Праздник, который всегда с тобой. Прощай, оружие!

Друзья, если вы уже читали эту книгу, то я рекомендую перечитать ее в паре с романом "Парижская жена" . Обещаю вам, вы совсем по-новому воспримете все, описываемое Хемингуэем в этих записках. После более подробной, но и более простой "Жены" все более лиричные и абстрактные воспоминания обретают тело, плотность и становятся более понятными читателю. За этими всколь упоминаемыми писателями, поэтами и хужожниками угадываются более полно и подробно описанные персонажи "Жены". И события, мелькающие лишь тенью, размытым образом вызывают в мозгу читателя приятное ощущение припоминания. Будто ты сам там был, рядышком, и вот тебе напомнили об этом событии. И это вызывает такое волшебное чувство причастности к жизни этой удивительной семьи.

Ну и, конечно, сразу смещаются акценты. С Парижа и начала большого пути Нобелевского лауреата на отношения мужчины и женщины. Цепкий взгляд вылавливает знаковые события и отмечает всю ту разницу восприятия мужа и жены: разные оценки, разные стороны одних и тех же историй. Кроме того, когда читаешь оба произведения друг за другом (что я вам крайне рекомендую делать), то "жена" кажется романом по горячим следам, тогда, как "Праздник" действительно несет в себе ощущение воспоминаний. Поэтому вдвойне интересно наблюдать за тем, как годы и опыт меняют человека и его понимание себя, своей жизни, важных и не важных вещей, интересных и не интересных людей. Когда читаешь "Жену", то не покидает ощущение какой-то вечной студенческой пьянки: бесцельные и бессмысленные вечеринки, невероятное количество алкоголя и напускная дружба. А в "Празднике..." наоборот, как-раз праздника-то и нет. Тишина пустого "Клозери де Лила", одиночество в Шрунсе и никаких шумных вечеринок, только пара зарисовок с Фицджеральдами и Стайнами. Вот так, с расстояния нескольких десятилетий мы все вспоминаем свою молодость – казавшиеся тогда очень важными веселые денечки оказываются пустыми и бессмысленными, а в памяти остаются совсем другие моменты: моменты тишины или спокойных разговоров. Моменты боли и переживаний, изменившие тебя и твою жизнь. Не милые и приятные люди, а те, кто оставили на твоем сердце трещины.

И еще. Из категории "мужчины с Марса, женщины с Венеры". Когда я читала "Жену", у меня было четкое ощущение Хемингуэя – сильного, яркого, любимого и желанного всеми мужчины. Того мужчины, про которого говорится, что жена "при нем". Вот так видела его жена. А сам он себя ощущал совсем не так: слабее, явно младше, наивней и неопытней по жизни. Она для него как путеводная звезда, как утес надежности в море неуверенности в себе. Наверное, он тогда не показывал ни ей, ни другим своего истинного отношения к жене. Кстати, примечательно, если в "Жене" пара ласково называет друг друга прозвищем "Тэти", то здесь лишь Хэдли называет так Эрнеста, он-же ни разу не зовет жену уменьшительно-ласкательно. Лишь по имени или "жена". Есть в этом какое-то глубокое уважение, даже пиетет. И четкая постановка себя чуть ниже – не сын, конечно, но как минимум младший брат.

Могу сказать точно, если бы не было "Парижской жены" до этого, "Праздник.." мне бы понравился гораздо меньше. Причина в одном – я не люблю Париж. У меня с этим городом отношения не сложились с самой первой поездки. И, несмотря на достаточно близкое и по всем параметрам приятное знакомство в последующие поездки, любви или хотя бы симпатии во мне этот город не вызывал. Он не станет праздником для меня и я не вижу ничего праздничного в том, что считают праздником многие другие читатели этой книги, те, у кого с Парижем все сложилось в реальности или хотя бы в воображении. Странно, я не могу объяснить это явление. Но ничего не могу с собой поделать. Париж, даже тот, который так любовно описывают все участники "гремящих 20-х", для меня серый, мрачный, неинтересный и некрасивый город. Хотя вкусный, да. Поэтому для меня "Праздник..." – это не воспоминания о городе и молодости в нем, это воспоминания о семье и любви, и молодости через их призму.

