Улисс

“Улисс” озадачивает уже на первом этапе - попытке подобраться к нему. Стоит себе на полочке вполне безобидный на первый взгляд томик, который ничем не выделяется среди остальных книг, а вот с какой стороны подступится к нему - годами не можешь решить. И я ведь даже не буду сейчас затрагивать вечную тему о том, какие книги желательно прочитать перед началом знакомства с текстом. Но тут же не работает такое простое правило - начать читать книгу с начала, потому что с первых же страничек вступительной статьи тебя куда-то уносят разные порывы - начиная от единственной пугающей мысли “Во что я ввязалась?” до пойти поискать дополнительной информации… Перелопатив предисловие, историю написания, историю издательств, историю исправлений ошибок, парочку схем и комментариев к ним и книге вообще, поковыряв чуток пояснений и энное количество страничек в интернете, на сутки третьи, нервно хихикнув, понимаешь, что к самому тексту “Улисса” ты так и не дошла, хоть уже из разных кусков томика прочитано страниц 200 книги - и ты всё так же не готова подступиться к самому произведению.

Но не так страшен этот зверь, а вполне симпатичен. Если, конечно, ты привыкший к модернизму/постмодернизму и тебя не пугают сплошные потоки сознания внутренние монологи персонажей, которые еще в процессе мешаются друг с другом так, что без 100 грамм помощи пояснительной статьи не всегда разберешься, что там происходит. Я не буду говорить о сюжете (этот простой до безобразия один день из жизни Стивена Дедалуса и Леопольда Блума, расписанный настолько подробно, что по их перемещениям можно запросто восстановить карту Дублина 16 июня 1904-го года), ни о объеме поднимаемых в книге тем (тут просто обо всём), а только о форме и подаче, так как это то, что больше всего может впечатлить. По крайней мере меня в этом случае. Сложно передать восхищение от того, что Джойс творит с языком! Он дразнится, он заигрывает, он шутит и насмехается, моментами откровенно издеваясь как над обычным читателем, так и над попытками людей поумнее проанализировать текст.

Дальше...

После главы 3-4 наконец привыкаешь, что стоит каждую часть воспринимать как отдельное произведение, к которому надо искать свои - новые - подходы и которая обязательно удивит и разрушит любые твои представления о том, какой должна быть литература. То тебя пытаются выбить из колеи контрастами между сложнейшими энциклопедическими предложениями, где под конец забываешь, что же было в начале, скатывающиеся вдруг в следующем же абзаце к рубленным фразам, полных сленговых выражений. То вдруг текст неожиданно превращается в инвентарные списки и игру в вопросы-ответы. То книга забывает, что она текст - и превращается в музыку, вполне милую музыкальную фугу, от звучания мотивчика которой не можешь избавиться сутками. Фантасмагорическая пьеска? - и она тут найдется. А чего стоит даже та одна безобидная глава про похороны, настолько насыщенная словами “dead” и “heart” в разных формах, фразах, идиомах, что от обилия значений и вариантов чтения и восприятия она расцветает таким буйным переливом смыслов, что дух захватывает. Если вдруг и этого будет мало, то читателя добьют последней главой - 40 страниц сплошного текста без единого знака препинания. И каждая такая глава - незабываемый читательский опыт %)

Расслабиться в процессе чтения сложно, хоть и получаешь некое извращенное удовольствие от всего этого. Приходится откровенно работать - над собой, над каждой главной вообще и отдельными фразами в частности. Когда периодически приходится отвлекаться и ходить в лист с исправлениями, мучаясь вопросами и сомнениями так ли лучше оригинальный текст первого издания, как его расхваливали. Когда твой английский, нервно икнув от обилия незнакомых слов, в ужасе прячется под подушку, и его приходится вытаскивать оттуда за уши и тыкать носом в словарик. Когда пытаешься найти правильный для себя порядок работы с пояснениями и комментариями - читать их один или несколько раз, до или после главы, но главное, чтобы не во время - каждую часть стоит читать на одном дыхании, ни на что не отвлекаясь. И при этом еще любопытства ради сравнивать всё это счастье с русским переводом. Тут уж оперативка откровенно подвисает и ощущается острая нехватка рук и голов - на парочку бы побольше их, чтобы успеть одновременно охватить весь объем информации.
Но на пару тысяч ошибок больше или меньше на такой объем текста особой погоды не делают - их в большинстве случаев даже не замечаешь. Что чуток хромающий английский и работа на оригиналом куда лучше перевода, который никогда в жизни не передаст всей игры слов (даже то же постоянное заигрывание фамилии Блума с темой цветов), ритма, рифмы и текстуры книги. Для сравнения просто оставлю этот кусочек без комментариев и больше не буду возвращаться к теме переводов:

— What opera is like a railwayline?
—The Rose of Castile. See the wheeze? Rows of cast steel. Gee!

- Какая опера страдает хромотой?

• “Роза Кастилии”. Уловили соль? Рожа, костыль. Гы!

  Что же до невозможности понять и проследить все отсылки, то я даже не расстраиваюсь. И сам Джойс в этом плане почти успокаивает своим

Чего уж требовать от среднестатистического читателя? Но, как сказал один кто-то умный, не можем же мы провести всю жизнь с “Улиссом”. Что не значит, что стоит сдаться и совсем не пытаться - обязательно попытаюсь со временем заполнить пробелы в некоторых произведениях, на которые Джойс активно ссылался, и снова вернусь и перечитаю этот чудный монолит.

