусок жизни, который отношу куда-то лет 10-15 назад. Мой отец умер в 2006 году, но я воспринимаю это событие как случившееся до 2002 года, когда я познакомился со своей женой. Крайне неожиданная смерть брата моей жены, оказавшего огромную помощь, когда умер мой отец, следует сразу по пятам. По идее, откуда я мог знать этого человека? Тут разумом не понять... Так и с романом ДК. В голове и жизни человека наличествуют полный сумбур, с которым разум не может разобраться в силу огромного количества вероятностей, превышающего возможности наших биологических мегабитов. В дело вступает подсознание, интуиция, душевные и моральные качества.

Несмотря на все усилия Марлоу (Конрада) Джим остается загадкой. Мы посмотрели на него с тысячи сторон! Джим непостижим, но мы хотя бы попытались...

Две главные подспудные проблемы, обозначенные в романе. Первая - как романтик справляется с реальностью. Дадим слово Штейну, одному из важнейших "нарраторов":

. Штайн мог часами говорить подобными красивыми фразами, но он так и не определил - героические мечты являются разрушительной стихией или все-таки практичный и жестокий мир? Джим погрузил себя в мир мечтаний, оставив тем не менее голову над водой, в реальном мире? Или Джим нырнул в океан реальности, оставляя мечту в пределах доступности где-то сверху? Штайн дает непонятные советы, но это, впрочем, неплохо подгоняет сюжет. Надо лишь разобраться, в чем всячески желаю успехов. Свое мнение оставляю при себе.

О второй проблеме подробно рассказать сложно, так как она ставится в конце, о котором я не хотел рассказывать нечитавшим. Поразмышляем отвлеченно. Выстрел в висок Маяковского - это решительный поступок человека, самостоятельно строящего свою судьбу в зависимости от обстоятельств (по типу: для определенных обстоятельств есть только такое решение, каким бы жестким оно не было), или шаг отчаявшегося, шаг в сторону от проблем, для решения которых всегда есть хоть какой-то шанс?

Джим - один из нас или один из "них"? "Они" - это любимые герои Конрада, изолированные, отчужденные одиночки,которые что-то натворили и теперь трудятся в поте лица своего.

В конце привожу понравившуюся мне цитату.

Книгу Джозефа Конрада «Сердце тьмы» я взялась читать только из-за фильма Копполы «Апокалипсис сегодня». И автор, и режиссёр говорят об одном и том же. Но режиссеру удалось интерпретировать и передать основную мысль более красочно и захватывающе. Сравнивать эти два произведения и проводить параллели можно бесконечно, но сейчас речь о книге, поэтому возвращаюсь к ней.

Мои впечатления? Тягостные. Повествование и стиль Конрада,как и сама атмосфера романа, оставили у меня ощущение тяжести. Чем дальше я продвигалась вглубь книги, тем больше «тьмы» сгущалось и в моём восприятии.Книга читалась трудно, поэтому я переключилась на аудио-версию, и это добавило немного интереса. Голос и манера повествования у чтеца как-то удачно сочетались с содержанием книги. Но всё равно я часто ловила себя на мысли, что текст «уходит» от меня, и я начинаю где-то«витать».

О чём эта книга? Вовсе не о приключениях в африканских джунглях, как можно подумать из аннотации. Это философская история, наполненная символами и метафорами. Конрад выстраивает параллели между внешней тьмой джунглей и внутренней тьмой человеческой души, создавая богатое поле для размышлений и анализа. Здесь также звучит острая критика колониализма: автор поднимает вопросы человеческой природе, власти, цивилизации и варварства. И хотя роман был написан давно, его философская глубина остаётся актуальной и весьма применима к сегодняшним реалиям. Человечество не меняется, все наши пороки так и остаются с нами независимо от того, что мы осваиваем – Африку или космос.

Что касается персонажей: в философских книгах они чаще выступают не самостоятельными личностями, а своеобразными символами,отражающими идеи автора. Они здесь не столько действующие лица, сколько«зеркала», в которых видна изнанка реальности. Соответственно, особых эмоций не вызывают.

