What's Bred in the Bone

Я очень давно не читала две книги одного автора подряд. Несколько любимцев не в счёт, здесь свои правила. Но меня действительно нужно сильно заинтересовать и пробрать до тех самых костей, в которых многое заложено, чтобы я отложила все прочие варианты ради продолжения здесь и сейчас трилогии, которая и трилогией-то называется условно - второй роман уводит нас далеко в прошлое, чтобы рассказать о судьбе Фрэнсиса Корниша, смерть которого открывает роман первый. Конечно, я бы предпочла университетский роман любому другому и что-то более концентрированное, чем растянутое чуть ли не на столетие повествование. Но даже с учётом того, что я была несколько обманута в ожиданиях, чтение получилось практически на "отлично".

Фрэнсис Корниш - странная личность из странной семьи. И, естественно, как и любая уважающая себя биография, рассказ начинается задолго до рождения главного героя. К тому же, не забываем про лейтмотив романа: "что в костях заложено, того из мяса не выбить". А не вполне обычное детство Фрэнсиса закладывает в него многое, если не всё - атмосфера семейный тайны и недосказанности, мелкие издевательства в школе, борьба между родственниками в попытках перетянуть душу мальчика в лоно католичества или протестантизма, дружба с кухаркой и бальзамировщиком, любовь к искусству, талант художника, оттачиваемый в мертвецкой (могли ли о таком мечтать средневековые художники?). Фрэнсис, даже будучи подростком, кажется очень цельной и глубокой личностью. Беда лишь в том, что такие редко находят своё счастье. Впрочем, и совсем уж несчастным Фрэнсиса не назовёшь - у него есть деньги, достаточные, чтобы жить в своё удовольствие, он встречает на своём пути людей, за которых воистину можно быть благодарным (и я сейчас не только о любви), в конечном счёте, он даже получает признание своего неординарного таланта, пусть и весьма необычным способом. Роман наполнен событиями, но географический охват от канадской глуши до немецких замков, от Лондона до Рима - это ничто по сравнению с глубиной внутренних поисков, погружённостью в свой мир, отличный от окружающего и мало ему созвучный. Что делать художнику, которого манит старина, который не может найти себя в современной живописи, зато, благодаря стараниям своего наставника, блестящего реставратора, всё больше окунается в мир поздней готики со всей её религиозной символикой?.. Нетрудно предугадать, куда этот талант чувствовать, понимать и подражать манере средневековых мастеров может завести. Роман читается со спокойным удовольствием, но именно страницы, посвящённые живописи, чудо как хороши. Первые пробы карандаша и любительские карикатуры, всматривание в альбомы и репродукции, смешивание красок и чистка кракелюров от пыли. Но самое прекрасное - это две картины, созданные Фрэнсисом. Особенно "Брак в Кане Галилейской" - квинтэссенция жизни самого Корниша. Дэвис пишет о живописи так красиво, метко и любовно, что хочется раскопать свои старые рисунки, найти акварельные карандаши и набросать хотя бы ветку хлопка, которая стоит возле монитора, хотя кого я обманываю - мои таланты рисовальщицы, увы, стремятся к нулю.

Роман по духу очень близок "Мятежным ангелам" - здесь тот же психологизм, та же интеллигентная ирония, те же увлекательные повороты сюжета и детально прописанные второстепенные персонажи (как хороша тётушка Мэри-Бен, кроткая католичка, умело руководящая домом, как по-итальянски горяч и нетерпим мейстер Сарацини, как величественна, умна и практична графиня, наследница гордого "Ты погибнешь прежде, чем я погибну"). При этом второй роман показался мне немного мягче, камернее по настроению. Роман чрезвычайно хорош. И, похоже, грядёт знакомство с заключительной частью трилогии.