Честно скажу - я не знал, что "Улисс" -это по латински "Одиссей", хотя ещё и при первом чтении было видно (и понятно), что здесь много чего "зашифровано".

Автор изначально, как мне кажется, был настроен на скандал, на скандальный эффект. Причем, думается, хотелось ему, чтобы скандальность эта шла одновременно по всем "фронтам": и по стилю изложения, и по "сюжету" (которого в сущности и нет, как и положено в классическом модернистском тексте), да и по самой "подаче" "материала" читающим и около-читающим людям.

В результате писатель наверно и добился того, чего примерно хотел: книга вышла до невозможности снобской, какой-то шумящей рекой вываливающей свою булькающую словесную красоту, саму по себе... Словно специально написанной для узкого круга расширяющихся "заговорщиков", делающих вид, что они всё понимают, или хотя бы хотят понять... но в любом случае, Джойс как бы обозначил вектор движения -для себя и для своих "единомышленников".

Мне еще никогда, наверное, не было с книжкой так тяжело. Или забылось уже, и сейчас организм в шоке, как в первый раз.

Как мне повезло сначала послушать про книжку лекцию, судя по которой, в книжке было все то, что я так люблю. И как я купила толстый тяжелый томик и алчно облизывалась, на него глядя.

И как тяжело, тяжело, тяжело с ней оказалось.
Как изо всех сил напрягала голову, чтобы не отвлекаться от текста, и все равно в поток сознания Блума и Стивена то и дело вплетались собственные мысли, и я ловила себя на том, что страницу пробегаю глазами, а думаю совсем о другом.
Как ничего не понимала в тексте, но упивалась его изысканностью, смаковала плоды джойсовских игр с языком. Как слушала текст, смотрела его, как кино – и с трудом понимала, о чем он.
Как узнавала смутную цитату, проверяла в примечаниях – да, оно, точно!
Как в тех же только примечаниях узнавала, что, собственно, случилось в одной из глав.
Как часть эпизодов возненавидела люто, скорей бы закончился, о черт, еще страниц тридцать.
Как часть эпизодов очаровали совершенно, взрастили во мне задор какой-то и радость: ай да Джойс, вот ведь молодец, как тонко, м!
Как я улыбалась и терзалась в обнимку с этой книжкой.
Как таскала ее с собой почти месяц, в конце концов, то в обнимку просто, то нечеловеческими усилиями упихивая в маленькую дамскую сумочку.
Как восхитительна концовка семнадцатого эпизода, и как нечеловечески прекрасен восемнадцатый – эпилог.

Насколько же она разная, эта книжка. Как жизнь. Мне сейчас так странно: читать Джойса стало почти как работа, та, что чаще в радость, но иногда чертовски тяготит. И теперь, когда книжка дочитана, несмотря на то, что я уже почти проглотила следующую, в моем мире осталось небольшое незанятое место. Книжки – это книжки, а «Улисс» - это «Улисс», как-то так. Буду отвыкать.
Нечеловечески сложная и нечеловечески красивая во всей своей полноте. Как жизнь, да. Не могу поэтому сказать, что мне понравилась книжка – я не зачитывалась, было очень тяжело и непонятно, и часто я думала: «Ну, скоро там конец-то уже?». Но и «не понравилась» - не скажешь, потому что слишком это непростое, глубокое существо, чтобы не нравиться. Книжка настолько значительна, что выше каких-либо личных эмоций. Это просто Джойс. Точка.

И до чего все-таки прекрасен последний эпизод. Как здорово, что он последний: такое от него послевкусие осталось чудное. Наверное, мистер Джойс преувеличил все-таки про самую женскую сущность – не могу согласиться, нет, Молли – это не женщина вообще, но.. Но что-то такое он уловил, я не знаю и не могу сформулировать что. Что-то такое. Ответ на вопрос «кто?». Тень ответа, полуулыбка, по которой, если постараться, можно кое-что понять.

Спасибо за компанию, мистер Джойс. С Вами было очень интересно.

И был вечер, и было утро – день шестнадцатый. Месяц июнь. Год Блума от Рождества Христова. Тот самый Блум, который навсегда остался только простым дублинским евреем с ограниченными возможностями, скромными свершениями и неограниченными желаниями. Четверг в Дублине. Как Блум его переживает? Наслаждается жареной почкой, смотрит (и не только) на красавицу-хромоножку, терпит обиды, спасает и спасается, прощает и прощено ему будет.

В дублинском тумане бродят образы. Можно разглядеть тень Джойса в шляпе. Можно увидеть неправильного Одиссея. На улицах полно видений. Читатель, возьми блокнот и рисуй. Возьми арфу и играй. Пиши прозу, что становится поэзией, и поэзию, в конце строфы которой начинается дождь. Дождь умоет тебя и напоит, верь ему. Если ты не знаешь, что рассказать, напиши о себе 32 разными стилями, составь длинный монолог в десять тысяч слов, набросай образов и метафор, помести всю мировую культуру в собственную биографию, нарисуй схему Древнего Вавилона на полях, сожги Вавилонскую библиотеку, чтобы подсветить себе долгий путь домой. Не стесняйся, совершенства все равно тебе не достичь. Вряд ли ты сможешь творить даже как Джойс, который заповедал нам «Да любите друг друга» (или это был не он?) и показал, что «В начале был символ. И символ этот стал словом».

