Ваша оценкаРецензии
Аноним14 ноября 2025 г.Человек ли создал Бога или Бог человека? (с)
Читать далееДостоевский гениален. Больше добавить нечего и на этом можно и остановиться.
Роман-размышление о вере, Боге, семье, прощении. И очень много еще о чем. Я прочитала и неделю не могу отойти от этого всего. Мне кажется, именно в этом и заключается гениальность - когда закрыв книгу ты все еще продолжаешь что-то там внутри себя "перваривать", думать, взвращаться мысленно к эпизодам, сюжету, цитатам.
Это детективная история, в основе которой убийство Федора Карамазова, отца трех детей, состоятельного помещика. Он был женат два раза, старший сын Дмитрий от первой супруги, а Иван и Алексей от второй.
Фёдор Павлович Карамазов - кутила, страстный любитель женщин, красивой сытой жизни, балагур и шут гороховый. И три его сына. Старший Дмитрий по характеру ближе к отцу - так же страстно любит женщин, веселье, кутежи, дуэли, азартные игры, в общем, наслаждение и дикие страсти. Это ранимая, страстная душа. Мне кажется, он очень хотел любви. Любить и быть любимым - просто так. Безусловно. Недолюбленному в детстве её не хватало. И не удивительно, что два таких схожих персонажа влюбились в одну и ту же женщину. До смертного боя.
Иван Иван - атеист, умный и рассудительный. Он не может поверить безусловно, душою, это человек-логик. Его известная фраза: «Если Бога нет, то все дозволено». Иван мучается в поиске истины, веры, но оказывается в ловушке собственных мыслей. И он никого не любит и очень одинок.
Алексей. Очень гармоничный, тонко чувствующий, желающий всем помочь и всеми безусловно любим, искренен и духовно чист, как ребенок. Выбрал послушничество в монастыре при старце Зосиме.
Автор считает главным героем своего романа Алешу и говорит об этом еще в самом начале повествования. Может, так оно бы и было, если бы Федор Михайлович окончил это свое творение так, как и задумал . Но вот как раз самого Алеши, как личности для меня было и мало. Он всеми любим, даже отцом. И он всех любит, через него происходит все общение разных персонажей, ему доверяют свои заветные и сердечные тайны, с ним советуются, просят о помощи. Но что лично он хочет, для меня так и осталось загадкой. Но автор его тоже любит больше всех остальных героев.
Все три этих сына выросли и воспитывались в разных местах, никогда не зная родительской любви, по чужим углам. Но насколько же они разные. Митя остался без матери в 3-летнем возрасте, его год кормил, купал и вычесывал вшей слуга, иначе он бы умер, брошенный ребенок при живых родителях, пока через год его не забрали родственники матери. Иван и Алексей остались без матери тоже рано, их воспитывали так же чужие люди. И вот так случилось, что в силу разных обстоятельств все эти сыновья - (Митя 27 лет, Иван 23 и Алеша 19 лет) оказались рядом с отцом в городе, где родились.
И на этом я свою рецензию и закончу, потому как нет смысла пересказывать сюжет.
Будет любовь, страсть, преступление, настоящее судебное заседание с присяжными, кто-то сойдёт с ума, кто-то покончит с собой, на каторгу отправят невинного, будет много размышлений о вере безусловной, о Боге, о жизни после.25382
Аноним6 августа 2024 г.«Я ведь не старушонку убил, я себя убил!».
«Тварь ли я дрожащая или право имею?».Читать далееЧестно говоря, никогда бы не подумала, что добровольно захочу прочитать "Преступление и наказание" и при этом получу невероятное удовольствие... В школе я всячески уклонялась даже от подобной мысли, а сейчас проглотила роман на одном дыхании. В общем, пришло время проникнуться к вечной классике и полностью её прочувствовать. Ну надо же!
«Ну зачем я теперь иду? Разве я способен на это? Разве это серьёзно? Совсем не серьёзно. Так, ради фантазии сам себя тешу; игрушки! Да, пожалуй что и игрушки!».Совсем недавно я познакомилась с романом, благодаря графической адаптации, и испытав после прочтения сильнейшие эмоции, захотела прочитать историю целиком. И теперь не знаю с чего начать!
Пожалуй, стоит начать...
С оформления книги) Ни для кого не будет секретом, что классику постоянно переиздают и на книжном рынке дрейфует гигантское количество различных изданий. Глаза так и разбегаются. Я любитель анимэ и поэтому меня заинтересовала серия "Вечная классика в стиле манги". Звучит очень необычно, а выглядит ещё лучше) Суперобложка с изображеной на ней печальной Соней, а под ней обложка с иллюстрацией сцены - Родион и старуха-процентщица. На форзаце проиллюстрирован Санкт-Петербург с потерянным Родионом, на нахзаце история продолжается и краски его настроения заметно "сгущаются". Есть золотая закладка ляссе, местами чёрно-белые иллюстрации, эстетичное внутреннее оформление, хороший шрифт, белая бумага. Но самым интересным плюсом я бы выделила - комментарии преподавателя Литературного института имени А.М. Горького. Они прекрасно дополняют текст и поясняют сложные моменты для удобства всех интересующихся и тех, кому предстоит сдавать экзамены. Мне, например, было очень интересно)
«Ни пылинки нельзя было найти во всей квартире. «Это у злых и старых вдовиц бывает такая чистота»».Я уверена, что все хотя бы расплывчато знают сюжет и я на этом не буду заострять внимание, а просто расскажу про свои впечатления после вдумчивого прочтения и переосмысления. Знаете, я раньше не замечала насколько это глубокий роман, просто невероятное открытие!