Ответственно заявляю - я готова читать все, что вышло из-под пера Робертсона Дэвиса:) И это потому, что Дэвис отличный писатель! Все его романы увлекательны, интересны, интеллектуальны, полны тонкого юмора. Он не даёт читателю скучать, и не утомляет (а ведь практически каждая его книга написана почти без диалогов, сплошным текстом). Возможно, виной всему забавные, разноплановые персонажи его книг, возможно - тот неповторимый слог, которым пишет Дэвис.
Первая часть трилогии ( «Мятежные ангелы» ) начинается со смерти мецената и любителя искусства Фрэнсиса Корниша. Признаюсь, описание того, в каком виде пребывала собранная им коллекция картин и рукописей, создало у меня впечатление, что Корниш - не совсем нормальный, одержимый жаждой собирательства неряшливый тип.
"Что в костях заложено" - вторая книга трилогии и она заканчивается тем, с чего началась первая - смертью Фрэнсиса Корниша. И на протяжении 500 страниц он и является главным героем романа, который номинировался на Букеровскую премию 1986 года, но, к сожалению, не стал первым.
Как оказалось, Фрэнсис Корниш прожил интересную жизнь и оставил после себя множество загадок.
Автор наглядно показал читателю, что ребенок из богатой семьи не избавлен от страданий, унижений, невзгод. Показал, насколько незащищенным может быть человек в поисках себя; заставил задуматься, как всё-таки важно в разных ситуациях оставаться человеком. Тем не менее, главное в этом романе не перипетии жизни героя, а исследование человеческой души. Как полагается, душу препарируют те, кто за нее в ответе, а именно - духи. В результате у Дэвиса получился немного ироничный, увлекательный и очень жизненный роман, который так и хочется растащить на цитаты. Толика мифологии его совершенно не портит, мне так вообще как бальзам на душу - выходит, не я одна верю в предания об ангелах-хранителях, не я одна уверена в том, что обязательно есть кто-то рядом, кто не оставит, защитит и направит:

Анджело Бронзино. "Аллегория с Венерой и Купидоном" (картина, часто упоминаемая в романе)

Правило двух книг, всегда применяю его, когда знакомлюсь с новым писателем, который кажется интересным или нравится, или то и другое. Робертсон Дэвис, канадец с окладистой толстовско-дарвиновой бородой не просто показался интересным или понравился, но поразил в самое сердце позапрошлым летом, когда его "Мятежные ангелы" открыли, доселе мне неизвестную, великую канадскую литературу

Встреча с гением, как яркая вспышка в ночи или гром в тишине, перетрясает все твоё естество, эмоций много: поверх всего радостное удивление как могла не знать? И жадность золотоискателя, наткнувшегося на жилу. И желание тут же непременно осчастливить своим открытием мир: вы не знали, я тоже не знала, но теперь я вам расскажу и будет нам счастье.

Он  гений, а что не взял Нобеля, на которого номинировался  - то стечение обстоятельств и может быть отчасти демонстрация некоего печального и неотвратимого закона, согласно которому лучшие не получают признание, которого заслуживают, при жизни. Ах да, о правиле двух книг, разумеется, схватила тотчас же второй роман, им  оказался  "Пятый персонаж" - первая часть на сей раз Дептфорской трилогии (мастер тяготеет к монументальным формам) и с ровно тем же результатом -  счастливой ошеломленности - он невообразимо хорош. Он совершенство.

Потом отступилась надолго. Н-ну, потому что иногда для счастья достаточно сознавать себя владельцем немыслимых сокровищ, которые ждут своего часа, чтобы осветить сиянием твою жизнь, не обязательно набрасываться, как оголодавший на еду. Вот и пришло время второй книги Корнишской трилогии, романа с неуютным названием "Что в костях заложено".

Сюжетообразующее событие то же, что в "Мятежных ангелах"  -  кончина знаменитого коллекционера предметов искусства Френсиса Корниша. В первой книге трое душеприказчиков этого баснословно, как выясняется, богатого человека, не лишенного  авантюрной жилки (как же, жилки, жилы, станового хребта) распутывают дивной красоты ребус с автографом Франсуа Рабле в лучших традициях Имени Розы. Вторая  - по сути биография Корниша  ("а теперь давайте рассказывайте, как дошли до жизни такой").

Собственно, Френсис Корниш - Дядюшка Скрудж робертсондэвисовскрй литературной вселенной,  одинокий бездетный богач, посвятивший  жизнь более или менее успешному отражению атак общественности на коллекцию своих чудес и диковин. Общественность обычно имеет написанным на знамени: "Искусство принадлежит народу!", не имея намерений сколько-нибудь адекватно оплачивать творцу его труд.

