Вечер у Клэр. Ночные дороги

Перед нами настоящий экзистенциальный роман. Экзистенциализм был очень близок современникам Газданова в те тяжёлые годы- мировые войны и другие катаклизмы заставили задуматься о хрупкости человеческой жизни, о неизбежности смерти, одиночестве человека перед лицом несчастий. Начало романа напоминает чем- то "Постороннего" Камю- жара, палящее солнце, сонное оцепенение главного героя, его отчуждённость и, наконец, само убийство. "Посторонний"- скорее философская модель, но и здесь герои не похожи на реальных, живых людей, они служат автору для выражения его мыслей и идей. Первое появление Александра Вольфа символично: кто он - человек, или, может быть, Всадник Апокалипсиса, сама смерть? Дальнейшие его появления не менее странны: говорящая фамилия- волк, оборотень ( Wolf); неподвижное лицо, мертвые, пустые глаза, отсутствие каких- либо ярких черт характера- а может, это призрак? Газданов легко вводит в повествование странные события и совпадения, невозможные в реальной жизни; несомненно, это просто модель, необходимые автору для большей выразительности повороты сюжета. Главный герой тоже, в сущности, лишён какой- либо индивидуальности. Все, что можно о нем сказать- его гнетет тоска- следствие его столкновения со смертью, пусть чужой. Его устами говорит сам автор- тут и рассуждения о смерти, ее неизбежности, и одиночество индивидуума, окружённого людьми. Сознание конечности жизни отравляет все, накладывает печать на все мысли и поступки. Трудно представить, что в реальной жизни человек так переживал бы из- за давнего выстрела в целях самозащиты, да ещё в военное время. Здесь важен сам факт столкновения со смертью лицом к лицу, это накладывает отпечаток на всю дальнейшую жизнь персонажа.
История любви также весьма неубедительна. Не похожа на живую, полную страстей женщину загадочная Елена Николаевна. И она несёт на себе своеобразную печать, и ее душа жива лишь наполовину. Весь их роман странный- постоянно подчеркивается его преходящесть; проявления чувств нежизненны. Героя томят неясные предчувствия; в сущности, все действие подчинено мысли о неотвратимости смерти и трагическому пониманию этого факта человеком. У меня было ощущение, что я вижу героев через толщу воды. Самое живое событие в книге - боксерский матч, кстати, действительно имевший место. Роман нельзя назвать грустным или тягостным, на мой взгляд, скорее это похоже на сон.

Почему-то, куда ни глянь, рядом с именем Газданова постоянно всплывает какой-то Пруст. Может это и позор в высшей инстанции, но я не знаю, кто такой Пруст, никогда о нём до Газданова не слышала, его не читала и вряд ли захочу. Потому что если перевести суждение о нём высокоинтеллектуальных критиков на более близкий мне простой язык, получается не очень красивое слово с окончанием на «....звон». И в этом Пруст и Газданов, судя по оценкам знатоков, похожи.

У меня с книгой не срослось вот почему. Меня совсем не обескуражил бесконечный анализ ощущений автора, а какая-то... гадливость, что-ли? - от выбранных автором героев и событий. Пишет красиво, тонко, пронзительно - а полюбить кого-то или хотя бы посочувствовать кому-нибудь там - хоть убей - не могу.

Наверное, это ужасно, но когда я читала про Клэр и главного героя, в мою развесёлую приземлённую голову без конца лезли Нюша и Бараш из серии «Роман в Письмах». И общая характеристика этих отношений: «Если я Вас люблю, то причём тут Вы».

В-общем, грустно это всё, и знакомо, и безысходно.Особенно если вас тоже когда-нибудь любил какой-нибудь мечтатель-созерцатель, на которого дыхнёшь - спалишь дотла, и сгублена чья-то жизнь... ээх.

