Кнут Гамсун. Избранные произведения в двух томах. Том 1

„Между гением и безумным то сходство, что оба живут совершенно в другом мире, чем все остальные люди“
Артур Шопенгауэр

Пятница, еле теплая вода в стакане, какая-то противная вялость, смотрю в зеркало – вижу синяки под глазами. Сверху жужжит кондиционер, но все равно хочется спать. Воздух какой-то пыльный и сухой, от понедельничной суеты не осталось и следа, все, как получившие удар газетой мухи уже не летают, а медленно ползают, периодически вздрагивают, будто удивленные собственным, пока еще имеющимся жужжанием. Доживают пятницу…

А у меня перед глазами безымянный журналист где-то в Осло. Темно, а он стоит в какой-то подворотне и пытается грызть кость с остатками сырого мяса. Его тошнит, но он, как термит, жадно всасывается, потому что, скорее всего, чувство голода утолить и позже будет нечем. Такая реалистичность заставляет меня почувствовать гадкую дурноту, покалывание в висках, я морщусь. Мне и жалко, и противно.

Порой казалось, что автор просто измывается над героем, сталкивает его и с без того гнилой крыши грязным веником, как старого облезлого кота. А если учесть автобиографичность романа, то не издевался ли над собой Гамсун в процессе творчества?..

Голод… Физический голод поистине ужасен на страницах романа. Он приходит, выламывает двери реальности, стирает окружающий мир, обостряет эмоции, ускоряет движение мысли, приближает сумасшествие: «Когда настанет ночь, эти темные чудища поглотят меня и унесут далеко, за море, в чужие страны, где никто не живет».

Порой возникало ощущение, что город вымер, остались только полицейский, подозрительно рассматривающий субъекта, съежившегося на скамейке в парке, прижимающего колени к груди, бормочущего бессвязные речи, периодически вздергивающего руки в небо, то ругающего своего выдуманного, личного бога, то слезно вопрошающего, молящего его о каком-то постижении какой-то истины. Как будто она есть, эта истина? Как будто можно ответить на вопросы: «А почему я одинок?», «А почему я не такой, как все?», «А почему мой труд не ведет к результату, почему он будто и не существует?», «И зачем вообще все именно так устроено?».

В этом безымянном и потерянном прохожем в изношенных башмаках и с перевязанным пальцем я вижу какое-то химероподобное человеческое существо: это и глубоко одинокий Родион Раскольников, и горящий желанием творить Стивен Дедал, и живущий в какой-то абсурдной ирреальности Йозеф К. Его мысли льются потоками то горечи, то гордости, то ненависти к себе, то брезгливости к окружающим. Он заигрывает с собой, пытаясь сохранить внутренние благородство, щедрость, презрение к материальному: «Я думал о том, что остался честным человеком, что у меня твердая воля, что я, как яркий маяк, возвышаюсь над мутным людским морем, где плавают обломки кораблекрушений, и это исполняло меня гордости».

И он – романтик. Он выдумывает себе принцессу Илаяли, таинственную теплую красавицу, недостижимую, манящую лицом под вуалью. В реальном мире девушка вполне обычна и приземлена, проста, живет в квартире с занавесками и зачем-то стоит на улице вечерами одна…

Кнута Гамсуна нередко спрашивали, насколько автобиографичен его роман, было ли все это. Он отвечал, что «было все и даже больше». Может, эта весенняя усталость, или просто конец тяжелой рабочей недели, или что-то еще раскололо меня так, что последние страницы я дочитывала с мучением, через силу, но, наверное, искренность и правдивость изображения у Гамсуна сравнимы разве что с фильмами Ларса фон Триера. И ни капли больше я бы уже не смогла выпить…

Вспомнилась шутка: "Вся русская литература целиком основана на страдании. Страдает либо автор, либо герой, либо читатель". С романом "Голод" у меня возникли такие же ассоциации. Возможно, было ошибкой с моей стороны начинать знакомство со столь известным автором посредством этого произведения. Уж слишком оно давящее. Порой хотелось выть и биться в агонии вместе с главным героем. Но нужно отдать должное, картины, возникавшие в воспаленном мозгу молодого человека, впечатляют своей яркостью и "прорисованностью" (если позволите так выразиться). До сих пор теряюсь в догадках, что из описанного было явью, а что - плодом фантазии. Книга сильная, книга "пробирает" до мурашек. Но я не могу поставить ей хорошую оценку, ибо она погрузила меня в тягостные думы. До сих пор ощущение какой-то липкой грязи на душе, хотя уже прошло больше месяца со дня прочтения. В общем и целом, роман достоин внимания, но явно не рассчитан на широкие массы.

