Виктор Пелевин. Собрание сочинений в 3 - х томах. Том 3. Generation `П`. Рассказы

Итак, это сборник повестей и рассказов, мое первое знакомство с Пелевиным. Что сказать - все три повести меня впечатлили, каждая по-своему, ведь они настолько разные!!!
"Желтая стрела"

Этот поезд в огне и нам не на что больше жать.
Этот поезд в огне и нам некуда больше бежать.

Очень классная аллегория современного мира, противопоставление Востока и Запада. Некая предопределённость и безысходность, но лишь до тех пор, пока не поймешь, что можешь и хочешь сойти с этого пути.

"Принц из Госплана"
Как часто мы живем в воображаемом мире, который создали в своей голове и воспринимаем как реальность?! Пытаемся достичь целей, которые по сути неважны?! Видим и чувствуем то, что хотим увидеть и почувствовать?! И как разочаровываемся, когда наваждение проходит, а понимание того, что столько сил и энергии потрачено впустую приходит?!

"Затворник и Шестипалый"
Эта повесть мне понравилась больше всего!!! Модель мира, построеная на основе птицефабрики - это круто! Тут тебе и социум, и дискриминация, и религиозность, и политика, и распределение капитала. Вера в светлое будущее, которое оказывается цехом по забою. Много чувств и мыслей, тяжело описать. Точно буду читать еще раз!

В центре мира находится двухярусная кормушка-поилка, вокруг которой издавна существует наша цивилизация. Положение члена социума относительно кормушки-поилки определяется его общественной значимостью и заслугами...

"Проблема верволка в средней полосе" - из рассказов больше всего понравился. Если нам кажется, что в нашей жизни что-то происходит случайно, то это не значит, что так оно и есть. Возможно кто-то спланировал эту случайность)))

Спустя год после первого знакомства с творчеством Пелевина, я все-таки решила прочесть "Чапаев и Пустота", на взгляд многих поклонников автора, это одна из лучших его книг. Не хотелось читать в электронном виде, поэтому выцыганила у недавнего знакомого почитать бумажную версию.
Если "Священная книга оборотня" навевала мысли о сказке, о русской жизни 90-х годов в японском и мистическом исполнении, то при чтении "Чапаев..." в голове вертелась одна мысль: "Что курил?". Это мысль бегущей строчкой не означала, что книга плоха, скучна или неинтересна. Придуманный нереальный мир, то есть миры, временные скачки настолько реалистично описаны, что ты чувствуешь себя сам в дурдоме на транквилизаторах.
Пелевин опять не стесняется в матах ,но уже многие нецензурные речи завуалированы скромными точками. Очень много философии, и мне, как женщине, она понятна ,но не воспринимается душой.
Так и осталось загадкой, где же все-таки был для Петьки Пустоты реальный мир: с Чапаевым или в новой стране?

– Ника, не сердись. Хлам имеет над человеком странную власть. Выкинуть какие-нибудь треснувшие очки означает признать, что целый мир, увиденный сквозь них, навсегда остался за спиной, или, наоборот и то же самое, оказался впереди, в царстве надвигающегося небытия… Ника, если б ты меня понимала… Обломки прошлого становятся подобием якорей, привязывающих душу к уже не существующему, из чего видно, что нет и того, что обычно понимают под душой, потому что…

Ай, да Пелевин! Умеет, хороняка, за нос поводить доверчивого читателя. Неплохой рассказик, в особенности, порадовал язык.

Экспозиция: Охваченная революцией Москва, бежавший из Петербурга поэт узнаёт припорошенные снегом улицы, слегка ностальгируя, и с недоумением и ужасом смотрит на красные знамёна и толпу, собирающуюся вокруг оратора.
Завязка: поэт встречает своего друга, жалуясь на конфликт с коммисарами, предательство, убийство, революционеры-кокаинщики, кабак, водка с марафетом, кабак, революционные стихи со сцены, как кульминация стихотворного слога – брошенная в слушателей бомба.
Так и продолжались бы эти нехитрые приключения поэта, ан нет, всё не так просто. Это лишь предвосхищение основного содержания романа, «сюжет для привлечения внимания». Далее – переплетение двух реальностей, неоднозначность, бредовые сны и прочие выверты, запутывающие читателя и выбивающие у него почву из под ног.
Хороши отдельные детали – о Чапаеве, кричащем в толпу непонятные фразы, о революциях и переменах в стране, мысли влюбленного Петра. Хотя все три сна соседей Петра по палате были лишними – знал бы прикуп, пропустил бы.
Когда же почва выбита из под ног, читатель увлечен сюжетной линией и размягчён пересказами снов, он остаётся наблюдать за путём Пустоты во внутреннюю Монголию. Но только наблюдать – читая книгу ничего нельзя изменить, по вычитанной схеме не добьешься «просветления».
Ну и как дань ПМ – пересказ истории Чапаева на свой лад, и разные приятные мелочи.
Почему книга вызвала нейтральную реакцию – первое из-за несвязанного сюжета – уж много там всего, а провал в памяти Пустоты долго воспринимался как сюжетный провал (хотя и можно отмахнуться – мол, всё пустота, но всё же). Второе – мне чужды метафизические россказни, я в бога-то не верю, не то что в это, не убедил меня Пелевин.