«Пол сама моет и на черном хлебе сидит, а неуважения к себе не допустит».Я совсем иначе посмотрела на Раскольникова. В школе он мне казался тщедушным слабаком, постоянно межующимся и ни на что не способным. Сейчас же моё мнение об этом герое изменилось в корне. Родион, несмотря на своё злодеяние, благородный человек, несущий непомерный крест на плечах. Не было ни одной страницы, чтобы я не сочувствовала его состоянию и ощущению "загнанного зверя". И знаете, он думал не сколько о своём благополучии, а о благополучии тех, кого он любит, о матушке и сестре Дуне.
«Милостивый государь,... бедность не порок, это истина. Знаю я, что и пьянство не добродетель, и это тем паче. Но нищета, милостивый государь, нищета - порок-с. В бедности вы ещё сохраняете своё благородство врождённых чувств, в нищете же никогда и никто».Мне понравилось постепенное погружение в его жизнь, демонстрация окружающего мира, зыбкое и мрачное прозябание на грани, неустойчивое душевное состояние. Желание не только самому вырваться из замкнутого круга, но и освободить своих родных от неминуемой жертвы сестры ради семьи. Родион часто проводит сравнительную параллель между Соней и Дуней, в душе отчаянно боясь, что Дуня идёт на такую же продажу себя. Его ужасает этот шаг и подталкивает к тому, что в итоге произошло...
«Нет ничего в мире труднее прямодушия, и нет ничего легче лести».Родион балансирует на тонкой грани между светом и мраком, безпросветной нищетой и продажей собственной души. Он взвешивает все "за" и "против", всё больше погружаясь во тьму неведомых мыслей, наблюдая, как окружающий мир летит на полных парах в грехопадение из-за постоянной нужды. И он принимает тяжеловесное решение, в глубине души понимая, что приносит себя в жертву. Но лучше он это сделает, чем грех совершит кто-то из близких. На мой взгляд, для этого требуется сила духа, мужественность, безграничная любовь и благородство в конце концов.
«Дело ясное: для себя, для комфорта своего, даже для спасения себя от смерти, себя не продаст, а для другого вот и продаёт! Для милого, для обожаемого человека продаст!».Авторский слог богатый, многогранный, насыщенный эмоциями/ описаниями, невероятной глубиной и продуманностью каждого слова/жеста. Роман читается непривычно медленно, но думаю в этом и кроется суть понимания поднимаемых проблем, с которыми сталкиваются герои. И эти темы будут актуальны в любой век, пусть времена меняются, а проблемы всё те же, ибо истинное благородство по-прежнему редкость...
«Во всем есть черта, за которую перейти опасно; ибо, раз переступив, воротиться назад невозможно».Атмосфера романа мрачно-тревожная, тяжелая, безвыходная, правдоподобная, проникновенная, высокоэмоциональная. Невозможно не сопереживать главному герою в его постоянных раздумьях, бедах и бесконечном желании уберечь от ужаса мира близких и тех, кого хотелось бы защитить.
«Человек он умный, но чтоб умно поступать — одного ума мало».Плюсы:
I Мрачно-проникновенный роман, обнажающий суть прогнившего мира и жертв его влияния,
II Повествование идёт от третьего лица и при этом даёт возможность понять переживания главного героя,
III Многообразный и богатый язык,
IV Читается легко, но не быстро,
V Непередаваемая атмосфера Санкт-Петербурга,
VI Эстетичное оформление книги: красивая суперобложка, обложка с проиллюстрированной сценой, происходящей между Родионом и старухой, иллюстрации на форзаце и нахзаце, есть чёрно-белые иллюстрации, золотая закладка ляссе, белая бумага, хороший шрифт,
VII По тексту разбросано множество поясняющих комментариев от преподавателя Литературного института имени А.М. Горького,
VIII Колоритные и сильные персонажи,
IX Хорошо продуманный сюжет,
X Понравится школьникам поступающим в ВУЗы и взрослым,
XI Поднимаются важные темы, которые будут актуальны во все времена: верность, любовь, дружба, пьянство, нищета, благородство поступков и души, жестокосердие, свинские поступки, справедливость, жажда власти/наживы, загнанные в угол, самопожертвование, смелость, мужество, честность, грехопадение, сексизм...,
XII Глубокий философский подтекст,
XIII Сильный финал.
Минусы/Предупреждения:
Только предупреждение:
I Непростой роман, для которого необходимо дорасти и то не факт, что история затронет струны души. Мне понадобилось немало времени, чтобы наконец-то понять роман и прочитать с удовольствием,
II Очень обширные размышления, порой они занимают целые страницы. Я не очень люблю объёмные абзацы, но это чисто мой таракан,
III Мрачная и жестокая атмосфера, пронзающая непоколебимой сутью сложного и прекрасного мира, где поселились тревоги, беды и социальное положение с горемычными предрассудками.