Вот люблю открывать для себя всем хорошо известные классические книги. Ничего не читала у Гамсуна – а тут просто удовольствие в чистом виде.

Небольшое, но очень емкое повествование, прекрасно реализованный непрерывный внутренний монолог. Это потом, как я понимаю, «потоки сознания» будут на каждом заборе, бесконечно усложнятся и запутаются, выльются в неудобочитаемое с пропущенными знаками препинания. А пока, в «Голоде» - кристально чистый язык, звенящий, прозрачный.

Я ожидала чего-то насквозь физиологического, вонючего и плотного. А ведь настоящий голод не такой. Даже блокадники свидетельствовали об особой разреженности сознания, о бесплотности и парадоксальном подъеме.

Вот и здесь – бьющая мысль, напряженная духовная работа на фоне стыдливых подробностей нищего существования.

Работающий на пределе мозг – ненадежный свидетель. Мы так и не узнаем, что из описанного было на самом деле, а что лишь показалось-пригрезилось. Но рассудок героя упорно выстраивает логические линии, ищет причины и объяснения.

Герой не вызывает раздражения. Да, мы повели бы себя иначе, тут сэкономили, там подработали, не цеплялись за свои статьи как за единственное средство пропитания. Но лично я понимаю этого чудака (на самом деле – по-настоящему нормального человека) и искренне желаю ему счастья.

Какая страшная и дикая книга!
И как же хорошо, что она написана от первого лица. Так оказалось проще проникнуться.
Нам изначально не сообщается, кто наш герой, откуда он взялся, как докатился до такой жизни. Мы знаем, что у него закончились деньги, что он снимает маленькую комнатушку на чердаке, что он писатель. А еще он давно не ел. И за комнату давно не платил. Но ему стыдно, ему совесть не позволяет признаться в бедности. Ага.
Очень странный персонаж. С одной стороны, он весь такой благородный, самому есть нечего, а бедняку поможет. А с другой стороны, может ему просто хочется выглядеть человеком при деньгах?
И все эти перепады: у меня есть 10 крон - у меня нет ничего - я каждый день ел вкусные бутерброды - я не ел три дня. И его вроде и жалко, а вроде и пнуть бы: "Иди работай! Грузчиком, подсобным рабочим, хоть кем! Мужик ты или нет?"
Но самое страшное - разрушение его психики. Некоторые истерические припадки заставляли меня вжиматься в кресло.
И знаете, у книги идеальный размер. Она успеет напугать, но не успеет надоесть.

Все хорошо, все мастерски написано, но главный герой настолько противный, что это чувство отвращения к нему с каждой страницей все сильнее и сильнее, а я не такой мазохист, чтобы мучить себя отрицательными мыслями, потому бросила на половине.
Вот уж парадокс: Кнут Гамсун настолько умеет вживить читателя в свои книги, в свои истории, в своих героев, что я, понятное дело, вжилась, а потом подумала: "ой, нет, не хочу я шляться вслед за нытиком-писакой".
И тут уже ума не приложить, то ли очень не понравилось, то ли все-таки понравилось, что такой Гамсун крутой)

Ах да, местами это "Тошнота" Сартра.

Роман "Голод" не совсем автобиографический, в нем, по словам автора, он "пытался изобразить своеобразную душевную жизнь, мистерии нервов в изголодавшемся теле". В творчестве Гамсуна происходит разрыв с традициями социального романа, писатель разрабатывает жанр психологического романа, в котором субъективный элемент играет решающую роль. А проявляется этот элемент в особенностях анализа душевных состояний; отмечается что в "Голоде" Гамсун предвосхищает повествовательную технику "потока сознания".

