Детство. Отрочество. Юность. Воскресение

Произведения Льва Николаевича Толстого никогда не отличались легкостью восприятия. О чем бы он ни писал (за исключением, быть может, историй для детей), его проза всегда отличалась глубокой проработкой проблематики и связанной с этим некоторой тяжеловесностью.
Но в этом романе он, кажется, превзошел сам себя. Редко где можно встретить такое настойчивое и масштабное морализаторство. Отталкиваясь от центральной истории Нехлюдова и Катюши Масловой, он ухитряется препарировать совершенно разные стороны общественного устройства России конца XIX века. Суды, религия, чиновничество, революционное движение, крестьянство, высший свет… чего только не понамешано в этой истории. И каждая проблема копается глубоко и детально. И почти каждый новый персонаж, появляющийся в тексте (даже эпизодический) удостаивается подробнейшего описания характера и биографии.
Чтения это, конечно, не облегчает. Очень многословно получилось, а лексические повторы иногда просто резали глаз. Насколько было оно нужно, это излишнее многословие – большой вопрос. С одной стороны, всесторонние описания придают тексту объем, делают его более ярким, зрелищным, с другой – за этими цветистыми словесами часто терялся собственно сюжет. Да и поскучать пришлось в отдельных моментах.
А еще не очень меня впечатлили главные герои. Нехлюдов всю дорогу сильно раздражал своими метаниями, порывистостью и наивной бестолковостью. И вот вроде бы в целом персонаж-то скорее положительный, но про это все время забываешь. Катюша выглядела относительно органично ровно до того момента, когда автор решил притачать ее к революционерам. После этого она стала казаться какой-то ходульной, и уже не вызывала ни особого интереса, ни сочувствия. Ничего критичного в этом нет, в целом история все равно получилась сильная и нерядовая, просто с персонажами у меня не очень сложилось.
Основная же претензия к роману — это слишком уж явное навязывание автором своей точки зрения по поднимаемым вопросам. Для меня всегда было предпочтительнее, когда читателю показывают все стороны и детали конфликта, но выводы предоставляют делать самому. Здесь же толстовское видение ситуации явно превалирует.
Например, он показывает нам внутренний мир тюрьмы, рассуждая как ужасно ее устройство и несправедлива система, позволяющая помещать туда людей. Но про то, что там содержались далеко не одни милые оклеветанные старушки, писатель почему-то умалчивает. Главное – донести мысль о беспределе властей.
То же самое можно сказать о «революционной» идее передать землю крестьянам, воплощаемую в жизнь руками главного персонажа. Ни минуты господин Нехлюдов не задумывается о том, готовы ли люди, которых он решил облагодетельствовать, к таким подаркам. А ведь был же у него опыт в молодости, когда на подаренных им землях вместо пашен новые хозяева кабаков понастроили. И снова на те же грабли…
Конечно, никто не спорит, жизнь простых людей (особенно – крестьянства) в описываемое время была трудна и беспросветна, и с этим нужно было что-то делать. Ну прогони вора-управляющего, дай максимальные послабления народу, вдовам и сиротам дополнительную помощь окажи… постепенно, шаг за шагом улучшая положение… Но для этого же самому напрягаться надо, куда как лучше кинуть подачку с барского плеча и умиляться потом собственному благородству. А сколько там на самом деле нуждающимися достанется, а сколько хитромудрое крепкое мужичье под себя приберет, это уже не его проблема. И сколько кабаков будет на этих землях выстроено – тоже. Благодетель, блин.
Конечно, во времена написания романа идея подобной передачи земель была довольно популярна среди либеральной интеллигенции, но сегодня она выглядит абсурдной и нереалистичной.
Я ни в коей мере не хочу принизить значение этого романа. И по существу здесь все написано правильно: и про бесправие народа, и про прогнившую судебную систему, и про лицемерие религиозных обрядов, и про пустоту, чванливость и рвачество представителей высшего общества. Но очень уж мощное давление оказывает Толстой на своего читателя, буквально вынуждая его соглашаться с предлагаемыми выводами. Да и картинка у него получается немного одновекторная.
И все же роман хорош. Здесь есть, о чем подумать и поспорить, а это, наверное, главное в большой литературе.

