Pokání

Помните то самое волшебное ощущение, когда вроде только что взяли в руки книгу, а уже бац - и середина. И вот вы уже неуклонно приближаетесь к концу и, с одной стороны, вы не можете ни спать, ни есть пока не узнаете, чем дело кончится. Но потом вдруг понимаете, что есть другая сторона: что, когда вы узнаете финал, эта история закончится. И всё! Она закончится и это прям ужас ужасный, потому что вам хочется читать эту книгу вечно!
Вот примерно так у меня было с "Искуплением" Макьюэна.
Все эта неоднозначность распространялась не только на мое восприятие книги. Так же примерно воспринимался сюжет, от временного недоверия, что такой ужас вообще мог случиться, до полной веры, что именно так все и было.
Не исключением стали и персонажи. Такая, казалось бы, во всем виноватая Брайони... Как к ней относиться? Заслужила ли она все это или кара должна была быть более суровой. Искупила ли она свою вину? Эту девочку невозможно не винить, но можно и понять. Но понять ее можно, наблюдая со стороны, а если поставить себя на место ее сестры или Робби? А как относиться к другим персонажам - взрослым и реальным виновникам произошедшего?
Вообще множество мыслей, размышлений, сомнений проносилось в голове во время чтения, а по окончанию их стало только больше. Уже можно целостно оценить роман, пойти дальше истории любви, дальше искупления, рассмотреть, как автор играл своими персонажами, а через них читателем.
Благодаря этой игре финал книги вызвал полный восторг. Когда я понимала, что страниц-то осталось совсем немного, а я так и не знаю, как завершилась для этих двоих эта страшная история и уже начинаю заранее винить автора, что смазал, наверное, конец, решил быстренько закруглиться... А тут такое!
И я знаю, что сегодня уже точно не возьму в руки никакую другую книгу, а буду вспоминать, и смаковать, и анализировать, и сама с собою спорить. Лишь немногие произведения могу вызвать эти ни с чем несравнимые эмоции.

Этот роман о том, что может случиться, если делать выводы, не видя картину в целом. И это роман о писательстве.
Есть ли искупление греху, если ты совершил его в подростковом возрасте, но при этом разрушил жизнь двоих людей ? Окончательно разорвал семейные узы ? Можно ли хоть что-нибудь сделать, если исправить ситуацию уже поздно ?
Автор знакомит нас с героями в их богемной обстановке, пользуясь языком Фицджеральда. Следующие две части несколько по-другому написаны, ведь ситуация резко и безвозвратно изменилась. Война. Боль. Кровь. Чувство вины.

Дальше спойлерно...

Брайони живёт в мире фантазий. Он чёрно-белый, как у всех подростков. Девочка видит то, что желает видеть - и не удивительно, ведь отца никогда нет рядом, а мать, дитя прошедшей эпохи, страдает одной из самых мучительных и незаметных болезней. Поэтому младшая дочь предоставлена сама себе. Не понимая, какой страшной силой обладают слова, Брайони срезает едва распустившийся бутон любви и бросает его в грязь. Когда же она осознаёт, что ошиблась, уже поздно. Сестра, получив лишь одно свидание, узнаёт о смерти любимого, а позже сама умирает под бомбёжкой. Брайони так и не осмелилась с ней повидаться, не получила прощения. И вот свою необузданную фантазию писателя, породившую смерть, она направляет на то, чтобы дать жизнь, чтобы оставить память. Искупление ли это ? Нет, подобное не подлежит искуплению. Но попытаться стоило.
И всё же Брайони лучше своей изворотливой, бессердечной кузины и её мужа. Их молчание - смертный грех. Их связь - мерзость из-за цены. Но жизнь есть жизнь, не все негодяи наказаны.
Это чудесная книга. Она учит важным вещам - не судить, если не видишь картины целиком и не вмешиваться в чужую грязь.

