Посторонний. Чума. Падение. Миф о Сизифе. Пьесы. Из `Записных книжек`

Есть книги о которых просто напросто сложно говорить.
Я вот не понимаю, как вообще обсуждать творчество Камю. Каждая книга это что-то совершенно личное: твое собственное восприятие и понимание ситуации. До сих пор не могу забыть, как обсуждая "Постороннего" после совместных чтений мы обнаружили, что по факту читали две разных книги и увидели две совершенно разных истории.

Так и тут.
Думается, что у каждого будет своя Чума и своя история жителей городка Орана. Ведь читатель, подобно обитателям этого погибающего места может верить или не верить, бороться или сдаваться, любить и ждать или сдаться и покориться смерти.
Честно скажу, что, несмотря на высокую оценку, книга стала для меня разочарованием. Наверное слишком высокие были ожидания и эмоции от предыдущей встречи с автором. Тут же все время чего-то не хватало. А под конец вообще появилось пренеприятное ощущение, что меня посадили в детский стульчик, повязали салфеточку и аккуратненько начали кормить с ложки моралью. Предварительно термически обработанной и проверенной. Чтобы точно усвоилась.
А так не хочется. Хочется самой включить голову и понять обреченность ожидания и конечность человеческого бытия. Почувствовать то, что вместо этого было выдано суррогатом.
При этом я не могу сказать, что мне не понравилось. Начало было просто великолепным. А наблюдать за развитием эпидемии - что может быть более жутким?
Завораживающее расхождение кругов по воде, когда с каждой новой волной от центра эпидемии разбегаются волны, утягивающие новые жертвы очень пугает и снова напоминает, что наш с вами мир совсем не больше приспособлен к выживанию в случае глобальной эпидемии, чем то же самое средневековье. Это чувствуется на примере одного городка: неготовность идти на решительные меры. признавать катастрофу, обеспечить изоляцию. Фактически "пир во время чумы" - в разгар эпидемии люди сначала вообще не знают о ней, а затем спокойненько ходят по улицам, сидят в кафе. Тут даже не нужны глобализация и самолеты. Скорее удивительно, как вообще смог уцелеть хоть кто-то.
И люди, показанные Камю практически только с положительной стороны: спасители, врачи, добровольцы. Город захлебывается смертью и тонет в лихорадке, а все безумства и вспышки активности мародеров идут скорее фоном - заставкой к характерам и мыслям о том, что же привело к чуме.

Я не знала, как начать и теперь не знаю, как завершить этот хаос.
Пусть будет так. Очень вовремя, наверное.

Все началось с осознания абсурдности жизни. Именно тогда у главного героя "Падения" начала формироваться его теория человеческой сущности. Какая такая теория? Сейчас узнаете.
На протяжении пяти дней, "судья на покаянии" исповедуется случайному знакомому, с которым он познакомился в портовом баре. Раньше он был известным адвокатом, защищающем сирых и обездоленных, а именно - вдов и сирот. Причем, зачастую, совершенно бесплатно. Казалось бы, что может быть порочного, в бескорыстной помощи нуждающимся? У героя на это свой взгляд. В своей речи он обличает не только человеческие пороки, но и добродетели. Ведь многие благородные поступки совершаются с целью самолюбования, с целью возвысить себя над другими.

Большое внимание главный герой уделяет вопросам суда, но суда не формального и не религиозного, а человеческого. Того суда, который нам устраивают окружающие, и который творим над собой мы сами. Согласно его теории, желание оправдаться живет в каждом человеке, но так как каждого живущего на земле есть за что судить, то люди, вместо того, чтобы оправдываться, начинают обвинять других, изобличая их пороки - это одна из форм оправдывания себя. Сам же герой пошел от обратного - он сначала кается в своих грехах, и лишь потом констатирует факт, что он не только не хуже других, но и лучше, так как он осознал свои недостатки и научился жить с ними.

Красивейший язык Камю, ярко контрастирует с безобразной человеческой душой, описываемой в произведении. Этот контраст формы и содержания придает особый неуловимый шарм речи, а точнее - потоку сознания героя. Вообще, все произведение пропитано духом двойственности - благодетели, объясняемые пороками, беседы о смысле жизни в грязном баре, величайшее произведение искусства в стенном шкафу. Описания Амстердама великолепны, как и проводимые автором аналогии:

• Вы заметили, что концентрические каналы Амстердама походят на круги Ада? Буржуазного Ада, разумеется, населенного дурными снами.