А человек, вознамерившийся утаить - отчасти тать. И вообще, какой то несимпатичный. Да к тому же не слишком блестящий (при таких то деньжищах) , ни о ком не заботится - ни котёнка, ни ребёнка. И что то ещё в нем, слабоуловимое, но мутно аферистическое. А вот не взять ли этого человека, да не попробовать ли разглядеть, что у него в костях заложено.

Поражаясь, насколько незащищенной и наполненной страданиями может быть жизнь ребёнка из богатой семьи, которого иначе, чем любимчиком Фортуны и назвать не подумаешь. Как одинок путь человека, ищущего свое предназначение, какую суровую школу приходится ему пройти, в каких неожиданных местах и у каких неподходящих людей находить сочувствие. И каких, еще более неподходящих, одаривать своим.  Нет, это не книга о том, что богатые тоже плачут. Скорее о том, как важно быть человеком, независимо от толщины кошелька и преимуществ, даруемых происхождением. И снобизма блестящего интеллекта. отточенного элитным образованием. И превосходства таланта над обывателями, которого не можешь не ощущать.

Эрудит и энциклопедист в области агиографии и классической живописи, Дэвис дарит читателю подлинно интеллектуальное наслаждение романом, балансирующим на грани семейного, исторического, плутовского, шпионского, книги по истории, искусству, истории искусства, религии, истории религии и эзотерике. Об астрологии хотелось бы пару слов дополнительно. Майстер к ней с большим уважением, хотя как человек, не чуждый этой науки (или искусства), удрученно констатирую, что точность интерпретаций оставляет желать лучшего. Но это претензия из серии тех, что работники железной дороги могли бы предъявить к "Анне Карениной". Засим, закончу.

"Майстер" - так подмастерье немецкого или голландского художника должен был именовать Учителя. Так в пору ученичества обращался Френсии Корниш к Танкреду Сарацини и до такого звания был повышен им после написания "Брака в Кане"

В Корнишской трилогии Дэвис делает одну интересную штуку. Если в Дептфордской читателя подцепляет на крючок достаточно простой(или по-крайней мере прикидивающийся таковым) и увлекательный Пятый персонаж, а затем история развивается вглубь (психоаналитическая Мантикора) и вширь (развлекательный Век чудес), то здесь всё по-другому. Первая книга трилогии, достаточно спокойные "Мятежные ангелы", наполненные богословскими спорами и длинными застольными разговоры, внезапно приводят нас к великолепной биографии Фрэнсиса Корниша. В каком-то смысле, перед нами рефрен Пятого персонажа, недаром то здесь то там мелькает вездесущий Рамзи. Всё опять начинается в маленьком городке. И снова у нас сюжетный гвоздь на который завязано все дальнейшее повествование - в лучших традициях античной драмы роковое событие, предопределяющее всю жизнь героя, несет на себе отпечаток случая и одновременно неизбежности (Рок и Фатум), причем происходит оно до рождения главного героя. Но, как замечает один из героев книги, век чудес уже миновал. Главный герой пытается вырваться из тесных рамок классической драмы и попадает... в средневековый миф! А значит обречен на поиски своего Грааля и служение Прекрасной даме. На вечную между своими отражениями (темным животным началом, которое символизирует тезка-брат и светлым образом идеальной Анимы, которое ускользает от него в зеркалах). На родителей, которые и не родители вовсе, а только Образы: идеальная Красота и безупречное Рыцарство.
И, логично, что в этом медиевальном мифе герой может найти утешение только на Небесах или в их земном отражении - Искусстве. Но путь к Граалю не бывает прост, чтобы достичь чистоты истинного искусства герой сначала должен пройти через царство мертвых. И он проходит, даже дважды. Сперва попадая в настоящее обиталище смерти, которое показывает ему Зейдок Хойл, ставший (и здесь не просто насмешка судьбы, стук Рока) настоящей отцовской фигурой для героя. А появляющийся позже Сарацини, полная противоположность кстати Зейдока, корнишский Мерлин, открывает для героя магию, ремесло и "мертвое" несовременное искусство. Все настоящее оказывается заперто в прошлом, все будущее предопределено судьбой, истории жизни срежиссированы даймоном. Что в костях заложено того из мяса не выбить. А как же свобода воли? Вот вам тема для богословского спора (что незаметно возвращает нас к первой книге трилогии). С самого начала своей жизни Фрэнсис попадает между религий, всю жизнь он колеблется между ними. Все ли мы "грешники без права помилования" или "Некая особа спасет нас"? И если "Дар художника — подлинно дар Божий", то можно ли познать а значит изменить жизнь с помощью искусства?
В конечном итоге, "Что в костях заложено" продолжение философских споров первой книги, иллюстрированное биографией одного человека. Биографией, в которой слишком много вопросов, точек зрения и поводов для размышления - выбирай любой на свой вкус! А когда захочется двигаться дальше, можно будет повернуть эту историю еще одним углом и узнать, что автор приготовил для нас в заключительной книге трилогии.

