Америка. Письма к Фелиции

Ну вот, Кафка опять меня "сделал". Учитывая, как я зарекалась после "Замка" никогда больше его не читать, странно, как эта книга очутилась у меня в руках и была прочитана за вечер. Где-то на середине даже были мысли (наивная!) - ну вот, вполне неплохо, и с юморком, и со смыслом даже (Америка глазами европейца - весьма интересная для меня тема), и читать не скучно, можно и реанимировать свое мнение, и даже может 4+ поставить... ну и с кем-то это могло и прокатить, но не с Кафкой, товарищи! Как же он меня бесит!))) Рррр. Ну вот не могу, не люблю и не понимаю я людей, которые не могут закончить начатое. А это самое распространенное мнение о Кафке : ну он очень талантливый, почти гений, правда с концовками как-то у него не очень, вот он и не закончил 3 свои романа... Нет, ну что это за дела? Я в возмущении,и чувства от чтения у меня не тревожные, а яростно-гневные исключительно...(

Друг мой, на днях дочитала присланные мне связки писем, но вот уже несколько суток не соберусь с духом написать тебе ответ.

Что мне сказать тебе? Делиться ли эмоциями – уверена, у тебя и своих вполне хватает. Обрисовать, каким я увидела Франца в этих письмах, а потом – что об этом думаю? Но ты и сама видела его таким же, Фелиция, вот только мысли твои мне неизвестны. Видеть – одно, узнавать – другое. Как много рисовки мы вкладываем в слова, даже когда хотим быть честными!..

Попробую, не касаясь ран, коротко выразить главное, что оставили во мне, человеке совершенно чужом, эти письма (но ты-то, ты как жила с ними, пережила их – отвечала на них?).

Я боролась с собой, чтобы не написать тебе раньше, во время чтения, потому что сначала меня захватил в плен интерес – да, к этому человеку, к его словам. Я выписывала цитаты и кивала им, как друзьям, соглашаясь. Потом же – узнавание – нет, распознавание: я знаю этого человека. Знаю, что он напишет в следующем письме. Не ведаю слов, которые он выберет, и образы, в которые попробует уместить себя, но мысль, которая последует, вижу так же отчётливо, как если бы голова автора писем была открытой книгой для меня. Он, великий, прекрасный, мой любимый – словесно! о, как больно уточнять об этом «словесно» – неповторимый Кафка, прости, просто Франц в сути своей обыкновенен до зубной боли. И в ответ на это узнавание во мне сперва возникло сопротивление (что ж он делает-то!), раздражение (и желание облить его холодной водой или разбить вазу об стену), гнев – а затем усталость и печаль, но без стремления что-то изменить, вступить в спор или хотя бы задать вопрос. Ощущение обречённости.

Фелиция, я понимаю и не понимаю тебя. Понимаю, потому что сама когда-то жила с Кафкой (поэтому ничто, сказанное им, не было для меня новостью). Но сначала я жила с ним, и лишь потом он представился, мол, здравствуйте, сударыня, я Франц, весь ваш да не ваш, а вы не знали? Но ты же сначала узнала, кто он, тайной это для тебя не было – и всё же шагнула к нему… Вот этого я не понимаю, Фелиция.

Ты можешь спросить, разве не испытывала я к нему сострадания. Да, отвечу я, потому что его последнюю волю не исполнили и рукописи не сожгли. И только, друг мой. Вижу в его письмах – особенно в описании мучений! – всепоглощающее счастье от чувства своего «я»: это я страдаю, я пишу, я скучаю – я живу, пусть и раскрашиваю полотно своей жизни выцветающими красками.

Он, бесспорно, прекрасен словесно, Фелиция. И его романы любимы мной, потому что это литература, и в ней слова безграничны по содержанию и блестят по-разному, как алмаз. Но делать литературой жизнь не по мне, ведь тебе хотелось бы слышать моё мнение, не так ли? Ношу в сердце, как сокровище, слова Василия Розанова:

Именно поэтому я не буду детально обсуждать какие-то этапы переписки, особенно ваши сложные отношения… Я и так уже позволила себе личный вопрос тебе: как ты жила с этим?