Подводя итоги: сюжет для меня оказался неинтересным, но вот если смотреть на книгу с точки зрения «умных» мыслей и кладезя идей, её анализ оказался бы вполне захватывающим. Просто книга попалась мне в не подходящее время. Так что я не стану оценивать её, уверенна, что при других обстоятельствах мне было бы что из неё почерпнуть.

Эта книга подойдёт читателям, которые интересуются философской литературой и критическим взглядом на природу человека."Сердце тьмы" оценят те, кто любит искать символику и скрытые смыслы в произведениях, ну или, кто интересуется темой колониализма и её моральными аспектами. Если вам нравятся книги, которые вызывают не только эмоции, но и заставляют задуматься, то "Сердце тьмы" точно для вас.

Намеки, полутона – это так необычно и «ощущение сна» – это так верно. Это – то, что пришло мне в голову во время чтения «Сердца тьмы». Нет. Не пришло. В голове крутились мысли, не желая выразиться в слова, и вдруг сам Конрад подсказывает мне верную фразу о своем произведении. Ничуть не жалею, что ничего не знала об этой книге. Крапивинский мальчишка на обложке слегка настораживал, но все оказалась не про то и не так. Прекрасно, когда автор тебе вроде бы и рассказывает, но держит на расстоянии, местами забегая вперед, местами только слегка набрасывая легкий эскиз, и ты сам потихоньку догадываешься о том, что происходит в книге.

Белые люди на черном континенте - неизбежный конфликт, и только вопрос времени, когда и кого поглотит тьма. Тьма - такая осязаемая, дышащая в затылок, сверкающая белками глаз из леса, леденящая острием копья, проникающая вместе с боем барабанов. Белая тьма слоновой кости завоевывает чужую землю.

Помимо обложки, я до сих пор в недоумении по поводу тега "приключения" к этой книге. Много чего увидела в ней, но приключений не нашла, а может быть их забрали себе две женщины, которые охраняют врата тьмы, чтобы связать себе что-нибудь?

Тягучесть и влажность воздуха, постоянное ощущение жажды, неустроенности, некого абсурда и непонимания конечных целей всего этого предприятия, организованного цивилизацией, обрываются вместе с криком «Истребляйте всех скотов!», и я бегу, спешу, ищу другие произведения Конрада.

Я смело и широко буду озвучивать ходы сюжета в своей рецензии. Считать это спойлерами будет нельзя, так как Джозеф Конрад сам в собственном предисловии к роману "Ностромо" рассказывает главный, ключевой момент книги, которую читателю только предстоит открыть.
Подобное поведение писателя для меня, безусловно, ново.
Ну, у меня по прочтении Ностромо есть некоторые догадки, чем можно обьяснить такое новаторское сто лет назад проявленное залихватское писательское ухарство. Ух!!

Вот в аннотации Ностромо называют одним из выдающихся литературных произведений. Понимаете, самых выдающихся. Оно действительно выдаётся, но, однако, совсем не лучшим и красивым образом.
Я не рекомендую идти по моим стопам, и в самую свою первую книгу Джозефа Конрада посвятить роман Ностромо. По простейшей причине. Ностромо может вас от Конрада отвратить. А Джозеф Конрад, между тем, классный, и читать его книги невероятно как стоит.

Итак, если роман Ностромо воспринимать как сборник писательских упражнений Конрада, то тогда всё сразу становится на свои места, и все вопросы к произведению снимаются.
На меня этот роман произвёл именно такое впечатление. Писатель великолепный, а роман ученический. Ну да, это первая большая форма была для самого Конрада. Но ведь бывали и вовсе дебютные романы получше.

