Любовник леди Чаттерлей. Рассказы

Чувствительность - спящая кобра:
Лишь тронул слегка и укус...
И вряд ли на помощь так скоро
Придёт добродетель - мангуст,

Когда сладкий яд жаркой страсти
Смысл здравый отправит в утиль...
Зовёт резво похоть на кастинг,
Привычный уродуя стиль,

Обычной твоей жизни, правил...
Держаться совсем нету сил,
Когда за спиною оставил,
Ты то, раньше чем дорожил...

Сомнения - минное поле:
Любой шаг и мозг на куски...
Запретов ломают пароли
Торчащие дерзко соски

От мысли о будущей встрече...
Ну, здравствуйте, демоны... Фас!!!
Без жалости пусть искалечат
Покоя душевный каркас...

Любовь - кусок мяса сырого:
Лишь с кровью имеет свой вкус,
Когда, ни табу, ни стоп-слово
Не сменят губительный курс,

Что выбран в волнительный связке
Желаний с фантазией... Кайф!!!
А демоны жёстко, без смазки
Насилуя, тащат не в рай,

А в адский спецраспределитель
Для грешников класса "5 звёзд"...
Ты главный герой тут - не зритель:
Рога чисть, расчёсывай хвост...

Несколько реально обычному человеку из плоти и крови сопротивляться соблазну, который внезапно накрыл сознание, душу и, самое главное, тело??? Как суметь отстраниться от таких мыслей, которые ежеминутно пронзают саму сущность восприятия жизни, как таковой и не просто тянут в бездну соблазна, а ведут себя надменно и нахально, постоянно полначивая: "Покорись нам... Не будь придурком... Другого шанса может уже не быть... Ты достоин делать то, что желаешь сам..."??? В какие рвануть глухие дали, чтобы не видеть объекта соблазна, если сама визуализации вторична, а фантазия может рисовать такие пейзажи в воспалённом от запретных мечтаний мозгу, что не важно, где будет твоя локация, когда всё уже практически решено??? Противиться соблазнам противоестественно для обычного человека, ибо всё равно он сам отыщет десятки причин поддаться соблазну, оправдывая в итоге самого себя... То есть, соблазнение рано или поздно произойдёт, а оттягивание времени для этого похоже на некое кокетство перед границей латентного приличия... "Ну, блин, соблазнился и что??? Один раз живём!!! Будь, что будет потом... Разберёмся!!!" Знакомо??? Думаю, да... Даже, если кто-то  презрительно хмыкнул и горделиво оглядел себя, твердого, как кремень, в плане соблазна, в зеркале... Молодец... Возьми пирожок с полки и засунь свою гордыню в места на столь отдаленные... Может ещё не пришло твоё время для соблазна или то, что ты им не считал уже случилось...
Мне кажется, хотя утверждать это точно не могу, что нет на нашей планете безгрешных людей... Просто степень соблазна у каждого своя... Для кого-то и тайно съеденная конфета при диете уже соблазн, а  для кому-то и воровство из госбюджета так себе, мелочь... Безгрешных нет... Ангелы живут выше...
На личном примере скажу... Поддавался ли я соблазнам, вопреки всем и всему??? Миллион раз... Жалею ли об этом... Ни грамма... Смог ли я противостоять соблазну??? И такое бывало, хотя и гораздо меньше... Я грешен до такой степени, до которой я сам решил таковым стать... Не больше и не меньше... Все мои решения - сугубо мои личные, не учитывая внешние факторы, ибо спонсором любого результата, плохого или хорошего, был только я... Браво мне и бис!!! Фото в рамку и карикатуру на заборе!!!)
По поводу данного романа: сперва я его прочитал в юности при ошибочном мнении, что это разгульная эротика... Второй раз прочёл уже более зрелым и понят, что это разгульная, психологическая мясорубка при наличии где-то там эротической подоплёки... Соблазнение и разрушение табу на уровне государственного замшелого ханжества, клеймит капитализм по всем фронтам, включая тиранию института семьи социального геноцида... Мрачная лирика угнетённого подсознания и пёстрый расцвет игольчатого возбуждения для тех, кто новый мир готов построить, но не готов ломать при этом старый... Трагичность редких радостных моментов в книге эхом революционного оргазма звучит среди душевных гильотин... Но лучше стать финальным эхом, чем бубнеть вечные сонеты над грешной землёй...
4 из 5 - талантливая летопись слабостей человечества от самых ранних моментов его душевной шизофрении... Будь сам собой, но помни, что эта привилегия когда-нибудь всё равно будет наказана...
Рекомендую... Плюс две экранизации советую - эротическую с Сильвией Кристель (присоединяйтесь к моей ранней ошибке !))и  британскую драматическую 2022 года, ссылка на отзыв тут - https://www.livelib.ru/group/435/post/142246-putevoditeli-po-chelovecheskoj-enutosti

На мой взгляд, это одна из тех книг, которые обязательно нужно рассматривать в контексте того времени, когда она была написана. Безусловно, во время публикации она вызвала шок и возмущение, ведь тогда казалось совершенно неприемлемым говорить о сексе, да ещё и признавать, что у женщины тоже могут быть свои потребности в этой области. Сейчас же все это воспринимается совершенно иначе: да, в книге много эротических сцен, но описаны они довольно «мягко», без пошлости.

