Крещённые крестами Записки на коленках

Книга меня увлекла с первых же предложений, как же здорово автор умеет рассказывать. В начальном этапе жизни ему пришлось пережить столько всего, что описание событий, пережитых до 16 лет уже сложились в полноценную книгу. Мне удивительно читать о том, как много он помнит из совсем раннего детства, но там и события были такие, что не могли не закрепиться в памяти. А самое увлекательное и душедробительное начинается с путешествия мальчика к дому матери.
Для читателя открывается совершенно незнакомая жизнь при железной дороге с тонкостями работы обслуживающего её люда, жителей окрестных поселков и тех, кто пользуется дорогой незаконно. Плюс всё это в период восстановления страны после Великой войны. Кое какие моменты были знакомы по другой художественной и биографической литературе, описывающий этот период, но тут всё так скомпоновано, так тесно увязано, так невероятно спаяно в единое полотно, что вызывает оторопь.
Перед путешествием и во время него Эдуард пожил в детприемниках, быт которых также открывает то, что почти незнакомо благополучным людям. Так что вся история весьма интенсивно поиграла на нервах.

Автобиографическая проза Эдуарда Кочергина полна жутких подробностей и пугающих поворотов сюжета. Как сказка братьев Гримм с поправкой на новые времена, где на одного маленького Гензеля, возвращающегося домой, приходится много страшных людоедов.

По необъятным просторам вьется длинная дорога, на которой встречаются злые разбойники, жадные компрачикосы, добросердечные рыцари и жалостливые самаритянки. Эти странствия — в лучших традициях средневековых романов, несмотря на то, что время действия не так уж сильно отстоит от настоящего. Этот затяжной хоррор вовлекает в свой водоворот немыслимое количество разнообразных персонажей, являет самые отвратительные стороны человеческой натуры, показывает, как низко может пасть личность, демонстрирует безжалостность государственной машины. И, конечно, он отказывает главному герою в окончательном и бесповоротном хеппиэнде.

По итогам такого собрания кошмаров у меня не получается быть сторонницей как патетических причитаний: «Надо же, какой ужас…», так и бесстрастного вывода: «Вона чо! Ну-у-у, жизнь сложна…». В первом случае все начинается и заканчивается неглубокими эмоциями. А во втором — философски ограниченным отношением к экзистенциальным сложностям. И то, и другое не исключает возможности бесконечно ходить по одним и тем же граблям, неизменно возвращаясь к ужасам прошлого и привнося в реальность фантасмагорическую иллюзию стабильности существования.

Так что вопреки модной инфантильности я, прежде всего, ставлю на вопрос «почему?». Он дает возможность понять причину. Осмыслить, почему темные века имеют свойство возвращаться. Выяснить, откуда берутся демоны, разрушающие выстроенный обывателями мир. Разобраться, почему Страной Советов можно заинтересовать медиевистов.

По большому счету, СССР мало отличался от России феодальных времен. Крепостничество трансформировалось в эксплуатацию крестьян в колхозах и тяжелый лагерный труд, барщина и оброк заменены трудоднями и продразверсткой, служилая знать, полностью зависящая от царя, превратилась в партийную номенклатуру, подчиненную вождю, и даже опричники нашли свое новое воплощение в органах НКВД. Так что кафкианское сходство между средневековьем и советскими временами более чем объяснимо.

Хождение по кругам истории не является типичным. Не потому, что обязательное развитие заложено в основе цивилизации, а по принципу естественного отбора – государства, не способные совершенствоваться, рано или поздно перестают существовать. Тем не менее, прошлое повторяется, потому что его не хотят помнить, потому что проще отдать свое право на мнение сильному лидеру и отойти в сторону. Удивительно, что и Кочергин почему-то называет двух вождей виновниками смертоубийственной войны. Хотя достаточно поинтересоваться, кто же позволил этим правителям быть вершителями судеб? И ответ всегда один и тот же – пассивное большинство.

