Собрание сочинений в 3-х томах. Том 1

Ах, ну что за прелесть этот Довлатов! Мои впечатления выливаются в одно слово – восторг! «Заповедник» - фантастический коктейль из прекрасного русского языка, блестящих шуток, неординарных персонажей. Рассказанная автором история не просто серьёзна, а трагична. Отчаявшийся от безденежья, непризнания, семейных неурядиц герой устраивается на работу в Пушкинский заповедник. Вроде бы иные декорации, незнакомые люди, новая работа, а значит, и другая жизнь? Но попытка убежать от проблем провалилась: куда бы ты ни шёл, ты берёшь с собой себя. У Бориса всё завертелось по прежнему кругу: выплывшие из прошлого «как бы приятели», водка, обострение семейной ситуации… А над всем этим – будоражащие сердце воспоминания, яростная, мучительная любовь к жене и щемящая русская тоска не совсем русского мужчины, круто приправленная философским юмором.
Книга однозначно не для тех, кто строго делит мир на плохое и хорошее. В любой темноте найдутся светлые места, а белое в один момент может обернуться чёрным. Довлатовский «Заповедник» - тёмная зона со светлой душой. Или наоборот?

Каждый очерк как брильянт, фразы золотые через раз. На мой скромный взгляд, стилистически это абсолютно чумовое произведение являет собой образец совершенства. Ведь писателю мало увидеть самому, надо ещё и суметь донести это до читателя. Сергею нашему Донатовичу это блестяще удалось. И засыпанную снегом республику Коми, и ужасающее непотребство по обе стороны решётки, и абсолютную фантасмагорию тюремного спектакля он передал с невероятной отчётливостью. Почти физически ощущаешь, как с каждой историей падают листы отрывного календаря, отмечая дни срочной службы, и ад внутри молодого ещё человека обретает осязаемую форму

Какая-то необъяснимая сложность у меня с рецензиями на аудиокниги - вроде как не читала ее по-настоящему, и оттого сложно высказываться. Тем более с такой богатой начиткой больше воспринимается как аудиоспектакль - с таким наслаждением я вслушивалась в голоса эстонцев, евреев и особый говор Туронока, что не могу считать это чтением.
Так вот, в прослушанных историях есть и горькая самоирония и подспудная тоска, и правда жизни, и подлецы, конечно. Есть и много такого, от чего было бы смешно, если бы не так грустно. Нет только настоящих героев. Вот и с отношением к автору я не определилась: вроде бы когда читаешь книгу от первого лица поневоле проникаешься симпатией к ГГ, но в данном случае чувствуется что автор - тот еще кадр.
Все рассказы происходят в Эстонской республике, в среде журналистов и фотографов редакции газеты "Советская Эстония", где Довлатов был корреспондентов. И смешно и печально читать про его редакционные "задания" с учетом политического климата, и в какие восторженно-пропагандистские статьи это все выливалось. Особенно когда видна изнанка. Да, так жили, да так и живем.

Когда я прочитала "Чемодан" Довлатова - первое для себя его произведение -, подумала, что влюбилась. В слог, в этот высококлассный юмор, в интересные истории. И захотелось сразу же продолжить знакомство, благо сборники небольшие и ты не устаешь от автора. Следующей стала "Иностранка", которая, к величайшему разочарованию, совсем не зацепила. И вот, по прошествии нескольких лет, решено вернуться. Для чтения выбран "Компромисс".
Это сборник из 12 рассказов - компромиссов. Истории из журналистской жизни автора в Таллинне. И - да, да и ещё раз да! - этот тот самый Довлатов, который восхитил меня своим "Чемоданом". Показывая в своих историях советскую негибкость, зашоренность, формализм, он заставляет то смеяться в голос, то прятать снисходительную улыбку, то подавлять в себе возмущение от ограниченности редактора Туронка.
Некоторые рассказы совсем коротенькие, некоторые более развернуты. Моими фаворитами стали пятый и шестой компромиссы: про роддом и про поиски интересного человека (особенно!).
На очереди "Заповедник". Главное, чтоб как с "Иностранкой" не получилось :)

Очередная книга от Довлатова и снова всплеск эмоций , и снова восторг . Я просто поражаюсь тому , как он умеет проводить параллели , как умеет преподнести актуальные темы настолько завуалированно , что "комар носу не подточит". Вроде бы человек описывает просто определенный период своей жизни , не очень удачно сложившийся , а между тем раскрывает проблемы эпохи , кровоточащие раны, незаживающие язвы.

