Михаил Булгаков. Избранное

Собачье сердце я считаю шедевром отечественной классики. Но это произведение настолько сильно отличается по стилю, подаче и языку, что поначалу это шокирует. После начинаешь понимать и проникаться идеей автора: он намеренно выбрал определенную стилистику. Поскольку описывает очень сложное, трагическое, хаотичное время - когда разрушается старое (про новое даже заикаться не буду). И в пучину этого хаоса засасывает всех: преданных, сочувствующих, предающих, проходящих мимо, отсиживающися в кустах...
Отсюда рваные мысли, рваные характеры, рваные судьбы. А между ними сверкают начищенные и не очень эполеты, офицерские чины, бесконечные споры-разговоры...

•  Сопоставляя все эти события, я не могу не прийти к заключению, что живем мы весьма непрочно.

  Проблема в том, что мне эта тема неинтересна от слова совсем. Ни белая, ни красная, ни еще какая-нибудь. Пришлось читать в рамках Флэшмоба (лишнее доказательство в пользу того, чтобы уделять больше внимания списку исключений!).

  Дальше...

  Хотя... такое же кровавое и беспощадное время, что описано, скажем, в Унесенных ветром... это я думаю вслух)... в общем, наверное, все-таки тут не только исторический период виноват, но само изложение и персонажи. Не зашло.

Я не люблю собак. Случается, что я умиляюсь какому-нибудь щеночку (редко) или говорю: "Ой, какой красивый пёс!" (крайне редко), но чаще я морщу нос и ворчу как бабулька на лавке у подъезда: "Вот, развели тут... Как вообще такую лошадь можно в квартире держать?" или "И что эта моська лает на всех вокруг? Да она даже на собаку не похожа!" и т.п. Но, читая "Собачье сердце", я сочувствовала Шарику. С каждой страницей - всё больше и больше. Даже когда он творил невесть что. Когда гонял котов, воровал, нападал на женщин, пил и огрызался как собака (какой каламбур, а).

Сами виноваты, чёрт бы вас побрал.

А что до финала. По-моему, он совершенно хэппи.

Кажется, это мой самый короткий отзыв)))

А нет. Ещё два слова о гениальности Булгакова. Повествование от лица (морды?) пса - это великолепно. Тонко, с юмором и просто классно. Наблюдать как вслед за Шариком меняется язык повести - одно удовольствие. Последний штрих - яркий закольцованный финал. Браво автору!

Вот теперь точно всё.

"Белая гвардия" - повесть о человеческой жестокости, о человеческой глупости... О человеческих жизнях. В далеком 1917 году в России разгорелась революция, и в ответ ей расцвела революция на Украине. Что может быть ужаснее войны, в которой люди одной и той же страны борются друг против друга?
События, описываемые в книге, ужасны. Но Булгаков, мне кажется, делает акцент не на исторических событиях, а на том, как посреди войны оставаться человеком.
У меня складываются не очень хорошие отношения с Булгаковым. Он прекрасный автор, но мне трудно пробираться через его текст, создается впечатление, что я читаю книгу на иностранном - основная нить событий улавливается, но мелкие детали остаются вне понимания. Мне стоит больше читать классики.
Но все же я рада, что прочла "Белую гвардию". В книги есть моменты, когда мурашки табунами бегали по коже, и чувства просто зашкаливали. А еще с каждой прочитанной страницей становилось все страшнее и страшнее от понимания, что люди никогда не учатся на своих ошибках. Стоит уйти в прошлое военному поколению, все повторяется вновь и вновь.

На такие книги рецензии писать - только позориться. Но я все же напишу.

В общем, есть два способа читать "Мастера и Маргариту". Первый: читать его как полную ядовитого юмора книжку о московских приключениях двух влюбленных и разношерстной нечисти под предводительством старого и мудрого демона. Второй: долго и упорно пытаться определить роману место в той системе координат, которую он использует как канву для своего неканоничного во всех отношениях рисунка. В христианской системе. Мастер все-таки не о Прометее роман пишет, а о Понтии Пилате. И в Москву тридцатых не Ктулху является, а Воланд.