Люди постоянно с кем-то встречаются: с другими людьми, с черным человеком в зеркале, с призраком социализма. Читатель А. встречает читательницу Б. Неуверенный в себе молодой человек видится с девушкой мечты. С.Хорунжий пересекается с издателем. Блум встречается со Стивеном. Люди взаимодействуют друг с другом, люди устают друг от друга, люди расходятся. Люди переезжают в другие города, отправляются на войну со страхом, уезжают восстанавливать стены Трои. Люди – это маленькие миры, которым недостаточно вечного возвращения, они хотят взрывов и фейерверков, хотят неземной красоты Елены и обманчивой красоты Цирцеи. Люди топчутся по страницам книг, произносят монологи и вступают в противоречивые диалоги. Люди сжимают жизнь в один день, о котором будут вспоминать всю жизнь. Люди предсказуемы, но непонятны. О людях написал свой роман Джойс, хотя за обилием символов это может быть неочевидным.

Читатель, если мир стал слишком прост, можно прочесть «Улисса». Если мир стал слишком сложен, можно снова прочитать «Улисса». Пусть тебя не смущает противоречие, в противоречиях заключено все самое интересное в этом мире. Парадоксы, сложные философские вопросы, вечно актуальные темы – если жить ради них, можно не понять мир, но счастливо спрятаться в символ. Культура – тоже футляр, но футляр безразмерно большой. Можно всему научиться и всего добиться, а потом снова прийти к развалинам Трои. И увидеть в этом символ самого себя, своей жизни, неудачных поисков своей Итаки, своей жены и сына. И тогда взять метафорический мастерок в руки и начать возводить стены, чтобы, спрятавшись за ними, наблюдать жизнь простого дублинского еврея, который вовсе не является счастливым, но тем не менее живет и воплощает в себе чью-то вечную мечту о символе.

"Улисс" Джеймса Джойса - роман, определяемый отнюдь не содержанием, а формой. "Роман, у которого больше определений чем читателей" - как высказался о нём Armen Zakharyan, один из авторов YouTube канала Армен и Фёдор и монументального Joyce Project. Роман, чьим краеугольным камнем, по изначальной задумке, должна была стать перерождённая (метемпсихоз - метим псу хвост) история странствий гомеровского Одиссея, а в итоге вобравший в себя всю литературу со всеми ее стилями и техниками письма. Роман, включающий в себя 2177 примечаний, чей общий объём всего лишь на малую долю уступает объёму самой книги.

Прочитав аннотацию, а именно "рассказ об одном дне, прожитом одним обывателем из одного некрупного европейского городка" (Дублина), вы не проскребёте даже кончиком ногтя по верхушке айсберга. Начнём с того, что Улисс разделён на несколько планов: Сюжетный - пожалуй самый незначимый; Гомеров - значимый только местами; Реальный - я бы охарактеризовал книгу как "сюрреалистическую автобиографию"; Тематический - заменяющий собой сюжетный план; и, то, что переводчики (низкий им поклон) Хоружий и Хинкис определили, как "дополнительный план", а я же предпочитаю рассматривать его как Стилистический (Структурный) - главный герой книги.

Также, говоря об Улиссе, невозможно представить себе одну книгу, ибо она (он) разделена на 18 эпизодов, и каждый из них - отдельное творение. Вот нам представлены чистые потоки сознания главных героев; вот мы изменяемся до неузнаваемости вместе с Протеем; проезжаем с королевским кортежем по улицам Дублина; тут мы спускаемся в царство Аида и открываем самые тёмные человеческие стороны бытия в театральной постановки Цирцеи; там выслушиваем нелепую шутку вместе с циклопами или наблюдаем зачатие и развитие английской литературы на равнинах Элиоса; смеёмся до коликов, вернувшись на Итаку; ну и, для тех, кто любит погорячее, у нас есть почти порнографические Пенелопа и Невсикая, из-за которой в феврале 1921 г. в Нью-Йорке был вынесен судебный приговор, запретивший журнальную публикацию романа.

Рассказать об Улиссе не хватит жизни, не зря он, а чаще всего, лишь отдельные его части, стали основой неисчислимых научных работ и статей. Но если говорить о книге, как таковой - я понимаю почему многие оценивают сей труд столь низко. Для того чтобы в полной мере насладиться творением Джойса вы должны: по меньшей мере обладать сверхчеловеческой выдержкой; быть ирландцем и знать, как свои пять пальцев, историю Ирландии; быть близким другом Гомера, Шекспира, Блэйка и десятков прочих "творцов", на которых прямо или косвенно ссылается автор; читать книгу на языке оригинала, ибо даже самые прославленные переводы не способны передать всё величие синтаксической задумки Джойса: ну и, конечно, — довольно хорошо быть знакомым с биографией самого автора.

Именно на последнем пункте я должен сделать особую ремарку. Я ставлю 5 баллов (если такое произведение вообще можно как-то оценивать) не книге, а именно Джойсу, его труду, и тому, через что он прошёл работая над ней. Возможно, вы никогда не прочитаете Улисса, возможно, вы начинали и забрасывали, но умоляю вас - прочитать хотя бы о том, КАК он был написан. И если с другими "великими творениями" мы можем только догадываться о том, что чувствовал автор во время акта созидания, то Джойс буквально открывает перед нами двери себя, неотменимую модальность зримого, и приглашает внутрь. На одной написано Душа, на другой - Разум. И, поверьте мне на слово, вы никогда не окажитесь ближе к "творцу", чем с "Улиссом" Джойса.

И напоследок, краткий фрагмент из моего любимого, шестого, эпизода - "Аид".