Здесь Толстой пытается показать историю воскресения души одного молодого человека. Пытается показать период его жизни, который ознаменуется "срыванием покровов", осознанием и некоторым прозрением. Главный герой видит, что его окружают мертвые изнутри люди и что он сам является таким же и это терзает его, и он желает всё переменить. Кардинально и невозвратно, размашисто и с корнем. Все это с огромной долей наивности и максимализма. И как тонко подмечает Толстой, когда ты начинаешь жить соразмерно высоким нравственным порывам и своим убеждениям или хотя бы их проявляешь, то люди лишь крутят пальцем у виска и почитают за идиота. Это неизменно.

Дело в том, что тема, которую затрагивает Толстой в этом романе ему не очень характерна... То есть не характерна для его обычного творчества. Городские низы, бордели, преступление, наказание, вина, осужденные... Это темы, которые характерны Достоевскому. И я осмелюсь сказать, что Достоевскому они удавались лучше. Не было у него этой назидательности, этого обличительного характера, который особенно ярко выдавалась в первой части романа. У Достоевского была непредвзятость и некоторая отстраненность автора. Толстой же наоборот. Он не беспристрастен. Он тут же пытается заклеймить порок своих героев. Он показывает, что все они дурны и каждый с грехом. А мне не очень нравится, когда автор сам расставляет оценки своим персонажам. Мне кажется, что лучше пусть это делает сам читатель.

Больше же всего в романе мне понравилась его нарочитая контрастность. Контрастность героев, образов жизни, обстановки и оценки. Здесь не просто происходит резкий переход от графской жизни к жизни острожной, не просто показывается, что рядом с высшим светом есть низший и забитый. Главный герой размышляет и проводит параллель о том, что одних убийц почитают за героев, а других за ублюдков, ведь и те и другие всё-таки являются убийцами и губителями жизней. Он думает, что с одной стороны в остроге сидит мужик убивший кого-то, допустим, в пьяной драке и будет сидеть много лет в страшных унижениях, извращениях души и постоянных побоях, с другой же стороны военный убивший хорошего человека на дуэли, лишь по причине ущемленной гордости. Так кто же будет дурнее? Тот, который не понимал, что он делает в виду пьянства или тот, который расчетливо шёл на убийство из не самых высоких побуждений? Другую же запомнившуюся мне параллель главный герой проводит между барышней высокого света и проституткой. Барышня постоянно ведет интриги и отдается мужчинам и при этом считается в свете тонкой и пикантной особой, а проститутка отдается за деньги. При этом у той и у другой одинаковый взгляд, который как будто говорит – возьми меня. Так кто будет дурнее? Ведь проститутка по крайней мере честнее и ни от кого не скрывается, а может быть и доведена до такого состояния жизнью.

Вообще сложно согласиться со многими идеями, которые вкладывает автор в уста главного героя. Нельзя не подивится, конечно, крайности в которую он метается. Если с отрицанием земельной собственности ещё можно более или менее согласиться, то с отрицанием тюрем, судебной системы. Довольно сложно. Отрицание тюрем это ещё ничего, но отрицания самой сущности наказания преступника мне показалась невозможной. Он говорит, что преступники ни в чем не виноваты, что они были поставлены в такие условия при которых не могли не совершать преступлений. Знакомая мысль. Частенько встречающаяся у Достоевского, который её нещадно клеймил и уничижал. Мол "среда" виновата, а с преступника взятки гладки, он, мол, и не при чем. Все "среда заела", всё окружение и убийца был поставлен в такие условиях при которых не мог не убить другого человека. Очень уж чужда мне эта точка зрения, так что не мог не выделить её характерно. Толстой также говорит, что некому было сказать преступнику, мол, это нехорошо и дурно и так поступать нельзя. И в этом выразилась его графская натура, натура барина. Не совсем понимаю, за кого он держал простой народ, но явно за людей недалеких, раз уж они не могли оценить, что хорошо, а что плохо. Одно слово – барин, привыкший смотреть всё-таки свысока на народ.

