The Selected Works of Joseph Conrad

Я вот очень люблю английскую литературу. В частности современную, но и классику в принципе тоже. Но как оказалось не вся английская литература одинаково прекрасна. Иногда она просто другая. И нельзя сказать, что прям "плохая", нет, она просто другая. Эта книга как бы обо все и не о чем. Несколько сюжетных линий, какое-то серебро, поиски, политика и много много всего. Я привыкла к другому стилю) Я люблю книги о современности и о проблемах современности, а здесь немного не об этом. Что в принципе и логично) И кстати сказать язык автора немного спасает ситуацию. Итак, в чем же суть? Скажу сразу, это не роман про дикий дикий вест, про борьбу за золото на рудниках и все такое, как мы видели в фильмах и читали ранее в книгах, нет. Здесь все очень скучно, скорость теряется в вечных описаниях "характеров и природы-погоды". Один мужик прикарманил серебро и сделал это с умом. Большая редкость и в книгах, и в жизни. А потом одна женщина поступала мудро (что женщинам вообще не свойственно). Можно сказать почти хэпи энд, хотя это если отбросить все прочее сопутствующее. А его можно отбросить, потому что это скука скучная.

Что такое роман "Ностромо"? Это произведение польского писателя, родившегося на Украине и написанное на английском языке об итальянском матросе, жившем в Латинской Америке. Был ли Конрад в Латинской Америке? Судя из предисловия, только проездом. Страна, фигурирующая в романе, Костагуана, вымышлена. Это собирательный образ любой латиноамериканской республики, разрываемой революциями и переворотами.

О политическом укладе этой страны и особенностях ее жителей сказано много, лестного мало, но все сводится к одному:

Страна руководится алчными глупцами, чьи мысли заняты только наживой и властью, чиновники продажны, военные кровожадны... Ужас, в общем. Костагуана невелика, поделена на несколько провинций и все действие происходит в Сулако — портовом городке, который никого бы не интересовал, если бы не серебряная шахта. История серебряной шахты долга и не очень увлекательна. Честно говоря, она заставила меня немного позевать, но закончилось все тем, что владельцем этой шахты стал Чарльз Гулд (костагуанец-англичанин), который к делу подошел с умом и построил хорошее налаженное предприятие, чем сразу начали пользоваться чиновники и прочий сброд, присосавшись к шахте как пиявки и выкачивая из нее деньги в виде бесконечных взяток и подкупов. Бизнес по-костагуански. Такое решение можно даже назвать удачным, потому что, если закрыть глаза на сомнительные сделки, особых волнений не возникало.

Но мы же в Латинской Америке. У людей там кровь горячая и призыв какого-нибудь речистого оборванца способен сподвигнуть людей на революцию. Сулако со своей шахтой — лакомый кусочек и так вышло, что к нему одновременно движутся две агрессивно настроенные армии... В общем, атмосфера, наконец, накалилась до предела и эти места я уже читала с огромным интересом.

В романе фигурирует несколько особо ярких личностей, и все они как будто бы противостоят друг другу (не в физическом плане, а только в психологическом и исключительно в моей голове). В первую очередь стоит упомянуть Чарлза Гулда — "король Сулако", европеец, но костагуанец по духу. Из своей шахты он сотворил цель своей жизни, она стала его "Богом". Тема язычников, поклоняющихся своим "Богам" идет сквозь всю книгу, именно эти Боги движут человеком и определяют все его поступки. В противовес Гулду мы имеем Декуда — костагуанца, который хочет быть европейцем, "приемное дитя Европы". Богом Декуда является Антония, именно ради нее он готов остаться и пытаться опять стать костагуанцем. Проблема Декуда в том, что он пытается казаться лучшим человеком, чем он есть на самом деле, в противовес же ему идет доктор Монигэм, который наоборот, пытается выставить себя хуже, чем он есть.

