Между двух стульев

Очень хотелось бы ограничиться двумя-тремя словами - мол, книжка супер, всем читать!
Но положение обвязывает сесть и написать что-нибудь эдакое, дабы чтобы хоть что-то. А это трудно. Препарировать сказку, которая учит отказаться от обеденности и стать чуточку счастливее, практически так же можно, как и разбить деду и бабе золотое яичко - нужно всего лишь превратиться в мышку и махнуть хвостом. Дело плёвое для любого Ваще Бессмертного, но совершенно невозможное для зашторенного жизнью Марфика или Светы.

Вот и взяла наша Марфета книжку Клюева, и пропала. Сразу возникают вопросы. Почему "наша"? Кто такие "мы" и вообще по какому праву повествователь дал нам в собственность совершенно неизвестную и, возможно, и даже - скорее всего, неприятную Марфету? Вопрос, конечно, мелочный, потому что Марфета, как мы знаем, сразу пропала, но ложечки-то нашлись! И вообще!

Попав в повествование Марфета ошалела. Шаль была причудливая, остроумная и невероятно развлекательная. Она приятно ласкала плечи безудержным весельем и ежеминутными поворотами сюжета. И всего бы ничего, если бы ничего не случилось и ткань шального повествования струилась по немолодым плечам Марфеты бесконечно, уча радости вне жизни и многообразию словоигр с припрятанными смыслами. Но, видимо, гробы у автора закончились, и свою улетную книжку он, раздразнив, закончил возмутительно малым числом катастрофически микроскопических страниц.

Книжка пробирает до самых нутрёнок! Устраивается там со всеми неудобствами и самозабвенно орет дикие песни.
Вы ещё здесь, Лайвлибовское Безмозглое? Руки в ноги и быстро в ЧАЩУ ВСЕГО!
P.S.

Книга необычная, если так можно выразиться, прямого действия. Подзаголовок у нее "Книга с тмином", и в самом деле эта книга - мина под устоявшуюся точку зрения на мир.
О чем она? Сюжет выражен слабо - трип главного героя в какое-то нереальное место, где все не так, как привычно, а совсем по другому, и к тому-же, постоянно меняется. Сначала ГГ нормальный человек, хотя зовут его то ли Петр, то ли Павел. Но по мере повествования утвержденность героя в здравом смысле расшатывается все больше и больше, так, что в конце добравшись-таки до дома (протрезвев?), он возвращается обратно.
Книга написано бодро, на приятной игре слов, с действительно упругим тонким юмором.
Читать рекомендую только тем, кому не жалко свободного времени на волнующую, но не слишком полезную философию.

Как бы выглядел мир, в котором старушка учит плясать лягушонка, старичок, распахивая окно, громко кричит для поднятия настроения местных жителей: «Трумбаду, трумбада!», а другой, неудачно упавший с кобылы, был склеен крепким клеем и стал в двойном количестве? Все это и пытается представить в своей повести «Между двух стульев» (всего-то 60 с небольшим страниц) Евгений Клюев, призвав на помощь пятистишия Эдварда Лира.
Справедливости ради, надо отметить, что на страницах повествования все-таки присутствует и крупица здравого смысла в виде молодого человека, которого зовут не то Петр, не то Павел, в общем, Петропавел.

Если вы отобьетесь от Шармен и увяжитесь за Бон Жуаном, который удалился в направлении ускакавшего Всадника-с-Двумя-Головами, то, возможно, попадете в странную местность.
Нет не так. Вначале вы попадете на паркетный пол, плавно переходящий в поляну, за которой находится ЧАЩА ВСЕГО, и проживает (иногда) засекреченный старик Ой ли-Лукой ли, распевающий странную песню:
Двенадцать человек на сундук холодца –
Йо-хо-хо! – и ботинки гнома.
Думаю, уже стало ясно, чем занимается на страницах своей повести г-н Клюев – всячески издевается над Здравым Смыслом (именно так, с большой буквы). Тем Здравым Смыслом, который «…деловитый и трезвый хозяин. В гости к нему не приходят ни в два часа ночи, ни в семь часов утра – приходят либо к обеду, либо к ужину. Не надевают канареечные шорты, полосатые гетры или купальник – надевают строгое платье или костюм тройку. В гости к Здравому Смыслу не приносят попугая на плече или жабу на ладони – приносят букет цветов и торт».