Потрясающая повесть о человеческой душе, о мотивах добра и зла в жизнях людей и об абсурдности этих жизней. После прочтения остается замечательное желание подумать о том, на сколько это применимо к тебе. Но все же, не прав был Жан-Батист Кламанс - я бы не стала снова искать встречи и разговора с ним, дабы поведать о результатах своей рефлексии. Может у меня все не так уж плохо? Или наоборот уже слишком поздно?

Каждое произведение Камю – удар под дых. Я всегда долго к ним иду, быстро читаю, остаюсь в том состоянии, что обозначила в начале абзаца; скачиваю очередное, и все повторяется.
Камю безжалостен и великолепен. Как и в это раз:

Встать! Суд идет!
Суд не над преступником, не над убийцей, суд общества над человеком. За то, что он не такой как все.
Он вне среды.
Он не похож на общепринятую среднестатистическую единицу.

Приговор – виновен! Во всем, во всех грехах сразу.
Виновен в том, что не подходит под общую массу, не лицемерит, не притворяется.
И потому он лишний, непрошеный гость в этой жизни.
Виновен!

Камю - он такой Камю! Сюжеты у него потрясные, но он оборачивает их в обёртку философии, и пролежав полсотни лет в воображаемом нами метафорическом холодильнике, они начинают отдавать душком.

Взять того же "Калигулу". Я признаю - может быть, я съел недостаточно шоколада перед прочтением. Есть вероятность, что я не понял какого-нибудь глобально экзистенционального прикола этой пьесы. Возможно, я не раскусил её тайного смысла. Но, с другой стороны, не надо выискивать тайный смысл там, где его нет. Калигула получил абсолютную власть, а вместе с ней - полную свободу и возможность вытворять всё, что заблагорассудится. Размышления об абсурде (тема, подробно описанная Камю в "Мифе о Сизифе" ) мне не понятны (ещё понималка не выросла).

Плюс по сравнению с "Недоразумением" - это более человеческий язык изложения. Герои здесь говорят словами, а не выдержками из философских трактатов. Чему подтверждением бОльшая популярность (вплоть до нескольких экранизаций).

Пьеса написана в 1945 г. во время войны, и возможно Камю, изображая тирана и деспота Калигулу, подмигивает и намекает нам на Гитлера. Не знаю, уводил ли Гитлер жену Гиммлера под ручку в соседнюю комнату, оставляя Генриха слушать скрип пружин кровати, но некоторые сходства налицо. Например, страсть к массовому истреблению людей. Или усы. А нет, это я спутал.

Короче, если вы, как конченный читер, читаете только последний абзац рецензии, знайте - пьеса интересная.

Хахаха, лопух! Это был не последний абзац в рецензии! Как я ловко провел вас, а!

Каждому нужна жилетка, в которую можно поплакаться, и уши, в которые можно похвастаться.

Бывший парижский адвокат, ныне живущий в Голландии, Жан-Батист Кламанс нашёл свободные уши, и залил в них под завязку. Это очень полезный метод - исповедаться незнакомому человеку. Не зря же придумали профессию «психолог». Близким и друзьям изливать душу неловко - с ними потом всю жизнь жить, и есть боязнь предрассудительного отношения. Как бы они не уверяли, что понимают/прощают/поддерживают, они уже никогда не будут относиться к тебе так, как прежде. А первый встречный - он никто, вас ничего не связывает. Например, мы с тобой, мой читатель, не знакомы друг с другом, и мне легко говорить тебе всё, что наболело. Так позволь же мне высказаться, друг мой, ибо знаю я - ты терпеливый слушатель и не осудишь строго.

(рассказывает историю своей жизни)

Ах, как же стало хорошо!!! Спасибо тебе!!!

