Утро помещика. Повести

Сколько же прошло времени, дай Бог памяти ? Без малого годков 20, как был увиден фильм "И свет во тьме светит" с Джулианом Сэндсом и Шарлоттой Генсбур в главных ролях. Фильм был смотрен на видеокассете и имел название "Отшельник". По младости лет картина ровным счётом не произвела абсолютно никакого впечатления. Каково же было моё удивление, когда я узнал, что она снята по повести Льва Толстого "Отец Сергий". В результате повесть была прочитана.

Сильная вещь. Не знаю, как насчёт того лучшая или нет, поскольку до "Анны Карениной" и "Воскресения" ещё не добрался, но однозначно произведение заслуживающее внимания. Хотя бы потому, что с искушениями мы сталкиваемся на пятидесяти раз и по дню и мало кто может похвастать, что всегда и во всех ситуациях способен преодолеть оные не моргнув глазом. Мало кто может. Даже в те минуты, когда ты отчаянно молишься не факт, что не подкараулит тебя и не даст железным кулаком по окаянной шее сомнительного рода ситуёвина.

Как нелегко с ними, с искушениями, бороться все мы прекрасно знаем. Классик же пролил свет и свой взгляд на примере одного мужчины, который был в свете, имел связи и уважение средь сильных мира сего и в один момент стал отшельником. Не буду описывать, что послужило тому причиной, но факт остаётся фактом : человек решил посвятить себя если не служению Богу, то по крайней мере вести аскетический образ жизни. Сразу вспоминается стихотворение Роберта Фроста "НЕИЗБРАННАЯ ДОРОГА".

Опушка - и развилка двух дорог.
Я выбирал с великой неохотой,
Но выбрать сразу две никак не мог
И просеку, которой пренебрег,
Глазами пробежал до поворота.

Вторая - та, которую избрал, -
Нетоптаной травою привлекала:
Примять ее - цель выше всех похвал,
Хоть тех, кто здесь когда-то путь пытал,
Она сама изрядно потоптала.

И обе выстилали шаг листвой -
И выбор, всю печаль его, смягчали.
Неизбранная, час пробьет и твой!
Но, помня, как извилист путь любой,
Я на развилку, знал, вернусь едва ли.

И если станет жить невмоготу,
Я вспомню давний выбор поневоле:
Развилка двух дорог - я выбрал ту,
Где путников обходишь за версту.
Все остальное не играет роли.

Но будет ли ему счастье ? Будет ли его бренной душе спокойствие и умиротворение ? А не возникнет ли при этом на его пути чего-то такого этакого и разэтакого ?

И в этом смысле Лев Толстой в эстетстко-художественном стиле отразил свои мысли по поводу уже упомянутых искушений и того, что они делают с человеком. Отразил блестяще и мастерски. Возможно Лев Толстой буквально воспринял заповеди Иисуса Христа : " А Я говорю вам, что всякий, кто смотрит на женщину с вожделением, уже прелюбодействовал с нею в сердце своем." ; "И если правая твоя рука соблазняет тебя, отсеки ее и брось от себя, ибо лучше для тебя, чтобы погиб один из членов твоих, а не все тело твое было ввержено в геенну."

В общем и целом, не растекаясь мыслью по древу, читать стоит. Стоит ли мотать на ус, каждый решит для себя сам.

Оговорюсь сразу, что две звезды поставлены не за то, что повесть эта является проходным ширпотребом, либо плохо написана. Нет, написана она талантливо и ярко, и является, на мой взгляд, необходимой к прочтению для того, чтобы понять постулаты философии Толстого.

"Крейцерова соната" - это автобиографичное и в какой-то мере программное произведение автора, в котором он подводит итог своим многолетним размышлениям о плотской любви, целомудрии, браке, истинном назначении человека. Мои же отношения с философией Толстого довольно сложны, потому что разделяя определенные его взгляды за порабощение женщин, мне совершенно противны его обобщения, морализаторство и позиция истины в последней инстанции, тем более, что истина эта спорна.

Но вернемся к книге. Посчитав необходимым разделить автора и его лирического героя Позднышева, все ниже перечисленное свое "негодование" я отношу к последнему.