Спрашивается, как же происходит процесс этого издевательства?
Отвечаю, всеми возможными способами. Например, коверканьем известных слов и переиначиванием устоявшихся понятий. Помещением носителя Здравого Смысла – Петропавла, в нелепейшие положения. Сталкиванием бедного молодого человека с совершенно невозможными персонажами.
Как вам, например, такое Белое Безмозглое, рассуждающее об асимметричном дуализме языкового знака или о природе имен.

Или Пластилин Мира. Мало того, что ему надо 126 раз позвонить в придверный колокольчик, так он еще и не имеет постоянного вида. Не говоря уже о Воще Бессмертном, проживающем в ХАМСКОЙ ОБИТЕЛИ, или Смежной Королеве.
Вот, например, описание последнего персонажа.

Дальше...

От такого вида можно запросто потерять последние мозги, оставшиеся после соударения с дверью Королевы.
***
Г-н Клюев порой просто невыносим. От него достается буквально всем. И Канту, и Гегелю, и Фердинанду де Соссюру – отцу-основателю лингвистического структурализма. Особенно последнему.
И спрашивается – за что? Ну, подумаешь, разделил человек язык, как систему, и речь, как реализацию этой системы, и доформализовался до синтагматической и парадигматической осей. Так ведь, заметьте, не сам. Это же все бесстыжие ученики, составившие из его лекций, записей и конспектов посмертный «Курс общей лингвистики».
Но нет пощады от бездушного автора. И гонит он своего здравомыслящего героя (нас с вами) через АССОЦИАТИВНОЕ ПОЛЕ, на поиски Слономоськи, чтобы тот указал путь к Спящей Уродине, поцеловав которую только и можно вырваться из этого безумного мира.

Но почему же тогда Петропавел, возвратившись в такой привычный и почти уже не замечаемый обыденный мир нашей действительности, вдруг устремляется назад, чтобы навсегда остаться в том не поддающемся никакому Здравому Смыслу безумстве? :)

«Милый мой, все мы просто играем словами! Но всем нам кажется, будто словами своими мы способны придавить к земле то, что существует вокруг нас. Мы уверенно говорим о чем-то: «Это имеет место быть!» А откуда у нас такая уверенность?»

Это, конечно, жёстко, писать рецензию на такую книгу. Тем более, что прошло уже больше месяца, как прочитала.
Попытаюсь всё же уложить свои разбегающиеся мысли в слова.

«Между двух стульев» - это такая невероятная игра слов, что диву даёшься, но если это Ежу понятно, то мне и подавно должно быть, хотя более забавного брэда я не читала со времён Алисы.
Только вот у Клюева не Алиса, боже не надо никого спасать, а Петропавел. Ага, мужик, неудачно позавтракавший пирогом с миной.
И чего только с ним не приключилось в Чаще всего. И кого только он не повстречал на пути своём странном.
Шармен, ускакавшая куда-то с Всадником-с-Двумя-Головами, Бон Жуан, морочащий ему голову разными нелепостями, Ой ли-Лукой ли, Белое Безмозглое, Пластилин Мира, Старик-без-Глаза, Гуллипут, Тридевятая Цаца, Смежная Королева, Тупой Рыцарь, Воще Бессмертный, Летучий Нидерландец...  Да разве всех перечислишь?
И у них у всех одна беда- Муравей Разбойник, которого боятся они гуще всего на свете.
Так может задача Петропавла избавить их всех от этого наказания? Вот и не угадали. Его призвание - поцеловать Спящую Уродину. И, поверьте, это не наказание, а награда. «Спасибо нашей родине за Спящую Уродину!..»

Вот только как это сделать, хром небесный знает. Впрочем, Слономоська тоже в курсе, но к ней ведь надо дойти. То есть опять трупик, тупик в смысле. Одно ясно - в Хамской обители, её нет, как и в Таинственном Остове, впрочем, а Таинственный Остов даже вовсе не Населённый пунктик.
Точно! Эвридика! Уродина живёт возле Гаперболота Инженера Гарина! Как можно было такое забыть?! Или там СолоВий поёт? Вот ведь путаница какая!