Ох, как же долго я грызла этот сухарь и как рада, что он остался позади!
В моей рецензии вряд ли найдется что-то интересное, тут я в основном жалуюсь на сложность текста, на то как я ничего не понимала и сама не знала, зачем продолжала. Но, пользуясь случаем, хочу прорекламировать занимательную рецензию, на которую наткнулась случайно, дотрюхивая последнюю главу.
Текст довольно сложный, пробиралась-продиралась через него с огромным трудом. Вот пример из первой половины книги:

В 11 главе я с трудом понимала о чем речь. И так на каждой странице. Правда 11 глава оказалась из самых сложных и после неё 12 прямо замечательной показалась, из всех она мне больше всего понравилась. Я комментарии читаю от случая к случаю, но после каждой главы заглядываю о краткое описание разных планов главы. И оказалось, что 11 автор пытался сделать музыкальной. И правда, какую-то ритмику я ощущала, читая её, но это не уменьшает сложности её восприятия. 13 глава оказалась также достаточно приятной, но потом пришел черед 14. И это был кошмар (на самом деле только примерно треть главы, в церковно-славянском стиле, который переводчики использовали вместо староанглийского, в котором сотворил эту часть автор) мои глаза чуть не выпали и, кажется, произошел вывих мозга. А я еще жаловалась на "Путешествие" Радищева. Ха! В комментариях было указано, что и сам Джойс считал эту главу из самых сложных, хотя он подходит к тексту как писатель, а не читатель.
15 глава всё же больше понравилась; она смешная, но очень избыточная. Была бы раз в 5 короче, было бы замечательно, а так усталость к середине уже накопилась.
Но при всей сложности текста не возникало желания читать по диагонали (желание бросить возникало и отложить до лучших времен тоже), хотя иногда и приходилось заставлять себя возвращаться к тексту, но определенные его достоинства признаю.
В процессе чтения не раз думала о том, что для полноценного (более-менее) восприятия романа необходимо закончить отдельную специальность (насколько знаю, роман проходят отдельным курсом, но этого кажется мало) с углубленным изучением английского языка, литературы и истории.
А еще вызывает восхищение труд переводчиков.

В. Пелевин "Священная книга оборотня"
Набрела на этот отрывок примерно к середине "Улисса"
И всё-таки для меня (как и для львиной доли читателей, наверно) книга слишком сложная, но поставленная задача по прочтении книги выполнена и теперь я могу гордиться, что эту литературную вершину я преодолела. Но я читаю для удовольствия, поэтому и оценка у книги такая. Но при этом не могу сказать, что вся книга кошмар и ужас, интересные моменты тоже встречались, как написано выше пара глав из 18 мне даже понравились, поэтому оценка такая.

Более чем полгода прошло с тех пор, как я прочёл эту книгу. Отцвело лето, отдождливила осень, бьёт морозами зима, я начал читать Finnegans Wake и Джеймс Джойс прочно поселился в моей голове. Поселился и прописался, не собираясь её покидать. Неуверенность в том, что он так просто взял, и сместил горячо любимого мною Кафку с моего внутреннего трона любимых поэтов обратилась в уверенность, и вот, я всё-таки решился попробовать что-нибудь написать про эту книгу.

И это не так-то просто. Проводить анализ, рассказывать подробно про смыслы? А зачем? Таких работ — чего только «Зеркало» стоит, а в конце книги есть комментарии. Пересказать сюжет и сказать, какой Джойс молодец, как иногда хочется сделать с романами? Извините, но так в «Улиссе» сделать нельзя.

Заметил, что написал «в „Улиссе“» вместо «с „Улиссом“». Отсюда и пойдёт моя рецензия, ибо мир книги — это отдельный мир. Банальщина, но имеется в виду нечто другое, что — сказать невозможно. Как Ван Гог бередил умы людей благодаря стилю мазков, так и Джойс уничтожает шаблоны при помощи языка. Не сюжета. Не описанием героев. Языка. Он приносит больше сведений и эмоций, чем всё остальное вместе взятое.

Одна глава, как было заявлено, написана в стиле «перистальтика». Что такое «перистальтика»? «Волнообразное сокращение стенок полых трубчатых органов». Не похоже на литературный стиль, но для безумного ирландца нет ничего невозможного. Как и для Сергея Сергеевича Хоружего, которому отдельный поклон до земли — так перевести эту книгу!.. Мой темп чтения зависел от воли автора. Он хотел, чтобы я замедлился — я вяз в повествовании, когда мышцы расслаблялись — я читал быстро и легко.

И именно когда я понял, что делает сейчас со мной автор, я испытал то же ощущение, что испытывал, когда смотрел в полные счастья глаза любящих девушек и когда на вокзале я посмотрел на Солнце и понял «Сиддхартху» Гессе. Снесло крышу по полной, как говорится. Меня завораживают масштабы гениальности идей и восхитительности реализации оных, и тут всё было не просто прекрасно. Это было нечто.

Но самое-то прекрасное в том, что Джойс не уронил планку. Это — не единственное гениальное место в книге отличных глав. Это — норма. Это — тот уровень, который Джеймс задал и держал, как кажется, непринуждённо. Глава-эмбрион, длиннющий монолог в конце… Миллионы, миллиарды удивлений, больших и маленьких, поразительный охват тем, откровенность, громадное количество сведений обо всём на свете, тонны впечатлений о том, как можно писать книги (на самом деле, так их писать нельзя, так как невозможно, но когда это останавливало Джойса?), как можно всё ставить с ног на голову, передавая сюжет через стили языка и делая повествование формой.

