Романы: Идиот. Преступление и наказание. Братья Карамазовы

Знакомство мое с творчеством Федора Михайловича Достоевского началось давно, с Преступление и наказание и Игрок , но гениальность этого писателя открылась мне лишь с романом "Братья Карамазовы", и то не с первого раза. Первая попытка прочтения (года 3 назад) не увенчалась успехом. О Достоевском сложилось мнение, что его произведения слишком интеллектуальны и сложны для восприятия, но, по моему мнению, этого автора просто нужно читать в нужный момент, который для каждого наступает в разное время. Сейчас роман "Братья Карамазовы" был прочитан мною залпом и вызвал невероятное количество мыслей и эмоций.

Первое, что было мной отмечено - актуальность романа на сегодняшний день и точность заключений автора. Полтора века спустя изменилась лишь "обертка" жизни общества и отдельного человека. В XXI веке речь, наряды, преследуемые материальные ценности, конечно, совсем иные, но мысли, чувства и восприятие действительности остались тем же. По этой же причине произведение воспринимается очень лично. Книга до краев наполнена рассуждениями на самые разные темы: семья, любовь, дружба, честность, добродетельность и пр., и пр. Буквально на каждой странице казалось, что автор и персонажи говорят обо мне, указывают на мои слабости, негативные черты, пробуждают совесть и раскаяние. Для себя я заключила, что меняются не духовные и мировоззренческие ценности, а лишь угол их восприятия: видишь то же самое в другом ракурсе и понимаешь свою неправоту.

Не раз в романе встречается упоминание Мертвые души Гоголя. Но "Братья Карамазовы" - это повествование о душах живых. Самых что ни на есть живых, но страдающих, искалеченных, израненных жестокостью общества, отношением близких, жизненными неурядицами. В романе присутствуют все человеческие типажи, все разновидности душевных ран. В то же время каждый из персонажей вбирает в себя определенную черту, становятся ее олицетворением, и все вместе они составляют одну полноценную, многогранную личность, которая вступает на путь душевного исцеления и нравственного возрождения.

Во многих моментах я подмечала для себя сходство "Братьев Карамазовых" с Отверженные Гюго. Просто невозможно было не вспомнить терзания и жизненный путь Жана Вальжана, например, на суде, в тот момент, когда адвокат заметил, что безбожный суд не только накажет человека, на преступный путь которого толкнуло общество, но и отвернет его от Бога, от добродетели и любви и приведет лишь к ожесточению и ненависти. Бог в повествовании - это не столько религиозное понятие, сколько основные составляющие православия: любовь, честность, самоотверженность, искренность. И в этом отношении роман заканчивается слишком неоднозначно. С одной стороны, трагедия сближает персонажей, они наконец протягивают друг другу руку помощи, подставляют плечо. С другой стороны, напрашивается вывод о том, что любовь не всесильна, иногда разбивается о рамки "здравомыслия" людей, о логику, а добродетель хоть и любима обществом, но не всегда авторитетна.

Роман "Братья Карамазовы" в определенном отношении - лучшая прочитанная мною книга. В ней осталось не меньше сотни закладок и заметок на мыслях, к которым можно и даже нужно вернуться в минуты терзаний и сомнений.

Тоскливо смотря на объем, я вспоминала школьные годы. Сжатые сроки для прочтения книги, когда ночами, засыпая, сидишь с карандашом в руках, выделяя характеры персонажей, важные события и прочее, прочее. Итоговые сочинения с пустой головой, когда писать надо было то, что ждут, а не то, что хотелось бы. Впрочем, "Преступление и наказание" для меня тогда не смогли испортить ни сжатые сроки, ни обсуждения в классе, где приходилось выслушивать много всякого бреда от учеников, выхвативших куски текста из сборника готовых ответов, ни итоговые сочинения.
Неправильно у нас в плане уроков литературы подобраны произведения. Желание самостоятельно прочесть классику после окончания школы, в большинстве случаев, отбивается надолго. В те года меня заставляли рассуждать о нравственной подоплеке страданий Раскольникова, а я сидела в комнате с пауками вместе со Свидригайловым, из всего огромного множества зацепив лишь этот момент.
И сейчас, начиная чтение "Братьев Карамазовых", я ловила себя на том, что взглядом отмечаю внешность и характеры героев, моменты их биографии, не видя картинку целиком, дробя ее на кусочки для ответов. А ведь у нас была замечательная учительница литературы. И лицей имени Пушкина, так что большую часть года мы посвящали ему, а на всех остальных авторов уж сколько останется. Но опустим.
Для меня этот роман удивителен количеством вопросов, тем, вместивших в себя. Если разбирать его структурно, от простого к сложному, то это детективная история, исходящая из любовного соперничества. А потом вырастает веточка психологизма, ветвь религиозная, побочные истории людей, косвенным образом связанных с жизнью братьев (в основном, Алеши) - старца Зосимы, мальчика Илюшеньки. И вот ты стоишь в центре этой структуры, мечешься от одной ветви к другой, пытаясь охватить все, не упустить ничего, а не выходит. Я вот здесь прихожу в ужас от таланта и образа мышления Достоевского - как, как можно было создать такое? Даже зная его биографию, этот ужасный момент с инсценировкой казни и последующую ссылку, не могу представить себе. Впрочем, все эти сухие факты никаким образом ничего нам не опишут.

