Любовник леди Чаттерлей. Рассказы

Как сапфировая полноводная вена реки, исполненная пульсирующих волн, бесприютно примыкающих к сухим скалистым телам близлежащих берегов, но не находящая выхода своей первозданной силы, под животворящим покровом свежего ливня разливается неудержимым потоком, так и человек, исполненный чувственности, наполненный бутонами волнующих чувств, влекомый природным стремлением к любви, невольно распускается под влиянием нежного прикосновения, пронзающего душу. Констанция Чаттерли, отпустив прибрежную гавань бесцветной рутины бессмысленного вращения по кромке вертикали жизненного русла, безоглядно открылась навстречу ласкающим волнам и, рискнув всем, шагнув в бушующую пучину, обрела себя.
Конни Чаттерли, урождённая Рид. Воображение рисует молодую привлекательную женщину с медовой внешностью, мягкими повадками и нежной натурой дочери художника. Она - супруга Клиффорда Чаттерли, наследника аристократической среды британского общества. Война надругалась над многими проявлениями созидательной силы жизни, не пощадив и юную чету Чаттерли. Страшное увечье Клиффорда обрекло существование обоих на длительное мучительное безысходное кружение в водовороте стоячей пресной воды, безутешно мелеющего и лишённого надежды. Духовный ручей долгое время подпитывал этот сложный паззл двух личностей... Но изначальная мелкая брешь ментальной несовместимости была существенно подточена острыми струями однообразного отяжелевшего искажённого существования... Движения поддержки друг друга на влажной безжизненной почве тяготят обоих. Душа Конни сжимается в предчувствии безысходности безумия, пока судьба не разрушает её опасения посредством встречи с Оливером Меллорсом, егерем леса поместья Чаттерли.
Я долго шла к знакомству с Констанцией. Наконец, мы встретились. Заглянув в её глаза, я увидела в ней собирательный образ, символизирующий женщину. Не леди Чаттерли, не Конни, не Констанцию Рид. Женщину, лёгким движением лепестковых ноготков, остро надрезавшую свою мягкую плоть на уровне полнокровного солнечного сплетения и с изысканным бесстыдством тонкой нитью извлекающую наружу свою женскую первозданную суть - душу. Я смотрела в омут её глубокого естества, и осознала, что, читая, ощущаю определённую цикличность моего отношения к роману, сходного с волнообразным внутренним потоком самой Констанции. Чувствительность Конни, объятой мёртвыми пальцами страстного одиночества, взращённая обезвоженным бездушным симбиозом с заносчивым Клиффордом, выраженная чрезмерной тревожностью, беспощадным самокопанием, заточенная острыми зудящими концами в недры её сути, отразились во мне разочарованием и жалким сочувствием нескладному будущему Конни. Поиск ключа избавления от ледяного ожерелья одиночества - физическая бездушная связь с писателем Микаэлисом, безликая и бесплотная, словно мимолётное прикосновение к неподвижной водной глади. Здесь чувственность Констанции обрела плотные границы, благодаря познанию себя сквозь неудовлетворение, отчуждённое самосозерцание. Отсутствие понимания на духовном и сексуальном уровнях разбили иллюзию Конни о маленьком плотике тихого удовольствия в безбрежном коллапсе семейного океана. Её разочарование стало предпосылкой для моего собственного: адюльтер ради адюльтера, от скуки, меня отталкивает. И чувственная игра душ, разлитая бликами плотских утешений между Констанцией и Оливером Меллорсом, сначала показалась мне лишённой глубины. Да, это жадное влечение двух голодных тел, ведомых испепеляющим желанием насыщения было весьма прозаическим. Но утоление телесной жажды не исчерпало потребности в духовной близости. Конни стремилась к любимому человеку, прижимаясь обнажённой оболочкой тела, не имея возможности касаться оголённой душой. Её женское желание познать мужчину полностью, ласково проникнуть в его мысли, окунуться в его мир и родить ему ребёнка лишают полноты острую чувственность, передавая пальму первенства мягкой нежности чувства. Логика Констанции мне не совсем близка, я с трудом могу вообразить себя в её положении, при всех её обстоятельствах, но она мне понятна. Конни обрела себя в любви. И я, читая, удовлетворилась. Сюжет наполнился иным смыслом, открывшим для меня новую грань лазурного кристалла гармонии чувств.
Книга понравилась. Зря многие относятся к ней с беспочвенным презрением. Роман незаслуженно загнан современным обществом в рамки восприятия 1928 года. Ах, да, тут же и желание и секс и оргазм… Несмотря на обилие сцен эротического характера несколько наивного содержания, не буду ханжой и скажу, что их эпизодические появления выгодно оттеняли рельефы сюжетного полотна. Пикантность земных природных отношений с егерем ярко контрастирует с пресным снобизмом британских джентри. Автор умело играет на таком балансе. И роман от этого наполнился пульсацией алой крови... Если сразу отталкивает - лучше не продолжать вовсе. К тому же, эссе Лоуренса, в качестве послесловия, предельно ясно обозначает смысловую позицию данного романа и объясняет его откровенный сексуальный элемент. Но кроме любовной линии книга имеет другие преимущества. Образы весьма привлекательны. Они характерные, плотные, настоящие. Каждый наполнен грамотной дозой положительных и противоположных качеств. Они отвращают, ошибаются, предают, любят, страдают, притягивают, как мы сами. Им веришь... Роман написан лёгким цветущим языком. Кажется, он источает аромат лесной свежести нектарного июня... Произведение интересно в прямом смысловом контексте, но остро поднимает и несколько довольно сложных тем. Это и вопрос разложения нового индустриального общества и проблема социального неравенства и морально-этическая дилемма института брака... Но следует заметить, что несмотря на все отступления от основного пути, книга - о женщине, о вечном стремлении наполнять наполнившись, о любви…Звучит слишком банально? Но разве река жизни не есть плавным течением путями предсказуемостей, наполнить пульсом жизни которые может только сокрушающий ливень любви?