Ближе к финалу он несколько иначе развил свою мысль об отрицании наказания, основываясь на Евангелии.

Здесь всё, конечно, завязано на бессмертии души и на том, что после смерти всё воздается и, что поэтому не нужно самим брать на себя право наказывать людей. Что не нужно, будучи злыми, исправлять зло. И что новым злом старое зло не исправить. И это уже выглядит довольно занимательно.

В общем же книга произвела приятное впечатление. Особенно мне понравилась и показалась прекрасной третья часть романа, в которой описывается жизнь осужденных по дороге к месту заключение и особенно описывались некоторые типы “преступников” того времени. И все эти образы, которые выразились именно в этой части. Заискивающий перед Нехлюдовым смотритель острога, который скабрезно намекает на его связь с Масловой, старик, который вопрошает: “И где же ваш бог?”. Молодые революционеры, которых к бунту привела или обида на господ или желание найти царство божие на земле. Вся это вырисовывает яркую картину тюремной системы конца XIX века. Мне понравилось. Правда, до “Анны Карениной” “Воскресению” ещё очень и очень далеко, но впечатление от произведения всё равно хорошее.

P.S. Любопытна градация убеждений главных героев Толстого, а возможно и убеждений автора. В “Анне Карениной” Левин выражает мысль, что согрешить в мыслях это не так уж и страшно, ведь ты не совершаешь никаких поступков, а в мыслях грешат все. Нехлюдин же наоборот говорит о том, что дурной поступок всегда приводит к раскаянию, и ты его больше совершать не будешь, а вот дурные мысли... они к раскаянию не приводят и совершаются в голове постоянно и все дурные мысли приводят к дурным поступкам и с этой точки зрения он почитает дурные мысли хуже дурных поступков.

Спойлеры!
Какой же все-таки Лев Николаич...великолепный! Потрясающая литература. Очень глубокомысленная, наталкивающая на раздумья. Философская, религиозная, с тонко прописанной психологией. Совершенно бесподобные герои повествования.
Нехлюдов меня раздражал. Я почему-то не поверила в его искреннее желание искупить свой грех. Из-за чего он вдруг решил исправиться? Из-за того, что ему стало скучно? Да и в принципе, в конце книги, когда Катюша хотела выйти замуж за другого, он честно и откровенно вздохнул с облегчением.
К Катюше у меня какие-то невнятные эмоции. С одной стороны, её можно пожалеть. Жизнь, конечно, у нее не сахар. Но, думаю, у нее был выбор и можно было бы пойти по другому пути.
Что интересно - проблемы, которые Лев Николаевич описывает в книге, актуальны и по сей день. Хотя, думаю, эти проблемы будут актуальны всегда. Человек никогда не изменится. От гордыни, злобы, похоти...
Кроме того, тут хорошо показана система правосудия. Как же Лев Николаевич прав, когда говорит, что за судебные ошибки потом отвечают ни в чем не повинные люди. И как это, опять же, актуально и в наше время.
И про религию тут отлично написано:

Единственное - финал какой-то, как мне показалось, смазанный. За это снизила оценку.
Произведение непростое, но очень достойное внимания.

Об этой книге я слышала только лишь положительные отзывы в том числе и от родных людей, которые читали данное произведение.

Скажу что весьма непростое чтение вышло поскольку  было много рефлексии, много воды в судебном процессе. Это было  сложное  восприятие, обычно у Толстого такого не было ни в одном произведении.

Убрать бы эту " воду  " и  всё было бы легче. Иногда лишние детали в сюжете меня очень сильно утомляют  , хотя питаю к ним слабость, но не в этом случае это точно.

