Избранные произведения в 2 томах (комплект)

Книга о Первой мировой войне глазами немецкого солдата, 19-летнего юноши. Он как и другие его одноклассники пошел добровольцем на фронт. Как водится в книгах о войне все сопутствующие ужасы тут как тут - бомбежки, газ, голод, страх, смерть совсем молоденьких новобранцев и друзей, увечья и госпиталь как отдушина.

Книгу, конечно, не назвать увеселительной, но Ремарк умудряется перемежать сцены войны с описанием быта в казарме. Да так, что местами выглядит вполне забавно и в чем-то схоже с рассказами про службу в армии. Есть тут и про дружбу, конечно.

Отдельная заслуга автора в том, что показал как война меняет человека, его отношение к вещам и окружающему миру. Рассказал о пугающем чувстве отчужденности, возникающем от неспособности найти понимание с людьми в тылу, об ощущении какого-то другого чужого мира. Не обошлось и без размышлений о бессмысленности войны, о том как зазря гибнут люди по обе стороны фронта.

Такая книга прививка от войны. Наглядно рассказывает как дорого даётся это мероприятие странам и целым поколениям. Читать стоит всем, чтобы не забывать и не заболевать этой страшной смертельной заразой.

Прочитала эту, далеко не веселую, историю о любви, жизни и смерти буквально за один вечер. И приуныла.

Над любым из произведений Ремарка можно очень долго размышлять. Думаю, каждый найдёт в них мысль, над которой он уже когда-то думал. Для меня Ремарк - пессимист, но не безнадёжный. Любой его роман заставляет ценить каждый день, близких людей и мирное время над головой.

Эта история не исключение. Она рассказывает о двух героях, которые рискуют не проснуться завтра, и поэтому пытаются жить одним днём и всё успеть.

Начинать знакомство с автором именно с этого романа я не советую. Может показаться, что в нём слишком сильная концентрация философии, от этого диалоги кажутся неестественными. Начинайте с "Трёх товарищей". А для уже знакомых с Ремарком, и желающих слегка призадуматься и погрустить - самое оно!

События в романе происходят осенью – зимой 1935/36 года. В это время у нас - «Жить стало лучше, товарищи. Жить стало веселее (ноябрь 1935)». В это время у них - первая публикация про кота Шредингера (ноябрь 1935).

Книга про границу между государствами, между гражданами и эмигрантами, между жизнью и смертью, между материальным и духовным. Ремарк пытается подвести нас к границе, помочь нам увидеть находящееся за границей. Показать, нам что из-за границы тоже на нас смотрят. Мы тоже объекты наблюдения из-за границы. И не только наблюдения.

Или

Книга про родину, про возвращение на родину. Родину, захваченную орущей про вставание с колен «серой сволочью» (с) Владимир Набоков - Машенька .

По ту сторону гибели, за границей между жизнью и смертью.

Ремарк, как всегда, полон горькой любви, вина и скитаний.
Его герои не сидят на месте, они вечно куда-то едут, от чего-то бегут. Их любовь редко бывает счастливой, а смерть идет по пятам.
Трагическая история Иосифа Шварца вполне соответсвует привычным ремарковским романам. За одну ночь главный герой рассказывает историю своей жизни, своей любви к жене Елене. А в это время рядом идет война, нацисты стремятся завоевать мир, из Германии и Австрии текут реки эмигрантов. Люди безрезультатно пытаются получить визы и вид на жительство в Америке, но Иосифу это удается, почти случайно. Что же мешает ему воспользоваться выпавшей на его долю удачей? Почему он предлагает все незнакомцу, в обмен на одну лишь ночь откровений? Ему просто нужно кому-то излить душу, рассказать о переполнявших его чувствах, покаяться и вновь пережить все. Только тогда он сможет до конца осознать, как был счастлив, несмотря на незаконное положение, поддельный паспорт и вечный страх быть пойманным.
Его любовь к Елене нельзя назвать романтичной. Она сильная, но безумно грустная. Им пришлось пройти бараки и лагеря, жить в заброшенных замках и тесных квартирках. Жить в разных комнатах, несмотря на то, что фактически они муж и жена.
И финал этой любви тоже совсем по-ремарковски закономерен.
После чтения снова признаюсь в любви к автору, умеет он проникнуть глубоко в душу, зацепить нужные струны, которые долго еще будут звенеть и вибрировать, напоминая о романе.