Но главный, центральный, вонзающийся в небо вопрос совсем иной, и я задам его, даже зная, что ответа не будет никогда.

Кто ты, Фелиция?

Ни одной твоей строчки не уцелело. От него осталась гора бумаги. А от тебя? Твои слова, твои мысли, твоя жизнь, ты сама, Фелиция, где всё это искать?

Я всматривалась в письма Франца, силясь разглядеть за прутьями его строк твоё лицо. Напрасные попытки. Письма эти – не ода о тебе, а песнь о себе.

Не ведаю тебя. Твой неуловимый силуэт – главное, что запомнилось мне из присланной тобой пачки писем. Благодарю тебя: теперь я знаю, что ты была, Фелиция.

И несмотря на все литературные обороты, бессмертие гениальных строк, я верю, что человек продолжается не в словах, а в памяти и сердцах людей: детей, родных, друзей, коллег, соседей… И кто-то, бесспорно, и сейчас знает, кто ты такая, потому что носит тебя в своём сердце. Пусть это и только его знание.

Нельзя спасти человека, который барахтается у берега, на мели, привязав к ногам гирю.

Как же подписаться? С любовью, уважением, пониманием? Нет, бесполезно.

Неведомая

" Пропавший без вести (Америка)" - одно из знаменитых произведений гения экзистенциализма и абсурда. Как и некоторые другие романы, книга не окончена, что придает особое послевкусие и несгораемый интерес к судьбе главного и второстепенных персонажей после прочтения.
Если Вам по душе зарубежная классика, несомненно следует познакомиться с трудами Франца Кафки, если этого еще не произошло. Если Вам сложно сразу же знакомиться с богатством языка автора благодаря его "Замку" или "Процессу", то в этом деле поможет именно первый роман писателя - "Америка". Данная книга не так абсурдна и безысходна, более последовательна в сюжете и понятна, вместе с тем не менее гениальна.
Атмосфера книги вселяется в Вас буквально с первых строк и еще долго не отпускает.
Книга, которую чувствуешь, когда ее сюжет хаотично дрейфует в неизведанных глубинах подсознания.

Ещё одно неоконченное произведение автора (другое название "Пропавший без вести"), считается одной из первых его крупных работ. В отличие от "Замка", эта книга гораздо в большей степени не закончена: если в "замке" повествование просто как бы обрывается, словно мы пробуждаемся от глубокого, запутанного сна - то здесь вся книга написана, как бы кусками, порой не до конца стыкующимися между собой, и, конечно, нет никакой концовки. Тем не менее, и тут талант автора несомненен, путешествия главного героя захватывают нас, окунают с головой в его мир, заставляют вместе с ним идти всеми этими петлистыми путями, как обычно у Кафки бывает, ведущими из ниоткуда в никуда. Не стану спорить, это, наверное, самая человечная книга автора, в том смысле, что герой вполне обычный человек, стечением обстоятельств заброшенный в Новый свет, чтобы начать новую жизнь... По сути, старая, как мир история, о том, как некий гипотетический "добрый молодец" отправляется в далёкие края за якобы имеющимся там в изобилие счастьем. Правда, молодец тут по кафкински специфичен, да и далёкий край под многообещающим названием Америка - весьма оригинальное место, особенно после европейских спокойствий. В общем же, эта книга о том как маленький и слабый человек живёт в огромном, пугающем, сложно устроенном мире, пытаясь постичь его устройство и законы, по которым он функционирует. Пытается устроиться в нём, найти своё место, делая для этого то, что он может.

