А. П. Чехов. Сочинения в четырех томах. Том 2. Рассказы и повести 1888-1895

Я считаю " Дуэль " величайшим произведением Чехова. Уровень духовных обобщений здесь пожалуй не знает аналогий в русской классике. По сути он столкнул здесь " две руки дьявола " - жадность и страх. Испокон веков жрецы использовали эти два бича управления массами. Два главнейших порока человеческих. Две модели общества -построенные на жадности или страхе кажутся вечными .... И грядущий ХХ век, получается, Чехов провидел. Уже носились в воздухе эти две идеи нового мира - свобода быть жадным. И противостоящая ей идея - чтобы ограничить жадных , нужна несвобода для всех, где править будет страх..
Лаевский бесконечно жаден до удовольствий. Эта жадность его пожирает , превращает в лжеца, в урода.
Что касается фон Корена , то здесь Чехов описал фашизм в рудиментарном, зачаточном состоянии. И даже не в таком уж зачаточном. Корен очень убедительно выводит фашизм из дарвинизма , из научного понимания мироздания.
Казалось " две руки " - обе хуже. С одной стороны человечество, где одна половина сидит в концлагерях, но технологически оно стремительно развивается. Фон Корен правит.
С другой вроде бы мир , где личности дана " свобода" , но поскольку природа человек не преображена, мир идет к вырождению. " Лаевские вам покажут и человечество выродится ".
И сам Лаевский соглашается . " Мы превратим мир в то, что мухи сделали с этой картиной. " За буквальную точность цитаты не ручаюсь ...
Но герои выходят на дуэль, и Лаевский совершает нравственную победу.Он не способен на убийство. Корен - легко. Взгляд смерти толкает Лаевского к преображению. Фон Корена - нет. Получается мир "грешной свободы" имеет надежду. Ибо способен почуять угрозу. А мир угрюмого тоталитарного моралите , мир " праведного рабства " этой надежды не имеет. Потому что смерть - это его среда. Внутреннее рабство можно изжить. Внешнее - гораздо тяжелее. К тому же соблазн власти гораздо мощнее других соблазнов ....
По сути здесь надо было закончить . Но Чехова видимо смущала нравственная победа Лаевского. Он не был уверен в правоте "грешной свободы ".
И он решил написать коду - противников помирить. А как ? Только показать как Лаевский себя " побеждает".... Задача сверх трудная. Надо еще один роман писать. Сколько томов про Болконского Толстому понадобилось ? А Достоевский вообще мудро отказался от этой мысли, оставив Раскольникова наказанным, но не преображенным ....
Чехов сделал как бы набросок. Он ведь был не либералом , а агностиком. И решил завершить то, у чего нет решения, в духе абсолютного агностицизма. Ребята давайте жить дружно, потому что "никто не знает настоящей правды. " Оба врага усомнились - и в этом аллилуйя .
Конечно это вызвало взрыв негодования и в лагере "диктаторов " и в лагере " либералов ".
Чехов попытался примирить непримиримое. И вышло художественно не очень убедительно. Если Лаевский еще как то вяло рисуется в виде постника и смиренника, то Корен вдруг превратившийся из Савла в Павла совсем невнятен .... Розовый бант в конце " Дуэли " кажется лишним ... но может Чехов не мог поступить иначе.
Может он видел- когда человечество состарится, фанатики устанут от своей жестокости. а распутники от своего вонизма .....

