Эпоха сверхновой

Вспышка Сверхновой запустила на Земле новую эпоху — таяние ледников, изменение климата, смерть всех взрослых... По прогнозам ученых, в течение года умрет все население планеты старше 13 лет. И теперь перед человечеством стоит непростая задача: за год передать мир в детские руки, сделав его при этом безопасным и надежным.

Вот только могли ли взрослые ожидать, что их представления о детях вписывались в рамки морали взрослого, но совсем не вписывались в рамки мышления детей? Их одиноким детям придется столкнуться совсем с другими проблемами и противостоять непредсказуемым кризисам.

Многие читали в детстве Повелителя мух , смотрели экранизацию «Королевской битвы», и без особых усилий могут вспомнить еще немало подобных примеров — все таки «Дети без взрослых» это, на сегодняшний день, уже устоявшееся и очень удачное клише. Но при этом и не стоит забывать, что книга дошла до русскоязычного читателя с 20 летним опозданием (хотя информация в интернете гласит, что книга была написана в 1989 году, так что опоздание может быть и посущественней). Так и получается, что все новое — хорошо забытое старое, и это не Цысинь просрочил все сроки с идеей, а мы поздно спохватились.

Лю Цысинь не смакует жестокость даже при описании детских Олимпийских войн, он занимает позицию отстраненного и безэмоционального наблюдателя, описывая события как ученый-историк, а не непосредственный участник событий. И почему-то именно эти сухие сводки о погибших или описания обстановки наводят ужас и дают очень яркую картинку происходящего.

Цысинь не дает четких ответов, достаточное количество условий читателю придется домыслить и представить, перелопатив мысленно миллионы вариантов «а что, если». Но история цепляет за живое, и не только по меркам «а вдруг Голдинг был в чем то прав?».

Еще один масштабный мысленный эксперимент из серии «космос может нас убить». На этот раз вспышкой сверхновой, которая в течение года выпиливает всех взрослых до тринадцати лет (смейтесь). У человечества остается только будущее, потому что славное прошлое детей пока не очень интересует (хотя взрослые и стараются напоследок на стратегические места поставить тех, кто уже мыслит, как они, — всяческих вундеркиндов и гениев).
Когда дети остаются одни, теория игр быстро перестает быть теорией. Религией и экономикой нового мира становятся игры: игры всеобщие, игры виртуальные, игры реальные, игры с оружием, игры в торговых центрах, игры всегда добровольные (ну ок). Не совсем понятно, правда, как экономика функционирует, но оно нам и не надо. Мы тут не для этого.
Быстро разбивается образ идеального мира детства, сотворенный культурой и огромным желанием родителей видеть в своих чадах ангелочков. Тринадцатилетние руководители, конечно, пытаются все оставить по-старому, как было у предков, и противостоять саботажу, даже вундеркинда штатного завезли, чтобы он им механику процесса объяснял, но чаще плывут по течению, чем что-то решают. Потому что «народ» теперь — масса детей, которым положить на «стратегический потенциал», «вот такие ракеты» и «ВВП на душу населения», им неси веселья и развлечений (хотя во всех странах хотят они этого по-разному).
«Эпоха» очень китаецентрична, поэтому остальные страны повествование цепляет постольку, поскольку они вмешиваются в жизнь Поднебесной. Да и все повествование насквозь пропитано китайской… идеологией (?). «Их сила в единстве», – провозглашает учительница на первых страницах. Так оно и идет: китайцы примерные, послушные, объединенные партией и памятью предков и верные идее светлого будущего (пусть иногда и сбиваются с пути), а все плохое — от американцев и их диверсий (еще от русских, но не очень сильно).
Роман оставляет больше вопросов, чем ответов. Природа любопытной радиации, которая не трогает детей, и дальнейшая история Эпохи сверхновой, в которой выросшие дети не только воспримут науку прошлых поколений, но и дойдут до колонизации Марса и прочих радостей, — это только два вопроса начала и конца текста. В середине их бездна: например, почему все дружно играют только в мальчишеские игры (где Барбиполис или Винксотаун?) или почему детям так хочется играть именно с геополитическими противниками, а не с соседями, которые в двух шагах — за границей. Почему…
Ну ладно, давайте признаем за автором право рисовать будущее, как он хочет, тем более что его интересует не мотивация, а моделирование — этим он искренне наслаждается: описанием концепции Великого Обучения; устранением последствий подвешенного состояния с помощью «Большого кванта», великого китайского ИИ; созданием компьютерного «Нового мира». А детали уж сами додумайте.
Было любопытно, но книга оставила меня в замешательстве. Автор же от претензий прячется за маской, в эпилоге сообщая, что, мол, у его будущего альтер эго травма и вообще надо «дать истории отлежаться», «я собирал информацию у участников событий», они могут и путать, короче всячески намекает, что с него взятки гладки.