Не хочется заканчивать обзор такой книги какой-нибудь банальностью потому закончу её так как закончил Джойс но смысл данного предприятия мне непонятен правда надо бы почитать его ранние вещи чтобы знать как он к такому потоку сознания-то пришёл ведь там говорят подготовка к нему да и просто интересно а также хочется собрать полную коллекцию оригинальных изданий от лондонских пингвинокниг ибо они такие стильные и красивые да и изданы качественно бумажная обложка и не рассыпается вот такая минутка рекламы в плохом потоке сознания и всё хотя не совсем угадайте оценку по десятибалльной шкале хотя это нетрудно совсем вы почти наверняка правы и теперь вот точно окончательно всё.

Возможно, самый лучший отзыв о романе романов, должен был быть таким: прочитан!
От корки до корки.
До кучи, точнее, для тысячелетней славы, перечитанные главы: шестая «Аид», двенадцатая «Циклопы» и восемнадцатая, великолепнейшая «Пенелопа».

Исследователи говорят, что Джойс «расписался» после второй половины романа. Справедливо для чтения: читать=слушать начало – то же самое, что читать «Доктора Фаустуса», но только в кубе. Терпение в кубе. Но если преодолеваешь первую половину – достоин звания «Героя России», пусть и без вручения золотой звезды героя и ордена Ленина. Если же дошел до «Сирен» - всё, прижизненная слава у соотечественников. А также у всего прогрессивного.
Нужно чуть-чуть потерпеть и погрузиться в этот потрясающий литературный, метафизический поток. Погрузившись по-настоящему, выйти из него самостоятельно не только невозможно, нет. Возникает другая проблема: хочется ли тебе самому выныривать оттуда? Понимаю: звучит фантастически, неправдоподобно. Так ведь и не «Кота в сапогах» читаешь.

Читаешь критику, комментарии о романе до собственного прочтения, во время прочтения, чуть отвлекаясь от текста, или же хватает терпения и интереса читать критику после чтения, - всё это не имеет ровно никакого значения. Так, по крайней мере, у меня получилось. Представляется, что «Улисс» - роман о создании мира, о ежесекундном воссоздании реальности, как это описано у Поля Дирака. Хочется поделиться несколькими соображениями по поводу креационизма Джойса в грандиознейшем произведении мировой литературы.

Сначала о Поле Дираке, соотечественнике и почти ровеснике Джойса, нобелевском лауреате от квантовой физики. О чем он? О том, что т.н. реальность есть результат ежемоментно воссоздаваемой в результате ежемоментных же столкновений материи и антиматерии, их взаимной аннигиляции. Принципиально здесь – ежемоментность творения. Как это связано с «Улиссом»? Ежемоментность творения – это и есть суть джойсовского приема «потока сознания». То, чего не было ещё за миллиардную долю секунды, мгновения, сейчас наступило и почти сразу покинуло, вернувшись вновь в небытие. И всё повторяется, нескончаемо, постоянно. И если Бёлль и Манн, их миротворение – это заполнение, наполнение геометрически правильных сот-понятий смыслами, которые они считают нужными дать миру; если миростроительство Кафки – это насекомое (как метафора, разумеется), творящее, созидающее мир из любой ничтожности – пылинки, былинки, точки бытия, наподобие «домов» термитов или воссоздание Лилу из «Пятого элемента» Бессона; миротворение же Джойса – это ежемоментная аннигиляция материи и антиматерии в результате которой, аннигиляции, самоуничтожения, и творится мир. Миротворение Джойса - это квантовая механика Дирака, предельно сложная, но почти столь же предельно исчерпывающая так называемую реальность. Но сложности джойсовской креативистской системы не исчерпываются исключительно актом творения. Его амбиции идут ещё дальше. Джойс пытается объять необъятное, объяснить всё, в том числе – необъяснимое. Именно отсюда – невероятное количество аллюзий, наслоение смысловых полей и сложнейшая семиотика (как средство) текста. Посмотрим чуть внимательнее?

В самом деле, для чего Джойсу нужна такая сложная структура текста (прошу не судить строго профессиональных филологов за не точное использование понятийного аппарата, я не о литературоведческой «экспертизе» пытаюсь писать)? Невероятное количество смыслов и знаков, невероятный, ранее миру невиданный «поток сознания»? Зачем гигантская широта охвата всего, с чем только человек соприкасается – от бытовой гигиены, повседневности ритуалов «проживания» до той же квантовой физики, которая уже существовала и была известна (как факт – минимум) Джойсу? От физиологии рефлексов и инстинктов до кучи, до сынов Солнца Маллигана? Зачем? Какая идея была в основе этого явно удавшегося синтеза всего и всех? Представляется, что идея эта – идея всеединства сущего, реального, как измена Молли, и виртуального, как все наши подозрения, неисполненные намерения и фобии. В романе неимоверное количество и того, и другого, «реального» и «виртуального».

Более того: весь роман как бы об одном – абсолютной сингулярности (теперь физиков прошу не судить строго подобные эпитеты – «абсолютная», а то может оказаться, что она ещё может быть и относительной) сущего. Это как в теории большого взрыва: абсолютная сингулярность, ещё не реализовавшаяся, несет в себе всю Вселенную со всеми её потенциями и смыслами. Ведь что делает Джойс? Например, представляет весь мир, всю Вселенную – Дублином. Кажется, критики называют это принципом гиперлокализации. Или всю жизнь представляет одним днем. И представляет исчерпывающе. Это очень-очень напоминает невероятно густое пространство смыслов Кафки, когда незаконченный «Замок» является незаконченным лишь как литературное произведение. И незаконченность – амбивалентна, поскольку можно задать такой вопрос: можно ли продолжить «Замок» для «более полного раскрытия…..» далее – по тексту? Ответ: да, можно. Но справедлив и такой вопрос: а можно ли не продолжать «Замок» по причине «раскрытия» всех идей Кафки в уже представленном тексте? И на этот вопрос справедливо можно ответить утвердительно! Так же и у Джойса.