Аптека. Улица. Фонарь. Поезд. Вагон. Ночь. Случайный попутчик разражается историей своей семейной жизни. Как читатель, я вслушиваюсь в нее и недоумеваю:

• Во-первых, рассказчик непоследователен в своих оценках. Он говорит об избавлении от рабства женщины, но при этом противопоставляет женщин и людей

То он полночи с подробностями вещает о том, как они были несчастны в женой, то перед лицом возможного соперника выдает следующее:

2. Во-вторых, рассказчик совершенно лишен возможности осознавать собственную вину. Как только у него появляется подозрение, что что-то идет неправильно, он ищет внешнюю причину. Причиной этой может быть как один человек, так и общество вместе взятое, при этом общество, созданное воображением рассказчика, а не реально существующее.

Когда же Позднышеву не удается "слить" собственную неправоту, он делает пас руками, и (опа!) черное становится белым.

3. В-третьих, и последних, потому что это уже о Толстом, а не Позднышиве - "матерый человечище" всю жизнь страдал от своей чувственности и желания плотской любви, потому что вопреки своей природе постулировал, что последнее - это зло, нечто постыдное, мерзкое и животное.

Так вот вместо того, чтобы найти гармонию души и тела, он изводил себя, потому что от тела отказаться не мог, а душа значит получала каждый раз минус в карму. И вот за это мне его по-человечески жаль, хотя он и не нуждается в этой жалости.

В силу всего вышеперечисленного повесть эту читать мне было крайне тяжело, эмоционально и противоречиво. Послевкусие же от нее осталось достаточно неприятное.

Раньше было не видать, а теперь очевидно: это не роман, а какой-то манифест мизантропии! Она сквозит во всем: в пейзажах и описаниях этносов Кавказа (если б он был издан в наше время, ох взбесились бы толерасты), отношении автора к повествованию (пресловутая фрагментарность: начал, надоело, бросил), в самих героях...

И даже на уровне описок-формульных высказываний:

"Недавно я узнал, что Печорин, возвращаясь из Персии, умер. Это известие меня очень обрадовало...", - тут уж даже пояснение после двоеточия не поможет.

Много лет я обходила это произведение стороной после того, как ещё в детстве видела фрагмент одноименного фильма, где герой говорил ужасные, на мой детский взгляд, — непозволительные и крамольные вещи.

Для меня чтение - это диалог с автором. Всегда диалог. А разговор с Толстым мне как правило тягостен, хотя я прочитала все его большие вещи и почувствовала масштаб и охват его литературного дара, умение видеть в едва заметных жестах и изменившихся чертах состояние души, настроение человека, с цепкостью портретиста ухватить, найти верные слова и перенести на бумагу. Я отдаю ему должное.
Но в то же время, не могу не видеть, что все его произведения несут отпечаток его личности включая очень малосимпатичные черты. Да, он хорошо схватывал эмоции, но человеческая душа в целом, кажется, для него - потёмки. Он или не видит чувств других людей, или объявляет их пустыми, постыдными, мелкими. Те качества, которыми он не обладал, о которых, кажется даже не подозревал, он объясняет понятными ему физиологическими мотивами. Думаю, что если бы этот "великий человек" стал правителем, хлебнули бы его подданные самодурства и тирании.

Когда я читала "Крейцерову сонату", то со многими пусть и неприятными его суждениями я не могла не согласиться, многое он говорит верно и бесстрашно, бросая вызов общественному мнению. Но чаще мне приходилось спрашивать себя не слеп ли и не безумен ли он в своём душном стремлении растаптывать и упрощать любовь, плоско изображая её пошлой игрушкой развратников? Его жена писала в дневниках, что "Он не умел любить, — и не привык смолоду", что "У него играет большую роль физическая сторона любви. Это ужасно".

"Крейцерова соната" полна этой сводящей с ума похоти, чисто физического влечения и борьбы с ним. Отвращения к собственному и чужому либидо. Знак "девы" так отчётливо виден в его текстах -наблюдательный, критичный, категоричный, нетерпимый, с развевающимся знаменем чистоты (под которым подразумевается вожделенная асексуальность). У него не хватило такта при написании этой повести использовать образы и обстоятельства несходные с его семьёй и бытом, каждый кто читал это, понимал, о ком идёт речь. Практически, он оклеветал прилюдно свою жену, вывалял в грязи и перьях, а потом подробно описывал её убийство, на которое осмелился только на бумаге. (В реальности он только пытался запретить ей делать операцию, в надежде на её кончину, и был разочарован тем, что она выжила).

