Собрание сочинений

Вы теряли близких? Внезапно. Неожиданно, когда ничто не предвещало? Ну, может быть, это были не люди, а любимые питомцы? Горькое, удушающее чувство. Ты протягивает руки, закрываешь глаза и пытаешься воспроизвести в памяти тот момент когда это случилось, мысленно это исправить, строя события в другом порядке. Когда открываешь глаза, то понимаешь, что нет - реальность не поменялась...

В моей жизни был такой эпизод. И именно его я вспоминала, читая этот рассказ. Странный он, Набоков, скажу я вам... Он обладает талантом затягивания. И не важно, о чём он пишет и как, потому что язык у него разный. И в этом маленьком трагическом рассказе его слог богат и прилипуч своим проникновенным реализмом настолько, что текст можно читать даже в шумном помещении, но ощущать себя внутри книги. Он пугает меня, это писатель, и уже не первый раз...

Герой этого рассказа, так же как и я когда-то в мыслях, а он в реальности пытался обмануть эту самую горькую правду своей потери, пытаясь собрать на нитку забытые ощущения присутствия любимой, обходя места их путешествия после её внезапной смерти.

Болезненные скитания раненого в душу человека в полуосознанном восприятии действительности. Представьте, что у вас высокая температура, а вы любуетесь закатом или, истекая кровью, сидите за праздничным столом. Всё равно скоро свалитесь. А может это поможет быстрее смириться и принять случившееся? Жуть...

Страшно притягательный текст и страшная история. В подавленном состоянии читать не рекомендую.

Бред бредейший. Что я только что прочёл?
Не моя картина сия, чтобы в душу улеглась. Чувствую себя каким-то мужланом, эдакой деревенщиной, что стоит столбом у творенья экспрессионизма и не видит и толики того, что восхищает толпу по бокам.
Я уже читала как-то "Камера обскура" у Набокова и была заворожена его расчудесной манерой соединять слова, как бы фабула не была мне неприятна. Вот и сейчас я посчитала, что содержание если и будет никудышным, так это не страшно, ведь читать всё равно будет вкусно. Однако, что-то я не прельстилась на этот раз дарованием автора. Как в озвучке Герасимова, так и при самостоятельном прочтении. Слишком полубредовый нарратив. Герман не воспринимается никак иначе как самый обыкновенный шизофреник. В своём бреду он тараторит, путаясь в своих же словах, поминутно упоминая, какой он распрекрасный лжец с самого детинства. Периодически он ломает четвёртую сцену, обращаясь непосредственно к читателю (единственный момент, позабавивший меня, где он начал говорить, что кое-кого надул сейчас и попросил поглядеть меня в зеркало, после чего стал смеяться и не зло улюлюкать).
Так в чём суть? Герману померещилось, что Феликс - точная его копия. На этом можно и не продолжать, так как убийство уже есть бессмысленно. Я не понимаю, когда говорят, будто бы весь его гениальный план обрушился только из-за палки с именем настоящего хозяина трупа. В чём гениальность? Какой он художник/мастер/творец? Он шизофреник! Больной на голову человек! Как можно восхищаться убийцей и возносить его на пьедестал? Нынче стало модно величать болезнь, садить её по правую руку от таланта. Фу!
Всё повествование ГГ очень напоминал мне одного моего бывшего знакомого: та же вечная сосредоточенность на себе, страдания и драмы из воздуха и куча скрытой лжи в тех трагических ситуациях, коими он любил обплетать чужой мозг, абы стрясти для себя чужих чувств и набраться какой-либо выгоды, вынудить человека к нужным ему действиям. Я питаю искреннюю ненависть к тому субъекту и может это одна из основных причин, отчего роман Набокова здорово оттолкнул меня от себя и не нашёл отклика в душе.
Ну а ещё я слыхала, будто бы Владимир написал этот роман в качестве ответочки-предупреждения своим врагам. В таком случае я не понимаю какое мы вообще имеем право судить его. То же самое, что сидеть писать рецензию на чужое письмо кому-то. Ну бред же?
Язык не впечатлил, фабула мутная и словно бы не структурированная, как пакет с кучей игрушек. Трагедией героя не проникаешься, его талантом и мастерством тоже. Не таких психов мы любим. Герман жалок.