Каждый человек встречается нам именно тогда, когда это нужно. Но как же здорово, когда по счастливой случайности к тебе в руки попадает именно та книга, которая тебе сейчас необходима как никогда. Со мной такое случилось лишь во второй раз, но этот раз оказался особенным: я чувствовала, что сейчас мне самое время читать именно эти страницы, потому что они имели что-то схожее с тем, что в данный момент чувствовала я. И я хранила в себе желание, чтобы определённый отрезок в моей жизни закончился одновременно с окончанием книги.
Иногда нам не хватает слов, чтобы в точности описать всё, что мы чувствуем. Я прочитывала страницу за страницей, и мне казалось, что всё уже сказали за меня.
Эта книга оказалась настолько мне близкой, что теперь она вправе называться любимой. Я не знаю, что могло бы оказаться так вовремя, если не она. Это ещё одна причина, почему я люблю Франца Кафку. Он оказался вовремя. И именно с теми словами, которые были нужны. Я закрыла книгу, и мне стало грустно, что она закончилась, а такое чувство сожаления у меня бывает не так уж часто. С тяжёлым вздохом меня хватило лишь на одно: "Всё, конец, и я опять одна".

Ох, и трудно же далась мне эта книга. Кажется, ни одну книгу я с таким усилием не читал. А начал читать я эту книгу, кажется еще в августе, но она так положительно отрицательно влияла на меня (простите за противоречие), что я отложил ее и до конца года читал урывками, дозированно по несколько писем в месяц. Потому что Кафка это не тот писатель, которого можно читать возвратившись домой вечером после длинного рабочего дня или в свои редкие выходные, потому что он убивает напрочь и так не самое приподнятое настроение.
И вот, в начале января на 3 недели я уехал в другой город, на сессию, подпал под более легкую и непринужденную студенческую атмосферу и уже мог продолжить чтение писем Кафки к Фелиции, не рискуя при этом нарушить свою психику.
Нет, серьезно, я не преувеличиваю. Это, наверное, единственная книга на моей памяти, которая столь угнетающе бы влияла на меня и мое настроение. Короче, всеми правдами неправдами я добил, именно добил эту книгу, хотя сложись обстоятельства чуть по-другому, это противостояние могло бы закончиться в пользу Кафки, а я сейчас отписывался бы находясь в другом месте с привязанными к телу руками (не спрашивайте как).
Я столько всего написал, при этом ничего не сказав про саму книгу. А что можно про нее сказать? Как-то Кафка в конце лета 1912 года познакомился дома у друга Макса Брода с девушкой Фелицией, о которой он потом написал в своем дневнике следующее: «Фройляйн Фелица Бауэр. Когда я... пришел к Броду она... показалась мне похожей на служанку. Меня не заинтересовало кто она, я просто примирился с ее присутствием. Костлявое пустое лицо, открыто показывающее свою пустоту... Почти сломанный нос... непривлекательные волосы, крепкий подбородок...»
Но потом, вследствие каких-то удивительных метаморфоз, спустя ровно месяц 20 сентября Кафка пишет свое первое письмо Фелиции, письмо, которое положило начало масштабному эпистолярному или если вам больше нравится, виртуальному роману, которое длилось с некоторыми перерывами 5 лет, двумя помолвками, несколькими встречами, сотнями писем, а для меня 5 месяцев, 480 стр и почти-депрессией.
Поставили в Праге довольно необычную скульптуру Кафке (вот ссылка), но статую при жизни заслужила именно Фелиция, которая каким-то непонятным для меня титаническим, стоическим усилием общалась с этим невыносимым, депрессивным, ужасным человеком 5 лет! Да и я заслужил свою маленькую скульптуру, за то, что прочитал все эти письма.
Но все мои слова, сказанные выше не значат, что письма плохие, никак нет, они чертовски хороши, если смотреть на них с литературной точки зрения. Но когда пропускаешь эти письма через себя, рискуешь остаться разорванным на кусочки, что потом уже никакой хирург и мозгоправ вместе не соберут тебя.
Оценивать эту книгу, вернее эти письма я не вижу смысла (хотя чего уж там, это пишет человек, который ранее оценил письма Ван Гога и Фрейда), так как они писались не как литературный труд и не для публикации, так что, пусть Кафка, уничтожитель моего настроения, останется в данном случае неоцененный.

