Циники

Прочла вчера "Циники" Мариенгофа. Уже пару месяцев как собиралась.

Мне понравилось очень-очень. Мне нравится подобная стилистика. Вышло прекрасное, пронзительные произведение.

Линии Танатоса и Эроса тесно переплетаются. Книга о любви, её отсутствии и всё это на фоне революции и войны.

Герои хороши тем, что, пожалуй, все они неоднозначны.

Ольга у меня вызывала отвращение практически с самого начала. И своим замужеством по расчёту (чтоб теплее было спать зимой), и своим отношением к младшему брату (он уходит воевать на стороне белых в 19 лет, а она ему говорит, что это желание у него от недостатка образования), и даже рвением помогать делам революции. Не говоря уже о том, как у меня испортились настроение после её измены главному герою. И больше меня поразил не сам поступок, а то как буднично, как между прочим она об этом сообщила.

Учитывая, как автор расписывает ликование героя по поводу его любви, все его волнения и эти цветы, подаренные ей в то время, когда деньги тратили на еду. Все это нарастает, а потом раз - звуки оборвались.

То, что его соперником был его брат - жутко. То, что он ездил со своей женой за теплыми носками для её любовника - жутко. То, что она со временем нашла себе очередного ухажера, а главный герой обсуждал это с тем самым братом - жутко. То, как её ухажер кормил его с женой в ресторане, пока в деревнях люди ели своих детей -жутко. То, что у героини ничего не дрогнуло, когда посадили её любовника и она продолжала уплетать конфеты, им подаренные -жутко. Её радость по поводу того, что брат её мужа, с которым у неё роман, застрелил её младшего брата на войне -жуткая.

Но написано все это гениально!

Оля для меня - как символ революции. Кем бы ты не был, большевиком, нэповцем или витающим в облаках и тоскующем по своей библиотеке интеллигентом, она всех сожрет и никем не подавится.

Финал потрясающий!

И почему мы ЭТО не изучаем в школе?

Анатолий Мариенгоф "Циники"

«Любовь, которую не удушила резиновая кишка от клизмы, - бессмертна.»

Книга написана в 18-20-е годы XX века, годы гражданской войны, в ней приведены подлинные истории из газет, рассказывающие о людоедстве и смерти. В книге очень реально, ярко и живо описана жизнь людей, живших в то время. Автору отлично удалось передать атмосферу страха, голода, безысходности, цинизма того времени, где одновременно осталось место любви. Цитаты из книги можно выписывать с каждой страницы, они реальны, пронзительны, наполнены смыслом.
Главный герой произведения – Владимир, преподаватель истории, промышляющий в годы войны продажей книг из собственной библиотеки. Он знакомится с Ольгой, они женятся.

«— Ужасно, ужасно, ужасно! Все время была уверена, что выхожу замуж по расчету,
а получилось, что вышла по любви. Вы, дорогой мой, худы, как щепка,
и в декабре совершенно не будете греть кровать.»

Герои книги именно циники, не могущие жить без карандаша для губ, стирающие пыль с никому ненужных книг, не могучие покончить с собой, потому что умирать в куче отходов унизительно.

«Циники» совершенно разбили мне сердце. Думаю, такую историю мог написать только драматург, а так написать эту историю мог только поэт. То есть да, написать этот текст похоже мог только Мариенгоф.

Ольга, главная героиня текста, испытывает голод. Обычный, культурный, социальный, отеческий — в дефиците оказалось всё, что наполняло её рутинную жизнь до революции. Читатель видит голодную Ольгу через оптику Владимира, её как бы мужа, влюблённого интеллигента. Владимир хочет только любви.

Но ни у него, ни у героини нет возможности удовлетвориться: она приспосабливается, очаровывает, использует и в финале проигрывает, растратив всю себя. Он приспосабливается к ней, живёт её голодом. Но сначала переживает огромную травму, которая в результате как будто стирает личность Владимира и делает его придатком Ольги.

Ни Ольгу, ни Владимира, кажется, не может быть жаль. Они становятся надломленной интеллигенцией, революция пережевала их и выплюнула на мороз.

Я думаю, что самое важное в «Циниках», как и в любой хорошей пьесе, кроется в подтексте. Невидимые нити, которыми реальность текста пришита к исторической реальности, пронизывают человеческое, а потом от человека ничего не остаётся. Через подтекст можно проследить, как через надлом у героев высыпается душа.

Этот текст остался бы пьесой, если бы не поэзия. Вечная зима у Мариенгофа всегда разная, и каждый раз точная в метафорах. Физические образы, которые Владимир представляет перед читателем, не оставляют сомнений, что их мог выдумать франтоватый историк из Пензы. Циничные шутки героев метки и веселы, пока поэзия не суровеет и не приобретает обыденный и уставший голос. Мир «Циников» ярок, даже когда читатель наблюдает его через обледенелое окно, и в этой яркости есть мастерская лёгкость внешнего сюжета.