Леди Чаттерли (она же Констанция, она же Конни) - жена сэра Клиффорда, который вернулся с войны (первой мировой) инвалидом. Их семейная жизнь и до войны не была особо «тёплой и страстной», а уж теперь и подавно. Сэр Клиффорд, страдая как физически так и морально, с головой уходит в писательство. Констанция же скучает и чувствует, что жизнь ее не приносит ни радости ни удовлетворения, детей у них нет и ей совершенно не в чем реализовать себя. Все меняется (не сразу, конечно, но все же), когда она сталкивается с лесничим Оливером Меллорсом.

Как ни странно, ни один из героев не вызывает симпатии, кроме, пожалуй, Меллорса с его сарказмом и спокойной мужской силой. Конни и сэр Клиффорд получились слишком одномерными (она - неудовлетворенная жизнью и жаждущая страсти; он - инфантильный и эгоцентричный, с пренебрежением относящийся ко всем, чье положение в обществе ниже). Вообще, Конни показалась мне безликой и скучной героиней. В начале романа Лоуренс пытается убедить читателя, что она умна и любознательна, но как-то не верится…особенно после такой сцены: Конни и Меллорс в постели после жаркого секса, Меллорс выдаёт довольно страстную речь о классовом неравенстве и несправедливом устройстве общества…ответ Конни?… «глубоко-интеллектуальное» замечание о том, что у Меллорса волосы на груди и лобке разного цвета…воистину наблюдение «умной» женщины!

К сожалению, надо признать, что помимо тех самых эротических сцен и нескольких любопытных диалогов о сексе, различиях между мужчинами и женщинами и классовом неравенстве, все остальное читать было довольно скучно.

Поэтому, мы все равно возвращаемся к историческому контексту и к тому, что сам Лоуренс считал важным в этом романе

Я хочу, чтобы мужчины и женщины думали о сексе честно, ясно и до конца. Даже если мы не можем получать от секса полного удовлетворения, давайте, по крайней мере, думать о нем безбоязненно, не оставляя белых пятен. Все эти разговоры о юных девушках, девственности, чистом листе бумаги, на котором еще ничего не написано, просто чепуха. Невинная девушка, не имеющий сексуального опыта юноша пребывают в состоянии мучительного смятения. Они в плену у разъедающих душу эротических чувств и мыслей, которые только с годами обретают гармонию. Годы честных размышлений о сексе, поражений и побед в конце концов приводят к желаемому результату — истинной, прошедшей все испытания чистоте, когда половой акт и представления о нем начинают существовать гармонично, не мешая друг другу.

По поводу романа «Любовник леди Чаттерли» (Эссе)

В данном сборнике, помимо самого романа есть ещё несколько рассказов. Написаны они довольно неплохо и понравились мне даже больше, чем роман…вот только все они очень грустные и одних так и веет безысходностью и тоской.

У этой книги стоит возрастной ценз +16, а я бы поставила все 25. И не потому, что я Синий чулок или забочусь о нравственности подрастающего поколения. В наш век пятидесяти оттенков всех цветов радуги в интернете, кинозалах и по телевизору, говорить с десятиклассниками на тему - откуда берутся дети - даже смешно. Просто для большего понимания этой книги нужен хотя бы небольшой опыт. Не кувырканья в постели и не разочарования от первой любви, а опыт постепенного познания себя, своего партнёра и своей сексуальности, которую в романе называют красивым словом "чувственность". Я бы вообще посоветовала прочитать эту книгу всем, кто собирается вступить в брак или уже состоит в нём некоторое время. Тем парам, чья чувственная жизнь несколько застопорилась среди житейской суеты. Тем, кто не может найти себя в мире плотских удовольствий. Но не уверена, что советовала её к прочтению тем, кто сейчас одинок. Слишком сильна эта книга, слишком чувственна. И читать её надо не торопясь, постепенно погружаясь в себя и свои ощущения.

Только не думайте, что это роман из разряда тех, которые пишут Джуд Деверо и Ко или уже упомянутые здесь "пятьдесят оттенков". Это всё-таки классика. Здесь совершенно другой язык. Здесь много разговоров на отвлечённые темы. Даже про Советский Союз можно найти. Или про положение шахтёров. Или как улучшить продажи угля за счёт перевода топлива в электричество.

Но всё-таки это роман о любви. О любви разной. О любовном треугольнике и даже любовном квадрате. О любви плотской и душевной. Извращённой и эгоистичной. Под последними я не имею в виду садо-мазо и им подобное. Просто некоторые герои в книге не умеют любить, не только в силу своей физической ущербности, но и ущербности душевной...

А ещё во время чтения понимаешь - какие же мы зашоренные. Сами себя загнали в рамки общественных отношений и предрассудков. Леди полюбила егеря. Кошмар! Позор! Трагедия! Что теперь делать? Как скрыть такой срам? Ведь от него могут пострадать вся семья, включая детей сестры и молодую мачеху.

Очень поверхностно, но в книге затрагивается и тема этического выбора - остаться с нелюбимым мужем-инвалидом или позволить себе быть счастливой с другим мужчиной. И таких вопросов можно задать ещё много. Вопросов, которые люди придумали себе сами. И тогда понятна полная отчаяния фраза этого самого егеря Меллорса: "Мир - скопище безмозглых идиотов... Но вы правы, в нашем положении надо спасаться любой ценой"

Любой ценой... А как раз про цену, которую придётся заплатить ГГ за счастье быть вместе, почти ничего и не написано. Конец у этой истории открытый.И именно за это я снизила оценку.