А тут ещё Тётя Капитана-Франта объявилась, и тоже поучать Петрапавла надумала. Кажется все здесь хотят проехатся по его Катке сознания, в общем Дохлый помер, не зря же вон Волка Семеро Казнят. И никакая лужёная глотка не поможет, кричи не кричи.
А Дама-с-каменьями вообще строгая. Любит загадки и любит убивать. Об этом любезно сообщил Шпрот-в-сапогах, улыбаясь при этом по-чеширски.

Короче, всё у них там мимо-реальное, что музеи, что события, что сама местность.
И всё же Петрупавлу его миссия удалась. Впрочем,даже это теперь не главное. Главное то! Что они до него достучались, как это странно не звучит. Он ведь понял жизнь, понял Жук Привозной её правду!:«В таких ситуациях можно понять Жизнь: ей с собой немножко скучновато, хочется чего-нибудь на стороне, чего-нибудь эдакого. И она обращается к Литературе с просьбой о зеленой орхидее в петлицу. А Литература щедра: в ней сколько угодно зеленых орхидей, целый сад зеленых орхидей!»

Если вы поняли что-то из того, что я написала, то вы либо гений, либо честно признайтесь в содеянном, а именно, что сидели таки Меж двух стульев. Как вам это удалось - теперь и я знаю. Не так уж это и сложно.
«Так рыбак подолгу сидит с удочкой у реки, вылавливая крохотного карасика, в то время как дома ждет его суп из судака. Так мальчишка взбирается на самую верхушку дерева за маленьким кислым яблочком, не обращая внимания на спелые плоды, упавшие на землю. И так бродим мы по дальним дорогам мира, чтобы в конце жизни понять, что значит родина, и вернуться к ней, -кружными путями все бродим и бродим по дальним дорогам…»

Лампомоб 2017
11/15

Хорошие оценки и цитаты из книги побудили меня прочитать и познакомиться с новым автором. Я ожидала, что она будет доброй, задорной и увлекательной. С первых глав повести она казалась именно такой. С большим энтузиазмом я начала путешествие по удивительному миру с главным героем этой истории, по имени Петропавел. Игры разума, игры со словами, загадки языка, юмор и философия произведения меня завораживали, и шаг за шагом я погружалась в непроходимый лабиринт, не замечая этого. Постепенно, оставив позади "ЧАЩУ ВСЕГО", "ЧАСТНУЮ ПОЛЯНУ" и "ИГОРНЫЙ МАССИВ", я поняла, что иду не в том направлении, что это не то место, куда мне следует идти. Наверное, Петропавел осознал это раньше меня. Уж кому-кому, а ему завидовать во всей этой абракадабре не приходится. Здесь можно получить не только раздвоение личности или биполярное расстройство, но и что-то еще хуже, что невозможно исправить. Набравшись терпения, я решила продолжить путь по параллельным мирам с их удивительными локациями и персонажами, которые что-то напоминали мне. Однако, с каждой встречей с новым персонажем становилось все сложнее понять суть происходящего. События стали пугающими, как мне показалось, насилие и жестокость стали преобладать. Герои так размножились и перепутались, что образовалась страшная, безобразная путаница. Понять, кто и что уже было невозможно. Я потерялась в лабиринте слов и оторвалась от реальности и здравого смысла. Ничто не могло вернуть меня обратно. Странный финал. Сон? Амнезия? Психиатрическая клиника? Что это было?

Несколько приводили в себя и позволяли расслабиться разделы произведения, где автор вставлял считалки и детские стишки. Подробно разбирал их смысл. Хотя, если задуматься, они тоже выглядели пугающими страшилками. Но мы, дети, никогда не смотрели на них с той стороны. И слава Богу!

Если попросить меня рассказать о произведении или пересказать его, к сожалению, я не смогу этого сделать. Я попала в другой мир, где даже русские слова звучали бессмысленно. Где я была? Что я видела? Не знаю. Возможно, Ёж понял все. Я - нет.