С первым способом все понятно. Читает народ о художествах воландовой свиты - а они там все ужасно обаятельные, язвят, обнажают человеческие пороки, фонтанируют афоризмами - и восхищается их умом и справедливостью. Можно и так. Но почему-то мало какому читателю приходит в голову, что если с ним лично взять да поступить по справедливости, то мало не покажется. А вот персонажи романа, все без исключения, это очень быстро на своей шкуре понимают. Мастер и Маргарита, кстати, тоже. Они ведь в основной, московской реальности романа умирают. Логично: в Бога они не верят, остается верить во вселенскую справедливость. И она к ним приходит - весьма глобальная, можно даже сказать, вселенская, но никак не божественная. И выдает награду. Или наказание. Это как посмотреть.

Второй способ чреват бесконечными дискуссиями. И требует внимания к ершалаимским главам. Тут-то и начинают споры. Кто такой Иешуа? Это деромантизированный образ Христа или некая пародия на него? Вот опальный дьякон Андрей Кураев вообще решил, что "роман в романе" - это воландова версия евангельских событий, искаженная в угоду его миропониманию и целям. Мне тоже кажется, что Ершалаим не тянет на Иерусалим, Иешуа не тянет на Иисуса, его учение не тянет на христианское, а Левий Матфей не тянет на апостола. Пугающе похоже, но не то. И мелкие искажения, накапливаясь, дают картину не просто отличную от оригинала, но и в чем-то кощунственную. И сам "роман в романе" - это не прозрение гения, угадавшего, как оно все происходило в Иудее двухтысячелетней давности, а попытка талантливого автора рассказать о том, что в действительности все не так, как на самом деле. Попытка настолько удачная, что вымышленные им персонажи обретают над ним власть. Становятся чуть ли не равновелики ему, их создателю - там, за чертой земной жизни, в странном, выморочном мире Воланда, куда Мастера и Маргариту затянуло как в водоворот - ее страстью, его талантом, который он выжег дотла в единой вспышке, историческими обстоятельствами и, пожалуй, их собственным выбором.

В этом мире Левий Матфей и приходит к Воланду просить за Мастера и Маргариту - приходит так, как мог бы Гесер прийти к Завулону с деловым предложением. Ночной Дозор, Дневной Дозор, нет, это не христианское мировоззрение, это в лучшем случае христианская дуалистическая ересь. А может быть, в реальности Воланда все так и есть? Так, как описал Мастер, так, как утверждает сам Воланд и его приспешники. Свет немыслим без тени, тень немыслима без света, змея кусает себя за хвост, равновесие держится на хрупком балансе сил... В таком мире все действительно должно быть правильно и справедливо, в такой мир воландова свита увлекла отчаявшуюся Маргариту, а Маргарита увлекла безумного Мастера, и будет им покой без света с цветущими вишенками, а неприкаянным персонажам Мастера, Иешуа и его обвинителю - лунная дорожка и вечная беседа о вечном. "Этот герой ушёл в бездну, ушёл безвозвратно, прощённый в ночь на воскресенье сын короля-звездочёта, жестокий пятый прокуратор Иудеи, всадник Понтий Пилат". Почему-то многих до слез цепляют эти слова, меня тоже.

А в ночь с одной необычной субботы на одно необычное воскресенье всех их словно ветром вынесло из Москвы, из нашей, человеческой реальности. Им пора домой, в бездну, в неверный лунный свет. Ничего удивительного: Пасха-то все равно наступает. Даже если Мастер забыл об этом, когда писал свой роман, Булгаков, очевидно, помнил.

К прочтению этого романа я подступалась долго, предчувствуя нечто грандиозное, обещанное восторженными отзывами не только подруг, но и вообще всего литературного мира. Произведение ну очень самобытное, и во время чтения я все время задавалась вопросом - как оно стало классикой в нашей православной стране. После знакомства с иностранцем-Воландом и Понтием Пилатом меня не отпускала мысль: "Что за черт?" Ох, я еще никогда не была так права! На самом деле я уже представляла, как буду писать отрицательную рецензию на ЛайвЛибе, ну не люблю я отрицательных персонажей, да к тому же главных. Довольно долго, по моим меркам, я мучила первую часть. Вторая же изменила мое мнение. Во-первых, Маргарита. Не сказала бы, что она положительный персонаж, но вызывает симпатию. Во-вторых, мастер - он мне понравился больше всего. Гениален, добр и без ума влюблен в свою Маргариту. Также можно увидеть Воланда со свитой не только как гадов и пакостников, но и персонажей со своей долгой историей. В целом, книга не стала любимой, и перечитывать я ее не собираюсь, но все же, рада что прочла и считаю, что с этим произведением должен ознакомиться каждый

Рецензию написал скорее о богословии романа.