Раньше мне не приходилось читать подобные книги о падших женщинах, а теперь даже какое-то любопытство проснулось к таким книгам.

Меня бесконечно радует тот факт, что все-  таки Неклюдов понял все свои ошибки, и как мог исправил их, но какой же это все таки долгий путь. Уж лучше никогда не совершать подобное, но как говорится  никто не знает как жизнь повернёт.

Что же касается Катюши Масловой ( у меня как-то язык не поворачивается иначе её назвать) , то без сомнения она мой фаворит. Да да не удивляйтесь этому, но Маслова удивительная женщина. Она мне чем то даже мою маму напомнила ( характером).

Здесь Толстой не убрал женщину  как например он это сделал с Элен Курагиной в " Войне и мире  " , а наоборот сделал главной, самобытной. Вывернул наизнанку  , но показал что прощение не так сложно заслужить, просто  нужно время.

Обычно Лев Николаевич не церемонился с героинями, а здесь даже ласково называет,  показывает все стороны жизни  и говорит о том что всё  можно простить да не всё забывается к сожалению.

Финал истории в какой-то степени может показаться открытым, но я считаю что это вполне достойное завершение столь непростой истории которая развивалась на этих страницах.

Не скажу что  книга стала любимой, но в топ года однозначно пойдёт поскольку это изумительная история.

До новых встреч ❤

Невероятная книга, невероятный Толстой. В очередной раз убедилась, что не родился во вселенной еще второй такой Толстой. Как он это делает - загадка.

В центре сюжета Екатерина Маслова.

У нее был очень большой шанс выбиться в люди и стать приличным человеком, ибо растили ее две тетушки, и была она чем-то средним между гувернанткой и воспитанницей - умела шить, убирать и знала грамоту. Кажется, что это лучшее сочетание добродеятелей и прекрасная почва для молодой девушки. Но грехопадение свалилось на нее неожиданно из-за противного гордого сноба - племянника тетушек - князя Нехлюдова. Прожил он греховную жизнь, и свою загубил и Катюшину, причем если знакомство с Катюшей значило для него много, то ее совращение позже - не значило ничего.

И вот Нехлюдов, прожив значительную часть жизни, осознает, что черту он уже перешел и пора попытаться спасти свою душу. Не знает он способа другого (так как религия в общем понимании ему совсем не близка) кроме как раздать свой доход и посвятить себя помощи людям. Тут то он и видит загубленную Катюшу на скамье подсудимых и губит ее второй раз. Тепреь назад дороги нет и Нехлюдову предстоит долгий и тяжелый путь - путь искупления грехов и воскресения души. Я даже боюсь говорить тут свои мысли, потому что они кажутся мне чересчур куцыми и глупыми, Толстой всё описал невероятно хорошо.

Особенно меня впечатлило описание тогдашней судебной системы, в которую с головой пришлось окунуться Нехлюдову. С одной стороны - это ужас-ужас. Половина людей сидит просто так, без суда и следствия, многие гибнут просто так, сажают и за пересказ Евангелия друзьям и уже сформирован отдельный класс политических, который, в отличие от описанного Солженициным, имеет свои права и привелегии. А с другой стороны, кажется, ну вот ведь, судебная система не такая уж и старая в историческом контексте, ну сейчас же ведь гораздо лушче, ну еще пара сотен лет, и вообще, глядишь, никого и невиновного сажать не будут. А Нехлюдов такой защитник прав заключенных, ему, в его дорогом пальто и при статусе князя, есть доступ к сердцам всех начальников. Что удивительно, ни одной взятки Нехлюдову давать не предлагали, мне кажется, тут Толстой приукрасил.

Конечно, Нехлюдов это Левин 2.0 и Толстой 3.0. Узнается он очень хорошо, кажется, что с Толстым я бы очень подружилась, если бы он поменьше рассуждал про бессмертие души... хотя... а может и прониклась бы.

