Is That a Fish in Your Ear? The Amazing Adventure of Translation

Дэвид Беллос известный в западном мире переводчик с французского в диапазоне от средневековья до Перека, но прославился не тем, и не критическими работами по французской литературе. Букера ему дали за переводы албанского автора Исмаила Кадара, выполненные даже не с оригинала, а с предыдущего французского варианта. колода тасуется весьма причудливо и нипочем не угадаешь. где ждет тебя большой успех.

"Это что, рыба у тебя в ухе?" - переводческая мини-энциклопедия: от шумеров до современных способов электронного перевода. Не знаю, насколько это может быть интересно профессионалам, но мне, дилетанту, было очень. И позволило узнать о языке много нового, чего из других источников не получила бы. Ну или узнавала бы крохотными порциями, а так - все и сразу.

Говоря об энциклопедии, я именно имею в виду всеохватность авторского подхода к освещению предмета: от философски окрашенных "Что есть перевод?" и "Возможен ли он?"; через огромное количество исторических сведений (полезных. интересных, казусных); понятия языкового "повышения" и "понижения"; к литературному и поэтическому, синхронному, машинному видам перевода. Каждый выбирает для себя то, что интересно именно ему, я не исключение.

В познавательном смысле лишним не было ничего, то есть, и так ясно, что традиция устного перевода предшествовала письменному, но узнать, что у шумеров существовали глиняные таблички с подробными реестрами меновой ценности различных видов товара, мне было в диковину. Хотя, чего бы вы хотели - язык, передача информации, тесно связаны с торговлей. Недаром Гермес у греков и Меркурий у римлян были покровителями того и другого (еще мошенничества и воровства, также связанных с ситуациями торговли).

А вот связать с переводом войну просто так в голову не пришло бы. И однако именно военная угроза, необходимость иметь на своей стороне людей, понимающих врага, умеющих изъясняться на его языке, а по необходимости и прикинуться одним из "тех" (угу, старый недобрый шпионаж) - именно это мощно двинуло переводческое дело во времена Османской Империи, создав целую социальную страту драгоманов. Юноши с окраин империи, владевшие и местным, и имперским, получали возможность успешно ассимилироваться и поднять социальный статус, поставив таланты на службу государству.

Что до синхронного перевода с "рыбой в ухе" - это уже недавняя история Нюрнбергского процесса после окончания Второй Мировой, когда необходимо было наладить быстрый, четкий и точный перевод на пять основных и уйму дополнительных языков - лингафонные кабины явились успешным ответом на этот вызов. Переводчикам случалось заходиться в рыданиях во время работы с показаниями узников Освенцима, известна реплика Геринга о том, что это ваше изобретение замечательное, но благодаря ему моя жизнь существенно сократится.

Однако совершенно мое - это рассказ о литературных переводах. Книги мой воздух, языки стала учить для того, чтобы иметь возможность читая, не зависеть от наличия перевода. Потому рассказ о то, как Набоков, прежде восстановил против себя переводческое сообщество резкими высказываниями в адрес всех имеющихся литературных переводов, а после сделал свой перевод Онегина, сопровожденный огромным пластом "Комментариев" был тем, что сразу легло на душу. сама-то я адепт ВВ и пятнадцати лет его кабинетного подвига, отданного этому труду.

Но не могу не оценить изящества, с каким пушкинский стих много позже, пройдя через перевод Чарльза Джонсона, недурной, хотя не блестящий, вдохновил тогдашнего аспиранта филолога Викрама Сета на создание "великого калифорнийского романа" The Golden Gate. А еще позже израильтянка (не из советских) Майя Арад подхватила тот же пушкинский вирус уже от "Золотых ворот" и описала онегинской строфой собственную жизнь:
Faster! Faster! No dawdling! Eat up!
Where will we go this time?
Who knows! The opera? The cinema?
The theater? Or a restaurant?
Ну разве не прелестная история?

Или рассказ о переводе "Исчезания" Перека, в котором автор использовал прием исключения одной литеры, наиболее часто встречающейся буквы "е". Соответственно, переводчик должен был столкнуться с теми же сложностями, но если во французском без нее еще можно как-то обойтись, то в английском, по понятным причинам - никак. Сама я читала эту книгу по-русски, у нас отсутствовала буква "о" и особого дискомфорта ее исчезание мне не принесло.

