Эликсиры сатаны. Ночные рассказы

Эрнст Теодор Амадей Гофман в основном известен нашим людям как автор "Шелкунчика", не все знают его как автора абсолютно серьезных произведений, хотя и имеющих внешне сказочную оболочку. Я тоже, получив в возрасте шести(!) лет в подарок сборник его произведений, с неподдельным изумлением взирал на эти странные "сказки", посчитав их неудачными. Действительно, произведения Гофмана мало напоминают детские.

В плане структуры "Игнац Деннер" ничем не примечательное произведение Гофмана. У него всегда интересный сюжет, загадочный и непредсказуемый, который проясняется только в ходе повествования. Автор много болел, вообще был не очень здоровым физически человеком, потому пользовался доступной анестезией - спиртными напитками.

Великий мистик и глюководец Теодор Гофман под воздействием качественных винных паров, где-то в немецком погребке отдельного кабинета, нагнетал своего туману. Утром, проспавшись и одумавшись, ломал все о колено и произведение приобретало очертания победившего холодного разума. А немного приукрасить концовку и дать читателю надежду на будущее помогал уже утренний стакан вина. Так и жил Гофман, писал сказку за сказкой (была такая серия пластинок). Жизнь его была ужасна и прекрасна. Как и его произведения.

"Игнац Деннер" чудесным образом демонстрирует это неповторимое сочетание. Произведение так и просится на современный экран, где образы красного петуха и сатаны в золотистом плаще навсегда засвидетельствуют свое почтение в душах читателей. Первопроходцам Гофмана всегда нужно знать, что все станет на свои места, логика все равно возьмет верх.

К собственному удивлению, обнаружил в "Игнац Деннер" рассказ о несовершенстве законов, может, конечно, мне показалось, но автор несколько раз обращает внимание на состояние судебной системы, например, здесь годами длится следствие. Что-то это мне напоминает.

Главный герой, обычный егерь, погрязший в противостоянии бога с дьяволом, как всегда, у Гофмана неоднозначен в поступках, хотя и однозначен в высказываниях. Более того, где-то даже прозвучала фраза о существовании белого и черного только в необходимом сочетании. Впрочем, в этом отношении мне автор всегда виделся человеком, который шагнул дальше многих на пути религиозных многообразий.

Игнац Деннер - это по существу псевдоним и название всего того, что скрывается под другой личиной. В небольшом по объему произведении полный набор прекрасного - пожары, разбойники, кровь младенцев, казни и выпрыгивание из костров. В общем, необходимое сочетание, чтобы заинтересовать читателя и не при этом не давать ему слишком расслабляться.

Ночью ко мне не пришёл сон, когда я его ждала, потому я решила навестить Гофмана. Писателя, которого я случайно встретила в гостях у Человека, затем его фамилия стала преследовать везде, всплывая то там, то тут, выпрыгивая на меня без предупреждения. А после, уже перед самым моим походом к Эрнсту, оказалось, что его любил и сам Ф.М.Достоевский (как минимум — Ф.М., говорят, читал его всего и в оригинале, и на русском). И, открыв дверь в мир автора, я совершенно выпала из своей реальности.

Мне понравилось всё. Пусть это пока лишь начало пути, домик где-то в мире Гофмана - будь то окраина, центр или подвал. Мне ещё лишь предстоит это выяснить. И домик этот крайне уютен, даже несмотря на всю ту губительную, словно язва, пугающую, ядовитую фобию, обвившую произведение словно плющ. И этот уют создан автором, у которого какой-то непостижимый для меня талант располагать к себе: он уважает своего гостя-читателя и старается для него, рисуя образы, возникшие у него в голове, тщательно подбирая слова, а также ведя диалог с путником, навестившим его мир.

А также этот домик весьма интересен не только по содержанию, но и по форме. Начинается всё с трёх правдоподобных до восторга писем. Одно из них я считаю "письмом по-Фрейду". Не из-за содержания, нет, из-за ошибки с именем получателя. Подсознание явно писало тому, кто письмо первым и прочитал. А далее экскурсию по домику уже проводил сам автор. И это было потрясающе.

