Собрание сочинений в девяти томах. Том 8. Рассказы

Небольшой рассказ, в котором не обойтись без спойлеров. Собственно, спойлером является само название.

Вторая мировая. Французская девушка, немецкий солдат и его "право победителя". Если его поведение выглядит отчасти неправдоподобно, отчасти подтверждает мужскую жажду потешить свое достоинство (он желает стать полноценным отцом ребенка, зачатого в результате насилия), поведение девушки освещалось ещё в народных песнях, при чем в традициях разных народов.

Думаю, будет излишним повествовать о её поступке. Психологическая сторона выдержана, не до конца понятным и мотивированным остаётся поведение родителей жертвы, что покупаются на еду и табак. Отец, что сам претерпел унижение, мать, чью дочь изнасиловали.

Многие читатели рассуждают об ответственности матери и в целом природе инстинкта. Контраргумент единственный: говорить что-либо можно, лишь пережив подобный опыт. В остальном же напоминает обвинения блокадников в том, что те в части случаев переходили на канибальство.

Тяжелая история, хотя я и прочитала ее залпом. Я очень хорошо понимаю чувства Аннет, я хорошо понимаю поведение ее родителей, я даже понимаю Ганса. И мне жаль всех. Хотя Ганс оправится, я уверена. А вот Аннет? Что будет с ней? Была на ней одна беда, один позор, а теперь? Ведь прошлое всё равно не изменилось, а новую беду она на себя повесила, и как дальше с этим жить? Да, ее ненависть насытилась, она отомщена в полном смысле, но какой ценой? Она разрушила свою судьбу окончательно. Как правильно заметил ее отец, все мы на войне ведем себя не так, как в мирной жизни. Но ведь это не значит, что война всё спишет. Ганс получил сполна за свое злодеяние, ему война этого не списала. Думаю, и Аннет она не спишет ее зло. А ведь был шанс... Если бы Ганс не пнул собаку, возможно, смогла бы Аннет его простить, возможно, не совершила бы она непоправимого.
Зло Ганса породило ненависть и зло, а его добро почему-то не породило ничего. Может, потому что не было раскаяния? Ведь хотя он и просил простить его, никакой особой вины за собой он не чувствовал. Аннет такая гордая, принципиальная - в полном смысле непокоренная, но где та граница, когда гордость переходит в тупое упрямство, а принципиальность в неоправданную жестокость? Где та черта, когда жизнь нужно принять так, как она есть, а не пытаться упорно кроить ее по-своему, когда покорность не будет слабостью, а наоборот, будет проявлением силы духа?

Очередной замечательный рассказ от Моэма.
И опять очень теплый.
И вроде вначале показывает какого-то зануду, от которого не просто все устали, который всем очень даже надоел. А потом раз... и вдруг он поворачивается совершенно другой стороной.
Да, тут и тонкий психологизм, и показывает автор, что не все на самом деле бывает так, как нам порою кажется. Но, на мой взгляд, все-таки доброта. И рассказа и Всезнайки. Вообще, вот в этой серии рассказов Моэм показывает целую группу очень разных людей, но у них общее качество: доброта.
Мне из этой серии остался один рассказ: Жиголо и Жиголетто.

Когда нас бьют без причины, мы должны отвечать ударом на удар, и притом с такой силой, чтобы навсегда отучить людей бить нас. (Ш.Бронте)

Спойлеры, но без них никуда.

Представьте картину: за окном война, в твоей стране бесчинствую нацисты, которые собрались "учить вас жить по-человечески". Обесчещенная пьяным оккупантом женщина. Оказывается, что этот эпизод из головы не выбросишь никак, потому что результатом стала беременность. Ну, и сам насильник внезапно "забыл и простил" наглую неуёмную француженку, воспылал к ней братерской нежностью, а узнав о ребёнке, так и вообще решил жениться. + родители, прикормленные дефицитной в то время едой и потерявшие горячо любимого сына, давят на тебя. Аргумент "железный": не ты первая в таком положении, ах да, и огород копать некому, а нацист тот фермером оказался. + приходит известие о том, что твой любимый мужчина был по-зверски расстрелян в концлагере.
Один к одному: кошмарный сон наяву.
О положительной развязке мечтать не приходится.
Потому что тяжело искать правильное решение, если сама ситуация изначально неправильна и аморальна. Это мягко говоря.
Можно осуждать Аннет, а я не буду.
В своё время я на себя смотреть не могла, только потому, что мне изменили и оболгали ещё и ко всему. И делалось это, нежно и преданно глядя мне в глаза. Мне казалось, что я от этой невидимой грязи не отмоюсь никогда. У каждого своё мерило трагедий, для меня тогда это было ужасным. Меня предали. Меня... такую всю распрекрасную и хорошую. Почему? За что? Меня эти руки обнимали, эти губы целовали, а потом и ещё кого-то!!! Фу-фу-фу!
Это же мелочь, и правда, мелочь. Но сколько девушек (и взрослых женщин) даже из-за такой мелочи резали себе вены, бросались с крыш и т.д. Что уже говорить о том ужасном положении, в котором оказалась Аннет?!
Нельзя требовать благоразумия там, где болит, и болит столь сильно, что глушит здравый разум.
Но, почему же мне кажется, что финал рассказа таков не потому, что девушка не смогла смирится с клеймом немецкой подстилки и матери фашистского убл*дка, а просто-напросто хотела ударить так, чтобы и сам виновник понял, как это, когда тебе рушат жизнь?
А с тем, что ты сделала, ты сможешь дальше жить, Аннет? Сможешь?