Страшно хочется рассказать о принципах работы гугл-переводчика, совсем других, чем я прежде думала; и еще о куче разных интересных вещей, но я тут и так растеклась мыслию по дереву, пора заканчивать. Книга отличная, лучшее о переводе и переводоведении, что довелось читать после Като Ломб. Она для таких, как я. Не профессионалов, они и без того все знают. И не для обывателей - им не нужно. Для тех, кому преодоление проклятия Вавилонской башни суть и соль жизни.

Да, это целое исследование на тему что есть перевод. Трактат со всеми плюсами и минусами жанра. Местами скучноватый, но по большей части интересный. Дюжину страниц заметок и цитат выписал, сейчас из всего этого сочиню что-нибудь по возможности короткое.

Главный вывод: как выяснилось, я ничего не знаю о переводе.
Например, никогда не задумывался о том, что перевод детектива или любовного романа с суахили на английский делается по-другому, не так, как с английского на суахили. Ну и по отношению к английскому все остальные языки, даже французский, занимают положение суахили.

Английский язык определяет очень много в нашем мире, даже больше, чем латынь в своё время.
Воистину, главный вклад Англии в мировую цивилизацию -- это не Шекспир, не Ньютон, не паровая машина и не Carta Magna, а именно английский язык.

И про историю автор написал, и про современность. Из истории больше всего понравилось про Колумба. Люди в его время не воспринимали европейские языки-наследники латыни как нечто определённое, строго очерченное. Путешествуя по Европе они меняли язык примерно так же, как приспосабливались к прочим особенностям местности.

Христофор Колумб дал нам хорошо документированный пример взаимозаменимости и взаимной понятности языков Европы в позднее средневековье. Он писал заметки на полях Плиния на языке, который мы сегодня посчитали бы ранней формой итальянского, но использовал типично португальские топонимы, чтобы называть открытия в Новом Свете. Он вёл официальную переписку на кастильском, а судовые журналы на латыни. Он делал также "секретную" копию журнала на греческом и должен был понимать еврейский в достаточной степени, чтобы пользоваться астрономическими таблицами Авраама Закуто, что позволило ему предсказать лунное затмение, чем он произвёл впечатление на аборигенов, которых встретил на Карибах. Он должен был владеть и лингва франка, контактным языком средиземноморских моряков и торговцев того времени, состоявший из упрощённого арабского синтаксиса с итальянской и испанской лексикой.
С одной стороны, Колумб был образованным человеком, читавшим и писавшим на трёх античных языках, с другой, просто средиземноморским моряком, говорящим на любом языке, который требовался для его профессии.

(Это не перевод, а пересказ: по прочтении этой книги я хорошо понимаю, что переводом должны заниматься исключительно переводчики.

Вот это, я понимаю, была единая Европа. Хочу сегодня такую. К сожалению, в обозримом будущем это невозможно.

Основной вопрос: может быть, перевод невозможен в принципе? Ответ: несмотря на многочисленные различия культур, всё-таки возможен.
Я читал оригинал книги, несмотря на то, что русский перевод заглавия лучше. В нём рыба выглядывает не только из уха, но и в ухи. Может быть, и в целом перевод оказался лучше оригинала? Не знаю, пока не сравнил. Это возможно, более того, у японцев есть специальное слово для случая, когда перевод лучше оригинала.

А вот ещё вопрос: следует ли сохранять иностранность оригинала или лучше сделать так, чтобы казалось, что произведение изначально написано на языке перевода?
Тут ответ не так однозначен. В разных случаях надо делать по-разному, но в целом David Bellos ближе к нашим антибуквалистам. Он считает, что читатель должен воспринимать текст как изначально написанный на языке перевода. В особенности это относится к переводу на более престижный язык, образно говоря, с суахили на английский. Такое направление перевода автор обозначает UP (ВВЕРХ). Противоположное направление -- DOWN, в этом случае иностранность следует делать видимой -- и это для меня оказалось самой важной идеей всей книги. Исключение составляет перевод Библии, и это отдельная интереснейшая история.
Когда неплодную смоковницу следует оставлять на месте, а когда заменять "неплодным бананом"? Вопрос непрост, в высшей степени актуален и крайне важен, потому что с переводами Библии количественно дело обстоит так:

При этом во многих местах смоковницы не растут и никто никогда не слышал о евреях.
И это ещё бог с ним. Для некоторых культур требуются и более существенные изменения текста, поскольку кое-что из библейских обычаев в них звучит оскорбительно как для людей, так и для любых богов. И переводчик вынужден делать изменения.
Не создадут ли такие переводы новые направления в христианстве? Ставлю рубль, что создадут.
И в целом написание словаря и грамматики во многом есть изобретение языка. И таким образом работа переводчика может повлиять на историю и даже самоопределение целых народов.

