Козел отпущения. Замок Дор

Вам когда-нибудь хотелось резко изменить свою жизнь и вручить своё обнажённое сердце, словно цветок одуванчика — голубым ладоням ветра?
Многие из нас, беря в руки чудесную книгу, вовлекаются в чудесный мир приключений.
Так было и у меня с милой Дафной Дю Морье.
Но есть один нюанс: у меня были реальные приключения, с Дафной, не в книге, хотя и книга сама по себе хороша и чем-то напомнила мне роман Набокова — Отчаяние, и нежным рикошетом — фильм Семьянин (2000 г) с очаровательной Теа Леони.

Но Дафначка решила старую как мир, тему двойничества, встречающуюся и у Достоевского и у Гофмана и у Набокова, в нежных и пронзительных тонах, по-женски изящно.
Вам действительно нравится ваша жизнь? Вы хотели бы однажды проснуться.. в другой постели, не одиноким уже человеком, в чудесном замке, и чтобы вас ласкал прекрасный голубоглазый мужчина?
Это же рай. Разумеется, если вы — женщина. Если бы вы проснулись в теле мужчины, в замке, пусть и прекрасном, и вас бы ласкал другой мужчина, пусть тоже, прекрасный.. это не совсем рай.
Иногда даже Мефистофель не нужен, чтобы продать душу: нужно просто встретить своего двойника, и поменяться с ним местами.

А что есть тайна перевоплощения, как не всем сердцем воспринятое сострадание и эмпатия? Это же тоже, своего рода, двойничество, на грани сумасшествия.
Был ранний вечер. Я снова томился дома по своему смуглому ангелу, с которым давно расстался.
Что делать? Просто протянуть руку к томику Дафны и забыться в чтении? Нежно утратить на время своё Я, став английским историком? Графом? Чудесной девочкой-непоседой, которую посещают голоса, как Жанну Дарк и которая чудесно ходит на руках, вверх тормашками? Стать собачкой милой? Боже, вот бы стать томиком Дафны, который читает московский ангел и приласкаться к его милым коленям тёплой мордочкой улыбающихся страничек..

Нет, я выбрал иной путь, Я взял томик Дафны, оделся и..
В моём доме живёт одна старушка. Очень одинокая. Она по чётным дням идёт на трамвай и катается на нём. Просто катается. В никуда. Как и жизнь её — по кругу. Как ласточка, сошедшая с ума, нарезает круги в небе, что то напевая про вечное возвращение Ницше и любовь… вечное её возвращение.
Не сочтите меня за извращенца, хотя со стороны это и выглядело чуточку — так.
Но я стал преследовать старушку на улице. Я и Дафна.
Моя мысль была проста и невинна, как суслик бездомный и пьяный, пригревшийся в берлоге рядом с медведем.
Я бы хотел поменять свою жизнь, как герой романа Дафны: всё равно без смуглого ангела, у меня нет жизни.

Кто-то мне скажет улыбчивым голосом: Саша.. но есть тысячи других способов. Почему вы выбрали из всех — преследовать старушку?
Всё просто. Я — фантазёр. И чуточку — лунатик, в любви и в дружбе, в творчестве: я могу написать стих не на бумаге, а своими ногами, действиями.
Или написать чудесную рецензию — губами. На теле…
О, не пугайтесь, не на теле старушки. Я не до такой степени фантазёр и лунатик, могу вовремя «проснуться»… целуя руку старушки. Ну, максимум — её плечо.

И кто в этом плане, козёл отпущения? Я? Старушка? Дафна? Просто я так странно пишу рецензию: преследую старушку в парке..
Я иду за ней и восхитительно представляю, чуточку жмурясь от счастья, словно бы солнце передумало заходить и как пушистая рыжая собачка, бросившаяся в колючие заросли звёзд за палкой, вернулась ко мне — язык, словно алый галстучек у пьяного друга, — на плече. Солнце бежит ко мне, ласкается к моим рукам, ногам, лицу.. вот, оно опрокидывает меня в листву и лижет мне лицо. Я смеюсь, кувыркаясь с солнцем в листве, а тем временем старушка оглядывается.
Но у меня идеальное алиби: я с Дафной и с солнцем, кувыркаюсь в листве.

Поднимаюсь, отряхиваю себя и Дафну. Снова фантазирую: эта старушка — мой смуглый ангел, в будущем. Я точно знаю, что умру молодым. Поэтому я — уже умер и преследую её влюблённым призраком. Босиком, в лиловой пижамке.
Любимая оглядывается… никого. Только листва медленно падает, как во сне. Как пылинке в луче вечернего храма.
И тут меня осеняет (я ведь пишу рецензию. Да-да, именно — осеняет, а не осиняет, я ведь иду в осеннем парке — свет осени — осеняет).
А может гг романа, историк-англичанин, одинокий и никому не нужный.. путешествующий по Франции, на самом деле — умер? Может так выглядят загробные мытарства?

