Повелитель мух. Чрезвычайный посол. Черный принц

Вот и первое разочарование в этом году. И не сказать, чтобы книга была так уж плоха. Скорее дело в моих завышенных ожиданиях, которые она не оправдала. Я хотела мощного психологизма, напряжения такого, чтоб читать, едва дыша. А получила нечто многословное (даже несмотря на малый объём книги) и, честно сказать, скучноватое.

Группа детей разных возрастов попадает на необитаемый остров. Лишившись контроля и опеки взрослых, они быстро превращаются в стаю маленьких зверёнышей, которыми движут низменные инстинкты и первобытная жестокость. Ситуация сильно усугубляется тем, что один из мальчиков, с которым изначально явно было не всё в порядке, решает прибрать к рукам всю власть и заделаться вождём.

Звучит страшно — так оно и есть. Однако при всей своей жестокости, «Повелитель мух» читается отстранённо, не вызывая особого эмоционального отклика. И это печальнее всего. По большому счёту, книга будто бы прошла мимо меня.

Почему так вышло?

На мой взгляд, Голдинг сосредоточился не на том. Он увлёкся описательными моментами. Например:

и т. д.

Вообще, заметила, что слог Голдинга действует на меня усыпляюще, как этот самый шум прилива. Только не подумайте, будто я противник красивых описаний природы. Вовсе нет. Но, учитывая, какую тему поднимает книга, и какой процент от общего её объёма занимают такие вот описания, то становится очевидно, что это не идёт ей на пользу.

Зато героев Голдинг прописал схематично. Единственный более-менее чёткий образ у мальчика по прозвищу Хрюша. Поэтому мне было переживательно только за него. Вся остальная жесть, творившаяся на острове не от большого ума, но от большой свободы, воспринималась абсолютно спокойно. Охотятся, убивают, устраивают безумные танцы и погони — ну ок. За Хрюшу я накинула «Повелителю мух» полбалла.

Явно не на пользу книге пошло и то, насколько стремительно деградировали мальчики. Автор просто перескочил несколько недель, если судить по сильно отросшим волосам детей. За счёт этого книга растеряла остатки психологизма. Голдинг не поскупился на жестокость, но одной жестокости недостаточно, чтобы читатель смог по-настоящему прочувствовать всю глубину и весь масштаб происходящей трагедии.

Отрезанность от мира, чувство власти, вседозволенности и безнаказанности развязывают руки. Можно делать всё, что хочешь, — законы, диктуемые обществом и моралью, больше не сдерживают. Это быстро развращает и лишает человеческого облика. Слабые превращаются в тупое стадо, слепо идущее за вожаком, а самый сильный и он же, как правило, самый жестокий становится тем самым вожаком.

Об этом и пишет Голдин, однако пишет слишком поверхностно. Примерно на ту же тему, но очень здо́рово, психологично тонко, выверенно написан роман «Под куполом» Стивена Кинга. Но там и объём, конечно, грандиозный.

Ещё полбалла я накинула «Повелителю мух» за финал. Он тут идеальный и, если задуматься о дальнейшей судьбе героев, по-настоящему жуткий. Заверши Голдинг открытым финалом, то можно было бы догадаться об очень скором и весьма однозначном конце для всей этой своры. А так, как ни парадоксально это звучит, более определённый финал оставляет читателям простор для фантазии.

Итого я ставлю «Повелителю мух» 3 из 5. Не могу сказать, что жалею о времени, потраченном на книгу, но не этого я от неё ждала, ох, не этого.

Роман представляет собой мозгодробительное комбо из фрейдизма, шекспирофилии и античной философии. Для отвода глаз эта гремучая смесь упакована в обманчиво простецкую обертку любовной истории. Но ты, читатель, не обольщайся кажущейся простотой - двусмысленностей, недосказанности и кучи толкований избежать не удастся.

Основной рассказчик - постаревший интеллектуал, писатель ("из настоящих") Брэдли Пирсон. Он приятельствует с еще одним писателем Арнольдом Баффином ("коммерческим писакой"). В начале романа происходит конфликт между четой Баффинов, а Брэдли выступает этаким спасителем угнетенной женщины. После чего он волочится за ней какое-то время, потом переключается на их дочь (моложе его на 30 с лишним лет).