А вот абсолютно ошеломительный факт.

Ну не чудеса ли? 5,000 лет! На территории Москвы в то время наши предки ещё свисали с веток, зацепившись хвостами! Похоже, древнейшей всё-таки была профессия переводчика.
Уж не оттуда ли и слово "толмач" и Толмачёвский переулок? Тоже интересный вопрос.

Парадоксальным образом переводчики также охраняют язык от порчи. Они избегают отражать региональные говоры, диалектизмы, исправляют речь необразованного класса и т.п., потому что это всё не переводится. Обо всём этом, по словам Витгенштейна, следует молчать. И за это спасибо им, переводчикам.

В общем, David Bellos написал много про что: про перевод газетных заголовков, стихов, копирайтов, научных терминов, пословиц и прочего, прочего, прочего. Даже про google translate рассказал. А в самом конце перечислил и то, что не охватил, и этого тоже немало.
Также автор интересно затрагивает и вопросы происхождения и разнообразия языков. Плюс о нетривиальной связи речи с жестикуляцией.
Много, много всего есть в этом не очень длинном трактате. Я мог бы написать ещё дюжину страниц, но достаточно.
Нет сомнения: любой найдёт здесь что-нибудь интересное лично для себя, пусть хоть такой лингвистический анекдот:

Автор пишет непросто, любит слова типа transmogrification и говорит в основном об английском языке. Это и понятно: английский занимает сегодня уникальное положение среди всех прочих.
Может быть, такое положение не навсегда, но если вы писатель сегодня, пользуйтесь английским -- and that's it!

Автор книги Дэвид Беллос – профессор французской литературы и сравнительного литературоведения, известный переводчик с французского на английский, биограф писателя и кинорежиссера Жоржа Перека, исследователь творчества Оноре де Бальзака, Жака Тати, Ромена Гари; лауреат Букеровской и Гонкуровской премий.

Ирония: книга о переводе – переводная! В предисловии переводчица Наталья Шахова дерзко называет англоязычных читателей ущербными в смысле знакомства с иностранными языками. «Ведь все в мире переводится на английский – так к чему заморачиваться?» Чувствуешь гордость за страну, где владение иностранным языком, пусть и на базовом уровне, – дело обычное.

По согласованию с автором переводчица заменила некоторые примеры на понятные русскому читателю – и часто эти истории самые интересные! Ясно, что переводить научпоп и художественную литературу нужно по-разному, и вряд ли такие вольности уместны при переводе романа. Тут возникает другой вопрос: как сохранить колорит оригинала, а не адаптировать переведенное произведение для читателя?

Порой автор уходит в философские размышления о сути перевода, такие нудные, что хочется пропустить пару десятков страниц. Спойлер: можно смело пропустить, ничего страшного. О форенизации я устала читать!

Интересна глава о доверии и причинах не доверять переводчикам. «Основные сферы работы переводчиков – война, дипломатия, торговля, исследование новых территорий, то есть сферы, где доверие особенно важно и где обеспечить его особенно трудно. Не зная языка противника или партнера, полностью зависишь от тех, кто этот язык знает. А зависимость – главный фактор, порождающий отторжение и страх». Примеры межкультурной коммуникации времен Османской империи особенно яркие – как не могли восточные султаны признать западных монархов равными себе, так и западные правители никогда не были бы столь велеречивы в высказываниях в адрес восточных «коллег», а между всем этим стоял переводчик, и можно ли упрекнуть его за вольность в переводе? Верность оригиналу или верность правителю – сложный выбор.

Страх сковывал им языки: они гораздо охотнее рискнули бы вызвать неудовольствие нанимателя, чем вызвать жестокую ярость паши… Иногда оказывалось, что находчивые переводчики импровизировали воображаемые диалоги, заменяя речами собственного сочинения реально произнесенные.

Впрочем, порой переводчики сами виноваты, что им не доверяют! Грандиозные переводческие обманы заключаются в том, что есть «переводы», у которых никогда и не было оригинала. История перевода также знает примеры, когда переводы выдавались за оригиналы.

В целом, книга довольно познавательна для тех, кто любит интересные факты. Вы знали, что русское слово «немец» происходит от слова «немой» - раньше этим словом называли на Руси всех иностранцев? А что такие простые английские слова, как “cheese” и “blue” не имеют однозначного перевода на русский? В финском языке есть два глагола со значением «переводить»: буквально «переворачивать» и «делать финским». Автор приводит забавный пример перевода немецкого визуального стихотворения Христиана Моргенштерна «Колыбельная рыбы» на финский – графическое изображение перевернуто, а значит, немецкая рыба стала финской, вот так просто! Переводчиков комиксов и манга автор вообще считает героями – медаль за тяжелый переводческий труд их по праву.