Что называется, бойтесь своих желаний: он мечтал, как бы переродиться в простого француза, быть ближе к простым французским людям, быть плотью от плоти их культуры.
Может.. Мефистофель, это не дьявол, а наше одиночество? Наша тоска по счастью? Тоска.. по себе, ещё не родившимся?
Просто в нашей душе, существует множество душ и судеб, множество тропинок судьбы, и мы не даём им сбыться. Ходим по бетонным дорожкам и почти никогда не сворачиваем в травку и вечер.
А это всё равно что метафизическое убийство: не дать тому, чем ты как бы беременен, беременен лучшей судьбой, любовью, лучшим собой, настоящим собой — быть.

Простите, что отвлекаю вас своей глупой рецензией от моего преследования старушки.
Я шёл за ней и мечтал: а если я не умер? Если я.. чудом не умер в молодости, я - старик, пронёсший любовь к моему смуглому ангелу через всю жизнь?
И вот, я иду за ней, милой, по московскому парку, в 2065 г. Я хочу ей сказать, как я безмерно её люблю.. я подхожу к ней, и.. и.. я снова падаю в листву. У меня, старика — сердечный приступ.
Старушка оборачивается на меня в 2025 г, и улыбается мне, совсем как девчонка.
У меня снова алиби. Но уже сомнительное: она уже два раза видела, как я лежу в траве, она догадывается, что я её преследую.
Интересно, ей, как женщине, приятно это? В старости к этому относишься легче. Пусть и сумасшедший, в лиловой пижамке, посреди осени, а всё же, какой-никакой, но мужчина: приятно..

И вдруг мне Дафна шепнула на ушко: Саш, а ты представь, что ты  — маньяк.
И Саша представил.. и озорно спрятался за клёном. Старушка обернулась, заметила меня за деревом, и улыбнулась мне так нежно, словно бы озорно сбросила ещё десяток лет: мне улыбнулась уже не красотка под тридцать, но совсем юная девушка, с удивительными глазами, чуточку разного цвета.

Дошли до трамвая и сели. Я сел за ней.. в паре метров от неё. Наши улыбки ласково переглядывались, перемигивались. Есть улыбки-телепаты, особенно у очень одиноких и влюблённых людей.
Я не знаю о чём думала старушка. Я даже мысленно подумал: а если она.. сумасшедшая? И Дафна мне шепнула: Саша.. в данном случае, у неё есть гораздо больше резона так думать о тебе.

Но я снова отвлёкся, и уже не знаю где моя рецензия: едет в трамвае, с томиком Дафны и коробкой конфет, для чудесной смуглой старушки, или вот сейчас она пишется здесь, старушка моя.. тьфу ты, рецензия?
Итак, наш историк-англичанин, бредящий Францией, напившись с Мефистофелем.. точнее, с французским графом, похожим на него как две капли коньяка, просыпается утром в захудалой гостинице в его одежде, с его чемоданами. За ним В дверь стучит его шофёр. Нужно ехать домой. В Замок.

Это же авантюра, поддаться искушению и поехать, не сказав, что ты — не ты?
Или это побег от себя? Самый нежный суицид, который почему то не на земле, не на небесах, не считается грехом.
Забыть своё Я.. забыть свою любовь, не важно. Это же — метафизическая смерть и заигрывание с потусторонним миром.
В этом смысле Дафна чудесно отыграла нежное эхо Мефистофеля, который превратился в собаку, соединив его с гомеровской собакой: она единственная, кто узнала Одиссея, вернувшегося спустя года, в облике старика.
А у Дафны — лишь собака поняла.. что её милый хозяин — чужак.
Кстати, если бы я ставил роман Дафны в театре, я бы закурсивел тональность наших метафизических дуэлянтов-двойников: это история о боге и дьяволе, которые прожили тысячелетия и вновь встретились, чтобы выяснить: кто прав? Кто добился большего? С кем — люди?

Бог — стал простым историком (помните Воланда? я — историк..). Он ведёт скучную жизнь. Он никому не нужен и одинок и близок к суициду.
А дьявол? Он так запутался в своей лжи и пошлости, что его жизнь так же стала пуста и близка к суициду.
Бог и дьявол.. как бы нуждаются друг в друге. Это же моральная девиация, делить на чёрное и белое: бог — хороший, дьявол — плохой.

Так не бывает. Но в этом смысле любопытно творческое бессознательное Дафны, перекликающееся с древнейшими апокрифами, о чём инфернально, пусть и богохульно, намекнул ещё юный Пушкин в своей Гаврилиаде.
Если один из двойников — дьявол, граф в замке, то дочка его божественная и ребёночек в животе его жены — кто они? Точнее — демоническое: Козёл отпущения — как отец божественного и Спасителя.

