Рецензия на книгу

• 

  Аноним1 августа 2014 г.

  Жить невозможно. Надо либо жить, либо писать. Либо слово, либо дело. Но твое дело — слово. А всякое Дело с заглавной буквы тебе ненавистно. Вокруг него — зона мертвого пространства. Там гибнет все, что мешает делу. Там гибнут надежды, иллюзии, воспоминания. Там царит убогий, непререкаемый, однозначный материализм…

  Смешная и горькая, ироничная и грустная книга , где о всех бедах рассказывается с юмором. Музей Пушкина, экскурсии, совершенно разная публика. Но Довлатов обо всех людях пишет с сочувствием и любовью. Всех он прощает. Целый полк экскурсоводов, знатоков Пушкина окружили гения своей любовью, будь он жив, ему среди этой любви пришлось бы туго, они говорят о нем , будто имеют право на его мысли, они несомненно любят ''наше все'', но не задумываются о нем.
  Довлатов же напротив, склонен к размышлениям, не только о Пушкине, вообще, как говорится, с детства имел наклонности к мышлению.
  

  
  Больше всего меня заинтересовало олимпийское равнодушие Пушкина. Его готовность принять и выразить любую точку зрения. Его неизменное стремление к последней высшей объективности. Подобно луне, которая освещает дорогу и хищнику и жертве.
  Не монархист, не заговорщик, не христианин — он был только поэтом, гением и сочувствовал движению жизни в целом.

  Бесконечная любовь к людям, всепрощение, добрый юмор.
  Прекрасная книга.
  

  
  

  Я сел у двери. Через минуту появился официант с громадными войлочными бакенбардами.

  — Что вам угодно?

  — Мне угодно, — говорю, — чтобы все были доброжелательны, скромны и любезны.

  9

  41