Робертсон Дэвис для меня - это такой знак качества, который даже никаким Фрейдом не перерубишь. С Фрейдом - это я вспоминаю Депфортскую трилогию и его "Мантикору", в которой насколько интересны были открытия подсознания, настолько же они удручали. Но за Дэвиса, который стоял и на грани вручения Букера, и на грани получения Нобелевской премии, за него обидно. Какой же он нереально замечательный!

История Фрэнсиса Корниша, как часто бывает, начинается с рассказа о родственниках, в частности, о тех, что каким-то образом повлияют на его жизнь: о дедушке и бабушке, родителях, о старшем брате, который тоже вольно или невольно оказал влияние на дальнейшее. И вот - его детство и пора взросления. При том, как я люблю эту тему, а иногда это выливается в такое прекрасное повествование - собственно, и этот раз не стал исключением - но по сравнению с дальнейшим эта пора в романе немного затушевалась. И наиболее интересной порой стало его студенчество и работа под руководством знаменитого реставратора Танкреда Сарацини. Для начала. Кстати, имя, данное автором одному из преподавателей и что интересно, преподавателю древних языков, отсылает прямо к Дептфорской трилогии. А любовные перипетии Корниша в тот период окажутся немаловажным фактом.

Маленькая ремарка о том, как построен роман. В него введены два ангела, вернее, один ангел и один даймон, с совершенно различными функциями по отношению к своему опекаемому. Они вроде и участвуют в романе, но больше на правах комментаторов, растолковывающих нам не только прошлое и настоящее, но и будущее, и это очень любопытное зрелище. А нам очень отчетливо становятся ясны те вешки, что расставляют его попечители-ангелы: "А Фрэнсис пускай будет благодарен, что я выбрал такой интересный инструмент, чтобы разбить его сердце. У множества людей сердца разбиваются из-за женщин скучных, как капустные кочерыжки."

И то, с чем сталкивается наш герой, уязвленный в своих лучших чувствах, на новой для него ниве работы с произведениями старых мастеров, это увлекательно так, как не каждый приключенческий роман сможет увлечь. Даже тема астрологии, с чем он там же столкнется, окажется подана весьма интересно. А его интерес будет не только в подаче, а в том, что человек, увлекающийся астрологией, поможет ему поработать над собой? открыть в себе неизведанные тайны? или открыть глаза на себя самого. С идущими далеко последствиями.

А последствия эти, для начала, простираются во времена, когда зарождается то, что позже обзовут фашизмом. Гитлер и иже с ним очень заинтересованы в возвращении картин немецких мастеров в Германию, и вот с этого момента начинается Большая игра. В которую оказывается вовлечен и Фрэнсис, но для которого в свою очередь ее сомнительность - это большая моральная дилемма. Как выясняется, только для него самого. И вот тут встает действительно очень интересный момент. Даже два момента. В какую сторону при взгляде на эту часть истории мы сами склонялись бы? Ведь аргументация, несмотря на то, что она от лукавого, может заставить развернуться в любую сторону. А был еще и второй момент, который ярко и громко обрисовал ситуацию. Оставив нас без ответа.

Проходит время, и война вгрызается во всех наших героев, оставляя шрамы в душе и чувство потери. Фрэнсис исправно занимается одним из двух направлений своей деятельности, но даже война имеет свойство заканчиваться, и вот в составе комиссии по возврату похищенных ценностей, картин то бишь, он встречается лоб в лоб с результатом другого направления своей деятельности. Какой же молодец Дэвис, как он выписывает ситуации, достойные вроде прозвучать в анекдоте, но имеющие место в жизни, да какое! И подробности, спустя почти десять лет настигают не только Фрэнсиса Корниша, они настигают нас, поворачиваются к нам лицом, чтоб мы все четко увидели... И это было совершенно необыкновенно! А потом еще маленький штришок, который лишь подтверждает мастерство. Хотя можно и углядеть своеобразный комизм.