Есть еще Ностромо, он стоит отдельно. То, каким его видят окружающие и то, какой он есть на самом деле — две совершенно разные вещи. Ностромо считал, что истинное богатство человека — это его доброе имя и он делал все возможное в желании поддерживать имидж незаменимого и способного на все человека. На самом деле же он был как ребенок, обижен на всех и вся, постоянно ныл и жалел себя, какой он бедный и несчастный, никто его никто не ценит и не любит по-настоящему. Во всем он винил богачей (конечно же). Ностромо мне очень не понравился и так меня раздражал, что сложно было держать себя в руках и не швырнуть книгу куда подальше при очередной его жалостливой реплике. Потом я просто пришла к выводу, что он глуп и ему не хватало материнской ласки в детстве (он сирота). Я упорно не могла понять, почему именно его сделали главным героем, но последние главы целиком оправдали такой выбор.

Женщины в этой книге просты — они являются тем, кто они есть и не пытаются быть никем больше. А их боги — это их мужчины. Вот так вот все просто. И им приходится страдать, потому что возлюбленные, выбравшие себе в кумиры богатство или власть, или еще какой объект желания, не совпадающий с их персоной, никогда не будут принадлежать им и никогда не успокоятся в своей страсти, их души будут разъедаться волнением и страхами. А удел женщины просто быть рядом и любить. Молча.

В целом, книга интересная, начало немного скучное и мутное, все намешано и перемешан хронологический порядок, пока вникнешь во все эти политические подробности... Но как только заваривается каша, забываешь обо всем и ждешь, затаив дыхание... А потом, не знаю, что там у Конрада произошло, но вторую половину событий он скомкал до одной главы и быстренько изложил ее в качестве небольшого пересказа. Язык у Конрада не простой, на мой вкус немного суховат, но характеры и внешности описывает со всеми тонкостями и в книге при этом еще присутсвуют иллюстрации... Я и забыла, какое это удовольствие — читать и разглядывать картинки! Латинская Америка в то время была неизведанным континентом (в литературном плане) и это чувствуется в том, как подробно и аккуратно используются всякие детали, которые, очевидно, не совсем привычны автору и, тем более, должны быть понятны читателю.

Хоть мне книга и понравилась, желания продолжать знакомство с Конрадом не появилось, чувствуется, что писательно все же не мой.

Прослушав эту повесть в исполнении Олега Бурделова, я нахожусь в небольшом замешательстве: вроде и сюжета как такового нет, его можно уместить в две строчки, но Боже мой, как же красиво он пишет. Его описания природы приобретают объем, ты чувствуешь цвет, свет, звуки и запахи. С другой стороны погружение во внутренний мир героя такое, что ты сам начинаешь жить его жизнью.

Что в итоге? В итоге куплен двухтомник Конрада ( человека с непростой и богатой событиями судьбой, чем-то схожей с Александром Грином). Есть желание перечитать эту повесть и прочитать у него все остальное, а также посмотреть адаптированною под войну во Вьетнаме экранизацию Кубрика "Апокалипсис сегодня" .Ума не приложу, как это можно было скрестить. Вот такая рефлексия

Волею звезд, уже второй месяц подряд в Долгой прогулке я выбираю книги про человеческую душу. Как просто про понятие и значимость, так и в этот раз, про терзания и оттенки конкретной души. Осень самое подходящее время для таких вдумчивых и глубоких книг.
На "Лорде Джиме" я остановилась после прочтения предисловия автора. Оно сумело зацепить, покорить и увлечь в мир моря. Можем ли мы сказать, что все наши поступки были безупречны? Или что мы не жалеем ни об одной секунде жизни? Чаще всего, если вам больше 20 лет, ответ будет отрицательным. Только вот не всегда такие решения бывают катастрофическими. Не всегда они так уж разительно меняют нашу жизнь. Но ведь бывает и иначе...
Джим... Так ли уж он виноват, что уступил страху за свою жизнь, ведь инстинкт самосохранения один из основных? И многие ли после этого будут также как и он до конца своих дней пытаться искупить свою вину? Вину перед самим собой и своей совестью... Откровенно говоря, я вот не уверена, что поступила бы также...И знаете, мне пришлось долго и мучительно сопереживать герою, а потом по ночам прячась под одеялом, постепенно осознавать и признавать это.
Эту книгу Конрад долго вынашивал в себе. Сначала она рождалась в виде рассказа. Но с возрастом и временем, мне кажется, он переосмыслил многое. И все его тревоги, волнения и переживания должны были вылиться в нечто подобное. В книгу, которая берет вас за шкирку, встряхивает и заставляет посмотреть так глубоко внутрь себя и своих страхов, как возможно никогда раньше.