Вы наверняка слышали, что в эскимосском языке сто слов для обозначения снега – так вот, это великий эскимосский словарный обман и миф!

Ну, и контрольный вопрос – какие тексты чаще всего переводятся с языка на язык? И нет, не художественные, а юридические, несмотря на то, что законы – самый яркий пример непереводимых текстов. В качестве примера автор приводит Нюрнбергский суд, где противоречия касались не только языка, но и непреодолимых различий между языками, учреждениями и обычаями разных правовых систем.

В качестве пособия по переводоведению книга не подойдёт, но расширить кругозор, обогатив его байками из истории перевода – да!

Название и аннотация обещали легкое чтение. Однако ожидания оправдались не полностью.
Книга напоминает курс лекций по теории перевода, а также около нее. Автор пытается донести до читателя, что же такое перевод, что вкладывается в это понятие. Приводится достаточно много примеров различных переводов: названий фильмов, субтитров к ним, комиксов, художественных переводов, стихотворных переводов, анекдотов и многих других.
Автор утверждает, что перевести можно любой текст. Это "волевой акт". Перевод вовсе не обязан абсолютно соответствовать оригиналу.

Перевод не может быть "правильным" или "неправильным". Это вообще категории школьной оценки. Главное, чтобы перевод был приемлемым. А для этого важно найти соответствие, учитывая не только языковые особенности, но и нюансы жизни, обычаев, окружающей среды целевой аудитории, а также поставленной задачи, необходимых рамок.

В переводе нет ничего невозможного. Он не может лишь передать социальную принадлежность говорящего.
Для себя много интересного узнала о переводах Библии. Не менее увлекательным был рассказы об истории синхронного перевода, о специфике работы суда ЕС. Примеры подобраны очень яркие, изучала их с большим удовольствием.
Но все же порою книга слишком наукообразно, текст звучит монотонно-однообразно и за размышления автора ухватиться непросто. А потому я бы не относила книгу к научно-популярному жанру. Она скорее рассчитана на хотя бы минимальные познания в этой сфере.

Впрочем, всегда можно погуглить.
Чтение было не всегда легким. Но познавательным и по большей части увлекательным оно точно было.

Самая бестолковая книжка по переводу, которая мне попадалась. ИМХО, главный цимес работ по этой теме (равно как и учебников по педагогике) в конкретных примерах, а их у Беллоса гораздо меньше, чем въедливых рассуждений о терминологии, сводящихся к тому, что ни одно определение нельзя считать правильным или исчерпывающим. В итоге кое-кто может укрепиться во мнении, что гуманитарии занимаются главным образом словесной казуистикой. Вспоминается история, рассказанная Светланой Григорьевной Тер-Минасовой; пытаясь объяснить, что значит «филолог», она сказала, что любит слова, и в ответ услышала: «Понятно, вы любите болтать, и поэтому вас послали на конгресс». Пока автор аргументированно доказывает, что перевод в принципе невозможен (не без юмора, будучи сам переводчиком), сотни тысяч людей по всему миру берут и делают – тут в свою очередь вспоминается притча про сороконожку, которая слишком много думала. Собственно, и сама книжка переведена неплохо, но обманывает ожидания от заголовка и оглавления, обещающих что-то более лёгкое и забавное (забавно, кстати, что и «Автостопом по галактике», откуда взята аллюзия, меня таким же образом не впечатлила). Однако есть и плюсы: устройство переводного книгоиздания и переводов кино, роль перевода в международном праве и журналистике, история машинного и синхронного перевода, хотя бы и в очень кратком изложении, нечасто освещаются под одной обложкой.

Главное, что нужно знать о книге, - она о переводе. Не о том, как правильно (или неправильно) им заниматься, как можно и как нельзя или что выявляет в вас плохого переводчика, писателя или ученика соответствующего языка.

Дэвид Беллос словно бы разговаривает и рассуждает с читателем, как слушателем, что есть перевод вообще. Какие критерии к нему могут предъявляться. Как исторически пришли к традициям перевода и какие интересные примеры были. Это не учебник и даже не проверочный лист, как сделать хороший/приемлемый/какой-либо перевод устно или письменно. Только приятная беседа, что же мы имеем в виду, когда говорим о ... Автор не забывает, как поделиться случаями из обширной практики, так и пошутить. Схемам тоже нашлось место, но совсем немного, несколько страниц - этого достаточно.

