Миткалевая метель

Как-то мне думалось, что сказы - старинный фольклорный жанр, в сравнительно недавнем времени представленный только произведениями Бажова. Ошибочка вышла. Михаил Кочнев - достойный продолжатель его дела.

Так пишет в предисловии П. Куприяновский. Но, видимо, все эти недостатки писатель победил, потому что сказы получились очень динамичными, энергичными и похожими на народные, а не на стилизацию. Условно их можно разделить на две части: о старинном, с привязкой во времени к постройке кораблей Петром I, правлением Екатерины II, разинским походом, и революционными, начиная от 1905 года и до советских времён. Сразу говорю, что те, советские, например, "Поручение будет", "Новая дорожка", мне не понравились, поскольку напоминают агитплакаты написанные в технике лубочных картинок. А вот те, старинные...

"Шёлковые крылья", "Берёзовый хозяин", "Горностайкин след" - больше похожи на сказки,где есть волшебные существа, помогающие бедным ткачам, но отнюдь не делающие за них всю работу. Да, забыла сказать, если у Бажова с сказах всё действо строится на камнях, драгоценных и не очень, то у Кочнева стержень сюжета - ткани, ткачи, узоры, художники.

Сказ "Охлопочек-Отонышек" - обыгранная на ткаческий лад история про Мальчика-с-пальчика. "Люлех и Палей" - волшебный рассказ о зарождении палехской росписи. Главной идеей через все сказы проходит идея мастерства и трудолюбия.

При всей трудности жизни, когда в похлебке крупина за крупиной бегает с дубиной, мастера не забывают о красоте, о радости, которую их изделия должны принести в мир.

Сказы у большинства ассоциируются с Бажовым. Вряд ли кто-то вспомнит (если вообще знает), что существуют не только уральские сказы про малахит, но и ивановские сказы про миткаль. А вот они есть. И только ради этого знания стоило прочитать этот сборник. Так сказать, ради развития кругозора. А вот понравилось ли, это уже другой вопрос.

Начинается сборник довольно бодро: оригинальный слог добавляет самобытности и создает впечатление, что дедушка-ткач у теплой печки складывает сказки, где добро побеждает зло. Тут есть устаревшие слова, но в целом мне читалось легче, чем тот же Бажов. Добро тут — трудяга-ткач, а хозяин/фабрикант — злой жулик и скряга, притеснитель рабочего человека. Так-то оно так, но читать одну и ту же мысль из сказа в сказ было утомительно. На этом фоне для меня выделились сказ «Березовый хозяин», где интрига, долго ли Герасим будет зазря мучиться, сохранялась до конца, и «Царь-Петровы паруса», где злодеем был иностранный генерал Петра I, а простой солдат Иван выправил ситуацию.

Но чем ближе к нашему веку, тем сильнее чувствовалось недовольство рабочего народа. Тем больше сказы теряли свое волшебство и тем больше приобретали реализм. С приходом революции и вовсе все сказочное потерялось, остались только ткачи как притесненный рабочий народ. Например, в сказе (не очень уверена, что это сказом назвать можно) «Поручение будет» идет активная агитация девушки Таси, мечтающей из ткачихи сделаться школьной учительницей и уехать подальше, да только вот все учебные места занимают купеческие дочери, и рабочим девушкам место есть только знамо где. Так вот эта ура-агитация проводится самим Фрунзе, он же товарищ Арсений. Соответственно, все произведение наполнено пафосом «ура-революции» и ничем другим.

В сказе "Гюльджан — черная коса" сказочное есть (говорящий серебряный шелкопряд), но как-то всё не то. Ну не вяжется во единый сюжет говорящий шелкопряд и вышитый платочек-послание вместе с Лениным, которому этот платочек принес беркут. И сам Ленин этот платочек получил и отправил на выручку Гюльджан и ее семье честных коммунистов.