Франц Кафка — уникальная личность с интересным мировоззрением. Человек, который трижды расторг свою помолвку, потому что писательство было для него важнее личной жизни и любых отношений. Всё, чего он хотел, — это уединиться в недосягаемой пещере, где есть только стол, стул, лампа, бумага и ручка, чтобы ничто не отвлекало его от творческого процесса. Человек, который был даже рад смертельному исходу своих болезней, избавившему его от мучительной необходимости выбирать между любимой женщиной и любимым делом.
Все его три романа — «Америка», «Процесс» и «Замок» — так и остались незавершёнными. Но не потому, что работе над ними помешали преследовавшие Кафку многочисленные недуги, а потому, что он просто потерял к ним интерес, не утратив при этом любви к своим недописанным романам. Имея тысячу возможностей уничтожить эти рукописи, Кафка так и не смог сделать этого своими руками.
В сравнении с «Замком» и «Америкой», роман «Процесс» выглядит наиболее завершённым и целостным произведением, ибо, приступив к работе над этой книгой, Кафка первым же делом написал её первую и последнюю главы. Тем не менее это недописанный роман, все главы которого Кафка впоследствии намеренно лишил последовательной нумерации и в хаотичном порядке одну за другой переслал своему другу и литературному «наследнику» Максу Броду. Поэтому в различных изданиях некоторые главы были объединены в одну, а другие — представлены в разном порядке. Настолько это универсальное произведение.
Наибольшее влияние на Кафку оказало творчество Достоевского и Диккенса. Мотивы «Преступления и наказания», вины и невиновности обнаруживаются в романе «Процесс», а в книге «Америка» прослеживается огромное влияние на Кафку произведений Диккенса, особенно «Дэвида Копперфилда» и «Оливера Твиста». (О своих впечатлениях от романа «Замок» я рассказывал в предыдущем отзыве.)
В ближайших планах — знакомство со сборником рассказов Кафки «Превращение», выпущенным в свет издательством «АСТ» (также эту книгу в различных вариациях издавали «Эксмо» и «Азбука»).
Таким вот образом Кафка, все три романа которого я прочитал с диким интересом и на одном дыхании, в кратчайшие сроки завоевал себе место в топе моих самых любимых писателей.

Знаете что? Хватит. Не буду дочитывать ни письмо к отцу, ни письма к Ф. Стыдно мне.

Пусть считается, что они составляют неотъемлемую часть образа К., что без них не понять его значимости и тому подобное. Я не читаю чужие письма и дневники друзей, чтобы понять лучше образ этих людей, как бы близко мне ни хотелось их знать. Не читаю письма других писателей (преимущественно из-за лени), но все же могу составить для себя представление об их творчестве. Справлюсь как-нибудь и с К. Не мое это дело, что он там писал и как, особенно по личным делам, а не про литературу, как Максу.

Лицемерно так говорить, конечно, когда прочитаны уже и дневники, и письма к Максу Броду и Милене. Что поделать, если совесть прихватила так поздно. И нет, я не считаю, что такая точка зрения обязывает перестать читать литературное наследие К.

Карл Россман вынужден был покинуть Европу во избежании скандала и прибыл в Америку. Карлу всего 16 лет и ему оказывает покровительство его дядя-сенатор Якоб. Сможет ли он начать новую жизнь в этой стране, где ему всё чуждо? Сможет ли предстоиться под это бурное течение, со своей жаждой справедливости и порядочностью?
Вроде бы книга читается легко и понятно, но некоторые моменты просто абсурдны и казалось, что я читаю какой-то фарс. Неудачливость Карла просто смехотворна, его умение попадать в передряги на высшем уровне. С самого начала у меня складывалось ощущение, что в книге пропущены целые куски, начиная с первой главы, где Карл знакомится с кочегаром параходе,на котором прибыл в Америку, и вот, внезапно, он уже стоит в каюте капитана и просит за него. Ещё ему попадаются какие-то знакомые, которых он рад видеть, но которые до этого вообще не упоминались, всё это сбивает с толку. История с Брунельдой в конце вызвала недоумение, куда он её привёз и зачем? А парочка Робинсон и Деламарш мне просто отвратительна, два афериста от которых невозможно отделаться и которые порят жизнь окружающим.
Также мне было не понятно, почему дядя так поступил с Карлом, в чем была причина его странного решения. Вообщем, после прочтения этой книги осталось много неразрешенных вопросов, которые портят впечатление от прочитанного.