
Ваша оценкаРецензии
13131316 июля 2014 г.Читать далееНеделю назад я прочла "На западном фронте без перемен". Сегодня закончила возвращение. Кажется, у меня произошла лёгкая передозировка Ремарка. Его романы такие пронзительные, правдивые, пропитанные болью, страданиями, душевными терзаниями, бесконечной обречённостью и надломленностью...Ремарк берёт за живое, проникает в самую душу. Его произведения просто невозможно не пропускать через себя. их нельзя читать подряд, одно за другим,а нужно делать это дозированно. Потому что их не читаешь, а проживаешь. А это очень тяжело морально.
Молодой солдат Эрнст возвращается домой с фронта. Мир! Неужели действительно мир! Сложно поверить. Ещё сложнее перестроиться на мирную жизнь. Найти себе в этой новой жизни место. Побороть призрак войны, глубоко запустивший свои щупальца в душу и в сердце. Он не даёт покоя, мучает и терзает. Между тем, мир вокруг остался прежним. А вот они, молодые солдаты, уходившие на фронт совсем юными мальчиками, изменились безвозвратно. Они научились выживать в немыслимых условиях, научились убивать... и дорожить своими фронтовыми товарищами. Но они разучились жить в ми ре без войны. И этот мир, за который они сражались рискуя своими жизнями, оказался не тем, каким они его помнили. Они стали в нём чужими. Тем, кто не был на войне, не понять солдат. А солдаты не могут понять и принять этот мир. Никогда им уже не стать прежними. Никогда не сотрётся полностью след, оставленный войной на их телах и душах. Для чего жить? Во что верить? Где искать опору?
Вчерашний солдат смотрит на живописную природу, но видит не её красоту, нет. В его голове начинает вырисовываться план местности... У меня сердце защемило от этих строк. Да что там...вся книга - сплошная боль, буд-то соль на рану.
Мы больше не видим природы, для нас существует только местность, местность, пригодная для атаки или обороны, старая мельница на холме – не мельница, а опорный пункт, лес – не лес, а артиллерийское прикрытие. Всюду, всюду это наваждениеПорой друзья, боевые товарищи, делившие друг с другом на войне страх и боль, спасавшие друг друга, помогавшие и поддерживавшие, в мирное время становились чужими. Но для многих из них эта зародившаяся на войне дружба стала единственным якорем в жизни.
И кто-то не выдерживал. Срывался. Обрывал свою жизнь. А другие находили в себе силы на возвращение. К счастью, они не знали, что ждёт их страну и весь мир через двадцать лет. Если бы знали, наверняка без раздумий последовали бы в царство теней за своими погибшими товарищами.
Пусть тяжело и горько, но такие произведения как "На западном фронте без перемен" и "Возвращение" следовало бы изучать школьникам в старших классах. Очень жаль, что ни в России, ни в Германии Ремарк не входит в школьную программу (насколько мне известно. буду только рада ошибиться. интересно, как обстоят дела в других странах).
23143
s_ashka4 января 2013 г.Жизнь ушла вперед и идет своим чередом, как будто мы теперь уже лишние.Читать далее
Мальчишки, школьники... Такими они были всего четыре года назад. Такими они были до. До войны, куда попали они прямиком со школьной скамьи в свои всего-то 16-17 лет. А теперь? Кто они? Что они? Как им быть? Что делать и как жить? Что они умеют в мирной жизни? Как приспособиться в чужом мире? И смогут ли они привыкнуть к своему настоящему-прошлому?
Но для мирной обстановки? Годимся ли мы для нее? Пригодны ли мы вообще на что-нибудь иное, кроме солдатчины?
На эти вопросы нет заранее готовых ответов.
Эх, на фронте куда проще было: жив - значит, все хорошо.
А теперь? Что значит счастье? И как обрести такое долгожданное счастье и покой? Ведь они выжили. Они вернулись. Домой.
Они молоды. Они так молоды. Но в душе они старики. А надо еще как-то дальше жить. Надо начать все заново. Каждый из них должен сделать свой единственно верный выбор. Идти или остановится, вернуться к прошлому или жить настоящим. Переступить через все то, что было, и жить дальше. Или сломаться, остановиться, уйти насовсем.Необыкновенно сильная и тяжелая книга.