В домике мне встретились несколько персонажей.
Клара. Рассудок. Холод. Логика. Но свет (даже имя вторит) и острый ум. В некоторых эпизодах с ней мне казалось, что я в каком-то сказочном мире, напомнившем мне миры Шекспира. Но здесь это было оправдано.

Коппелиус — персонаж-призрак. Представляется мне выглядывающим на тебя ночью из зеркал, рассматривающим и наблюдающим. Своими цепкими руками выхватывающий всё тебе ценное и родное, потому что ты не достоин. Перемалывающий одним своим присутствием всё детское, непосредственное и открытое миру. Одно его присутствие может довести до паники. Он куда хуже ночного монстра под кроватью, потому что его сила не в темноте и неизвестности, она в другом. Он, словно безумный пианист, сыграет на струнах твоего внутреннего мира на том, чего ты больше всего боишься.
Ассоциации - очки, тень, липкие касания, злой смех, алхимия, заводные механизмы. И прямой, жестокий, презирающий себя же в тебе взгляд.

Матушка — нежность и забота, но слабость и отсутствие достаточной опеки.

Олимпия. Которую почему-то не хочется разделять с Натанаэлем - собственно, главным героем произведения. У них, среди прочего, был один странный и сказочный вечер. Поначалу, наблюдая за ними, мне показалось, словно именно безжизненный взгляд и притянул гг. Словно он боится живых глаз, излучающих жизнь, потому что ведь тогда их может забрать Песочный человек. Как и всё, что дорого Натанаэлю. А неживое забрать нельзя. Холодная рука, холодные губы, которые молодой человек якобы может и даже должен согреть. Какая-то странная... иллюзия любви. Бегство от себя и в фобию. Боязнь себя в себе.

Экскурсия по дому не заняла у меня много времени. Атмосфера персонажей, происходящего с ними и в них окунули в себя. То там, то тут возникали мои мысленные зеркала, страхи, попытки разобраться в причинах происходящего, а также в последствиях. Переворачивала я для себя трактовки и так, и эдак, и на сказочный лад внутреннего, и на реальный внешнего - как бы это могло выглядеть в настоящем. О чем тут? Смерти в сближении? Боязни привязанности? Или, может, о невозможности любить и быть любимым, если прячешь от себя что-то весомое... Порой казалось, что из домика этого я не выйду, но вышла. И, более того, уверена, что буду продолжать свой путь по миру Гофмана.

Маленький рассказик своей интригой и загадочностью смог удержать внимание до конца. Всё началось с обычного человеческого любопытства. Пустующий дом привлёк внимание молодого человека. Вечно задвинуть шторы, разжигали желание заглянуть внутрь дома. Совсем случайно выясняется, что в доме есть жильцы. От полученной информации загадок только увеличилось. Дом начинает контактировать с молодым человеком. Однажды молодой человек видит в окне молодую руку, увешанную драгоценностями. С этого момента простое любопытство сменилась бурным воображением. И вот уже воображение, овладев полностью молодым человеком, начало приводить его то ли к мистическим явлением, то ли психическому расстройству.
Сюжет оказался интересным и запутанным, я ждала развязки. Финал, к сожалению, получился открытым, что я очень не люблю. Теперь приходится решать самой то-ли в рассказе действительно была мистика, а может у молодого человека немного поехала крыша.

Ни в одном городе мира Вы не отыщите идеальных центральных улиц. Вот таких вот чистеньких, прилизанных, без единой щербинки, как с картинки. Обязательно найдется на всей улице один-два здания, которые будут словно дыры в беззубом рту у ребенка, начавшего терять молочные зубы, портить всю картину. Но именно наличие таких домой и делает город реальным и обыденным... Зачастую их существование бывает окутано какой-то тайной. И если она есть, то обязательно или с мистическим, или с кроваво-уголовным оттенком... Это такие себе непризнанные памятники городской истории.