Написание "Войны и мира" (действительно гениальной книги) пришлось на годы его семейного счастья - Толстому было тогда около 40 лет. До 50-ти он успел написать и "Каренину". А вот "Крейцерова соната" похожа на неудачную попытку стареющего рокера перепеть свои хиты, переписать и переосмыслить свою жизнь. Вот только дряхлеющая плоть забыла о трепете сердца, а может и не ведала никогда? - по "Крейцеровой сонате" этого уже не понять (если не читать более ранних и совершенных произведений Толстого). И вот кажется мне, что не всё выходившее из под пера гения следует по умолчанию считать гениальным.

Лев Толстой говорил и писал то, что считал правильным, несмотря на бурю, которую вызовут его слова. Самое простое назвать тех, кто осуждает написанное обывателями, стадом и многими другими словами, которые поставят их, не принимающих точку зрения писателя несравнимо ниже его. Но тогда мы имеем эксклюзивное право на мышление и высказывание только избранных (кем?) личностей, которые считаютСЯ писателями, поэтами и прочими избранными, имеющими право на голос. Как только рассуждать берётся "всякое бабьё", "малолетки" или "выжившие из ума маразматики", обязательно вскоре найдётся некто пытающийся образумить зарвавшихся. Им нельзя! Как мошкара, например, набросились критики и поклонники таланта Толстого на Софью Толстую (Берс), осмелившуюся "накропать" свою повесть в качестве протеста, спорного высказывания в ответ на "Крейцерову сонату".
Пишу рецензию и думаю - хорошо, что дизлайков под рецензиями нет, а то прилетело бы несчётно. Так я быстро одумалась и скрыла под замочком "только для себя" ругательную рецензию на толстовского "Дьявола". С этой постараюсь не смалодушничать и оставить в общем доступе.

Роман этот столь сложен, интересен и актуален до сих пор, что о нём надо писать кратко и ёмко, дабы не скатиться в пустословие.
Потому я не буду вновь повторять то, что известно ещё со школьной скамьи, а лишь вычленю те загадки, что оставил нам корнет Лермонтов.
Загадка 1.
Пожалуй, можно целый исследовательский историко - литературный трактат написать только по одному названию романа. "Герой нашего времени" - сколько вопросов заключено! Можно ли назвать Печорина именно героем и полном смысле этого слова? Или же он лишь как герой литературного романа? Я бы выбрал второе, уж очень противоречив наш герой, впрочем, как и сам поэт, славившийся тоже противоречивым характером. И каков должен быть герой своего времени? В школе этому посвящали целый урок, пытаясь разобраться, но до сих пор лично для меня здесь многоточие.
Загадка 2.
Печорин - Лермонтов. Лишь слепой не увидит черты литературного героя, свойственные самому поэту. Противоречивость его мыслей, действий порой ставит в тупик. Вряд ли можно себе его представить вне Кавказа, где служил Лермонтов, где и был убит. Сочетание прагматического реализма и внутренней романтики стало поводом назвать роман психологическим, но разве бывают романы без психологии характеров людей? Вот - вот... Принято считать, что Печорин - это герой своей эпохи со всеми присущими недостатками. Нам сейчас, конечно, хорошо свысока "по полочкам" раскладывать достоинства и недостатки, класть их на воображаемую морально - этическую чашу весов, и делать выводы, а если, отринув всё творчество, положить на эту чашу корнета Лермонтова? А если наших современников? А если себя любимого? И здесь многоточие...
Загадка 3.
Форма романа, точнее её отсутствие. Да, такой вот парадокс. Здесь нет постепенного развития сюжетной линии, нет кульминации, что должна быть ближе к финалу, да и нет единого рассказчика. Вообще весь роман как бы соткан из совершенно самостоятельных повестей, и рассказов. Если первая часть нам говорит о Печорине устами штабс - капитана Максима Максимыча, то вторая же дневниковыми записями самого героя. Да, ещё загадка, где время сначала опережает события, а позже говорит об уже прошедшем. Ну, да детализировать не нужно, лучше ещё раз прочитать и понять сколь много новаторского для своего времени было в романе. Кто знает, быть может Мартынов убил не поэта Лермонтова, а будущего известного прозаика?