Многие из вас наверняка встречались с Человеком-Здравым-Смыслом. Этим людям жизненно необходимо разобраться во всем, что вокруг них происходит. Процесс принятия в их мире происходит только через процесс познания. Они все воспринимают буквально, поэтому вложите свои метафоры в ножны, они не достигнут своих целей, возможно, потом еще придется все объяснять, а от этого и уснуть можно. Если в этом портрете вы узнали себя, то можете дальше не читать. И к книге не приближайтесь! Существует опасность взрыва. Мозга, например.

Можно сколько угодно потешаться над Человеком-Здравым-Смыслом, но ему, бедняге, совсем не просто живется в этом мире, потому что не все возможно познать и, тем более, не все возможно подвести под законы и рамки. Особенно мир слов. Язык невероятно переменчив, каждое слово заключает в себе множество значений, некоторые вещи, на первый взгляд невозможные, выглядят совершенно естественными в Чаще Всего.

Взять, к примеру, Гуллипута. Вспомним Гулливера — сначала он попадает к лилипутам и те воспринимают его великаном, затем он попадает к великанам и превращается там в лилипута. Вот так один обычный человек является одновременно и гигантом и крошкой.

А что удивительного в разнице восприятия времени, например? 8 часов это много? Наш Человек-Здравый-Смысл сгоряча воскликнет: это много! Целый рабочий день. Эти Люди-Здравые-Смыслы всегда так. Ну а если его отправить в кровать: вот он закрыл глаза и открыл их через 8 часов, для него это всего лишь миг.

Или трагичная судьба Слономоськи: маленькая тварь, заключенная в теле слона. Настоящая жизненная драма, отсюда и противоречия, неприятие себя и непрерывающийся внутренний конфликт.

Отдельная песня — это логический анализ шедевров русского фольклора типа «Раз, два, три, четыре, пять, вышел зайчик погулять», «Вышел месяц из тумана» и «Курочки рябы». Все эти творения предназначены для детей, малышей, которые плевать хотели на здравый смысл. Мы просто рождаемся и усваиваем эти тексты, принимаем их как должное, не пытаясь понять их жестокости и абсурдности. Нас не волнует, кого зарежет месяц, нас беспокоит, кто будет водить. Мы радуемся, что зайку в конце концов не убили, а мораль сказки «Курочка Ряба», призрачная, маячащая где-то на задворках разума… Признаюсь, в детстве я задумывалась о том, почему дед с бабой плакали над разбитым яйцом, которое они так долго и безуспешно пытались разбить, но каждый раз я отгоняла эти мысли предположением, что я просто маловата пока и может все будет ясно, когда я чуть-чуть подрасту.

Но самый кошмар, когда вот такие вот поборники Здравого Смысла тащат на костер все, что не поддается их разуму: все, что не имеет логического и четкого сюжета. Да что там! Даже если поступки и мысли людские расходятся с их собственными — незамедлительно раскаляется клеймо «Нелогично» и пришивается ярлык «Неправдоподобно». Книга Клюева написана так шикарно, что я с первых же страниц влюбилась в нее без оглядки, я начала рассылать друзьям сообщения: «Читали? Нет? Рекомендую!». Потом я попридержала коней. А сколько среди моих друзей Петропавлов? Скольким из них придется объяснять, о чем книга и что в ней такого и сколькие, как и я, будут смеяться восхищенно, и порываться выписать в качестве цитаты каждую строчку?

Надеюсь, что вторых окажется все же больше.

«Counter-Terrorist Win!»

А ну-ка ме-е-едленно положили книгу на стол, — эй-эй, без резких движений! — и отошли в сторону. Я экс-петропавел и мне не до шуток. МДС может взорваться в любую секунду, а вместе с ней — и ваш мозг. Не пугайтесь! Я просто пытаюсь вас предупредить! Чтобы вы знали, с чем имеете дело.

Взрывной абсурд? Едва ли. Я бы назвала эту книгу скорее экспрессионистской, чем абсурдистской. Нет ничего необычного в вещах, которые то и дело попадаются на страницах МДС: просто игра слов, ошибки, опечатки, оговорки, недослышки и тонкий троллинг читателей, готовых принести себя в жертву Здравому Смыслу (ошибочно принимаемый за абсурд). Зато полно экспрессии в том, как МДС читается. Это сравнимо разве что с той бурей чувств, когда в тебя бросают какую-нибудь тупую шуточку, а ты, пытаясь поверить, не ослышался ли, случайно садишься в пустое пространство между двух стульев. Меткое название, ничего не скажешь.