И если есть такие дома, то обязательно найдутся и те, кого они притягивают. Это и историки, и фотографы, и любители заброшек, и просто те впечатлительные натуры, у кого слишком сильно развито воображение. Именно к последним и относился наш главный герой, отыскавший среди берлинских улочек такой вот "дом с историей". Другой бы прошел мимо и даже взгляда не поднял бы на этот угрюмый бетонный скелет, затесавшийся среди благополучных и цветущих соседей. И местные жители зачастую так и делают. Но вот приезжим свойственен совсем иной взгляд на город - свежий, живой, незатуманенный, незамыленный. И дом как будто почувствовал заинтересованность нашего героя. Дом понял, что это именно то, что ему нужно - чуткая и ранимая душа, подцепив которую на крючок, можно вдоволь с ней наиграться...

В этом рассказе очень сложно отличить правду от вымысла и реальность от фантазий. И даже, пожалуй, после его прочтения у меня нет однозначного ответа на вопрос о том, что же все таки это было. Гофман, как всегда, проявляет себя отличным рассказчиком и в присущей ему мрачной и несколько зловещей манере представляет читателю самому решить, в чем кроется фокус сюжета - в мистике или все же в психиатрии... Выбирайте что Вам больше по душе и раскрашивайте открытый финал именно в эти краски. Это произведение сложно назвать сказкой и уж тем более оно не для детей. В который раз я уже убеждаюсь, что Гофмана можно назвать детским писателем лишь только на первый взгляд - копнув в его сюжеты поглубже, находишь в них совсем не детские темы.

Роман достаточно изучен и зарубежными, и отечественными критиками, как одно из наиболее характерных, типичных произведений автора, дающее высокий уровень философского обобщения. Им занимались Е.Нечаева, Л.Мишина, В.Королева и прочие. Его называют «роман-лабиринт», произведение - ночной кошмар, соединение дьявольского и божественного.
Сам Гофман связывал с романом надежды на материальные улучшение, называя его «эликсиром жизни». Он начал творить первую часть в 1815 году. Сюжет, вкратце, таков. В монастыре, где находится главный герой, содержится в тайне некая шкатулка, принадлежащая самому врагу рода человеческого. В ней находятся подобранные святым Антонием бутылки с эликсирами сатаны. Отсюда и начинается поток мистики, повествование раздваивается, растраивается, ведется от лица разных рассказчиков. В основе романа, как всегда у Гофмана – противостояние добра и зла, дьявольского и божественного.
Можно бесконечно рассуждать, чего более в «Эликсирах Сатаны» - элементов готики или романтики, элементов двойничества (Медард - граф Викторин, Аврелия - святая Розалия) или психологизма, смешанного с психопатологией. Ясно одно: роман сильный, необычный, с элементами христианства (католицизма), сюрреализма, мистики.

Мне удивительно не везло с готической английской литературой, она мне кажется очень скучной и прямолинейной (прости Эдгар Аллан По и Мэри Шелли). Поэтому я решила попробовать немецкую. И с одной стороны мне понравилось, это было довольно интересно читать, да и сюжет закрученный. Но с другой, по здравому размышлению, это история брата Медарда с явным ананкастным расстройством личности (прям как по учебнику писал Гофман, со всеми признаками и этапами) и его "двойника", а точнее сводного брата Витарина. И как не пытается Гофман сделать из него мистического двойника, это всего лишь сводный брат, упавший в водопад и хорошенько так повредивший голову( черепно-мозговая травма в средневековье это уже грустно, а уж с теми деформациями сознания, что у Витарина это вообще караул). И если опустить все нагнетания, предчувствия и кидания из крайности в крайность Медарда (очень уж похожие на психопатологические репереживания, характерные для больных ананкастным расстройством) то мы видим хитросплетения двух психологически больных людей, с периодическими случаями навязчивых состояний в эпоху средневековья. А тогда психологически больной мог быть принят и за святого, и мученика, и терзаемого Сатаной и даже за рок господа (уж события замка Ф это явно показывают.) Да и знание каждого до мельчайших подробностей событий жизни другого, не является мистическим проявлением, а объясняется их периодическими встречами (дом охотника, тюрьма) и приступами помутнения от встреч друг с другом (один считал другого дьяволом, Сатаной, двойником и прочей чушью, и от стресса и нервного возбуждения впадал в состояния бреда и беспамятства). Автор сам в Главе тюрьмы очень точно описывает эти помутнения и повторения своих историй как молитв(собственно все те же психопатологические репереживания). А уж подвод к проклятому роду, так вообще выглядит смешно. Избалованные аристократы добиваются своего любыми путями, эка невидаль. А в половине случаев, если бы им открыли их кровное родство никаких проблем не было. Потому что, извините, Франц не может жениться на Аврелии, потому что не хочет герцог. Так, молодым и влюбленным это не аргумент. Да и психологические болезни к сожалению, часто передаются по наследству. А уж история с эликсиром Сатаны... Психологическому больному дали крепкий алкоголь, перед этим промыв мозги страшными преданиями и легендами (это я про брата Медарда). И о чудо, он их всех увидел наяву. Вы шутите?