История о женщине, которая разрывается между платонической любовью к мужу-калеки, в сексуальным влечением к садовнику.

О любовнике наслышана давно, но так и не доводилось его прочитать. 

Первая часть меланхоличная, пропитанная политическими размышлениями.

Книга скорее про что-то приниженное, чем про любовь и возвышенность. Такая тянущаяся резина, я все ждала когда же будет тот самый скачок сюжета, который дает такой мощный пинок, что с головой уйдешь в книгу и очнешься только на последней странице. И в какой-то момент у меня поселилась мысль «и чем все это закончится». 

В общем книгу было интересно читать больше в историческом ключе чем в литературном. было интересно сравнивать тот период с современным. Вот есть книги, написанные 100 лет назад, но в них совсем не ощущается этот временной разрыв, в любовнике четко это выражено. То как раньше относились к той или иной ситуации, сейчас уже кажется вымыслом.

В целом не пожалела что таки решила ознакомиться с книгой, но и восторга от нее не получила, книга прошла фоном, поставлю галочку что прочла, на этом и закончим.

Интересная попытка исследования человеческой чувственности, но напрочь лишенная живого переживания: большинство героев говорят об этом как о сугубо аналитической проблеме, длинно и занудно. Анализируют то, что сами ни в грош не ставят. В итоге они так ни к чему и не приходят, зато количество страниц растет в геометрической прогрессии. В итоге самого действия на объем текста хорошо если половина.

Отдельно странны попытки автора "дать голос" женщине, которые оборачиваются старой как мир историей соблазнения Евой Адама. Причем не просто соблазнить, а непременно влюбиться. При этом, конечно, для женщины не существует иного пути кроме как бросить постылого мужа и устремиться в неизвестность, будучи беременной не от него. Причем устремиться в сторону развода и нового брака, а не благопристойной жизни, например, с отцом. Логика? Да вы о чем, право же, это ведь женщины. Не бывает женщины без мужчины, а кто пытается бунтовать - высохнет и станет злой как Хильда, сестра главной героини.