1942 год. Теперь пароходы из Лиссабона в Америку ходят редко. Один из них отплывает уже завтра, а у бедного эмигранта ни билетов, ни американской визы, ни денег, ни надежды. И тут он встречает Иосифа Шварца, который всего лишь за возможность рассказать историю своей жизни обещает отдать ему билеты на столь желанный пароход.

На деле оказалось – историю любви. В исполнении Ремарка я их не жалую – из-за чрезмерной сентиментальности и сиропности. Но в этом плане автор удивил: любовь получилась сносной – как минимум, мужик не часто рассуждает как влюблённая 15-летняя барышня. Зато огорчил образом жены Шварца. Это что-то очень-очень расплывчатое – ни цельного характера, ни великой любви к мужу, которую, наверное, нужно воспринимать просто как данность. Скорее, она движущая сила, толкавшая главного героя вперёд, придававшая ему сил.

Не понравилась мне и форма: когда двое беседуют, и один из них воссоздаёт прямую речь. Её часто используют в художественной литературе, но мне она мешает полностью погрузиться в историю: поверить в происходящее и абстрагироваться от окружающего мира.

Однако сама тема – жизнь эмигрантов во времена Второй мировой войны, – философские рассуждения главного героя и язык Ремарка всё как-то сгладили.

Эрих Мария Ремарк написал о вещах, о которых не каждый осмеливаются рассказывать. Эта книга о первой мировой войне, о событиях происходящих на фронте в немецкой армии. Все изложено настолько простым языком, что практически каждую мысль автора хочется добавить в цитаты. Когда читаешь все написанное представляется в воображении очень ярко и остро.
Это роман о молодых мальчиках посланных на передовую. Они видят смерть практически ежедневно, а иногда и неделями без перерыва. Пробыв на фронте несколько месяцев, они начинают считать себя стариками и с жалостью смотреть на новеньких. Когда их перевозят в грузовиках, подпрыгивая на кочках, они невольно задумываются о том, что было бы не плохо выпасть и сломать, например, руку, что бы хотя бы не надолго попасть домой. А когда на поле боя ранят лошадей, среди них всплывает такая фраза

То есть людей уже не жалко, к их смерти все привыкли.
Я еще никогда не читала о войне в таких подробностях, о жестокости, о панике, о горах трупов и реках крови, о земле, которую обнимают эти мальчишки, прося у нее защиты.
Но сколько бы мы не читали о войне, мы все равно не сможем понять, того что чувствовали они.
Повествование идет о первой мировой, но то же самое, я думаю, происходит на любой войне, на каждой из сторон. Но эта книга не только о войне, а еще и о том, как она меняет людей, какие рождает в них новые чувства и черты характера, как люди пережившие ее, меняются, как боевые товарищи становятся ближе самых близких родственников.
Читать было страшно, периодически на глазах наворачивались слезы, но я ни капельки не жалею, что эта книга попала мне в руки, и продолжу читать Э.М. Ремарка.

Уже прошло несколько дней, как я прочитала эту книгу. И она меня не отпускает. Автор меня не удивил: "Искра жизни" остается в моем сердце уже несколько лет.
Проза Ремарка для меня всегда особенная. Мне близко и понятно то, о чем в своих романах с точки зрения настоящего мужчины он пишет. Потому что это всегда важные вопросы, самый главный из которых - жизнь и смерть.
Ремарк пишет о том, в чем человек сам себе боится признаться. Или не понимает.
Что есть важное и второстепенное.
Что надо успеть сделать то, без чего жизнь - просто существование.
А мы все равно не делаем этого...

Когда перелистываешь последнюю страницу «На западном фронте без перемен» и наводишь порядок в собственной голове, то понимаешь, что ещё не раз обратишься к книгам Ремарка. Даже больше – это одна из тех, для которых нужна ощущаемая, реальная форма. Чтобы взять с книжной полки конкретный том, открыть на странице с загнутым уголком и снова перечитать те эпизоды, которые однажды уже что-то перевернули в твоей душе, обращаться к ним снова и снова, обдумывать, искать ответы на свои вопросы.