Лично мне приятен список упоминаемых авторов - особенно, Перека! Но кроме того, книга позволяет с бо́льшим уважением отнестись к чужим языкам и переводам. Ругать переводчиков несложно, пока не понимаешь какие задачи им ставили. Только зная контекст, в том числе и создания, получится оценить принятые решения. И то не обязательно:) Не надо любить все переводы, но не стоит и ругать за не дословное следование оригиналу. Для меня это важное в чем-то напоминание, а в чем-то открытие. Спасибо за ценную и веселую книгу Дэвиду Беллосу и Наталье Шаховой.

Автор проделал огромное исследование, чтобы разобраться, что же такое перевод. И если вам казалось, что ответ очевиден, то вас ждёт много новых открытий. По крайней мере меня ждало.
Здесь и разбор переводов для юридических и бизнес целей, проблемы синхронного перевода и машинного, ну и, конечно, переводы художественных произведений. Последним уделяется бОльшая часть книги. И тут тоже затронуты, кажется, все возможные аспекты: поэтические переводы, переводы с переводов, различные сложные конструкции и лингвистические игры. Автор с примерами разбирает много случаев кропотливой работы переводчика, которая часто остаётся незамеченной читателями.
Мне особенно было интересно читать про работу переводчиков в ООН и на Нюрнбергском процессе. Это те случаи, когда роль переводчика неоценима, но при этом мало известна.
После этой книги, я иначе стала смотреть на работу переводчика и теперь хочется внимательнее читать переводные книги. Не из желания найти недочёты, а рассмотреть ту, порой, ювелирную работу, которую выполняют переводчики.

Я жалею о том, что у меня не было курса перевода. Одно дело переводить для себя, и совершенно другое — донести мысль до других людей. Я не ждала от книги сильных откровений, скорее поверхностных, но увлекательных историй касательно как письменного так и устного перевода. Но, на мой взгляд, большая часть книги все же относится к лингвистике. Меня, как лингвиста, ничего не удивило, скорее, было приятно видеть знакомые имена и термины.

Мне понравилось, что автор коснулся темы престижа языка. Как бы мир не менялся, всегда будут более и менее престижные языки, тут равенства и толерантности ждать не стоить. И как бы не ныли мои любимые "лингвисты" с тамблера, шведский все равно будет престижнее какого-нибудь неофициального многомиллионного языка Индии. И да, гугл будет на него переводить. А особо увлеченные люди будут сдавать экзамен на владение шведским, чего не скажешь о других языках.

Понравилось, что автор пытается донести до читателей то, что наличие того или иного паспорта или национальности, не делает их хорошими переводчиками. Как, между прочим, и гордое звание "носитель". Хотя я встречала людей, которые прочитав книжку "Английский за 3 месяца" или успешно заказав коктейль в баре в Турции, утверждали, что у них разговорный английский. Это подводит нас к другой проблеме: определение свободного владения языком. Об этом в книге тоже сказано, поэтому я не буду перепечатывать.

Как итог: люди не знакомые с лингвистикой, переводом и прочим, могут найти в данной книге множество интересных вещей, надо только пробраться через нудятину, которой автор так злоупотребляет.

Сразу предупреждение - кому как, а мне вначале показалось, что все это написано очень нудно и зажевывается до пресной кашицы все довольно известное и понятное. К счастью, после первой трети дело пошло веселее и занимательнее. Возможно, это только мое ощущение - в остальном книга получилась интересной.
Главный герой книги, как можно догадаться - сам перевод. Наверное, именно поэтому автор начинает с рассуждений на тему что такое перевод, смысл vs значение, вот это вот все. Основные переводные языки, их иерархия и ее исчисляемость в количестве переводов вверх и вниз. А потом переходит непосредственно к истории переводов в некоторых областях (он рассматривает юридический перевод, художественный и синхронный), нюансы стиля и особенности комического, рифму и размерность поэтического перевода, сохранность объема для, к примеру, комиксов, вариативность и то самое загадочное соответствие перевода оригиналу, о котором так много говорят. Ну и не без Вавилонской башни, конечно же. Плюс личный взгляд автора на происхождение языка и значение речевой коммуникации.
Забавно, что книга начинается (и заканчивается) с упоминания Дугласа Ховштадтера как выдающегося переводчика с примером перевода - а я о нем в этом ключе совсем не думала (видимо потому, что его книга о переводе еще лежит на полке и ждет своей очереди)))
В целом, узнала немало любопытного о переводе. Хорошо, что не бросила, пока продиралась сквозь первые рассуждения)