Образ Многодура, любителя выражений «не могу знать», «не положено», «не ведаю», универсален и символичен. Он словно перенесен сюда из произведений Салтыкова-Щедрина. Вечное холопство, выражающееся в нежелании думать, принимать решения и нести ответственность, породило неубиваемое зло – тупое, неповоротливое и беспощадное. Невежественность и неготовность критически осмысливать услышанное-прочитанное всегда дают жизнь новому дракону. На смену серым приходят черные. Фашизм расползается, душит авторитаризмом инакомыслие, навязывает волю вождя и его сторонников, манипулирует массовым сознанием с помощью страха, ищет внешних и внутренних врагов и уничтожает их в порыве одержимости.

Хорошо, что это всё не про нас. Замечательно, что мы не имеем к этому отношения. Не вовлекались, не участвовали, не присутствовали. Да даже если что-то и было, столько лет с тех пор прошло!

И последний вопрос. Для тех, кто отчетливо понимает, что со времен войны многое изменилось. Так ли уж велика разница между двумя картинами, изображающими узкий мирок детских домов, нарисованными Эдуардом Кочергиным и Рубеном Гальего?

О книге Эдуарда Кочергина писать трудно. О ней вообще было бы удобнее не знать. Вот широко и ясно открытые глаза, весна в душе и прочие приятности. А открыл самую первую страницу и жизнь прежней уже быть не может, задохнулась от боли, забилась в судорогах, раззявила рот в безмолвном крике. Потому как нет страшнее истории непридуманной, истории прожитой и рассказанной обыденно. Так как принято, в ночи, на маленькой кухоньке, с переполненной пепельницей. И только изредка скрипнет табуретка от избытка тяжести душевной.

И как пережить все это, как пересказать, как простить... Простить людей, которые вот этого мелкого ползунка извлекли из под стола, где он с наслаждением играл, а иной раз и жевал, стружки и отправить в страшное место, где выжить нельзя. Где сливочное мороженое делают из ржаного хлеба, перестают понимать простой язык, овладевают ремеслухой, чтобы выжить.... И шесть лет добираются через всю страну к маме.
Как нашлись силы у этого мальчонки не понятно. Как не превратился он в озлобленного крысеныша, готового тяпнуть любую протянутую руку без разбора. Как не стал одним "из" - грабителей, убийц. Как ясность в душе его выжила и смогла услышать слова матери:"Все будет хорошо. Ты один мужик в роду, и должен жить!"

Вспомнила я мытарства Лёньки Пантелеева и стало ещё горше. Сколько же их, этих мальчишек, носило по стране. Одного в Гражданскую, другого во время, когда люди превратились в товарищей. И как это "за пролитую слезу ребенка" и "сын за отца не в ответе" вылилось в Фелено качание на табуретке и воспаление лёгких в городе со странным ордынским названием Куй-Бы-Шев. В восемь лет детприемника, страшные в обыденности истории о калеках, зеках, колонии.
И как среди этого месива выхватил он совсем другие лица. Митяя, Хантыя, Томаса Карловича. Безымянную мадонну, держащую на руках своего вернувшегося с войны мужа-"самовара".

Как читать такие книги и разве возможно отказаться от них. Отодвинуть подальше, сделать вид что не было. Забыть о мальчишке по прозвищу Тень. О сотнях и тысячах таких мальчишек. Которые не добрались, не нашли, которым не хватило надежды...

Судьба на выбор не даётся нам,
Хоть изменить её всегда возможно,
Коль сила духа, пулей в девять грамм,
Войдёт в твоё сознание подкожно...

Сдаваться глупо, если вся вина,
Что стали вдруг родители "врагами"...
Какая же огромная страна
У нас, когда её пройти ногами...

Попутные машины, поезда,
Вагоны с лесом - всё на пользу будет,
Когда к заветной цели сквозь года
Пытаются добраться часто люди...