Дальше пропаганда коммунизма все сильнее и сильнее. Тут уже злодеем выступает мастер-инженер, который мешает молодой, расторопной, амбициозной Тане ткать сразу на шести станках. Говорит, в табличках другая норма прописана, вот так и надо. В итоге злодей одумался, советский прогресс восторжествовал.

В общем, все волшебство и мастерство советских сказов — не волшебная горностайка и березовый хозяин, а советская, коммунистическая власть и сила. Читалось это трудно. Давно мне не попадалось настолько сильно пропаганды. Но для общего развития откуда черпали силы и терпения ткачи Ивановской области в разные века, было в целом любопытно.

В детстве я очень любила уральские сказы Бажова о хозяйке медной горы и Даниле-мастере, у которого никак не выходит каменный цветок, и когда в одной из подборок встретилась данная книга, в которой обещались сказы из города невест, закинула ее к себе в хотелки. И начиналось правда интересно: лесные и речные божества подкидывали трудовым людям волшебные подспорья, чтобы те могли заработать на жизнь себе и семье, а кто начинал жадничать или вредить соседям, тех постигала жестокая кара. Несколько раз повторялся сюжет, когда неведомый странник помогал тому или иному ткачу развернуться, а когда просил помощи в ответ, получал отказ, ну и после этого дело ткача, конечно же, резко переставало быть прибыльным. Интересный сказ про Палея и Люлеха, которые поступили в ученики к мастеру, и тот им преподавал науку художественной росписи, впоследствии названной палехской. Но чем дальше в лес, тем больше сказы приобретали идеологическую окраску, воспевалась революция, партия, дружба народов, Ленин и Фрунзе, и это читать было уже совсем скучно. Как итог именно за ивановские сказы о ткачах можно поставить пять, но так как почти половину книги занимала революционная борьба и осанна мудрым вождям, то общая оценка пусть будет 4-.

Сборник сказов о работягах, которые изготавливают миткаль.
До этого я не сталкивалась с таким словом, и оказалось, что миткаль это необработанный ситец, который, как пишут, раньше имел такую ценность, что эту ткань использовали вместо денег. Так что становится понятно, почему хозяева работяг и купцы так старались насобирать больше этого миткаля, и не скупились на плохие дела, в том числе плохие условия для мастеров-миткальщиков.
В общем, сборник состоит из сказов о том, как работяги, иногда с помощью магических сил природы, противостоят этим самым купцам и хозяевам, которых губит их жадность.
Каждая история похожа - они, по сути, однотипны. Так что читала я этот сборник долго.

Название сборника «Миткалёвая метель» мне показалось очень знакомым, но никак не могла вспомнить почему, пока не прочитала одноимённый рассказ. Была у меня в детстве любимая книга, сборник сказок «Лукоморье». Вот в нём и был этот самый рассказ. Только я была совершенно уверена, что написал его Бажов, уж очень стиль похож.
Книга Кочнева, скажем честно, очень неоднозначна. До сих пор не знаю как её оценить. А дело вот в чём. Первая половина книги просто изумительна. Она состоит, по всей видимости, из народных преданий и сказаний, которые автору нужно было просто литературно обработать. Есть тут много чудес, и волшебных превращений, и сказочных персонажей, и легенды о том как появились названия городов, и много всего того, чем так хороши сказки.
А вот примерно со второй половины книга резко начала портиться. Время повествования приближается к октябрьской революции, народные предания закончились и за дело взялся сам автор. Назвать это эти произведения сказами очень сложно. Это больше похоже на книжку рассказов о героической борьбе революционеров за светлое будущее трудового народа. Пара рассказов повествует нам о героической деятельности товарища Фрунзе, который взором ясным проникает в сердца и души рабочих. Где-то на заднем плане ярко сияет образ Владимира нашего Ильича. Ну а дальше больше. В одном из последних рассказов на сцене появляется «дорогой наш Михаил Иваныч» (Калинин то бишь), который одним рукопожатием способен такой трудовой энтузиазм передать человеку, что тот не спит, не ест, а подвиг трудовой совершает. Ну и всё в том же духе. В общем, даже человеку, выросшему на советской литературе, которая моментами грешила уж очень рьяным воспеванием «партии родной», это переварить очень сложно.
Вот поэтому всем не любителям историй о героях революционерах рекомендую читать только первые десять сказов, ибо дальше заест вас тоска-печаль.