– Одичание? А кто виноват в нем? Вы! На скамью подсудимых вас надо посадить, вы должны предстать перед нашим правосудием. Вашей войной вы превратили нас в дикарей! Бросьте же за решетку всех нас вместе! Это будет самое правильное. Скажите, что вы сделали для нас, когда мы вернулись с фронта? Ничего! Ровно ничего! Вы оспаривали друг у друга победы, закладывали памятники неизвестным воинам, говорили о героизме и уклонялись от ответственности! Нам вы должны были помочь! А вы что сделали? Вы бросили нас на произвол судьбы в самое трудное для нас время, когда мы, вернувшись, силились войти в жизнь! Со всех амвонов должны были вы проповедовать, напутствовать нас должны были вы, когда нас увольняли из армии, вы должны были неустанно повторять: «Мы все совершили ужасную ошибку! Так давайте же вместе заново искать путей к жизни! Мужайтесь! Вам еще труднее, чем другим, потому что, уходя, вы ничего не оставили, к чему вы могли бы вернуться! Запаситесь терпением!» Вы должны были заново раскрыть перед нами жизнь! Вы должны были заново учить нас жить! Но вам не было до нас никакого дела! Вы послали нас к черту! Вы должны были научить нас снова верить в добро, порядок, созидание и любовь! А вместо этого вы опять начали лицемерить, заниматься травлей и пускать в ход ваши знаменитые статьи закона! Одного из наших рядов вы уже погубили, теперь на очереди второй!2379
Yuyko9 декабря 2012 г.Читать далееФлэшмоб 2012
Уму непостижимо, каким образом получилось так, что я не знакома с Ремарком? Ведь постоянно натыкалась на это имя: то одна подруга про него скажет, то другая, то чья-то рецензия выплывет, а я все откладывала знакомство дальше и дальше, пока флэшмоб не оставил мне выбора.
Я прочитала столько замечательных книг о войне: пронзительно-душевных, порой слишком тяжелых, но всегда искренних. Однако ни один из знакомых мне писателей не задумывался, каково же возвращение, возвращение домой, к прежней жизни, которая никогда уже не будет прежней. А возвращение не такое уж и радостное как ожидалось. Да, мир настал, но как только это случилось, ярче осознается бессмысленность войны и смертей товарищей, и от этого горько и паршиво на душе каждого прошедшего ад войны. Мальчики, ушедшие на войну, возвращаются взрослыми мужчинами, и мир вне сражений кажется им нереальным и невозможным. Ведь это невероятно трудно перестроить себя под мирную жизнь, когда тебя не понимают собственные мать и отец, когда жизнь становится невыносимой. И не все могут найти себе место в жизни, ведь прошлое как камень давит на душу. А те, кто не сдался, всю жизнь будут нести в себе тяжелый груз воспоминаний.
2353
darya-yureva14 октября 2012 г.Мы видим людей, которые еще живы, хотя у них нет головы; мы видим солдат, которые бегут, хотя у них срезаны обе ступни; они ковыляют на своих обрубках с торчащими осколками костей до ближайшей воронки; один ефрейтор ползет два километра на руках, волоча за собой перебитые ноги; другой идет на перевязочный пункт, прижимая руками к животу расползающиеся кишки; мы видим людей без губ, без нижней челюсти, без лица; мы подбираем солдата, который в течение двух часов прижимал зубами артерию на своей руке, чтобы не истечь кровью; восходит солнце, приходит ночь, снаряды свистят, жизнь кончена.Читать далее
Произведение о солдатах.О немецких солдатах. Вид с их стороны ничем не отличается от вида наших русских мальчишек.Война такая бесполезная и безжалостная. Тысячи,десятки и сотни тысяч убитых. Тоска по дому ,по родным.Муки совести. И потеря друзей.Как быть без друзей в такое время? А им приходится.Им приходится как-то жить,действовать на автомате,убивать и радоваться найденному котенку, кровати,еде. Они пытаются забыть о том,что близкие люди голодны,так как не могут им помочь. Они пытаются заглушить жалость к пленникам.Они пытаются не думать о тех событиях,которые происходят вокруг,чтобы не сойти с ума. Они -молодые мальчишки.Семнадцати,девятнадцати лет. Они мечтают о девушках,о ласке, о любви. Они не испытали жизни, а уже мертвы. Некоторые ходят,думают,но их души умерли с первым обстрелом, с первым убийством, с первой потерей. Они - такие же заложники войны, как и все остальные. Им не нужна война,не нужны потери, но они обязаны. Поколение молодых стариков.Поколение парней,которые ничего не узнали в жизни ,кроме страха, убийств, потерь и жестокости.Поколение,которое хотело бы изменить свою судьбу,но не в силах.Поколение о котором мы не должны забывать.Не о немцах,не о французах,не о русских.2340
shieppe30 сентября 2012 г.Читать далееУ меня двоякое впечатление... С одной стороны я люблю и уважаю Ремарка, ничуть не умаляю его заслуг и достоинств и полностью признаю его литературный талант. С другой стороны... ну не могу я такое читать не приподняв саркастически бровь, где-то внутри меня живет такая маленькая зверушка, у нее пока нет имени, но подозреваю, что из нее вырастет большой и жирный "циник". Он живет во мне и не дает спокойно читать романы про любовь, ему кроме чуФстВ подавай достоверность. Так, вот эта тварюшка не верит героям подобным Лилиан и Клэрфе, не могут два здоровых, вменяемых человека разговаривать исключительно намеками, короткими рубленными фразами и какими-то невнятными предложениями претендующими на афоризм... Если такие люди где-то и существуют не хотела бы я с ними встречаться, ибо очень силен риск членовредительства с моей стороны.