В одном месте Джойс так и пишет в тексте романа, что рассматривает ситуацию с точки зрения филолога, философа и физика. И зачем ему это всё нужно? Для той же цели, что и невероятное количество фактуры в романе – идея всеединства сущего – это движет Джойсом. Разномастную фактуру, повторюсь, представленную в романе огромным количеством «экземпляров», Джойс дополняет разносторонним анализом, реализованным в точки зрения филолога, философа и физика. Смотреть – предельно широко, анализировать – предельно глубоко. На что же всё это безобразие похоже? Кому уподобляется Джойс, замахиваясь на вещи и процессы вселенского же масштаба? Да, именно Ему он и пытается уподобиться (опять прошу пардону за корявую фразу!). На меньшее он просто не стал бы размениваться.

Позвольте в заключении поделиться парой-тройкой выписок из романа. Например, такой: «Человек должен идти на край света, максимально отдалиться от себя, чтобы стать собой». Или такой: «Ирония победы или обманчивость превосходства». Или уж совсем такой: «Вялоколышущийся цветок Блумова члена».

«Улисс» подобен жизни. Усилия прожить жизнь стоят того. Усилия прочесть, одолеть «Улисс» стоят этого шедевра. Именно так – шедевра.
Книга из подборки «100 книг, которые необходимо прочесть прежде, чем…»

Омниум понемногум

-Вы сами-то верите в собственную теорию?
-Нет, - отвечал Стивен незамедлительно.

Рассказывать про «Улисс» и рассуждать про его содержание очень сложно, потому что эта книга представляет собой ровно то, что вы о ней думаете. Возможно, такое заявление справедливо практически для всех произведений, но здесь возможны десятки, если не сотни вариантов интерпретации содержания - и все будут верными! Для вас это величайший интеллектуальный роман XX века? Дешёвая мелодрама? Претенциозные бредни безответственного демагога и графомана, который просто задался целью усложнить читателю жизнь настолько, насколько это возможно? Очередная философская притча о смысле жизни? Автобиографический роман о творческих исканиях? Серьёзно, какой бы ракурс вы не выбрали, какое бы впечатление у вас не сложилось, вы сможете набрать тонну материала из «Улисса» в поддержку своего мнения.

Не буду оригинальной: для меня это действительно «Одиссея», но только не сюжетная, ибо уж больно надуманные связи порой встречаются между Гомером и похождениями Блума и Дедала. Вслед за Сергеем Хоружим, знаменитым автором комментариев к роману, хочется сказать: «Увольте. Подобными рассуждениями нетрудно установить связь эпизода с любою наугад взятою страницей Гомера. Или Гайдара».

Так вот, для меня это «Одиссея» с путешествием не по содержанию, а по форме. Это странствие по потокам сознания, в котором нас швыряет от одной непривычной манеры повествования к другой, по самым диковинным литературным приёмам и стилям, перед нами раскрываются бескрайние просторы возможностей писателей. Стиль здесь потрясающий, я влюблена.

Поскольку ответить на вопрос «Что есть «Улисс»?» внятно и исчерпывающе я не могу, попробую обозначить, чем же он НЕ является.

Дальше...

1. Это не произведение, которое практически невозможно читать.

Конечно, никто не спорит, что «Улисс» - это далеко не пляжное чтиво, но это и не поток несусветного бреда, смысл которого открывается лишь избранным (и то потому, что они сами его додумали от отчаяния, как новое платье короля).

Нет, это не тот случай – здесь есть сюжетная канва, есть персонажи, есть диалоги, есть вразумительные объяснения происходящего. Но да, «Улисс» потребует от вас предельного внимания, над ним придётся думать, что-то может понадобиться перечитать, готовьтесь постоянно опираться на комментарии. К слову, чтение комментариев не то чтобы обязательно, но крайне желательно: так вы обнаружите упущенные отсылки, а также, если вы до этого не интересовались активно Джойсом и историей Ирландии, узнаете много нового о соотношении его произведения с реальными событиями и людьми.

Разве эти фрагменты выглядят такими уж страшными?

2. Это не подделка и не розыгрыш.

Не раз натыкалась на мнение, что-де Джойс написал «Улисс», чтобы потом, когда его начнут читать серьёзные критики и тысячи простых смертных по всему миру, сказать что-то вроде: «Ахаха, я вас всех затроллел» (ироничная орфография интернетов сохранена).

Но хорошо, допустим, что это действительно так. Допустим, Джойс ваял эту подделку семь лет, несмотря на все жизненные трагедии и трудности. Допустим, он то и дело работал на износ, чуть ли не вплоть до обмороков, чтобы создать пустышку. Допустим, он чисто ради хохмы перелопатил и впихнул в роман практически полностью «Весь Дублин за 1904 год». Допустим, это действительно так, и мы имеем дело с конченым психом (а иначе объяснить его мотивацию в этом случае никак нельзя).