Например, психологизм. Аннотация сообщает о ярком, глубоком психологизме романа. Во-первых, кажется это махровое дремучее клише. Потом, "психологизм" в Ностромо принял какие-то странные формы. Если идёт описание героя, прописываются заодно и его черты характера, чуть ли не по списку. Прямо как список покупок образцовой хозяйки. Как будто роман написан для первоклассников младшей писательской международной школы.
Далее зацикливания. Мне вспомнились уроки информатики, на которых так здорово было писать программы с непримитивными циклами.
Если доктор Монигэм вспоминает трагический период своей жизни, когда он был политическим заключённым, то он вспоминает священника Берона в замасленном мундире. Берон садист, и любил пытать и калечить людей. Доктору Монигэму достались от этого выродка многие и многие увечия.
И вот, доктор Монигэм вспоминает и вспоминает Берона, не может забыть и не может забыть Берона. На протяжении десяти страниц тридцать пять раз "он не мог забыть", "он не мог забыть отца Берона".
В конце концов, драма жизни раскрошенного тиранией Гусмана Бенто человека начала выглядеть просто комичной.
Как, и революция номер один, и революция номер два в Костагуане.
Всё какое-то как из картонки, и картонки невпопад сыпятся и сыпятся тебе на голову.
Другой яркий пример зацикливания - эпизод, в котором Ностромо осознал, пришёл к выводу, что его предали богатеи, эти белоручки, которые ничего не могут сделать сами. Тут два мотива скрутились в бесконечный безвыходный цикл: тщеславие Ностромо и "предали".
Ну, если вот это всё считать, так сказать, начатками модернизма, ну что ж, может быть. Но может и не быть, потому что единственная, по сути эмоция, которую вызывает роман в целом и герои, и героини, в частности, - это "Не верю".

Первая часть самая удачная. Стиль автора возвышенный, приятный и уму и сердцу, восходящий. Описания природы Костагуаны, а именно столицы Западной провинции - Сулако, побережья, залива Гольфо Пласидо, очаровательны и такие многообещающие.
История влюблённости Эмилии и Чарлза Гулдов, и история восстановления рудников Сан Томе интересны, и тоже обещают много.
Однако, при чтении первой части, почти половину романа задаёшься вопросом "А чего это книга называется Ностромо-то ?" Ну, капатас. Ну, каргадоров. Ну, моряк-сирота из Генуи. И что ?

Ну что. Вторая и третья части Ностромо отвечают на вопрос "Что ?". Но поздно. Потому что у читателя появляются уже другие вопросы вроде "Почему ?".
И, как я уже писала выше, главное-то, посреди книги, прямо посредине ты вспоминаешь, что Конрад в п р е д и с л о в и и , сам, сам писатель озвучил суть истории Ностромо, поступок блистательнейшего из людей - капитана Фиданцы ака Ностромо. Ну, и судьбу Мартина Декуда тоже озвучивает.
Это уже что ли постмодернизм ?

Можно вспомнить ещё других действующих лиц. Но тут тоже нас постигает удивительное модернистское однообразие. Всё то же. Например, донья Авельянос, донья эмансипированная, стройная, прекрасная, увлечённая политикой. Надо ли говорить, что образ мисс Авельянос обещал многое ?
И что ? После того, как утонул Декуд, Авельянос сошла со сцены с парой реплик, и больше уже не вернулась в роман. Она зачем ? Просто чтобы было кому слушать словоохотливого пухлощёкого дона Мартина, что ли ?

Эпизод смерти Декуда ? Не верю. Сам Джан Баттиста Фиданца ? Нет, не верю. Невозможно поверить в действие на грани, за гранью жанров. "Смешать, но не взбалтывать" тут совершенно не получилось. Не смешно, и не грустно, не драма, и не комедия. Помните, раньше были магазины "Рыба-мясо" ?
Ученический роман. Да, вот в это верю.

Единственный, кто представился живым человеком в романе, это доктор Монигэм. Капитан Митчелл очаровательный. И миссис Гулд прелестная.