Говорить/писать об этом романе тяжело. И сказано о нем уже многое, и комом все стоит это где-то внутри, переосмысливается, перемалывается вместе с тобой. Писать банальности, вроде того, что это очень религиозная книга, что Карамазовы есть отражение характеров русских (да и не только русских), что в братьях найдешь себя (вот кто-то же нашел себя Смердяковым). Можно, да только сказано уже все это задолго до меня. И повторится задолго после.
Раз уж я упомянула о том, что в братьях можно узнать себя, то надо уж и повиниться, в ком узнала. В Иване. Ужаснуло. Не потому, что мне он не понравился, пусть из всех братьев он и был более всех похож на отца. Ужаснуло выбранным путем, по которому Иван идет. Дмитрий уступает карамазовщине внутри себя, но он ее ненавидит. Алеша пытается совладать с ней, утихомирить. А вот Иван словно игнорирует, постоянно концентрируя все это где-то внутри. Такое пассивное наблюдение в щелочку закрытых дверей. Снесет же вместе с дверьми. И катализатором этого был Смердяков. Он для меня самый неоднозначный персонаж. Вроде ни рыба ни мясо, пассивный, слабый, а вдруг притворяется? Сорняк, шелуха, обиженный жизнью человек, а вот мелькает же что-то эдакое. Манипулятор-недоучка, мне все время казалось, что я его недооцениваю, не вижу очевидного. Собственно, такие же мысли были и у Ивана, а это уже говорит о многом.
Написать хочется о многом, но это все еще такое кровоточащее и неокрепшее, необдуманное, в чем-то только зарождающееся, что страшно куда-то выставлять, кому-то в открытых ладонях протягивать. Да и надо оставлять от прочитанных книг что-то в себе, что-то личное, немного даже святое. От "Братьев Карамазовых" остается много.

Итак, все-таки она прочитана. Начинаешь читать, откладываешь. Не идет. Начинаешь заново.
В этом весь Федор Михайлович. Натура сложная и книги его сложные. К нему не подойдешь, легкомысленно сказав, как кому-то из товарищей: "Привет, ну как ты? Хорошо? Славно!". И так же спокойно, легко уйдешь. О,нет, от Достоевского просто так не уйдешь. Он тебя так измучит, выворотит, заставит метаться, плакать, смеяться, доведет до ручки и ты, ты! Станешь идиотом.

И пусть тебе будет поделом! Ведь название книги, предупреждает, отталкивает, но коли взял, баста! Пройдешь все круги ада. Никто не останется безучастным к героям.

Не может человек так писать, не пережив все эмоции. Не может.
С этой книгой ты проживаешь внутри себя маленькую жизнь.

Довольно! Читайте и сходите с ума!

Вот так и я, не знаю как начать, с какого слова, когда речь о таком произведении. Очень тяжело писать, когда тобой руководствуют эмоции, а не разум. После прочтения этой книги именно так. В этот раз не хочется описывать ни сюжет, ни персонажей, за исключением одного.

В голове всплывала строчка со стихотворения Лермонтова:

Его называли плутом, умственно отсталым, ребенком, и абсолютно все, хоть раз, нарекли идиотом. Почему? Почему самый умный, самый сердечный и честный человек и есть белой вороной в обществе? Всю книгу болело сердце ЗА НЕГО. И не перестанет.