Проблема в том, что когда ты слишком долго носишь маску, она прирастает к лицу. Если ты, будучи талантливым писателем (а тот факт, что Джойс определённо обладает талантом, вряд ли могут отрицать даже сторонники теории заговора), семь лет убиваешь на то, чтобы делать вид, что пишешь хорошую книгу… ты напишешь хорошую книгу. А кроме того, даже автор не может осознать до конца, что именно он написал. В том числе и потому, что в какой-то степени читатель создаёт при прочтении произведение заново вместе с ним.

Но это всё метафизика. Суть такова: я не верю в эту теорию. Приложить столько сил, расставить столько ловушек, обдумать столько философских и религиозных концепций, включить столько своих знакомых – просто чтобы посмеяться над теми, кому это понравится? Я много эпитетов могу отвесить Джойсу, в том числе не особо лестных, однако «тупой» или «сумасшедший» точно не будет в их числе.

Впрочем, я всегда могу ошибаться. Потому что…

3. Это не то произведение, которое нужно воспринимать исключительно серьёзно.

Джойс говорил, что его творчество описывает дивное слово jocoserious (шутейно-серьёзный или шутерьёзный, если будет угодно). То есть, да, когда он шутит, он отчасти серьёзен, а когда он говорит о серьёзных вещах, всегда оставляет место для шутки. Так что, не стоит переживать или злиться, если «Улисс» кажется слишком нелепым. Отчасти он таков и есть.

4. Наконец, это не Высокая Литература.

Вы «болезненно чувствительный эстет», который ждёт от одного из самых знаменитых интеллектуальных романов исключительно возвышенность слога и мысли? Мужайтесь!

Мало того, что тут досталось вообще всем, от Бога и философии до рекламы, мужчинам и женщинам, здоровым и инвалидам, взрослым и детям, так Джойс ещё и не прочь щегольнуть здесь и там крепким словцом или вставить шутку про испускание газов.

И ещё здесь есть немного садо-мазо и щепотка сексуальных не то фантазий, не то фрустраций автора. В общем, не ждите сплошной высокопарности, тут всякое встречается.

Вместо итога: я не хочу использовать абсурдный аргумент некоторых фанатов фильма «Начало» и настаивать на том, что любой, кому «Улисс» не понравился, просто его не понял. Как и любая другая книга, этот роман может нравиться, может оставлять равнодушным и может вызывать жгучую ненависть, не стоит относиться к нему как-то по-особому исключительно из-за его статуса.

А ещё не стоит избегать чтения «Улисса» просто потому, что он кажется большим, страшным и непостижимым. Если вам любопытно, какой он на самом деле, просто начните его читать и не слушайте никого – и меня в том числе, ведь ваш «Улисс» будет разительно отличаться от моего.

Второй год подряд в ноябре моя лента в твиттере имеет счастье лицезреть нытьё и избранные цитаты (преимущественно не особо печатного содержания) из Страшно Сложного Кирпича, который я в данный момент читаю. К моему счастью, они относятся к этому чаще всего понимающе, хотя многие и убеждают, что мне пора завязывать. Но, например, несколько дней назад, определённым успехом пользовался твит с цитатой «Где ты ни будь пукнуть не позабудь». Хочу передать привет и слова благодарности всем любителям цитат Джойса в твиттере.

Улисс даже можно не класть на тумбочку потому что он сам как тумбочка. Читала в метро, со стороны наверняка казалась жутко умной с такой толстенной книгой, а на самом деле нет, ха-ха!

Ну а теперь серьёзно.

Дальше...

Блукто
Кто я такая, чтобы оценивать этот опус магнум? Букашка на фоне девятисот страниц гения Джойса. Кишка тонка. Оценила только у себя в голове, причём неплохо, но только то, что хватило ума понять. Я приступала к нему с превеликой осторожностью, осторожно пробуя ногой каждое предложение, прежде чем ступить. И сперва он не показался мне таким уж страшным. Но это только сперва. Книга требует каких-то недюжинных знаний Библии, истории Ирландии, жизни и творчества Шекспира и жизненных обстоятельств самого Джойса, а я в этом всём разбираюсь хуже, чем свинья в апельсинах. Сложно оценить «Улисс», как цельное произведение, на каждый эпизод стоило бы написать отдельный отзыв, если бы не было так страшно оценивать и судить Джойса. Но я всё же попытаюсь. Моё многословное «я ничего не понял».

Одинокий облумок
Я вышла из дома в четверг, 16 июня 1904 года и вернулась только спустя три недели.
«Улисс» – это когда ты каждое утро открываешь недочитанный эпизод и отлистываешь на пару страниц назад потому что совершенно не помнишь, чтобы вчера это читала. Но это не важно – суть «Улисса» в перечитывании, так я вижу. Либо дочитай эпизод до конца и спи спокойно.

Блучей темноглаз
Когда в троллейбусе сидишь с открытой книгой, в которой лежит ридер, в котором открыты комментарии, чтобы не лазить каждый раз в конец книги. Когда проклинаешь себя, что по наивности в самом начале не завела список персонажей, и теперь приходится каждый раз искать, кто уже где встречался и что делал. Впрочем, это бы и не спасло.