И вот какие с позиции экспрессии чувства можно найти в этом процессе: смех одурение морока сладость нового знакомства глупость беспомощность отчаяние ненависть скука презрение пироги настойчивость вдохновение конь на полном скаку тактичность беспринципная принципиальность чувство полёта зыбкие пески симпатии и недовольства автором и так далее в том же духе и особенно не в духе.

В любом случае, с автора взятки гладки: переделал пару раз книгу — и хватит. Его даже не интересует, как она будет взрываться у вас на руках. Впрочем, он до сих пор жив и здоров (веротяно, именно вследствие отсутствия какого-либо интереса к последствиям), поэтому ничто не мешает ему вооружиться ниткой с иголкой и пришить книге ещё несколько глубоких смыслов, увеличив таким образом радиус поражения. Вас или размажет, или вы нырнёте в них, ничего не поделаешь, — э т о ж е К л ю е в! Да, ситуация кажется непростой, да, в чтении предчувствуется некоторый сумбур, но если вы любите Слово, если вы за него жизнь готовы отдать, то пустое место между двух стульев ждёт вас.

Добро пожаловать в МДС!

«И тебя вылечат»

Диагноз: петропавел. Зануда. И ханжа. (Поведенческое расстройство).

Симптомы: умопомрачительно серьёзен, безгранично и необъятно глуп; боится развивать собственные мысли; переспрашивает; требует доказательств и чтобы каждый отвечал за свои слова; слепо ищет логику, не допуская полёта фантазии; лицо застыло в непроходимо удивлённом выражении; мышцы русского языка почти полностью атрофировались, зрение, вероятно, тоже: придаёт слишком большое значение словам, но при этом вовсе не видит сущности предмета.

Клинический уход: поместить в условия стерильного абсурда первой степени экспрессивности и не выпускать. При непроходимом здравом смысле повысить до второй степени.

Лечение: 3–5 страниц МДС в сутки внутривенно и внутримышечно. При положительной реакции на лечение через три дня увеличить дозу до 40–50 страниц в день, на восьмые сутки независимо от реакции сократить дозу до 5–10 страниц и ждать полного выздоровления.

***
«Суров же ты, климат охотский»

Данный репортаж мы ведём из Главного Петропавловско-Камчатского Морга, куда тёмной-тёмной ночью доставили полураздавленный труп маленького мальчика, почти младенца. (Или это была девочка?) Такая трагедия никого не оставит равнодушным. Логика, полиция и общественность петропавлов взбудоражены. Уже сейчас несчастный малыш опознан как Сюжет Одной Из Книг Клюева. Книга-мать допрашивалась в течении нескольких часов, но ничего вразумительного по поводу смерти своего Сюжета так и не сказала. По косвенным уликам и показаниям очевидцев была сформулирована рабочая версия происшествия — преступная халатность Автора-отца, который по недосмотру или же вследствие роковой случайности допустил, чтобы невинный Сюжет оказался раздавлен тонной словесных вывертов и перевёртышей, игр и — особо опасных — интеллектуальных шуток (во всё это предполагалось одеть Сюжет перед выходом в свет). Особенно чудовищным кажется тот факт, что вместе с ним оказался погребённым под завалами приблудный ёжик. Виновник обвала пустил ситуацию на самотёк, вероятно, считая, что ребёнок выживет. А между тем — их можно было спасти!.. Как пел ещё Великий Бард:
Сердца продолжали работу,
Но реже становится стук…
А Автор-отец тем временем гуляет по городу со Словесными Вывертами, знакомя их со светом. Уже сегодня его адвокаты сделали заявление, что Сюжета вообще никогда не существовало. Этому заявлению противоречит их требование вернуть труп родителям. Администрация Главного Петропавловско-Камчатского Морга, обнаружив у ребёнка лишние части тела, пришитый чуть пониже спины хвостик и отсутствие некоторых, не особенно нужных рудиментов (таких как брови, жабры и сосцы), опасается новых надругательств над трупом и отказывается выдавать его кому бы то ни было! Поддержим администрацию вымученными аплодисментами!