Заповедник .... даже само название книги двусмысленное . Места обитания великого поэта , музей , история , экспонаты . А с другой стороны люди - обитатели этого заповедника , среди которых , как сам автор пишет , ни одного нормального человека не встретишь , все со странностями . Читая события тех далеких лет , находила столько всего знакомого , которое совсем рядом, в окружении .

Спасибо Вам , дорогой автор , любимый Довлатов, за то , что дали понять , что мы все живем в таком же заповеднике .....

Кажется, у меня появился новый претендент на звание любимого автора.

Довлатов меня удивил. То есть я много слышала и об его стиле, и о манере изложения, и о чем он вообще пишет. Я заглядывала то в одну, то в другую книжку, читала отрывки, цитаты и понимала, что скорее всего мне это понравится. Если только не оттолкнет общая тема произведения. Но почему-то все никак не читала полностью. А тут села и запоем за один вечер.
Вообще удивительное чувство после его книги. Обычно, когда читаешь что-то, что тебя впечатляет, ты какое-то время испытываешь натуральное книжное похмелье (ага, какая ирония, привет главному герою-алкоголику) и читать что-то другое тебе не хочется. Надо, чтобы мысли переварились и уложились в голове в какой-то осмысленный отзыв-впечатление, вплелись в твою картину мира, и только потом ты начинаешь испытывать желание взять в руки какую-то другую книгу.
А если такого книжного похмелья нет, это может означать то, что либо книга не твоя, не зацепила, ты ее не понял, либо там и понимать-то было нечего.

С Довлатовым все иначе. Поначалу непривычно читать такой текст, похожий не то на поток сознания, не то на байку, не то на диалог с самим собой. Пожалуй, на байку больше всего. Потом привыкаешь, втягиваешься, читаешь уже быстрее, отвлекаясь только на то, чтобы пометить особо зацепившие места. И поэтому чтение книги напоминает скорее разговор с этим самым бывалым писателем, который двадцать лет пишет рассказы, а их не публикуют. А после разговора с другом книжного похмелья не бывает.
И ты вроде действительно прочувствовал книгу, проникся той атмосферой советского курорта, даже захотел освежить в памяти что-то из пушкинской прозы, а то и с биографией полностью наконец-то познакомиться. Но нет, нет этого чувства книжного похмелья, потому что философия Довлатова преподносится в такой естественной форме, без заумностей и междустрочного смысла. Она просто говорится как есть, ложится на душу и действительно резонирует с чем-то, если не из твоего личного опыта, то точно с чем-то из опыта твоей родни, знакомых, с чьими-то россказнями, воспоминаниями и прочим, прочим, прочим.
Вот не люблю я советскую литературу с ее поучительностью-наставительностью еще со времен школьной принудиловки, а Довлатов зашел просто на ура. И насмешил местами, и заставил задуматься, и читался просто на одном духе. И будет прочитан весь, и возможно даже не раз...

Шаламов - не читала.
Солженицын - читала, но другое.
Довлатов - теперь прочитала и это самое.

Взгляд со стороны надзирателя, который позже описываемых событий стал писателем? Ну почти... героя событий, происходящих на зоне, все-таки зовут иначе, то есть автор от него хоть немного, но дистанцировался и пишет из прекрасного далека. И специально это подчеркивает композиция: история вывоза книги на порченных пленках, переписка с издателем (вроде бы) перемежаются отдельными эпизодами на зоне.
И там есть место всему тому же, что есть и в жизни: и чудеса, и романтика, и верные ленинцы, и борьба за выживание и теплое место под солнцем. А какую хвалу автор воздает лагерному языку и блатным мастерам слова! И, разумеется, герой такой возвышенный, но приспособляемый - и вроде как его заключенные и побьют, а вроде как он с ними и в хороших отношениях. Ну люди же - люди везде. И там тоже...
(И конечно, удивительно - как это вдруг в советском государстве и в тюрьме тоже все советское... хотя, если подумать, удивительнее, когда в неамериканском государстве тюрьма американская, но об этом зачем же и думать.)

