Собрание сочинений в 4 томах. Том 2. Защита Лужина. Подвиг. Соглядатай. Рассказы

Свое знакомство с Набоковым я начала именно с этой книги, решив не читать в начале нашумевшую "Лолиту". Часто у писателей есть козырные произведения, которые удались им лучше всего, любыми большей массой читателей, в то время, как остальные романы выглядят, как проба пера. НО не в этом случае! Слог автора легок и красив, с первых страниц он захватывает читателя, при чем захватывает в свою деликатную, необычайно узорчатую паутину слов и "жертва" дуреет от счастья, наслаждаясь каждым абзацем, строкой - они сочны, необычны, словно резьба на апельсинах.

Теперь о сюжете. Главный герой, Мартын Эдельвейс, в юном возрасте теряет отца, который жил от них отдельно, он же с матерью эмигрирует в Швейцарию, к своему дяде, который потом становиться его отчимом. Семейный бизнес и удачные вложения дяди позволяют Мартыну получить прекрасное образование в Оксфорде, приобрести новых друзей. Параллельно с его жизнью идет рассказ о их дальних родственниках - менее обеспеченных, переехавших сначала в Лондон, а потом в Берлин. О его чувствах к взбалмошной кузине Соне, которая играет ими, порой просто издеваясь над Мартыном.

На протяжении всего произведения главный герой ищет себя, свое место в жизни и ему на ум приходит совершить подвиг - т.е. в ином смысле этого слова - странствие, путешествие. А его подвиг поистине опасен - незаконный переход российской границы.

Эта прекрасная книга, с определенной динамикой и колоритными персонажами, манера письма Набокова - это эстетическое наслаждение, которое каждый должен испытать.

Произведения Набокова – это когда повествование обволакивает тебя с самых первых строчек и ты понимаешь, что время за чтением ты проведешь незаметно и с превеликим удовольствием. В «Защите Лужина» нет таких страстей как в «Лолите» или «Камере Обскура», это скорее спокойная и неторопливая история, но мне было очень интересно с ней ознакомиться.
Книга показывает жизнь и восприятие мира гениальным шахматистом Лужиным. Что для него сложнее, выстроить защиту в шахматной партии или защиту от окружающего мира? Акценты расставлены не в отношении шахматных партий, а в отношении взаимодействия Лужина с другими людьми – родителями, возлюбленной и обществом. Автор даёт нам возможность понять, какого же это быть одаренным человеком. Гениальность граничит с безумием. Лужин порой напоминает неразумное дитя, а моментами просто умалишенного. Если у всех людей есть свои тараканы в голове, то у Лужина там ШАХМАТЫ (именно крупными буквами), окружающий мир он воспринимает через призму шахматных партий и комбинаций.

Это моё первое знакомство с Набоковым и оно сложилось очень даже хорошо. Книга оказалась просто прекрасной. Хоть сюжет и простой, но написан он потрясающим русским языком. Это рассказ о человеке, таком своеобразном, который гений в шахматах и который совершенно не приспособлен ни к чему другому: ни к какому окружающему миру, ни к какой среде, ни к какому социуму и в общем-то не считает это какой-то проблемой, потому что ни для какого социума в его мире, в его сознании места просто нет. И вот о таком человеке, о том, как он прожил свою жизнь нам рассказывает Владимир Набоков.
Главный герой Лужин оказался для меня очень интересным, нелепым, сложным и одновременно простым, что я после прочтения книги думала о нём огромное количество времени, мне интересно об этой книге вспоминать, осмысливать и рассуждать. Потрясающая книга! С удовольствием буду перечитывать книгу и не один раз.

Давным-давно в фельетоне из советской газеты ("- Не читайте перед едой советских газет! - Но что делать, если других нет? - Совсем никаких не читайте"). Так вот: это было что-то дюже обличительное, донельзя авторитетным тоном вещавшее советскому человеку о мерзостях эмигрантской прозы. В которой вопиющая клевета измышлений о нашей прекрасной действительности могла соперничать только с убожеством содержания. Солженицин назывался "единожды солгавшим" (не без изящества), о "Лолите" Набокова говорилось, что это пикантные записки развратной горничной (?).