Этот странный и дивный рассказ, сверкающей спиралью символов напоминает круги Дантова Ада, а по своей мрачной поэтике абсурда и надежды, сближается с лучшими творениями Андрея Платонова.
Рассказ символично начинается с ночи. Корабль, словно пьяный, темно покачивается на пасмурных волнах.
В его душном трюме находятся 4 больных человека, двое из которых играют в карты. Что наша жизнь? Игра? Да, но как же жутко, когда эти люди, словно в гоголевском кошмаре, играют в полубреду, говорят что-то страшное, странное,порою путая слова и масти карт!
Другой человек, солдатик Гусев, словно герой Достоевского, чуть приподнявшись на локте на постели, говорит горячим шёпотом некоему Павлу Иванычу о том, как корабль налетел на спину огромной рыбины и проломил себе днище... он говорит о сорвавшемся с цепей ветре.
Возможно, он бредит, а возможно, он является носителем поэтичного, древнего исчезающего мира, которому противостоит неумолимая проза эпохи материализма, бунта.
Павел Иваныч усмехается с закрытыми глазами, и говорит о том, какой Гусев - да и не только Гусев - тёмный, слепой человек, верящий в весь этот бред.

Работа А. Чебоха

Дальше...

Ведь их, больных солдатиков, словно скот загнали на корабль, дабы избавиться, а они не замечают этого, не видят подлинной жизни и мирового зла, постепенно сращиваясь с ним, дичая подобно заблудившемуся в лабиринте Тесею.
Павел Иваныч замечает, что на корабле почему-то нет 2-го класса. Есть 1-й, и сразу 3-й. Среди ложного, райского блеска 1-го класса, он, носитель духовного звания, не желал ехать. Подобно богам древности, он переоделся в "нищего странника", и сошёл в честный ад 3-го класса, к страдающим людям.
Гусев бредит на постели ( страшен его бред! Ибо когда он бредит, словно бредит сама жизнь, и вокруг умирают люди).
Душно, скучно..ему снится родной дом, заснеженная река, кони и сани, и в санях его пьяный брат, сын Ванька и дочка Акулька. За рекой - чёрный, змеящийся дым завода, цивилизации, медленно подступающей к дому, природе.
Акулька зачем-то приоткрыла шубку, и с гордой, инфернальной улыбкой показала свои ножки, новенькие валенки...
"Простудишься, глупенькая!" - мысленно восклицает Гусев в бреду.
Вдруг, ни с того ни с сего, в чёрном дыму появляются кони, бычья голова без глаз...
Внимательный читатель понимает, что зыбкие декорации бреда сложились из синего шума волны, гудка корабля и его дыма, снежной пены волны за окном... оголённые ноги Акульки появились тогда, когда мимо бредящего в духоте Гусева прошёл тот, кто должен скоро умереть, овеяв его ноги тёмным, ласковым холодком, да и кто-то с кровати рядом что-то пробредил о "портках".
Так, в бредящую душу Гусева, в лучших традициях Толстого и Набокова, словно зерно, проник и зловеще пророс бред чужой души. Кроме того, на палубе кони и быки, словно бы увидев перед собой то, о чём бредил Гусев : белую, снежную метель пены над карими волнами, желанную, родную свободу, родные поля... дали о себе знать. Кони и быки тоже забредили, и их бред, контрабандой, тоже проник в бредящую душу несчастного Гусева.

Здесь нужно нажать на "паузу" нашу рецензию, и спуститься по спиралям символики на нижние круги Ада повествования.
Посмотрите, на этих кругах нас встречают грустные тени Исиды, Немезиды, Зевса, Я̶н̶ ̶Г̶у̶с̶а̶.
То, что Гусеву привиделась безглазая бычья голова - логично, ибо это символ жертвенности, сближающий "тёмный народ" со скотом, которого приносят в жертву "богам".
Но почему бычья голова - без глаз? Может, пьяный корабль, заблудившийся в лабиринтах отражённого в волнах звёздного неба, вместе с быками и людьми, символизирует ослепшего, несчастного Минотавра? Слияние человеческого и животного?
В Гусеве борются два начала : тёмный хаос океана и тихое небо. Может, бунт и любовь к жизни и людям - это и есть тот самый утраченный 2-й класс? Совестливый лимб искупления абсурда жизни.
В древних мифах именно гусь был причастен к миру хаоса, а в Египте был причастен и к сотворению мира, снеся золотое яйцо солнца.
Немезида по мифам превратилась в Гуся и тоже разродилась "солнцем". Но в том же Египте Гуся приносили в жертву Исиде, богине мореплавания, тёмных вод, матери-богине, с солнечным сыном на руках. Любопытно, что именно этот образ стал предвестием образа Марии с младенцем Христом на руках. Да во многих средневековых храмах Европы крестьяне молились "чёрным Мадоннам", т.е. Исиде с сыном, смешивая её образ с Марией и Христом, смешивая волшебный мир чудес и поэзии прошлого с новым миром, где умерли чудеса и бог.