Из названия было ясно, что в произведении, скорее всего, будет предпринята попытка передать состояние отстранённого от всего человека. Но человека нормального, психически здорового, адекватного, что должно, по идее, в значительной степени усложнить задачу автора.
Тему «постороннего в своей собственной жизни человека» автор раскрыл гениально. На то он и Камю. И вот уже почти около года после прочтения каждый раз, когда я вспоминаю эту книгу, у меня появляется чёткое ощущение того, что по духу и атмосфере мной было прочитано нечто оригинальное, ранее не встречавшееся и скорее всего уникальное и неповторимое.
Книга довольно-таки насыщена событиями, но повествование вовсе не кажется чем-то эпическим, драматическим, каким могло было быть, если бы повествование велось от лица живого, энергичного, героя, которому часто при подобных сюжетных линиях придаются черты отчаявшегося персонажа или же полного отваги и авантюрного запала человека. Напротив, практически ровный эмоциональный фон повествования от первого лица, вялая оценка происходящего, отношение окружающих к главному герою – вот те основные приёмы, которые создают ощущение того, что главный герой посторонний в его собственной жизни. 10 баллов из 10 этому литературному произведению за раскрытие в нём настолько необычного психотипа.

ВНИМАНИЕ! Много спойлеров.

Первый раз я прочитала эту историю в далёком 2013 году. Во время пандемии, когда, говорят, эта книга стала бестселлером, я прошла мимо. И только сейчас у меня появились желание и силы вернуться и перечитать. Однако далась она мне в этот раз несколько тяжелее, потому что строки Камю всколыхнули воспоминания, которые до сих пор ещё довольно-таки эмоционально окрашены.

Зная всю историю и её конец, я с неослабевающим вниманием следила за героями:

• доктором Бернаром Риэ,
• журналистом Раймоном Рамбером,
• Жаном Тарру, который вёл запись событий и организовал добровольческие санитарные бригады в помощь врачам,
• отцом Панлю, произносящего страшные в своей бесполезности речи,
• неудавшимся писателем и чиновником из мэрии Жозефом Граном,
• мсье Коттаром, который так и не нашёл себя в мирной жизни.

  Самоотверженность, с которой герои – не все – боролись с эпидемией, жили в тех страшных условиях, поражала меня вновь и вновь. Ведь никто не заставлял Жана Тарру, жившего безбедно и без особых проблем, соваться в самое пекло чумы, погубившей его. Или никто не отговаривал Рамбера от побега к любимой, когда у него, наконец, всё могло получится. В этой связи интересно, но несколько смазано показал Камю перерождение героя из эгоиста («Я же не здешний, отпустите меня домой») до человека, который, зная ужасы болезни, остался с друзьями и стойко дождался открытие города.

  Другой же герой – отец Панлю – меня периодически подбешивал. Нет, я понимаю, что он священнослужитель и по-другому, скорее всего не может. Ему надо стращать грешников бичом Божьим и громогласно произносить:

Только звучит это всё как-то немного дико. Потому что роль священнослужителя я вижу в том, чтобы поддерживать и подбадривать в тяжёлое время, а не селить в душах страх и ненависть. Потому что погибали не только страшные грешники, но и маленькие дети. Меня поразила в самое сердце сцена борьбы с болезнью сына следователя Отона.

До слёз тронула попытка маленького человека Жозефа Грана написать такой роман, чтобы все в издательстве пришли в восхищение и закричали: «Шапки долой!». Его фраза про амазонку понравилась мне с самого начала именно словами про цветущие аллеи Булонского парка.

Ещё с первого прочтения я знаю, что эта книга о борьбе против фашизма, не случайно первая строка звучит так - Любопытные события, послужившие сюжетом этой хроники, произошли в Оране в 194… году. Только я не воспринимаю уже это так. Для меня, пережившей чуму 21 века (а я очень надеюсь, что Ковид уходит из нашей жизни и на его место не прилетит ничего более страшного), эта история навсегда останется кусочком из моей жизни. Поводом, чтобы вспомнить, взгрустнуть, вздрогнуть и пойти дальше. Не забыв вспомнить погибших и отдать дань уважения тем, кто боролся против заразы и за жизни других.

Про аудиоверсию.
Книги прочитал Вячеслав Задворных. Сделал это очень хорошо. Без переигрывания, хотя несколько по ролям. С правильными ударениями, чётко, внятно.
Никаких эффектов нет. Возможно, это самое правильное решение. Ничего не отвлекало от восприятия.