C.R. Прекрасная обложка. Как-раз таки совсем не праздничная. Очень соответствует моему настроению от этой книги.
Конечно, изданий у этого произведения море. И нет какой-то узнаваемой обложки, которую старались бы использовать при переизданиях. Поэтому выбрала самые примечательные для меня варианты.
Достаточно стандартный вариант с картиной на обложке. Вновь дождливая осень. То же настроение, что на издании "Нобелевской премии". Интересен португальский вариант, где они безапеляционно относят слово "Праздник" к Парижу (хотя что русский перевод, что оригинальное название оставляют варианты для читателя). Больше всего мне понравилась обложка со шрифтом в стиле ар-деко. Отличное решение в стиле эпохи.

Ну и в качестве бонуса – полная обложка первого издания. Ничего лишнего, только "игра" шрифтом. Несколько легкомысленно для этой книги, но что-то в ней есть.

На этом я и закончу чтение Хемингуэя. Уже который раз мне скучно.
Я ожидала всепоглощающей атмосферы Парижа, подкупающей искренности мемуаров. А получила скучный рассказ о жизни, которая не вызывает никаких эмоций. Словно докучливый попутчик в поезде пристал со своими разговорами и льет, и льет на уши. И вроде бы хочется расспросить его: ну, как там, в Париже? А он рассказывает так, что слушать его совсем не хочется.
И очень странный момент: такое ощущение, что произведению не хватает какой-то целостности, единой линии сюжета. Повествование могло начаться в любой другой момент и в другой момент закончится. И от этого ничего бы не изменилось.

Так уж получилось, что автор в электронном варианте книги указан не был, однако я с первых строчек узнала Хемингуэя (которого я, как подтвердилось в который раз, не люблю).
Уж не знаю, есть ли что правильное в книгах про войну, где сама война описана в трех строчках: про взрывы да про безногие трупы. Книга про войну должна быть жестокой и бить в лицо молодому поколению, а здесь получилось бутылок вина больше, чем выпущенных пуль, и главный герой циник, и только не понятно, что его сделало таким, наверное, ранение, или, может, тот факт, что он так и не убил ни одного врага, но зато получил награду, и еще это отвратительный перевод, или Хэмингуэй всегда такой сухой и скучный до безобразия? Кстати, книга автобиографичная, что меня опечалило.
Вы можете сказать, мол, во время войны шли битвы не только на фронте, но еще и в душах, и в сердцах человеческих, но отчего же так не цепляет эти все сердечные дела у главного героя? Беседы между влюбленными слабые и одинаковые. "Ты любишь меня? Ты хороший. Я люблю тебя. Ты хороший. Ты любишь меня? Мне хорошо. Ты хороший". Боже мой.
Единственные яркие пятна на сером фоне повествования - это скромный священник с милой мечтой и доктор Ринальди. Я бы с удовольствием прочитала об их судьбе, а не судьбе Фредерика Генри.
В общем, бэйби, забыть эту скукоту и начать читать что-нибудь новое.

От книги ожидала настолько большего, что даже не знаю, что теперь написать...
Это моё первое знакомство с Хемингуэйем и я, честно говоря, разочарована.
Главный герой, Фредерик Генри - американский архитектор, которому, по всей видимости, стало скучно от безделья и он решил отправиться на войну в Европу. В армии молодой лейтенант особо не страдает: вино льётся рекой, весёлые офицерские обеды, девочки в борделе. Оружейные залпы где-то вдалеке - это как декорации к обстановке, к которым уже давно привыкли. Молодой человек ни в чём не нуждается, так как богатые родственники из-за океана всегда присылают деньги и оплачивают чеки. Даже получив ранение и попав в госпиталь ( который госпиталем-то назвать трудно - отель класса "люкс" просто), Генри ни в чём себе не отказывает. Швейцар поставляет алкоголь в неимоверных количествах, а так вовремя приехавшая возлюбленная не даёт ему скучать по ночам.
Что я могу сказать о любимой главного героя, Кэтрин Баркли? Для меня она тоже довольно-таки несимпатичная особь. Какая-то она вся бесхребетная, не имеющая своего мнения, сделавшая из своего возлюбленного идола для поклонения. Эти все по сто раз повторяющиеся вопросы по типу "Ты меня любишь? А ты меня?" просто оскомину набили.
Кого мне было действительно жалко в этом романе, так это неродившегося ребёнка. Его не ждали, он был помехой своим родителям, он не успел стать любимым.
Для этих людей, особенно для Генри, война была каким-то приключением, средством от скуки. Я думаю, что главный герой понял, что война - это не игрушка только тогда, когда его собирались отправить на расстрел. Вот тут уже шутки кончились...А смерть любимой и ребёнка стали такой себе расплатой судьбы, хоть и очень жестокой...