Принимаясь за чтение книг, экранизации которых я смотрел до знакомства с первоисточником, я испытываю некоторый скептицизм и грусть. Помимо того, что тебе уже известны основные сюжетные повороты, теряется возможность для работы воображения, ибо при чтении всё время мелькают перед глазами актеры, воплотившие персонажей книги на экране, и читатель уже не может создавать образы героев с чистого листа. Подобные конфузы случались у меня, например, с «Портретом Дориана Грея», «Убить пересмешника», «Собакой Баскервилей»,. Думаю, если бы знакомство с этими произведениями произошло у меня в обратном порядке, то эти книги произвели бы на меня куда более яркое впечатление. А так 3 перечисленных экземпляра удостоились лишь оценки 4, хотя объективно они достойны большего. Как вы уже догадались, к подобной «вывернутой наизнанку» категории произведений относится для меня и роман Иэна Макьюэна «Искупление». Однако данная книга выделяется из ряда себе подобных, поэтому я с удовольствием оценил её «на отлично». Могу сказать, что «Искупление» – тот редкий случай, когда произведение и его экранизация прекрасно дополняют друг друга. К числу подобных книг могу отнести «Крестного отца», «Чтеца», «Мастера и Маргариту» и, пожалуй, «Крупную рыбу». Эти произведения я также прочел только после просмотра фильмов по ним, однако это обстоятельство не заставило меня снизить оценку книгам. В случае с двумя последними даже наоборот.

Теперь об Искуплении. Рецензия все-таки на этот роман! Фильм Джо Райта я смотрел дважды. Впервые – в год выхода, 5 лет назад, но тогда он оказался слишком сложным для моего восприятия, ибо в то время меня ещё интересовали в основном массовые фильмы: без глубокого сюжета и с большим количеством визуальных эффектов. Повзрослев и заинтересовавшись серьезным оскараносным кино, я пересмотрел эту картину 4 года спустя. Тогда фильм действительно поразил меня, и я задался целью обязательно прочесть книгу. Осуществление цели не заставило себя долго ждать, ибо книга Макьюэна была выбрана для обсуждения на октябрьской встрече белгородского книжного клуба, и я чрезвычайно рад этому обстоятельству, так как «Искупление» как нельзя лучше подходит для дискуссий, на мой взгляд. А теперь непосредственно о книге.

Не могу назвать этот роман идеальным, в нем были и просто скучные моменты и такие, к которым хочется придираться в сюжетном отношении, но «И на солнце есть пятна», как говорится. Поскольку книга состоит из трех частей, попробую рассказать о каждой отдельно, выделив плюсы и минусы книги по сравнению с экранизацией.

Дальше...

Часть первая – наиболее противоречивая и « книжная» Плюсы. Когда я смотрел фильм, то меньше проникся к Брайони. Она мне казалась инфантильной интриганкой, эгоистичной нимфеткой и просто маленькой фантазеркой. Однако, читая главы первой части, я гораздо глубже погрузился в психологию главной героини и даже частично оправдал её. Попробую объяснить почему. Для начала пусть каждый из нас задастся вопросом: неужели в 13 лет я не чувствовал себя властелином мира? Неужели мне не хотелось казаться старше своих лет, подслушивая разговоры родителей и стремясь постичь взрослые штучки? Про себя могу сказать, например, что в 10 лет я смотрел мыльные оперы вместе со своими бабушками, думая, что, если мне интересны подобные фильмы, то я уже взрослый. Скажу больше, они действительно захватывали меня в то время, скорее всего, на уровне самовнушения. Также я с удовольствием играл в бандитов и полицейских, думая, что подобными делами могут промышлять только взрослые, сильные и умные люди. Для меня это были отнюдь не детские игры!!!

Что касается Брайони, то ей даже не пришлось играть в выдуманную игру, моделируя в воображении хитроумные и коварные события. Судьба сама предоставила тринадцатилетней девочке шанс принять самое активное участие в реальных взрослых играх и повлиять на их финал. Далеко не каждому представляется в жизни такое удовольствие! Давайте подумаем, удержались бы мы от вращения барабана судеб окружающих, окажись мы на месте Брайони в 13 лет? Тем более, она ведь девочка, не склонная к логическому мышлению. Да и примерно 50% мотивов её действий были обусловлены желанием обезопасить сестру от «маньяка»? Ещё не нужно забывать о том, что Брайони была творческой личностью, и это обстоятельство сыграло с ней злую шутку, отдав несчастную юную леди во власть разбушевавшимся фантазиям. Таким образом, я утверждаю, что Брайони была всего лишь ребенком, на которого автор обрушил слишком много взрослых впечатлений, истинный смысл которых детскому творческому уму постичь было не суждено. Спасибо Макьюэну за глубокое исследование души своей юной героини. Я не осуждаю её в полной мере хотя бы потому, что в конечном итоге она предприняла попытку искупить вину, а на это способен далеко не каждый.