У Льва Толстого очень своеобразная философия. Она, вроде, зиждется на правильных и вполне логических жизненных выводах, но при этом выглядит малоприменимой для реальной жизни. Великий писатель и мыслитель четко зрит корень всего зла в жизни человеческого общества, но совершенно забывает об уровне самосознания обычного человека, которого, в принципе, мало интересует духовное развитие как своей личности, так общества в целом. А от того и пути выхода из безысходности бытия у Льва Толстого вырисовываются какие-то утопичные, рассчитанные на очень высокий и практически недостижимый уровень самосознания.

Вот читаешь Толстого, во многом соглашаешься с ним, но знаешь, что не будешь даже близко стараться жить согласно его учению. Почему? А потому, наверное, что тот идеалистический внутренний настрой, необходимый для "праведной жизни по Толстому", вряд ли возможно сохранять на протяжении долгого промежутка времени. Рассчитывать же на инсайт, подобный тому, что пережил главный герой романа "Воскресение" Дмитрий Нехлюдов, наш старый знакомый по повести "Юность", не приходится, ибо в жизни, как правило, подобные трансформации занимают многие и многие годы, однообразное течение которых "размазывает по стенкам" и нивелирует важность всех выводов, заставляя лишь смиряться с неизбежным, неотвратимым и общим для всех концом.

Князю Нехлюдову же катализатором для падения пелены с глаз послужило всего-навсего осознание своей вины перед проституткой Катей Масловой. Однажды, в молодости, совратив и бросив невинную девушку, которую он знал практически с детства, Нехлюдов встретил ее десятилетие спустя в зале суда уже в качестве подсудимой. Жизнь Кати Масловой после пикантной истории с князем стремительно побежала по наклонной, и через 10 лет она уже была проституткой со стажем. В результате судебной ошибки Маслова, в принципе невиновная, была осуждена на 4 года каторги. Нехлюдов, бывший одним из присяжных заседателей, через понимание своей "малой вины", неожиданно осознает свою глобальную пагубную роль в жизни Катерины. Проникнувшись чувством вины, он испытывает душевное смятение, которое прямо способствует духовному перерождению героя. Нехлюдов, не мудрствуя лукаво, находит смысл своего дальнейшего существования в искуплении. Шоры падают с глаз, все притворство высшего света вызывает душевную тошноту, князь начинает остро чувствовать социальную несправедливость общества. Он имеет желание и возможности для помощи простым людям, оказавшимся в тяжелой жизненной ситуации. И он помогает. Но то, что он делает, в первую очередь, помогает ему самому обрести убеждения, что дают твердую опору в жизни и осознание правильности выбранного пути.. Прежде мертвый духовно, Нехлюдов воскресает.

Лев Толстой через размышления главного героя вскрывает, словно гнойные язвы на теле прокаженного, одну за другой многие из проблем общества. Диапазон рассматриваемых вопросов очень велик. Тут и конфликт веры в Бога с постулатами официальной религии, и вопрос несостоятельности правовой и исправительной систем, и обоснование подъема революционного движения в России конца 19 века, и проблемы нравственного и духовного выбора, и причинно-следственные связи в развитии человеческой личности и т.д. Выглядит все достаточно безрадостно и нелицеприятно. И тем не менее, об этом стоит прочитать, потому как, не смотря на разницу времен, по-настоящему мало что изменилось с тех пор. Толстой, как всегда, последователен и убедителен ровно в той мере, чтобы согласно покивать ему головой, а вот хватит ли этого запала на то, чтобы каждому читателю пробудить свой дух... Не уверен...

Творческий путь Льва Николаевича Толстого начался на территории современной Чеченской республики. По крайней мере так несколько анахронично утверждает предисловие к повести “Детство”, изданной в серии “Библиотека российского школьника” в 2011 году.

Я продолжаю закрывать лакуны своего образования, нагло пользуясь читательским билетом своей двухлетней дочки. Подборка книг младшего абонемента нашей детской библиотеки слегка удивляет, но мне это на руку.