До сих пор не понимаю, к чему была убогая и совершенно бессмысленная ложь. Но очень хорошо помню впечатление от "Лолиты", когда, спустя годы, читала ее. Это было как вихрь, темный смерч, внезапная вспышка света, более черного, чем сама чернота. "Ло, Ло-ла, Ло-ли-та"; "Убил ты Куил-ты", слова и выражения, образы, оттиски, мгновенные отпечатки негативом на внутренней стороне век. Невыносимая смесь жуткой в своей сути извращенной страсти и нежной бережной трепетной любви.

И стиль, это хотелось проговаривать, трогать языком, слушать звучание. Читать научилась самостоятельно в пять, сразу "про себя", минуя чтение вслух, а тут необходимость восстановить промежуточные стадии восприятия: глаза, голос, уши. Нельзя, просто невозможно упустить ни крошки с пиршественного стола, щедро накрытого дядькой с одутловатым лицом, энтомологом, блестящим питерским мальчиком, единственным русским писателем, приручившим и покорившим английский язык. Который говорит о кошмарных вещах так, что хочется скулить от невыносимой нежности.

После много Набокова. "Другие берега" - то же наслаждение стилем при том, что совсем не помню, о чем. "Обскура" - обескураживающая надолго поселившаяся в душе боль. С чего, от чего? И понять не можешь и забыть-выбросить из памяти не получается. "Защита Лужина" особняком, совершенно мимо, единственное набоковское, не тронувшее ни ума, ни сердца. Пол-жизни назад. Равнодушно констатируешь: Чего и ждать от шахматистов, все они безответственны и слегка не в своем уме (первый муж был шахматным вундеркиндом). И надолго эта повесть украшается во внутреннем реестре ярлыком "Бывают у гениев неудачи".

Перечитала сейчас. Как хорошо! Маленький человек, катастрофически не умеющий отыскать такого места в пространстве, какое мог бы приспособить к себе и к которому мог бы приспособить себя. Острые углы этого мира, одним набивающие синяков, другим придающие ускорения, ощетиниваются в его случае шипастыми зазубренными крючьями и норовят вырвать куски плоти. Болезненная гиперчувствительность, как компенсация или дополнение к шахматной гениальности. В финале погубившей.

И не спасает от череды потерь и поражений встреча с прекрасной заботливой доброй женщиной. Лишь отсрочивая финальную катастрофу. Бездомность не в квадрате даже или в кубе, но в степени, стремящейся к абсолюту. Все действие, как цепь потерь того места на земле, какое можно назвать своим пристанищем и выход из мира, как апофеоз: "остановите Землю - я сойду"

Или вот так: он пришел в этот мир с миссией отстрадать его болями концентрированно, несовместимый с величиной тягот уровень реакции на них, чрезвычайно низкий болевой порог. Не тонкокожесть, но лишенность кожи в большинстве ситуаций. Не Агнец, но Козел Отпущения. Она пришла с миссией Спасать и Заботиться. Они встретились, честно отработали свои уроки, придали Миру необходимое ускорение, чуть откорректировав направление его движения (микронно и в правильную сторону). И заслужили каждый свое.

Или еще вот так. Какая фигура в шахматах наиболее уязвима и наименее способна производить действия? Правильно, Король. А какая сильнее всех, с наибольшей способностью к действию, целью имеющая защитить Короля? Ну конечно, Королева, она же Ферзь. Беспомощный гениальный Король встречает верного своего Ферзя в сложнейшей, пронизанной причинно-следственными связями конфигурации. Которая на тысячу порядков сложнее шахматной игры, но подчиняется тем же, единым для всех, законам и зовется жизнью.

Оба они где-то недотянули, чего-то недоработали. Взвалили на себя слишком многое, не имея прокачанными душевных и физических мышц, потребных для такой работы. Заплатили локальной неудачей своего проекта. Но какаие-то критические куски мироздания укрепили, высветлили и сгладили. Мир не только велик, но и един и никакие усилия не пропадают в нем даром. Прорастают в коллективном бессознательном.

Такая вот многовариантность трактовки. Так на то же и гением был Набоков.

