Полное собрание романов и повестей. В 2 томах. Том 2

Итак, я долго боялась читать эту книгу, потому что пугали и размер, и сам факт что автор - Лев Николаевич. Однако я не ожидала, что я книгу прочту с огромным интересом и что это будет так легко. Слог автора прекрасен, тут ничего сказать не могу. Почти 800 страниц книги пролетели незаметно. Мне были интересны рассуждения автора на темы религии, смысла жизни, ценности брака. Для меня большие абзацы не просто пустой звук и "вода". Так что никаких претензий к языку нет.
Поговорим про персонажей, потому что именно за этим я сюда пришла. Это моя первая рецензия, и я считаю, что роман Анна Каренина идеально подходит для первой рецензии.
Анна Каренина - эгоистичная дура. Всё, что произошло с ней в романе - всё её рук дело. Её глупые поступки и мысли, абсурдная ревность, странное понятие о любви - всё меня бесило. Я понимаю её положение, почему её осуждали, и что эта несвобода ненавистна для неё. Но у Анны был вариант как всё исправить (и даже не один), просто она им не воспользовалась, а потом жалела. А её мысли о самоубийстве ради внимания? "Умереть - и он будет любить раскаиваться, будет жалеть, будет любить, будет страдать за меня". Дорогая, он итак ради тебя всё делает, от всего отказывается. Как это можно не ценить?
Но несмотря на всё это, мне очень жалко её. Всю 7 часть я читала затаив дыхание. А на главе со смертью Анны я плакала. Этот персонаж настолько живой, со своими положительными и отрицательными сторонами, что невозможно не сочувствовать ей. Невозможно не думать о страданиях Вронского после смерти Анны (жаль, что этому автор мало времени уделил). Я бы никому не пожелала такой судьбы.
Обидно ещё то, что брат Анны точно также изменяет жене. Но мужчине же можно) А Анна женщина, это позорно, конечно. Во всей красе показано неравноправие женщин и мужчин.
Следующий персонаж - Левин. Это тот, за судьбу которого я больше всего переживала. Сначала для меня было странно, что у романа несколько главных героев (кстати Анна появляется на страницах книги только в 18 главе, я обожаю этот факт xd). Но блин, как же сильно я полюбила Левина и Кити. Как мне было жалко Левина вначале, когда Кити ему отказала. Как мне было интересно читать как Левин косил траву с мужиками. Как меня восхищает глава объяснения Левина и Кити! Они такие нежные, светлые, я так люблю их отношения! То, как они обсуждают свои проблемы, ревность, недопонимания заслуживает отдельного восхищения. Единственное, что меня немного смутило - 8 часть. Как блин Левин пришёл к религии? Я лично считаю, что это не личностный рост персонажа, это непонятно что. Хотя может но к этому и шёл всю жизнь, постоянно думая о смысле жизни, о судьбе человека, о смерти. И может, в силу своего возраста я не понимаю все эти думы, но конец романа для меня это что-то странное и вообще не в тему романа.
Вронский. Я люблю Вронского. На этом думаю можно закончить. Несмотря на предостережения буквально всех (особенно матери), он всё равно вступил в связь с женщиной, которую полюбил, и был с ней до последнего. Терпел все её капризы, приступы ревности. И очень печально было читать в 8 части, как этот персонаж страдает, как хочет умереть. Его в этом романе мне больше всего жалко.
Вообще, я могу очень долго расписывать, как я отношусь к персонажам, как мне жалко детей Анны (опять же, она эгоистичная дура, которая не задумалась даже, а что же будет с её детьми. И где та хвалёная любовь к Серёже?), как мне жаль мужа Анны (хотя он тоже бесил, ну мог просто оформить развод и не нудить)). Но персонажей очень много, и мнение о тех, что больше всего запомнились, я рассказала.
Мне понравилось, как параллельно развивались отношения трёх семей - Анна, Вронский и Алексей Каренин; Левин и Кити; Долли и Степан Аркадьич, брат Анны. С одной стороны, они развивались обособленно друг от друга, у всех личная драма. Но они все связаны, что видно больше всего по началу книги, ведь в завязке сюжета все три семьи замешаны. И на протяжении всего сюжета эти персонажи участвуют в жизни друг друга, тем самым двигая сюжет. Такое переплетение судеб, которое к тому же так мастерски написано, не может не восхищать.
Что могу сказать в итоге. Вероятнее всего, роман будет лучшей книгой года. Я читала его месяц, и впечатления, которые произвела на меня книга, самые разные. Я искренне советую всем читать Анну Каренину. Здесь нет огромных вставок на французском, слог автора простой и понятный, а сюжет очень интересный. Я буду рада обсудить эту книгу, если ваши мысли отличаются от моих)