Книгу прослушала в прекрасном исполнении Ирины Александровны Ерисановой. Мне показалось, что некоторые моменты (особенно 12 глава) не оставили её равнодушной.

Не только содержание этой книги, но и её история оказались увлекательными. Публикация вызвала настоящий скандал из-за откровенных описаний сексуальных сцен, и в разных странах книга была запрещена. В 1928 году в Великобритании роман был полностью запрещён к изданию, а готовый тираж был изъят и уничтожен. Впервые полную версию без купюр опубликовало издательство Penguin Books только в 1960 году.
Роман был неоднократно экранизирован. Автор создал три версии произведения, и последний вариант он сам признал окончательным.
В книге описывается классический любовный треугольник: молодая и красивая леди, её муж-инвалид и угрюмый, даже несколько злобный лесник, который присматривает за поместьем. Кроме того, роман затрагивает социальные (муж, леди и лесник происходят из разных сословий) и сексуальные аспекты. Подробно описываются пробуждение сексуального влечения у Констанции к леснику и их любовные сцены.
Произведение поднимает множество важных проблем. Ситуация, в которой оказалась главная героиня, противоречива, но реальна и жизненна. Как должна поступить молодая и привлекательная леди, если из-за инвалидности мужа она лишается такой важной составляющей семейной жизни, как секс? Должна ли она полностью посвятить себя выпавшему ей нелегкому жребию и игнорировать свои собственные потребности, или же она не должна лишать себя полноценной жизни и возможности быть с другим мужчиной счастливой женой и будущей матерью?
В романе много рассуждений от лица женщины и не меньше — от лица мужчины. Интимные и страстные события описаны подробно, но без пошлости.

Начну тут с того, что ещё учась в старшей школе я бралась за чтение этого романа и единственное что я из него запомнила, что не особо поняла, что же такого прямо развратного там было. Но увы, сам сюжет, самих героев я уже совершенно не помнила, и вот как раз появилась возможность полностью с этим произведением познакомиться.

И знаете, что скажу? Первое впечатление осталось всё тем же самым, ничего уж прям осудительного для наших дней в виде эротики я тут не увидела. Ну просто потому что это подано красиво, литературно, а не грязно, вульгарно и на фоне массы современной литературы почти что эталон любовной прозы. Просто потому что если вы читали дамские романчики 18+ то вы там увидели вещи и значительно хлеще, а тут так скажем всё ещё безобидно.

Так почему тут книга стала чуть ли не грешной и порочной? Ну потому что когда она была написана, на подобные вещи из романа были наложены табу. Во-первых, потому что есть сцены интима, а в те времена это просто недопустимо было описывать подобным образом. Вы что, это недопустимо, это только в спальнях, да и то такое не обсуждают. Во-вторых, потому что здесь есть измена супругу, а это ещё больший вызов публике и общественности. И я в принципе понимаю мысль автора в том, что ну были женщины которые вступали в брак не по любви и водили шашни на стороне и были мужчины, которые жили на несколько домов разом не стыдясь такого поведения. Ну, вот в это и тыкает автор.

От себя же хочу сказать, что иногда проблемы создаются ради проблемы. Общество обществом, мораль моралью, но если есть желание уйти, то зачем терпеть или ждать чего-то. Ну да ладно, финал у истории даёт шанс на какое-то решение и будущее.

На мой взгляд, это лучшее художественное произведение в слове о сексе, эротике, животных инстинктах, которые могут перерасти в нечто возвышенное под названием Любовь.
Мне известно, что современники принимали эту книгу в штыки, как и всё достойное того, чтобы жить и радовать человечество. Хорошо, что роман дошёл до наших дней, и я имею счастье его перечитывать, когда мне захочется. Автор прекрасен, тонок, не вульгарен. Книга для взрослых, кем слово"чувственность" понимается правильно и радушно. Это редкость. Роман - жемчужина мировой литературы. Что такое измена? Так ли она страшна, как кажется? Может, ли жизнь быть полной без сексуальной составляющей? На все эти вопросы для меня ответила эта книга.

Возможно в 20-ые годы ХХ века это произведение было настолько ужасно откровенно порнографическим, что его запрещали. Тогда это было смело и в новинку, но нынче этим никого не удивишь, в некоторых современных книжках есть описания и покруче. К тому же эротических сцен в романе не много, больше объяснений мотивов и поступков Конни, а также косвенно затрагиваются и другие вопросы, например, такие, как социальное неравенство, классовое расслоение английского общества.

По сути роман этот о супружеской измене и о том, что женщину к этому подтолкнуло. Констанция далеко не положительный герой и не образец для подражания. Она всегда жила для себя, так как она хотела, как ей нравилось. Её беззаботная, счастливая, свободная юность сменилась такой же молодостью. Когда её сестра Хильда вышла замуж, она тоже задумалась о браке. Конни вышла замуж за аристократа Клиффорда Чаттерли не оттого, что полюбила его, а потому, что с ним она могла продолжить вести привычную беззаботную и респектабельную жизнь. Но не сложилось. Началась война, на которой Клиффорд получил тяжелое ранение, в результате которого нижняя половина его тела осталась парализованной. Всего через полгода после свадьбы Констанция из жены превратилась в сиделку. И тут выяснилось, что Констанцию и мужа ничего не объединяет, они абсолютно разные люди и она не готова всю свою жизнь посвятить заботе о нём.