Это было бы неплохо и даже интересно, если бы не заварилась каша с участием еще нескольких персонажей - сестры гг, её бывшего мужа и его новой любовницы, бывшей жены гг и её братца. И вот вся эта санта-барбара, все любовные треугольники и братско-сестринские отношения - уже явный перебор.  

История, разворачивающаяся на страницах романа, больше напоминает плохо срежиссированную постановку. Односложные реплики диалогов сменяются пространными простынями внутренних монологов о "высоком". Каминная кочерга становится чеховским ружьем, появляющимся в начале и выстреливающим в конце. Персонажи чересчур наигранные и оживают только когда на них падает свет софитов. Только Брэдли более-менее живой человек, оно и понятно - он живет в своей голове, из которой вещает о случившемся.

Вообще Брэдли мне видится олицетворением литературы прошлого - рассуждения о призвании, стремление увековечить свое имя, почитание классиков и Шекспира в частности. Арнольд Баффин - писатель более молодого поколения, его кредо - коммерческий успех. Следующая ступень вырождения - дочь Джулиан - современное поколение в литературе, вообще не пойми что.

Возвращаясь к фрейдизму, шекспировским аллюзиям и философии - если вы не обучались в кембриджах и оксфордах (как Айрис Мердок), если "Гамлет" не является вашей настольной книгой, то фейсконтроль в это академическое царство вы не пройдете. Бывает литературная заумь двух типов - юзер-френдли и не юзер-френдли. Так вот здесь - второй тип. Для знакомства с автором я бы этот роман советовать не стала.

Самая большая проблема книги в том, что она слишком реалистична. И осознавать это не очень приятно. История придумана, но при подобном стечении обстоятельств события действительно развивались бы так. И неважно насколько примерны и положительны в обычной жизни мальчики, попавшие на остров. Вопрос только времени. Кому то, возможно потребуется чуть больше, но на результат это не повлияет. Предоставленные сами себе дети только некоторое время будут вести себя привычным образом. Постепенно выявятся лидеры, появятся разногласия, начнется борьба за власть. Ощущение безнаказанности и бесконтрольности вскружат голову и сдерживающие факторы воспитания начнут сдавать свои позиции. Детская психика неустойчива и всего один раз ощутив власть над жизнью мальчишки уже не смогут остановиться. Не все. Но достаточно одного. И он подчинит себе остальных у кого не хватит сил противостоять. Таких будет большинство. А меньшинство просто раздавят. Вот и нет больше коллектива детей, осталась только стая дикарей. Честно говоря мне в какой то степени жаль, что их всех спасли. Психика большинства мальчишек уже безвозвратно поломана и вернувшись в привычную жизнь они принесут в нее немало бед другим людям.

Как вы уже могли понять по оценке, книга меня не очень впечатлила. Можно даже сказать, что в некотором роде разочаровала. Я не ожидала большего, но получила вообще не то, что могла себе представить. В основном все мои придирки связаны с недосказанностью и жестокостью, которая в данном случае отталкивала больше всего. Причем сами сцены не выделялись стандартами фильмов ужасов, да и я не самый впечатлительный человек, но некоторые моменты вызывали только омерзение. Если захочу, то обязательно напишу, что такого ужасного я нашла. Хоть и начало отзыва о плохом, но были и приятные моменты. Давайте о них и поговорим.

Как же долго не уходила мысль, что будет "Робинзон Крузо" в другом формате. Уж больно много совпадений было. Все начинается с авиакатастрофы, которая несет за собой много вопросов. Ладно автор говорит, что самолет был подбит, но остается куча других недосказанностей. Какое это время? Почему выжили только дети? Куда они летели? И почему одни только мальчики? Сколько бы я не искала, ответы на эти вопросы так и останутся загадкой. И вот с этого момента проявляются яркие краски жизни в раю. Можно целыми днями загорать и купаться, из еды повсюду растут экзотические фрукты, бегают розовые поросята - вот это рай. Только рай оказался фальшивым, а жизнь тяжелой. В таких ситуациях надо держаться вместе, а дети не смогли воплотить в жизнь и сохранить это золотое правило. Весь остров стал делиться на людей и полуживотных. Дикари хотят только убивать, воевать и танцевать у костра, а у людей осталось хоть какое-то стремление спастись. Этим автор пытается показать, как человек в соответствующей обстановке превращается в дикое и опасное животное, которое стремится только убивать. Чем все это закончится узнаете сами.