Начну с того, что эти абсолютно не равны аналогичным звездам других писателей. Это просто мои личные претензии к бесконечно любимому Набокову. Я не хотела, чтобы книга кончалась. Мне было мало этого его ответа на вопросы, поставленные Шекспиром в "Гамлете", мне было очень жаль, что он многое недоговорил, недосказал... Того, что он бросил некоторые линии в романе... Того, что не стал рассказывать историю героя чуть более подробно...
Там такая идея блестящая, такая реализация замечательная - прекрасный язык, образы... буквально чувствуется воздух тех мест, которые возникают в тексте... Все страны и города объемные, яркие, ощутимые... Пахнущий горячей пылью Крым, наполненная томлением Греция, отстраненный Лондон, кипучий Кембридж, пропитанный трудом и потом юг Франции, прохладная, насыщенная горными ароматами Швейцария, отдающий "капустой и кошками" Берлин и, конечно, эта дорожка в лесу, среди еловых веток, где-то на границе Ленинградской области и Латвии, именно такая, как сейчас, засыпанная влажной и остро прелой листрой и хвоей...
И персонажи через роман проходят живые - веришь им, смеёшься иногда, грустишь.... И понимаешь, что это - настоящие люди, которых ты сможешь встретить в реальной жизни.
Вот только чувство возникло, что устал Набоков от метаний Мартына... От его пути, поиска и подвига... И бросил его, надоевшего, в этом его смятении посреди лесной тропы...

Для меня эта книга стала знакомством с новым автором, про которого я очень много слышала, но так же и боялась... слишком уж неоднозначные отзывы были о его "Лолите", книге, которую чаще всего упоминают, когда спрашиваешь о творчестве Набокова. Поэтому перед прочтением я спросила совета у человека, чьему литературному вкусу я безоговорочно доверяю. Меня заинтриговали фразой "чем сто раз услышать, лучше прочитай. Он (Набоков) для каждого свой." И я погрузилась в книгу.

"Погрузилась"... очень точное слово! Слишком много эмоций и ощущений! Впервые я встретилась с книгой, которая требовала от меня такого сосредоточения и отдачи всех чувств. Я постоянно пребывала в состоянии человека, которого раз за разом, от одного сеанса чтения к другому, погружают в воду. И когда выныриваешь, от недостатка кислорода голова готова разорваться на кусочки, но ты понимаешь, что не дочитав не сможешь нормально дышать.

И вот я погрузилась в первый раз...

Практически с самого начала книги происходит это разделение героя надвое, и ощущение, будто на самом деле это две абсолютно разные личности, живущие в двух абсолютно разных измерениях. Могло ли что-то помешать этому? Не думаю, все же Лужин-человек, скорее всего, был аутистом. Не появились бы шахматы - появилось бы что-нибудь другое... хотя, конечно же, если бы семейная ситуация была иной, возможно и мальчик бы был совсем другим. Разве его семья была счастливой? О, нет-нет... создается впечатление, будто родителей Лужина-человека связывал только сын, которого они любили несколько странной любовью родителей, которые не понимают, как этот ребенок может быть их сыном, но он же и разделял их. Слишком тяжело им было справитьс с трудным ребенком. Мать, слишком зацикленная на своих болезнях и неудачах в семейной жизни, переживающая из-за измен мужа. И отец, который начал изменять, пожалуй, как раз из-за зацикленности жены. Замкнутый круг, в котором с самого детства оказывается Лужин-человек.

И что в итоге? Окружающие с самого детства начинают жить лишь с Лужиным-шахматистом: отец не знает, как общаться с сыном, и видит лишь одну интересующую сына тему, Валентинов видит для себя выгоду в таланте, а среди знакомых только соперники в игре.
И потихоньку Лужин-человек теряет силу, а влюбившись постепенно умирает, сливаясь сознанием со второй частью личности. Мир становится черно-белым, все в нем - шахматные фигуры, а любое действие - ход, так или иначе ведущий к концу партии. К концу жизни...