Первое - книга попала мне совершенно не под то настроение, настроение осенней хандры и самокопания, а еще и читать про это меня совершенно тяготило.
Второе - хотела морских побед, приключений, ну чего-то такого авантюрного, а получила психолого-философский трактат.
Третье - совершенно не очарована, как результат действия первых двух пунктов.

По совокупности, решила не оценивать книгу. Не совсем верно это будет.
Но пока - какие уж есть впечатления, и ничего с этим поделать нельзя.

Морская тема - некий лейтмотив произведений Конрада, который всей душой любил море, был капитаном и избороздил немало стран. И быть может этот факт заставил меня ждать от книги больше "морской жизни" команды, отношений внутри команды, ну хотя бы, для большего "экшна". А получила я долгое, проникновенное и крайне подробное повествование о страждущем Лорде. Причем рассказывает о нем всегда кто-то, все вокруг жалостливы и понимающе относятся. Такая прямо идиллия...а может время было другое, как знать.

Среди большого количества букв пришлось добраться до основного постулата и загона героя. И на помощь нам приходит Федор Михайлович с его "тварь я дрожащая или право имею", только в несколько упрощенном ключе. Море таинственно и всегда может проявить свой характер и нрав. В один из таких "морских приходов" корабль, на котором был Джим, начинает тонуть. Команда тайно сбегает, бросив тех, кого не удавалось (не хотелось) спасти. И тот факт, что лорд Джим спасся, или сбежал грубо говоря, с корабля, бросил сотни людей, наносит сокрушительный удар по его психике и морально-волевому духу. И этот пунктик "убегать, всегда куда-то в новое и где его никто не знает" преследует героя. Это терзает и гложит его, и не может он с этим смириться, шляется по многим работам, да везде воспоминания настигают его.

И этот бедняжка меня просто взбесил. А как еще? Не насильно же его заталкивали в спасательную шлюпку, он видите ли оцепенел и сделал шаг, оцепенел перед страхом за свою жизнь, ну сделал ты выбор в пользу себя, так прими это. А потом видите ли его раскаяние накрыло. А то, что он ничего не сделал во спасение людей - тоже не задело при бегстве его чувств. Человек всегда делает выбор, правильный он или нет, не всегда бывает понятно с первых минут, конечно, но это твой поступок, твое решение. Так что же потом сидеть и вздыхать о содеянном каждый раз? Прими, отпусти и прости себя.

Но Джим не смог, высоконравственный же, получается. Быть может.

Но это какой-то напускной пафос вышел для меня. Жалейте меня такого одухотворенного романтика. Нет! Безжизненный романтизм утомителен. Почему? Ну просто странно приезжать каждый раз в новый город и каждый раз искать того, кто знает твое прошлое, выискивать настороженные взгляды или пересуды, и потом со смелостью бежать в другой город. Что это за жизнь? Жизнь в прошлом, в романтических мечтах "ах если бы..."...Не пробрало, уж извините.

Поиски себя и своего места сталкивают Джима с Марлоу, собственно основным рассказчиком истории. Марлоу проникся к бедолажке, и всей душой решил ему помочь, устраивал на разные работы, но Джима не изменить, духи прошлого при нем. Тогда-то волшебное "проведение" врывается в повествование. Марлоу знакомит Джима с богатым купцом, который берет его к себе на работу, но не в городе. Для Джима находится "его место", удаленное от цивилизации, где он смог себя проявить.

Но вот вопрос - так что же ему мешало осуществить тоже самое в стране, где он жил?
Что же в этой Патюзане не было аборигенов местных? Были? Почему же он вдруг решил, что вот они-то про него точно ничего не знают, куда делась его мания? Мне непонятен этот поворот с "богом и властителем Джимом". И со всеми-то он дружен, и любовь свою находит. Не поверила. Ну в целом-то, как потом оказалось и правильно.