Вот так вот неожиданно книжный клуб, который я посещаю, подбросил мне книгу, когда-то много лет назад мною не дочитанную. И перечитывая ее сейчас, я вновь поняла, что мы все наверно и правда читали классику немного не в том возрасте, когда это нужно делать, ибо роман "Анна Каренина" доставил мне огромное удовольствие от прочтения.
Я думаю, никому не нужно рассказывать о чем это, потому что историю женщины, ушедшей от мужа в ту эпоху, когда это казалось невозможным, и нашедшей свой конец под колесами товарного поезда слышали хотя бы краем уха примерно все. Хотя нужно сказать, что в книге две сюжетные линии, и еще большой вопрос, какую сам автор великий Лев Николаевич Толстой, один из столпов русской литературы видел главной, ибо общеизвестно, что Константина Левина он писал с себя, и в черновом варианте роман назывался "Два брака". Но в итоге именно имя Анны Карениной, героини через призму сложного, порывистого, истеричного характера которой многие люди в мире до сих пор смотрят на всех женщин из России, было вынесено на обложку, что и сделало ее главным персонажем повествования.
Рассуждая о произведении, вышедшем из-под пера гения, очень трудно говорить в категориях нравится или не нравится, поэтому отмечу только, что Анна Каренина как героиня никогда не входила в число моих любимых персонажей, и вряд ли войдет, но с возрастом у меня стало явно больше сочувствия и понимания по отношению к ней и ее состоянию. Я боюсь себе даже представить, какие демоны обуревают душу человека, решившего закончить свои дни так, как их закончила она, пусть даже во многом она сама привела себя под этот поезд.
О литературных достоинствах можно сказать, что читается очень легко! Значительно легче чем большинство русской классической литературы, а уж для Толстого так вообще просто прекрасно! К примеру здесь нет огромного количества текста на французском языке как в "Войне и мире", такого количества философствования как в "Воскресении". Я легко могу себе представить ситуацию чтения "Анны Карениной" в отпуске на пляже. Но при этом роман не перестает быть великим, многогранным, мудрым и обладающим целым рядом прочих достоинств.
История в высшей степени кинематографичная. "Анна Каренина" выдержала порядка сорока экранизаций в формате как художественных фильмов, включая восемь немых, так и сериалов. Так что каждый может выбрать на свой вкус. Я смотрела четыре: английскую с Вивьен Ли и Кироном Муром, советскую с Татьяной Самойловой и Василием Лановым, американскую с Софи Марсо и Шоном Бином, российскую с Татьяной Друбич и Ярославом Бойко. Моя любимая из перечисленных это шедевр советского киноискусства 1967 года режиссера Александра Зархи, который только в силу ряда внешних обстоятельства не смог принять участие в Каннском кинофестивале, думаю, на многое там претендовал. Особую пикантность фильму придает то, что Татьяна Самойлова и Василий Лановой на момент съемок находились в статусе бывших супругов, и Василий Семенович говорил, что играть им было легко, потому что многое было прожито вместе в прошлом.
Подводя итог можно только отметить, что это великий роман, уже на много лет переживший своего создателя, который и спустя много лет, уверена, будет волновать умы читателей по всему миру.

Сложная повесть, - как видно, сложные взаимоотношения с ней у самого Льва Николаевича Толстого, -недаром после 1851 -1853 годов, когда он сам участвовал в военных действиях на Кавказе, не писал о переходе Хаджи-Мурата, сподвижника имама Шамиля, на сторону русских. Долго молчал, до 1896 года, но опубликована повесть была лишь после смерти писателя... Что заставило гордого горца Хаджи- Мурата обратиться за помощью к русским? Горцы постоянно вели войны с "неверными", и племена друг с другом находили причины для грабежей, резни, кровавой мести. Убили ханшу, у которой воспитывался Хаджи-Мурат, её сыновей, - по закону шариата он должен был мстить, поверил обещаниям Шамиля получить в управление всю Аварию...Два хищника не ужились в одном гнезде - Шамиль почувствовал в Хаджи- Мурате грозного, сильного соперника...Он таким и был, смелым, гордым, полным мести и любви к жёнам, шести детям,- особенно к восемнадцатилетнему сыну Юсуфу. Хотел выкупить семью с помощью русских... Не обошлось у Льва Николаевича без критики - все попались: и наместник- князь Михаил Семёнович Воронцов, человек в годах, уставший и мудрый, окружающие офицеры, любители выпить, картёжные игроки. Больше всех досталось императору Николаю Павловичу - критикует царя по всем позициям, подчёркивая "безжизненные глаза" Николая 1. И военный министр А. Чернышов, которого не любил царь, считая его подлецом, тоже получил своё в описании Л. Толстого. Субъективные мнения, надо признать, но история ставит всё на свои места...Татарник, крепкий, цепкий - хороший образ для сильного врага, он и голову свою продал очень дорого... Повесть, вызывающая раздумья.

