Хочу быть сильным

"Заподведник" Сергея Довлатова - это автобиографичная повесть о том, как непризнанный гений, зависимый от алкоголизма, приезжает на лето подрабатывать экскурсоводом в Пушкинские горы.

При чтении у меня создалось ощущение, что меня затянуло в болото, такое пессимистичное болото, где обитает личностный кризис, несчастная личная жизнь, творческое непризнание, алкоголизм. Проблема в том, что во всем проблема. Все не так и всё не так. И, конечно, все вокруг мечтают сбежать из этого болота и, конечно, эмигрируют в Израиль и Штаты. В повести мне не встретился ни один симпатичный герой.

Но есть и плюсы: текст написан грамотным языком, украшен сарказмом и остроумными высказываниями. Я для себя отметила несколько цитат. Это и помогает главному герою выжить.

К сожалению, это моё первое знакомство с творчеством Сергея Довлатова, и предполагаю, что я начала свой путь не с той книги. Такое небольшое произведение и так тяжко шло.

Ранний рассказ Довлатова из сборника «Демарш энтузиастов», созданного и выпущенного в соавторстве с двумя приятелями Бахчаняном и Сагаловским, на первый взгляд, является бессюжетной байкой о лирическом герое, скреплённой веером иронических диалогов, пока вдруг не видишь поверх всего законченную кольцевую композицию с прилагающимся выводом. Вот выпускник матмеха поначалу делится впечатлениями о бренности собственной жизни в сравнении с томной беспечностью будней петербургских актрис и их любовников, оставляющих дорогие машины около колонн Александринского (Пушкинского) театра. А вот перед финалом, после отвлечений на прочие занятные случаи, произошедшие то там, то сям, география схлопывается обратно; вдобавок оказывается, что оптика персонажа на самом деле неверна, искажена и иллюзорна.

Без подобного трюка конструкт был бы неполноценным, хотя сюжет всё равно б вряд ли предстал неудачным экспериментом благодаря языку, стилю и чувству юмора Сергея Донатовича. Все контакты Егорова с людьми снабжаются филигранным подтруниванием над содержанием повседневных бесед, будь то свидание с женщиной или встреча с бывшим одноклассником, но помимо ярких деталей и афористических высказываний, смешных до орури и колик, в них кроится также рефлексия одинокого беззлобного циника. Тому не понять, с чего вдруг почести Фортуны достаются всяким напыщенным пустозвонам, а я тут, дескать, пишу новеллы, пью кефир после водки с шампанским, пытаюсь ходить на бокс, но везде проигрываю. Благо, его жалобы тихи и безропотны, а редкие протестные акции не выходят дальше выяснения вопроса, у кого и как из сверстников сложилось наступившее будущее, нервозного противостояния с издателем или желания откровенно поболтать поутру с невольными объектами зависти.

Попытки всюду носить на себе панцирь самозащиты с иглами колких острот, избегать общественного осуждения из-за игнорирования творчества Франца Кафки и проявлять флюиды неловкого флирта с новой знакомой завершаются осознанием вечной истины о том, что никто среди нас не красив, не богат, не успешен и не востребован настолько, чтобы затмить окружающих. Судьба — чёрно-белая карусель, где вчерашний победитель олимпиад сегодня может отбывать тюремный срок, импортные автомобили на парковке не обязательно принадлежат принаряженным простолюдинам, пользующимся благосклонностью сценических див, а отказ прекрасной дамы порой не прочь обернуться заветной запиской в продолговатом голубом конверте.

«Хочу быть сильным» — забавное подтверждение тому, что мир — не более чем зеркало наших страхов, надежд и чаяний, отчего любой замечает в нём лишь отражение своего отношения ко всему сущему, не подозревая о реальном положении вещей до тех пор, пока не грядёт необходимый момент прозрения, равняющий всех под одну гребёнку.

Так прекрасно, что хочется перечитывать. Так тягостно, что не хочется погружаться.
Это первая для меня повесть Довлатова (ранее читала только рассказы), но уже точно могу сказать, что рано или поздно прочитаю всю его библиографию.

Прекрасно от того, как это написано: да-да, уже все кому не лень восхищались стилем Довлатова, но и мне ничего не остаётся, как отметить то же самое. И юмор, и очень точные сравнения и описания, и лёгкость чтения на фоне тяжести самой истории.

Но какой же безысходностью иногда веет от таких произведений, пропитанных "русским духом" - тоской и пьянством. Особенно в дни, когда и так сталкиваешься с подобной реальностью, читать об этом же становится как-то вдвойне безрадостно. Поэтому следующие произведения на всякий случай только дозированно и только в моменты, когда психика это выдержит без труда.