Чем убегать в леса, думать, что там-то его ждет блаженство, лучше сначала расставлять все точки над "i". И получается так, что не верил Джим "белым людям", осудившим его за бегство (еще раз повторяю, за его выбор и ничей более) и повесившим груз на шею. Как малый ребенок убегал от всех в обиде, чем собственно и был обоснован его второй в жизни важный выбор. Он всех подвел первый раз, не справился со своими страхами, и второй раз он, конечно же, не мог поступить правильно. Не может ребенок здраво решать проблемы взрослого мужика. Он всех и погубил. А быть может, погибели-то он всегда и искал, да только боялся сам себя покалечить. Он был призрак самого себя, тень, бесформенная сущность. В чем-то жаль его, без сострадания.

"Лорд Джим" - это, наверное, самое любимое у Конрада.
Это, или "Секретный агент".
Даже более любимое, чем "Сердце тьмы".

Тут уже неоднократно упоминалось, что когда захлебываешься от восторга, трудно написать что-то адекватное.

Я погрузилась в этот роман, жила жизнью главного героя, тяжело переживала его ошибку, плакала в какой-то момент (а ведь я совсем не сентиментальна!, но так Конрад на меня действует), мечтала вместе с Джимом об искуплении, хотела доказать всему свету, что нет, я (Джим) не такая, я лучше, я просто ошиблась.

В дебри Малайзии за искуплением вины я бы с ним вряд ли поехала, мне бы не хватило мужества. А ему хватило. Опять же, все сложилось не совсем так, как он предполагал, и там.

Потому что жизнь сложна, человеческая душа - сложна, человеческие отношения - вообще чрезвычайно сложны, (О! - какие банальности!).

Прекраснейший роман о человеческой душе, один из любимейших литературных героев - Лорд Джим.

""Иногда мне задавали вопрос, не люблю ли я эту книгу больше всех
остальных, мной написанных. Я - великий враг фаворитизма и в общественной
жизни и в частной, и даже в тех случаях, когда речь заходит об отношении
автора к своим произведениям. Принципиально я не хочу иметь фаворитов;
однако не буду утверждать, будто чувствую неудовольствие и досаду, зная,
что иные оказывают предпочтение моему "Лорду Джиму".
Джозеф Конрад, июнь 1917

Я вам так скажу, помяните мои слова, ведь говорю я их от чистого сердца, ничего не утаивая и имея своей целью лишь донести до вас свою мысль, вынашиваемую не один день, а потому гладкую, как галька с морского побережья, которую обкатывали суровые волны океана, пока не придали ей ту самую форму, что можно признать совершенной — обтекаемую, без единого изъяна, — совершенной хотя бы потому, что не требует она каких-то улучшений и изменений; вот так и я не посмел бы вынести на свет общественности мысль с зазубринами, заусенцами, ведь это было бы пренебрежением по отношению к моему читателю, — мысль моя прошла все стадии, вспомоществующие достижению краткости, ёмкости и законченности; и несмотря на то, что, как я и сказал, слова мои идут от самого сердца, я, говоря чистейшую правду, всё же немного слукавил, ведь главным вместилищем мыслей моих, как и слов, в которые я их облекаю, является всё же разум, но поскольку разум отдельно от души, от сердца — это безобразное явление, вы, смею надеяться, сможете мне простить эту небольшую намеренную неточность, а дальше я постараюсь обойтись без подобных лукавых допущений, в чём клянусь я пред вами Богом и всеми его ангелами. Так вот, я, как уже и сказал чуть ранее, искренне надеюсь, что вы прислушаетесь к моим словам, воспримете их с должным вниманием, рачительностью готового к новым знаниям и жаждущего удивительных открытий сердца, не отринете их сразу, не отвергнете, тщательно и внимательно не обдумав, как юные девицы брезгливо и в ужасе отвергают предложения одного моего друга пройти в его опочивальню, не зная, что друг мой — джентльмен и рыцарь, и не позволил бы себе свершить в своих альковах с этими девицами того, о чём они бы сами его не попросили. И раз уж я заговорил о своём друге, то он интересуется, нет ли среди читательниц сей рецензии жаждущих почитать стихи Бодлера и обсудить с ним «Послание к коринфянам», что так пропитано любовью, в его альковах под покровом ночи. Пишите мне, а я ему всё передам.