Долго шла я до этого произведения, и ровно столько же я его читала. Несмотря на обилие восторженных отзывов, мне книга совершенно не понравилась. И это при том, что я безумно люблю классику.

Начну с того, что истории самой Карениной в книге процентов 40. Остальное - история Левина и Кити. Половину первого тома Левин косит траву, а половину второго тома собирает грибы и охотится.

Интриги, которая бы заставляла меня перклистывать страницы в ожидании чего-то интересного, тут нет. Просто история женщины, которая изменила своему мужу, а затем не могла определиться как ей жить и нужен ли ей развод или нет. И не придумала ничего лучше, как прыгнуть под поезд.

Из всех персонажей мне под конец немного стала симпатизировать Кити, но опять же, какой-то сюжетной интриги в книге нет. Поэтому и её историю я читала без особого интереса.

Итог:  пришла к выводу, что Толстой абсолютно не мой автор. Для меня всегда важная интрига в сюжете, иначе интерес к книге просто теряется. Дочитала просто потому, что второй раз я бы не взялась.

как не влюбиться в книгу, в слог, в сюжет - не знаю. конечно, мне понравилось! хочу через пару лет обязательно перечитать.

Левин, Кити, Долли - самые любимые персонажи (Левин вообще я - настолько мне близки его мысли и чувства), Вронский и Облонский не понравились с первого упоминания. Анна..

извините, я не отношусь к тем читателям, которые будут оправдывать её поведение отсутствием родительского тепла, сложными отношениями с мужем и прочим. мне было неприятно читать почти все моменты с Анной. взрослая женщина ведет себя как подросток - «сегодня люблю, завтра - нет», «я буду гораздо дороже, когда умру». отношения Вронского и Анны - психо-эмоциональное насилие, а не страсть или любовь. Сережу и Анни жальче всех.

меня поразило то, насколько книга 1876-1877 годов актуальна в наше время! вопросы политики, религии, общества, воспитания детей, любви - все так, как будто она написана вчера.

Life sucks and then you die (народная поговорка).

В западной цивилизации тема смерти изрядно табуирована. Она считается чем-то неприличным, гадким, как чумка. О ней не принято говорить, думать, обсуждать. Самоубийство? Один из самых страшных грехов. Достойная смерть? Что это? Эвтаназия? Чур тебя, что ты такое говоришь вообще. Колесо сансары, цикличность жизни, смерть как необходимое условие и начало чего-то нового и светлого - всё это восток.

Как следствие, обычно смерть в литературных (да и прочих других) произведениях рассматривается с точки зрения других людей - близких, родных, знакомых - выживших. Их горечь утраты, хлопоты, страдания. Но это ведь лишь вершина айсберга, слабо относящаяся к делу. Настоящая трагедия разворачивается в мыслях самого человека: нелепость, несправедливость смерти, страх, отчаяние, перманентная боль, которая не даёт ничем заниматься и ни о чём думать, отравляет всю человеческую сущность и отношение ко всему миру и к другим людям, включая самых близких. Лощёные, самодовольные физиономии бессмысленных врачей, а ещё липкая, мерзкая ложь, обволакивающая и скрывающая ясное для всех истинное состояние вещей, которое никто не желает признать, все лишь прячутся за лицемерным приличием и пустой надеждой.

Все знают, что смертны, но это отстранённое знание, смерть всегда случается с кем-то другим, посторонним, она не может произойти с вами - добрым, хорошим, яркой звёздочкой, неповторимой снежинкой. Лев Толстой приоткрывает завесу того, каково это - умирать самому.