Невероятно глубокий и непревзойдённый роман в новом и красивом издании в серии "Вечная классика в стиле манги". История мрачная и казалось бы безвыходная, но в ней есть свет, надежда, тонкие мысли, сильные герои, многообразие приёмов и важных тем, которые необходимо поднимать в любые времена.
Столетия летят, а проблемы всё те же. Всё меньше в людях от людей...
«Ко всему-то подлец человек привыкает!».Роман придётся по вкусу тем, кто обожает классическую литературу, сложные и неоднозначные произведения, бередящие душу и вытаскивающие всё тёмное, что есть внутри, чтобы пролить свет ускользающей надежды. А также тем, кто любит красивые издания комментарии, поясняющие сложные моменты и дополняющие их.
25426
Аноним2 декабря 2023 г.идиот
Читать далееКнязь Лев Николаевич Мышкин, который по мнению окружающих идиот, а на самом деле просто доброй души человек, не умеющий злиться, обижаться, строить интриги и желать корысти. Наверное, как задумка — это необычно, но для меня он оказался не особо интересным – никаких эмоций, никаких толком действий.
Он приезжает в Петербург после лечения в Швейцарии и практически сразу попадает с «корабля на бал» с тихой спокойной деревенской жизни в пучину событий.
Он знакомится с генеральшей и её дочерями, оказывается втянут в «любовные» разборки сам того не ведая, сказав по простодушию то, что говорить не надо.
А центром всей шумихи стала Настасья Филипповна, красавица, забирающая мужские сердца, хотя для меня так и осталось не понятно почему- характер скверный, воспитание оставляет желать лучшего, остается только внешность и деньги.
Мышкин же как раз пожаловал на дележку девушки и сам отчего то решил, что девушка ему нужна.
Очень странная компания, очень странные герои, бедного Мышкина все называют идиотом, хотя идиоты больше остальные, чем он. Очень много разговоров и очень мало действий, нет никаких предпосылок для каких-либо чувств между героями, Мышкин просто «побежал, потому что все побежали». Но это только мое мнение.Один из ярких персонажей – это генерал, который врет и сам того не понимает, но делает это с чувством и особой уверенностью, лихо подкручивая любые слова в события, которых и не было.
Настасья Филипповна отвергла всех и пути всех участников на какое-то время расходятся, чтобы пересечься снова, но уже в других декорациях.В этой части князя Мышкина обвиняют в незаконном владении наследством, пытаясь провернуть аферу с неучтенным родственником. Эта одна из самых ярких ситуаций, которая показала всех в истинном свете.
Ну и любовь теперь предназначена другой, которой приходится побороться за внимание князя Мышкина с Настасьей Филипповной.Мне было местами очень скучно, я теряла нить повествования и возвращалась, чтоб сосредоточиться. Половину можно смело выкидывать, как и в большинстве классических произведений.
251,1K
Аноним31 января 2023 г.В глазах многих людей, скудоумие и доброта являются синонимами. Как должен быть ужасен окружающий мир, чтобы поддерживать это заблуждение.
Читать далееВот и до меня дошел Достоевский со своими трудами. Пожаловавшись всем о том, как тяжело идет начало произведения, я все же продолжала читать, не потому, что хотела поставить галочку в списке прочитанного, а от того, что каждый раз интерес превосходил лень и отторжение.
Начну с того, что многих, как и меня, отпугивало в этом произведение – язык и объем. Темп и ритм повествования обрывисты, состоят из непривычных современному читателю оборотов и построений предложений, но к этому привыкаешь, со временем замечаешь за собой преемственные фразы из текста в собственной речи.
Князь Мышкин, страдающий от эпилепсии, приезжает из Швейцарии в Россию по делу о наследовании скопленных средств каким-то дальним родственником. Его жизнь в России начинается с множества знакомств и перепутий судеб. В частности, еще в поезде он знакомится с Рогожиным, страстно влюбленным в Настасью Филипповну, а при знакомстве с семьей однофамилицы своей, генеральшей Лизаветой Прокофьевной, встречается с Ганей Иволгиным, который пытается стать женихом все той же Настасьи Филипповны. И очередное стечение обстоятельств, присланный Ганечке портрет девушки, наконец знакомит князя с ней, а точнее её глазами – сердитыми, печальными, взбалмошными и будто бы знакомыми, но об этом позже. Мышкин осознает в тот же день, что питает к ней любовь, но не чувственную и страстную, а сострадательную, другого же рода любовь он испытывает к младшей дочери генеральши, Аглае. Увы, понимает это он, но никак не окружающие, хоть о характере своих чувств заявляет князь прямолинейно.
Со стороны других героев, действия и поведение Мышкина можно назвать глупыми, аляповатыми, детским. Однако, Достоевский, ведя нас рядом с Мышкиным в повествовании, указывает важную вещь – князь понимает смыслы ведущихся разговоров, он достаточно образован, но его сердце столь мягкое и душевное, что на оскорбления он реагирует смехом и улыбкой, а язвительные комментарии принимает через искренность и сочувствие.Сюжет развивается, как и эпилепсия главного героя. Душевные страдания могли не иметь такого буйного и скоротечного развития, будь Мышкин человеком более суровым и твердым, однако его мягкое сердце стремится помочь неординарной и изменчивой в своем выборе Настасье Филипповне, а та демонстрирует все признаки психической болезни, что так сроднили их глаза с князем.