Ах, время! Как жестоко оно в своей бесстрастности и неумолимости, как постоянно намекает оно своим извечным равномерным ходом, что не будет оно ждать меня — как, впрочем, и никого на Земле, отмечу справедливости ради, — что не даст оно поблажек никому, как ни проси и ни умоляй его; и даже для столь важных слов, что я хочу сказать, оно не даст мне ни единого лишнего мгновенья, а посему должно бы мне произнести их, слова мои, без промедленья, ведь утекает жизнь по капле, покидает нас, унося в своём потоке все наши чаянья и мечты, радость и грусть, улыбки и слёзы, но так не хочется мне расставаться с вами, так хочется продлить мне радость нашей встречи, как сауну хочется продлить всегда ещё на часик; да и друг мой, тот, которого упоминал я чуть раньше — тот, что джентльмен и рыцарь и прекрасный малый — терпеливо ждёт известий от меня, а ни одна девица так покуда и не написала, дав мне повод быть гонцом радостных вестей; поэтому я рассажу вам ещё парочку историй, а те слова мои, которые вместилищем являются прекрасной и законченной, как галька, моей мысли, пусть до поры окажутся невысказанными — но обещаю, что время их наступит очень скоро, вам следует немного лишь терпения набраться; поверьте мне, эта цена неизмеримо мала, и вы довольны будете сей сделкой, клянусь на томике Бодлера!

Прочёл намедни я одну книгу... впрочем, нет! Я только что посетовал на время, что утекает безвозвратно, как шансы бесстрашных проходицев Долгой Прогулки на адекватное судейство, как тут же сам хотел бездарно потратить его на обсуждение столь глупой мелочи, как книга, что недостойна вашего внимания, поскольку нет в ней ни отточенности мыслей и лапидарности, что так присущи мне, покорному вашему слуге, ни мыслей мудрых, что, по странному совпадению, опять-таки присущи мне, автору этих строк; а раз так, то лучше мы поговорим о вещах более заслуживающих нашего внимания, о вещах, что действительно важны и интересны — например, о том, что у одного моего друга есть небольшая неприятность, которая мешает ему жизнь, и он хочет от неё избавиться, но никак не может, а потому спрашивает у вас через меня, поскольку читают меня умные и образованные люди, как ему от этой неприятности избавиться. Не знаю, как бы описать это помягче, но постараюсь. Так вот, мой друг теряет влагу, что составляет наше естество с древнейших времён, являясь нашей связью с прародителем-Океаном, всякий раз, как Морфей касается его чела; как только смежит свои веки мой несчастный друг, как тут же чувствует тепло он — тепло и облегчение, как будто скидывает камень с плеч. И всё бы ничего, но друг мой — стоик, а потому он не приемлет столь эпикурейских радостей бытия, и свою ношу он всегда хочет носить с собой, ведь именно это и делает нас твёрже духом, и решительней, и наполняет честью наши разум и сердце. Надеюсь, что найдётся среди вас хоть кто-то, кто поможет другу моему в его страданиях. А я взамен вам обещаю радость приобщения к той мысли, что я вынашивал в глубинах разума своего, как мать бережно и с любовью вынашивает своё дитя под сердцем.

Воистину говорят: в приятной компании время летит незаметно, а душе уютно и тепло, как уютно бывает нашему бренному телу в сауне, которую мы уже продлили на часик, а потому не удивлюсь, если вы сейчас не поверите, когда скажу я вам, что уже пришла пора прощаться. «Но как, — изумитесь вы, — мы же только начали!» Но увы, действительно пришла пора нам напоследок заключить друг друга в крепкие объятья, а после — продолжить в одиночестве плыть дальше по волнам своей судьбы. Но не горюйте, ведь на прощанье в дар я принесу вам свою мысль — ту самую, что я берёг лишь для самых близких своих людей, ту самую, что будет согревать вас так, как будто не было никакого расставания, и я до сих пор рядом, и вы всё так же наслаждаетесь моим обществом. Скажу без лишних экивоков: я безмерно счастлив тому факту, что мне есть, с кем поделиться этой мыслью, ведь далеко не каждый способен постигнуть её мудрость. Но вы — сможете, я верю в это! Итак, приготовьтесь внимать. Глаголю:
Джозеф Конрад — отвратительный и тягомотный графоман. «Ностромо» — лоскутное одеяло из скуки, вычурности, нелогичности и пафоса. Отвратительно.