У меня с книгами Цысиня отношения довольно сложные: или они мне очень нравятся, или агрессивно не нравятся, потому что, божечки-кошечки, да что здесь вообще понаписано и почему. "Эпоха сверхновой", к сожалению, оказалась второго рода, оставив такое же чувство глубокого недоумения пополам с разочарованием, что и третий том "Воспоминаний о прошлом Земли", хотя изначально ничего не предвещало. И началось всё даже довольно бодро.
Хотя, возможно, часть проблем заключается в моей личной нелюбви к литературе с основными действующими героями-детьми или подростками: мне про них читать либо скучно, либо тоскливо, либо нелепо, либо всё сразу.
Тут вот произошло бинго.

Meh.

Весь основной конфликт сюжета раскрыт ещё в аннотации: рядом с Землёй наконец - или опять - взорвалась-таки сверхновая, обеспечив очередное массовое вымирание, на этот раз почти похоронившее человечество, потому что всё взрослое население планеты схватило убойную дозу радиацию и скончалось в очень короткие сроки, кое-как протянув только год. Дети и подростки до тринадцати лет, не так подверженные опасности поломок ДНК, в основном выжили и остались в одиночестве, унаследовав планету со всеми её проблемами.
И вот, значит, весь мир в едином порыве обучил молодёжь, чтобы оставить после себя всё лучшее и сохранить цивилизацию - институты управления государством, производство, научные и административные ресурсы, показал, что вообще должно происходить и даже презентовал помощника в лице квантового компьютера, который работает богом из машины на четверть ставки. Реально, этот ИИ появляется в начале, вытаскивает общество из шока, а потом куда-то испаряется, хотя куда разумнее было бы советоваться с ним по каждому чиху.
Но нет, ИИ просто поработал телефонным ботом. Вот стоило ради этого городить целый подземный комплекс... А если стоило, и дальше он тоже впахивал на пару с малолетними ответственными лицами, то где подробности.

Впрочем, сама по себе задумка всё равно достаточно интересная, потому что превратить весь мир в одну большую песочницу, где никто не тормозит молодое поколение, неизбежно отбрасывающее всякую мораль и общественные стандарты - звучит как неплохой вызов для препарирования социальных аспектов человечества в миниатюре.
Но реализация этого, на мой взгляд, скорее не удалась.

Первая часть книги, до момента, где взрослые вымерли, мне очень понравилась: следить за трагическим процессом сверхбыстрого взросления было страшно и завораживающе одновременно, обучение "в поле", где дети в миниатюрных масштабах разыгрывали весь мир, ещё не зная, для чего, прописано отлично. Момент же с гаснущими часами прошлой эпохи, где в реальном времени было видно, как окончательно угасает прошлый, привычный мир, и вовсе по эмоциональному накалу просто невероятно хорош.

А дальше начинается что-то странное. Я не знаток детской психологии настолько, что идея, будто бы основной способ взаимодействия с миром для детей действительно именно игра, не кажется мне чем-то нелепым, вроде бы даже что-то такое я читала и раньше. То, что дети не понимают ценности жизни, не осознают опасность смерти и до человечности или жалости должны ещё дорасти, тоже довольно... Правдоподобно.

Однако всё это так странно скомпоновано и обыграно, что осталось ощущение фарса и плохой пьесы.
Во второй части, от игр в войну до дипломатических ухищрений между подростковыми делегациями, всё выглядит максимально утрировано и совершенно нелепо.
Вот какое-то время всё вроде бы даже идёт, как нужно, но потом инерция предыдущего общества заканчивается, дети приходят к выводу, что они вообще в гробу видали всё то, что от них хотели взрослые. И вся жизнь Земли превращается в игру - со взрослыми ставками, но по детским правилам.
А единственное, о чём я думала, когда читала об этом - а чего они так долго продержались-то. Всё, что больше двух дней, как мне кажется, в данном случае - нереально.

Да, безусловно, "детский" мир никак не может быть похож на "взрослый", восприятие настолько разное, что это неизбежно, и мир как сплошной полигон для осиротевшего неуправляемого детского сада выглядит почти правдоподобно. И именно по этой причине я отчаянно сомневаюсь в возможности хоть чего-то из описанного: организация, которая требуется для того, чтобы перекинуть триста тысяч человек (или сколько их там было?) в Антарктиду, провести сетевое совещание на десять миллионов или великое переселение всем населением из Китая в США, даже для более дисциплинированных взрослых представляет собой сверхзадачу. Чтобы с этим справились дети, которые физически слабее и ментально нестабильнее, не верится в принципе.

Это если отодвинуть в сторону тот факт, что сами по себе принятые решения о мировых играх каждый раз выглядели откровенной совой на глобус.

И чем дальше, тем читать было всё менее интересно, и последние две главы я откровенно тосковала, что на Антарктиде, что на переселении; всё это ни о чём. Цивилизация выжила, ну, ладно. Хорошо. Наверное.

И это самое печальное, что большая часть романа, на мой взгляд, была просто бесполезна: если оставить только эпилог, то ничего для читателя не изменится. Ему что так не рассказали, каким таким чудодейственным образом китайские дети оказались на Марсе, что так не расскажут, только ещё не надо будет продираться сквозь зарисовки про загадочного американского мальчика-гения, который придумал всему миру такую специальную игру, чтобы make America great again.