Меня несколько удивляют почти восторженные отзывы о его невесте. Где они видят ее влюбленность? Возможно, она и чувствует что-то к нему, но это скорее жалость и некоторая брезгливость. Есть такая своеобразная категория женщин, которые не могут пройти мимо тех, кого им жалко, тех, кто кажется им дальше, таинственнее и умнее. Невеста Лужина попадает сразу в обе категории. Набоков описывает ее не слишком привлекательной женщиной, которой мужчины уделяли мало внимания, из-за чего признание Лужина всколыхнуло в ней надежду на приятное положение в обществе - замужней дамы. И она действительно старалась создать семейную гармонию и "перекроить" мужа, увлечь его чем-то другим... однако ореол таинственности быстро надоедает ей, она хочет чего-то более близкого и понятного ей самой.

Я вижу здесь ограниченность и двуличность, как бы не пыталась увидеть что-либо другое.

Но все это почти не важно... сюжет, герои... то как пишет Набоков - вот оно. Именно то, что удерживает больше всего. У него странная манера писать. Я бы сказала терпко-сладкая, тягучая, со слегка приторным, сладковатым запахом мужских духов. И, несмотря на головную боль, не оторвешься. Я уже выбираю следующую книгу для прочтения.

Роман «Подвиг» (1932) пусть и является четвёртым романом, написанным Набоковым в Берлине, логически продолжает и раскрывает темы, затронутые в первом, гораздо меньшим по объёму, произведении «Машенька» (отзыв здесь). История эта очень личная, автобиографическая, где детство, отрочество и юность проплывают чередой вспышек — звуков и запахов, картин радостей и потерь, первой влюблённости и первого разочарования, жаждой героического поступка, который докажет самому герою, чего он стоит.

Мальчиком Мартын с цветочной фамилией Эдельвейс засматривался на пейзаж над кроватью, где узенькая тропа уводила в дремучий раскидистый лес. Дед его был швейцарцем, который женился на русской дворянке. Мальчик с самого начала говорил на английском, так как его мамаша-англоманка привила ему любовь к этому языку и к героическим историям (интересная параллель с Набоковым, который научился читать книги по слогам на английском языке, а потом уже писать на русском). Родители охладели друг ко другу и молча разошлись, разъехались, так что папа, любитель холодного и огнестрельного оружия, остался в Петербурге, а мальчик с мамой оказались в Ялте.

Жизнь Мартына проносится перед глазами читателя, то чуть забегая вперёд, словно подталкивая к пропасти, к неизбежному финалу, то погружая в тягучие воспоминания, в те флэшбеки, которые определили дальнейшие мысли и поступки героя. Из Ялты и беззаботного детства герой плывёт навстречу неизвестному будущему. Через Константинополь, Грецию — во Францию. Влюбляется в русскую поэтессу, эдакую роковую женщину, стихи которой стали популярными у читателей (мне она чем-то напомнила Ахматову). Потом поезд и дорога в Швейцарию, на родину деда, где их ожидает дядя Генрих.

Тема поезда у Набокова здесь прослеживается так явственно и символически, что вспоминаешь проносящийся сквозь пансион гремящий ж/д состав из «Машеньки»... Следишь за Мартыном, который вспоминает детские поездки в курортный Биарриц, а потом уже взрослым едет по Европе, вдруг спрыгивая где-то во французской глуши, привлечённый огоньками некой деревушки...

Поступление в престижный Кембридж, попытка стать своим среди английских студентов, дружба с медведеподобным и талантливым Дарвином, занятия теннисом и футболом, в котором Мартын преуспел в роли голкипера... И влюблённость в странную девушку Соню, одну из дочерей русского семейства Зилановых, в доме которых он останавливался в Лондоне. В Соню, в которую влюбляется и его сосед по квартире Дарвин. Набоков мастерски передаёт мятущиеся и противоречивые мысли и чувства героя, который из мальчика давно стал мужчиной, которого тяготит материнская забота, который жаждет приключений и никак не найдёт свой путь, своё место в этом мире... И любви которого так и не суждено раскрыться.

Великолепный роман о русских эмигрантах из высшего общества уже канувшей в Лету России, где Набоков то ли намеренно, то ли случайно обходит тему политики. Роман взросления, в котором угадываются многие черты биографии автора. В этом мальчике, который на английском стал читать раньше, чем на русском, в этом юноше, который карабкается на швейцарские Альпы, чтобы испытать себя и доказать себе своё бесстрашие, в этом мужчине, который скрывает от всех намерение тайно пересечь границу с Россией — в нём, наверное, проявляются черты самого Набокова, навсегда сохранившего образ Родины.