Минусы. Когда я написал, что первая часть романа наиболее книжная, то подразумевал следующее.: то, что Брайони превратно интерпретировала увиденное, вполне допустимо. Но вот дальше автор был слишком уж жесток к своим героям. Зачем же было выстраивать такое количество нелепых случайных совпадений, приведших в итоге к столь печальным последствиям? Понимаю, что без них не было бы книги и что, скорее всего, автор хотел таким способом убедить читателя в том, что за свои слова всегда нужно нести ответственность. Но слишком уж наигранными мне кажутся события первой части этой истории. «Жизнь зачастую ещё страшнее» - скажут мне многие, но всё-таки я не являюсь «адептом сурового реализма» и не разделяю с автором его суровости по отношению к реальным персонажам книги. Иначе говоря, в первой части больше всего ощущается присутствие книги в книге…

Вторым минусом первой части является перегруженность описаниями. Панорамы природы, антураж дома Толлисов и архитектура близлежащих окрестностей, сборы Сесилии к ужину и, наконец, эротическая сцена в библиотеке – все это откровенно отвлекало от общего хода «разыгранного по нотам» повествования м порой делало чтение действительно скучным. Многое из перечисленного хотелось пропустить, но я этого не делал, благодаря читательскому фанатизму. Второй минус легко ликвидирует замечательная экранизация, которая в этом отношении выигрывает у книги. Впрочем, этим выводом я Америку не открыл…

Часть вторая – наиболее реалистичная. в ней даже нельзя найти минусы, поэтому опишу только плюсы. Потрясающе Макьюэн описывает ужасающие панорамы Второй Мировой. Читая эту часть книги, ощущаешь себя полноправным участником боевых действий. Автор родился уже после войны, но такое чувство, будто он сам прошел её, пропустив через себя все кошмары глобальной катастрофы. Великолепное писательское мастерство! Вообще подобное описание войны «изнутри» упорно напоминает мне творчество любимого Ремарка. Возможно, Макьюэн действительно написал всё это под влиянием книг немецкого гения. Если я прав, то компиляция удалась англичанину на все 100!! Браво, Иен Макьюэн!!! Особо здесь хочу выделить момент с запавшей в душу Робби оторванной ногой ребенка. Автор описывает эти сцены донельзя напряженно и реалистично. И, конечно, не могу не отметить поведение Тернера на войне. Страшно даже представить, что судьба может так «подшутить» над человеком, сделав пополнение рядов армии наиболее предпочтительным для него вариантом на пути к спасению. Ведь, думаю, если бы не Война, Робби сломался бы в тюрьме от однообразного существования и постоянных ожиданий чуда – встречи с любимой. Мурашки пробегают по телу, когда задумываешься о подобном абсурде глубже. Так или иначе, после второй части книги, я понял, что уже не смогу оценить это произведение ниже, чем на 5.

Часть третья – наиболее эмоциональная. Плюсы. Как я уже говорил, я не сильно осуждаю Брайони, даже в какой-то мере даже уважаю её за то, что она смогла повзрослеть, переступить через свои амбиции, сделать шаг навстречу примирению с сестрой, и посвятить жизнь спасению других ради искупления собственной вины. В третьей части автор показывает читателю, что Брайони действительно подвергла себя наказанию и самобичеванию, работая в больнице. Ведь труд сестер милосердия во время войны требовал колоссальных усилий, причем как физических, так и моральных. Сцена с выдергиванием 8 осколков просто поразила своим эмоциональным накалом. Я восхищаюсь девушкой, которая была на целых 2 года младше меня и терпела столько лишений по СОБСТВЕННОЙ ВОЛЕ. Скажу честно, я бы вряд ли так смог, даже если бы чувствовал за собой вину… И подобная перемена в личности Брайони произошла всего за 5 лет! Это невероятно, люди!!!