Когда я думала об это книге, то представляла себе что-то шокирующее про Африку. Обычно что-то шокирующее про Африку - это про ужасы рабства и жутковатые, для нас, белых, местные обычаи. Но оказалось, что книга вообще не об этом. Она об одиночестве и людских пороках. Нет, ужасы рабства тут тоже есть, как и каннибализм, но вскользь. Главное, что тут есть - история про то, что почти все белые в Африке или безумные энтузиасты - одинокие и обреченные, или отвратительные мешки с кишками и пороками, среди которых зависть, ненависть, лень, равнодушие, жестокость и прочие радости жизни. Это книга не о сердце тьмы, она о тьме в сердце.
Произведение крошечное, но написано оно очень атмосферно - гнетуще, душно, как жаркий вечер перед бурей. Тех, кого интересуют эмоции от прочтения, а не захватывающий сюжет, может серьезно зацепить.

Закрыла последнюю страницу романа и задумалась. Что это было ? Что я прочитала?
Полуисторический роман? Наверное, да. История политической борьбы за власть в маленькой выдуманной южноамериканской стране, когда политикам кроме себя любимых на всё наплевать, и они готовы обескровить свою страну в угоду своим алчности и амбициям. Многие страны Южной Америки или Африки могут узнать себя в описанной автором стране Костагуане.
А может это всё же любовный роман? Вон тут, какие страсти в конце романа разгулялись. Одну любит, на второй женится. Одну боготворит, вторую любит. Все родственные связи уже не имеют значения. Отец с ружьем разгуливает по острову… Короче, Шекспир нервно курит в сторонке.
А страницы про сокровища?! Про целый баркас серебра, судьба которого в руках двух амбициозных молодых людей, готовых убить друг друга или помочь друг другу? Это явно приключенческий роман!
Вот такое смешение жанров и чувств читателей.
Конечно, можно поискать еще кучу разных явных и скрытых тем автора. Например, как разъедает материальное богатство душу человек, и даже идеальный парень честный, мужественный, надежный не сможет устоять против блеска богатства и прогибается под него.
Не жалею, что прочитала, но обдумывать судьбы каждого персонажа прочитанного романа буду еще долго. Особенно необычная судьба Чарьза Гульда «серебряного короля», который всю свою жизнь посвятил рудникам отца и возрождению компании по добыче серебра в Сулако. Очень для меня необычный и интересный персонаж.
Кто любит необычные сюжеты, необычных персонажей и необычные построения литературных произведений –рекомендую.

Редкостно занудная и скучная книга.
В основном описывается неисследованная еще Африка. Как интересно это могло быть! Но нет. Приключения? Забудьте. Всё, на что напирает автор - это атмосфера. "Тихо, мрачно, страшно, негры в кустах притаились," - повторяется раз за разом.

Сюжет очень слабенький, никакой интриги даже близко: скатались по реке туда-обратно, забрали больного. Герои вокруг на редкость отвратительные (и, кстати плохо описанные) - в основном, "коммерсанты", грабящие и эксплуатирующие африканских дикарей.

Такого якобы особенного Куртца, его "яркую" личность я вообще не поняла. Чего в нем интересного-то? Какой-то тощий больной дядька, вроде как ранее очень красноречивый. Ранее - не знаю, но все встречающиеся по тексту диалоги, с Куртцем и без него, - бессмысленная муть и нагромождение лишних, ненужных слов.
А в конце "ложь во спасение" для невесты Куртца вообще страшно покоробила. Как так можно.