Повесть хороша. Она сначала показалась мне слишком елейной, но потом, почти сразу, в сцене охоты, Толстой взвинтил темп, и повествование стало напоминать лучшие образцы его прозы. Довольно часто “Детство” заставляло вспомнить “Анну Каренину”, вероятно, любовно выписанными деталями дворянского сельского быта. Видно, что талант у Толстого был сразу, без плавного развития.

Несколько любопытных штрихов бросаются в глаза. Это изрядное употребление детьми 10-12 лет алкогольных напитков, как вина, так и шампанского. А еще то, как Толстой описывает увлечение главного героя, Николеньки, одним из новых московских знакомых, мальчиком Сережей. Термины и настрой таковы, что этот кусок повести, по идее (простите мою иронию) должен быть в духе современных российских законов запрещен как пропаганда, э, нетрадиционных отношений. Но потом, по словам Льва Николаевича, Николенька познал сладость измены и влюбился в особу женского пола.

В следующий раз поищу на полках “Отрочество”, там тоже должно быть много интересного.

Серьёзный, монументальный труд на тему, которая, на самом деле, волновала и волнует многих: если у тебя есть определённые принципы, то как жить так, чтобы им последовательно следовать? Если ты считаешь, что надо быть добрым к людям, помогать им, как это реально воплотить в жизнь? Кстати, сразу вспоминается недавно прочитанная мною "Педагогическая поэма" Макаренко - вам бы всё книжечки читать, да рассуждать, а дай вам живого человека, так сразу... в кусты. ("Пушкин был хорошим человеком, но крепостными-то владел!" и т.д.) Вот и Нехлюдов встретился лицом к лицу с живым человеком - Масловой. И сначала хотел было в кусты, но как честный человек, вернее, человек, желающий быть честным перед самим собой, он решил из кустов выйти и действовать согласно принципам. И тут опять вспоминается Макаренко: если интеллигент что-то решил делать из принципа, то это означает, что и он сам, и все окружающие через пол часа будут пить валерьянку. Это и правда всё нелегко, и ладно бы дело делалось бы пол часа, и обошлось бы только валерьянкой, а если с пути не сворачивать? Иногда кажется, что жизнь человека слишком длинная, каждодневная жизнь согласно принципам требует каждодневного напряжения, по крайней мере, в течение довольно длительного периода, пока не втянешься. И эта длительность формирует следующую ловушку - обождать бы, может, потом как-нибудь. И тут вспоминается Пелевин: вся огромная жизнь, в которой ты собираешься когда-нибудь повернуть к свету, на самом деле и есть тот единственный миг, когда ты выбираешь тьму.

Лев Николаевич - великий человек. Он показал этот путь целиком и без прикрас. Декорации этой монументальной эпопеи тоже детально проработаны. Сколько разнообразных тем затронуто - церковники отлучили его от Церкви за этот роман, а в Советском Союзе вторую часть тоже недолюбливали. Кстати, эта тема, за которую роман у нас жаловали только наполовину, меня очень заинтересовала. Про революционеров конца позапрошлого века - взгляд, по-моему, незамутнённый и довольно проницательный.

Узнав их ближе, Нехлюдов убедился, что это не были сплошные злодеи, как их представляли себе одни, и не были сплошные герои, какими считали их другие, а были обыкновенные люди, между которыми были, как и везде, хорошие, и дурные, и средние люди. Были среди них люди, ставшие революционерами потому, что искренно считали себя обязанными бороться с существующим злом; но были и такие, которые избрали эту деятельность из эгоистических, тщеславных мотивов; большинство же было привлечено к революции знакомым Нехлюдову по военному времени желанием опасности, риска, наслаждением игры своей жизнью - чувствами, свойственными самой обыкновенной энергической молодежи. Различие их от обыкновенных людей, и в их пользу, состояло в том, что требования нравственности среди них были выше тех, которые были приняты в кругу обыкновенных людей. Среди них считались обязательными не только воздержание, суровость жизни, правдивость, бескорыстие, но и готовность жертвовать всем, даже своею жизнью, для общего дела. И потому те из этих людей, которые были выше среднего уровня, были гораздо выше его, представляли из себя образец редкой нравственной высоты; те же, которые были ниже среднего уровня, были гораздо ниже его, представляя из себя часто людей неправдивых, притворяющихся и вместе с тем самоуверенных и гордых. Так что некоторых из своих новых знакомых Нехлюдов не только уважал, но и полюбил всей душой, к другим же оставался более чем равнодушен.