Отжимаем паузу... Умирает разуверившийся носитель идеи бога и бунта - Павел Иваныч. ( хм.. что-то темно и резко накренилось повествование... никто не отжимал "паузу"?).
Умирает и солдат Степан. Умирает в экзистенциальных и жутких тонах прозрачности смерти : играя в карты, он начинает путать масти. Говорит : "я сейчас, братцы..". Отходит от стола, ложится на пол и умирает ( совершенно платоновская эстетика абсурда смешения градуса жизни и смерти, точнее, понижения градуса жизни до "нуля")
"Дыхания у него нет" - констатирует пробудившийся Гусев.
Трудно дышать в этом аду трюма уже не только персонажам рассказа, но и читателю, держащего в руках раскрытую грустным карточным веерком книгу Чехова.
И лишь "мягкий ветерок" просачивается в голубой кружок окошка, словно луч в тёмное царство жизни, на миг связуя и миря небо, землю и ад.
Гусев ощущает свою душу - этот яркий ветерок жизни, скованный ржавыми цепями. Но почему он их не видит?
Хочется освободиться, но как? Вот он подходит к окну, вот он пьёт противную тёплую воду... нет, всё не то!
Хочется чего-то невозможного, светлого, как это голубое солнце окна!!
Гусева выводят на палубу ночью, и это похоже на вознесение души на небо. Над человеком - ласковый покой звёзд, под человеком - кипящий хаос океана, жизни, с жутким бычьим рогом месяца, вспарывающего чернозём волн.
Боже, как страшно видеть приближение смерти!
Любопытно отметить, что четверо человек в этом тёмном трюме и присутствие в нём чёрной, невидимой смерти, жутко перекликается с рассказом "Каштанка" : в тёмной комнате находятся четыре животных с человеческими именами. Умирает гусь, умирает бессмысленно и страшно, перед этим что-то горячо говоря коту и собаке.. но они его не понимают!
Гусь умирает в совершенном одиночестве и бреду, мысленно видя чудовищные образы быков, чудовище со змеёй вместо носа и обглоданными костями торчащими изо рта - слон.
И если в "Каштанке" звери лишь чувствуют смерть, остановившуюся на гусе, то в "Гусеве", смерть, словно насильник, продолжает во тьме своё тёмное дело, прозрачно и страшно приближаясь к каждому.
Гусев тоже умирает, и его смерть описана так страшно, в таком пароксизме невыносимо изогнувшейся тишины ровного течения жизни, что на ум, зеркально и жутко отбрасывается концовка "Палаты № 6".
Сравните сами. "Гусев"

"Палата № 6".