Образ дьявола в романе. Несомненно главное действующее лицо.
В романе становится на место Бога - вершит судьбы людей, судит, карает, награждает. Наделен божественными качествами - всеведением (Аннушка уже разлила масло), промыслом (кирпич просто так не падает). "Добрый дьявол".

Образ Иешуа в романе.
Истиной себя не считает, верит в Бога (Христос знает Бога), до всего дошел своим умом, думает, что злых людей нет и всех считает Добрыми, считает всякую власть насилием. Он отказывается от записанного в Евангелиях, говоря, что это неправда на козлином пергаменте. У него возникает тревожное любопытство, он боится, просит его отпустить, чтобы его не убили, он сторонится солнца(?), много разговаривает, умирая, всех прощает, не воскрес. Иешуа - пародия на библейского Мессию.

Берлиоз говорит Воланду:
– Ваш рассказ чрезвычайно интересен, профессор, хотя он и совершенно не совпадает с евангельскими рассказами.

Поэт Бездомный "Очертил ... Иисуса черными красками" - может это подсказка на происходящее в "ершалаимских" главах? (в ранней редакции "очертил" нет)

В начале книги 3х кратное отречение - "Иисуса не было на свете", "Мы не верим в Бога", "Мы - атеисты..и большинство населения сознательно и давно перестали верить..", при этом чертыхаются и, по словам Булгакова, "забрались в дебри, где можно сломать себе шею". Берлиоз сразу сломал. На фоне этого "..угол, где в пыли и паутине висела забытая икона.."

Загадочный роман Булгакова воспринял, в том числе, как антиутопию, показывающую каким становится общество, отказавшееся от Бога - открытым для бесовского влияния, где сатана победно правит черную мессу, где кровь превращается в вино, где Иисус превращается в Иешуа, Библия в козлиный пергамент, дьявола принимают за "бога", крича ему "всесилен, всесилен", страстная любовь одна из высших ценностей, заповеди сводятся к телемской обманной "делай, что хочешь", люди становятся земнородными и участь после смерти так же надежна, как червонцы черного мага, ну а забытая икона в паутине и пыли висит в углу романа, дома, жизни..

В таком прочтении Булгаков в своем романе показывает тьму, чтобы захотеть Свет (седьмое доказательство бытия Божия).

О том, что существует такая книга - «Собачье сердце», я узнал после просмотра одноименного советского телефильма. Фильм, вышедший в 1988 г., меня совершеннейше потряс! Советский Союз вовсю болел перестройкой, и, как мне тогда казалось, собирался выйти из этой болезни окрепшим и счастливым. И вдруг, с экрана советского телевизора «Электрон», обаятельнейший актер Евгений Евстигнеев, от имени умницы-профессора, заявляет, что он не любит пролетариат! «Как вообще такое произведение могли допустить до эфира?!» - ужасался в то время я.
Через какое-то время после просмотра фильма мне повезло купить эту книгу. И я читал ее несколько раз. Ну а сегодня – только что закончил слушать (читал Борис Плотников).
Эта небольшая повесть написана в 1925 году. И была далеко не единственным произведением автора «на грани советского и антисоветского». Вся жизнь Булгакова, собственно, была «на грани». Ему и не разрешали эмигрировать, и не принимали на работу в театр, и не сажали. Несмотря на такой жесточайший пресс внешних обстоятельств, писатель оставался честным в своем творчестве. Писал только о том, что видел, что чувствовал, что думал. Хотя кто его знает?.. возможно, он думал о власти гораздо хуже, чем писал об этом в своих книгах.
Несмотря на явную фантастичность фабулы, в повести описываются жизненные реалии тех лет. Все персонажи – живые и узнаваемые. Я не раз читал о них во многих советских книжках. Только Булгаков их рассматривает как бы с другой стороны – отстраненным пристальным взглядом. И эта отстраненность позволяет увидеть:

• малограмотность и дикость, интеллектуальный снобизм «красных командиров из народа». Чего стоит только чтение переписки Энгельса с Каутским;
• и тайные пороки и грешки «красных патрициев» - пациентов профессора;
• и некую инфантильность «советской профессуры», пытающейся жить «как при царском режиме», полагающей, что они надежно защищены своими научными достижениями и крепкими связями со своими высокопоставленными пациентами.

  Еще одним достоинством книги являются поднимаемые ей нравственные вопросы. Главный из которых – ответственность экспериментатора за результаты эксперимента.