Сегодня «АСТ» издаёт сразу два перевода известного романа: классическую работу советского лингвиста Юрия Николаевича Афонькина и труд Нины Николаевны Федоровой , чья деятельность отмечена Государственной премией Австрийской Республики. На первый взгляд может показаться, что разницы нет – текст Ремарка всё равно один. Но именно на неприметных отличиях переводов необходимо сосредоточить внимание, если вы впервые открываете для себя его произведения. Особенно – в новом переводе Нины Фёдоровой. Его электронной версии ещё нет на «Литресе» и других Интернет-площадках, не нашлось его и в библиотеке. А значит, сравнить можно только в магазине. Но сначала ответить на вопрос…

Зачем нам разные переводы классики?

Литературный перевод художественного произведения – трудная задача. Тем более сейчас, когда всё чаще убеждаешься, что от профессиональной советской школы переводчиков осталось не так-то много фамилий. Чем ниже качество современной переводной литературы, тем радостнее сознавать, что мы «унаследовали» переводы Норы Галь, М. Л. Лозинского, Б. Л. Пастернака и многих советских мастеров. Всякий раз, слыша о новых переводах классики и оглядываясь на эти имена, задаёшься вопросом: разве сегодня могут сделать лучше, чем делали это вчера такие талантливые люди?

Но переводы классических произведений должны всё время обновляться. Ведь меняются язык, реалии, сами читатели. Первые переводы Жюль Верна понять уже ничуть не проще, чем их иноязычный оригинал, поскольку в Лету людской памяти канули многие слова, использованные переводчиком и понятные его современникам... а для нас давно ставшие архаизмами. Невольно приходишь к выводу, что для каждого века нужно своё новое осмысление. Переводчик – не дословно переписывающая текст машинка. Он должен быть нашим современником, он пропустит текст через себя и нынешнюю языковую систему, оставив узнаваемым, сохранив смысл и глубину, но не дав устареть форме. Если Вы сами не владеете языком оригинала, то впечатление от книги очень сильно зависит от того, как хорошо переводчик и редактор справились со своей работой.

В чём различия переводов Ю. Н. Афонькина и Н. Н. Федоровой?

1. Имена
Пункт, с которого надо начать. Есть только одно значимое отличие: в переводе Афонькина сослуживца Пауля зовут Станислав «Кат» Катчинский, а у Федоровой он стал Станислаусом Качинским (среди своих «Кач»). Повара по прозвищу Помидор (у Афонькина) в её переводе зовут красномордым.

2. Сам текст
Переводы расходятся даже в мелочах. Например, у Афонькина роман начинается со слов «Мы стоим в девяти километрах от передовой», а у Федоровой – «от фронта». Не останавливаясь на каждом случае отдельно, постараемся рассмотреть те из них, что меняют смысл сказанного, неточно передают оригинальный текст или содержат стилистические ошибки. Для удобства читателей (и из-за невозможности сделать табличку через редактор LiveLib'а) эта часть оформлена графически:

Перед переводчиками стояла непростая задача: необходимо было сохранить авторский стиль, сохранить его объективный взгляд на события Первой Мировой войны и передать атмосферу страха, гнетущей безысходности, напрасности и противоестественности огромной братоубийственной бойни.

Сначала может показаться, что перевод Нины Федоровой хуже, чем Юрия Афонькина. Разве мыслимо поставить рядом иронично описанного «кухонного бога» Помидора и «красномордого кашевара»? Разве смелое «Слышь, приятель!» притупит настороженность грозного идола так, как по-дружески тёплое: «Генрих, дружище…»? Однако не стоит торопиться с выводами. Ведь переводчики создали двух абсолютно разных Паулей Боймеров.

Да, это по-прежнему тот молодой солдат, которого ждёт дома больная мать, который по-отцовски следит за необстрелянными новобранцами и осознаёт бессмысленность творящейся войны. Но как он мыслит? Что видит? Какие чувства теснятся в его груди?

Пауль в переводе Афонькина – чуткий и романтичный герой-художник.