*

Вообще, набрёл я на "Смерть Ивана Ильича", стыдно признаться, на реддите, в посте "назовите книги, которые изменили вашу жизнь". Промежду прочих один американский читатель сообщил, что повесть перевернула всю его жизнь, и мне стало неловко, что она прошла мимо меня. Приведу для удобства его отзыв:

isuckatboxing 467 points 1 month ago
The Death of Ivan Ilyich, by Tolstoy. I couldn't put it down. Read it in one go, and was completely silent for the rest of the day. If you wonder what death feels like, read this book.

It took me almost two weeks to fully recover, and it triggered a profound reevaluation of my life, priorities, and relationships. I still think about Ivan and his death, frequently.

No person should live out their lives without reading this. One of the most powerful, raw pieces of literature ever written.

Со своей стороны ещё отмечу, что написано не слишком депрессивно, не рвёт душу (как это делает, н-р, пронзительная "Телеграмма" Паустовского), но в целом очень даже талантливо и глубоко. Рекомендую. Напоследок приведу один из лучших, на мой взгляд, отрывков:

Иван Ильич, будучи чиновником особых поручений, вообще танцевал; судебным же следователем он уже танцевал как исключение. Он танцевал уже в том смысле, что хоть и по новым учреждениям и в пятом классе, но если дело коснется танцев, то могу доказать, что в этом роде я могу лучше других. Так, он изредка в конце вечера танцевал с Прасковьей Федоровной и преимущественно во время этих танцев и победил Прасковью Федоровну. Она влюбилась в него. Иван Ильич не имел ясного, определенного намерения жениться, но когда девушка влюбилась в него, он задал себе этот вопрос. «В самом деле, отчего же и не жениться?» – сказал он себе.

Роман, как почти всегда у Л.Н. Толстого, удивительно ясный. Автор очень прозрачен и смотрит на все детскими, широко распахнутыми глазами. Иные места и впрямь написал будто ребенок, именно настолько они наивны. Оно, пожалуй, и к лучшему, ведь в зрелом возрасте именно причастность чуду детства кажется необходимым условием для постижения величия, истины и свободы. Каждая мысль тут проведена через слово ясно и просто: если герой чувствует отвращение к собственному новорожденному сыну, если он лжет о любви или дружбе - обо всем этом говорится наотмашь, с распахнутой рубахой. Самые сокровенные душевные притязания подчистую описаны всего одним-двумя строгими определениями. Строгость эта создает новую читательскую и даже писательскую привычку, с которой отвыкаешь говорить сложно о простом, наново учишься меткости простого слова. После Толстого перечитывание кого-нибудь изощренного, вроде горячо любимого мною Набокова, становится даже немного мучительным - слишком пряный, многосоставной аромат, когда ты уже привык к прелестям постнической, скоромной пищи.

Освободившись от сложности формы, перо получило взамен длинный разбег. Оно следует движению мысли каждого из героев так далеко, где большинство остановилось бы на середине, и это придает их внутренним монологам мощную исповедальную силу. Одним нажимом снимается кожа с подленьких помыслов, которые и внутри себя-то думать стесняешься. Герои ясно признаются самим себе в ничтожных глупостях и мелочных страхах, они встревожены собственной слабостью, они боятся опозориться или показаться смешными, они не скрывают своих сомнений. Разматывание клубка страстей в романе производится простыми и последовательными способами, все необходимые нити вытягиваются поочередно, и ни одна не путается с другою. Чтение романа подобно строгой, размеренной работе - вроде мерной косьбы заросшего луга - недаром же в романе ей уделено такое внимание.

И вот удивительно: эти аскетические, обнаженные мысли проникают на такую глубину, которой от них совсем не ожидаешь; я всегда был за дьявольскую сложность в искусстве и оттого даже поверить не мог, что таким простым словом можно описать столь сложные вещи и перечитывал иные абзацы по нескольку раз, дабы убедиться что мне не почудилось. Разным писателям, бывает, завидуешь по совершенно разным причинам. Одни поражают изысками и витиеватостью, другие - неистощимостью бурлескной фантазии, третьи - великолепием своей надменной иронии, у четвертых со страниц исходит особенное холодноватое сияние. Сразу начинаешь раздумывать как бы половчее заимствовать понравившееся тебе свойство. У Толстого же, при всей незатейности стиля и почти неслышной поэтической струне - он крайне незамысловатый писатель - сильнее всего охота изъять его мысленный порядок, четкость его замысла, в соответствии с которым простые, грубые нити сплетаются в столь масштабный сюжетный гобелен и создают вокруг себя ощущение такого широкого и свежего пространства.