Последняя пара глав посвящена любви. Прямо вижу приложение к Ностромо "Хрестоматия одного романа. Соответствие затронутых тем главам". Часть третья; главы двенадцатая, тринадцатая: любовь.
О, ну тут уж чудовищная театральность началась. Скулы свело преизрядно.

И всё-таки, Джозеф Конрад великолепен. Именно таким должен быть ученический роман прекрасного писателя. Нелепым, несусветным, излишне пафосным местами, а некоторые куски его почти скучны, но с такими пресветлыми находками!! Для меня Ностромо - роман, в котором есть фраза "воздух был пронизан звоном колоколов".
Джозеф Конрад чудесный, невероятно позитивный в прямом, лучшем смысле этого слова.
Его биография меня заворожила. Это человек, достойный того, чтобы избрать его себе в учителя жизни.
Джозеф Конрад начал учить английский язык в двадцать один год, начав карьеру на одном из судов Великобритании, за короткий срок став капитаном и получив впоследствии подданство Британии. Свои книги он писал на английском языке.

Очевидно, Ностромо в большой степени написан Конрадом с самого себя. И я переменила своё мнение. Я верю Ностромо. Это чудо-человек. Потому что писатель Джозеф Конрад и есть Ностромо. Мой дорогой чудо-человек.
!!!!

Это не история одного человека в привычном понимании, по-моему, это целый цикл сеансов психоанализа, во время которых простой парень Джим подвергается самому тщательному изучению. Начинается все с непонятного проишествия на судне под названием "Патна". Что-то такое происходит (видимо, "Патна" налетает на уже ранее затонувший и плавающий днищем вверх корабль) и тоже начинает набирать воду. Пассажиры спят. Команда пока ничего не знает. В курсе только несколько человек, а шлюпок, само собой, на всех не хватит. И вот в этой непонятной ситуации некая группа людей решает сбежать с обреченного корабля. Джим видит, как они готовят побег, но вовсе не собирается в этом участвовать, он просто пытается осознать тот элементарный факт, что в любую секунду корабль (и все эти мирно спящие люди на нем) может оказаться под водой. Что делать? Будить остальных? А может лучше не надо? Что изменит панически бегающая и орущая толпа? Да ничего. И вот стоит себе Джим в темноте на палубе, размышляет над этим непростым вопросом, а рядом все еще пытаются спихнуть одну из шлюпок на воду, чтобы успеть смыться с гибнущего судна. И как-то так получается, что Джим оказывается в этой самой шлюпке. Понимаете, он и сам не помнит, как такое произошло. Он хороший парень, ему стыдно, он хотел вернуться... но они все считали, что корабль затонул, а значит возвращаться некуда. И вот он сидит в утлой посудине с парочкой негодяев, которые активно сочиняют историю своего "чудесного спасения". И что, скажите на милость, делать Джиму? Об этом стоит подумать как следует, прежде чем забрасывать несчастного моряка камнями. Да, поступок бесчестный, но я всю жизнь придерживалась простого мнения - нельзя судить о поступках человека, не побывав на его месте. Корабль то в итоге не затонул, именно поэтому и раскрылся их обман. Джим попал под следствие (остальные участники этого кошмарного ночного побега смылись как только учуяли, что пахнет жареным), стоически перенес унижения, осуждающие взгляды и прочие сопутствующие вещи.

Ох, как странно порой складывается судьба человека. Один прыжок, один нелепый поступок и такой резонанс. Вся жизнь Джима теперь будет подчинена именно этому моменту, когда он в ночной темноте поддался собственной слабости и прыгнул в ту злополучную шлюпку.