Замечательная книга, перечитываю (то есть переслушиваю ;)) уже не в первый раз. Одна из, на мой взгляд, лучших книг В.Пелевина и одна из любимых книг.
Очень интересно раскрывается суть и значение телевидения в нашей жизни. Отражено положение вещей, способы ведения бизнеса в суровые девяностые, вскользь упомянуто влияние перестройки на жизнь людей, на примере главного героя Вавилена.
Так же на протяжении всей книги прослеживается альтернативная история Вавилона, богини Иштар и пса Серуфа.
Замечательная книга, рекомендую к прочтению всем!

В этой книге...

Чапаев и Пустота.
Пачаев и Стопута.
Пупаев и Частота.
Папаев и Чустота.
Пачаев и Ступота.
Стапаев и Чупота.
Постуев и Пачата.

...Также там есть палец Будды, но нет, уж простите, х** Магомета и носа Иисуса Христа, что меня, как человека религиозно-объективного, крайне обижает.

Ну в общем, вы поняли. Сцепления миров Петра, Сердюка (Япония) и Володина (грибы) осуществляются по форме песочных часов, в "перешейке" которых находятся общие лейтмотивы, дублирующиеся абсолютно везде, как и герои-отражения: Чапаев- главарь психбольницы Тимур Тимурыч, Чапаев-Кавабата, Сердюк-Петр Пустота, Володин-Чапаев, Котовский-креатор Котовский и т.д.

Также мы нашли там Борхеса - когда казаки поют песню у костра, и оказывается, что старая песня была по-новому сочинена бароном Юнгерном (как заново написанный "Дон Кихот"). Ну и еще всякого, что на полях отметила ШиЗандра О:-)

Что очень и очень: революция как продолжение линии декадентов, "переобуваемость". Что еще забавно: Пелевин подкидывает важные символы (типа бюста Аристотеля или мисюсей из Чехова), и сам же их разжевывает - не дай Бог, читатели не поймут, как же это!

Это одна из тех книг, время с которыми летит незаметно - кажется, только села на Сходненской, а вот уже и Баррикадная. Полное погружение, когда чувствуешь запахи, материалы, слышишь голоса, видишь лица. Я такие люблю, как визуал.

Книга сама по себе очень пронзительная. Если в Ампире В и Поколении П автор прикрывается сарказмом и издевкой, то здесь он еще такой искренний, открытый, стучится в сердца читателей.

Сестра сказала по поводу произведения следующее: Я все-таки склоняюсь, что оно лучшее у Пелевина. Да, в других мастерства больше, но тут, мне кажется, он сказал всю свою правду, какая у него есть.

Иногда попадаются книги, которые не читаешь — а как будто слышишь, как они дышат. «Жёлтая стрела» — именно такая. Маленькая повесть, написанная тридцать лет назад, но сегодня звучащая как инструкция по выживанию в цивилизации, которая мчится в неизвестность с видом уверенного идиота.

Пелевин, как всегда, играет в буддийский кубик Рубика: переворачивает пространство, режет реальность на ломтики и заставляет читателя понять, что эти ломтики — про нас. И вот парадокс: книга о поезде-призраке, который несётся куда-то, не зная куда, оказалась в 2025 году не просто актуальной — она стала почти документальной.

Мы тоже сидим в своём вагоне. Мы тоже не знаем, кто управляет локомотивом: алгоритм? медийный шум? экономическая турбулентность? собственный страх? И мы тоже уверяем друг друга, что «всё нормально», хотя в окна давно уже светит что-то недоброе.

Главный герой повести — человек, который начинает подозревать, что существует выход. Что можно сойти с поезда. Что можно перестать подыгрывать собственному бессмысленному движению. В 90-е это читалось как метафизика для продвинутых. Сегодня — как будничное руководство для тех, кто пытается выжить в мире уведомлений, бесконечной toxicity и вечного бега из ниоткуда в никуда.

И да, эта повесть понравилась. Понравилась тем, чем часто раздражает современная литература: честностью. Пелевин не пытается быть милым, не предлагает вдохновляющих цитат и не зовёт в новое светлое завтра. Он просто показывает: если идёшь по движущемуся поезду всю жизнь, не удивляйся, что никогда не выходишь из вагона.

Книга — как удар по стеклу: не громкий, но резкий. Та самая трещина, через которую видно больше, чем хотелось бы. И оттого она сегодня, в нашу эпоху глобальной спешки и тотальной растерянности, звучит даже сильнее, чем в момент рождения.

Вердикт: «Жёлтая стрела» — это предупреждение, которое мы слишком долго игнорировали. И если Пелевин был прав, то главное сейчас — научиться искать двери, даже когда нам говорят, что их нет.