Эротический роман, который в свое время не принимали на родине. Эту книгу когда-то продавали только в пиратских книжных магазинах. Если их переводили, то этим не гордились, а тихонько отмалчивались в стороне. О чем эта книга? О любви? – Нет. О похоти? – Я думаю, нет. Об откровенных сценах, о которых в открытую стараются не говорить? – Нет. К тому же сейчас некоторые современные книги более откровенны, чем «Любовник леди Чаттерли». Тогда о чем она? – Как, по-моему, она о чувственности. О том, что секс – это не только физиология, не только удовольствие, не только оргазмы, а еще внутренняя чувственность. Иногда из-за плотских отношений чувственность будто истончается. Когда один партнер забирает, но не отдает. А иногда чувственность наполняется и бьет через край. Когда оба партнера жаждут друг друга, открываясь всем естеством. Кажется, что эта история малость цинична и ядовита. А еще как, по-моему, ее запрещали не потому что она откровенна, а потом что автор открыто насмехался над лицемерами и над поборниками морали, которые скорей всего больше остальных предавались удовольствиям под защитой стен собственных домов. Мне иногда казалось, что я будто видела усмешку автора, когда он писал книгу, и когда он представлял реакцию читателей. Эта история не о свободе плоти. Эта история о свободе чувств. Свободе животного естества, которое люди скрывают за маской цивилизационного общества. Как мне кажется, это больше сатира, чем банальная эротика. Этим она и цепляет – своей откровенностью и прямолинейностью.

Лоуренс решил до конца завоевать расположение женщин, поэтому очень достоверно изобразил мужа-инвалида, у которого парализована вся нижняя часть тела. По рассказам женщин таких мужей чрезвычайно много, не инвалид, так на рыбалке застудился, на спецзадании облучился, совершил над собой духовную экзекуцию с отрезанием или еще какая оказия. У Лоуренса получилось более достоверно, поэтому воспитывать доверчивость можно с помощью его книги. Сюда же можно присовокупить всех погибших пап летчиков-испытателей, убитых на бандитских разборках и прочих 28 панфиловцев. На этом, собственно, и базируется надуманный героизм, ибо если верить историям, рассказанным женщинами и другими особями с женским началом, то у нас вокруг одни великие баскетболисты и их родственники, а все девочки оплакивают погибших парней-байкеров, спасавших котенка с дерева.

Грядет мировая революция. Пролетарий придет в виде грубого егеря, который на самом деле хорошо воспитан, лукаво картавит и из приличной еврейской семьи. Что касается верхов, что уже не хотят и низов, что уже не могут, то здесь все зависит конкретно от ваших предпочтений. В общем, вся эта чепуха, что придумываешь по ходу чтения, гораздо более занимательна, чем само произведение. "Леди Чаттерли" оставила меня равнодушным, настолько, что сие значение максимально приближено к возможному абсолюту. Речь идет о людях, чьи проблемы тебя, мягко сказать, мало волнуют. Обычно, если у читателя не получается примерить на себя предлагаемую ситуацию, то можно попытаться найти другой смысл, некий голый актив, принцип, который пытался донести до аудитории автор. Абсолютно все, за что бы не брался этот писатель, у него упирается в платное чувство справедливости. На этом кривом пути автор далеко не первый, но, если он встает на сторону женщины, то пытается всячески подчеркнуть, что он мужчина. За собственные права сможет выступить любой дурак, но если удается заполучить в свои ряды, как это кажется, лицо незаинтересованное, то это придает извечной битве за справедливость особый оттенок правдоподобности. Если писатель радеет за счастье низших классов, то выглядит это эдак по-панибратски, будто Ленин спустился в карьер и ухватился под рукоплескания фотоаппаратов за то самое пресловутое бревно. Потом еще для пущего юмора Лоуренс начинает разглагольствовать о мужском и женском начале устами единственного своего брутального героя, но, ха-ха, к началу самого Лоуренса все это имеет мало отношения. Довольно долго можно думать, что книга написана женщиной. Потом случайно замечаешь мужское имя на обложке.