Обычно на вопрос, что в костях заложено, ответы даёт пункция. Вот и Робертсон Дэвис, заделавшись доктором (Дж.-А., это ты?), устраивает нам путешествие-пункцию, не скупясь ни на метафоры, ни на комментарии. Пункцию в романе проводят (точнее демонстрируют нам) Цадкиил, ангел биографий, и Маймас, даймон, пришедшие по первому зову стажёра-биографа Симона Даркура. Операционная — планета Земля, XX век, жизнь Фрэнсиса Корниша.

Думаю, вас тоже обуяло недоумение, почему после первого романа, где Дэвис прошёлся по грани между рациональностью и волшебством, во втором романе он практически сразу вводит в повествование сказителей-сверхсуществ? Я не говорю, что это не похоже на Дэвиса, но тип повествования кардинально изменился, ведь появилось допущение из разряда фантастики. Это наводит на мысли, что книги трилогии могут восприниматься самостоятельно и разрозненно (хотя это не совсем так), и позволяет отрешиться от событий первого романа. Но не от вопроса, зачем? И есть у меня парочка теорий, которая помогает разобраться в сюжете и уберечься от разочарований.
1. Понимая, что из настоящего нельзя доподлинно узнать прошлое, и признавая, что Артур Корниш и Симон Даркур вряд ли справились бы сами, автор чертит пентаграмму и вызывает им на помощь ангела биографий Цадкиила и даймона Маймаса. Ведь человек-биограф ограничивается реальностью и фактами (не все из которых он может знать), но не владеет мыслями и чувствами биографируемого, а ангел-биограф не ограничивается ничем.
2. К тому же сперва надо загадать загадку (первая глава романа — «Кто задал вопрос?»), и только после этого можно увлекательно описывать разгадку. Желание Даркура написать биографию Корниша — это завязка в реальности, а Цадкиил и Маймас — если уж мы заговорили о пункции, — окуляры микроскопа, открывающие прошлое Корниша глазу наблюдателя-читателя. У ангела, правда, зашкаливает сентиментальность, а у даймона — циничность, но факты они излагают верно, пусть даже о беспристрастности речи не идёт.
3. После первой сотни страниц начинает казаться, что Дэвис всеми силами — особенно силами ангела и даймона — старается, чтобы читатель забыл, кто на самом деле является автором этой истории. Такое вот самоустранение (из скромности либо коварства). Только первая глава — встреча Корнишей и Даркура, заканчивающаяся фразой о появлении Цадкиила и Маймаса, — рассказывается от лица автора, дальше нить истории перехватывает Цадкиил, который изредка отвлекается на разговоры с Маймасом. Их беседа сильно напоминает диалоги философов времён античности (греков ли, римлян — не суть), которые сегодня ценятся за свою эстетику поиска истины. Намеренно или нет, но аналогия возникает, и даже комментарии Маймаса уже перестают казаться столь раздражающими.
4. Более того, в конце книги Маймас честно признаётся, что сам он — не более чем метафора, и тут во всей красе перед читателем развёртывается аллегория, что приравнивает книгу к живописи, например, в стиле того самого маньеризма. С таким же успехом книга могла называться «Брак в Кане», но это было бы слишком очевидно.

Кстати, картина Корниша «Брак в Кане» — это ответ на второй волнующий меня вопрос: «Что является кульминацией романа?» Да, момент написания картины — момент истины, и только спустя сколько-то страниц автор нам объясняет, в чём же истина заключалась. Не рано и не поздно, а в подходящий момент. Картина — самое сердце книги, или мозг, или, ох, постойте!.. мозг костей, medulla ossium, тот самый, что в костях заложен и что из мяса не выбить. Цадкиил и Маймас успешно провели пункцию, читатели, получив удовольствие или не получив, ознакомились с её результатом, аналогия подходит к концу.

