Жизнь взаймы. Искра жизни

Этот странный Ремарк снова меня удивляет.

В его героях меня удивляет многое, но Лилиан до самой последней страницы, до последнего слова была для меня загадкой. Кажется, такой и останется. Как можно понять человека, который тратит, нет не деньги, свою жизнь, не жалея, не сомневаясь, боясь только одного - заточения, медицинского запаха и заботы; когда мы сейчас другие люди. Не смертельно больные, думающие о себе, о комфорте и семье. Но мне не понять её в другом - в любви.
Клерфэ. Гонщик в старом понимании этого слова, которых сейчас в аналогичных соревнованиях можно сосчитать на пальцах одной руки. Такой особенный, которого меняет любовь, но не так как Лилиан, в лучшую сторону.
От описания гонок, человека к ним не равнодушного, у меня бегали мурашки. Смерть Клерфэ в Монако очень яркая и.. обычная. На то время.
Но только его мне было действительно жалко, действительно было больно и как-то оглушающе. И я, наверно, не прощу его "невесте" бегство - так словно его для Лилиан и не существовало, словно это так нужно и правильно.
А это не так.

Если одним словом нужно было бы охарактеризовать стиль письма Ремарка, то я бы назвал его печальным или грустным. Вроде и не самые страшные события описывает автор, а все же получается как-то грустно у него, всё пропитано этой печалью, начиная от диалогов влюбленных и заканчивая описанием веселых попоек.

В “Жизни взаймы” Ремарк решил развить тему, которая, казалось бы, уже была неплохо развита в “Трех товарищах”. Воскресив главных героев “товарищей”, он попытался заострить внимание на несколько иных моментах. А именно, на страсти к жизни и на том, как глупо люди обходятся с этой самой жизнью. На избитом извечном вопросе, что важнее плоть или дух. Автор показывает девушку больную туберкулезом, которая прекращает добровольное заточение в лечебнице, чтобы пожить на свободе то короткое время, которое сможет, но так, чтобы вкусить всю красоту и прелесть жизни. И при помощи этой обреченной ненасытной тяги к жизни, он показывает людей, которые прогнили изнутри, которые не ценят чувства жизни, а ценят лишь чувство существования.

Все же не смотря на довольно интересную тему, меня не отпускало ощущение, что Ремарк все это пишет насилу и нехотя. Казалось бы, в “Трех товарищах” было описано почти то же самое, да ведь даже и лучше. Так действительно ли была необходимость в написании этого романа? Брать тех же героев, пережевывать ту же тему? Конечно, обстоятельства несколько иные, да и персонажи немного не такие, но все же?

Это одна из самых “обычных” книг, которые я когда-либо читал. Даже были некоторые ассоциации с конвейерным способом производства. Ремарк написал книгу вроде бы на типичную для себя тему и типичным для себя языком, это сделало её довольно приятной для чтения, но не сделало её хорошей. Роман оказался посредственным.

"Ты живешь смертью, как я"

"Жизнь взаймы" оказалась для меня чересчур пафосным произведением. Количество употреблений слов "жизнь" и "смерть" полностью уничтожили то очарование книги, которое она еще имела в своем начале. Хотя даже начало оказалось несколько сомнительным: история Пат и Робби из "Трех товарищей" повторилась буквально в деталях. Тот же санаторий, та же больная девушка, тот же автомобиль, те же размышления о смысле жизни. Только концентрация этих размышлений превысила все возможные нормы. И уже на середине книги.

Слова "жизнь" и "смерть" имеют очень яркую эмоциональную окраску. Они не проскальзывают незамеченными. И, на самом деле, всегда интересно узнать, что же автор думает об этих вечных темах. Однако когда он начинает злоупотреблять своим правом высказывать мысли, причем одни и те же, отличающиеся друг от друга лишь формулировками, но никак не смыслом, это становится неприятным. Например, меня даже разозлило, что Ремарк постоянно обсасывает одну и ту же свою идею, как будто старается вбить ее в мою голову, довести мою реакцию на проблему жизни и смерти до автоматического "мы не ценим то, что имеем, мы должны бережнее относиться к собственной жизни, потому что она одна, а поймем мы это лишь когда нам объявят, что смерть ждет нас в определенный час и совсем скоро".

И вообще, количество употребления таких главных смысловых составляющих, как жизнь и смерть, должно быть ограничено хотя бы потому, что иначе эти слова теряют смысл и святость. Рассуждения исключительно об этих вещах неизбежно становятся пошлыми.

Война. Концлагерь. Люди не живут, люди просто существуют. Их жизни ничто, они всего лишь вещи. Но желание продолжать жить еще есть в сердце заложников.
Ремарк очень точно описал мысли, отношения между теми, кто находится в лагере, их способы выжить. Ремарк также показал все пытки и унижения, которые пришлось перенести на себе заключенным, всю жестокость, безжалостность и равнодушие командующих.
Книга очень тяжелая, но стоящая прочтения.
Здесь можно увидеть войну с другой стороны, которую обычно не принято обсуждать.