В книге, несмотря на монотонность событий( все где-то сидели, да разговаривали просто), постоянно было напряжение. Страсти бурлили и волнение не прекращалось. Упор в диалоги и обсуждения. Соответственно, работа ума не прекращалась. Каждая строчка прочитана внимательно и обдуманно.
Тяжелое произведение. Мне бы очень хотелось и не хотелось одновременно, чтобы такие люди, как Лев Николаевич, существовали. Воплощение искренности, наивности и доброты есть светлое пятно в таком грязном, погрязшем в пороках обществе. И ВИДЕТЬ его, для кого-то, может быть было бы стимулом быть лучше. Но если думать о самом ЧЕЛОВЕКЕ, который будет стимулом для кого-то, принимая все удары этой жизни на свое невероятно ранимое сердце и чистую душу, то не хочется совсем этого.
Надеюсь, сие произведение потрясло не только мое сознание. И если не видеть такого Мышкина в жизни, то хоть в книге, хоть где-то он нас научит главнейшему закону бытия человеческого - состраданию.

Какая же неприятная книга. Персонажи как механические роботы, постоянно проводящие взаимо- и самодиагностику с последующими подробными отчетами и анализом протекающих друг в друге процессов.

Автор, пользуясь вседозволенностью сочинителя, выкручивает своим куклам ручки регулировок в самые крайние положения: рыдания в исступлении, падения на колени, экстатический восторг, нервные припадки и т.п. аффекты привлекают Достоевского как ничто другое. Гипертрофированная театральщина так и лезет на каждом шагу. Почти все действующие лица дисгармоничные, психически ущербные люди, многие из которых ярко выраженные мазохисты

Lise: "Я хочу, чтобы меня кто-нибудь истерзал, женился на мне, а потом истерзал, обманул, ушел и уехал. Я не хочу быть счастливою!"

Алексей о брате: "Иван не денег, не спокойствия ищет. Он мучения, может быть, ищет.";
беседа Алексея с Иваном: "Мучаю я тебя, Алешка, ты как будто бы не в себе. Я перестану, если хочешь. – Ничего, я тоже хочу мучиться, – пробормотал Алеша."

Грушенька: "Я, видишь, Алеша, слезы мои пятилетние страх полюбила… Я, может, только обиду мою и полюбила, а не его вовсе!"
и т.д.

Дочитанную книгу закрываешь с облегчением, похожим на ощущение, испытываемое посетителем выходящим из хосписа или дурдома.

Роман " Братья Карамазовы" безусловно самый главный роман в творчестве Достоевского. Казалось бы, все вопросы , которые автор здесь поднимает уже прозвучали в Преступлении и наказании и в Идиоте, но здесь они во многом успешнее, на мой вгляд, ему удались. Во первых, детективная линия в этом романе гораздо лучше и интереснее нежели в преступлении и наказании. И Грушенька, хоть и говорит монологами Настасьи Филипповны, но образ получился куда более многогранен и значителен нежели в другом его упомянутом произведении.
Классический надрыв и безысходность Достоевского по своему поднимает самые насущные вопросы, который человек когда либо задавал. Роман имеет специфическую особенность простраивать сюжет через сплошные, и пропитанные философией автора, монологи каждого из героев. Автор демонстрирует три характера в лице трех братьев и то, как каждый из них находит или не находит ответы на поставленные вопросы. Религиозный правдолюб, образованный сумасшедший и гулящий повеса. Каждый из героев, по своему, безнадежен, но представляет собой определенный срез общества в понимании Достоевского. В результате , только один из героев сможет наиболее удачно вылезти из душевных жизненных ловушек автора , что тем самым показывает жизненные ориентиры и предпочтения Достоевского.
Ключевую роль в романе составляет семья. Подобно Толстому , Достоевский тоже показывает всю аморальность современных общественных течений по отношению к семейным ценностям и вытекающие отсюда последствия. Только с большим надрывом и большими страданиями, что и отличает, на мой взгляд, Достоевщину от концепции Толстого.
Ну и наконец, суд в конце романа. Яркий финал, правда довольно растянутый и перегруженный монологами, которые можно было слегка сократить. Суд, как ни один другой эпизод лучше , показывает во всей красе русский менталитет общества. Достоевский подробно показывает противостояние прокурора и защитника. Тем самым он поднимает тему психологии и причинности криминального преступления и каким должно быть правосудие обвиняющей стороны. Казнить нельзя помиловать. Где же всё таки нужно поставить нам запятую?
Причем автор четко показывает позицию общества. Присутствующим в суде абсолютно не важно убил Дмитрий отца или нет. Его интересовала гротескность защиты и возможность милосердия со стороны правосудия. Общество всегда интересует ситуация в целом , а не частный случай. Вот что показывает нам в суде автор. В этой линии так же прослеживаются попытки зарождения толерантности того времени в России, как к ним относятся и к чему собственно они их и приводят.
Конец классически по Достоевскому, печален и трагичен. Но финал по своему оптимистичен. В конце главный успешный, если хотите , герой отвечает на один из главных вопросов романов. Проблема в том , что ему уже не веришь. Хотя, в этом случае участь Ивана нам обеспечена. Замкнутый круг, господа.