Эх! Видимо, Набоков для меня останется автором "Камеры обскура" и кучи других романов, которые не нравятся. После аудиокниги "Камера обскура" мне показалось, что нашла взаимопонимание с автором, но нет, только показалось. Может быть, мне не нравятся именно русские герои его прозы, но в "Лолите" они американцы. В общем, не знаю. Читатели с хорошим вкусом советуют "Король, дама, валет", проверю ещё через годик-другой.
Заметно, что берлинские персонажи "Камеры обскура" выросли из лужинского окружения. Сам слабовольный, узконаправленно односторонне развитый, апатичный, равнодушный ко многим сторонам жизни, но опасно по-животному сластолюбивый Лужин похож на Кречмара. ПОхожи они и попытками бегства от пути, на который их толкали и заманивали другие. В отличие от киношной "Камеры", у Лужина нет ни любви, ни страсти в общечеловеческом понимании этих чувств. Есть неприкрываемая похоть тянущегося к конфетке большого ребёнка. Несмотря на его гениальность, мне бы было страшно и некомфортно находиться рядом с Лужиным. Привязанность к нему богатой безымянной девушки, как к жалкому существу, тоже странна и непонятна. Зачем эта свадьба? Зачем эта ноша на всю жизнь? Любви не было и с её стороны, была только вывернутая гротескная жалость.
На лощёного, прыткого, ушлого Горна похож администратор Лужина Валентинов. В романе он появляется ненадолго, но тоже доверия не вызывает.
С первых дачных глав я не могла замедлиться, попасть в ритм с повествованием, захлёбывалась в детальках и штришках, красках и звукописных вычурностях, так свойственных Набокову. Все эти выкрутасы брякали, как кубики в стаканчике, но внутренний мир Лужина не расцвечивали и не проясняли. Сперва я вообще не поняла, что так упорно скрывали от десятилетки родители целых два летних месяца. Потом семейная разобщённость, прикрытая притворными любезностями холодность, лживость и фальшивая бодрость, а внутри пустота. Утверждая книгу в "Школьной вселенной" вычитала в первой попавшейся рецензии про служение Лужину женщины и победу страсти. Витиеватая фраза ввела меня в заблуждение. Измена будет, но не там и не с теми, не обманывайтесь, а я весь роман ждала от Лужина-младшего выныривания в реальность и взрыва пробуждённых чувств хоть к кому-нибудь. Не надейтесь, Лужин не Обломов.
Понравилась подвыпившая немецкая компания. Вот это хоть на несколько часов живые люди. Очнулись от рутины, сами набрались и всех встречных, подобранных с улицы распихивали по такси. Не потеряли здравого смысла даже под хмельком. Луч бодрости в болоте эмигрантской неприкаянности.
Думаю, что не дочитала бы роман, если бы не прикручивание к нескольким играм. Так как не могла сразу сосредоточиться, и аудиокнига шла со скрипом. Ненавязчивая музыка грамотно подобрана и вставлена на комфортной громкости. Ускоряла чтение Семёна Ярмолинца незначительно.
P.S. В шахматах как не разбиралась, так и продолжаю не разбираться. "Гениальный" Лужин настолько замкнут на себя, что не заражает своим хобби окружающих.

Иногда у меня бывают сны, в которых пространство сужается и становится смутно различимым. Я пытаюсь поднять взгляд выше, но что-то постоянно мешает, ограничивая обзор. Окружающее видится вспышками цветов и форм, я оказываюсь в знакомых местах, но они иные, странные и запутанные, резко переходящие друг в друга. От этих сновидений мне некомфортно. Но это просто сны, просто попытки моего мозга упорядочить действительность и обработать впечатления. Для героя набоковского романа этот неясный сюрреалистичный мир – его реальность.

Лужин бредёт по жизни, считывая пёструю действительность набором пятен и геометрических фигур. В этом тумане он натыкается на людей и ситуации, безликие и словно бестелесные. Ему страшно и до ужаса неуютно, ему хочется всё упорядочить, но мир хаотичен, и с линейкой к нему не подступишься. Но можно попробовать подступиться с шахматной фигурой. Тихий и нервный ребёнок в дореволюционном Петербурге открывает для себя волнующий мир шахмат. Он читает игру, как когда-то его дедушка читал партитуру, он играет со страстью и блеском в глазах. Есть только чёрные и белые фигуры на доске, часы и бесчисленные комбинации, со скоростью света проносящиеся в голове. Партия становится его музыкальным произведением, безупречной игрой оркестра, нашедшего точное звучание для каждой ноты.