Еще дивно как удается автору нагнетание темного чувства. Лучшие сцены романа посвящены умиранию или попытке этого умирания. Тоже самое и с образами: подергивающаяся голова левиновского брата Николая, крупные капли пота на его пористом лбу, его большие костистые руки и общая дикость его фигуры - один из самых удачных образов книги. В критические моменты, когда сюжетными стараниями слышится неумолимая поступь Рока, в тексте ясно начинает ощущаться некий тик, трепет, пагубное нарастание, безумное бормотание темной мысли. Я конспектирую каждую прочитанную книгу и в "Анне Карениной" именно все "темные" сцены: смерть Н.Л., самострел Вронского, тяжелый бред Анны при родах и её мрачное безумие в финале перекочевали в мою записную книжечку дословно, до единой буквы, и наслаждаясь ими, я перечитал их потом еще с десяток раз.

Роман очень нравоучительный. Настолько, что нравоучительна даже его форма. Когда внимаешь ясным и чистым рассуждениям Толстого, пропуская через себя открытый всем ветрам романный слог, а в моменты передышек окунаешься обратно в болото интернета, как-то потихоньку начинаешь ощущать напрасность и своих бесцеремонных умствований, которыми, бывает, попусту занимаешься днями напролет, и острее чувствуешь насколько бесплодна устало-ироничная снисходительность ко всему на свете, которая ныне охватила множество молодых людей с претензией на интеллектуальную жизнь, моих печальных братьев по духу и разуму. Книга действительно очищает от умственной усталости, от копоти мысли, и поиски здорового чистого деревенского отдохновения у Константина Левина, его тяга к простому и честному труду и искание семейного счастья, видятся предтечей и к нынешним рецептам выхода из мглы к некоему ориентиру, к свету в окошке, так необходимого в наш несчастный век всеобщего душевного утомления, куда сегодня погружено наше скорбное общество, отравленное бензодиазепинами и проработками травм у психологинь. На место Анны легко можно поместить какого-нибудь битарда с двачей или подуставшего менеджера среднего звена и это будет удивительно меткое попадание.

Роман очень нравоучительный и это его упрощает. Слишком уж разительно противопоставлена линия милого, честного и смешного трудяги и мыслителя Кости Левина с линией снисходительного хлыща Вронского и великосветской шалавы Анны, и именно это противопоставление становится главным нравственным назиданием. Как бы Толстой не старался быть беспристрастным, каким и следует быть независимо мыслящему художнику, в описании падения Анны металлом звенит авторская укоризна, а в финальных строках, описывающих возвышение Левина, напротив - ясно слышится восторженное воодушевление случившимся с ним расцветом духа.

Впрочем, прямого осуждения Лев Николаич себе не позволяет. Роман избавлен от авторского присутствия, если не считать сугубо бытоописательной автобиографичности левиновских глав. Все моральные уроки выводятся из текста одними наглядными методами. Даже если совсем лишить книгу интонаций, одна лишь голая последовательность событий линии Анны/Вронского, c несколько даже холодноватой логикой, по прежнему будет показывать, что слепое следование своим страстям и потакание своей гордыне ведет к душевному опустошению, потере ориентиров и умственному помешательству, а жизнь деятельная и честная хоть и бывает неказиста, трудна и терниста, но от нее в сердце возрастает мир и любовь. В некоторых главах это противопоставление особенно наглядно: в одно и то же время, когда Левин, получив долгожданное согласие на женитьбу, переживает момент наивысшего счастья и как бы летит по солнечным московским улицам к особняку Щербацких, ошеломленный и растерянный Вронский нечаянно заглядывает вглубь собственного пустого сердца и в своей петербургской меблирашке предпринимает попытку самоубийства.

И вот в этом смысле Анна Каренина очень христианская книга, очень ярко и с большой убедительностью она показывает преимущество и силу именно христианского идеала. Отсюда даже несколько странно видеть в заглавии имя именно антигероини Анны - этого воплощения саморазрушительной чувственности. Видно так нужно, чтобы лишний раз подчеркнуть силу преподанного морального урока и наглядно продемонстрировать что некоторые печати лучше никогда не срывать, что жизнь гордая, гедонистическая, слепострастная ценой минутного услаждения обрекает человека на проклятье, выбивает почву из под ног, выводит из равновесия, отдает на поругание слепому случаю, и в конечном счете делает его намного уязвимее ко всякому злому чувству и всякой неверной мысли. Настоящая любовь всегда направлена вовне, а не вовнутрь.