Спустя почти целый век, когда уже сочной травой поросли затянувшиеся, залеченные Землёй фронтовые окопы, трудно представить себе «потерянное поколение». А тем паче осознать, что им, молодым фронтовикам, не было места в удивительном и прекрасном мире. Мы видим ироничного, бойкого молодого солдата в окружении его товарищей на передовой, в бараках и в тылу. Вопреки собственным словам о том, что война обесценила жизнь, он не разучился видеть вокруг себя красоту последней. Даже ландшафт, проносящийся перед его глазами – это точно схваченные детали, поразительно удачные образы. Каждое предложение, будь то реплики, мысли или описания – тонкая ювелирная работа. Афонькин нанизал слова как жемчуга на нитку ожерелья, изобразил солдата, не разучившегося восхищаться великолепием жизни.
Художественные достоинства перевода ещё сильнее очерчивают контраст, на котором стоит весь текст: столкновение мечтательной, призванной жить и творить юности с разрушительной, тлетворной и отравляющей всё мощью войны.

Чувствуется, что Афонькин (1923-1985) хорошо знал то, о чём писал Ремарк – он жил во время Великой Отечественной войны. Знание проявляется в мелочах: в плитках табаку, которые выдают солдатам, в мешочках с песком, что подкладывают в сапоги, в описании фронтового быта. Да в тех же «мясорубках»! Понимаешь, что переводчик хорошо представлял, как мыслит и говорит боец. Он не думает: «Длинноствольные и крупнокалиберные орудия!» – в голове проносится понятное всем вокруг: «Мясорубки!»
Возможно, читателю придётся раза два обратиться к словарю или другим источникам, чтобы прояснить непонятные детали, которые покажутся очевидными человеку военного времени. Но тут цель – не адаптировать текст Ремарка для последующих поколений, а перенести их в прифронтовую полосу Первой Мировой войны. Достигнута ли она? Несомненно.

Именно погружения недостаёт переводу Федоровой, хотя он идеально подойдёт для того, чтобы познакомить с романом юношество. Ведь её Пауль – обычный молодой человек, почти мальчишка, выживающий в самом пекле.

У него есть что-то общее с сегодняшней молодежью. Роман-исповедь Ремарка часто сравнивают с дневником солдата, на страницах которого полностью раскрывается человеческая душа. Простая речь (перевод Федоровой в сравнениях №1, 7, 6) и не всегда складно сформулированные мысли (№10, 11, 16) могли бы точно так же звучать в наши дни из уст юноши двадцати лет. Ведь при всех достоинствах перевода Афонькина, он уже не соответствует нашему времени: построение фраз и образность воспринимаются как что-то чужое, громоздкое и слишком красивое, пришедшее из другого века. С художественной стороны текст Федоровой не так выразителен, но в этом видится особый расчет – для сегодняшнего читателя он гораздо ближе к современному стилю и поэтому яснее. Такого Пауля – не художника, не мыслителя, не философа, – понять гораздо проще. От того подчас и сострадаешь ему сильнее – каждый день видишь таких же юнцов, тех, кто веком раньше мог оказаться на его месте. В то же время он понятен и в другом плане – прочитав про полевую кухню и крупнокалиберные орудия, уже не придётся искать по словарям загадочные «пищеметы» и «мясорубки».

Нина Федорова пошла по иному пути, нежели Афонькин, и подарила нам совершенно новое прочтение романа, сохранив узнаваемый авторский стиль. Ее перевод – не меньшее сокровище, чем тонкая ювелирная работа Юрия Николаевича.

Вывод

Для меня эта книга стала самым важным литературным открытием апреля: прежде я только слышала о романах Ремарка от знакомых и читала восхищённые отзывы... а теперь нашла нечто большее. Во-первых, наконец-то поняла страшную проблему «потерянного поколения»; Ремарк открыл глаза на то, что как-то не бросилось при чтении произведений Ф. С. Фицджеральда и Э. М. Хемингуэйя. Она казалась надуманной, несерьёзной, существовавшей лишь на страницах книг. Я была уверена, что человек не может дойти до полного отчуждения, потерять смысл и место в жизни. Во-вторых, снова задумалась о страшной несправедливости и разрушительной сути всех войн. Ремарк открывает глаза и поражение Германии предстаёт... совсем иным, нежели на страницах подзабытых учебников. И, наконец, в-третьих, прочитав роман в переводе Юрия Афонькина, я не могла усидеть на месте, пока не получила тот самый новый перевод Н. Н. Федоровой. Почему это было так важно? Показалось, что лучше перевести невозможно.
«Да разве сегодня могут сделать лучше, чем делали это вчера такие талантливые люди?!» - думала я... и поняла, что могут. Не лучше, ибо лучше всего текст Ремарка наверняка звучит на его родном языке, но по-своему. По-новому. И это тоже стало важным уроком апреля.