Остался не понятым. Усилия потрачены впустую. Старания объективно, насколько возможно, выстроить свое мнение не привели к результатам. Присматриваюсь к тексту — не вижу. Прислушиваюсь к мнениям — не слышу.

Глубоко наплевать на его диссидентство, на его политические пристрастия, на то заставили или сам уехал за «розами в кабине роллс-ройса» , на всё это — наплевать. Будь он хоть бомжом с бутылкой паленой водки, размазней сопливой или борцом за право собственного творческого самовыражения. Обсуждение его личности в таком ключе сродни копанию в грязном белье. И лишь косвенно затрагивает его произведения. Важно то, ЧТО он писал. А не то ГДЕ и КАК: на луне, на горбу верблюда, на листах карманной записной книжки, возливая горючее. Смотреть нужно не на него. Смотреть важно на текст.

Довлатовскому стилю, почитаемому даже среди квнщиков, приписывается ироничность. Нельзя сказать, что её в «Заповеднике» нет. Но те осколки, что присутствуют, можно поймать на каждом застольном собрании в рядовой компании отпрысков советского союза. Гоголь, Салтыков-Щедрин — вот те гениальные писатели, которые могут рассмешить сквозь слезы. Но не Довлатов, увы.

«Заповедник» напоминает незавершенную картину, которой еще не хватает яркости и самобытности. Ха, когда приводятся аргументы этой самобытности, можно услышать, что Довлатов все слова в одной фразе начинал с разных букв, тем самым создавая «воздух в прозе». Какое-то извращенное понятия о том, что должно служить стилистическими изюминками, по-новому раскрывающими прозаическое произведение.

«Ссорятся люди от полноты жизни». А пьют, точно говорю, от скуки! Можно поднять проблему алкоголизма до трагических мотивов, говоря, что алкоголь помогает забыться в прогнившей действительности. Но всё это — трёп. Оправдание собственной деградации. Но даже основываясь на буднях алкоголика можно сделать литературный шедевр. Можно ведь.

Удивительно, что многие, кому Довлатов симпатичен, не помнят его текстов. Тогда как действительно стоящее произведение оставляет отпечаток в памяти, даже если почти всю книгу пришлось в недоумении прохлопать глазами. Одно это уже вызывает подозрение. Быков, в своей разгромной статье говорит: «...хор обывателей, по-моему, — самая горькая участь, которой может сподобиться писатель в России». Быков приписывает хору обывателей феномен популярности довлатовской прозы. Загвоздка в том, что Довлатова читают не только и не столько обыватели, а люди довольно образованные. Читают и любят.

Между мной и Довлатовым — пропасть. Он писатель своего времени, не выходящий за его рамки.

Смешная и горькая, ироничная и грустная книга , где о всех бедах рассказывается с юмором. Музей Пушкина, экскурсии, совершенно разная публика. Но Довлатов обо всех людях пишет с сочувствием и любовью. Всех он прощает. Целый полк экскурсоводов, знатоков Пушкина окружили гения своей любовью, будь он жив, ему среди этой любви пришлось бы туго, они говорят о нем , будто имеют право на его мысли, они несомненно любят ''наше все'', но не задумываются о нем.
Довлатов же напротив, склонен к размышлениям, не только о Пушкине, вообще, как говорится, с детства имел наклонности к мышлению.

Бесконечная любовь к людям, всепрощение, добрый юмор.
Прекрасная книга.

Я сел у двери. Через минуту появился официант с громадными войлочными бакенбардами.

— Что вам угодно?

— Мне угодно, — говорю, — чтобы все были доброжелательны, скромны и любезны.