Не просто же так, божественная девочка, видит в дьяволе не просто беса, но и  — папочку, милого, пусть и странного?
К слову, очень интересен один нюанс, метафизический: люди путают бога и дьявола. Путают наших двойников.
И лишь собака не путает: природа дикая, не изувеченная моралью. И… чудесная смуглая девушка, с глазами, чуточку разного цвета: а разве может женщина в постели перепутать мужчин?
Но в этом и чудо этого момента: именно женщина, свободная от предрассудков, а ещё точнее — полу и сексу, — давно видеть различие между дьяволом и богом.
Вот так вот: ни церковь, ни люди, ни мораль, ни дети даже.. не видят этого, а животным и сексу, словно падшим и бесприютным, нежным ангелам, дано это.

Но разумеется, это было бы тоже чуточку банально такое ровное деление: бог.. дьявол..
Если их совместить — то получится — полыхающий лик человека..
В этом одна из тайн романа. Да-да, неожиданно было взявшись за нежную Дафну, прочитать экзистенциальный роман в духе Газданова или Сартра.
Быть может, разглядеть в муке эмпатии, свой лик - в мерзавце (духовно, прежде всего), это и есть метафизическая встреча с двойником своим, с богом и дьяволом, которые по Достоевскому борются в сердце человека?
Гений Дафны в том, что она вывела эту вечную битву — наружу, подав под очаровательным соусом экзистенциального и остросюжетного детектива (она порой очаровательно и по женски посылала в роман своих вестников-героев, словно ангелов, но из под мужского костюма, или.. сутаны, нет-нет да проглядывало, словно озорное смуглое крылышко - кружевное платье Дафны).

Это же прелестно. Ты ещё вчера внутренне изнывал от пустоты жизни, одиночества.. и вдруг — ты в самом центре жизни, ты — граф, у тебя чудесный замок, прекрасная жена, милый брат. Милая жена брата.. и, по совместительству, твоя любовница. И чудесная дочурка-непоседа, к которой являются таинственные голоса Божьей матери. Ну, и сестрёнка.
Всё вроде бы волшебно, не дай бог каждому, как говорится.
И ты уже думаешь, с безопасного расстояния читателя, на уютном диванчике: милый, закрути романчик с женой брата!
Она этого хочет! Это будет увлекательно, в духе Аннунцио!

А потом.. ты проникаешься эмпатией ко всем героям, и тебе уже не хочется «увлекательного» и остросюжетного сюжета.
Тебе хочется, чтобы у них всех всё было хорошо и чтобы они остались живы, ибо невидимое чеховское ружьё не висит на стене, которое должно выстрелить, а словно упало в траву, куда-то упало, и вот, на тебя словно бы целится и травка, и вон то удивлённое дерево клёна, и вон так синичка на ветке, и сторож пьяный, и вон то окно в замке..
И ты понимаешь с побледневшим сердцем, что кто-то должен умереть, и ты ужасно не хочешь этого.
Ты даже согласен на ссору с Дафной и реальностью: пусть этот её роман окажется незавершённым и все останутся живы, боже!

И что с того, что для всех людей на земле, он завершён и кто-то всё же умер? Может все люди сошли с ума и им кажется, что роман Дафны завершён? Маловероятно (мне одному кажется, что в романе в какой-то момент случилось наслоение двух снов и умер совсем другой человек, а может и два, и что реальность была ещё более безбожной, и Дафна нам просто не дала её увидеть, уведя по милой тропинке закрученного сюжета?).
Или сошёл с ума я? Потому что в нём все остались живы. Господи! Сделай меня травкой, дождём за окном, собакой вон той, озябшей, у подъезда, или страничкой этого романа, но пусть все останутся живы! Я сам вырву себя! Я улечу за окно, в осенний парк, и мне улыбнётся старушка на лавочке и прочтёт меня и ничего не поймёт..

Простите, переведу дыхание. Иногда я перевожу дыхание, как ребёнка через дорогу — за руку, а оно убегает, как я.. в детстве. Так что меня переводили через дорогу, как буйно-помешанного, пеленая мою руку в смирительную рубашечку крепкого пожатия.
У Дафны есть чудесные миражи в романах. Миражи душ других писателей. Не припудренное подражание, как это часто бывает у писателей не очень высокого уровня, особенно современных.
У Дафночки — иначе. У неё это врождённое.
Например, вот эта строка,-  ну чистый Платонов: нет ничего печальнее и безысходнее, чем вид окраин провинциального города во время дождя.

Или вот, чем не Сартр?
- Казалось, её слова проделали в тишине, дыру.
Правда, дальше, Дафночка срывается в фальцет образности, в фальцет чуточку бульварной литературы: в воздухе колебались волны молчания.
Если эти две строки разъединить, то было бы неплохо, или дополнить каждый образ.
Впрочем, я не думаю, что многие заметили это.
Но прелесть Дафночки в том, что она, как ребёнок-гений, не боится ошибаться и оступаться: не важно — в траву, в небо, в сны.
Нежно оступился и я, летая с Дафночкой (о мой смуглый ангел, прости! Я хотел бы летать с тобой.. Помнишь, как мы летали? Ты ведь помнишь, какой сегодня день? Начало наших полётов..).