Эти рваные диалоги, какое-то неестественное поведение Лилиан ( не спорю, я знать не знаю, что чувствует смертельно больной человек, и знать не хочу, но есть в ее манерах какая-то фальшивая нотка, а у меня к сожалению очень хороший слух) и еще более загадочное поведение Клэрфе ( взрослый же мужик, вон 40 лет стукнуло...) испортили общее мое впечатление от книги. Хотя в остальном все было очень даже мило, и Ремарк как всегда в своем репертуаре, и язык хороший, и конец трагический... все как надо. Но эта излишняя надуманность... где-то нарочитая "женскость" лично для меня все сломали и превратили героев из живых людей в истуканчиков. Так что, я как Станиславский.23110
Tarbaganchik3 ноября 2011 г.Читать далееОни вернулись с этой войны. Живые. Все еще такие молодые, но совсем другие, чем были раньше. Между настоящим и прошлым пролегла целая эпоха, целая вечность, годы войны, и это время уже не преодолеть. Время Первой мировой навсегда изменило этих юношей, многое надломило в них. Теперь тех мальчиков, верящих в то, что будет именно так, как они хотят, больше нет.
Это время потерянного поколения. Время жизни людей, которым пришлось в срочном порядке взрослеть и идти сквозь войну. Пусть не к победе, но к миру. И война в их жизнях, в их воспоминаниях отразилась не пафосными фразами, не яркими лозунгами, не патриотическими речами, а той страшной повседневностью, которая царит на фронте. Ремарк это ярко описал.
Мы привыкли очень часто к одностороннему подходу: вот война, вот плохие, враги, а вот наша армия, наши союзники. И в Первой мировой войне такими «плохими» были немцы и воевавшие на их стороне. Но это все относительно. Здесь мы видим, как было невыносимо тяжело простым немецким солдатам, таким далеким от политики, а просто воюющим за свою родную страну, за тех людей, которые в ней живут, которые еще могут родиться. Но они ошиблись в одном. Все политики, развязавшие войну, все те люди во власти, они использовали и Эрнста, и Козоле, и Альберта, и Людвига и других солдат, ради своих интересов. Не важно каких, всяких разных, будь то прибыль, полученная при активном производстве и большом спросе на военную технику, или интересы в приращении новых территорий. Это не важно. Имеет значение то, что разрушить жизни, семьи многих и многих людей так просто, всего лишь начав войну, дикую, жестокую войну. Это страшно. Это действительно страшно.
И как потом жить, когда ты вернулся домой, но ты чужой, ты другой? Нет больше прежних мечтаний, желаний, надежд, всему этому сейчас не место. Близкие тебя не понимают, они все пытаются увидеть в тебе всё того же мальчика, юного мечтателя, каким ты был до войны. Но ты теперь не такой, ты теперь один из тех, кто пережил эти тяжелые годы, но не знаешь, как жить дальше. Как жить в этом абсурдном мире, где открываются новые кафе, рестораны, где люди активно делают деньги, а у тебя в кармане ни гроша, на плечах военная шинель и только несколько фронтовых товарищей? В такой вот ситуации и приходится выживать «потерянному поколению», у кого-то это получится, у кого-то нет. Но они попытаются, они попробуют. Они еще не знают, что впереди длительный экономический кризис, массовая безработица, бесчинства фюрера и новая война. Всего этого они, пережившие «возвращение» еще не знают...
Этого не знает и главный герой, но он хочет идти вперед, а это самое важное.
Но я поднимусь, я не стану лежать, я пойду вперед и назад не поверну
2344
bsacred6 августа 2010 г.Пожалуй, стоит признать, что Ремарк - это каждый раз об одном и том же. Но это абсолютно неважно, потому что то, что он пишет - почти совершенно. Потому что в его книгах есть вся жизнь. Ломаная, битая войной, измученная болезнью, но жизнь. Его герои настолько выписаны, что иной раз думаешь, что ты сидишь за столиком, а за соседним - сидят герои книги.
2325
Elena_Solacium16 ноября 2025 г.Прививка от войны: почему Ремарка нужно перечитывать в эпоху нового помешательства
Читать далееПеречитывая «На Западном фронте без перемен» спустя пятнадцать лет, я обнаружила, что прежние слёзы сменились леденящим ужасом. Это уже не просто история о потерянном поколении — это точная диагностика механизма, в котором жизнь на входе превращается в «расходный материал» на выходе.