Страдания всех героев проходят через Мышкина, он стремится понять и оправдать каждого, найти им оправдание в неразумном, грубом, неучтивом поведении.
Каждый отдельный персонаж носитель истории, колорита и урока. Я словно сама стала Мышкиным, искреннее веря, что персонажи, пообещавшие отныне жить иначе или вставшие на путь добродетели, останутся верными своим словам.
Устами психиатров – исход психического заболевания - деменция, как и этого произведения. В конце концов, в ходе интриг и выборов, метаний и разочарований в людях читателями, но никак не Мышкиным, роман приходит от идиота, который верит в людей, к идиоту истинному.
Очаровательное по своему посылу, грустное по содержанию и такое явственно настоящее, словно легко переносимое в реалии настоящего, произведение уходит в мое прочитанное.25938
Аноним28 июля 2020 г.Читать далееПочему стоит прочитать "Преступление и наказание"?
⠀- Тут есть честный убийца и святая проститутка.
Причём они взаимно считают друг друга полоумными.2. Психологическая схватка между Порфирием Петровичем и Родионом Раскольниковым будоражит больше, чем диалоги Ганнибала Лектора и Кларисы Старлинг
3. Альфред Хичкок хотел снять экранизацию романа, но побоялся, что ему не хватит таланта. Тема очень схожа с творческом режиссёра. но он считал, что для удачного воплощения замысла пришлось бы снимать шестичасовой фильм (а жаль, я бы посмотрела)
4. Никто не запрещает шипперить Раскольникова и Разумихина (Вразумихина вообще-то)
5. Эмоциональный накал не хуже, чем у Стивена Кинга
6. "Тварь дрожащая или право
- Эстетическая вошь как смысл моего существования
8. Психология убийцы
9. Я насчитала девять женщин-жертв и семь теорий мужиков. Пам-пам.
10. Не хило встряхивает мозги
251,4K
Аноним19 ноября 2018 г.Успокойся, бес с тобой.
Слушайте, я их всех сосчитал: учитель, смеющийся с детьми над их богом и над их колыбелью, уже наш. Адвокат, защищающий образованного убийцу тем, что он развитее своих жертв и, чтобы денег добыть, не мог не убить, уже наш. Школьники, убивающие мужика, чтоб испытать ощущение, наши. Присяжные, оправдывающие преступников сплошь, наши. Прокурор, трепещущий в суде, что он недостаточно либерален, наш, наш. Администраторы, литераторы, о, наших много, ужасно много, и сами того не знают! (Петр Верховенский Ставрогину)Читать далееБесы повсюду. Они с нами и вокруг нас. Бесы обходительные, очаровывающие, льстивые, бесы наглые и скромные, мудрые и терпеливые - какие угодно. Всякому обществу во всякое время свои бесы и бесята, свои формы и приемы - сгодится всё, оглянись - бесы правят бал!
Сквозь весь роман проходит мысль о спасении от «путающих» бесов через принятие бога и единение с ним. Нравственное воспитание, четкие ориентиры и твердая жизненная позиция необходима.
Отсутствие коренного духовно-нравственного стержня и подлинно великого начала жизни обуславливает, по логике автора, формирование неполного, незаконченного, "недосиженного" человека способного на неоднозначные действия (Б.Н. Тарасов).Позже, в речи произнесённой Ф. М. Достоевским в июне 1880 года на заседании Общества любителей российской словесности в виде обращения западников, также указывается нависшая над Россией угроза:
Собственно же народ наш нищ и смерд, каким он был всегда, и не может иметь ни лица, ни идеи. Вся история народа нашего есть абсурд, из которого вы до сих пор черт знает что выводили, а смотрели только мы трезво. Надобно, чтоб такой народ, как наш, - не имел истории, а то, что имел под видом истории, должно быть с отвращением забыто им, всё целиком. Надобно, чтоб имело историю лишь одно наше интеллигентное общество, которому народ должен служить лишь своим трудом и своими силами.. ..Образование же его мы оснуем и начнем, с чего сами начали, то есть на отрицании им всего его прошлого и на проклятии, которому он сам должен предать свое прошлое. Чуть мы выучим человека из народа грамоте, тотчас же и заставим его нюхнуть Европы, тотчас же начнем обольщать его Европой, ну хотя бы утонченностью быта, приличий, костюма, напитков, танцев, - словом, заставим его устыдиться своего прежнего лаптя и квасу, устыдиться своих древних песен.. .. Одним словом, для доброй цели мы, многочисленнейшими и всякими средствами, подействуем прежде всего на слабые струны характера, как и с нами было, и тогда народ - наш. Он застыдится своего прежнего и проклянет его. Кто проклянет свое прежнее, тот уже наш, - вот наша формула!Всем неравнодушным.
251,4K
Аноним22 августа 2018 г.Читать далееКак же сложно написать рецензию на роман, который был написан около 140-ка лет назад, у которого столько читателей во всем мире, в котором поднимаются важные философские, этические и моральные вопросы. Вопросы веры и свободы.