В древних мифах говорится о гусе ( наряду с голубем и вороном), как о священной птице, парящей в начале мира над тёмными водами. Но в контексте данного рассказа лучше всего подходит миф о конях, несущих солнце в упряжке дня.. когда солнце заходит, умирает, его влекут в своей упряжке гуси, влекут в океане ночи.
Гусева зашивают в белоснежную парусину и сбрасывают в отражённое в волнах звёздное небо, и это таинство похоже то ли на древнее жертвоприношение, то ли на венчание с морем а-ля Венецианские Дожи и древние боги, ибо его сразу же ласково окружила кружевная пена.
Океан словно бы не принимает былые "жертвы", но после Гусева он словно бы раздумывает, хмуро смотрит на зелёный луч, на радужный веер зари, пробившийся из за облаков, и успокаивается.
Пурпурный, зелёный, золотой шёлк лучей прописан Чеховым в яркой тональности одежд Мадонны Рафаэля : кроткий свет над облаками, несущий в руках грустное, испуганное солнце для новой жертвы...
Но самое поразительное свершается с Гусевым в тёмной бездне океана, словно бы он упал не с корабля в океан, а в свою память, в меркнущих воспоминаниях припоминающую дочку Акульку... К Гусеву в бездне океана подплывает акула, робко касается его...
Ах, весь бред Гусева про огромную рыбу и порвавшиеся цепи ветра, души - трагически сбылся!
Неужели, жизнь бессмысленна словно бред последнего из умерших богов?
Душа освободилась... душа видит мир, радуется божьему свету, но чем, скажите же, чем теперь жить? Чем вернуться к дочери милой, если жизнь умерла?

Антонина Ржевская - девочка у окна.

Название этого произведения давно уже стало нарицательным. В последнее время, правда, все чаще его можно встретить в другом контексте (не удивлюсь, если современные юноши-девушки в большинстве своем считают, что "Палата №6" - это паблик ВК, а на вопрос о других значениях непонимающе хлопают глазками). Возможно, именно поэтому я была уверена, что здесь меня ждут веселые истории из жизни психов (ну да и Чехов юморист знатный, чего уж). А оказалось - глубокий, философский и невеселый рассказ о бренности бытия. Но даже в серьезном произведении Антон Палыч верен себе - коротко, но емко, остро и по-своему близко каждому.

Я, например, как ни мало приятного в этом сравнении, увидела себя в Андрее Ефимыче. Вот ей-богу, вылитая я в определенные моменты жизни: оставьте меня все в покое, дайте мне спокойно посидеть в тишине и почитать; меня утомляют друзья и общение, просто дайте мне побыть одной и поделать что-нибудь нудное, монотонное, бесполезное, но приносящее мне удовольствие; я с легкостью могу отказаться от карьерных перспектив и возможности больше зарабатывать, ведь на это придется тратить так много ценного и нужного времени; все вокруг мрачно и бесперспективно, замкнутый круг, из которого нет выхода, и зачем вообще пыжиться, если в итоге мы всё равно все умрем...

Всегда немного странно - встречать своего литературного двойника в представителе другой страны, эпохи, а тем более пола, но в некоторых аспектах это помогает взглянуть на себя со стороны. И по крайней мере задуматься.

Чехов себе не изменяет: как всегда под небольшим очерком о куске заурядной общественной жизни скрывается едчайшая сатира и много острых вопросов о душе человеческой.

Врач Андрей Ефимыч работает в грязной больнице в захолустном городишке, где никто не стремится улучшить жизнь больных, но думает лишь о своей наживе. Первое время его волнует вопрос: как мне поступить? Пытаться переломить хребет ситуации, чтобы совесть была чиста, или подчиниться общепринятому порядку, который вообще-то беспорядок, но все поголовно ему следуют? Тяжелая дилемма, которая для некоторых особей практически неразрешима — вот и для А. Е. она стала именно такой.

Весь рассказ — плач о гнили, нас окружающей. Грязная больница как символ прогнившего общества, где никто не хочет что-либо делать, но рассуждать и философствовать горазд каждый. Да и философия эта — прогнившая. Зачем шевелиться и что-то менять, если всё равно умрём? Зачем стараться, если старания пропадут в общем хаосе, где каждый кивает на каждого, а сам отказывается двигаться в ином направлении?
А ещё это плач об обществе, которое отказывается думать нешаблонно, по ненакатанному сценарию, потому что это больно, а иногда даже опасно. Чехов упорно давит на то, что окружение человека — крайне важная опция, которая формирует личность, иногда подминая её под себя, иногда ломая, но всегда оставляя возможность выстоять. И за эту возможность надо хвататься обеими руками, и надо меняться, а не ждать, когда жернова системы тебя раздавят.