Да, детский спецприёмник не тюрьма,
Но это вид снаружи - всё прилично...
А вот внутри там кум или кума
Все правила изобретают лично,

Не обращая, что гласит закон...
Бежать, бежать!!! И лучше в голодовку
Топтать в дырявых сапогах перон
И путь держать в родимую сторонку...

Мораль простая: от Судьбы вердикт
Не принимайте к сердцу - только сами
Мы в скалах Счастья покоряем пик
И кофе пьём там с мудрости богами...

Сила духа, либо есть в человеке, либо её там нет... Вот такая простая и банальная истина... На нашей планете часто бывают такие исторические периоды, когда совершенно нет времени долго философствовать и размышлять над сложившейся ситуацией... Стоя на краю пропасти, есть лишь пару минут на решение, куда направить свою энергию и шаги... Вот тут сила духа и играет самую основную роль в дальнейшей жизни человека...
Вымышленные герои имеют право, по воле автора, выкручиваться из самых сложных проблем, которые практически уже объявили про похороны этого персонажа... Ап - и сучка Фортуна уже униженно скулит у ног героя, желая личного свидания!!! Картина маслом, стол с деликатесами, постель в лепестках роз!!! Дольче вита без лимита!!!
А в реальной жизни не всё так просто - тут нет кнопки "повторить", смертельные раны не лечатся, везение выдаётся такими мизерными дозами, что дышится через раз... Но настоящая сила духа помогает и тут, как в кино и книгах... Помогает, может не так ярко и феерично, но выжить и любоваться в старости шрамами можно... Главное, не опускать кулаки, не прятать глаза, не считать себя тем, кем может считать тебя условная толпа... Счастье не станет твоей повседневностью, но пейзаж за окном твоих жизненных дорог будет более светел и привлекателен, чем он был бы, если силу духа променять на тягу к общей кормушке... Сопротивление несправедливости не является преступлением, как бы нам эти не пытаются втемяшить властные структуры... Разберёмся сами - не маленькие!!! Пошагали, дружище, вперёд... Нас там не везде ждут, но и мы ни ногой в такие места!!! Мы знает точно, куда мы движемся... Маршрут построен...
5 из 5 - история страны глазами простого гражданина без табу и нравственных, навязанных колебаний... Горькая правда в натуральной оболочке государственного цинизма... Рекомендую!!!

Мы ведь имеем право на любые чувства. В том числе на грусть, обиду, злость. Злиться, если кто-то принял за нас решения. Грустить от разлуки с дорогим человеком. Обижаться, если с нами поступили несправедливо. Тем более, если несправедливость тотальная, глобальная, ничем не поправимая. Когда в результате сталинских репрессий отца арестовали и расстреляли, мать посадили в тюрьму, а маленького мальчика отправили в детский дом. В далекий Омск, в маленький пригородный поселок Чернолучье… Такую несправедливость невозможно забыть, такую грусть нечем восполнить. А злость… У маленького мальчика не было злости, а была простая неподлежащая сомнению мысль – надо вернуться домой. В Ленинград. Найти маму. И все будет хорошо.

Многие книги и авторы проходят мимо меня. Такими далекими тропами и дорогами, что натолкнувшись случайно, встретив рецензию, отзыв или краткое упоминание я удивляюсь до невозможности. Как же так? почему я никогда не слышала про Кочергина, ведь это известный театральный художник, писатель. Вот, пожалуйста в википедии: «Главный художник БДТ им. Г. А. Товстоногова с 1972 года. Академик АХ СССР. Народный художник РСФСР (1988). Лауреат двух Государственных премий СССР (1978, 1984) и Государственной премии РФ (2001).». И вот как можно не знать? Как можно вообще ни разу не слышать фамилию, не встретить упоминания, какими книжными дорогами надо ходить? Я вроде бы понимаю какими (дорогами зарубежной литературы), но ведь я периодически читаю отечественную литературу…. Так как же?