Долгожданный момент встречи двух сестер тоже восхитил своей эмоциональной напряженностью. Тот разговор между тремя главными персонажами можно сравнить со спящим вулканом, который вот-вот должен извергнуть свою лаву наружу. И, на мой, взгляд, Брайони достойно выдержала это испытание на прочность. И пусть в реальности этой встречи не произошло, но данный эпизод воспринимается мной как данность, как часть целостной истории, пусть даже выдуманной…
Конечно, репутацию Брайони серьезно очерняет тот факт, что она так и нее смогла назвать причину, по которой Лола и Пол не могли сочетаться браком. Но если рассмотреть книгу в сослагательном наклонении, то я очень сомневаюсь, что кто - либо поверил бы словам Брайони, учитывая всё ранее произошедшее. Ведь прямых доказательств её правоты не существовало….

Вторым плюсом последней части я могу назвать финал книги. Конечно, Брайони отчетливо понимала, что всех ошибок прошлого ей уже не исправить, но как говорил герой «Кукушкиного гнезда» в сцене с пультом. :» я хотя бы попытался». Героиня романа сделала всё возможное, чтобы показать признание собственного проступка. Я уверен, что в глубине души она не надеялась на полное прощение, ибо слишком много воды утекло с тех пор. Однако лично для меня концовка её книги является действительно « Последним актом милосердия»:

Мне нравится думать, что, оставив своих героев жить и дав им возможность воссоединиться в конце, я не проявила слабости и изворотливости, а совершила последний акт милосердия, попыталась противостоять забвению и отчаянию. Я подарила им счастье, но не ради эгоистического желания заслужить их прощение.

Мне думается, что вкладывая в уста своей героини подобный вывод на последней странице романа, автор частично оправдывает её, и мы с Иеном находим компромисс.

Существенным минусом третьей части я могу назвать молниеносный перескок автора более чем на полвека вперед. Как-то слишком неожиданно автор погружает читателя в мысли 77-летней Брайони. А мне всё-таки хотелось бы прочесть о её встрече с родителями, о составлении заявления, о письме, которое она написала потом Робби и сестре и, конечно, о результатах всех этих действий. Хотя в общем и целом всё достаточно ясно. Ладно, хватит придираться, пора переходить к выводам.

Объем моей рецензии свидетельствует о том, что роман Макьюэна «Искупление» глубоко задел меня, заставив пережить множество противоречивых чувств. Конечно, среди читателей этой книги будут ещё долго возникать жаркие споры о личности Брайони, и большинство вряд ли изменит своё мнение о героине под влиянием слов другого. В этом, наверное, и заключается величие качественного литературного произведения, что оно оставляет после себя широчайший простор для читательских размышлений и дискуссий.

Я свожу свой окончательный вывод к следующему. Люди – не запрограммированные роботы, а обычные живые существа, имеющие право на ошибку. А вот осознать последствия своих промахов и попытаться что-то изменить могут только действительно сильные личности, к числу которых я отношу главную героиню романа. И последнее: мы никогда не можем наперед знать, к каким последствиям могут привести даже наши самые великодушные действия. Ведь не зря же сложилась народная мудрость о том, что «дорога в ад вымощена благими намерениями?»

Второй день пытаюсь собрать себя в кучу, чтобы как-то выразить свои мысли и эмоции по поводу книги. Абсолютно ясно одно – книга очень захватила и оставила о себе двоякое впечатление: очень понравилась и не очень понравилась (я такая, да). Не очень понравилась потому, что не люблю, совсем не люблю читать про войну, мне тяжело, я страдаю потом. Во всем остальном – замечательно и великолепно.
Я не могу осудить Брайони за ее поступок. Она ребенок, который только-только начинает осознавать себя во взрослом мире и который изо всех сил старается вести себя как взрослая – так, как она это понимает. Да, пусть ее поступок был как нельзя более детским, она, по крайней мере, действовала из лучших побуждений, как ни странно это звучит. Ею двигало желание защитить сестру, оградить ее от якобы насильника – а как она могла еще подумать о Робби после того, как прочитала его письмо к Сесилии? Единственное, в чем на самом деле можно обвинить Брайони – так это в том, что она прочитала это письмо, хотя не должна была, но с другой стороны, кто из нас не совершал поступков, которые не должен был совершать? Мне кажется, осуждения заслуживают скорее родители, не пожелавшие разобраться в сложившейся ситуации и поставившие голос ребенка выше голосов как минимум двоих взрослых только потому, что им так было удобно. Именно они сломали жизнь и Робби, и Сесилии, и в какой-то мере самой Брайони – пусть она и стала успешной писательницей и прожила хорошую (хочется верить) жизнь, это не отменяет мук совести, которые, как мы видим, не отпускали ее до самого конца.
И еще, по поводу Сесилии и Робби. Так ли уж трагична на самом деле была история их любви, а точнее, могла бы быть? Мне кажется, трагичной ее сделала именно эта ситуация – оба стали жертвой, а потому они сохранили свои чувства и пронесли их так далеко и долго, как смогли. А если бы не было всей этой истории с пропавшими близнецами и «изнасилованием», смогли бы они сохранить эти юношеские чувства, первую любовь и первую страсть?
Книге – твердую 5, автору – горячую любовь.