По части убедительности автор ушел гораздо дальше своих смысловых аналогов. Ему веришь гораздо больше, чем тому же ласковому подхалиму Харуки Мураками или грязным откровениям Сафарли-Вишневских. Последние явно опоздали во времени, поэтому лавров Лоуренса им уже не видать. Дело, собственно, даже не в том, что свой семинар автор "Леди Чаттерли" построил на сравнении самых различных видов справедливости - на уровне полов, классов, где-то даже был намек на равенство перед богом. Смысл в том, что тема эта по сути у Лоуренса единственная. Даже эти его многочисленные описания постельных моментов, которые сто лет назад успешно выдавались за порнографию, а теперь ничего кроме острой зевоты не вызывают, и они ни что иное, как попытка казаться честным, а заодно и оригинальным. Сложная задача, не правда ли? Ни чуть не бывало. Задачи и не было. Как тот самый Горбушка из "Республики Шкид", который очень искренне писал свои стишки и негодовал по поводу того, что над ним все смеются, тот же самый Мазох когда-то написал свою "Венеру в мехах". Написал ее о любви, но кто это понял? Кто поймет, что, например, "Крейцерова соната" Толстого о любви? О чем угодно она - о мужском шовинизме, о ненависти, о попытке оправдаться. Но это все мишура, ибо основное у Толстого - это нравственное чувство, построенное на любви к нему. И если туда намешана жена вместе с семьей, то это именно то, из чего эта любовь и состоит. Примерно так же у Мазоха - любишь госпожу, так люби ее вечно. Нечто похожее потом изобразил и Набоков в своей "Лолите", тяга к малолеткам (извольте им хранить верность)- это всего лишь приманка, как издевательства у Мазоха или порнография у Лоуренса. Как все это похоже-то, обратите внимание.

В итоге, примерно обозначилась аудитория Лоуренса. Народ всегда требовал себе новогодней справедливости и вот, ему ее дают бесплатно, за цену книжки без картинок. Уверен, впрочем, что существуют и с картинками. И фильмы соответствующие сами напрашиваются отдельной статьей в бюджете страны. Вера, хотя и слепа, требует постоянной подпитки, пусть и то, что перед глазами, никак не соответствует тому, о чем мечтаешь.

p.s. А, ну и тот старый анекдот. "Почему женщины смотрят порнофильмы до конца? - Потому что они думают, что в конце фильма все поженятся."

У мужа Констанция Чаттерли в результате ранения на войне парализована нижняя часть тела. Молодая женщина – фактически вдова при живом супруге – грустит и чахнет. Любопытную идею подбрасывает папенька героини: а не завести ли любовника? Однако эта отчаянная попытка вдохнуть в себя жизнь не увенчалась у Констанции успехом: начинающий писатель Микаэлис оказался каким-то самовлюбленным типом. И только рядом с простым лесником Оливером Меллорзом Конни расцветает, ее женское начало пробуждается. У Меллорза непростая судьба, мы узнаём его историю по мере развития сюжета, но что-то как-то меня ничего в ней не зацепило, не побудило сопереживать ему, его жене или леди Чаттерли. И муж Конни, мечтающий о наследнике любой ценой, но содрогающийся при мысли, что отцом ребенка может стать плебей, тоже тёплых чувств не вызвал.

В романе очень много эротических сцен, но по нынешним временам они выглядят вполне невинно. А ведь автору за его смелость пришлось «отгрести» по полной от своих современников. Книга, на мой взгляд, слишком растянута. Создалось ощущение, что сюжет – лишь иллюстрация к философским и социально-утопическим идеям автора, выраженным в спорах героев-аристократов. Очень уж навязчиво звучат их рассуждения о вопросах пола, различиях междумужчинами и женщинами, проявлениями их сексуальности. Да оно и понятно: книга-то написана в 1928 году, когда эти темы активно муссировались интеллигенцией, осмыслялось различие «мужского» и «женского» начала, Европа всё ещё зачитывалась книгой Вейнингера «Пол и характер». Не понравилось и то, как описано общение героини с ее возлюбленным: всё как-то грубовато и топорно, а в этих их словечках, понятных лишь двоим, есть что-то такое искусственное, натужное. И, дапростят меня поклонники этого романа, я не вижу никакой особой любви между леди и мужланом-лесником, а мотивы некоторых их поступков просто вызывают недоумение.

Слушала книгу в начитке Ирины Ерисановой, средненькой такой.

"Любовник Леди Чаттерли"
Ох, и горячая эта книга!
Но для меня она раскрылась в первую очередь как познание любви через секс.