Это я неправильный? Или лыжи не едут?
Почему, ну почееему Булгаков кажется мне пресным(кроме "Собачьего сердца", конечно же)? Какие - то сухие сюжеты и воплощения, поэтому сложно предстает картинка перед глазами. В данном произведении даже язык сложно понять было, какие-то поступки..Вызвала противоречия(особенно на фоне нынешней политической ситуации). Да, наверное именно такой должна быть Высокая книга. Пресная, сухая, но вызывающая сомнения, споры, противоречия, непонимание и другие чувства. Но, наверное, я еще не дорос, а дорасту ли вообще когда-нибудь?!

Как все-таки удивительна жизнь! Сегодня тебе кажется, что ты никогда не поменяешь свои взгляды на то или иное, а через год тебе стыдно за свои слова и поступки, коришь себя и спрашиваешь, почему я была такой глупой? КАК я вообще разрешила себе опуститься до такой глупости?

Однозначно надо будет перечитать лет через 10.

До первого прочтения М&М (прочтений было много) я знала совсем другую Москву. Москву проездом. Ее спальные районы с высотными бело-голубыми домами, заснежненными детскими площадками и обледенелыми качелями. Со слякотью в метро, потоками людей в серо-коричневых одеждах, следующих будто по команде в противоположных направлениях. С прилавками магазинов, где сердитые и важные продавцы упаковывают товары в коричневую шершавую бумагу. С холодным сквозняком на Красной площади. Не то, все не то…

Куда больше мне понравилась Москва Булгакова. Где

на практичных и мелочных находится управа по их заслугам, а мечтателям улыбнутся их мечты, пускай даже от сомнительных и темных истоков. В конце концов, преграды, невозможные к преодолению всеми человечьими усилиями - тоже их рук дело. Перегнули палку, сгустили трудности - им и разбираться.

в роскошный Елисеевский гастроном может заявиться парочка троллей и перевернуть все вверх дном и умудриться вышибить из всех просто пришедшим по своим делам, слезу торжества жалости и справедливости.

подвергнут осмеянию бюрократизацию творчества, когда то что должно нести мысль и знание ищущим его, пишется по заказу, в насмешку вдохновению, эрудиции и порыву. И над теми самыми ищущими. Где отомстят за Грибоедова, который в гробу перевернулся, узнав что если даже не его дом, то его имя используют во имя псевдотворчества.

опозорят охотников за дармовщинкой, отправив их гулять по ночной Москве в чем мать родила. Представить себе такую возможность сегодня и добрая половина Москвы оголится снова, создав ей фантастический антураж.

напомнят всем верующим в Бога и неверующим, что самое главное в любой вере это служение добру, слушание совести и уметь даже в проходных ситуациях не допустить жестокого безразличия. Во все времена и без принадлежности к месту, во времена фарисейства и безверия, ибо других времен не существует, настоящая вера она вне все тех же институтов, так подверженных бюрократизации. Пророки не носили расшитых золотом одежд.

есть шанс расширить пространство любого жилища или просто дать его нуждающимся и решить наконец пресловутый квартирный вопрос всех людей, сделав Москву воистину фантастической.

отчаявшиеся любящие люди смогут воспользоваться волшебным инвентарем и найти свое уединенное гнездо.

отчаяние будет услышано. Потому что эта книга не только о шутках, о любви, о чертовщине местной и пришлой. Она о фантастической Москве, где отчаяние кричит и оно услышано.

Поэтому в пробках автомобилей красивых и уродливых, ярких людских потоках, стеклянных торговых и офисных зданий, натертых уборщиками-альпинистами и закопченных смоком жилых домов так важно видеть ту булгаковскую фантастическую Москву. Где все еще стоит особняк одинокой Маргариты и светят окна подвальчика уставшего Мастера, несмотря на критиков, соседей-доносчиков, управдомов и прочих стяжателей. Где если всмотреться в ночное небо, сквозь сероводородно-ртутно-дымовой туман может мелькнуть голая хохочущая всадница на метле, с развевающимися волосами. А утихомиренные камерами и штрафами, приходящими по почте, гонщики Садового кольца позавидуют летящему ходу ретроавтомобиля, управляемого грачом, которого совершенно не волнуют штрафы. Где Варенухи больше не врут по телефону, в офисе хором и соло поют работники, буфетчики знают единственную свежесть продуктов, а дамам наливают чистый спирт.

Я верю, что Москве самой по душе такой фантастический наряд, подаренный ей Мастером. И я знаю, что она рада улыбнуться тем, кто, иногда, этот наряд, так идущий ей, любовно примеряет.