Конни страдает, скучает, изводится. Да так, что даже папа намекает ей на то, что ей нужно завести любовника. В принципе муж тоже не против, даже готов признать ребенка своим, если Констанция родит. Только никто не думал, что леди Чаттерли может связаться с егерем. Это шок. Заведи она интрижку с мужчиной своего круга, все было бы нормально, многие бы ее даже не осудили, а отношения с человеком ниже классом - это стыд и позор.

Констанция не та героиня, которую хочется пожалеть и посочувствовать, хотя в принципе тут есть чему сопереживать. Автор поворачивает всё так, чтобы Конни в глазах читателя выглядела страдалицей, привязанной к мужу. Но она богата, живет в загородном поместье, у неё есть прислуга, она вольна делать всё, что душе угодно. Да многие женщины хотели бы оказаться на её месте! У неё был выбор, она могла развестись с мужем-инвалидом, некоторые бы её осудили за этот поступок, зато не пришлось бы искать удовольствий на стороне. Да в принципе в книге нет ни одного положительного героя. И Клиффорд, и Меллорс, и Хильда, и миссис Болтон скорее отрицательные персонажи.

Но самое ужасное в этом произведении это открытый финал. Я их вообще не люблю, а здесь мне кажется он вообще ни к месту. Я хотела бы знать видит ли автор Констанцию и Меллорса вместе. Я героев вместе не вижу, поскольку их связывал только секс без обязательств. Что будет когда эти обязательства появятся? Моё мнение таково: такая эгоистка, как Конни, наигравшись с егерем, найдет себе нового мужика и наверняка своего круга.

Ожидания: наивная, эфемерная и ситцевая чопорная старосветская клубничка, слегка тронутая нафталином.
Суровая реальность: жестокое обращение с детьми и животными, чудовищные кинки, разговоры "что же будет с Родиной и с нами" и, внезапно, большевики.

Эта одна из самых угнетающих и беспросветно мрачных книг, которые мне доводилось читать в жизни. Как будто смотришь "Реквием по Мечте", когда-то тогда, в школе, в первый раз, только книжка, которая вроде как задумана автором как романтическая. Но что это за “романтика”... героиня, её зовут Конни, замужем. И муж её остался после войны инвалидом, ему парализовало нижнюю половину тела. Понимая, что такое положение дел тяготит его молодую жену, он соглашается, чтобы она устроила свою интимную жизнь так, как сочтёт нужным, а если вдруг получатся дети, так это и отлично, он всех признает своими и воспитает как настоящих лордов.

Казалось бы, уже неплохая драма! Если бы она оценила то, что супруг поступился мужской гордостью! Если бы он действительно поступился... но нет, муж чуть ли не палкой в спину подталкивает жену "ну иди, давай, изменяй" потому, что мало её ценит, у него вообще в голове сплошная индустриализация, жена - это такой станок для производства наследника.

Тут, вроде бы, читательское сердце уже приготовилось пожалеть героиню, но так ведь нет. Надоумленная сходить "налево" собственным мужем, Конни в ближайшем лесу немедленно втрескивается в лесника-гопника, грубияна, альфача, сексиста, расиста, гомофоба и хама.
Чего только стоит их первая встреча! Героиня слышит детский плач, выходит на полянку и видит, что лесник застрелил кошку. И не просто застрелил кошку, а на глазах у собственной дочери, которая и рыдает по погибшей киске. И этот скотский егерь еще и орет на ребенка в матерных выражениях, мол, заткнись, чего ты разревелась. На минуточку, у нас такие шутки - это УК РФ 245, подпункт б, от трёх до пяти лет лишения свободы.

И что вы думаете Конни? Немедленно требует уволить егеря? Злится на урода, застрелившего ни за что котеечку? Возмущается тем, что кто-то кричит на плачущего ребенка? Ничегошеньки подобного. Конни начинает томно размышлять, какие у егеря глубокие глаза, полные тоски и вообще как он хорош и как было бы здорово, люби он её прямо тут, в этих гортензиях. Мне люди, конечно, с разными заскоками встречались и в жизни и в книжках - но возбуждаться на насилие над котейками и ор на детей?! Блин, Конни, что с тобой не так, ты латентный Ганнибал Лектор что ли, ну как так-то?

Ну, долго ли, коротко ли, героине удаётся грянуть егеря-зоосадиста оземь и начать сношать. Егерь в процессе очень проникается и начинает вещать. И лучше бы он был немой, честное слово. Вещает егерь о том, как славно, что Конни не выпендривается, место своё знает, вся ему отдается и служит таким отличным набором анатомических отверстий, как и положено порядочной бабе. И насаживаться любит и всегда готова, а то вот бывают еще женщины, которые не попадают на седьмое небо от счастья от одного прикосновения к члену, это потому что они лесбиянки и их надо убивать таких, а то что они мужиков оскорбляют тем, что есть. Да, кстати, ещё бывают чёрные женщины, они конечно противные и “вымазанные грязью”, но для секса сгодятся.
Ну и большевиков герои обсуждают еще в перерывах между скачками, что уж, видимо, без разговоров о большевиках ни одна эротика как-то не была полна.