Заблумшая душа
Знаете, бывают такие книги, когда автор стоит, пыжится, старается казаться умнее, а ты так читаешь и «Пффф, иди отсюда, индюк», вместо того, чтобы восторгаться. Так вот, Джойс не такой, но при этом им сложно восторгаться с бухты-барахты. Он не пишет книгу для читателя, он всё делает иначе, наперекор. Возможно, для себя. Но увлекательность и сильный сюжет – явно не его цель, а что же его цель? Не мне судить. Но я никогда не чувствовала себя настолько погружённой в чужую голову. Да, один день, но получила сполна, от рассвета до рассвета. Самое странное, что не очень ясно, чья же это была голова. Этакое чудовище Франкенштейна – кусочки автора и его местами вымышленных героев, тоже состоящие из кусочков отдельных личностей. Восхитительно. По сути – влезть на день длиной в три недели в чужой устоявшийся мирок, где к твоему появлению никто не собирался готовиться. От этого очень живо. Джойс, не ваша ли это была голова? Но непонятно. Впрочем, люди, которым всё понятно, вряд ли читают Джойса.

Одинокий облумок Блум
Комментарии мне не понравились. Я вообще считаю, что интереснее всего читать, смотря на всё сквозь мутное стекло собственного опыта. Мне кажется, в этом смысл любого искусства – видеть что-то своё, где надо – погуглить. Со школьной скамьи мне неприятны попытки разобраться, что хотел сказать автор, особенно если он сам не уверен, что хотел сказать. Хотел бы – намекнул чуть толще. А ковыряние в чужом грязном белье – например, в письмах эротического содержания Джойса Норе, мне вообще неприятны и непонятны. Конечно, с одной стороны, это где-то помогает и объясняет, но возникает ощущение, что не я читала книгу, а комментатор мне пересказал. Но я бы без него вообще ничего не поняла. Но своё восприятие дороже. В общем, я так и не решилась не читать комментарии. Но от них становится лень вникать, я даже ни разу не залезла в википедию. Если я соберусь перечитывать, не буду подсматривать в конец книги. Только незамутнённое восприятие, только хардкор! Или выкинула бы половину комментариев типа «из песни такой-то», «см. библию», оставила бы только что-то по существу и встроенное в страницу, чтобы не листать. Правда, непонятно тогда, что с Шекспиром делать – места для книги не осталось бы, всё утонуло бы в комментариях.
«Где был лиризм — теперь онанизм» — Хоружий разбушевался!
Тем более, что Хоружий не раз позволял себе вольности и высказывания в адрес компетентности Джойса по некоторым вопросам, а я пришла в комментарии не для того, чтобы автора обсуждать. Это сильно влияет на восприятие книги, в такие моменты я даже жалела, что читаю комментарии.
«Стоило, право, писать роман века ради сей гимназической аллегории» — комментатор, ты задолбал!
Часто бывало и наоборот, комментариев не хватало, хотелось комментариев к комментариям, как, например, в предпоследнем эпизоде. Вопрос-ответ – слишком сложно для восприятия. Шекспир – слишком путанно. Старославянский – мне нужен перевод перевода!

Но факт остаётся фактом – большая часть комментариев скорее сбивала с ритма «Улисса», чем помогала его понять. Ритм книги и без того тяжёлый, дёрганый, а если к тому же отвлекаться на комментарии каждую страницу, как это делала я, то становится тяжелее читать. И ладно бы каждую страницу, эпизод про Шекспира я вообще читала с открытым ридером на соседней странице и хорошо, если хоть половину поняла. Требую издание Улисса с расширенными комментариями для тупых или с сокращёнными комментариями, чтобы не отвлекаться!
«цифры у Джойса обычно не соответствуют действительности.» комментатор, что ты делаешь, прекрати!

Тяжко быть в этом мире тупой. Вроде бы и прочитала умную книгу, а ума не прибавилось. Разве что может терпения. Множество ловушек на пути длиной в один день, стилистических и смысловых. И если смысловые хороши, то стилистические – медвежий капкан, пока не отгрызёшь себе все конечности, никогда не выберешься. Многие писали, когда я только начинала читать, что бросили на трети, и, думаю, это был девятый эпизод о Шекспире и моя первая отгрызенная нога. Вторая пришлась на эпизод, стилизованный под старинные тексты. Лучше бы я умер на Шекспире.

Блуминокий облумок
Мой любимый эпизод – «Блуждающие скалы». Плавно одно перетекает во второе, и все друг с другом связаны эпизодично. Обожаю такое. Главное, понятно! Ну, почти.

Да, Джойс врёт. Это впечатляющий приём, когда автор может позволить себе ложь, чтобы показать, что его герои не всесильны, и при этом не производить впечатления, что автор дурак, но сбивает с толку. Правда, без комментариев я это не смогла бы оценить, так что не буду их больше ругать.

Сальноблум
Мне, конечно же, не понравилась последний эпизод, особенно комментарий к нему. Мне бы стоило постараться, чтобы в голове творилось то же самое, но

Да что со мной не так? Ною, вою, страдаю в этими кирпичами, читанными из-под палки, но в самом конце ловлю себя на мысли, что буду скучать.

Краткое содержание от Джойса/Блума:

Краткое содержание от меня (поместилось в один твит):
Стивен, свиные почки, похороны, работа, обед, Шекспир, кабак, мастурбация, родильный приют, бордель, отходняк, дом, жена.

Выводы:

• Джойса надо перечитывать.
• Хорошо, что «Поминки по Финнегану» не перевели на русский, а то я бы умер.
• Вообще можно больше ничего никогда в жизни не читать, даже твиттер и освежитель воздуха.
• Пугаюсь, что страницы слишком быстро перелистываются.
• Я горжусь собой, что прочитала Улисс, но не горжусь, что ничего не поняла.
• В Блумсдэй напьюсь.

  "Приидите все твари винососущие, пивоналитые, джиножаждущие!"