Конечно, в книге много всего, и парочка сказителей-сверхсуществ не занимают там так много места, как могло показаться из семи абзацев сверху. Но они — сказители, а не абзацы — придают и направляют смысл, их нельзя проигнорировать. Однако и сюжет я не обойду вниманием. Во-первых, если вы читали биографию какого-нибудь художника, то заметите, что роман в этом отношении более-менее соответствует реальности: эдакое пособие для учащихся и мотивирующее для творцов. Есть своя специфика, а значит, людей, которые никогда не интересовались искусством, может обуять скука. Во-вторых, даймон умело нагнетает обстановку, обещая показать становление гения, но не сообщая, в чём же будет заключаться его величие, особенность, гениальность, и тут можно напридумывать себе всякого и в конце остаться у разбитого корыта. Опасайтесь себя и своих ожиданий, ведь речь в книге пойдёт о том, что нельзя увидеть: о душе художника, примирении в душе Добра и Зла, Греха и Благочестия, Духовности и Искусства, Мужчины и Женщины, — о достижении гармонии и цельности. В случае с Корнишем — важно, что происходит внутри, ну а вне его души о величии художника мало кто будет знать. Радует, что в этой книге Дэвис уже не столь буквально рассматривает «внутренности» героев.

Кстати, да, «Что в костях заложено» — это второй роман цикла, хотя его время действия предшествует событиям первого. Честно говоря, читать первый роман совершенно не обязательно, напрямую сюжеты друг на друга не влияют. Но вы многое потеряете. Не может не радовать, что второй роман цикла получился у Дэвиса так же великолепно, интеллектуально, живо, ярко, насыщенно и аллегорично, как и первый. И воздушно! Для меня второй роман стал чем-то вроде библии художника (да и наверняка найдутся любители этой самой живописи, которые захотят поспорить о принадлежности Фрэнсиса Корниша к плеяде художников). И я по-прежнему не хочу своим рассказом о сокровище завлекать вас в глубины Дэвиса, поэтому сухо, кратко и по делу: роман об ангелах и даймонах, ответственности и мошенничестве, балах и войнах, финансах и медицине, живописи и астрологии, моргах и зáмках, учёбе и шпионаже, о коллекции, наследстве и завещании. Впрочем, с завещания начинается уже совсем другая (точнее, первая) история. Как и в первом романе, здесь упоминаются дерьмо для пользы и кишки для творчества (но всего в паре предложений!) и есть много параллелей по сути (предсказание от сивиллы, мудрость в суевериях прошлого, книга жизнеописаний, метафоры и аллюзии), однако по композиции и сюжету книга радует оригинальностью (если кто и вспоминается из писателей, то уже не набивший оскомину Эко, а скорее Ливергант, рассказывающий о жизни Моэма). Романы ни в коем случае не близнецы, скорее два брата из тройни, родившиеся с разницей в четыре года. (Третий братец выскользнул из утробы Дэвиса ещё через четыре).

Эти братцы-кролики увлекают дýши, имеющие склонность к творчеству, размышлениям и меланхолии, поэтому если вы не жрец практичности и рационализма, то вам может понравиться. Впрочем, лучше не читайте, оставьте мне моё сокровище и проходите мимо. С-с-с-с, моя прелесть!
________________________________________________________
Рецензия на первую книгу — «Мятежные ангелы» .
Рецензия на третью книгу — «Лира Орфея» .

Дэвис приятно удивил. Открываешь книгу, начинаешь читать и появляется ощущение, что это вовсе не вторая часть "Корнишской трилогии", а вполне самостоятельное произведение.
Чтение настолько увлекательное, что роман не читается, а глотается. Это увлекательнейшая биография семьи Корнишей, это мир искусства, это мировая история.
И это очень яркое подтверждение тому, как мало мы знаем о том или ином человеке. Все или почти все о нём известно только ангелу - хранителю и даймону.
Не знаю кокой окажется третья книга, эта мне понравилась намного больше, чем "Мятежные ангелы".

Если вы не знаете в каком порядке стоит читать «Корнишскую трилогию», то спешу вас успокоить – вы можете читать абсолютно в любом порядке, потому что если вы не читали «Мятежные ангелы», тут вы не столкнётесь с недопониманием. Общее у всех книг это герои, а вот истории абсолютно разные и не связанные между собой, скорее взаимодополняющие. Так что если вы возьмётесь за чтение «что в костях заложено» как-то отдельно, то ничего не потеряете. Книга мне действительно очень сильно понравилась, поскольку в ней содержится много интересной и не банальной информации о мире искусства, как настоящего, так и вымышленного.