Сопереживать эротической компоненте романа просто невозможно, так как участвующие в эротических актах герои вызывают захлестывающее, глобальное отвращение, и что уж там - даже гнев, злобные, эгоистичные, испорченные дятлы с эмоциональным интеллектом табуретки. Мне бы было жаль конниного мужа, но так нет, и того под конец книги потянуло разглагольствовать про то, как славно править железной рукавицей и сексуально угнетать свою престарелую нянечку-сиделку. Совсем кукухой тронулся, боярин.

Последняя надежда у меня оставалась на то, что автор не просто так написал эту жуть про то, что в бабе главное дырка, а в мужике неугасимый круглосуточный эпический стояк и "таинственная тяжесть мошонки". Может, автор всё это на самом деле осуждает?
Но нет, из послесловия становится ясно, что героев автор такими написал искренне, мол, надо больше говорить про секс, вот как герои, фаллическое возрождение - хорошо, наука там и прогресс - плохо-плохо. И вот эта эта позиция автора и роняет окончательно читателя в беспросветность.
То есть автор не только придумал героев, которые без задних мыслей и моральных терзаний готовы бросить - один - ребенка и мать-старуху, а вторая - мужа инвалида, и махнуть кутить и беспечно жить в английских колониях. Автор ещё и сам в этом поведении ничего отталкивающего не видит.

В этой книге минус двести семьдесят три градуса по температурной шкале горячей эротики, разве что можно порадоваться, что главные герои - такие два сапога пара и не испортят собой жизнь приличному человеку. Если таковые люди в авторской версии мира вообще есть…

Итого: девочка-пустышка и два невыносимых дурня, один нарцисс, второй токсичный мачо. Секс в романе скучный как труха и такой же далёкий от жизни, как стереотипное порно.

Увы, и ах, но данная книга не поразила меня, не смотря на ореол скандальности, который некогда у нее был. Это простой роман, где женщина выбирает не долг, а чувства. Описание сексуальных сцен, через призму современного времени, выведено очень лаконично, возможно, что раньше это должно было казаться ужас какой пошлостью, но самое главное - запрет на роман представителей разных социальных классов, уже не кажется чем-то аморальным. И вот, убрав, все эти "старые, скандальные" слои, я увидела довольно пресный, женский роман. Он был для меня предсказуем, а когда отсутствует интрига, то, я начинаю, откровенно, скучать.

В центре повествования прекрасная Констанция и ее супруг, лорд Чаттерли. Последний получил увечье и не может передвигаться, у него парализована нижняя часть. А юная Конни начинает страдать, ведь с таким мужем она не знает радости физической близости, да и радость материнства не познает. К адюльтеру ее подталкивают и советы отца, да и сам муж не против, чтобы она обзавелась ребенком, на стороне, понимая всю трагичность ситуации. Но Констанция заводит отношения с егерем и данный факт, что любовник не лорд или, на худой конец, представитель богемы, больше всего возмущает общественность.

Автор выписывает метания, дилемму персонажей, их эмоциональный мир, который штормит перед трудным выбором, но мне показалось, что все это было несколько растянуто. О снобизме и выборе, выборе и снобизме мне рассказывали в романе, ходя по кругу - это раздражало, напрочь отбивая сочувствие к бедной, красивой леди, которая, какой ужас, осталась без секса.

Если подводить итог, то можно сказать, что роман стоит прочесть для ознакомления, чтобы понимать какие раньше были нравы, определенные морально-этические ценности. Ну, и познакомиться со слогом автора, мне вот он не особо понравился. По всей видимости, я не скоро возьмусь этот роман перечитать.

​
У Андрея Платонова есть пронзительный и странный рассказ «Река Потудань»: покалеченный духовно молодой человек возвращается с войны домой и встречает свою любовь.
Гений Платонова сказался в том, что иррациональный страх мужчины причинить боль женщине в любви и сексе, невозможность проникнуть в неё сердцем, растушёвывает одну важную деталь, которая не бросается в глаза при первом прочтении: он возможно утратил свою мужскую силу, и решается изменить любимой… со смертью на окраине леса.
У Лоуренса иначе: скандальная история о женщине, изменяющей своему раненому на войне и парализованному мужу — с лесником.
 
Но на самом деле, роман совсем не об этом.
Точнее, у романа несколько слоёв, одежд прочтения.. которые хочется нежно сбросить, даже сорвать, словно с тела женщины.
Боже! Вечная мука мужчины: в тоске любовного томления срывать одежду с любимой, словно бы листаешь голубые страницы райского дня: вот боттичеллиева вспышка тёплой весны, вот шелковистая осень одежд и надежд, а вот и снежная белизна кожи на груди: вишнёвая веточка по весне: нельзя понять, это выпал поздний снег или лиловой белизной зацвела вишня? хочется коснуться губами.
 
А дальше? Вот женщина голая. Обнимаешь её и… бессильно опускаешься на колени и прижимаешься лицом к её животу: слёзы текут по нему, и дальше… в доверчивый, карий сумрак, похожий на прозрачный промельк крыла птицы в рассветном окне.
Женщина ничего не понимает, гладит тебя по голове, с той же спиритуалистической нежностью, с какой она гладила бы свой округлившийся живот, из которого бы ей, словно сигнал с далёкой звезды, откликалась странная жизнь прозрачной теплотой своих касаний: с такой чуткостью не ступала нога космонавта на луну, как ножка ребёнка ступает на лунно округлившийся живот своей мамы.
 