На первый взгляд последний роман Достоевского - детективная история. Преступник схвачен и осужден. Но действительно ли он виновен в преступлении? Заключительные речи прокурора и адвоката оперируют лишь догадками и предположениями, фактов в них очень мало. Да и Федор Михайлович не дает четких указаний читателю на этот счет.
В центре повествования три брата, каждый со своей жизненной позицией и философией. И каждый из братьев может сказать о себе, что он в той или другой степени виновен в смерти отца. А ведь есть еще и слуга (или внебрачный сын?), тип, на мой взгляд, очень мутный.
Каждый читатель, прочитавший эту книгу, должен решить сам (это мое мнение) кто виноват. И на это решение повлияют опыт и жизненная позиция чтеца.
Лично для меня в романе был еще один маленький сюрприз. Я всегда считала, что глагол "похерить" не совсем литературный. И каково же было мое удивление, когда я встретила в тексте его производные. Изумление мое возросло, когда в толковом словаре под редакцией С. И. Ожегова я обнаружила его значение: ПОХЕРИТЬ, -рю, -ришь; -ренный; сов., что (устар. и прост.). Зачеркнуть, уничтожить.Р.S. Роман слушала в исполнении Владимира Шевякова. Достойная работа.
252,7K
Аноним12 января 2018 г.Читать далееПро этот роман было столько всего сказано, было столько проанализировано и разобрано по косточкам, что нет смысла об этом говорить. Поэтому и рецензия моя - и не рецензия вовсе, а просто поток мыслей и впечатлений, который ни на что не претендует.
Я вообще всегда очень скептически относилась к противопоставлению "Достоевский-Толстой", рассуждая о том, что они все-таки очень разные, сравнение будет некорректным, каждый по-своему хорош. Но почему-то все время, пока я читала "Идиота", я страшно скучала по Льву Николаевичу. Не знаю, так сложилось. При этом у меня не было какого-то предубеждения по отношению к Достоевскому, мол, он пишет мрачно и герои у него какие-то нервные. Наоборот, это даже привлекает. И надо сказать, что Федор Михайлович пишет очень аккуратно и гладко. Те мрак и нервозность, которые многим не нравятся, как раз одни из самых больших плюсов, атмосфера передается потрясающе. Будто окунаешься в вязкое происходящее и находишься в нем до конца с героями книги.
А герои в "Идиоте" - очень колоритные. Не скажу, что они мне понравились, но произвели впечатление - это точно. Каждый из них - нервно натянутая струна, готовая зазвучать в любой момент. Черного и белого нет, все персонажи многогранны, нет чистых злодеев и ангелов (да-да, Мышкин тоже не идеал в белом пальто). А чего стоят сцены, когда такие персонажи сходятся вместе! Мой личный фаворит - встреча Аглаи с Настасьей Филипповной. Просто браво.
Но все-таки Достоевский - не "мой" автор. Вроде бы все хорошо, но на каком-то ментальном уровне я с ним сойтись не могу, поэтому иногда приходится через текст "пролезать". Я поймала себя на мысли, что Достоевского не понимаю. Не в смысле того, что не понимаю, что он хочет сказать, а не понимаю чисто по-человечески. Опять же, кто-то скажет, что как можно сделать такие выводы по одной книге, но вот уж так сложилось, не обессудьте. И вот в такие моменты я особенно сильно скучала по Толстому.
В итоге я осталась довольна. Наконец добралась до Федора Михайловича, потому что по школьному отрывистому прочтению "Преступления и наказания" впечатление не сложилось, а теперь могу твердо сказать, что Достоевского нужно читать обязательно. И я своему совету последую.25980
Аноним3 августа 2017 г.Не рецензия - полчище бессмысленных букв.
Читать далее
Все давно падают, и все давно знают, что не за что ухватиться.40-45 минут после прочтения.
А с чего начать-то? Мысленно я столько раз во время чтения с разными эмоциями начинала эту рецензию, а когда время пришло, так и не знаю, за что взяться.
Дочитала роман недавно, а уже устала о нем думать. Очень сильно устала. Вот, интересно, кто-нибудь отдавал себе отчет после прочтения, что даже собственный взгляд меняется? Меня это не пугает, но... Это странно, когда смотришь в зеркало, а видишь словно и не себя вовсе. Кого-то нового, другого. И не факт, что лучше прежнего.
Эх... Да я всё не о том. Совсем не о том.
Это не опустошение, нет. Это... Это что-то другое. Тягучее, вечно меняющееся, тяжелое, безмерно тяжелое и забирающее все силы. Это... Это придавленное тяжестью восхищение, лишь крохотное понимание и необъятное желание понять. Вот только - что? Даже чтобы просто разговаривать, мне нужно применять слишком много сил, которых и так нет. Писать легче, ненамного, но легче. А не писать - невозможно. Это... Давит и ест изнутри, наружу просясь. Как подумаю, что мне еще цитаты выписывать, чего не делать я не могу - так озноб берет (на самом деле, нет, но я бы хотела, чтобы взял - стало бы проще).
О. А вот и головная боль подоспела. Привет, родимая, присаживайся. Не давала мне спуску на последних страницах, так и теперь решила, что не стоит? Или привыкла ко мне уж слишком? Впрочем, не суть.