Если в первой части – «Мятежные ангелы» говорилось о наследстве, которое университет «Душок» должен распределять, то во второй части речь шла непосредственно о самом Корнише и о его жизни. Я очень люблю необычные истории, очень люблю семейные саги с интригой, но без каких-то склок, без какого-то бессмысленного унижения друг друга. Здесь ничего этого нет, здесь всё в классическом духе с разнообразными пикантными подводными камнями. И здесь охватывается история не только самого Корниша, но и его родных и близких людей. И скажу я вам судьба у этого человека как раз для романа. Тут тебе и таинственная история, связанная с его братом. Тут тебе и как отвратительно воспитывали этого ребёнка (ну и не только его в те годы), как он полюбил искусство, как он стал промышлять махинациями и как он работал на британскую разведку. В общем, много юмора, много драмы, много трагедии и эпичный финал. Поэтому эту книгу можно советовать смело даже вне цикла, потому что книга сама по себе представляет полноценную историю с прекрасным развитием сюжета и не банальными персонажами.

Страшная, но чрезвычайно изящная притча о душе и духе. О величии вопреки, как это ни банально. Впрочем, банальность темы лишь подчеркивает великолепие этого потрясающего романа. Это матрешка: многоплановая шкатулка с секретами.
Это история борьбы и принятия и, отчасти, история падения, поиска и обретения, утраты.
Вопреки воспитанию, вкусам, общественному мнению человек пытается сбыться. Само по себе - достойно восхищения, идея "быть" - часть нашего мифа, а уж образ творца занимает в нем одно из ведущих мест. Но все не так-то просто: помимо огромных личных возможностей и таланта человек становится заложником своего века, его вкусов и предпочтений. И горе тому, кто попытается отступиться от них. В ряду книг о художниках эта проблема тоже не нова и, как правило, подобные сюжеты описывают тернистый путь новаторов, это и "Источник" А. Рэнд , это и "Путь Крестоносца" А. Кронина - им нет числа.
Но как быть с теми, чей язык кажется новаторам безнадежно устаревшим, с теми, кто говорит и чувствует на языке ушедшей эпохи? Робертсон Дэвис говорит нам, что их судьба печальнее судьбы новаторов. Вероятно, так оно и есть.
"Если можешь не писать - не пиши", - велит расхожий афоризм, и мы верим, что истинный художник не творить не может. Может-может, человек может все, вопрос лишь в цене. И, если, то - ...?
...что такое нищета? Известный сюжет, заимствованный, увы, из суровой реальности: художник умирает в нищете. И наш герой этого романа, не имея возможности творить, умирает в нищете, хотя и оставляя после себя огромное состояние. Потому что это - нищета духа.

Об этом романе можно рассуждать бесконечно, поднимая все новые пласты символического и мифологического. Потому что в костях, о которых так много рассуждают в романе и люди, и высшие силы, заложены не только генетические предрасположенности, но и идеи. И потому это история о лжи и ее бесконечных повторениях, о встречах с самим собой и о постоянном предательстве себя - потому что и это тоже заложено было в костях. Это история покровительства дьявола и история умывающего руки Иуды и об изгнанной любви - важнейшая для главного героя картина.

Еще хотелось бы отметить потрясающее внимание автора к деталям - мелкие штрихи великолепно творят реальность, смешивая и переплетая времена и эпохи.

Это точно продолжение "Мятежных ангелов"? Не ожидая ничего хорошего, я всё-таки решила дать второй шанс. И получилась история. Совсем другая стилистика, нежели в первом романе.

Во второй части читатель узнает жизнеописание самого Корниша, как известно, оставившего большое наследство, вокруг которого и завязан сюжет. И здесь Дэвис предстает очень хорошим рассказчиком, повествуя о маленьком мальчике, чьим воспитанием занимались случайные люди, о молодом влюбленном парне, о мужчине - искусствоведе и немного шпионе... Много всего намешано и в этой книге, но здесь эта смесь кажется более органичной. Автор пытается примирить и соединить католичество и протестантизм, мир денег и мир искусства, да в конце концов мужское и женское.

А ещё меня не оставляет вопрос: жалел ли Корниш когда-нибудь, что его карьера художника прекратилась, не успев начаться, из-за двух полотен, написанных им в стиле старых мастеров? Может, ответ будет в третьей книге?