А вот так. Не знала ничего, а узнала благодаря тг-каналу Анастасии Завозовой, чьи переводы книг я очень ценю, и чьи литературные вкусы мне близки. Она выложила рецензию на другую книгу Кочергина «Записки планшетной крысы», но начала ее с таких слов: «если вы еще ничего не читали у Кочергина, я искренне советую начать с его небольшой автобиографической книжки «Крещенные крестами». Несмотря на то, что описанная в ней история откровенно и безусловно ужасна – маленький мальчик бежит из детдомов и спецприемников домой к маме через перекошенную войной Россию – это удивительно жизнеутверждающая книга, потому что она вся о том, что с человеком может случиться огромное количество зла – но и добра тоже». Дальше шла уже рецензия на «записки», но мне большего и не надо. После такой рекомендации я тут же пошла искать книгу, скачала (она есть в свободном доступе в интернете) и прочла залпом. Читала, кстати, в двух форматах – электронном и аудио, оторваться от книги не могла. Завораживало всё. От того, что начало пути идет из Омска (мой родной город), и тем, что заканчивается в Питере (один из моих любимых городов). Невозможно было поверить в то, что это было правдой, что и в самом деле можно было совершить это долгое путешествие длиною в несколько лет, а финал?! Поразительно, немыслимо. Такое бывает? Читала и застывала, переваривала, обдумывала, сопоставляла факты, недоверчиво хмурилась и отправлялась в интернет читать биографию Эдуарда Степановича. Но да, эта книга в самом деле биографична. Эта история и в самом деле произошла. Все эти люди реальны. Всё это было.

Мы ведь имеем право на любые чувства. Я это понимаю. Я это знаю. А еще я знаю, что писать о своей жизни, рассказывать о самых тяжелых временах – терапевтично. Это помогает прожить какие-то чувства, перенести в безопасной обстановке давнюю боль, наконец принять страшный или травмирующий опыт прошлого. Да. я понимаю. И тем не менее, было так горько от чужой обиды. Я читала книгу и словно пила горький чай. Отравленный ядом несправедливости, бессилия, беззакония, жестокости, страха… Да, книга по факту жизнеутверждающая, но вместе с тем очень грустная. Во всяком случае, такой она была для меня. Я читала историю маленького мальчика и мне больше всего хотелось обнять его крепко-крепко и не отпускать, накормить, тепло укутать в одеяло и пообещать, что все будет хорошо. Потому что это была трудная и тяжелая дорога, потому что эти потери, предательства и опасность на каждом шагу. Не представляю себе как можно читать эту историю равнодушным. Поразительная. Тонкая, щемящая. Грустная. Невероятная. Важная.

Я дочитала эту книгу еще в июне, и сейчас от горечи чужих обид не осталось следа, но я запомнила это чувство. Я понимаю, что еще не скоро возьму в руки следующее произведение автора.