Мы ждём реакции властей на эту шокирующую ситуацию — буде таковая возникнет, — и желаем следователям скорейшего раскрытия ещё более шокирующих подробностей. После рекламы клиники поведенческих расстройств вас ждёт репортаж с «Городского кладбища домашних животных» о судьбе полураздавленного приблудного ёжика. С вами был канал Бася-Плюс-Плюс, не переключайтесь.

Открываю я, значит, книжку и понимаю, что ничего не понимаю.
Представьте, что к вам подошел абсолютно незнакомый человек и с места в карьер начал обсуждать с вами нечто, из чего вы не понимаете ни слова, а тон такой, будто вы с ним ежедневно по два раза так беседуете. Вот примерно оно.
Через пару страниц я стала понемногу вникать, о чем мне рассказывают, и стало немного обидно. За "Алису в Стране Чудес". Потому что книжка оказалась очень на нее похожей, а "Алиса" же неповторимая. Вернее, я с детства так о ней привыкла думать. Особенно обидела комната, переходящая в лес - это уж совсем Алисье.
Меж тем повествование продолжалось, и я чувствовала себя примерно так же, как и герой - ничего не понимающей. И также пыталась отыскать хоть какую-то логику. Хоть где-нибудь.

Потом лед тронулся, хотя грозила тронуться моя крыша. Я начала примерно вникать, чего окружающий мир от несчастного Петропавла хочет, а также чем остальные герои, кроме внешности и звучных имен, отличаются друг от друга. И даже вошла во вкус.
Автор тонко подловил этот момент и вдруг взял и все перемешал.
Мы с Петропавлом опять начисто перестали что-то понимать. Хотя он-то в этот момент как раз стал Ежом, которому все понятно. А я как?
Наверное, автор тоже любил в детстве такую игру - составлять существ из кусочков. Неважно, как это выражено, компьютерной программой или детскими кубиками, главное - суть. Берем руки-ноги, тело и голову разных существ и смотрим, что получится.
Я опять вошла во вкус, а автор опять все смешал. Уж совсем смешал, так, что даже Ежа, которому все понятно, не осталось. У этого месива оставалось все меньше жизни: поначалу мир был непонятным, но каким-то осязаемым, что ли, и оттого в нем было приятно запутаться. А теперь стало совсем не за что уцепиться, какой-то кисель.

Я забеспокоилась. Очень переживала за концовку, от нее многое, многое зависело.
Автор не подвел, тонко очень пошутил, а главное - вернул свободу наконец. Только читая последние строки, я осознала, что всю книжку мы с Петропавлом были бессильные жертвы обстоятельств, и они нас с ним старательно ломали, а мы не могли сопротивляться.
А тут доломали, вместе с дурацкими барьерами в головах, и мы с ним стали сильнее обстоятельств и вообще сильнее всего на свете. Он-то точно. А я - пока была им.
Вот так.

В эти строки как-то не поместилось, что книжка очень смешная и очень про русский язык. Хорошая. Не представляю теперь, как после такого вернуться к классике - в ней же нет Ежа.

«– Я не понимаю, – сознался Петропавел.
– Сделайте вид, что понимаете, – посоветовала старушка.
– Но зачем? Зачем делать вид?
– А иначе невозможно! Никто ведь ничего не понимает, но каждый делает вид, что понимает все.»

Это мог бы быть полнейший восторг, если бы во мне наряду с любителем всего очумелого не проживала зануда. А в итоге восторг не полнейший, а обычный, потому что зануда то во мне есть, но она не Петропавел. Честное пионерское, зуб даю и мамой клянусь. Ну или лестное пивонерское, пуп сдаю, а маму не трожь. Ну или около того, смотря куда течет река. Энивей (а вот это кощунство, Маша), в этом же и заключается вся суть, когда пытаешься буквально усидеть на двух стульях, а оказываешься между.