Этот рассказ мы читали и переводили в институте, и поскольку для рассказа он довольно большой, я решила его внести в список прочитанного) Честно говоря, в конце прошлого года я в институте не показывалась, бессовестная, и не знаю, как проходило обсуждение этого рассказа и что мы должны были из него почерпнуть) Мне кажется, это история о том, как женщина (собственно, Джейн) не побоялась воспользоваться вдруг выпавшим шансом и изменить свою жизнь кардинально. Рассказ мне очень понравился; возможно, потому, что эта тема сейчас мне весьма близка. Всё, что я читала до этого у Моэма, не особенно меня трогало, зацепил только рассказ "На окраине империи" - тоже очень мой, он был в книге из домашней библиотеки, вот такой. Жаль, что Моэм, будучи нетрадиционно ориентированным, не написал ничего на эту тему. Вероятно, у него получилось бы здорово. Впрочем, в его время это вряд ли было возможно.

Дорогие мои, а нет ли у кого-нибудь русского перевода "Джейн"? Очень хочется сравнить со своим)

Можно было бы сказать, что Эдвард - красавчик, а повесть - о настоящем счастье и условности общественных норм, если бы этот "красавчик" несколько ЛЕТ не морочил голову девушке. Которая считалась помолвленной, строила планы и никого не искала взамен. А учитывая девушку, Эдвард - просто слабохарактерный подлец, который все решения перекладывает на окружающих и судьбу. Не встреться ему "дядюшка", он бы там и загнулся на Таити. Случишь что с дядюшкой - он загнётся также. Так себе муж для дочери, дядюшке стоило бы пораскинуть мозгами. Впрочем, наверное, у полукровки могут быть сложности с браком в обоих народностях, а этим - легко управлять.

История написана легко и хорошо.

Новогодний флэшмоб 2025: 5/35.

«Дощ» - це про те, що я люблю: розкриття людських якостей та почуттів у замкненому просторі. Дві подружні пари подорожують до одного з островів Океанії. Макфейли – звичайні британці, чоловік – лікар, дружина – його тил. А от Девідсони – місіонери, вони вже не новачки у цих місцях, вже багато років вони несуть слово Боже невдячним тубільцям. Через спалах кору на острові, де мала буди пересадка, всі тепер вимушені очікувати тут кілька карантинних тижнів. Умов – жодних, компанія – лише ці четверо та одна ж пасажирок 2 класу, міс Томсон. Звісно, 2 клас – то не відповідне середовище, а тим більше, що Седі – не хто інша як повія, яка втекла від поліцейської облави. З мого враження, Макфейли спілкувалися із Девідсонами скоріше вимушено, ніж через задоволення, бо місіонерський пил останніх не викликав захоплення. Згадувані у розповідях містера Девідсона засоби навертання нових вірян специфічні. Шантаж, штрафи, примушення… Чи дійсно саме так має проваджуватися «релігія любові»? Тому для мене не було дивиною, що містер Девідсон взявся за бідолашну дівчину мертвою хваткою. Ідея повернути її на правильний шлях – стала його метою на ті дні, що вони проводили під постійною зливою, адже на острові почався сезон дощів. Так само як лютує природа навкруги їхньої домівки, вирують людські емоції в її середині. Релігійний фанатизм містера Девідсона підноситься на наступний щабель кожен раз як поступається міс Томсон. Його відчуття рятувальника душ, почуття влади майже досягнуло вершини і останній крок, апофеоз і тріумф - завтра Седі відправиться у подорож для спокути своїх гріхів… Але… але…

Фінал мені сподобався. Просто тому, що я не люблю фанатиків, не люблю тих, хто прикриваючись добром, несе зло, хто задля «великої мети» принижує, пригнічує, топче інших. Хто, несущі любов, виявляється бездушним.