У Дафны написано: Бела принялась чистить грушу, и давать мне её по кусочкам.
Но я, читая это, так нежно задумался о моём смуглом ангеле в Москве, что нежно очитался и получилось что-то модернистское: Бела принялась чистить Душу, и давать мне её по кусочкам.
Кстати, о чеховских приёмах Дафны: её нежные обращения с мгновениями и вещами, словно с душами, которые она ласкает, как бесприютных зверей: вроде бы девушка просто чистит грушу..  и разговаривает с любимым, а на самом деле, обнажается перед ним, слой за слоем, и он тоже — обнажает перед ней своё сердце.

Не знаю, читала ли Дафна - Газданова, особенно Возвращение Будды.
На высшем уровне Дафна выводит как бы палимпсест времени. Были такие папирусы в древности, которые стирали, ради экономии, и на них писали другой текст, но старый всё равно инфернально проступал.. бочком, улыбкой грустной.
Всё существует — сейчас. Все времена и пространства, все тропинки судьбы, все что нас окружает — это мы.
Другое дело, что мы боимся взять ответственность за Себя, и.. за свою нежность.
И в этом плане, Дафна словно бы вторит Сартру: Ад — это другие.
Но беда в том, что других — нет, всё  — мы!!
А это уже метафизика Достоевского: нет вины личной, все виновны.

Хотите эффект бабочки от Дафначки?
Она чудесно показала, как одна и та же мысль, истина даже, словно неузнанный бог, в рубище, тайно скитающийся по миру, проходит сквозь тела разных людей и для других людей, то, что говорят эти люди, сквозь которых прошла истина — разное.
Потому что они оглядываются как Орфеи, на прошлое, на некие константы обид и сомнений, а не берут истину саму по себе.

И это реально, ад, когда даже истина, бог, любовь — могут убить и стать козлом отпущения лишь потому.. что их не хотят видеть такими, какие они есть. Человек не хочет быть собой, развеивая себя в тропинках и ветрах обид, прошлого, сомнений и страхов.
Например, мать нашего гг, подслушав через «третьи уши», как её сын, который вовсе не сын, а двойник, разговаривает с кем-то об очень важном деле, расценила добрые и светлые слова — как начало цепной реакции смерти.
Лишь потому, что она опиралась не на слова, добрые, а на то, что это говорит её сын, не очень хороший человек.
И вот, доброе слово, фактически, веяние бога… становится причиной зла.

Так что есть душа и двойничество? Или мы по прежнему ещё думаем, что душа, как косточка в сливе?
Дафначка, в лучших традициях экзистенциалистов, показывает, что душа — переливается через край, в нашей тоске, горе, счастье. И улыбка наша, или неосторожное слово, попав в душу другого человека, могут в нём расти и стать либо цветами, либо чем-то ядовитым. Может стать даже другой судьбой и.. новым человеком.
Человек просто ляпнул слово, в сердцах, как собачка на улице — поднял на дерево ножку, с грацией балерины, или ангела, зевнувшего крылом, и пошёл дальше… а наше неосторожное слово, или поступок, может не только ранить человека, но и убить его.

А мы искренне будем считать себя невиновными.
Роман Дафны именно об этом: о трансцендентной природе слова, которое может стать Богом, и дьяволом, которое может стать действием и карой, связав всех в одну паутину лжи.
Ведь если не говорить просто правды, не говорить доброе и светлое, это не значит никого не убить.
И Дафна это прекрасно показала, как равнодушие и молчание, замалчивание нежности в себе, любви, может создать кинетическую инерцию гибели.
И кто виноват, уже не имеет смысла. Это мораль - вечный злобный аутист, всё пытается с линеечкой мерить, вину.
Кто виноват? Сестра, религиозная фанатичка, молчащая 15 лет с братом, потому что он виновен в смерти её возлюбленного?

Или виноват сам граф, брат, который запутался в себе и разуверился в людях, и стал причиной гибели хорошего человека, который в оккупированном Париже, просто сохранил добро, завод, вверенный ему отцом графа (брата).
А его заклеймили предателем: граф участвовал в сопротивлении. И Дафна не раз делает акцент, что ради этого многое прощается графу.

Тоже симптоматично: человек хороший не сам по себе, а благодаря чему то? Это опасная логика. Все мы знаем, сколько подлецов и трусов было среди «патриотов» во все времена.
И как же чудесно Дафна отыграла эту мысль, на примере простой крестьянки, которая в оккупацию, помогла молоденькому немцу, годившегося ей в сыновья, отстирать рубашку, чтобы ему не влетело.

Её посчитали предательницей. А она просто по человечески — помогла человеку.
И роман ведь об этом. О нашей внутренней оккупации — себя же. Мы убиваем в себе светлые чувства любви, дружбы, памяти о ком-либо.. мы перевоплощаемся в то, что нами не является, но.. вроде бы безумно похоже на нас.
Но мы ведь не роботы и не одноклеточные? Мы — это не просто схожесть по внешним признакам: два уха, два глаза, там морщинка, тут… копытце.
Так можно быстро расчеловечиться.
Что и произошло с «чудесной семейкой в замке», где ради богатства, обид и статуса, переступили через себя, и стали похожи один на другого, как бывают похожи друг на друга — одноклеточные формы жизни.