Ну как такой книге можно поставить оценку? Как оценить жизнь и нелегкие воспоминания о детстве.
Поставить отлично, не получается, то что там написано от отличного далеко. Плохую оценку, тем более нельзя ставить, это же человеческие переживания, память. Поэтому поставлю 4, как нейтральную оценку.
Художник Эдуард Кочергин в своих воспоминаниях рассказывает далеко не лёгкий период своей жизни. Своё детство. Это тот период, когда все вокруг должно быть красивым, когда на мир можно и нужно смотреть с широко открытыми глазами, когда нужно играть в детские игры, заводить друзей и лопать конфеты. Но мало того что Кочергин родился в '37 году и его детство прямиком попадает на период Второй Мировой войны, его родителей арестовывают как шпионов. И мальчика вместо того чтобы отправить к родственникам отправляют в детдом...
Конечно, можно петь хвалебные оды детским приемникам и говорить если бы не они, то чтобы с детьми стало. Но я вижу эту ситуацию под другим углом. Мне твёрдо кажется, что эти детские тюрьмы ещё больше ломают детей, это то место в которое дети не должны были попадать при живых и некогда здоровых родителях, при наличае родственников готовых принять детей у себя, но партия решила все за них. Давайте же поблагодарим власть за такое "счастье", за то что дети ботают по фене похлеще отсидевших зеков, давайте скажем спасибо за то, что они остались без родителей "врагов народа" и теперь из них сделают "настоящих людей" верных отечеству, а какими методами? А на методы мы закроем глаза, тут же теплее чем на улице.
Несмотря на мрачные реалии детдомовской жизни и многолетних скитаний, надо отдать автору должное, что он не развешивает ни на кого обвинительных бирок, не лепит никаких штампов, в принципе зная историю нашей страны все итак ясно, без лишних объяснений. Его история несмотря ни на что не выглядит как озлобленный выплеск детской обиды, а всего навсего повествование о том как было, как он научился выкручиваться и выживать, как смог приспособиться к нелёгкой жизни.
Эту автобиографию сложно назвать приключениями, потому как приключения подразумевают что то яркое, загадочное, увлекательное; здесь же опасность, голод, усталость, но в то же время лейтмотивом чувствуется, что для автора этот жизненный опыт стал ключевым, что именно эти скитания сформировали его характер и в чем то даже помогли стать тем кем он стал сегодня. Хотя все таки таких "счастливцев" как Кочергин не много, и в доказательство тому друзья и случайные знакомые встречающиеся ему во время его мытарств.
Книжка не из лёгких, далеко не всем можно ее советовать, но книга очень нужная и как описание событий о которых у нас принято умалчивать, и как доказательство того, что человеком можно остаться в любых условиях.

Воспоминания потрясающего человека. Воспоминания о том, как он, маленьким мальчиком, бежал из детского дома для детей врагов народа, бежал из Сибири в Питер, где он раньше жил с маткой и отцом. И бег этот продлился почти десять лет - убегал летом, на поездах добирался до следующей области и осенью сдавался обратно в детдом. А весной - опять бежал на запад.

Будучи художником Кочергин рисует нам мощное эпическое полотно народной жизни - вся палитра человеков проходит перед глазами. От шмары, рисующей вождя, до сельских мадонн, забирающих с поездов своих мужей-обрубышей, перемолотых войной. От мрази, избивающих мелких человеческих детенышей в детдомах, до людей с человеческим теплом и помощью. И даже нечеловеков запечетлел, нелюдей, нищих, пытавшихся искалечить ещё сильнее (чтобы больше подавали) его названного братца - слепого Митяя-певца, с которым Кочергин скорефанился во время первого побега.
И людей, особливо тех, кто Кочергина чему-то учил: Хантыя, обучившего костровой науке и поведению в лесу, китайца дядюшку Сяо, научившего обращению с красками и трафаретами, Томаса Карловича с кликухой Японамать - русского солдата, попавшего в плен во время русско-японской войны. Японцы выпустили его за то, что он согласился побыть моделью для учеников татуировщиков - расписали его фантастически, а пока расписывали, он и сам научился мастерству татуировок - и Кочергина научил.

И это - один из основных мотивов книги: Кочергин учится. учится страстно. Он мозжечком понял, что спасет его только ремеслуха - от голода, холода, побоев, от звериной иерархии мальчишеской стаи. Поэтому он учится что-то делать: карточные колоды, выгибать портреты вождей из проволки, татуировки. И его дар, его талант, спасает его.

Потрясающая книга о победе - парнишка по прозвищу Тень не скурвился, не подался в блатные, не пропал без вести, не умер от голода или тифа. Кочергин добрался таки до матери и до Питера - победил!

Рождённые в года глухие,
Пути не помнят своего.
Мы - дети страшных лет России-
Забыть не в силах ничего.

А. А. Блок.