В общем и целом, двоякое ощущение после прочтения. Написано хорошо, но считать психологические болезни проявления божественного очень кощунственно.

— Это все? Разве не слишком просто?
— А разве ты не ищешь того, что сделает тебя счастливым?
— Может быть, но я не знаю, как этого достичь. Иногда кажется, что я хожу по кругу, не находя выхода.
— Тогда откройся. Позволь себе мечтать и не бойся ошибок. Иногда именно через них мы находим путь.
— Легко сказать. Но что, если я боюсь ошибиться? Что, если я потеряю себя?
— Потерять себя — это не страшно. Страшно не пробовать. Каждый твой шаг — это шанс узнать что-то новое о себе и о мире.
— Даже если это будет больно?
— Боль — это часть пути. Она учит нас ценить моменты счастья.
— Но что, если я не справлюсь?
— Тогда ты поймешь, что можешь. И это тоже будет ценным опытом.
— Спасибо.

Привет, Ленка!
Забавно… Уж большая часть жизни оставлена за кормой, у нас обоих давно родились и выросли дети, а у тебя даже и внуки, а прослушав на ЛитРессе эту сказку Гофмана, я захотел написать о ней именно тебе. Тебе, той девочке в форменном коричневом платьице и чёрном фартуке. Девочке, над левой грудкой которой гордо алел октябрятский значок с кучерявым Вовочкой. Девочке, командиру нашей звёздочки. Я ведь не ошибаюсь? Именно «звёздочками» называли субклассные группки младшеклассников, между которыми учителя-манипуляторы устраивали соревнования по оценкам, поведению, металлолому, и прочей макулатуре?
Сказка такая страшная, что вряд ли мы «проходили» её с нашей Ниной Павловной. Во всяком случае, я этого совершенно не помню. Да и сам я её, при всей моей любви и уважении к чтению, кажется, раньше никогда не читал. А ты? Читала? Тогда? А позже? Я — нет. Реально. Вот, сегодня только прочёл впервые. Точнее — прослушал на ЛитРессе.
Слушай, отлично написанная вещь! С одной стороны — сказка, а с другой — качественная литература. Сейчас так мало кто умеет. Сказка — страшная. Можно сказать жуткая. Так что на ночь читать — не берись — не уснёшь. Но, кроме жути и, что уж греха таить, иногда сбоящей фабулы, я нашёл в этой сказке довольно глубокий философский подтекст. Постараюсь сформулировать две основные мысли из него. Первая: в каждом взрослом сидит маленький испуганный ребёнок; неизжитые детские страхи в любой момент могут вырваться на свободу и тяжело ранить своего носителя. Вторая: наше прошлое — это мы сами; мы сами нынешние — это сумма нашего прошлого.
Ну и парочка мыслей из книги для подрастающего поколения: хочешь быть здоровым — не суй свой нос; меньше знаешь — крепче спишь.
Обнимаю!
Передавай привет семье и городу нашего детства.
Костя.

Ночной этюд (читай - кошмар). Юный поэт влюбляется в дьявольскую куклу и сходит с ума.
p.s. Ведь надо знать, что такое эти Куклы!
Кстати, пушкинский "Кот Ученый", который "всё ходит по цепи кругом, идет направо - песнь заводит, налево - сказку говорит..."(только говорил и пел он на немецком) абсолютно реален. Эту куклу Пушкин действительно видел в парке одного из богатых русских аристократов, у которого гостил.
А вот та самая кукла, которая свела с ума бедного Натанаэля.

По ссылке статья про автоматоны 18 века