Фрагменты и обрывки реальности мелькают где-то на периферии сознания Лужина. Проносятся мимо война, крушение империи, города и гостиницы в эмиграции, новые лица и люди. Он всё глубже погружается в пучину шахматной игры. Шахматы – его единственная гармония, его спасение и его проклятие. Без них невозможно, но с ними невыносимо, и так хочется сбежать туда, где он был ещё только наивным ребёнком, а не взрослым Лужиным, где ещё не было страшных перемен, а мир казался простым и понятным.

Я могу долго и эмоционально рассказывать о том, как я люблю книги Набокова, но скажу более кратко: в его книгах можно увидеть красивый текст и накал эмоций.

В данном случае разбирается внутренний мир одного шахматного гения. На протяжении всей книги автор выводит главного героя просто под фамилией - Лужин, его имя можно узнать только на последней странице произведения. Именно Лужиным стали звать будущего великого шахматиста с семи лет, конечно, так называла его приехавшая гувернантка-француженка, но мальчик выбрал себе такое обращение вместо имени и далее, он только так себя идентифицирует. По сути, это был замкнутый, тихий, неуверенный и застенчивый ребенок. В мир шахмат он погрузился дабы убежать от треволнений окружающего мира. Мне кажется, что если бы этого не произошло, то он бы не сохранил ясность ума и до совершеннолетия.

Мальчик растет в непростой обстановке, которая царит у него в семье - нервная мать, вечно в истериках, а отец изменяет ей наглым образом с ее кузиной. Лужин растет в тени своего отца - Лужина-старшего, известного детского писателя, который ожидает от сына только гениальности, не меньше. В гимназии у Лужина-младшего нет друзей, он предмет издевок и насмешек. Мальчик еще больше замыкается, погружаясь в мир шахматных партий, его уникальность замечают и вскоре в жизни отрока появляется антрепренер Валентинов.

Валентинов берет Лужина в оборот - он делает его знаменитым, как юного гения, зарабатывает на нем деньги, полностью эксплатируя его, а потом, когда Лужин переход рубеж в двадцать один год, его бросают, как ненужную вещь и пускают, этого ничего не понимающего в жизни человека, в море жестокой жизни. К тому времени у Лужина умерли родители, он живет за границей, ведь на Родине сменилась власть. Обрюзгший, рассеянный, наивный, все еще девственник, он похож на большого ребенка, пребывающего в своем мирке и к удивлению всех, такое чудо, находит человека, который проникается к нему жалостью и любовью. Дочь русский эмигрантов, она связывает свою жизнь с ним, наперекор родителям. А затем происходит роковой шахматный турнир, который полностью меняет жизнь Лужина и ведет его к трагическому концу.

Удивительный роман, где гений и безумец две стороны одной медали!

Несмотря на то, что "Машенька" мне понравилась, мне сложно на неё писать отзыв. Это было сложно сделать сразу после прочтения, это сложно сделать спустя месяц. Это третье произведение Владимира Владимировича, которое я читаю, и все они очень понравились. Язык Набокова - это то, ради чего стоит читать его книги, даже закрыв глаза на сюжет. Но мы закрывать глаза не будем.
Машенька, именем которой назван роман и о которой рассказано так много, ни разу не появляется в нём в настоящем времени. Ганин лишь вспоминает Машеньку, хочет встречи с ней, но в последний момент передумывает. Мне импонирует мнение, что Машенька - олицетворение покинутой России, по которой тоскует и Ганин, и сам Набоков, но я её не придерживаюсь. Да, Набоков - любитель метафор, но не думаю, что он использовал бы настолько жирную.
После чтения книг Набокова мне хочется просто помолчать, поразмышлять, насладиться единением с автором. И ничего не хочется говорить, потому что "Машенька" задела те струны души, которые не описать словами.

Какой уродливый слог (если можно соотнести данные эпитет и существительное между собой).
Какая пустота и плоскость истории.