Не скрою, что этот-же самый эпиграф у меня взят для другой рецензии на книгу А. Приставкина Кукушата, или жалобная песнь для успокоения сердца. Но только лишь потому, что речь в обеих книгах идет о детях репрессированных родителей в 40-ее годы прошлого века . С одной оговоркой, что здесь автор сам является одним из них и книга представляет собой его воспоминания о тех страшных и одиноких годах, когда его после ареста матери определили в один из детдомов для детей "врагов народа".

Стоит ли говорить о том, что судьба этих детей была не менее тяжелой и трудной , чем у их родителей, единственно , их не водили на допросы, но им также приходилось где-то свыкаться со своим положением, приспосабливаться , чтобы выжить и , конечно, мечтать о возвращении домой.

Вот этой мечте и долгому и трудному , полному опасностей и потерь , пути , растянувшемуся на несколько лет , к её осуществлению и посвящена, по большому счёту, книга. Автор достаточно откровенно и красочно рисует эту подневольную жизнь , при этом не давя на жалость, не пытаясь выжать слезу из трепетного сердца читателя, просто и без купюр рассказывает о так называемом счастливом детстве советских детей, в том числе и таких, которых Родина в лице партии и государства не забыла и кормила и поила, не смотря на страшные ошибки и вину их родителей. Не чувствуется при чтении и ненависти и злобы к тем, кто допустил такое, кто стоял у руля страны, что подкупает и тем сильнее веришь тому, что рассказывает тебе автор.

Конечно, текст изобилует не только тюремным жаргоном, которым дети овладевали с первых моментов появления в детприемнике, но и жестокими сценами, голодом и холодом, но это неизбежно в данном случае. Не зря говорят : с волками жить, по волчьи выть. Рассказывай автор свою историю более литературным и приглаженным языком и она потеряет и свою ценность . и свою правдивость.

Конечно, навряд ли многие из тех детей смогли чего-то добиться в жизни и не озлобиться, как автор. Но читая книгу, чувствовалось , что в чем-то автор благодарен тому опыту, который помог ему в дальнейшем не пасовать перед жизнью, а твердо идти к намеченной цели, выработав способность к выживанию в самых суровых условиях, при этом не забывая кто ты и откуда и где твои корни. И что ты человек.

Книгу прочел по совету товарища. Очень хвалил. И я понимаю почему. История ребенка, сироты, который всеми силами стремиться домой к маме, через разоренную войной страну. Такая история никого не может оставить равнодушным априори. А тут изложено таким языком! Талантливые люди талантливы во многом.
Меня каждый раз удивляет и возмущает, когда выходят произведения описывающие издевательство над людьми, репрессии, ГУЛАГ и крайнее пренебрежение к человеческой жизни в сталинские годы, даже автобиографические, откуда-то берутся люди, которые обзывают это антисоветчиной и враньем. Какая-то страусиная позиция, мне совершенно непонятная. Вот же живой человек, описывающий собственный опыт!
Про Кочергина ничего не знал. Не будь этого совета, не знал бы и сегодня. И я искренне рад, что открыл для себя этого писателя. После "Крестов" прочел все, до чего смог дотянуться. Невероятный рассказчик! Все, что написал Эдуард Степанович - великолепно! Захватывающе интересно и увлекательно!

Читать книги о детях войны это всегда больно и страшно. Это же книга не просто о детях войны, а о сиротах. Знаете, такие книги порой дают нам стимул может жить.
В нашем современном двадцать первом веке мы наверно не все может ощутить ту боль, то бедноту которое тогда испытали те дети. И поэтому, читая такие книги нам сложно порой понять, каково это?
Здесь рассказывается о мальчике, которой через бегство пытался выжить, пытался узнать эту жизнь. Автор показал нам, какого было это выжить в то время.
Книга никого не может оставить равнодушным, она нам как бы показывает, что такое жизнь детей в то время.
Я читая эту книгу, пыталась понять, а такое учреждение, как «Детдома» в то время имели ли, то значение или совсем другое? Мне кажется другое!
Дети того времени, были более ловкие, они пытались выжить как могли.