Нет, позже. Вернусь позже. Пойду прогуляюсь.4 с половиной часа после прочтения.
Неразборчивые звуки обращающегося, по-видимому, ко мне человека заставляют вынырнуть. Откуда? Чтоб я сама знала.- А? Что? - спустя некоторое время, понадобившееся для осмысления того, что обращаются действительно ко мне, я устремляю свой взгляд на спрашивающего и мигом выдаю: - Да, я... "Бесов" дочитала сегодня.
- Аааа... - понимающий взгляд, легкая улыбка, - и сколько поставила?
- Пять, - снова с некоторой заторможенностью отвечаю я.
- Подождииии-ка.
Нет, эта книга... Это просто нечто. Я не хочу петь дифирамбы и восхвалять Фёдора Михайловича. Это не та книга, про которую можно и нужно так. Совсем не та. Признаться, я даже зареклась ее кому-либо когда-либо советовать. Придут сами - хорошо, не придут вовсе - еще лучше. Она... Она оставляет такое безумно странное, пугающее
послевкупослебесие, что мне и слов-то, чтобы описать, пусть даже самой себе и по секрету, не хватило. Это как... Буквально на секунду заглянуть в бездну, которую человек вырыл себе сам. Посмотреть в бездну в человеке, а после отвернуться и... Жить с этим. Очень привлекательно звучит, правда? На самом деле, это послебесие, его хочется сохранить в себе, в своей памяти. Я, например, боюсь его забыть. Оно... Такое неземное. Словно ты реальный просто растворился где-то там, вне, а твоя бренная оболочка осталась на земле. И мучается, бедная, но получает от этого некоторое удовольствие. Даже весьма значительное удовольствие, да. И... Вот эта отрешенность и ворох мыслей в голове - это бесценно. Я зарекаюсь перечитывать роман, по крайней мере ближайшие лет десять, ибо это представляется мне слишком откровенным признанием в садомазохизме. А я так не хочу.
И, да я, кажется... Я, пожалуй, снова не о том.Дубль два (не считая всех тех, что были в голове, но так и остались там, закопанные).
Эта рецензия должна была начинаться вот так:
Шёл дождь.
А закончиться подробным анализом своего отношения к каждому из героев и ко всей той мути, что они натворили с собой, губернией, людьми, идеями и так далее, и тому подобное. Но, кажется, я вновь оказываюсь неспособной к такому анализу и вместо чего-то логичного - куча бессмысленных букв, слов, предложений.Уффф... Николай Ставрогин, пожалуй, я никак не смогу не упомянуть Вас в этом потоке бессмыслицы, который сейчас пишу. Давайте начнем с того, что я Вас очень ждала. Правда-правда, мне жутко не нравился роман, рассказчик, все эти тайны, покрытые мраком, бесило меня это все. И тут Вы. Да. Такой чарующий, но одновременно и отпугивающий. Нет, Вы не думайте, пожалуйста, что встреча с Вами мне совсем голову задурила. Нет. Но Вы меня заинтриговали. Очень. А потом еще и диалог с Кирилловым... А после - взяли и добили меня Шатовым. И Вашим "простите, что не могу вас любить, Шатов". Словно хлыстом заставили очнуться, спасибо. И, кстати, судя по заметкам (которых набралось аж 7 листов), Вы мне уже тогда начали напоминать Базарова с примесью Ивана. Теперь же... Теперь Вы мне никого не напоминаете. Вы... Отдельно ото всех со мной на рентген идете, чтобы я каждую Вашу косточку рассмотрела. Но на это время нужно, разумеется. Чтобы устаканилось, переварилось и осмыслилось. Только сейчас заметила, что пишу так, словно оно, и правда, сделает это само. Хм...
И, кстати, тогда же, когда от Базарова в Вас что-то увидела, написала Шатову в заметках ответ, что "не сил ему не хватит, чтобы знамя нести. Сил хватит. А вот веры - нет". Не дословно, но смысл Вы поняли, верно? А еще, я Вас после Лизы, сказала, что не прощу. А потом взяла и простила. Почти сразу же. А после почтовых листков Ваших - так и подавно. Ставрогин Николай Всеволодович, заявляю: Вы не завоевали мое сердце и душу, но полностью заполонили мозг. Болезнь равнодушия. И да, я... Знала, что в любви к Лизе у Вас так. Хотите, но не можете. Но что во всем... И настолько... Нет, не предполагала. Вы меня удивили. И... Я Вас прощаю, Ставрогин. И не смеялась над Вами никогда, но. Но как Вы таким стали? От чего? Почему? Вы ведь знаете, что все это - это Ваше? И только.Петька Верховенский, обезумевший (нет, формально он был в полном порядке, в рассудке. На всякий случай уточню, ибо сумасшедших в романе достаточно, по уверению рассказчика, бесившего меня большую часть повествования) от идеи, на которую его натолкнули Вы! Ваше существование, Ставрогин. То, какой Вы. И нет, я не виню Вас полностью, ибо Петька сам за свои поступки отвечать должен (чего, впрочем, не делает, что как-то настораживает). И да, насчет Вас, Петр Степанович. Отбросив все то негодование и презрение, которое я к Вам испытываю, признаюсь: меня пугает способность и вообще вероятность того, что такой, как Вы, отвратительный, лживый, изворотливый, играющий, вечно подлизывающийся, вечно врущий фанатик может один (черт возьми, один!) провернуть такую миссию, просто благодаря своей вере и умелому (ладно уж) манипулированию людьми, игре на их слабостях и сильных сторонах.