Тяжело читать Достоевского. Невыносимо трудно. Не потому, что пишет непонятно или сложно - для души тяжело. Для моей души и ума произведения Достоевского всегда тяжкое испытание. С самых первых страниц его начинается "хождение моей души по мытарствам". Но все равно читаю. Вот, сначала прочла "Идиота"... долго оправлялась и приходила в себя. И вот вроде переварила и усвоила, успокоилась, так нет же - еще подавай мне новую порцию страданий, на этот раз с "Братьями Карамазовыми".
Страдание - ключевое понятие в этой книге и вообще у Достоевского. И тяжело читать эту книгу, потому что сразу и себе хочется страдать за человечество, чтоб и тебя осудили, потому что виновен во всем и за всех. Ужасное чувство... Но душа тянется к нему.
Все недостатки, все пороки свои начинаешь видеть, понимаешь, что и ты ничуть не лучше Федора Павловича, Дмитрия Федоровича, Смердякова и т.д. Тяжело читать, но читаешь, потому что душа твоя так очищается, очищается страданием и муками

А потом хочется любить все человечество и каждого отдельного человека, потому что:

Моё восхищение Достоевским всегда необъяснимо. Необъяснимо и мучительно.

Я не люблю людей не от мира сего. Мне всегда почти до слез жаль их. Проще - закрыть глаза, зажать уши и бежать куда угодно, чтобы только не знать. Не чувствовать стыда. Стыда за них? Стыда за насмешливое и циничное общество?

Христианское смирение и прощение - не про меня. Дай мне волю - и я бы зажимала рот князю и краснела за него. Хотя как за него - за этого князя Христа - можно краснеть? Он бесконечно прав, честен и искренен, он способен любить, но... он же действительно из другого мира. Из своего мира. Из идеального мира, где можно любить всех людей, где нет приличий и условностей, где можно с радостью всю душу - нараспашку, где нет обид и зависти, где нет непонимания... Он судит их (или нас?) своим кодексом правды, а они ему - про чужой монастырь. И от этого стыдно, мучительно стыдно и больно.

Достоевский всегда выворачивает мою душу наизнанку. Чем? Правдивостью. Жизненностью. Способностью докопаться до самого сердца. И я всегда не могу найти слов, чтобы это высказать...

"Преступление и наказание"
Горячо любимое произведение, ещё со школьных лет. Это была моя первая встреча с внутренними монологами, потоком сознания, настоящее открытие тех лет, когда моя любовь к литературе уже цвела буйным цветом, но ещё находилась на очень примитивном уровне. К тому же это первая (но не единственная!) книга из русской классики, которую мне довелось полюбить.

Можно было бы много написать об этом романе, но скажу ли я лучше, чем Иннокентий Анненский, чья статья о Достоевском использована в этой книге в качестве вступительного слова?

Два лейтмотива выделяю я для себя в этом романе, ярких, завораживающих своим давящим безобразием - комнаты, коридоры, дворы и улицы Петербурга и страдание заключенных в этих жёстких конструкциях человеческих существ. Как будто в описанных Достоевским интерьерах можно не страдать!

"Белые ночи"
Подзаголовок: сентиментальный роман, и тут автор не пошёл против истины. Для меня это был даже чересчур сентиментальный роман, поэтому он мне не особенно понравился (хотя, помнится, "Бедные люди", не менее чувствительное произведение, полюбилось с первого взгляда). После первого прочтения от него и в памяти-то немного осталось, так что сложить о нём какое-то мнение удалось только со второго раза. Но тем не менее, сложно спорить с тем, что язык в этом романе попросту великолепен, и стиль, пусть это и стиль сентиментального произведения, выдержан безупречно.

Два слова об издании
Мне нравилась эта серия, пока я не увидела, что в ней натворили с "Собачьим сердцем". Больше, пожалуй, покупать из неё ничего не буду. Как бы то ни было, Достоевского оформить они постарались на славу - иллюстрации самых известных художников, создававших рисунки к этим произведениям; поля страниц украшены фонарными столбами, силуэтами персонажей, петербургскими двориками. Ну и вступительная статья выбрана отлично, тут уж ничего не скажешь.