ВОЗМОЖНЫ СПОЙЛЕРЫ!
Это первая прочитанная мной в рамках Флэшмоба книга. И единственное, что мне хочется сделать после прочтения – от всей души поблагодарить автора и советчика за отличную книгу!
Сказать (а вернее, написать), что она потрясающая, – не сказать ничего! Сюжет продуман до мелочей, он не отпускает до самого конца. Все герои выписаны с поразительной тщательностью, но это не педантизм и не дотошность: остаются какие-то моменты, черты, которые автор обходит стороной. Трудно сказать почему. Возможно, ему хотелось, чтобы мы додумали эти черты сами, сделав Робби, Сесилию и Брайони ближе и роднее, не похожими ни на каких других… Просто для того, чтобы «Искупление» стало не просто одной-единственной книгой для всех, кто захочет её прочитать, а для каждого – немножечко особенной. А может, Макьюэн просто не видел в этих моментах ничего важного, потому и оставил их без внимания. В любом случае, ощущение того, что книгу писал мастер, не отпускает даже после того, как перевёрнута последняя страница.
Интересно то, как фантастически (но от этого ещё более реально) переплетаются в романе линия любви, линия войны и линия ПИСАТЕЛЬСТВА.
Честно говоря, любовь Робби и Си вызывает во мне щемящее сочувствие, желание защитить и сберечь. Она чем-то напоминает человека, слепого, но на краткий миг прозревшего и увидевшего звёздное небо над головой… А после этого вновь погрузившегося в темноту с тщетной надеждой на то, что когда-нибудь он ещё испытает это потрясающее чувство от вида мириадов звёзд, парящих над головой… Эта любовь – как роза, что расцвела вечером, на закате, и почернела к утру от ночных заморозков. Она абсолютно беззащитна перед обстоятельствами…
Очень жаль, что Сесилия и Робби недолюбили, не успели пожить в атмосфере чистого счастья. Всё, что у них было, – единственная ночь, и та растоптанная, отнятая и покрытая позором. Любовь Сесилии такая взрослая, что даже не верится, что это первое её чувство. Во-первых, ради Робби она оставила дом, всё, что у неё было. Ведь ей же так не хотелось уезжать, она с такой старательностью придумывала причины остаться… Но она ушла лишь после суда, и подростковым жестом протеста это не было. Сесилия ждала, что истина и справедливость всё-таки возьмут верх. Быть может, она надеялась на помощь отца, который оказался… Трудно даже сказать, каким именно: слабым, трусливым, безразличным… Пожалуй, всё-таки слабым, или даже бесхребетным. Очень легко верить в то, как человек замечателен, если он лучший студент, отзывчивый, увлечённый и приятный парень, на чьей репутации нет ни единого пятна. Но для того, чтоб верить в невиновность человека, подозреваемого в изнасиловании пятнадцатилетней девушки, нужно многое. Хорошая память, чтобы напоминать себе и окружающим, каким славным малым мы его знаем. Твёрдость характера – чтобы продолжать отстаивать его доброе имя даже тогда, когда остальные поджимают губы, неодобрительно качают головами или даже крутят пальцем у виска!.. Или любовь, которая «…не радуется неправде, но ведёт к свету…», «…всё покрывает и всегда, в любом своём проявлении благословенна». И только два человека на земле помнили, любили и стояли на своём: мама Робби и Си.
Любовь Сесилии взрослая ещё и потому, что уходила девушка не во дворец, и не к любимому, с которым, как известно, «рай и в шалаше». Будь это просто минутным увлечением, молодая особа из хорошей семьи, привыкшая к состоятельности, не ушла бы одна на такую работу, которую трудно назвать лёгкой, приятной либо приносящей несметные богатства! Уходить из дома трудно, но ещё труднее уходить в самостоятельность и неизвестность.
А кроме того… Успокаивая Робби во время визита Брайони, Сесилия была чуть-чуть мадонной, любящей матерью, от всего мира защищающей своего ребёнка. В госпитале она видела столько страданий, что инстинктивно закрывала от всего, что может их причинить, любимого человека…