Врач у Чехова — бесхребетный человечишко, всю жизнь промаявшийся в подвешенном состоянии, без оформленной точки зрения и твёрдой позиции по отношению к окружающему его обществу и системе, и в конце этой самой системой задавленный. Несправедливо, но кто ж заметил-то?

«Ему [A. E.] было обидно, что за его больше чем двадцатилетнюю службу ему не дали ни пенсии, ни единовременного пособия. Правда, он служил не честно, но ведь пенсию получают все служащие без различия, честны они или нет. Современная справедливость и заключается именно в том, что чинами, орденами и пенсиями награждаются не нравственные качества и способности, а вообще служба, какая бы она ни была. Почему же он один должен составлять исключение?»

- Могу я видеть прокурора?

• Можете. Где у нас прокурор?
• В шестой палате, где раньше Наполеон был.

  С легкой руки Чехова выражение "палата номер шесть" стало некоторым нарицательным выражением, выражающим нечто ненормальное, выходящее за рамки, не соответствующее общепринятому. А также предметом для всяких шуток, а повесть-то на самом деле какая страшная, люди. Страшная и абсолютно беспросветная, начиная от описаний больницы в глухом городке и заканчивая судьбой городского врача, человека, в общем, равнодушного и давно сумевшего отгородиться от всей той грязи, в которой ему приходиться вариться. Да только в итоге отгородиться-то не вышло, и иронично-пугающим вышел путь нашего героя, который в одном только сумашедшем нашел единственного нормального человека.

  Очень пробирает. Да, и язык, какой же совершенно замечательный тут язык. В какое-то небольшое количество страниц Чехов так красиво и блестяще уместил столько поднятых вопросов, что я преклоняюсь.

Девятиклассницей я прочитала "Дуэль" по следам фильма, а фильм посмотрела, потому что там играл Высоцкий. Так что в первую очередь я любовалась Владимиром Семеновичем и не слишком задумывалась о его персонаже.
Помнится, я что-то записала в дневнике тогда, но та тетрадь давно выброшена в припадке начала новой жизни ( и нежелания кого-то впустить в старую).
Две цитаты запомнила тогда и помню до сих пор:

Обе цитаты от лица фон Корена, что интересно, хотя обозвала я его в той тетрадке "гад, конечно".

С годами я только больше уверилась в том, что правды не существует. У всех - своя, и у каждого - неполная. Фон Корен говорит умные, верные слова, но представьте их в роли окончательной и единственной правды - и содрогнетесь, и подумаете "Антон Павлович, это как же вы еще тогда учуяли!"
Но и Лаевский выглядит ничуть не лучше, мерзко выглядит, действительно: пристукнуть охота.

А потом наступает финал-эпилог, в котором ( несмотря на критические обвинения в неестественности и надуманности) заключена единственная неоспоримая правда: изменить человека к лучшему невозможно извне и насильно. Человек на это способен исключительно самостоятельно. Не сразу, с огрехами и рецидивами, с кривизной и косяками, но сам.
Правда отчасти скучная, лишенная масштабности, размаха и общественного накала, и очень трудная в практическом применении. Заковать в кандалы и отправить на общественные работы исполняется много проще