С приходом чумы в город все меняется. Меняется жизнь, меняются люди, ломаются судьбы.

Итак, действие этой книги начинается постепенно и планомерно.

Начинается все с того, что в городе в большом количестве умирают крысы, потом начинают болеть люди, появляются странные симптомы, которые якобы никто не может опознать. По началу по немногу, там один человек, там еще один, а потом начинают умирать люди в больших количествах.

Причем правительство и врачи начинают сначала истреблять всех носителей блох (отстреливать кошек, собак), проводить дератизацию и дезинфекционные мероприятия всех подвалов, чердаков и улиц.
А затем уже начинается изоляция больных людей, отделение их от здоровых.

И вот тут уже начинают появляться сначала слухи и неверие о том, что это чума. А потом уже, когда становится поздно и пора бы уже посмотреть правде в глаза, приходится уже признать, что это на самом деле властвует чума.

Город переводят в закрытый режим, здоровые люди уезжают, больные остаются. Перед людьми встает выбор, бросить своих близких и любимых и уехать, оставшись в живых; либо быть рядом с родными, но подвергать себя опасности.

Читая эту книгу, я вспомнила момент, когда в связи с ковидной пандемией, по началу вводились похожие ограничения, если бы я читала книгу в тот момент, мне было бы очень страшно.
Эта книга явно не для каждого, но для людей кто близок к медицине, я думаю, будет очень интересно прочесть этот небольшой роман, который поднимает очень важные вопросы, заставляет задуматься и посмотреть на свою жизнь как бы со стороны, и возможно пересмотреть немного свои взгляды.

"Не может человек по-настоящему разделить чужое горе, которое не видит собственными глазами."

Это первое произведение, которое я прочитала у Камю. Страшная эпидемия чумы, поглотившая город, уносящая жизни людей сотнями... Эпидемия, отнимавшая у отца и матери сына, у жены мужа... Это тот самый момент, когда человеку необходимо оставаться Человеком и не впадать в крайности. Это именно тот момент, когда только сплоченность людей, дружеская поддержка имеет очень важное значение в борьбе со злом, в борьбе со страшной болезнью...

Книга была прочитана в рамках новогоднего флэшмоба, благодарность за знакомство с книгой SweetCandy

Я была уверена, что название метафорично, но книга, как ни странно, про чуму в прямом смысле. А вот что автор подразумевал под чумой, пусть каждый читатель решает сам. Камю считал, что под чумой можно понимать нацизм.
Повествование ведётся в форме хроники. Рецензия тоже в своём роде хроника, писалась по мере прочтения.

За что я люблю Камю, так за такие перлы! Никто, кроме него, не может шокировать одной фразой.

Кто ещё мог бы в нескольких предложениях так описать человеческие характеры, чтобы они узнавались?
Мне кажется, самое главное, что характеризует стиль автора — это частое использование прилагательных и наречий:

Эта особенность писателя позволяет ему создавать яркие образы и погружает в атмосферу произведения.
Мне очень нравится, как он описывает Алжир — эти узкие улочки, колониальная архитектура, треньканье и лязг трамваев, ранние сумерки, усыпляющая жара, море, небо и песок.
Приятно было обнаружить реминисценцию на "Постороннего" и отсылку к "Процессу" Кафки. Камю и Кафку я открыла для себя одновременно, когда читала "Постороннего" и "Процесс". Даже жалко, что до "Чумы" добралась так поздно, было бы интересно прочитать её следом.
А ещё жалею о том, что заранее знала, что "Чума" якобы про нацизм: всё время пытаешься найти этому подтверждения, отсылки, намёки, но ничего не получается. Я так и не поняла, при чём тут нацизм. Эта мысль меня мучила, не давала спокойно читать, поэтому оценка не такая высокая.
Зато какие-то моменты показались болезненно знакомыми:

Ура! К концу книги я поняла, что Камю подразумевал внутригерманский нацизм 30-х (первую стадию), а я пыталась узнать военный (вторую стадию), который более известен.
Но всё равно это портит впечатление от книги. Нахожусь ещё в периоде знакомства с писателем, но "Чума" мне понравилась меньше "Постороннего" и "Калигулы".