Особое восхищение и горячую благодарность автору вызывает описание чувства волнующей и неуютной неизвестности. Макьюэн изобразил его НЕВЕРОЯТНО точно, ни малейшего изъяна! Эти бесконечные сомнения, прокручивание в голове обрывков разговоров, поиск скрытого или реального смысла в словах и поступках… Причём наиболее правдоподобными кажутся именно самые фантастические (с точки зрения простого наблюдателя). Неизвестность порождает подозрительность, обидчивость и ревность. И тогда человек больше ревнует, чем любит, хотя это, конечно, только иллюзия.
Трудно решить, могла ли Эмилия читать письмо к Сесилии без её согласия. Но мне кажется, ситуация была настолько чудовищной, что запрет на чтение чужих писем переступить всё же было возможно. Но Эмилии стоило, прочитав, взять из письма лишь то, что непосредственно касалось дела, закрыв глаза на остальное, как если бы она не видела этого. Никаких прямых улик, никаких намёков на преступление… Но тень Гермионы и детские обиды ударили слишком сильно. Си не получала от матери той доли любви и заботы, которой ждала. Догадывалась мать об этом или нет, трудно сказать. Так или иначе, она предпочитала общество младшей дочери, Брайони, может, потому что считала её более нуждающейся в ласке, а может, потому что чувствовала себя с ней моложе. Так или иначе, у Сесисии и её матери не было искренних отношений любви и понимания, а значит, добровольной покорности – неизбежного спутника истинного авторитета – дочь не проявляла. Показательно даже то, что мать в семье называли по имени и мнимым послушанием старались создать на людях видимость родительской власти. Из-за отсутствия таковой Эмилия использовала случай с письмом как возможность утвердиться. Причём самым мерзким способом: за счёт других. Её даже жаль немного.
Отношения матери и Сесилии сложны, так же как и последствия этой их «ненормальности». Я слышала, что тот, кто много даёт или помогает окружающим, в большинстве случаев сам этого ждёт. Наверное, он, сам того не сознавая, своими добрыми делами пытается приманить то, в чём так сильно нуждается. Сесилии по-настоящему недоставало материнской любви, защиты и поддержки. Поэтому-то она всегда успокаивает плачущую во сне Брайони, тревожится за душевное состояние Робби, переживает за младенцев, пациенток и их родных, работая в родильном отделении. Сесилии просто хочется, чтобы всем любимым ей людям (пусть даже нерождённым ещё – ребёнку её и Робби) было в этом мире теплее, чем ей.
Тема войны раскрыта в романе очень жизненно. Становится очевидным, что иногда несправедливо восхвалять лишь отдельные действия, называя их подвигами. Каждый шаг человека на войне – подвиг, если он, не направляя оружия на мирных людей, защищает свою страну и семью. Спасти даже одного человека – подвиг, ведь часто спасается не один, а многие, целая ветвь рода. Отдать свою воду другому, когда пить хочется до потемнения в глазах, – тоже подвиг. В войне нет ничего пафосного, великолепного. Война грязная, мерзкая, тошнотворная. Она часто выжигает людей изнутри. А можно ли жить и любить, как прежде, с опалённой душой?
На войне в романе обычные люди подвергаются такому массированному удару боли, ужаса и смерти, что нормальные человеческие чувства и манеры притупляются. Злоба, но даже больше отчаяние доводят нормальных мужчин и женщин до такого состояния, при котором то, что они делают, уже нельзя объяснять с точки зрения человеческого разума. Остаётся лишь звериная жестокость и закон джунглей. В мирное время им и в голову не пришло бы творить такие вещи. На войне нужно пытаться сохранить в себе как можно больше разума и человечности.