По школе Чехов запомнился мне, как автор прекрасных юмористических рассказов. Поэтому неудивительно, что решив перечитать некоторые произведения тех лет в игре "Школьная вселенная", мой взгляд остановился именно на этом авторе. Оказалось, что юмора, в данном произведении, нет и в помине. Зато в избытке мрачности и чувства безысходности. И ладно бы я читала подобное ярким летом, но сейчас осень: тоски и грусти и так хватает с лихвой. Главный герой, Андрей Ефимыч, эдакий великовозрастный бесхребетный ребенок, всю жизнь плывущий по течению, даже не пытаясь сделать попытки что-то изменить самостоятельно. И все вокруг привыкли видеть его именно таким: безвольным и безынициативным. И вот, в конце этого рассказа, он, наверное первый раз жизни, выходит из себя и в гневе говорит окружающим все, что о них думает. Но ведь это так нетипично для Андрея Ефимыча! И вместо того, чтобы принять во внимание этот крик души, бывшего врача упекают в палату к психиатрическим больным, к тем кто, еще совсем недавно были его пациентами. Как итог: в большей степени понравилось, но попало явно не под то настроение.

И снова Чехов читает мои мысли! Он гениален, если у всех остальных такое ощущение. Хотя, к чему я это говорю, это и так давно понятно.
Итак, Чехов-анатомист показывает еще один тип людей, назовем их условно «бабочкой». «Бабочки», если они богаты, а они почти всегда богаты, ибо такой тип людей произрастает из избалованности и вседозволенности, так вот, эти «Бабочки» живут в первую очередь для себя. И думают, что сами, живя радостно и замечательно, они приносят тем самым радость другим людям. Они считают, что людям становится хорошо только от одного их вида. «Бабочки» наивны, ранимы, обидчивы и инфантильны. Они мыслят почти, как маленькие девочки, не способные к серьезным рассуждениям и мыслям. Они думают, что порхая и радуясь жизни, они сеют любовь и процветание во все дома, где окажутся. Не подозревая, что все эти дома перед ее приездом выдраиваются до блеска, а их жителей муштруют под страхом смерти. Все ее так называемые «благотворительности» на самом деле медвежьи услуги, призванные удовлетворить капризы «Бабочки». А объектам помощи от такого становится только хуже. При всем этом, «Бабочки» счастливы. Они радуются жизни. Даже если кто-то осмелится высказать всю правду о них в лицо, то они лишь поплачут о том, что с ними разговаривали зло и недоброжелательно, а на следующий день уже все забудут, так и не вникнув в слова обвинителя.
А знаете в чем еще одна деталь безмерного таланта Чехова. В том, что его произведения актуальны и по сей день. Думаете, что сейчас не встречается таких «бабочек»? Да их теперь в сто крат больше. Избалованные, богатые, молодые девушки, поклонницы «гламура» и «моды» - вот они, современные «бабочки». И ведь никто им не выскажет в лицо, всю правду о них…

Не буду спойлерить, потому что считаю, что книгу обязательно нужно прочесть не зная сюжет.

Сама слушала книгу в аудиоформате, с удовольствием перечитаю.

Я люблю книги с философским смыслом, когда поднимаются проблемы неустаревающие во времени и есть над чем поразмыслить. "Дуэль" Чехова поднимает сразу несколько вопросов связанных с моралью и верой.

Во-первых, на протяжении всей книги рассматривается тема любви и противопоставленные ей темы измены, нелюбви, душевных терзаний, любви плотской, уважения и мимолетных связей. Это противопоставление является главной составляющей книги.

Во-вторых прослеживается тема дружбы и вражды, что видно из названия книги (хотя мне думается, что название намного шире и включает в себя противостояние общества "испорченного" и "непорочного", противостояние веры и безверья, а так же противостояние любви и равнодушия, ненависти).

И связующей темой выступает тема христианской веры, которая побуждает читателя задуматься над вопросами любви и дружбы, и приближению человека к правде (истине).

Почему бы я перечитала или советовала бы прочесть книгу? Она содержит много интересных и противоречивых мыслей о любви, вере, совести. В ней, от лица героев, высказаны точки зрения людей, отличающихся от законов морали, принятых в обществе и, собственно говоря, показывается жизнь такой, как она есть: с изъянами людей, с поступками, осуждаемыми в обществе.

Сам автор отсылает читателя к "Анне Карениной", но выводит у "Дуэли" совсем иной конец.