И лишь ребёночек — девочка, с голосами в сердце, словно бы непохожа ни на кого, но и она уже заражена этой «похожестью».
И ребёночек, которым беременна жена графа, от которого, как от спасителя, зависит жизнь замка, достаток семьи и наследство.
И в этом плане, конечно, роман испещрён эсхатологическими тенями: я бы даже сказал, что это Ребёнок Розмари, наоборот.

Боже..  может потому сердце девочки мучают голоса Девы Марии, что все жители этого замка — молчат? Т.е. бог в их груди, небо в их груди, молчат? Они сами — словно бы мертвы. Потому что там где молчит любовь — там человек умирает, ещё до смерти.
А всего то и нужно было.. щепотку света и нежности, чтобы правда стала — истиной и любовью, а не просто, правдой, никому не нужной. Тогда бы люди стали людьми и все были бы живы и говорили бы друг с другом, а не с бесами алчности и одиночества.

Я ехал в трамвае, сидя за старушкой, на расстоянии тени от крыла, от неё (если бы у меня было крыло).
Рядом со мной сидела Дафна. У окошка. Девушки любят сидеть у окошка.
Мы сделали круг и возвращались обратно. Старушка уже давно заметила меня, но улыбка её изменилась, стала грустной, похожей на кленовый листик в осеннем лесу: знаете наверно, он словно бы вдруг оживёт, вспомнит что-то невыносимо-нежное, и помашет вам, детской ладошкой призрака, и снова погаснет.
Я словно мы мысленно перевоплотился в старушку. Я даже поправлял седые и несуществующие локоны у себя за ушком.

Сутулился не столько телом, сколько — судьбой. Мы были оба, ужасно одиноки, и я до слёз почувствовал бесконечное одиночество этой несчастной старушки, которая выйдет из трамвая и вернётся в зябкую тишину своей квартиры, быть может ляжет в постель и тихо заплачет, как ребёнок.
Подошёл к ней. Я ощущал себя на 70 лет. У меня была одышка, сердце билось, как запертый ребёнок в тёмном чулане. Хромал на правую ногу..

Не доезжая до остановки нашей, и, сдержав подступившие слёзы, я наклонился и подарил ей коробку конфет.
Я просто сказал: это вам… смуглый ангел. От Дафны. От Саши, то есть. От нас.
Смутился сильно, развернулся и быстро направился к выходу, боясь оглянуться, боясь увидеть слёзы на лице старушки.
Я боялся увидеть своё лицо в старости. Увидеть свою изуродованную и никчёмную жизнь.. без моего смуглого ангела.

Как то я совсем промахнулась с книгой- оказалось, что написана книга в соавторстве, а не одной Дафной дю Морье. И задумка точно не ее , она лишь продолжила- это минус. Не поняла даже самого жанра- тут постоянные отсылки к легенде о Тристане и Изольде. Как оказалось я не читала ее, пришлось ознакомиться, чтобы как то все сопоставлять, хотя в книге конечно есть места посвященные этой легенде. Ну и то, что происходило уже в более позднее время. История любви более современных Тристана и Линнет-Изольду. То есть авторы показывают, что во все времена есть свои Тристан и Изольда и трагическая история любви повторяется снова и снова.Действие происходит в том же Корнуолле и связано с замком Дор. И хотя герои другие, но события так или иначе повторяются с небольшими различиями .Мне не особо понравился замысел, герои конечно не все были приятны не очень понятен введенный образ доктора, с которого начинается и которым заканчивается история. Его невольное вмешательство не предотвращает , а наоборот приближает историю к тому роковому , что было и 13 веков назад.
Книга показалась скучной и как бы сразу видною что-то здесь не так и написана не так как пишет Дафна дю Морье. Не скажу , что книга плоха, кому то она наоборот придется по душе, но не мне.

События преданий и легенд повторяются в веках. Можно привести множество примеров, когда люди проживают судьбу какого-то известного всем героя. Даже в настоящее время вокруг живут современные Золушки и Герды, Ромео и Джульетты, Робины Гуды и Питеры Пены. Конечно, история трагической любви, когда третьей стороной треугольника является ревнивый и обманутый муж, а молодой любовник платит за страсть своей жизнью, всегда будет чем-то напоминать сказание о Тристане и Изольде.
История любви между моряком Амиотом Тристаном и юной Линнет Льюворн, женой хозяина таверны и гостиницы «Роза и якорь», повторяет трагическую легенду даже в мелочах. На это не могут не обратить внимания старательные и прилежные энтузиасты, изучающие все что связано с этой легендой, доктор Карфэкс и нотариус Ледрю. Поняв, что история будет развиваться по тому же сценарию, и трагический конец неизбежен, доктор всеми силами будет стараться этот финал как-то изменить.
Напряжение создает еще тот факт, что ни в одном литературном источнике не изложена полная реальная версия случившихся, много веков назад, событий. Смерть юноши неизбежна, но в результате чего это произойдет? Герои мечутся и страдают, влюбленные действуют опрометчиво и эгоистично, ревнивый муж пытается всеми силами удержать жену, доктор старается всеми силами отправить Тристана подальше от Линнет.
Конец, конечно, предсказуем. Еще никому не удалось избежать того, что уготовано судьбой. Если еще при этом в решающий момент герой полностью сливается со своим историческим прототипом, роковой конец неизбежен.
Какой-ту новую жизнь или краски самой легенде придать не удалось. Она и так слишком живая и яркая. Но как пример того, что ничто не ново под луной, двум авторам этой книги вполне удалось еще раз наглядно показать.