Робби, я думаю, шёл и выживал только благодаря Сесилии. « Я буду ждать тебя. Возвращайся!» И любовь делает то, что обыкновенное желание жить сделать уже не могло. Робби сделал всё, что было в его силах, даже немножечко больше. Просто сил вдруг разом не стало. Но ждать ему оставалось совсем немного… Лишь несколько месяцев отделяли его от воссоединения со своей любимой, к которой он испытывал особое чувство. Оно проявляется в его желании помирить её с семьёй. Он не прощает Толлисов, не руководствуется общепринятой моралью для прикрытия собственного отвращения, потому что не терпит предательства. Но душевное спокойствие Си для него дороже собственных оскорблённых чувств и потерянных лет, и он даже готов делить Сесилию с её семьёй, лишь бы не видеть её терзающейся угрызениями совести. Любовь – это жертвенность. Кто не жертвует, тот не любит.
А вот Брайони… Работая в госпитале, она «приносила пользу во время войны». Но ведь её можно приносить и собирая средства, и работая на заводе, в конторе, на почте, а не сестрой МИЛОСЕРДИЯ. Сесилия и Робби были вместе – и это был «последний акт МИЛОСЕРДИЯ». И вновь дающий на самом деле – нуждающийся. Ведь именно милосердия ждала душа самой Брайони. И может, работа в госпитале была для неё способом хоть немного его заслужить.
Я согласна с тем, что Брайони пришлось нести свой крест всю оставшуюся жизнь. И, если честно, трудно сказать, кому пришлось хуже. Тяжесть доли Брайони тем более ощутима, когда понимаешь: у неё не было ни малейшего шанса всё исправить. Поглощающая безнадёжность. Но в книге должна оставаться надежда, иначе «… какой смысл извлёк бы читатель из такого повествования?»
Вина Брайони не так уж велика, она несоизмерима с последствиями этого поступка. Так просто получилось. Девочка была виновата лишь в том, что не рассказала никому о своих сомнениях, то есть смалодушничала. Боялась наказания, но главным это не было. Брайони очень-очень хотелось, чтобы её воспринимали как взрослую, а в случае раскрытия правды на неё смотрели бы как на неразумное дитя, чьи фантазии простираются далеко за границы оригинального хобби. Но это не оправдывает её ни в малейшей степени. Несколько часов униженной гордости стоят в сотню раз меньше жизни, свободы и чести человека. Вина Лолы гораздо более велика, но наказание судьбы распределилось неравномерно. Трудно сказать, а была ли она против того, что сделал Маршалл? Так или иначе, я уверена, нападавшего она знала, а потому её преступление чудовищно: заведомо невиновного человека она руками Брайони посадила в тюрьму. А в сфере уголовного права человек, использовавший дитя, подлежит ответственности вместо него, потому что является единственным преступником.
Ну и конечно, это книга о ремесле писателя. О том, можно ли автору делать всё по-своему, или нужно следовать реальности? О том, как волшебно создавать новый мир, чувствовать себя выше всех людей, выше любой власти… И о том, что писатель ответственен за всё то, что он создал, и в первую очередь перед теми, кого он создал. Они, герои, – творение автора, каждый их поступок, каждое слово зависят от Великого Мастера. Он может подвергнуть их любой, даже ужасающей участи одной лишь силой воображения, и искупления не будет – лишь сам писатель может устанавливать и изменять правила игры. И тогда нам стоит подумать о милосердии и солидарности. По крайней мере, больше героям надеяться не на что.

1/15

Между русским Алёшей, сидящим в окопе с бешено колотящимся сердцем, надышавшимся запахом сырой земли на 50 лет вперёд, - если судьба, конечно, преподнесёт их ему в дар, - и англичанином Полом Маршаллом, гостюющим в усадьбе семьи аристократов, чьим главнейшим интересом является делание денег на квази-милитаристских товарах, существует громадная пропасть. Космическая бездна. И живут они на одной планете, и принадлежат оба к человеческому племени. Но объединяет их всего одна единственная приединственная вещь.Война.
От себя лично выражаю благодарность Иэну Макьюэну за отображение той иной реальности, за персонажа, подпитывающегося жизнями жертв войны:

- Папа говорит, что войны не будет.

• Он ошибается.

• Может, какая-нибудь и будет.