Роман на самом деле сложен и интересен. каждый из вас может вычленить из текста свои интересные загадки и попытаться на них дать ответ. Сам же Лермонтов, быть может, и написал бы в старости комментарий, но... И здесь опять же многоточие.
Быть может, прекрасная постановка Анатолия Эфроса поставит точки вместо многоточий.

Чтобы читать "Крейцерову сонату" женщине в XXI веке, ей нужно, чтобы нервы были как канаты. И бутылка вискаря лежала под боком. Я обошлась без неё каким-то чудом, а стальные нервы и правда пригодились.

Моя оценка — 3/5 или 6/10, кому как удобнее — самой собой, не имеет ничего общего с тем, как написана эта повесть. Талант Льва Николаевича не подлежит сомнению, психология персонажей прекрасно прописана, язык — на высшем уровне. Это всё не стоит даже и упоминать, когда речь идёт о таких мастодонтах русской литературы, как Толстой. Проблема здесь в другом.

Мне категорически претит посыл этой повести. И если с самого начала можно было подумать, что, мол, это персонаж таков сам по себе, и Толстой вот просто изобразил его таким ущербным, но как бы нет: у повести существует приложение от самого Льва Николаевича, где он объяснил, что всё, что он тут написал, это сугубо его мнение.

Что же мы имеем, в чём проблема? Сюжет повести складывается так: безымянный рассказчик повествует нам, что в поезд заходит некий гражданин по фамилии Позднышев, который, как выясняется, ранее убил свою жену. Туда-сюда, рассказчик остаётся один на один с Позднышевым, и тот рассказывает, как же так вышло, что семейная жизнь его завершилась подобным трагическим образом. По итогу выясняется, что виной всему — невоздержание. Причём его. Тут и сказочке конец.

Чтобы вы понимали, я согласна с теми моментами, где Позднышев не проявляет экстремизм: например, мода на супружескую неверность вовсе не должна быть таковой (т.е. модной), или то, что "для здоровья" молодых людей надо водить их в дома терпимости, потому что — им же надо, это ж мужики, как им терпеть (вообще, это крайней убогий взгляд на вещи), и ради этого губится здоровье молодых девушек, которых, по сути берут в рабство, заставляя работать в этих домах. Есть в этой ситуации что-то нелогичное и, выражаясь современно, стрёмное, согласна.

Но когда Позднышев начал размышлять о "теории всего" и заявил, что проблема не просто в безудержном разврате до брака или прелюбодеянии в нём, а в том, что люди в принципе занимаются делами под тэгом 18+, у меня полезли на лоб глаза. При этом всём Позднышев пытается ссылаться на церковные тексты, и это же делает Толстой в послесловии, и оба (ну по сути, только сам Толстой) переворачивают высказывания, данные, например, в Евангелии так, что выходит, будто заниматься любовью вообще не надо, и в этом и состоит высший идеал человечества. На резонный вопрос рассказчика о том, а как же быть с размножением, Позднышев отвечает, что в топку это размножение, всё стремится, по сути, к нулю, т.е. к какой-то конечности, и чем быстрее человечество приблизится к своему концу, к вымиранию, тем быстрее познает Бога.

Вообще, конечно, это тот ещё софизм. Признаюсь, я росла в достаточно христианской семье, церковные тексты это не какой-то шум за стеной для меня, я читала такую литературу и знакома со служителями церкви. И честно сказать, подобную трактовку Божьего замысла вижу и слышу впервые. Да, само собой, целомудрие в христианстве поощряется, но не является единственно верным способом достижения Бога. Через детей мы как бы продлеваем себя, а продолжение — это всегда распространение мысли, в том числе и благой, а потому деторождение является неким способом распространить Божью заповедь, поэтому поощряется. В конце концов, если бы не было смысла в плотской любви и продолжении рода, то не было бы и освящения брака и крещения детей: у христианства, как известно, не в фаворе всё то, что не имеет смысла для пользы тела и души.