Но вот, все закончилось. Имя его опозорено, в море теперь он сможет выйти только в качестве пассажира. И как быть в этой непростой ситуации? Разумеется, он решает уехать как можно дальше, туда, где его не знают. Казалось бы, отличный план. Он перебирается подальше от слухов и устраивается на работу. Вот только от собственной совести не убежишь. Куда бы ты ни поехал, она все равно последует за тобой. И кошмары, которые не давали покоя в одном конце света, будут с тобой и в другом. Плохо, что Джим об этом не подумал, потому что вся его дальнейшая жизнь это одна сплошная попытка сбежать от самого себя. Стоит кому-то рядом случайно упомянуть проишедшее с "Патной", как Джим срывается с места, собирает вещи и вновь бежит... все дальше дальше и дальше. В итоге он оказывается в Патюзане, богом забытом местечке. Там белых то людей практически нет, так что теперь, казалось бы, Джим в полной безопастности. Никто больше не будет при нем упоминать "Патну", никто не ткнет в него пальцем и не назовет предателем. И все так удачно складывается, Джим может занять лидерские позиции, к его мнению прислушиваются, его ценят. Он гордится собой, хоть это и не то, о чем он мечтал.

"Лорд Джим" очень странная книга. Все события, происходящие с Джимом нужны исключительно для того, чтобы получше рассмотреть его со всех сторон. Кто же он? Романтик! Мечтатель! Вот в этом то вся беда. В голове у него полным полно неразумных мыслей о триумфах, победах, каких-то там битвах, в которых он сумеет проявить себя героем... но это в голове. И в этой же самой голове у него вся жизнь поделена на черное и белое. Никаких оттенков, никаких пограничных зон. Мечты, мечты... В реальности обычно все бывает не так, жизнь не складывается исключительно из полярностей. Критические ситуации не предупреждают о собственном появлении, а люди не бывают только хорошими или только плохими. И вот незадача, в тот единственный раз, когда Джиму выпал случай проявить себя героем, он сплоховал. Не был готов... можно понять. Но можно ли простить? Можно ли простить самого себя? Как заставить себя забыть и начать новую жизнь? Ах, бедняга Джим, я так искренне ему сочувствовала. Хотя, такие идеалисты вынуждены всю жизнь набивать шишки из-за плохого понимаю жизни.

Внутри каждого из нас сидит наш самый страшный судья и критик. Вот и Джим всю жизнь мается, пытаясь как-то пережить случившееся на "Патне", но ему никак не удается сладить с собственной совестью, а потому даже на краю света он вновь и вновь приговаривает себя к страданиям. Хммм, страдания как искупление вины... сомнительная теория на мой взгляд, но каждый волен выбирать свою судьбу. Кстати о судьбе, несмотря на все произошедшее, Джим продолжает страстно мечтать вновь поймать попутный ветер и изменить свою судьбу, возглавить ее, стать ее господином. Провальные мечтания, надо сказать. Но вот он в Патюзане, он с гордостью демонстрирует себя и свою жизнь среди туземцев. Ах, они все идут к нему за советами, ах, даже из соседних деревень, ох, как это нелегко, принимать решения и тд и тп. Но за всем этим кроется гордость от собственной значимости. Вот если бы Джим умел закрывать дверь в прошлое и оставлять свои ошибки позади, его жизнь закончилась бы иначе. Не было бы этой нелепой ошибки или ужасной невнимательности или даже просто преступной оптимистичности... все могло бы сложиться совершенно по-другому и не прозвучал бы тот роковой выстрел.

Что же в итоге? Человек, допустивший ошибку, изменившую всю его жизнь. Печальная картина... но, в конце концов, суровая реальность ломала и не таких. Правда остается много вопросов. И самый главный (для меня конечно) - на самом ли деле Джим был настолько виноват? А еще я никак не могла отделаться от параллелей с Достоевским. И от ощущения, что рассказчик тоже важен и что Конрад пытается проанализировать не только Джима, но и того, кто говорит о нем, кто задается вопросами и на протяжении всей жизни переживает за него. Откуда может возникнуть такая заинтересованность в чужой судьбе? Конрад оказался удивительно тонким писателем, прямо-таки мастером по копанию в человеческой душе.