Сборник Михаила Кочнева мне скорее не понравился, хоть автора и сравнивают с горячо мною любимым Павлом Бажовым. Увы, но ощущение какой-то необыкновенной заворожённости, всегда сопровождающее меня при чтении Бажова, здесь даже отчасти не возникло.
В первой части сборника я ещё могу выделить сказы, которые понравились и запомнились. Среди них «Миткалевая метель» про жадного мужичка Никитку и то, как был он за свою жадность наказан. Или «Палей и Люлех» - сказ про то, как два брата отправились искать край земли, а вместо этого попали в терем загадочного старика Савелия, про то, как остались они у Савелия, чтобы научиться особой «умелинке».
Порой героиней сказов становится добрая Горностайка, которая то помогает бедной ткачихе, работающей на негодном допотопном станке, соткать чудесную пряжу, а то дарит мастеру в благодарность за его помощь волшебную шпульку-помощницу.
Сказы второй части книги, в которых упоминается Ленин и борьба рабочего класса, мне вовсе не понравились. Я поняла, что абсолютно не воспринимаю их, поскольку, на мой взгляд, повествование должно быть или сказом (а это нечто доброе, чуть сказочное, отчасти поучительное), либо повестью на революционную тему.
Дочитывала с трудом и только потому, что книг для выбора по Ивановской области в рамках проекта «Читаем Россию» совсем немного. Тем, кто решит читать этот сборник, настоятельно не рекомендую браться за все сказы подряд (сразу бросается в глаза какое-то их однообразие), а растянуть знакомство на несколько дней.

Сказы в сборнике "Миткалевая метель" Михаила Кочнева можно разделить на две части. Первая - сказы на основе фольклорного материала; вторая - сказы о революционной борьбе. Сказы о прошлом, в которых много от волшебных сказок, очень интересны, можно отметить только некоторую однотипость сюжетов. Сказы о революционных событиях слишком наивны, в них много излишней "идеологичности".
Особенно мне понравились сказы "Шёлковые крылья", " Берёзовый хозяин", "Миткалевая метель", "Горностайкин след", "Камчатная скатерть", "Серебряная пряжа".
В каждом сказе повествуется о нелёгком ремесле ткачей, о тяжёлом изнурительном труде, о борьбе с жестокими хозяевами.
Автор пишет о борбе за свободу от господского произвола.
Кочнев продолжает традиции Бажова. Его сказы о ткачах, безусловно, заслуживают внимание читателей.

Так как заранее знала, что в книге силен революционный дух и мораль рабоче-крестьянских людей в духе "бей хозяев и наказывай баринов", то читала книгу несколько отстраненно, стараясь не придираться к слишком очевидным посыла. Относилась к произведению как к явлению того времени: да, такое было, да, кому-то было надо и даже нравилось. Мне же подобные сюжеты сейчас кажутся слишком простыми, и интереснее было узнавать про производство текстиля в то время.

А рассказы сборника все так или иначе затрагивают текстильную тему: как пряли нити, как ткали полотна руками и на станках, как отбеливали ткани и продавали. Для кого-то это все было их жизнью и чуть ли не единственным способом заработать на жизнь.
Размах по времени у сказов был большой,конечно, ибо встречаются среди героев и Петр Первый, и Емельян Пугачев, и Екатерина Вторая, а есть рассказы и про век механизированных станков. Но везде посыл историй один: трудись честно и аккуратно, не обманывай, не кради, что бедный и угнетенный народ всегда добрый и хороший, а хозяева - наглые и злые, ничего не умеют и только наживаются на рабском труде подчиненных.
Больше всего запомнился рассказ про двух мужиков, возивших миткаль на продажу. Однажды им встретился в лесу старик и начал подкидывать им свой миткаль из березы на продажу, только наказал вести себя честно и никаких грешков не совершать. И как всегда, один мужик вел себя честно, другой же пытался загрести себе поболе - и, конечно же, на том и получил по заслугам. Сюжет такой встречается во многих сказках и рассказах, только в разных декорациях.