Конечно, Толстой в этой повести представляет мысль полного воздержания так, что вот он достиг этой истинной правды, тогда как даже церковные отцы этого сделать не смогли, поэтому что там венчание/крещение, это всё фигня, ибо священники уже давно берега потеряли, один он молодец, который докопался до сути. Не хочется транслировать в рецензии моё пренебрежение ко Льву Николаевичу, ибо ведь Талант и Наследие, но... зная некоторые моменты его личной жизни и отношение ко всему этому Софьи Толстой, в ответ на предложения Толстого в этой повести бросить "блудить", хочется ответить: спасибо, не надо.

Когда мы проходили данное произведение в школе, я болела и за книгу почему-то не бралась, однако во время написания сочинения пробежалась по фрагментам одной необходимой главы, уже тогда мысленно отметив великолепный язык написания. Я точно знала, что когда-нибудь прочту «Героя нашего времени» полностью, и сей «торжественный» момент недавно настал. Даже рада, что так сложилось и я познакомилась с данным романом именно сейчас.

Как я уже сказала, авторский слог восхитителен. Лермонтов описывает характер, мысли и чувства своего героя так, что впрямь проникаешься. Ох, а какие потрясающие пейзажи! Впрочем, тут и комментарии излишни.
Сюжет динамичный и интересный, нет никакой «воды», что очень радует.
Множество мыслей и душевных противоречий рождает во мне данное произведение. Сам главный герой, Григорий Печорин, вызывает самые разные чувства: от жуткой неприязни до уважения, как ни странно.

Эта книга, как по мне, не сразу полностью занимает разум, а постепенно. Огромную почву для размышлений подаёт это наполненное глубоким смыслом и философией произведение. Абсолютно уверена, что «Герой нашего времени» - одна из тех книг, которые я буду перечитывать не раз и всегда открывать для себя что-то новое.

Герой нашего времени. Одна из немногих книг школьной программы, которая читается и воспринимается легко даже в юном школьном возрасте. Произведение на все времена, ибо люди меняются куда медленнее литературы. И Лермонтовский герой остается современным спустя более полутора сотен лет со смерти человека, его создавшего.
Итак, Печорин. Воплощение разрушения, направленного не только наружу, но и на самое себя. Умен, разбирается в людях настолько,  что с легкостью ими манипулирует. Но рыба гниет с головы. И именно это соображение, этот живой ум не дают нашему герою испытать ни чувство покоя, ни чувство счастья.  Он не умеет любить - слишком здраво рассуждает, слишком критично подмечает окружающих. Себя воспринимает не менее объективно, даже зло, принимая свою ущербность как порок, не поддающийся излечению. Княжна Мэри - повесть в этом плане самая показательная.
Особое удовольствие (на грани с садизмом и мазахизмом) доставляет узнавание отдельных черт - проскальзывают, проскальзывают черты знакомых и свои собственные. О, этот сарказм, эта невозможность найти себя,  отдаться идее, вынужденный цинизм и критика. Невозможность найти на целой планете один уголок, одного человечка, одно дело, которое поможет победить беспросветную скуку. Бедный герой. Какой это должно быть ад - проживать день за днем, вновь и вновь убеждаясь в собственном превосходстве над другой личностью и в собственной же ущербности по отношении к ней.
Произведение удивительное наполненное по содержанию и удивительно воздушное. Откроем книгу, окунемся в воды русской классики и сожмем кулачки за то, чтобы герои нашего времени вызывали восхищение, а не сочувствие.

Нельзя, пожалуй, читать Толстого параллельно с Уэльбеком. От нравственности одного и безнравственности другого мозги то ли коротит, то ли все встает на свои места, я еще не поняла, но ощущения... уххх... очень много мыслей. Я не собираюсь сравнивать этих двух авторов, просто так получилось, что последнее время меня как-то заклинило на Уэльбека и Толстой - первый неуэльбек, прочитанный мной за последние полмесяца. За это время я начинала читать несколько книг, разных авторов и разных жанров, но ничего не шло дальше третьей главы, не брало и все. От Уэльбека нереально пухнет мозг и мне, по ходу, грозил полномасштабный передоз, но тут попался мне на глаза почтенный русский классик Лев Толстой и я вспомнила, что в пору моей юности он мне очень даже нравился. Так началось мое знакомство с "Крейцеровой сонатой". И, надо отдать Толстому должное, оторваться я не могла, наконец-то вырвавшись из ядовитых объятий старого депрессивного француза.