Платонов и Лоуренс, к слову, изумительно обыграли высший феминизм женщины, её бунт в одиноком и мужском мире, против всей той чудовищной и разрушительной силы войны и цивилизации, которая забирает у неё ребёнка, мужа, любовь.
У Лоуренса взаимоотношение мужчины и женщины — взаимоотношения женщины и ребёнка.
И в самом деле, мужчина часто похож на «прожорливое дитя», жадно требующий женскую грудь, а иначе — слёзы, скандал.
Глубокий на самом деле образ. Словно бы женщина в половом смысле рождается раньше мужчины ( впрочем, как и на стадии эмбриона), она раньше научается чувствовать себя из тела, словно цветок, пробиваясь подснежником стиха над сугробом белой страницы; она стремится чувствовать дальше себя.
Женщина в любви вообще гениальный импрессионист, вдыхающей прищуренным сердцем в себя всю природу, её запахи и краски, смешивая всё это с чувством своим.
А вот мужчина чувствует как бы ущербность своего словно бы недородившегося существования без женщины, и потому — стремится по-детски наивно вернуться в её лоно, насытиться им: родиться вполне: мужчина в юности ( а юн он сердцем всегда)  — сумбурное Кватроченто ( Северное Возрождение).
400 лет разделяют мужчину и женщину в искусстве любви.
 
Телесная любовь в романе описана очень нежно, порой — наивно: так на пуантах сердца душа привстаёт на белой сцене простыни и цветов.
Но плоти в романе — нет. Лоуренс описывает женский оргазм, с его вечными и тёплыми колокольчиками вдоль всего тела так трогательно, что кажется, в затихшем женском теле, словно в осенней реке, с плавающими на поверхности двумя бледно-жёлтыми, лёгкими листами ладоней, можно различить Китеж-Град, с его густыми колоколами, доносящихся из голубой глубины.
 
Но перейдём к героям.
Имя Констанция — переводится как «постоянная», «верная».
Имя Клиффорд… не важно как переводится, ибо мужчины в романе нет, и это вовсе не связано с его «потенцией».
Просто в романе есть три возраста женщины, словно в одноимённой картине Климта.
Скажем прямо: фрейдистам этот роман читать опасно ( но интереснее, веселее).
Дело в том, что Клиффорд, отверженный, с нереализованными мечтами и жизнью — это образ  клитора.
 
Это роман о познании женщиной своей природы.
Разумеется, было бы пошлостью, если бы весь роман заключался лишь в этом.
Это лишь один из символов.
Более того, этот таинственный женский орган является медиумическим блюдцем духовной раскрепощённости женщины: спиритуалистическое познание женщиной своей души и плоти, ожившей от паралича жизни таинственными постукиваниями сердца: невесомо приподнявшиеся сердце и плоть — над полом, в двойном значении этого слова.
 
Констанция вовсе не изменяет мужу, наоборот, становится верной своей природе, сумеречной и неизведанной.
Не случайно Лоуренс пишет о том, как страх перед телом, словно перед ницшеановской бездной, приводил многих людей к безумию.
Например, писателя Свифта, который в поэме своей возлюбленной писал: Но Целия, Целия мочится!
Удивительно! Простой физиологический акт его милой, приводил его в ужас!
А каково было самой Целии? Несчастная, она ужасалась себе, стыдилась своего тела и его проявлений, как нечто мерзкого.
Ах эта вечная ахиллесова пята эмпатии женщин, смотрящих и думающих о себе через глаза и сердца тех, кого они любят!
 
Лоуренс, к слову, описывает женский оргазм так, словно бы Гулливер попал в страну… не лилипутов, но великанов, и даже поднялся на летающий остров: взгляд изумлённого мужчины на чудо природы: ах, приеду домой, расскажу — никто ведь не поверит!
Читаю роман в раритетном издании 30-го года, каким его читали должно быть Надежда Тэффи и Александр Куприн.
Забавно: в одном месте пишется, что мужчина достиг оргазма, а женщина — кризиса.
В смущённой голове возник образ гётевской «мировой скорби» (Wahlverwandtschaft).
Смех смехом, но ужасно ведь то, что ещё в 20 веке женский оргазм считали психическим заболеванием.
 
В романе есть пронзительный момент: Констанция занимается сексом с писателем ( спиритуалистическое и прямоходящее альтер-эго её мужа, также писателя), довольно эгоистичным.
Он кончил первым. Она не достигла оргазма и удерживает его в себе, работая сама, достигая пика.
Это чистилище страсти. Мужчина выключен из секса, его как бы нет.
Женские бёдра, словно мечущаяся в муке форель, трепещет и бьётся о холодную как лёд, «мёртвую» плоть.
А потом настаёт ад: женщина лежит в раю и цветах среди зимы; её ладонь ( Лоуренс, прости, мне легче в своих образах всё это сказать), робким, улыбающимся подснежником пробивается из-под сугробов смятой простыни.
И в этот миг, словно нож в спину, где выросли крылья: а ты не могла кончить вместе со мной? Почему ты кончаешь позже, а я терплю, терплю…
Ключевой на самом деле момент: отторжение главной героини от эгоистичного мира мужчин.
Боже, сколько женщин во времена Лоуренса, пряча этот роман от своих мужей, тихо плакали вечером, прижимая книгу к груди, целуя её страницы: ах, он понял нас, женщин!
Тут ведь совсем не о сексе, а о превращении женщины в вещь и слугу для своей судьбы и похоти.
 