Принципиально не читавшая "Лолиту", я абсолютно не ожидала, что другое произведение того же автора окажется мусором. В "Лолите" мне просто не интересно читать о мужчине, у которого может вызвать интерес девочка-подросток (для меня это инфантильнейший, с абсолютно несостоявшейся личностью, паренек, а не мужчина - если его привлекает еще даже не юная представительница женского пола) - но это ладно, личные предпочтения или их отсутствие в таком контексте. А вот "Защита Лужина" продемонстрировала, что Набоков не только странными интересами обладает (все, о чем пишут авторы, в некоторой степени отображает их сущности), а и мерзкой манерой повествования - откуда столько пафосных витиеватостей (в худшем смысле) и патетических отступлений - зачем? Единственное, чему удалось свершиться благодаря им - полному краху сюжетной линии, которая поблекла и практически даже растворилась где-то в далеком фоне к словам Владимира Владимировича (не путать с Путиным:)). Как утверждает Википедия - прототипов у главного героя Лужина двое: чемпион мира по шахматам А. А. Алехин и друг Набокова гроссмейстер Курт фон Барделебен. И, знаете, я практически с полной уверенностью могу утверждать, что попади мне в руки их автобиографии (если бы существовали), не оскверненные пером "лолитчика", меня бы покорила что история с шахматной приверженностью, что сумасшествие, выраженное в побеге от реальности (хотя, собственно, любое психическое расстройство и есть этот самый побег).

Пожалуй, на этом все - теперь я еще долго буду собираться с духом, чтобы прочесть понравившееся аннотацией "Приглашение на казнь" ...

Редкий случай, когда через три дня три звездочки превратил в пять.

Набоков® обыграл в повести тему субъективности, относительности нашего знания. Люди отражаются в сознании друг друга порой совершенно по-разному. Подобное читал в "Замке" Кафки (1926). Что предлагает В.Сирин на этот разнобой? Умиротворенность.

Почему же самого автора так задевала критика в свой адрес? Отвечаю себе - он не Смуров, герой повести, - в смысле поиска себя в чужих отражениях и не столько желанный умиротворенный Соглядатай, сколько муж Матильды из начала повести.:-)

Советую прочитать. Есть над чем подумать. Знаю ли я Соглядатая в жизни? Когда я перестал быть отражениями и стал кем-то? И что значит быть собой? Как сейчас реагирую на мнения о себе окружающих? Наступит ли умиротворенность после смерти? Почему вспоминались цитаты из "Записок из подполья" и путь в палату №6?

Честно искала здесь такое же издание, что стоит у меня на полочке, но потом плюнула, разочаровалась в Мироздании и откровенно обленилась: не буду добавлять вручную то позорище, на обложке которого чёрным по розовому написано «"Аня в стране чудес" в переводе В. Набокова». "Какая же Аня, когда самая настоящая Алиса?" - вознегодовал ещё маленький, но уже уверенный в себе мой внутренний лингвист и открыл сразу вторую половину книги, где приведён оригинальной текст истории о всем известных Путешествиях одной Девочки.

Как ни крути, но Льюис Кэролл - Мастер Слова. Вот именно так, с заглавных букв. На каждой странице непременно можно найти блестящую шутку или фразу, которая может для кого-то стать жизненным кредо. А какая игра слов! Потрясающе! К примеру, несколько цитат:

When I used to read fairy-tales, I fancied that kind of thing never happened, and now here I am in the middle of one! There ought to be a book written about me, that there ought! And when I grow up, I’llwrite one — but I’M grown up now,» she added in a sorrowful tone; «at least there’s no room to grow up any more here.»

«And how many hours a day did you do lessons?» said Alice, in a hurry to change the subject.
«Ten hours the first day,» said the Mock Turtle: «nine the next, and so on.»
«What a curious plan!» exclaimed Alice.
«That’s the reason they're called lessons,» the Gryphon remarked: «because they lessen from day to day.»

Ещё хочется сказать несколько слов об оформлении. Из всех предоставляемых ЛайвЛиб'ом изданий я выбрала именно это, потому что на обложке - иллюстрация Джона Тенниела, человека, к которому при иллюстрировании своей книги обратился сам Кэролл. К "Alice's adventures in Wonderland" он нарисовал 42 иллюстрации - почему-то именно на таком количестве настаивал автор. Откровенно говоря, иллюстрации потрясающие, лично меня они не оставили равнодушной, поэтому я спешу ими с вами поделиться.

И, собственно, небольшой бонус. Льюис Кэролл делал для Джона Тенниела небольшие наброски, на основании которых он создавал иллюстрации. Представляю вашему вниманию их работы(;

Я думаю, что ещё не раз сяду перечитывать "Alice's adventures in Wonderland", потому что это для меня эта книга навсегда останется самой доброй, светлой и смешной. Льюис Кэролл, спасибо Вам огромное, что подарили нескольким поколениям своих читателей это Волшебство!