Вся моя неприязнь распространялась не сколько на сами сцены убийства, сколько на их подробное написание. Впервые с этим пришлось столкнуться, когда убивали свинью. На этом внимание не заострялось, жалко конечно, но жить-то надо. Зато про убийство ребенка у меня даже язык не поворачивается такое рассказать и тем более написать. Зачем описывать, как голова разбивается о скалы, и по камням вытекают мозги. Но это еще не все, следом летит булыжник и раздавливает тело, из которого в воду вытекает кровь. И все это видят дети, которые идут дальше убивать. Ужас! Как же мерзко для меня было это читать, а теперь еще и писать, но все-таки я довела до вас все, что хотела.

Опять же я придерживаюсь такой точки зрения, что никогда не пытаюсь отговорить людей от той или иной книги. Сколько людей, столько и мнений. Если кто хочет, то пожалуйста. У меня мнение сложилось весьма плачевное, но не настолько, чтобы я заносила эту антиутопию в свой список худших. Просто это не моя история, а я не ее читатель.

Солипсизм – крайний субъективный идеализм,
признающий единственной реальностью только собственное сознание и отрицающий существование внешнего мира

Всякий раз, читая Айрис Мердок, я сталкиваюсь в лоб с собой, это столкновение обычно болезненно и никак не войдет в привычку. нет того рефлекса, что уберег бы человека от ожега при столкновении с собственной личностью.
Брэдли Принстон (Черный Принц) - грустный мим, которому суждено на старости лет познать все грани бытия, что оставались незамеченными долгое время в суете дней и разменивании на недоотношения, недолюбовь, недожизнь. Жить вполовину, чтобы споткнуться о великое. Любовь заставляет его покинуть пределы тела во имя самого чувства. Всякое великое чувство находит место в произведении. Здесь же не только литература(по аналогии с мифом об Аполлоне и Марсии - божественная флейта) увековечила любовь, здесь возвысила чувство до страдания - смерть, при чем смерть абсурдная.
Найти объяснение чуду, рассмеяться в лицо истине, споткнуться о собственный альтруизм на пути к святости, - классический абсурдизм, если абсурдизм способен быть классическим.
Айрис умеет смеяться над блаженством своих героев. Что мы имеем:

• 58-летний престарелый литератор со странностями влюбляется в 19-летнюю девушку. В народе это называется похотью, извращением, но никак не ассоциируетсся с теми сказками о любви, что мы впитываем, благодаря щедрым дарам Уолта Диснея.
• Отношения двух литераторов смахивают на подавленную гомосексуальность. Кто слышал про завороженность словом?
• Циничная реакция на смерть сестры отнюдь не воспринимается в извинительном тоне, а тем более плане метафизическом. И вновь возвращает к пункту 1.

Брэдли ворвался в вечность метеором, оставившим слабое свечение и диспуты ученых разного ранга, а более гольф в слова между случайными свидетелями чуда, что узрели в нем насмешку над их размеренной жизнью.
Опасайтесь тривиальности, господа! Вы ее не излечите, но запачкаетесь изрядно! Благими намерениями, как известно, дорога в ад вымощена!

Не то, чтобы я не верю в такую историю, с правдоподобностью как раз всё в порядке (если опустить тот момент, как быстро происходят перемены). Даже взрослые люди с крепкой психикой могут тронуться вдали от цивилизации, что уж говорить о детях.
Вопросы вызывает другое. Наверное, мне кажутся неубедительными декорации для того самого посыла про то, что зверь - внутри нас. Я в общем даже не сомневаюсь, что все мы звери, так или иначе. И, что в глубине души каждый хранит свои скелеты и борется со своими порочными страстями. Или не борется. Но в основном.

В общем, к чему я веду. Как по мне, так намного явственней сущность людей отображается именно внутри цивилизации, а не вне её. Хотя бы потому что, вся наша мораль и вообще эта самая цивилизация тоже зародилась не сразу. Разве кто-то думает, что в средних веках, например, люди были добрее? Разумеется, исключения есть всегда и везде, но для меня очевидно, что так или иначе, а постепенно человечество добилось некоторых успехов в работе над собой и превращении первобытных племён в современные города. Пусть внутри городов по-прежнему прячутся звери, но это уже не совсем те звери, что раньше.