Лоуренс дивно использует приём импрессионистов в описании секса и его отражения на жизнь и быт ( мой перевод с небесного ощущения женщины на язык мужчины под небесами) — деревья, лучистой дрожью отражаются в реке с той пронзительностью весны самого воздуха, что кажется, сами деревья сейчас сладостно дрогнут от упавшего в голубое течение воздуха листка, и разводные круги сверкнут по словно бы улыбнувшемуся воздуху.
Итак, Лоуренс описывает начальный феминизм сексуального раскрепощения женщины: бегство от удушающего быта, в бытие творчества: роман с писателем, после секса с которым она вдохновляет мужа на писательство: круг замыкается.
 
О какой любви тут вообще может идти речь? Тут сердце — несчастный калека: оно не может любить женщину целиком.
Лоуренс попытался написать роман, где женщина и любовь были бы видны целиком, во всей их телесной и духовной бездне. Ницше бы сказал: в настоящей любви — душа обнимает тело.
Так вот, это чудесная попытка увидеть это объятие… если бы все в этом романе не были чуточку покалеченными.
Набокова однажды восхитила сцена из одного женского романа: Ночь. Улица. Гроза. По залитой мгновенной, дрожащей синевой опустевшей улице, под инфернальный грохот и скрежет, катились перепуганные калеки на своих дощечках с колёсиками, изо всей силы отталкиваясь руками от земли.
 
Вот такие калеки и гномы сердца и полонили, словно белоснежку — женщину в мире: она спит в своём… нет, уже не хрустальном гробу, но в хрустальном блеске в раковине, моя посуду и дремля над нею вечером.
Боже, должен же появиться в жизни тот самый принц, который пробудит всю боттичеллиевую весну сердца женщины!
Итак, ад и чистилище пройдены, остался рай.
У Данте, когда он с Горацием вышел из чистилища, первое, что он увидел, была ласковая лазурь волнующегося под ветром леса: Констанция встретила выходящего из леса...
 
Любопытна градация вороватой поступи женщины крадущейся в ночи к любовнику: так Наташа Ростова кралась в ночи к израненному Князю Андрею ( тонкий аллюзия Лоуренса на отца мужа Констанции, похожего на отца Болконского), так Эмма Бовари возвращалась домой, касаясь щурящейся и счастливой рукой голубых стен сладко накренившегося утра.
В жарких, пленэрных ( как сказали бы импрессионисты) объятиях лесника, Констанция соприкоснулась со своей тёмной и дикой природой.
 
Симона де Бовуар отстаивала ту высшую свободу женщины перед собой и миром, которую ограничил в своём преклонении перед ней, мужчина: он вознёс её на сверкающую высоту музы и непорочной женщины, и она на этой тесной высоте была похожа на тех святых мучеников, которые взойдя на столбы, проводили там месяцы без движения.
Сами то мужчины были свободны в своей добродетели и даже пороке, но женщина, могла ступить лишь в голубую рожь воздуха — в небо, как Анна Каренина.
Сексуальность в романе — лишь символ феминизма женщины, в том числе бунт за свободу от того понимания «пола», который навязал ей мужчина.
 
А что же муж? Читая о нём, на ум приходит повесть Куприна «Молох» — несчастный, мыслящий тростник Паскаля ( муж в юности ещё) — раздавлен жестокой стопой цивилизации: Клиффорд — кентавр: наполовину человек, наполовину машина ( Форд). Т.е. — современный образ: цивилизация инвалид, озлобленный импотент, прежде всего духа.
И опять же, фрейдистский образ поруганной человеком природы: срубаются и падают высокие, стройные сосны. Бесконечные глубокие шахты, в которых слепнут сердца. Война, развязанная мужчинами, в которой гибнут и калечатся совсем ещё мальчишки, которых они не рожали.
Лоуренс рассуждает прежде всего о феминизме в развитии общества: риск утраты женщиной своей женственности и мужчиной — своей мужественности в холодном мире машин и денег: с этой позиции роман, с его повышенной температурой сексуальности, обретает совсем иные и трагические черты; этот роман ни капли не о сексе: о жажде надышаться любовью, мужчиной и женщиной, в безумном 20 веке, где все эти понятия — будут смертельно ранены.
 
У мужчины в первую очередь должна быть потенция сердца. Будет она — и крылья любимой вырастут у него на спине и груди, как бы не были плохи его ноги: Клиффорд этого не понял.
Общаясь с бисексуальными друзьями, особенно, женщинами, поражаешься, какой чепухой может быть «трагедия импотенции». Это как проверка на эгоизм.
 Допустим, один орган «отцвёл». А другие части тела? Руки, губы? И главное — сердце? Главное ведь — чувства и нежность к любимой.
 