Впрочем, читателю с текстом приходится тяжелее, чем героям. У Владимира с Ольгой в финале наступает весна; читатель переживает прочитанное, на три слоя замотанный в вечную зиму.

Могла ли Ольга насытиться? Могла ли стать кем-то ещё? У меня есть все основания считать, что до «Циников» она была нежной и послушной дочерью, образованной и приспособленной к жизни. И мне не хотелось бы, чтобы её суть поменялась. Увы, это значит, что Ольге придётся быть перемолотой жерновами революции.

Вот если бы она поняла раньше, что голод не утолить фастфудом и лозунгами на ширмах недуманного культа, разговор был бы очень актуальным. Жаль, что это невозможно.

Роман о мучительной любви. Хотя, любви по сути тут совсем немного. Ольга - проженный циник, отвергает любое понятие привязанности и чувств, в открытую изменяет и насмехается над чувствами. Владимир подыгрывает ей, сгорая в это время от ревности.
Всё это разворачивается на фоне социалистической революции. Герои пытаются подстроиться под меняющуюся эпоху, делая вид, что все идёт как раньше.
Автор показывает жизнь супругов на контрасте с общей ситуацией в стране. Вот Ольга запивает шампанским любимую конфету пьяная вишня в московском ресторане, а следом идёт газетная сводка о голоде, людоедстве.
В конце, когда привычный мир для Ольги рушится, а к новому она оказалась не готова, иллюзия старой прекрасной жизни растворилась. Всё, что она смогла совершить самоубийство. Не в её правилах сделать это тихо, надо позвонить супругу, пусть спасает, мучается.
А что вижу в итоге:Ольга скончалась, а на земле будто ничего и не случилось. Для меня здесь видно, как сам Владимир постепенно превращается в циника.

Сам роман читается легко, интересные  сравнения с лапшой веревочками и прочее немного добавили юмора. Много цитат на подумать:

Кто любит всех, тот не любит никого. Кто ко всем хоpошо относится, тот ни к кому не относится хорошо.

«Циники» — это бесподобное произведение, после прочтения которого жалеешь, что не сделал этого раньше. Мариенгоф поражает красотой своего слога: подчеркивая остроумные эпитеты и сравнения, читатель рискует перечеркать всю книгу. Вот к примеру:

Книга представляет собой заметки молодого человека, Владимира, окончательно и бесповоротно влюбленного в Ольгу. Действие происходит в 1918-24 годах на фоне революции. Автор перемежает повествование о буднях главных героев вырезками из газет о происходящих в связи с революцией изменениях, болезнях, холоде и голоде. Нам представлен резкий контраст между ужасами того времени и циничным поведением главных персонажей.

Особенно поражает образ действий Ольги, которая несмотря на обстоятельства, делает все, чтобы продолжать жить в достатке и комфорте. Ей удобно замужество с Владимиром – ведь вместе теплее проводить зимние вечера. Ей сподручно изменять ему с другими мужчинами, наделенными положением или деньгами, которым она находит применение. Именно Ольга показалась для меня квинтэссенцией цинизма в этой книге – ей плевать с высокой колокольни на страдания остальных, главное, что ее водят в рестораны и угощают дорогим заграничным вином.

Владимир же представился узником своего положения, своей болезни – любви к Ольге. Как раз сегодня увидела в музее иллюстрацию к «Отверженным» о знакомстве юной Козетты и Мариуса. Иллюстрация называлась «Начало болезни». Как мне кажется, между ними-то как раз чистое, ничем неопороченное высокое чувство. А вот у несчастного Владимира – будто зловредная опухоль одолела все его естество, и он готов не только прощать измены возлюбленной, но и вести праздный образ жизни на фоне всеобщих страданий. Возможно, я не права, но так я прочитала эту повесть.

Смело могу сказать, что Мариенгофа буду читать еще и еще, хотя бы ради его восхитительного слога. А «Циников», конечно же, перечитывать, и не раз.

Как жаль, что «Циники» у нас совсем не популярны, впрочем, как и сам автор… Анатолий Мариенгоф, чьему перу принадлежит роман, поэт-имажинист, драматург, писатель начала прошлого века, был не в почете, мягко говоря, у советской власти и водил близкую дружбу с Сергеем Есениным. Его «Циники» были написаны ещё в 1928 году и изданы в Берлине, что лишь подлило масла в опальный огонь на родине. У нас впервые напечатался роман только в 1988 году, спустя два с лишним десятка лет после смерти творца.

Итак, что же такого наваял Анатолий Борисович? Действие романа происходит с 1918 по 1924 гг, Москва, послереволюционная павшая империя в руинах, повсеместный бардак, мародёрство, разруха, голод, доходивший до каннибализма, годы НЭПа с его яркими контрастами и послойным разделением, старое разрушено, а нового ещё не построили…и во всей этой страшной кутерьме пытаются выжить наши герои - прекрасная Ольга и влюблённый в неё до безумия Владимир. 