«В каком переводе читать Ремарка?» – вопрос, ответ на который каждый должен дать себе сам. Оба выполнены признанными мастерами, сохранили авторский стиль и передают страшный, приторно-сладкий дух войны – безнадежности, убитых надежд, смерти. Оба – исповеди, хоть герой и получился разным. А можно вовсе не заморачиваться переводами, но главное – прочитать. Ведь каждое новое переиздание подчеркивает значимость этой не устаревающей книги. До тех пор, пока где-то в мире разрываются снаряды и гибнут люди, книги Ремарка должны стоять на книжных полках, прилавках магазинов и лежать на столах читальных залов, чтобы он мог говорить с людьми нашей, незнакомой, но ничуть не изменившейся эпохи новых и новых войн.

Произведение: 10/10.
Перевод Ю. Н. Афонькина: 10/10 (хотя я так и не поняла, куда подевались «пруссаки» из сравнения №3 и были ли они там вообще).
Перевод Н. Н. Федоровой: 8/10 (всё-таки витиеватые образы советского переводчика оказались мне ближе).

Знакомство удалось!
Дивная книга, начало меня шокировало.. Россия, немецкие солдаты, трупы под снегом, которые начинают разлагаться. Думала: вот это я удачно выбрала книгу, нет чтоб с "Триумфальной арки" начать, как все нормальные люди.
ГГ для меня стал очень близким, его размышления, переживания, постоянные поиски, желание уединиться дабы иметь возможность просто подумать, сроднили нас. Еще совершенно молодой парень, которого состарила война, лишила надежды, веры, но не любви, человечности, сострадания.
Также хороша и девушка, у нее очень здравые мысли, особенно выделила для себя ее слова:

Да, новое поколение должны воспитывать именно люди, которые ненавидели войну и то, к чему она привела, кто видел, кто не поддался на пропаганду.

Будучи школьницей обвиняла Германию в том, что она затеяла глобальные войны 20 века, и под это обвинение подпадало все население страны, но со временем это мнение кануло в лету, пришло осознание того, что люди, жившие в Германии в то время, в большинстве своем, такие же несчастные люди, пострадавшие от правящей верхушки не меньше, чем жертвы страны-агрессора. Их семьи были разделены, отцы и сыны умирали на фронте, города бомбили. Хоть и немцы-солдаты лелеяли надежду, что у их родных все хорошо, на родине мир, покой, благодать, но нет - война нагромождает трупы с обеих сторон, как атакующей, так и защищающейся. Не стало в новинку и то, что горожанам пускали пыль в глаза о том, что происходило на фронте. Отпускников прежде чем пустить домой отмывали, пайки добротные давали, приказывали молчать о реальной ситуации, лгать о победах, обычное дело.

Поразило то, что Европа жила во тьме, ибо все боялись воздушных атак, боялись обнаружить свое месторасположение. Я не знала. А еще после этой книги начинаешь ценить время. 3 дня, как 3 недели, они дорожили своим временем и мелочами.

• Теперь у нас есть всё. Луна, сад, мы сыты, а впереди целый вечер. Это так замечательно, что даже трудно выдержать.
• Так жили люди раньше. И не находили в этом ничего особенного.

  Вспоминаю "Прощай оружие" Хэмингуэйя и должна отметить, что писали они практически о том же, но разница полярная.

Мне тяжело читать о войне. Потому что мне тяжело эмоционально. То, как о войне пишет Ремарк, потрясает мое сознание. Хочется привести множество цитат- острот, фраз, сравнений...Мне сложно выделить несколько, наиболее понравившихся. Нужно читать всю книгу.

Одно из моих сильных потрясений в этом произведении - возвращение Гребера домой. Сначала целые дома. Нетронутые улицы. Затем... Я забегала глазами по буквам на странице, почти так же, как он бегал глазами по домам на затемненных улицах. Я искала его дом с ним. Я вздрогнула, когда он нашел...Я почувствовала, как его охватил ужас...Мне стало так жаль... Немногие книги вызывают такие сильные эмоции.

В этой книге особенно понравился стиль Ремарка, больше чем в книгах которые он написал до нее. Например, от таких оборотов мурашки бегут:

Кажется, что чем суровее реальность он описывает, тем более нежные чувства наполняют его героев.