Читать произведение было интересно, и я всей душой болела за благосостояние героя, в надежде что у него все наладится. Пожалуй не испытав таких мук голода в своей жизни, читатель не сможет прочувствовать весь спектр ощущений, но Гамсун написал так образно, что равнодушным вы не останетесь точно.

Что остается делать герою не социального романа, когда он попадает в почти безысходное положение? Конечно обращаться к Богу, либо можно присмотреться к себе, взять полную ответственность за неудачи на свои плечи. В наше время это очень популярная тема в обществе, мол ты сам ответственный за свою жизнь, у всех равные возможности, вперед, добивайся, учись, начни с себя и так далее. Что конечно не плохая идея до поры до времени, пока она не оборачивается в сплошное самобичевание и веру в предопределенность судьбы.

Герой романа не то что умен, он возможно гений, очень наблюдательный, щедрый и добрый, нравственно развитый человек. Разве он какой то лентяй? Нет конечно, он учился на износ и всегда работал, пусть автор не подробно расписал, но упомянул этот момент в жизни персонажа. Опять таки почему он дошел до состояния крайнего обнищания нам не известно, так сложилось. Это вполне реалистично, учитывая род его занятий и творческую деятельность, к тому же непрактичность точно сыграла против героя, обратите внимание все знакомые занимали когда то у него деньги, но так и не вернули долг. А когда у него появляются хоть какие-нибудь средства он спешит поделиться ими с нуждающимися, даже находясь в предсмертном состоянии от голода. Он пишет на серьезные темы и самые разнообразные, любой жанр ему доступен, все идеи генерируются в его голове путем размышлений и наблюдений или приходят с вдохновением.

Но упоминать какие либо социальные причины своего положения герой не будет, он обратиться несколько раз к Богу, то попросит об снисхождении то обидится на Всевышнего за слишком тяжкие испытания. Фокус в произведении поставлен на эмоциональное состояния персонажа в тяжелых жизненных испытаниях. Кроме физического голода ощущается и нравственный, ибо окружающие зачастую ведут себя недостойно, у них масса пороков. И наш чуткий герой все это переживает и замечает, делиться с читателем. Вот эта чуткость, усиленная голодом, я думаю очень реалистична, человек окруженный трудностями и проблемами становится более восприимчивым и внимательным к деталям.