Когда, прочитав первую главу, я в недоумении почесала затылок и вернулась к первой странице, стало понятно - над этой книгой придется пострадать. К сожалению, мои опасения подтвердились сполна.

Я не отношусь к числу продвинутых литературоведов, мои познания ограничиваются всего лишь десятком литературных имен, с биографией Хэмингуэя я тоже незнакома, поэтому читать книгу, постоянно спотыкаясь о незнакомые имена и намеки на якобы широкоизвестные события из жизни автора, было занятием малоприятным. Порадовали главы о Фицджеральде, но к тому моменту я была настолько разочарована в книге, что меня хватило лишь на безмолвное порицание автора за то, что не поставил эти главы вначале, и мне пришлось так долго маяться, читая книгу по диагонали и подавляя желание бросить ее в топку.

Создалось впечатление, что книга была написана для узкого круга близких друзей, а ко мне, читателю, она попала по ошибке.

Наше с Хэмингуэем знакомство не задалось с самого начала – к сожалению, я не полюбила ни «Прощай, оружие!», ни «По ком звонит колокол», ни, тем более, «Старик и море» – так что «Праздник» стал своеобразным последним шансом: либо окончательно признать, что нам с Хэмингуэем не по пути, либо пробовать читать его книги и дальше. Однозначного результата, однако, нет: не могу сказать, что произведение влюбило в себя, но при этом не и разочарования, тем более, что получила желаемое – не столько описание парижской жизни начала XX века, сколько рассказ о наиболее счастливых годах жизни самого Эрнеста Хемингуэя.

Честно говоря, не ожидала от него такой откровенности и честности, иногда граничащих с жестокостью по отношению к окружающим, когда на обсуждение публики выставляются далеко не самые привлекательные стороны близких людей. С одной стороны, это, бесспорно, оживляет всех, о ком идет речь, делает их куда более понятными и близкими читателю. С другой, не хотела бы на месте, например, Скотта Фитцжеральда, чтобы людям стало известно об истинной причине одного из посещений им Лувра.

Пока не знаю, каким произведением продолжу знакомство с Хемингуэем, и когда это произойдет, но продолжение следует однозначно: последний шанс все же обернулся приличного размера шагом вперед по общей тропинке.

Мда...никак у меня не складывается с книгами Хэмингуэйя, сколько ни пыталась - не идет хоть тресни. При чем, невзаимность обоюдная. За пятнадцать лет ни одной его книги так и не смогла не то, что осилить до конца, а хотя бы дочитать до середины...
Праздник - единственное исключение. Но читался настолько тяжело, что процесс растянулся почти на год, хотя объем совсем небольшой.
Возможно, я еще не доросла. Поэтому оценку ставить не стала. Пока мне не удалось постичь, чем же так цепляют книги Хэмингуэйя моего мужа, который прочитал их все не только в переводе, но и в оригинале. Может быть, всему свое время и мое время для этих книг еще не наступило. Посмотрим.

Книга-автобиография, о жизни в Париже, о становлении Хемингуэя как писателя. Книга, написанная настоящими фразами, а не изыскано и витиевато.

Здесь уже писали, что Хемингуэй прекрасный рассказчик. Поэтому я полностью погрузилась в книгу, буквально прожила ее, провела свой день в Париже: гуляла с писателем по любимому городу, сидела в уютных кафе, познакомилась с его очаровательной женой, друзьями, другими писателями, наблюдала за ними и слушала их беседы.

В те годы автор был очень беден, но это не мешало ему наслаждаться жизнью, у него было все, что необходимо для счастья. Он умел Жить, экономить на неважном, собирая и тратя деньги на то, что доставляло истинное удовольствие ему и его жене.

Книга о Париже в те далекие дни, когда они были очень бедны и очень счастливы.