Ставрогин, сначала я Вас вообще не винила. Почти. Разве что, самую малость, а теперь понимаю, что... Очень зря. Продолжаем список? Полный приводить не буду, Вы сами знаете, сколько сгубленных жизней на Вашем счету. Но что Вам до этого, верно?
Смотрите, Nicolas. Шатов. Ваши идеи его хоть и не съели, но их плод - да. Так ведь?
Кириллов. Кстати, насчет Вас, Алексей Нилыч. Своей идеей о том, что "бог есть боль страха смерти", Вы меня порадовали, заставили задуматься и даже местами надолго. Пусть мне не показалось это новым, по крайней мере, если понимать это так, как поняла я, но. Кириллов, извольте, Вы говорите:
Я не понимаю, как мог до сих пор атеист знать, что нет бога и не убить себя тотчас же? Сознать, что нет бога, и не сознать в тот же раз, что сам богом стал - есть нелепость, иначе непременно убьешь себя сам.Но остановитесь же на секунду. Если я правильно понимаю, Вы очень сетуете на то, что все кругом обман, люди придумали бога, ибо смерти боятся (с чем я согласна), и я не понимаю. Почему человек, не верящий в Бога и понимающий, что его нет, уже по одному тому жить не должен? Правильно ли я поняла, что Вы это о бессмысленности жизни? Но тогда ведь получается слегка диссонанс. Ибо с чего Вы взяли, что в смерти смысла больше? Как по мне, так ровно столько же - ноль. Убивать же себя, чтобы другим своеволие Ваше показать... Опять же, зачем? В этом не больше смысла, чем в выдуманном боге.
И... На этой ноте я пока с Вами временно прощаюсь, Кириллов. И говорю Вам спасибо за тот единственный раз, когда я даже посмеялась. Чуть-чуть. Здесь:
— Очень жаль, что я родить не умею, — задумчиво отвечал Кириллов, — то есть не я родить не умею, а сделать так, чтобы родить, не умею… или… Нет, это я не умею сказать.Николай Всеволодович, продолжаем? Мне все равно, я сама себе хозяйка, потому продолжаю.
Кстати. Забыла сказать, своей неопределенностью Вы очарование, которое начинало появляться, полностью убили. И теперь я знаю, откуда это в Вас, и чувство мое к Вам словами вряд ли возможно описать, но не сказать не могла, пусть это и весьма нелогично с моей стороны.
Хотя... Сама себе хозяйка, потому проявляю своеволие и с Вами заканчиваю. Пока что.Хм... К кому бы теперь? А, да вот же ниточка - нелогичность. Был момент, когда я хотела ставить роману два. Был, когда я вовсе без оценки хотела оставить. И долго держался. А потом как торкнуло - так вот, пять. Это к нелогичности было, если забыли. И, Фёдор Михайлович, я ненадолго к Вам. Вы, безусловно, написали очень сильную книгу. Слишком сильную. Камень, которым придавило. Но я, всё же, не могу не выказать своего недовольства тому, как Вы относитесь к женщинам. Гхм, прошу прощения, относились. Но ладно, я не буду малодушничать, пойду дальше. Разве что... Могли бы больше мыслей Кириллова и Ставрогина показать. Ну, серьёзно. Все, убежала, не кидайтесь тапками.
О, Стёпка, здравствуйте. Степан Трофимович, Вы мне не нравились. Никогда. И не нравитесь. Фу на Вас. Пойду дальше.
Кто там еще? Аааай. По-быстрому сейчас пройдусь по тем местам, о которых хочется что-то сказать да спать пойду. Кажется, полегчало.
Фон Лембке Антон Антонович. Для меня Вы были кем-то вроде маячка, дающего знать, насколько атмосфера накалена.
Маврикий Николаевич, Вас я просто считаю, пожалуй что, самым светлым человеком, участвовавшим случайно и не по своей воле в этой бесовщине. В чем-то даже Вами восхищаюсь.
Шатов и Кириллов. Ваши взаимоотношения отдельное место заняли в моем читательском сердце. Правда, Вы меня умилили в один момент. Спасибо.
Алексей Нилыч и Федька Каторжный, если бы не - мне кажется, Вы бы могли стать хорошими друзьями. Эдакий весьма странный броманс.
Эркель, тебя все жалеют, а я презираю. Не понимаю и не принимаю я этой жалости, которая на тебя вылилась. Для меня ты не жертва. Для меня ты тот, кто, глазом не моргнув, перебил бы всех жалеющих, включая собственную матушку, если бы только святой Петька приказал. Какая же ты жертва, Эркель? Ты подошва - и только. Терпеть таких фанатичных, безвольных, низких людей не могу. Мне тебя не жаль. Живи с тем, что ты сделал. И пойми, что богу твоему, которого ты себе сотворил, плевать.