«Голод» – первое произведение писателя, отчасти автобиографичное. Над основной идеей долго ломать голову не приходится, она в названии. Голод в самом неприглядном своём виде. Голод физический – молодой писатель на грани истощения, редкие подработки дают сиюминутное облегчение, и он снова на улице: мерзнет, бредит, теряет сознание. Но в романе присутствует и голод душевный – очень быстро читатель понимает, что герой сам поставил себя в то невыгодное положение, в котором клянёт весь мир. Здесь вспоминается диалог из «12 стульев»: «Никогда еще Воробьянинов не протягивал руки!/ – Так протяните ноги, старый идиот!» Однако у героя Гамсуна не оказалось под рукой Остапа Бендера, поэтому он совершенно беспрепятственно замыкается в себе, в своих фантазиях, мечтах, в своём внутреннем мире, в собственных правилах и не хочет ни с кем делить это «богатство». Он совершенно отрезан от окружающего мира, от социума, от других людей. Поэтому чувствует себя одиноким, брошенным. Особенно велики его претензии к Богу.
И здесь впору завести долгий разговор о гордыне, ибо перед нами хрестоматийные её проявления. Герой беден, но он готов заложить последнее, лишь бы потешить свое тщеславие. Продал жилет, отдал все деньги нищему. Вот, смотрите, какой я щедрый! Какой бескорыстный! Как я люблю людей! Получив скудную плату, он тут же пристраивает деньги торговке и не берт товар. Но в то же время стесняется своего плачевного положения, не осмеливается признаться, что голодает. В редкие минуты просветления все-таки покупает еду, но слишком жадно ест и его выворачивает тут же на улице. Герой вроде что-то пишет, но в результате просто прикрывает «великими» творческими целями элементарное нежелание работать, жить по установленным социумом правилам, идти на компромисс, что-то отдавать. У меня сложилось впечатление, что герой на грани помешательства. Один из признаков душевно больного человека – неспособность к сопереживанию. Вроде бы наш герой постоянно печется о других, но на самом деле боится выглядеть в их глазах плохо, он не способен к истинному сочувствию и пониманию.
Читая о беспросветных буднях героя, его оторванных от реальности мыслях и поступках, невозможно не вспомнить настроение романов Достоевского. Мы уже почти верим – вот-вот свершится трагедия. Но европейская практичность берет свое и сквозь безумную экзальтацию вдруг проступают здравые мысли. Так что настоящей трагедии по Достоевскому не получилось. Финал вышел неожиданно назидательным. «Ай-яй-яй и атата!» – сказал автор нерадивому герою и быстренько отправил его на работу. Юнгой на корабль. «Свалится ж за борт при первом шторме», – хмыкнул читатель, но за героя порадовался. По крайней мере, пока тот живой.
Роман написан более ста лет назад, на то время это был эксперимент. Первый модернистский роман. Сейчас складывается ощущение, что роману чего-то не хватает. Недостаточно безумен для нынешнего понятия эксперимента в литературе, недостаточно монументален для классики. Возможно, такова судьба всех первопроходцев? Через много лет их открытия кажутся нам обыденностью. Мы неспособны пережить тот восторг от встречи с новым, который испытали их современники.
«Голод» вряд ли придется по душе тем, кто привык сопереживать героям. Разве что если вам нравится мрачная эстетика самоистязания гордыней. А написано хорошо. Одна из главных причин, почему книгу я все-таки дочитала.

Страшно, обидно, когда твоею жизнью управляет голод. Когда самая банальная человеческая нужна вынуждает бороться за выживание...
Главный герой честный, порядочный человек. Из тех, которые последнюю рубаху отдадут, последние и единственные деньги... Как же сложно сохранить себя, сохранить свою честь, чтобы не пуститься на воровство и ложь, особенно, когда это против твоей природы.

Это произведение мнне очень напомнило Родиона Раскольникова из "Преступление и наказание", где из-за той же нищеты, находясь в таких же условиях, герой опускается до убийства, при чем почти без угрызения совести, ведь старухе процентчице деньги вовсе и не нужны, а он молодой, перспективный, он мог бы свергнуть горы или стать выдающимся человеком! Он спрашивает судьбу имеет ли он право бороться за свое место под солнцем или вот так просто умрет от злыдней? Он считает, что имеет на это право...
Но не наш главный герой, нет! Он так же спрашивает у Бога почему, за что ему уготовлена такая судьба? Но ругается, хулит Всевышнего, отрекается от него... Но он все так же непорочен. У него высокие идеалы, у него совесть, принципы, достоинство! Он готов жевать собственный карман или деревянную щепку, но не пустится во все тяжкие. Он дорожит тем, что он сохраняет своё достоинство и честность и даже готов сложить руки на груди и ждать голодной смерти.
И мне даже не понятно, идиотизм  это или благородство (ведь проще всего пойти по лёгкому, преступному пути), но душа его, определенно, высшего сорта.

Я прочитала кучу отзывов и реально не могу понять, от чего такой восторг.

От первой и до последней страницы ГГ подбешивал знатно. И дело даже не в том, что гордыня у него хлещет изо всех щелей, а в том, что он не предпринимал ни малейших усилий, чтобы выбраться из социального днища. Он, видите ли, тонкой душевной организации, и писать он может только под вдохновение. Бедненький... Проще ходить голодным, оборваным и без крыши над головой, но принципиальным. А вот ложь, обман, воровство, оскорбления окружающих для такого принципиального — в самый раз.

Последняя страница меня добила: устроившись на корабль юнгой, чувак как будто делает одолжение самому себе. Хотя, возможно, на самом деле голод доканал.

Я не увидела в книге ни иносказаний, ни какого-то скрытого смысла. Я не поверила в страдания ГГ. Я вообще не прониклась этой историей.