Это небольшое произведение, которое можно прочесть за пару часов, небольшое, но емкое, набитое мыслями, событиями и большой дозой самобичевания. С одной стороны, было ощущение, что пылкими речами главного героя Толстой изобличал себя, настолько страстно написаны некоторые моменты, но, с другой стороны, почему-то не хочется в это верить. Классиков окружает некий ореол святости, судя по всему, привитый еще школьными уроками литературы, и, когда этот ореол рассеивается, а перед тобой предстает религиозный фанатик во всей красе, порицающий женщин, мужчин, саму природу мироздания, понимаешь, что где-то тебя жестоко обманули (хех, как будто бы это единственная ложь школьных лет!).

Тем не менее, самое забавное заключается в том, что Толстой, обличая все пороки отношений между мужчиной и женщиной, оказывается прав на сто процентов. Я во многом не согласна с его позицией, со многими его умозаключениями, но (!) невозможно отрицать очевидного, а именно того, что все, изобличаемое Толстым в этом произведении, до сих пор цветет махровым цветом, во многом усугубившись за прошедшие сто лет. Плевать на сексуальную революцию и равные права, когда сковырнешь эту тонкую шкурку "независимой женщины" сплошь и рядом всплывают персонажи Толстого. Несчастливые браки, не понимающие друг друга мужья и жены, вечно ждущие чего-то этакого и всегда ощущающие себя обманутыми, социальные установки, пресыщение благами... что уж и говорить, если уже тогда колокольчики звенели, то теперь этот звон перешел в вой сирены. И нифига люди не движутся вперед к прогрессу, судя по всему... по крайней мере, в том, что касается взаимоотношений. Женщины все еще воспринимают себя, как товар (это не сознательно, просто такая установка прививается чуть ли не с молоком матери), для многих главное - это подать себя, повыгоднее "продать", так сказать. Да о чем тут вообще говорить, если в любом рекламном ролике женщина - сексуальный объект и не более - в купальниках, обтягивающих маечках, извиваются на автомобилях, обливаются водой, трясут задницами в музыкальных клипах. О каком сознании себя, как личности, вообще может идти речь? А ведь, в результате, обманутыми себя чувствуют не только девушки, ищущие принца, а получающие обычного мужика, которому надо готовить, обстирывать и ублажать, чтобы не убежал к другой, но и парни, которые в конфетно-букетный период видели прекрасную нимфу, а теперь дома их ждет раздраженная мегера. Социальный кодекс поимел всех. Институт брака мрачно гогочет над грустными и одинокими (без разницы, в браке они или нет) людишками. Небракованные мечтают забраковаться - там и трава зеленее и социальные гарантии надежнее. Бракованные мечтают развидеть все это и спрятаться в домик. Толстой говорит, что все это - результат порочности общества и пресыщения всевозможными благами. Лев Николаевич проповедует аскетизм и воздержание, как решение проблемы и, хай с ним, пусть человечество нафиг выродится, ибо это высокоразвитый гнойник на теле Земли.

Во многом автора откровенно несет, он порой приходит к таким умозаключениям, что у меня волосы на голове шевелиться начинают, но, в то же время, он говорит очень много неприглядной правды, такой, которую особенно не захотят слушать те, кто увидит в этих героях себя. Неприятно поглядеть в такое вот зеркало.

Я остановилась на нейтральной оценке, потому что многие размышления автора заставили мой мозг работать и спорить с самой собой, но я и не смогла бы сказать, что история так уж мне понравилась как раз из-за тех "решений проблемы", которые предлагает автор. Его слишком уж швыряет из стороны в сторону, от мнимого полного упадка общества до утопичного решения проблемы всеобщим воздержанием. Толстой - мощный, но со слишком многим в "...сонате" я не согласна, чтобы сказать, что она мне понравилась. Сохраню нейтралитет.