Совсем короткий рассказ Набокова, написанный им в Париже. Рассказчик, его друг и еще один сопровождающий пытаются пересечь некую тропическую страну Зонраки. У рассказчика развивается жестокая лихорадка, он не может идти. Его преследуют галлюцинации, то и дело в окружающей среде проступают то шкаф, то стена. Друг и сопровождающий в пылу ссоры убивают друг друга, а рассказчик не может подняться, жизнь по капле уходит из него. Намереваясь записать что-то, он шарит по одеялу в поисках записной книжки.

Читатель пытается понять, что реально, а что рисует воображение рассказчика. В тропическом лесу он или в собственной спальне? Мозг человека устроен таким образом, что способен менять действительность, сообразуясь с необходимостью облегчить страдания или уклониться от правды. Так что же пытается вытеснить из реальности сознание рассказчика - последние страдания прикованного к постели больного или внезапно заболевшего искателя приключений в расцвете лет? Успел ли рассказчик записать этот рассказ перед смертью или он написал его после чудесного спасения и выздоровления? Ответы находятся внутри читателя.

С другой стороны, этот рассказ  о том, что любое искусство искусственно - писатель может создавать любые миры, какие только сможет себе представить, а читатель готов следовать за воображением автора и  воспринимать эти миры как реальные.

3,5 из 5⭐

Странный роман. Оставляющий о себе какое-то неприятное ощущение. Потому что главный герой романа очень неприятный человек. Он не вызывает ни симпатии, ни сочувствия даже в детстве. А уж взрослый- вообще никакой, больше скопление слабостей и неприятных черт, и это было неожиданно. Зная о том, что главный герой будет гением шахмат, ждёшь, что его будут превозносить, как-то расписывать его достоинства, интересную внутреннюю жизнь или же внешние события его жизнь. А тут- бац!-  ничего этого нет. Заурядный человек неприятной внешности и неприятных привычек, который просто здорово играет в шахматы. Всё.

Писатель рассказал о детстве заглавного героя, Лужина, потом перескочил через 16 лет и стал рассказывать о каких-то тусклых днях зрелого человека, у которого ничего нет интересного, только шахматы. Но и о них тебе не особо знать хочется. Написано, наверное, талантливо, чтобы передать атмосферу, сопровождающую этого тусклого человека, но... прям не впечатляет. Наоборот, преследует постоянное чувство недоумения: что в этом романе находят чудесного другие читатели? Как могут писать, что "нельзя не влюбиться в героя", о котором "так нежно писал Набоков". Всё какое-то серое вокруг Лужина. Он одним своим присутствием обнуляет всё своё везение на хороших людей, его окружающих, о нём заботящихся. А ему вроде всё не то и не так. И слушаешь (я слушала) роман, чтобы просто поставить галочку, раз начала. Интересно не было, скучно не было, было... так себе. Непонятно даже как. Возможно, я что-то не поняла. Но от романа я ожидала, что-то типа "Игры в бисер" Гессе. Но, наверное, у Набокова были другие цели, иная задумка, о которой я не читала и поняла роман так, как поняла: "ничего особенного", про серого человека, который имел возможность стать Личностью, но не стал, несмотря на свой талант.

В целом от романа у меня осталось какое-то болезненное ощущение. И недоумение. Ради чего это писалось? Чтобы что? Видимо, надо читать критику, разбор, но, честно сказать, не хочется. А хочется быстрее уже скинуть с себя эту болезненную книгу.

Честно сказать, если бы не магия имени Набокова, я бросила б книгу, не дослушав её, и рада, что не поторопилась купить. Пока я с этим писателем не разобралась. Ни "Лолита" его мне не нравится, ни "Камера обскура" (её я бросила в самом начале и решила, что вернусь позже). Вся надежда осталась на лекции Набокова. Возможно, после них мой взгляд на творчество писателя изменится. Но сейчас хочется от него отстраниться.