Великолепно! Такой маленький рассказ, а за ним целая история и можно сказать мораль. Автор ооказывается в местах, где живет отшельником знаменитый в прошлом поэт и, поначалу отказываясь посетить его(пожилой человек, незачем его тревожить), все-таки решает посетить старика по его личному приглашению. А вот конец у этого рассказа очень неожиданный и забавный. Как же человек может подгонять какие-то вещи, факты под тот образ, который он себе придумал. Как можно обмануться, придавая обыденным вещам ауру какой-то возвышенности, необычности, если думать, что они принадлежат кому-то великому.

Читал в дороге, опасаясь, что рассказ будет невыносимо занудным, но, благо, очень ошибся, а осознав ошибку, дочитал почти на одном дыхании.
Думаю, изюминка рассказа в персонажах – ситуация лишь фон. Получилось замечательное изображение стычки бездеятельного добра вкупе с добром настолько деятельным, неистовым, что оно переходит в зло, причём абсолютное.
Разумеется, последнем случае речь идёт о священнике. Но обо всём по порядку.

И да, далее есть спойлеры, простите.

Герои застревают на острове из-за сезона дождей и сталкиваются с некоей мисс Томпсон – из-за неё и разгорается конфликт, впрочем, достаточно вялотекущий – никто не хочет, либо не способен противодействовать церкви. Впрочем, кое-что смогло победить её: грех. Обилие мистеров и миссис, как мне кажется – сухость, её обилие, а нескончаемый дождь – поток, в котором мы все тонем. Все, потому что в этой истории никто не прав.
Мистер Дэвидсон – фанатично настроенный миссионер, постоянно, как думает Макфейл, влезающий не в свои дела. Его боятся, так как он представитель церкви, и он этим пользуется, хотя и не сознаётся. Самолюбив, набожен, мнителен и мстителен. Считает за благо то, что проститутка отправится в тюрьму, ибо это «спасение души». Несмотря на всё это в один момент становится её любовником. Порочная связь делает его во много раз сильнее, оживляет, а затем он осознаёт катастрофу положения и, снедаемый чувством вины, совершает самоубийство.
Миссис Дэвидсон – жена миссионера. Женщина в возрасте, сухая и елейно-жестокая. Гордится своим мужем, оправдывает все его зверства во имя бога, и буквально ненавидит всё ей непонятное. Особенно мисс Томпсон. Сначала радуется успехам мужа, а затем понимает истинный расклад дел. Измена тихо убивает её. Узнав, наконец, о гибели супруга, она не выражает эмоций – их у неё уже не осталось после столь долгих самобичеваний во имя высшей цели.
Мистер Макфейл – врач, боязливый (об этом говорит то, что общается с некоторыми персонажами он через жену, а к концу рассказа просто решает смириться с несправедливостью по отношению к мисс Томпсон), но несмотря на это - единственный человек, пошедший против Дэвидсона открыто. Более всех заслуживает сочувствия, но всё же далеко не идеален.
Миссис Макфейл – жена врача. Сочувствует Дэвидсонам, до определённых пор «болеет» их набожностью, но постепенно это сходит на нет. Тоже с неприязнью относится к Томпсон с самого начала, возможно, ревнуя.
Мисс Томпсон – проститутка, жизнерадостная девушка из США, вокруг которой и случается конфликт: посрамлённый во время визита к ней, он допытывается до местного губернатора и угрозами выдворяет её, лишая и общества «клиентов». Раздавленная «ударами» миссионера, она доходит сначала до открытой ненависти, а затем к притворной исповеди с целью соблазнения священника/искреннего желания исправиться, дабы не попасть в тюрьму, как то желает устроить миссионер. В итоге, не получив защиты от врача, становится любовницей Дэвидсона. Узнав о смерти ненавистного любовника, искусительница открыто торжествует и насмехается над скорбящими. Возможно, виной тому отчаяние – скоро она всё равно попадёт в место лишения свободы, и она это знает лучше всех.
Губернатор – слабовольный, по мнению священника, человек, пока не начинает идти у того на поводу. Он – власть местная, которая вынуждена идти на поводу у всякого рода фанатиков – церкви, а в иных случаях и националистов, сторонников войны с кем-то и пр., ибо сопротивляться ни морально, ни физически не в силах.
Торговец – торгаш, доходы которого зависят от церкви, метис, тело всё в татуировках, поэтому можно думать, что он язычник. Им легко манипулировать, и этим пользуются и священник, и губернатор, и даже проститутка.

Итог: прекрасно прорисованы персонажи, хороший конфликт, отсутствие полярности, хотя и тоскливое, если сказать честно, начало. Антиклерикальная составляющая и вовсе заслуживает отдельной похвалы. Рассказ однозначно заслуживает высокой оценки и внимания.

И ещё "Дождь" лично мне напоминает "Остров фарисеев", но это так, к слову)