Дафна Дю Морье хороший рассказчик. Серьёзный и ответственный как перед своими персонажами, так и перед читателем. Внимательный к деталям, вдумчивый и точный. А главное — правдивый. И если завязка её романа кажется почти фантастической, то финал, наоборот, поражает своей реалистичностью и максимальной приближённостью к тому, как на самом деле и должно быть. Поэтому и разочаровывает. Хочется ведь, хочется сказочного хэппи-энда, тёплого ужина за семейным столом, затянувшейся беседы под звон бокалов, простого человеческого счастья — и чтоб никто не ушёл обиженным, обязательно. Только ведь в "Козле отпущения" по сути всё именно так и есть: финал здесь — гимн нежности и надежде на то, что мир, в котором ты посеял зёрна любви и доброты, изменится, потому что они обязательно прорастут, наберутся сил и расцветут в своё время. Даже если не здесь и сейчас — всё равно. Ведь каждый твой маленький, казалось бы, поступок — начало чего-то большего, и если он несёт в себе хотя бы искорку света — это уже хорошо.

"Козёл отпущения" — история о поиске себя и своего места под солнцем, размышление о человеческих пороках, слабых и сильных сторонах характера, о том, как обстоятельства влияют на людей и как люди меняют обстоятельства. И хотя в основе сюжетного замысла лежит тема двойников, перед нами разворачивается не конфликт героя и доппельгангера, а противостояние другого рода — внутренняя борьба с самим собой, когда от того, какой выбор ты сделаешь, зависит благополучие целой семьи и каждого её члена в отдельности. Чужой семьи, к слову, тех, до кого тебе настолько нет дела, что, воспользовавшись ситуацией, ты можешь просто поиграть их жизнями, придумать свой собственный кукольный спектакль и посмотреть, что из этого выйдет. Ради развлечения, от скуки, к тому же это ведь такой соблазнительный повод на минуточку почувствовать себя хозяином положения, божеством пусть и в небольших масштабах. Или же попробовать воплотить в жизнь свою давнюю мечту — обрести по-настоящему близких людей, тех, кого ты полюбишь и за кого неизбежно будешь в ответе. Последнее — сложнее, потому что, делая кого-то частью своей жизни, ты невольно меняешься сам, а это не всегда приятно и очень часто — больно.

Дафна Дю Морье испытывает своего героя, одинокого и разочаровавшегося в себе человека, любовью и ответственностью. Она даёт ему шанс стать тем, кем ему всегда хотелось, увидеть себя с другой стороны и показать окружающим. И это интересно, правда. Мне же, чтобы поставить более высокую оценку, скорее всего не хватило сюжетной непредсказуемости. Слишком уж логичным показалось поведение Джона, да и вообще — трудно было представить, что он может поступить иначе, что его появление в замке Жана де Ге приведёт к другим последствиям. Но финалом я, как читатель, довольна.

Тем, кто любит добротные классические романы, "Козёл отпущения" наверняка понравится.

Мое знакомство с Дюморье началось с "Ребекки", и что уж сказать меня впечатлил этот роман. Поэтому стала присматривать, что же буду читать дальше. Очень хотелось прочитать "Моя кузина Рэйчел", но в бумаге её все не было и не было в наличии, поэтому взяла "Козла отпущения" (хотя ни название, ни обложка не приглянулись, даже немного отталкивали). И вот тебе результат, крайне разочарована и самим романом. Слишком велики были мои ожидания что ли. Да и сюжет по взмаху волшебной палочки в миг становится каким-то слишком нереалистичным. Хотя сама идея очень неплоха. Если бы вы увидели на улице себя - смутило бы это вас? Обрадовало? Удивило? В своем ли вы уме подумали бы вы? Не каждый день ведь увидишь своего двойника. Крайне неожиданно и интересно. Интересно с той точки зрения, что можно за считанные секунды сменить свою жизнь, на жизнь того другого, ведь у него (вам так кажется) она может быть в разы лучше.. или же здесь был никем, там стал кое-кем.. и сразу в дамки. У всего есть две стороны медали. И если к примеру прийти в жизнь другого и сделать её лучше это одно, но если же тебе дали все карты в руки, а ты используешь их для того, чтобы уничтожить, и стереть с лица земли другого человека.. да, крайне неприятно ведь для того другого. В книге показаны два совершенно разных героя (ни один из них не вызвал симпатию, кстати) два характера, два видения жизни.. И хотя чтение было легким и быстрым, но некоторые диалоги немного притормаживали чтение. Да и не совсем радужные они были, от чего присутствовала не мрачная атмосфера (как в Ребекке), а от слова тоскливая прям совсем. Встреча в конце наверное самый сильный момент в книге и мне он очень понравился. Оценка всё равно четверка, ниже рука не поворачивается поставить. Сюжет неплох, и слог хорош. К Дюморье однозначно вернусь ещё, но видимо спустя какое-то время.