Набоков в письме к жене писал, что у него случались романы с одними и теми же словами, образами, которые он использовал в разных рассказах.
Так и у женщины случаются романы… с губами и руками мужчины, стихами и солнцем в весеннем лесу.
Лоуренс пишет, что секс для женщины не такая уж и важная вещь по сравнению со свободою чувств.
Констанция в юности гуляла в весеннем лесу с молодым человеком, и сама платоническая страсть живой тёплой речи нежным призраком проникала сквозь одежду и тело, касаясь сердца и тела — изнутри.
Тела уже нет. Оно намокает нежностью мира, вечера и весны, как при проявке фотографии: в лиловом сумраке, с каким-то райским равноправием, на женском теле проступают мужские губы, запахи сирени, ладони и пение птиц…
Женщина всецело ощущает себя в том тёплом, бархатном трепете у себя на плечах и груди, который она чувствует как райскую одежду души.
Сами её нежные мысли как бы развиваются на ветерке карей волной, и женщина в райском, улыбчивом стыде приглаживает эти тепло показавшиеся мысли с той же грацией, с какой пригладила бы волосы ( по виску, за ушко), и молодой человек видит эти нежные мысли, улыбается и тянется к ним, не касаясь женщины, касается одних карих мыслей на ветру…
А потом… дарит ей свои руки, и женщина прижимает к своей груди эти тёплые ландыши мужских ладоней
 
Ах, даже чуточку жаль, что всего этого нет в романе!
А есть юная Констанция, идущая по лесу со своим другом.
И почему я не могу царственно подарить ему себя? — мысленно шепчет она.
Понимаете? Царственно!
Когда же феминизм мужчины дойдёт  до того, что и он сможет… не жадно брать, «иметь», а нежно дарить себя, свою девственность, сердце и губы — женщине?
 
В какой-то миг я с улыбкой заметил, читая роман, что во мне сидит маленький Фрейд в капюшоне и с накладной бородой а-ля Толстой, и словно в сумраке кинотеатра, тайком снимает всё на камеру.
Включаю свет и выгоняю его на моменте, когда Лесник убивает в лесу дикую кошку. Девочка плачет, его дочь, с тем же именем что и у Констанции.
Фрейд забыл в кресле свой блокнотик и зонтик.
Листаю… боже, да его лечить нужно!
Хотя, есть и интересные мысли.
 
Из блокнота Фрейда:
 
1 — Чудесная тема Адама и Евы.
Адама ещё нет. Ева спит в саду и видит во сне его, свой идеал мужчины: она вынашивает его под сердцем, рядом с ребром, как ребёнка.
Её рука-лунатик идёт по груди, животу, карнизу бёдер, входит в карий лесок внизу живота…
 
2 — Констанции — 27 лет. Она уже смирилась с тем, что её тело увядает без любви.
Она вспоминает милого мальчика — немца, который любил её 10 лет назад. Его убили на войне…
Леснику 37 лет, он на 10 лет старше неё, словно нежный призрак того немца, всей её цветущей юности: это её возраст зрелости: да, она и в 37 лет будет прекрасна: кто любит, тот прекрасен во все стороны своего времени.
 
3 — Сиделке Клиффорда было 27 лет, когда она влюбилась в лесника, когда ему было 17: возраст немца из юности Констанции.
Муж сиделки погиб в шахте, которой владела семья Чаттерли: образ смерти ребёнка во чреве земли.
 
4 — В робких похождениях Костанции в лес к леснику, Лоуренс психологически изумительно обыгрывает подлинную версию сказки о Красной шапочке, волке и охотнике.
Женщина исследует свою сексуальность и душу.
Бабушка и волк — одно целое: поруганная и стареющая женственность, с которой героиня смирилась.
Это женское, седое отчаяние одиночества пожирает её ( в сказке волк убивает свидетеля — кошку)
Находится тот, кто проникает в волка, в его чрево ( хищная природа Констанции и лесника) — акт секса, высвобождение женщины, рождающейся в любви.
 
5 — Вронский на скачках. Анна смотрит, как он заезживает лошадь. Падает — вскрик Анны, выдающей свою любовь.
Констанция с мужем поднимаются по крутым лесистым тропинкам после дождя. Коляска с моторчиком, словно нежная лошадь ( одна лошадиная сила) — не выдерживает.
Помогает лесник… напрягает все свои силы, надрывается: вскрик сострадания Констанции.
 
6 — Лошадь Вронского — Фру-фру ( шелест).
Собака лесника — Флосси ( шёлк).
Женское озябшее сердце и сорванные грубо одежды, надежды.
 
7 — Грустный юмор Лоуренса: Чехов… мужчина с собачкой, адюльтер, и финал: письма души и тела, которым нет места в этом мире.
 
8 — Жена Лоуренса подозревала его в гомосексуализме из-за его пристрастия к «определённому» виду секса.
Подозревала фермера по соседству…
Странные нотки обмолвок Лоуренса о странной любви лесника к полковнику, когда он служил. Его странный взлёт карьеры, оборвавшейся с его смертью.
Констанция властно завоёвывает женственность лесника, сливая её с собой, теряющей женственность; возвращает мужественность ему.
Спиритуалистический метемпсихоз гомосексуализма женщины, ласкающей себя ( тема Индии в романе)
 

P.s. Так о чём же плакал мужчина… ладно, чего уж там скрывать - я, в начале рецензии, стоя на коленях, прижавшись лицом к животу обнажённой женщины?
Да просто мучительно сознавать, что дальше тела… женщину больше нельзя раздеть!
Ах, если бы можно было коснуться плеч женщины… и нежно потянуть вниз это шелковистое, улыбающееся тепло у себя под руками!
Тело женщины, нежно, как ночная сорочка, падает к её ногам... она переступает через него... улыбаясь.
Что есть любовь, как не ребёнок, которого женщина вынашивает у себя под сердцем?
Констанция, не об этом ли были ваши мечты, о которых вы не сказали даже своему любовнику?
 

Густав Климт - Три возраста женщины