Неприятный осадочек остался у меня после этого произведения. Автор прекрасно владеет словом, но всё сводится к одному, как говорил Задорнов, «какие же они все тупые». Причём все, абсолютно все. Про кого бы не говорил писатель, все, с кем он бы не сталкивался, были для него ограниченными людьми. А сводила судьба его со множеством людей в различных городах и странах. Да, из всей массы людей, с которыми он так или иначе сталкивался, особенно будучи ночным таксистом в Париже, он выделил для себя двух людей: Ральди и Платона. К ним у него не было хамски пренебрежительного отношения, которое раздражало меня в нём, не было чрезмерного высокомерия. К ним у него было покровительственно- снисходительное отношение человека, ставящего себя выше всех, человека, которому волею судьбы мало что удалось добиться, на тот период времени, в своей жизни. Но вместо того, чтобы самосовершенствоваться самому, он уничижает других. Конечно, так ведь проще. Очень раздражала его навязчивость в суждениях о других людях, его эгоцентризм.
Хотя…может быть я читала эту книгу не в то время и не с тем настроем.

Эта книга - тлеющий уголек. Затухающая свеча. Догорающая лучина... Угасла Ральди, от искрящей молодости которой не осталось и пепла... Потушил сам себя некогда полыхавший Федорченко. Медленно, но верно тускнеет Платон. Дотлевает блеклая Алиса...
Вот и герой живет, горит непрерывным синим пламенем, с неизменной мыслью о том, как суждено померкнуть и ему самому...

А что же остается нам, читателям? Думаю, рановато еще нам разделять участь холодной золы, хотя бы потому, что человеческие истории, запечатленные в книге (какими бы они ни были жизненными, горькими и поучительными) - не про нас и совершенно не имеют ни малейшего к нам отношения. Так что... дружно рдеем-пламенеем, ребята, ровно столько, сколько нам отведено, напевая "гори, гори ясно, чтобы не погасло"!

Необыкновенная книга... Потрясающе образный писатель, из тех, кто написал гениальное произведение, но кого вряд ли когда-либо экранизируют, хотя это и хорошо. Никакая экранизация не смогла бы передать потрясающе образную, не особо связанную сюжетно историю, которую и историей-то назвать трудно. Так, связанные с одним человеком воспоминания, мысли и образы, причем это относится и к "Вечерам у Клэр", и к "Ночным дорогам". Книга ориентирована на созерцателя, каким, возможно, когда-то и был советский читатель, но в наше время трудно будет книге стать известной, только узкому кругу людей. Однако, несомненно, те, кто книгу прочитал, полюбят и оченят её. Это не приключенческая история и не сказка, связанные и "ограниченные" законами драмы, это нечто выше, такое произведение, которое возможно только в литературе и является её несомненной жемчужиной.

После того как закончила слушать первый раз, у меня было ощущение.... Как будто неправильно сложенный пазл. Что то мне не нравилось.

Потом сформулировала: мне не нравилось мнение рассказчика (вот тут я не знаю сливается автор с рассказчиком. Допустим, что нет, все таки). Какое то осуждение у рассказчика остаётся на Саломею.

В общем, я сложила по другому, что получилось:

Между двух войн были творческие люди, среди них была и девушка , которую прозвали Саломеей

Архетип роковая женщина Саломея рождается в начале двадцатого века, кажется Оскар Уальд и дальше опера, живопись, Ида Рубинштейн и тд. Роковая женщина, которая лишает голов мужчин ( там ещё что то про любовь и смерть), все сложно, страдания, метания.

Но все же ... В минуты когда нужна поддержка она рядом и два месяца ухаживает за его отцом. То есть весь образ Саломеи - это ее игра.

И вот война , и она переживает настоящую смерть, и больше сложности ей не нужны, невозможно продолжить игру.

Но рассказчик считает что она деградировала и изменила высокому. Особенно я подняла бровь когда оказывается если бы она была рядом, то Андрей прямо бы стал знаменитым на вершине Славы.

Камон, ребята, развивать свои таланты - это ответственность каждого. И право каждого решать какая жизнь у тебя, со сложностями или простая. Саломея оставила Андрею свой довоенный образ, понимала, что его то он и любил больше. Так бы страдал, что она перестала быть Саломеей. И смогла закрыть дверь в прошлую жизнь, смогла жить дальше. В отличие от этих двух друзей. Мне она нравится.

Интересные размышления о двоемирии, хотя у меня нет такой пропасти между миром исскуства и житейскими вопросами.

Рассказ в целом понравился, хотя с взглядами мужчин я не согласилась.