Она привыкла к красивой жизни и соглашаемся выйти замуж за воздыхателя лишь бы «одной не замёрзнуть в постели», а Он без оглядки бросается в этот омут, согласный на всё. Привычный мир не просто сошёл с орбиты, он разрушен, каждый выживает как может… Это фактически роман-зарисовка, короткие, но такие ёмкие, сценки из жизни героев, их диалоги, пропитанные цинизмам, пресыщенностью жизнью, отчаянием под маской праздного веселья в декорациях политической мясорубки и бардака, творившихся в те годы, где революция и новоиспечённая власть сравниваются автором с канализацией.. Герои, такие неидеальные, с массой отрицательных черт, прячущие свою боль за колкими улыбками и фразами, острыми, как клинок, бездонные мерзкие глубины душ, их поступки не вызывают восторгов, скорее отвращение, ужас, но…и в каком-то смысле понимание. Мелькает мысль, а вот будь я на её/его месте, то что..то как бы выживал, как бы я карабкался вверх и цеплялся за возможности?.. 

Отдельно хочется отметить виртуозное владение Мариенгофа словом, так мастерски описывать происходящее нужно уметь! И пусть картинки автор создал мрачные, безнадёжные, безысходные и даже чернушные (ну уж куда мы от своей истории денемся), но рассматриваются, читаются на одном дыхании. Весь роман преследовало ощущение, что именно рассматриваешь холсты, написанные твёрдой рукой художника, настолько образно всё описано. Имажинист, одним словом! 

Роман, наполненный метафорами и аллюзиями, пропитанный человеческими пороками, перемежающийся историческими зарисовками, с глубокой проблематикой, тонким цинизмом и чёрным юмором…как жаль, что он канул в безвестность…

на обложке заявлено: после "циников" мариенгофа практически перестали читать, уважали - меньше, возмущения собрано - мама не горюй.
я была наслышана об ужасах в книге от некоторых людей, готовилась. все ждала и ждала, первые страниц тридцать, сорок. а потом - бум. и чем дальше, тем дольше отвращение с лица не сходило.

циники - про грязь и абсурд. кругом. про одиночество. хотя как приправлено - даже и не сразу заметишь. и все это через призму какой-то очень уж отчаявшейся иронии, шагающей наравне с историческими событиями того времени.
после прочтения хочется умыться. всю книгу сидела с чувством гадким, омерзительным, будто в комнате несет вонью, и нет возможности выйти.
это вау.
казалось бы, ничего прям невероятно противного тут нет, НО! детали. всё в них.
шедеврально. вот, что называется - литература.

Циники Мариенгофа похожи на современную "золотую" молодёжь. Абсолютно оторванные от жизни люди. Не вызывающие ни жалости, ни сочувствия к себе. Герои поверхностны и безобразны. Их чувства и страдания - фальшь и мерзость. На фоне величайшей революции нашей страны эти люди сходят с ума от своих мелочных переживаний.
Любопытно выглядят разве что исторические события. Становление нового государства. Голод, переходящий в каннибализм. Тяжёлые труд. Возможно изучать историю по книге Мариенгофа и не стоит, но окунуться в атмосферу тех времён получится.
Понимаю, что в целом книга многим читателям пришлась по вкусу, однако мне оказалась полярна. Так что со своей стороны советовать её никому не решусь.

Прекрасно прописан образ рассказчика — весь этот вычурный интеллигентский язык работает на главного героя, потому что повествование в романе идет от его лица. Может показаться, что слог чужероден, но нет, он как раз таки очень органичен для данного человека.

Абсолютно книжный, как будто бы оторванный от грубой реальности персонаж, который вынужден распродавать свою небывалую библиотеку, чтобы выжить — Владимир со своим искусственным языком постоянно находится в противофазе с революционной действительностью, в диссонансе со страной и ее историей, а также оказывается совершенно беспомощным перед своей роковой любовью.

Газетные вставки — гениальная модернистская находка, сразу погружающая в контекст происходящей жести.

Очень актуально по эмоциям сто лет спустя, когда день ото дня мир, сжавшийся до размеров телефона в руке землянина, сотрясается то от коронавируса, то от нового финансового кризиса - от инфодемий и массированных бомбежек трясущихся смертных.

Книга эта такая пронзительная, не смотря на свое название.
Об исторических событиях, происходящих в романе, как бы фоном, мы узнаем из реплик, газетных заголовков и незатейливых историй. А события то - Октябрьская революция, Красный террор, разруха, голод, нищета строящейся Советской республики...

Но именно здесь тот случай, когда все акценты смещаются и то, что было подано, как "фон" выходит на первый план. И мы понимаем, что главные герои живы именно благодаря "циничному" отношению к происходящему, друг другу, жизни своей, наконец.
И не случайно, произведение, написанное в 1928 году так и не вышло при жизни Мариенгофа в России. Издано оно лишь в 1988.

Еще отмечу великолепный "имажинистский слог" автора. Можно бесконечно читать и перечитывать чудные образы, которые ему так удаются. Все так точно, красиво, емко.