Ремарк показывает не героев, а сырье для героических мифов. Эти мальчишки, «накормленные пропагандой» — не абстракция. Это Пауль Боймер и его одноклассники, чьи личности система планомерно заменяет инстинктами. Война у Ремарка — это не сражения, а конвейер по демонтажу человеческого: дружба сводится к коллективному выживанию, образование — к умению распознавать калибр снаряда по звуку, а будущее — к надежде дожить до завтрашней солдатской пайки.
Самое страшное открытие при перечтении — осознание, что этот механизм универсален. «Энтузиазм и энергия» новых призывников — лишь топливо для машины, которая неизбежно перемалывает их в цинизм и апатию. Их трагедия не в смерти, а в прижизненном превращении в призраков, неспособных вернуться к той «нормальной» жизни, за которую они, якобы, сражались.
Именно поэтому эта книга — не просто «горькая прививка». Это противоядие от абстракций. Пока мы говорим о «геополитике» и «национальных интересах», Ремарк заставляет нас смотреть в глаза Паулю Боймеру — последнему человеку, заглянувшему в бездну государственного равнодушия и оставшемуся в ней.
Вердикт: Не читать эту книгу стыдно. Перечитывать — страшно. Игнорировать ее — преступно. 10/10
22236
Serliks29 марта 2025 г.В неприятных воспоминаниях есть кое-что хорошее: они убеждают, что ты счастлив, пусть даже секундой раньше думал, что отнюдь нет. У счастья много степеней. Кто это понимает, редко бывает совсем несчастлив.Читать далееНе перестаю восхищаться романами Ремарка. Они такие ранящие, многогранные, и хоть и тяжелые, все же оставляют место надежде. Хотя какая надежда у эмигранта, спасающегося из Германии, где режим грозит уничтожить его? Путь у него только один, уехать в Америку, «Землю обетованную».
–...Никогда вера в чудо не была так велика, как в наше время, когда никаких чудес уже не случается.
– Случаются, – возразил я. – Иначе бы никто из нас не остался в живых.Герой-рассказчик получает удивительный шанс на спасение – незнакомец предлагает ему билеты на пароход, идущий в Америку, в обмен на то, что он выслушает историю его жизни. Незнакомец называется Шварцем, рассказывая о том, как бежал от нацистского режима, а затем, спустя пять лет вернулся, чтобы увидеть свою жену Елену. Но только ли к ней вернулся Шварц, рискуя жизнью?
Я вдруг понял – понял лишь в ту минуту, – что назад меня гнало спокойное, ясное отчаяние. Все мои резервы были истрачены, а простой воли выжить никак не хватит, чтобы и дальше противостоять стуже одиночества. Я оказался неспособен выстроить себе новую жизнь. Да, по сути, никогда по-настоящему и не хотел. С прошлой своей жизнью и с той отнюдь не совладал, не смог ни покинуть ее, ни преодолеть, началась гангрена, и мне осталось только сделать выбор: сдохнуть в смраде гангрены или вернуться и попробовать ее излечить.Эта книга не о любви. Шварц не видел свою жену пять лет, и возвращается он не только к ней. Он возвращается вопреки здравому смыслу, чтобы понять, кто он теперь вне той Родины, что не принимает его. Иосиф и так уже примерил на себя личину другого человека, получив паспорт Шварца. Книга наполнена одиночеством человека, которому нет нигде места, ни в Германии, ни в остальных странах, где он – чужак, нежеланный человек, который не имеет права ни находиться там, ни работать, ни жить. А тень нацизма подбирается все ближе и ближе.
«Я отослал помощницу. Если придут пациенты, отошлю и их тоже. Ко мне в квартиру нельзя. Я женился. Два года назад. Ты понимаешь…»
Я понимал. В Тысячелетнем рейхе даже родственникам давно нельзя доверять. Спасители Германии ежедневно восхваляли доносы как национальную добродетель. Я испытал это на собственном опыте. На меня донес брат жены.Читаешь, и чувствуешь весь этот страх и безнадежность людей, бегущих от режима, который захватывает не только европейские столицы, но и умы людей. Когда не знаешь, кто может донести на тебя. На Иосифа донес брат его жены, а его друг детства, недавно женившийся, даже не знает, может ли доверять в этом вопросе своей жене. Где люди превращаются в безумных фанатиков, бездумно следуя приказам и лозунгам, либо в дрожащих от страха беглецов, которые потеряли все.
Судьба же самой Елены не может оставить равнодушной. Ее смертельная болезнь – рак, которую можно сравнить с нацизмом, который опухолью разрастается по телу Европы, уничтожая ее. У автора герои никогда не «живут долго и счастливо». И даже рассказчик с его женой Рут, получив заветные билеты в Америку не обрели счастья.
22358