Вы когда-нибудь встречали людей, ищущих формальности, объяснения и тот самый пресловутый здравый смысл во всем? Так и хотелось шандарахнуть им по голове чем-нибудь тяжелым, чтобы пробудить где-то там затаившееся воображение и абстрактное мышление. И хоть главный герой этой повести как раз такой господин, подобным личностям лучше эту книгу не давать в принципе. Вряд ли что-то изменится, им будет больно, нам будет больно, а за книгу обидно. Да и сами не берите, если не готовы… ну… ко всему.

«- Хотите по морде?..
– Зачем это – по морде? – решил сначала все таки спросить Петропавел.
– Самый лучший способ объяснения. Интересно, что потом уже человек все понимает сам. И никогда больше не требует объяснений – ни по какому поводу!.. И не думает, будто словами можно что нибудь объяснить.»

И вот ты читаешь эту книгу, а внутренний зануда взвывает: «Абсурд! Чепуха! Полнейшая бе-ли-бе-рда!». И ты заталкиваешь, запинываешь его куда подальше, потому что ну не берда же, совсем не берда. Вся берда тут лишь в том, что во время прочтения книги вдруг осознаешь какой же ты ограниченный в своем привычном крохотном мирке, со своими привычными взглядами и представлениями, со своим понятием о правильности и неправильности действий и пресловутым ощущением, что мы можем объяснить и объять все и вся. А еще большая берда, что мы почему-то вдруг решили, что можем что-то там знать о других, вдруг судить об их мирках и думать, что и это то тоже нами вполне объято.

«Милый мой, все мы просто играем словами! Но всем нам кажется, будто словами мы способны придавить к земле то, что существует вокруг нас.»

Вот только ничертаса там не объято. Да и невозможно это, потому что даже самое элементарное понятие для каждого будет иметь свой смысл, все что угодно в одно и то же время может быть чем угодно, время относительно, а мы постоянно пытаемся видеть только то, что хотим.

И если во время чтения разборов детских считалочек и стишков типа курочки рябы, месяца, что вышел из тумана и греки с раком через хи-хи ха-ха таки пробивается тонкий пописк: «Вот мужик то дело говорит вообще-то», то стоит вспомнить, что в детстве (время максимальной готовности воспринимать все что угодно и как угодно) такие вопросы уж точно не волновали.

«И новые имена его старых знакомых… да нет никаких новых имен и старых знакомых нет! Есть имена, напоминающие другие имена, и есть существа, напоминающие другие существа, но ведь между «быть» и «напоминать» целая пропасть!»

Чего я еще хотела сказать, так это то, что сия книга настоящий рай для любителей лингвистических упражнений, коих тут на каждом слове. Я правда не из этих, максимум могу словить ухахач от удачной игры слов, но все равно было чертовски приятно.

Однако советовать, увы, всем не могу. В этот клуб только по приглашениям.

Ну во-первых, книга и правда очень веселая. И чувствуется, что ее писал человек знающий тонкости русского языка (то есть лингвист).
Во-вторых, мне понравился замысел и помогающие ему воплощаться персонажи (некоторые, на мой взгляд, гениальные!). И отчасти даже хорошо, что во второй редакции отсутствовали клюевские лирические отступления- они хоть и невероятно забавные и умные, но совершенно не давали читателю ДУМАТЬ самому, потому что автор в них подробно рассказывал что и для чего он пишет в своем романе, и та интеллектуальная тайна книги, ради которой мы обычно литературу и читаем (и которая влечет за собой всякие герменевтические операции), была беспощадно уничтожена. Но в следующих редакциях уже все в порядке. Читатель может включать голову и изучать абсурдный мир вместе с Петропавлом.
Петропавел — самый обычный человек, который живёт и мыслит в соответствии с общепринятыми стереотипами и правилами. Если поместить такого героя в среду иррационального, то возможно увидеть резкий контраст двух систем восприятия мира (рационального и духовного). Они сталкиваются друг с другом, и происходит либо их слияние, либо продолжается жестокая борьба - борьба за творческого человека. Абсурд, как мне кажется, это вовсе не противоположность миру, который мы принимаем за единственно возможный (реальность), это его дополнительные возможности, расширение существующего мира, доступное именно для человека с творческими склонностями. Поэтому можно надеяться на то, что после такого приключения Петропавел станет видеть вещи по-другому.
Ну и напоследок отрывок из милейшего стихотворения Клюева (он не из романа, но очень к нему подходит):