Поэтому вся эта параллель с первобытным племенем впечатляет лишь в сравнении не с человечеством в целом, как почему-то многие считают, а лишь в сравнении с настоящей войной, идущей где-то там на фоне. Вот уж действительно атавизм прошлого. Так и хочется достучаться до тех, кто отдаёт идиотские приказы, что война постыдна, что хватая автомат, они ничем не лучше тех размалёванных дикарей, которые пляшут кровавый танец на костях убитых врагов.

И, пожалуй, как-то так получилось, что это единственное, что я оценила в данной книге.

В ушах гремят барабаны. Сильнее. Ближе. Отчетливее. Лечь, вцепиться пальцами в землю, зарыться, стиснуть зубы и не дышать, не слыша ничего за бешеным стуком сердца, и чувствовать только, что от напряжения сводит мускулы так, будто мир взорвется в следующую секунду.
Думай.
Думай. А думать не получается. Потому что это уже не человек.
Господи, как страшно. Даже не из-за дикарей, которые были в самом начале чинными мальчиками и говорили: "Да, сэр". Страшно потерять себя, обезуметь от страха — животного, нечеловеческого. У меня мороз по коже от последних страниц книги. И, кажется, я даже готова зарыдать вместе с едва не потерявшим разум Ральфом.

Сказать по правде, я несколько раз хотела бросить эту книгу. Но наличие такого большого числа положительных отзывов на нее меня останавливало. И как хорошо, что я этого не сделала, ведь книга захватила меня, увлекла, стоило мне пробраться сквозь запутанные дебри начала повествования.

Вначале хочу сказать пару слов, о том, что мне в ней не понравилось. Во-первых, в вопросах литературы я весьма консервативна. В том плане, что я люблю классический стиль повествования – неспешная завязка, всплеск эмоций в момент кульминации и размеренная, последовательная развязка. Именно поэтому меня утомило такое полное событий начало книги. Однако, прочитав ее до конца, мне стала ясна задумка автора. Вся эта суматошная карусель событий, диалогов, буквально сбивающаяся с ног читателя в самом начале, необходима, чтобы показать, что в нашей жизни масса обстоятельств, каждое из которых влияет друг на друга так, что порой сложно понять, какое из них является причиной, а какое следствием; и чтобы возможно было одно событие в нашей жизни, необходимо, чтобы до этого целая куча случайностей произошла в строго определенной последовательности. А во-вторых, я не верила главному герою в момент его внутренних терзаний, его самоанализа. Слишком уж оформлены были все его мысли, слишком точны, слишком однозначны. Герой сам себя судит, и порой слишком дотошно. Однако с того момента, когда Брэдли Пинсон уезжает со своей возлюбленной в загородный дом, я начала ему верить. Такое чувство, что его мысли приобрели какую-то одухотворенность, просветленность. Кажется, что остальная часть книги написана в абсолютно противоположном, размеренном и уверенном стиле. Вот с этого момента и началась моя любовь к книге.

Это книга об искусстве и книга о любви. Это книга о борьбе. О борьбе искусства настоящего, молчаливого, проверенного временем, и искусства поспешного, словоохотливого письма, не наполненного извечным смыслом. О борьбе любви настоящей, искренней, всепоглощающей, и любви корыстной, поверхностной, но выставленной напоказ. Это книга о счастье, которое может уложиться в несколько дней, но будет греть душу многие годы. И еще это книга о мести, жестокой и расчетливой.

Прекрасная книга, в которой каждая эмоция называется своим именем и кажется, что пытливому уму читателя уже нечего в ней искать, все лежит на поверхности, но в то же время она полна глубинного смысла. Эта книга такая же загадка, какой является человеческая душа. И мне кажется, если перечитать ее через несколько лет, можно будет увидеть совсем иные грани и получить совсем иные эмоции, чем те, который открылись при первом знакомстве.

А что касается послесловий, написанных от лица действующих лиц, то каждое из них можно рассматривать как отдельное произведение, в полной мере раскрывающее сущность каждого из них. Одни полны желчи и саморекламы, другие искренние и дружелюбные. Но в каждом из них сам человек. И никто другой не может рассказать о человеке так много, как он сам.

В целом книга оказалась хорошим путеводителем по человеческой сущности. И вызвала желание познакомиться с другими произведениями этого автора. И именно наличие послесловий привело меня к мысли, что одной из идей этой книги была: «Каждый живет в своей сказке». Каждому приходится лгать по разным причинам, но в конце концов люди верят в свою же ложь и живут с ней, как с чем-то само собой разумеющимся.