Когда кажется, что жизнь потерпела фиаско – нет ни родных ни близких и хочется быть не там, где ты есть, а там где ты быть не можешь, трудно устоять перед искушением принять в дар брошенную другим жизнь. Тем более, что этот другой - твоя точная копия. Лишь внешне, конечно. Но этого достаточно, чтобы попробовать стать кем-то другим. Чтобы обрести свободу - ведь что бы не сделал робкий английский профессор Джон, виноват в этом будет Жан де Ге, французский граф , владеющий замком, заводом и имеющим большую семью, которой у Джона отродясь не было.

Но примерить чужую жизнь не так легко, как чужое пальто. Особенно для человека отягощенного совестью. Доброта и порядочность не позволять профессору отнестись к возникшей ситуации как к легкомысленной и безобидной игре. Заставят принять ответственность за чужие судьбы и попытаться сделать все возможное, чтобы изменить эти судьбы к лучшему. И пусть ему не удастся установить в этой игре свои правила, он успеет вернуть в эту семью атмосферу душевного тепла и любви.

Интересная история, позволяющая о многом поразмыслить. Отличный финал, оставляющий возможность придумать для персонажей ту, судьбу которая покажется наиболее подходящей. Приятное чтение.

Чувствуете, что потерпели в жизни полное фиаско, что ваша жизнь не имеет смысла, что вы сами себе отвратительны и даже пожаловаться некому? И что теперь?.. Влачить свое жалкое существование, прячась от реального мира за событиями прошлого (да, главный герой историк, что меня порадовало), или попытаться найти тот самый смысл? И тут сама Жизнь, казалось бы серая и предсказуемая, преподносит сюрприз: в провинциальном городке вы сталкиваетесь с.. своим же двойником, внешне вполне успешным, довольным и раскованным. А утром просыпаетесь в его номере, в его одежде и с его документами. Дурной розыгрыш? Неудачная шутка? А может, та самая встряска, которая вам нужна?.. И вот наш профессор уже не профессор, а французский аристократ и направляется в собственный замок.

Но то, что начинается, как забавное приключение, возможность почувствовать себя другим человеком и просто подурачиться, перерастает в нечто серьезное. Ведь то, что вы бродите по своему замку в поисках своей комнаты, которой в глаза не видели, - это мелочь, первый уровень, разминка. Потому что в замке живут люди, ваша семья. И все они ждут от вас определенной модели поведения: брата, отца, мужа, сына, хозяина. И знание причин Столетней войны ни на миллиметр не подведет к пониманию того, что нужно сказать, а о чем умолчать. Но даже это - полбеды, ведь дурить головы тем, кто вам доверяет, не так и сложно, обладая смекалкой и минимумом актерских данных. Беда в том, что замок в беде, в том, что все рушится на ваших глазах. И вы - тот самый козел отпущения - уже не можете, посмеявшись, просто уехать или не обращать на это внимания. И вы теперь не просто безупречно играете свою роль, не просто размышляете о судьбе обитателей замка со стороны, но действительно становитесь одним из них, что неизбежно вызывает к жизни новую боль - врастать в тех, кто вам не принадлежит. И что на ее фон значат старые волнения!

Так завязывается эта потрясающая история - напряженная, увлекательная, до боли реалистичная. Дафна дю Морье просто изумительно вырисовывает характеры и ставит проблемы морального выбора, ответственности, вины. И все это вписано в великолепную атмосферу послевоенной провинциальной Франции, со всеми ее замками, церквями, охотами.. И тот ответ, который дает дю Морье, для меня и есть единственно правильный.

Блестящий роман.