Далее... О, Лямшин! Нашла весьма знаковым, что именно Вы, тот еще шут, подкидывающий мышей в святые места, танцующий вверх ногами на балу и вообще представлявшийся мне весьма...эммм...невоспитанным человеком без царя в голое. Именно Вы так неистово закричали, не своим голосом, именно Вы не выдержали груза тайны. Казалось бы, ничего святого за душой у Вас нет, а ведь нет. Вот оно как. Это ведь что-то, да значит, верно?
И... Я, пожалуй, закончу так:
Фёдор Михайлович, я не перестаю дивиться на Ваш талант и с восхищением впитывать и стараться пропустить через себя каждое слово, Вами написанное, осмыслить каждую вложенную идею. Полагаю, выходит у меня не ахти, но я стараюсь, правда. Так вот, спасибо Вам за этот роман и позвольте рассказать, что я в нём увидела, ибо про кого я уже рассказала.
А увидела я, в первую очередь, Идею. То, какой непомерной силой и живучестью Она обладает. То, как губительна Она может быть для всех, кто случайно (или нет) встретился с Нею. Увидела я то, на что может быть способен человек, обладающий Идеей (и тут их слишком много: Шигалев, Шатов, Кириллов (!), Ставрогин, даже Степка и Петька).
За "У Тихона" - отдельное спасибо Вам, Достоевский. И... Пожалуй, все. До встречи с Вами и...
Ставрогин, чую я, встретимся еще не раз.25583
Аноним19 января 2017 г.Читать далееТварь ли я дрожащая или право имею вставить свои пять копеек о "Братьях Карамазовых"?
Стыдно, ребята опростоволоситься, глупость сморозить или впасть в неискренность - не достойна эта книга поверхностного отзыва, да и не охватишь её ни отзывом, ни взаправдашней, по всем правилам написанной рецензией.
Что же остается? Что честнее будет? Написать пару строк отчетом о прочтении или выложить-таки сумбурные свои мыслишки о прочтении?
Пожалуй, отброшу лень и попробую, но не судите строго. Вообще не судите. Пускай это будут будут заметки на полях, сырые, отрывочные, мелкие, неважные и без претензии на смысл и идею.Пойду, пожалуй, по простейшей схеме - остановлюсь хоть в двух словах на каждом из значимых для меня героев.
Митя Карамазов . Подлец. Мне рожать на днях, а он взял и населил бездной противоречий выбранное мной имя для сына. Первую половину или даже две трети романа, признаюсь, считала я его пустышкой, лоботрясом, да что там! Откровенно брезгливо морщилась, встречаясь с ним в тексте. И что же произошло к концу? Да, лоботряс. Да, мот и разгульный пьяница. И всё ж не мелка душа его! Широта, широта такая, которая мне и не снилась. Страдания, так щедро ему отсыпанные, он готов был принять осознанно, страдать глубоко и тяжко за непутевость и глубину страстей своих ценой, назначенной за отцеубийство - так глубоко было его раскаяние... Скажем прямо, это по меркам обычной жизни - невероятно, невообразимо даже. Можете вы такое представить в себе? В хоть ком-то из своих знакомых? Пожалуй, мнить, что это может вмещать настоящий, реальный человек, я могла только в отрочестве, когда по наивности своей и себя еще считала натурой широкой и высокой. И когда это закончилось? Может тогда все и сузилось, скукожилось, когда я стала о себе так думать?
Катерина Ивановна. Вот тут уж натура и правдоподобная и реальная. Чистая актриса, сама себе роли в жизни прописывающая. Пожалуй, она и сама верит, что всё это взаправду. И почти все, вслед за ней. Только Алешку ей не провести, впрочем, об Алешке разговор отдельный.
Госпожа Хохлакова. О, это прямо-таки гоголевский персонаж. Настолько сатиричный, что я не могла сдержать улыбки, встречая её. А в жизни, пожалуй, довела бы меня такая дама до белого каления.
Иван Карамазов. Не укрылось от меня предубежденное, не благоприятствующее отношение к нему автора. Из всех братьев именно Ивана наделил он самой мелкой душой. Далеко, далеко ему до благородства Мити и до Алешки, тут уж и говорить не о чем. Умно рассуждает, только выходит все у него с отрицанием, без любви, без Бога, и скатывается в итоге на подлость, куда большую, чем поступки Мити. Впрочем, вот в чем вопрос: что опаснее? Не по злобе, по глупости Митины бытовые подлости, или подлость мыслей, бездуховность, холодность и разочарованность мыслей Ивана? По Достоевскому получается, что куда страшнее подлый, то есть не то чтобы подлый, а отравленный отсутствием Бога (любви) человек. А в жизни? Куда девать эту бездумную и разрушающую все вокруг широту Митиных непотребств? Разрушил же он столько жизней вокруг себя! Не от его ли руки, косвенно, погиб Илюшка Снегирев? Не от его ли страсти и безалаберной твердости вытрясти побольше с родителя на новую страсть - погиб отец? Или все же, как думает Иван, от его злых мыслей, отравивших ум таракана Смердякова погиб Федор Карамазов? Вопрос казуистических, праздный, наверное. А всё же без любви куда страшнее, думается мне.
Алексей Карамазов. А стоит ли о нём вообще? На этом месте у меня полный ступор. Это воплощения любви, добра, понимания... Инфернальное добро. Такое добро, что аж жутко становится. И хочется камнями закидать, кажется.
25431