Не знаю, чего я ожидал от книги. Мои представления о ней ограничивались джунглями Конго и "The horror, the horror". Я думал, кажется, что она будет выспренной назидательной повестью об ужасах колонизаторства и моралью в духе "все мы ужасные дикари". В общем, как обычно, ерунда какая-то напредставлялась. Меня удивила манера повествования, фигура рассказчика, но главное — я не ожидал, что книга будет такой современной.

Вообще, понятия не имею, почему это продолжает так меня удивлять. Человеческая душа в сути своей меняется не слишком-то сильно, тем более что Конрад в своей повести говорит о примитивных, в смысле — первичных устремлениях.
Тьма, вынесенная в заглавие, многогранна. Это затерянные леса в сердце топографической темноты, это тьма сердца человеческого, это тьма веков, отделяющая цивилизованного человека от дикаря, но готовая рассеяться в каждый момент, потому что силы, движущие ими, остаются в корне теми же.

Что странно: повествование держится на образе Курца, и существенную часть текста мы стремимся к нему, пытаясь достичь и разгадать, а когда он наконец появляется — его почти нет. Неосязаемое величие и падение; темнота, к которой подбираешься впотьмах.
Конрад больше играет на недосказанном. The horror, к которому он даёт подступиться, каждый будет воображать себе сам, каждый будет растолковывать по-своему, видеть в свете собственных представлений.

Повествование-сон, весьма себе кошмарный. При этом психологическая глубина и, как ни странно, юмор, — удивительны.
На перечитывание.

Самое любимое у Достоевского - это, наверное, все-таки "Бесы".
Самое любимое у Конрада - это, наверное, все-таки "Тайный агент".

Конрад очень не любил признавать влияние Достоевского на свое творчество, и всячески пресекал попытки любого разговора на эту тему, заявляя, что вообще Достоевского не читал.

Но факт остается фактом - читая роман "Тайный агент", невозможно не вспомнить "Бесов" Достоевского.

Я настолько люблю "Бесов", что мне трудно логически и спокойно рассуждать об этом романе, тем более, что я не специалист, а страстный, но всего лишь любитель.

Я настолько люблю "Тайного агента", ...., но, впрочем, я повторяюсь (уже в который раз за этот небольшой отзыв).

"Тайный агент" - это некая очень интенсивная, прекрасно написанная, очень стройно выстроенная, замешанная на глубочайшем психологизме, блестящая смесь детектива, политического романа и романа психологического.

Анархисты, сыщики, провокаторы, взрывы... пусть вас не смущает этот шпионский набор, это не легкий детективчик, это очень серьезный, глубокий, блестящий роман.

P.S. Влияние Достоевского на Конрада наглядно разобрано и доказано в очень интересной работе о влиянии Достоевского на литературу англоязычного модернизма "Достоевский и англоязычный модернизм".

Мои другие, возможно более удачные, отзывы на творчество одного из моих самых любимых писателей, Джозефа Конрада:

"Лорд Джим"
"Сердце Тьмы"

Ожидала чего-то таинственно-мистического и пугающего, типа сериала «Река» (2012), а получила странную по форме и пресную по содержанию повесть с философски-завуалированной критикой колониализма, рабства и копаниями в природе зла. Может для того времени это и было что-то революционное и острое, но сейчас выглядит скучновато. Неоспоримым плюсом является язык автора, классика есть классика — красивое, но вот содержание из-за мутности и невнятности совершенно не тронуло и не заинтересовало.

Думала, что быстренько проглочу эту малышку в 100 страниц за пару дней, но не тут-то было. Неожиданно литературный спринт превратился в марафон, что поначалу деморализовало, но разведав, что повесть-то по уровню С1-С2, выдохнула и продолжила в более размеренном темпе и без завышенных ожиданий от себя. С аудиокнигой пошло чуть легче, а может просто к тому моменту притёрлась к языку автора. Специфическая морская лексика, куча незнакомых прилагательных, длинные закрученные предложения с устаревшим словарным запасом — в общем прочувствовала по полной на себе всю тяжесть и мощь классики в оригинале, когда по уровню не дотягиваешь.