Интересный, хотя вроде не новый сюжет для своего романа взяла Дафна Дю Морье- встретить своего двойника и поменяться с ним жизнями. В книге правда один только решил , не спрашивая другого все это провернуть до конца . А тот , кто вроде и хотел этого , потому что своя жизнь опостылела и не приносила ничего нового, не пытался ее ее изменить, плыл по течению. Но вот попав в другие декорации, примерив на себя одежды другого человека, он понимает, что проблемы есть у всех, и еще какие проблемы, возможно и не сравнимые с его.
Англичанин Джон попадает в семью графа Жана и почему то ему удается изменить жизнь всех обитателей замка, почти решить все проблемы всех его родных , удивляло только почему в своей жизни он ничего не изменял, хотя и там он был чужой в той прошлой своей жизни. Неужели эта чужая семья, чужие проблемы так ему приглянулись , так он за неделю вжился в образ, что сроднился со всеми и всем помог, что разрушалось уже 15 лет?
Не верилось конечно, что два человека так могут быть похожими, что не могут их отличить ни жена, не мать, ни ребенок и только пес остается верным хозяину.
Конечно Дю Морье все это описала так, что вроде и веришь, потому что все происходит постепенно, почти по минутам…... но неделя, всего неделя и все решено- вот в это тоже не верилось. Следить постепенно за всеми персонажами, выявлять все их тайны , это было интересно вместе с тем, как следил и выявлял сам герой.
Это как же вел себя граф, что человек который пришел на его место, не знающий ничего и никого , смог стать им родным, и они не заметили подмены. Такое впечатление , что он и раньше вел себя как левая нога захочет либо они совсем друг на друга не обращали внимания и совсем не знали друг друга .
И вот конец истории был хоть и не таким как многим хотелось бы, но наверно все же правильным, да и потом как еще можно закончить?
Если хочешь надо наверно менять свою жизнь , а не пытаться прожить чужую и там пытаться что-то менять, тебе уже дана своя жизнь- распоряжайся ею.
Хотя конечно, изменения вроде как почти всех устроили, но оказалось что у Джона , все вернулось на круги своя и вернувшийся граф дает Джону еще один шанс изменить его жизнь, а не ту которую он пытался за кого-то прожить. Хотя вроде и не верится , что что-то изменится у самого Джона, он опять возвращается к тому с чего начинал, решает ехать в монастырь- но вдруг он поймет что ему надо менять , тем более за него уже многое решил, изменил Жан . Вроде и положительный герой Джон живущий жизнью Жана, но какой то он вялый все же, неинициативный , концовка совсем не в его пользу, опустил руки . Остальные персонажи интересны сами по себе, у каждого есть что-то, что отличает .Каждому можно посочувствовать, понять ,кроме...
Я не поняла почему надо было вводить именно такой образ девочки, ее странная религиозность, ее какой то непонятный эгоизм, ее поведение, ее реплики мне очень и очень не понравились и часто даже не сочетались между собой. Непонятна она мне оказалась.
Понравилось как пишет Дю Морье, читать было увлекательно, оторваться не хотелось от книги и конечно хотелось порассуждать над такими поворотами судьбы, над изменением характеров героев. И конечно подумать- а что же дальше?

Далеко не все произведения Дафны дю Морье мне нравятся. Поэтому и к этой книге приступала с осторожностью. Но внезапно книга очень зацепила и заставила сопереживать. Конечно, вызвала сомнения сама возможность такого полного замещения одного человека другим, когда даже самые близкие люди ничего не заподозрили. Но оставим этот немного сказочный момент, он необходим для сюжета и главной мысли книги.
Некто Джон, одинокий англичанин средних лет путешествует по Франции. Его жизнь довольно однообразна и лишена ярких красок, цели и наверное смысла. По-крайней мере он считает, что потерпел в жизни фиаско. Ему встречается незнакомец, как две капли воды похожий на него самого, француз с практически таким же именем - Жан. Только жизнь у того семейная, богатая, полна забот, проблем и ответственности. И вот судьба преподносит герою шанс все изменить. Или скорее играет с ним злую шутку. Джон оказывается обманут своим двойником и теперь ему предстоит создавать видимость другого человека и жить чужой жизнью.
Сама идея - поменяться с другим местами, пожить его насыщенной и благополучной на посторонний взгляд жизнью кажется очень заманчивой. Наверное она не раз приходит в голову любому из нас. Как и сомнения, что своя собственная жизнь не удалась, не интересна и никчемна. И вот автор предоставила такую возможность своему герою - окунув его с размаху в чужую жизнь. Причем прямо противоположную его собственной. Он всегда был свободен, одинок и замкнут. Здесь же ему приходится играть роль главы большого семейства, владельца замка и стекольного производства. Но нет, герой только первые часы думает, что это шутка и все ещё можно вернуть назад. Но потом понимает, что эти чужие люди ему небезразличны. Что проблему каждого он должен попытаться решить, а проблем здесь выше крыши - равнодушие и жестокость прежнего хозяина дома оставили отпечаток на всем и всех. И вот Джон начинает буквально жить этой жизнью, а не играть роль. Он старается быть честным и справедливым, добрым и заботливым. То, что получается только хуже, не его вина - он появился здесь внезапно, не зная предыстории событий и отношений. Поэтому делает ошибки по неведению. Да и ту атмосферу лжи, равнодушия и ненависти не изменить в одно мгновение. И герою приходится расхлебывать последствия не своих поступков, но совесть и сострадание не позволяют ему все бросить, как легко бросил все его двойник.
События приходят к вполне ожидаемому финалу, как ни хотелось бы чего-то более справедливого. Однако, как часто бывает у Дафны дю Морье, в самом финале остается надежда на благополучный исход для героя - финал открыт, герой волен поступать, как ему заблагорассудится. А здесь - в идеале, начать новую жизнь с чистого листа. Ту, о которой действительно давно мечтал.