Я очень люблю Ремарка. Я обожаю читать его книги о войне, о том как жили тогда люди, что они чувствовали, что переживали. Возможно я не читала других авторов, но считаю, что Ремарк об этом пишет лучше всех. Он лучше всех передает атмосферу событий, не вставая при этом ни на чью сторону. Рассказывая нам, просто как сторонний наблюдатель, истории жизни.
"Искра жизни" очень тяжелый, очень жестокий роман. Он о жизни в концлагере, о той жизни, когда ее фактически уже нет.
Я даже не знаю, что еще написать, т.к. рассказать я ничего не могу - это надо читать.

Жизнь взаймы.
Послевоенная Европа. Он - профессиональный автогонщик, она - девушка с конечной стадией туберкулёза - смерть не просто витает где-то рядом, она тихо и неторопливо шагает за ними, будто с интересом наблюдая за развитием сюжета. Любому читателю её неизбежность также становится очевидна через две строки.
Лилиан и Клерфе бегут, но не от смерти, а за чувствами, она - целенаправленно возмещая всё непережтитое, он же ввязывается практически случайно, сам того не замечая. По пути (мне почему-то хочется назвать это роуд-муви) они влюбляются, беседуют о смерти и долгой жизни, пьют вино и едят свежие морепродукты.

И что такое, в сущности, длинная жизнь? Длинное прошлое. Наше будущее каждый раз длится только до следующего вздоха. Никто не знает, что будет потом. Каждый из нас живет минутой. Все, что ждет нас после этой минуты, — только надежды и иллюзии. Выпьем?

Да, еще идеи повторяются иногда.

У меня такое чувство, будто я оказалась среди людей, которые собираются жить вечно.

Трагизм и вместе с тем ирония заключаются в том, что все люди на земле, начиная от диктатора и кончая последним нищим, ведут себя так, будто они будут жить вечно. Если бы мм постоянно жили с сознанием неизбежности смерти, мы были бы более человечными и милосердными.

Ведь каждый человек живет при одной-единственной декорации; он свято верит, что только она существует на свете, не ведая, что декорациям нет числа. Но он живет на фоне своей декорации до тех пор, пока она не становится старой и потрепанной, а потом эта рваная серая тряпка покрывает его, подобно серому савану, и тогда человек снова обманывает себя, говоря, что наступила мудрая старость и что он потерял иллюзии. В действительности же он просто так ничего и не понял.

— Я боготворю тебя, — сказал он.
— Не говори это слишком часто, — ответила она. — Боготворить можно только издали.
— Но не тебя.
— Тогда говори об этом все время, — сказала она. — Мне это необходимо, как вода и вино.

Они какие-то Слишком вычурные, да?
Складывается впечатление, что именно устрицы или розовое вино повинны в появлении этиой долгой словесной текучки с претензией на Философию.
В руском издании сохранено первоначальное, журнальное название романа; весь остальной мир знает эту истриию как "Der Himmel kennt keine Günstlinge" (У небес нет фаворитов) - таким же вычурным, не отражающим главную суть названием. А суть, я в этом уверена, такова - прекрасный, любимый и практически великий Ремарк написал роман, который не то задумывался как любовный и не к чему не обязывающий, не то должен был "взять взаймы" накала чувств и ярких эмоций у других, куда более искренних произведений.

Я люблю Германию. И меня печалит то, что у многих она ассоциируется с фашизмом. Но из песни...
Поначалу казалось, что книга тяжелая и читать буду долго. И хоть стремительных действий не было, все равно книга оказалась лучше.
Для меня книги Ремарка наверное самые лучшие на тему войны. В них нет каких-то наигранностей и преувеличений, лжегероизма. Зато есть люди. Не представители партии, враги, соратники, а просто люди. И благодаря Ремарку мы можем примерить на себя и роль заключенного в концлагере, надеющегося на освобождение и наблюдающего смерть товарищей, и роль начальника концлагеря, который на самом деле хотел бы быть простым крестьянином, и роль поколения, которое выросло на идеях партии.
Не бывшим там не понять, как 6 сигарет могут быть целым состоянием, как человек может просить лишь потрогать кусок сахара или пожевать кожу.

И тем не менее вы знаете мой принцип: всегда человечность в пределах возможного. Если это выходит за рамки, действует другой принцип: приказ есть приказ...

Такие уж мы, мои дорогие, в нашем сердце есть место для всего. Железная дисциплина, если того требует историческая необходимость, и глубочайшая душевность. Фюрер с его любовью к детям; Геринг, обожающий животных.

Как ни странно, но на самом деле у каждого человека есть и плохие, и хорошие качества. Кто знает, что было бы, сложись обстоятельства по-другому...
Вот еще важный, на мой взгляд, и интересный диалог тык
И не менее важные слова Бергера: - Мы не вправе этого забывать. Однако мы не должны делать из этого культ. Иначе мы навсегда останемся в тени этих проклятых сторожевых башен.