Также, поскольку книгу выбирала как "открытие" региона в "Читаем Россию", выскажу пару слов и на эту тему: на мой взгляд, "Заповедник" является более подходящей иллюстрацией жизни музейных работников и экскурсоводов, и в какой-то мере всей российской глубинки в целом (как уже было упомянуто выше), но конкретно про Псковскую область узнать получается не так уж много.

Произведение, в котором сложно отличить правду от вымысла. Ведь сам Довлатов, как и его герой работал в Михайловском, и сам Довлатов провожал жену с дочкой в эмиграцию, оставшись в СССР. Потом все равно уехал, а вот его герой Борис, мне кажется, остался и спился. Может быть, автор представил нам фантазию на тему: а что бы было, если бы? А может, я сама придумываю себе эти смыслы. В любом случае для меня главный вопрос был: стоит ли держаться за страну, которая тебя бесконечно отвергает? 

В «Заповеднике» смешное перемешано с грустным. Жалкие люди одновременно бытовые мудрецы.  И если захотеть - всему найдется оправдание.  

И какой приятный язык.  Недавно спорила с одной знакомой о художественных приемах на примере Марины Степновой с ее вечно текущими, влажными, круглыми, медовыми текстами. Знакомая защищала автора, говоря, что это нужно для выразительности. Вот вам, пожалуйста, Довлатов. Ничего никуда не течёт и все очень, ну очень выразительно! Мне даже сложно сформулировать, что именно меня так зацепило. Это как крутой припев в песне - ты получаешь удовольствие просто от того как сложился ритм, как легли на музыку слова, точно знаешь и радуешься, что он повторится еще раз.  А потом можно включить песню снова. 

Наверное, поэтому Довлатова и перечитывают. 

Это, конечно, не "Чемодан". На том я влюбилась в Довлатова, мне было светло после прочтения. А сейчас, дочитав "Заповедник" мне грустно. По-плохому грустно, что может быть как-то вот так и все мы в этом живём. Пару лет назад я уже пыталась прочитать эту повесть, но за несколько дней так часто засыпала на книге, что так и не продвинулось до момента, когда мы узнаём, что герой устраивается на работу. В этот раз пошло получше, но общий сюжет мне всё равно был не очень интересен. Скорее всего, в связи с его почти полным отсутствием, если понимать под сюжетом завязка, кульминацию и всё такое. И юмора, который может спасти почти что угодно здесь тоже не было. Только под конец появляются упоминания жены - кстати клёво, что она не существовала примерно половину - хорошая метафора побега, когда ты даже не думаешь и не упоминаешь то, чего боишься и от чего бежишь - и тут проявляется весь драматизм и трагедия, связанные с ней. Это и проблема родины, и профессиональная, и про любовь, и про политику - про всё.

Эта книга со всею правдивостью рассказывает о том, как советская власть дурила хороших писателей. Злые редакторы, воплощающие у Довлатова костлявую руку Брежневщины и КГБ-шников, говорили начинающим авторам, что их книги очень недостойные и не печатали их, что и заставляло писателей пускаться с горя во все тяжкие и работать на всяких черновых, низкооплачиваемых работах. В случае Довлатова - это должность экскурсовода в музее Пушкина в селе Михайловское. Потом от этих писателей уходили жены, обнаруживали в себе еврейский генофонд и, навеки прощаясь с Довлатовым, уезжали от него в Израиль.
Герой, не смотря на все вышеперечисленные препятствия, не теряет бодрости духа и прродолжает... упорно продолжает жить, любить Пушкина и родину и водить жителей села Михайловское по экскурсионным местам. Этому-то и учит книга: в любых ситуациях оставаться приятным и бодрым человеком.
Что больше всего печалить, так это та невысказанная щемящая грусть, которой пронизана буквально каждая строка Довлатовского текста. Видно, что писатель знал, о чем писал и поэтому грусть эту ему не надо было изображать - она неизменно была постоянно при нем, и просвечивалась сквозь каждую литеру, даже тогда когда Довлатов пытался пошутить. И читатель ненароком задумывается... За что хороший человек должен страдать?
Но что бы было если бы Довлатов жил в наше время? Смог бы это, бесспорно, талантливый писатель реализовать свой потенциал?Думаю - да. Беда его в том, что в советское время еще не было телевиденья. В наши дни с его-то чувством юмора он обязательно бы устроился сценаристом на какое-нибудь юмористическое шоу сценаристом, а возможно бы, и сам выступал с какими-нибудь стэнд-ап шоу. Писателем, может бы, не стал и сегодня. Ибо реалии таковы: издательства теперь печатают всяких бездарей, а талантливых хороших людей обманывают, говорят, что текст еще незрелый. Так что со времен застоя мало что изменилось
И поэтому, друзья, еще раз подчеркиваю: читать надо исключительно классику))))