Есть у меня даже идея попытаться проанализировать, исходя из некоторых "реперных" художественных произведений, эволюцию революционного движения, и до, и после собственно революции, хочется уловить характеры. Пока в качестве "реперов" вырисовываются "Отцы и дети", "На ножах", "Накануне", "Рассказ неизвестного человека", вот "Воскресение", наверное, "Бесы" (Бесов не читала ещё).

Сколько же тут намешано всего! И про церковь (пародию на неё), и про политическую систему того времени (в целом и в частности), и про то как неугодных этой системе людей просто так ссылают на каторгу или ещё куда; и сквозь всё это ведётся "любовная линия" главных персонажей. Причём молодого человека так кидает из одной крайности в другую, что не поверила его мотивации.

Но написано действительно хорошо. Особенно то, как постепенно меняется восприятие происходящего в жизни персонажа, вернее, понятие как работает система правопорядка в стране, что нужно сделать, чтобы добиться хотя бы маломальского результата, что это не так-то и легко. Да и ещё его любовные метания! Ни к селу, ни к городу. Вот честно! Прописано это, конечно, хорошо, но не приняла я эти его внезапные совестливые чувства к обиженной барышне.

В целом было интересно, иногда до сих пор возвращаюсь мыслями к произведению, всё же зацепило. Поэтому советую познакомиться с этой историей.

Наконец-то я вымучила этот талмуд. Ближе к концу в мозгу просто напевалась шутка про то, что в классике обязательно кто-то должен страдать - автор, герои или читатель. Вот это истинная классика. Я страдала! Нет, начиналось всё довольно интересно, первая часть прочиталась быстро и легко. Да и в целом роман написан легко, хорошим языком. Но чем дальше, тем страдательней. С третьей главы я стонала уже вслух и жаловалась всем и вся. Даже последние полторы страницы были подвигом. Но я это сделала. х) В общем, это было жалобой. А насчет рецензии - у меня нет сил, чтобы как-то анализировать роман, о котором написано много толкового более умными людьми. Скажу кратко, что персонажи мне не понравились. Я не верю в Нехлюдова, который резко из испорченного и развратного мужчины света вдруг стал благодетелем всего и всех. Это два разных человека. И мне не нравится Маслова - женщина-амеба. И дико раздражал всю книгу этот толстовский фетиш по поводу её косых глаз, которые упоминались раз пятьдесят, иногда по паре раз на одном развороте. Я, не желая того, сравнивала героиню со своим недалеким косым котом, и меня переклинивало. х) Героиня вообще никакая. Вялая неприятная девка, которой не хотелось трудиться, и она пошла в проститутки, чтобы не работать прачкой, а ребенка своего вообще сдала левым людям на смерть и даже не вспоминала про него. Вначале Толстой расписывал, как ей нравятся половые утехи и она этим пользуется. Спустя немного времени он начал петь, что ей всё это дело постыло вдруг стало. И плюс прониклась революционерами, которые все такие расхорошие и противопоставлены развращенным людям света, которые все, как один, пошлые и плохие. Также ужасно раздражало засилье в третьей части кучи историй об этих левых (в плане основного сюжета) революционерах-каторжниках. Тут про основных героев читаешь и страдаешь, а тут еще до кучи воды добавлено. К счастью, вымучила я это всё. Как же хорошо, что хоть детей в школе не заставляют это "Воскресение" читать, вроде бы. После такой классики вообще можно расхотеть что-то читать. Но это всё моё личное мнение.)