Эта книга постоянно граничит с абсурдностью сексуальной фантазией автора и тонкой гранью, чистой искренней любви. Любви запретной, в силу социальных статусов. Но от этого не менее сильной.
Мне одной показалось, что Лоуренс хотел показать читателю через героев, что мужчина и женщина по-разному относятся к сексу? (И это в 1928 году то! Когда открыто о сексуальных желаниях не говорили!) Что есть мужчины, которые не могут доставить женщинам сексуальное наслаждение, они стараются только ради своего удовольствия. В таких союзах женщины страдают, чахнут, начинают искать любовь на стороне.
Тут богатая почва для размышления не только относительно секса и природе человека.  Тут главные герои часто и много рефлексуют.  Их мысли, размышления, страхи автор прекрасно изложил на страницах своего романа. Это позволяет нам понимать их поступки. Понимать, но не принимать их. Другие времена, другие нравы.
Это моё первое знакомство с Лоуренсом и я скажу, что книга мне очень понравилась. Несмотря на банальный сюжет (снова супружеская измена), несмотря на то, что бОльшую часть я смеялась в голос и до слез, от невообразимых  ласковых слов женских гениталий, или к примеру, над ее монологом с мужским достоинством. Мне все равно понравилось. Для 1928 года это было откровенно, скандально и вызывающе, для 2021 это пошло и неправдоподобно. Возможно поэтому у романа низкий рейтинг на ЛайфЛиб.
Единственный минус для меня это финал. Ну зачем, зачем он открытый. А с другой стороны мы сами можем его дописать у себя в голове! Читать или нет, решать вам.

Зато я посмеялась. Знаете это такой "криж". Возможно на то время эта книга была очень даже и интересная и актуальная, но сейчас, когда в мире существуют книги а-ля "365 дней" и "50 оттенков серого" - смешно читать было это произведение. Вот я ожидала другого. Даже не эротического романа. Я вообще почему-то думала, что будет что-то в духе Остин. Я ждала измены, интриги. А, получила банальный сюжет.

Сюжет этой книги настолько банальный и предсказуемый, что я думала : "а, может закрыть книгу?". Но, вот чувство ответственности (ну и ещё я верила, что вдруг что-то измениться) не давали мне закрыть сие творение.

Наверное, это не самое лучшее произведение того времени. Есть классика, которая не стареет, а есть классическое произведение, которое раньше может и вызывало ажиотаж, но не сейчас.

Очень даже понравился этот роман. Прежде, чем приступить к нему, прочитала несколько рассказов автора. И знаете, они мне тоже почти все понравились Такой приятный слог, интересные ситуации и запоминающиеся герои️

Автор удивительно тонко, смело и откровенно описывает чувства своих героев, что обычно более свойственно женщинам. Это, определено, подкупает. 

В этом романе в центре сюжета находится любовный треугольник, на вершине которого женщина (что удивительно и невероятно смело для того времени) - Констанция Чаттерлей, ее наполовину (ниже пояса) парализованный муж Клиффорд и горяяяячий любовник - лесник Меллорс. 

Не знаю, есть ли в этой книге настоящая любовь, но похоти и желания хоть отбавляй По ходу чтения в голове возникал вопрос: «А появился ли бы лесник, если бы муж не был парализован?!»

А вообще ощущения от этого романа неоднозначные. Мне иногда было немножко неудобно, что я как будто бы подглядываю за чужой жизнью в спальне, за двумя влюбленными, занимающимися sеХом, за их очень интимными разговорами. У всех ведь свои причуды  

Почвы для размышлений здесь хоть отбавляй. Во-первых, финал книги довольно открытый. Во-вторых, интересно было ставить себя на место каждого из главных героев и думать, как бы поступила я. 

В современном мире ситуации с любовными треугольниками довольно обыденны, практически неудивительны и не так уж порицаемы, к сожалению, но книга впервые была опубликована в 1928 году, соответственно ее запрет во многих странах довольно объясним 

Думаю, многим эта книга не будет близка из-за неспешности и наивных описаний sеХуальных встреч влюбленной парочки, но если копнуть поглубже, то роман довольно занятный ️