Из плюсов книги могу отметить оригинальный и самобытный язык. Да, сравнение с Бажовым были в предисловии, и я тоже не могу не отметить его. Тут точно так же присутствуют устаревшие или специфичные слова, но они и дополняют образ описываемого автором. Кроме того, какие-нибудь рифмованные слова и присказки неплохо оживляли текст и позволяли несколько встрепенуться при чтении.

Это определенно сказы. Не сказки и не рассказы, а нечто посередине. С элементами магии, с мелькающей рифмой, наполненные присказками. Читаешь и думаешь, такое взрослые должны детям у печки рассказывать.

Но в какой-то момент начинаешь видеть куда автор гнет, и часть очарования пропадает. Ну а достигший дедушки Ленина орел, с посланием от семьи, которую нужно спасти - и вовсе пробивает на нервный смех.
И все же некоторое очарование в книге есть. Главные герои, вроде разнообразны, но в целом подчиняются одной схеме - это хорошие, удалые, работящие люди. Ткачи по большей части. И злые и глупые богачи, которых жизнь, да люд наказывает. По началу даже забавно, но в какой-то момент, мне наскучило. Хотелось большего разнообразия.

Часто упоминалась миткаль. Честно говоря, до этой книги я и не знала что это. Оказалось это вид ткани, хотя в книге она всячески превозносится, в моих глазах достаточно грубоватая. Это полуфабрикат, из которого делают ситец. Впрочем, муслин тоже из нее делается, так что может насчет степени грубости я и ошибаюсь.
Не могу сказать, что книга устарела, просто подряд читать все сказы советовать не буду. От их однотипности, как бы не сплетался язык, как бы, казалось бы, не менялись обстоятельства, испытываешь легкое раздражение. А по началу, маленькими дозами, шло достаточно бодро.

Стоит мне услышать слово "сказ", перед глазами сразу встают сказы Павла Петровича Бажова. Поэтому, принявшись за книгу Михаила Кочнева, готовилась читать нечто похожее. Безусловно, влияние Бажова на автора чувствуется, но есть у него и своя изюминка.

Условно книгу можно разделить на две части. Сказы первой основаны на устном народном творчестве народа. Рассказывается в них об ивановских умельцах - работниках ткацких мастерских. На помощь мастерам своего дела, попавшим в беду, приходят чайка, горностай, хозяин берёзового леса, всяческие волшебные предметы. Правда, в целом сказы похожи друг на друга, но это их не портит.

Далее идут произведения, в которых рассказывается о жизни рабочих ткацких фабрик в революционные годы (1905 и 1917), соответственно, там речь идёт о классовой борьбе, идеалах того времени (Ленин, коммунистическая партия и пр.). Вот они больше похожи на текст из листовок, и как бы автор не старался обогатить их фантазией, до сказов, на мой взгляд, они не дотягивают.

Главные герои сказов Кочнева - мастеровые люди. Но среди персонажей также встречаются Степан Разин, Пётр I, Екатерина II, Емельян Пугачёв, Михаил Фрунзе (он чаще других) и даже Михаил Калинин, приезжавший к ивановским ткачам во время Великой Отечественной войны (этому времени посвящено пара сказов).

Первая часть книги понравилась мне больше. Вторую было читать сложнее из-за чрезмерной идеологии.

В любом случае, рада, что встретилась с этой книгой. Во-первых, узнала о работе ивановских ткачей, окунулась в историю региона, а также почувствовала себя ребёнком, окунувшись в волшебную составляющую сказов.