Мальчик, кстати, чистое уныние, весь он такой из себя преисполненный и особенный, вся такая непостижимая снежинка, что остаётся только глаза закатывать. Хотя для времени написания книги, наверное, такой типаж ещё не был заезжен до тошноты, но сейчас прямо тяжко воспринимается, прямо даже очень. Остальные дети на его фоне ещё, в общем-то, ничего.
Хотя тоже со странностями. Они одновременно как бы и быстро повзрослели (что звучит логично), и ведут себя при этом бессмысленно (и с детской, и со взрослой позиций). Они не дети, не взрослые и даже не функции, они просто набор каких-то рассуждений, которые иногда уместны, иногда не очень, а иногда просто вообще неясно, к чему пристёгнуты.

Финал же ещё более странный, чем всё остальное. Причём ладно бы автор объяснил, каким таким невероятным образом цивилизация, которую по всем законам логики должно было в развитии откинуть в лучшем случае лет на пятьдесят (и то если невероятный квантовый компьютер окажется на самом деле не один, а хотя бы в составе триады таких же, кто и будет поддерживать инфраструктуру), смогла через тридцать лет покорить Марс.
Так нет же, автор просто ловко подставляет "ну я тут пособирал всяких источников", "ну мы тут свидетели эпохальных перемен", "ну мы тут поколение, которое жило в исторических событиях", а что было между историческими событиями и мемуарами, это не столь важно.

Мне, кстати, ещё вопрос циферок так и не стал понятен: производства не все умерли, еду как-то продолжали делать, хорошо, а вот с финансами-то что. Как там национальные банки, международное кредитование, займы, биржи, оно всё померло или нет, а если нет, то почему, а если да, то как мир друг с другом рассчитывался последующие тридцать лет, всё забыли, или на ИИ повесили, или как, или что.
Этот вопрос и вопрос сексуальных отношений удивительным образом не затронуты вообще, хотя едва ли не первое, о чём лично я подумала, что тринадцать-четырнадцать лет - это же как раз половое созревание, и половина сохранившегося человечества должна была в разнос пойти от гормональных бурь. Им было бы - должно - на самом деле не до Антарктиды.

Вообще поймала себя на мысли, что в какой-то момент роман для меня начал выглядеть как модный в мире победившего постмодерна рерайт "Повелителя мух", только с привкусом фантастики, причём это настолько заметно, что Цысинь прямо в собственный текст и вписывает, что было литературной основой. Тоже, на мой взгляд, решение странное, но, по крайней мере, он честно об этом упоминает.

В общем, меня книга прямо не вдохновила. Будь это первый мой роман Цысиня, я бы вряд ли вообще продолжила читать его книги, а так, ну... В качестве взгляда в писательское прошлое, может, познавательно, я кое-какие тропы, появлявшиеся в поздних работах, заметила, но там и они уже были выписаны более удачно.
На тему же восстановления цивилизации после астрономических катастроф мне намного больше нравится "Феникс сапиенс": роман хоть и тоже не то, чтобы претендовал на истину в последней инстанции, но всё же лично мне в плане общечеловеческого описания показался куда более гармоничным. И местами более продуманным.

Аннотация возвещает о том, что мир больше никогда не будет прежним. Скоро произойдёт вспышка Сверхновой, которая убьёт всех людей старше 13 лет.

История начинается с того, что учёным удаётся обнаружить вышеописанную проблему и разные страны решают в меру своих возможностей подготовить детей к будущему без взрослых. Именно эта часть книги показалась мне самой атмосферной. Люди прекрасно понимают, что они не в силах за короткий срок передать все свои знания и опыт. Повествование пропитано медленно надвигающимся ужасом наступающей эпохи, которая будет ознаменована смертью последнего взрослого на планете.

К сожалению, дальнейшие происходящие с детьми события проигрывают первой трети романа. Автор помещает героев в сложные научно-фантастические обстоятельства, будь то города в виртуальной реальности или военные всемирные игры. Вот только герои начинают ощущаться как обычные стереотипные персонажи. Вот у нас китайские дети, которым в произведении китайского писателя отведена роль прагматичных хороших ребят, вот американские дети, ведущие себя как пытающиеся всех подкупить сволочи, а вот русские – прямолинейные жёсткие парни с ядерными боеголовками. Соответственно, о том, что главные герои дети читатель вспоминает нечасто, поскольку уникальных, свойственных детям проблем будет не так уж и много.

Нужно также понимать, что автор допускает серьёзные допущения, облегчающие героям жизнь. Безусловно, перед нами научно-фантастический роман не претендующий на реализм, но сложно сопереживать героям, у которых, например, есть квантовый суперкомпьютер, который будет решать огромное количество самых сложных задач. К тому же, дети в исключительных случаях напрочь лишены какой-либо эмпатии и легко убивают друг друга с помощью автоматов, танков и артиллерии под эгидой местного аналога олимпийских игр.

Итак, перейдем к итогу. Мне весьма обидно от того, что очень гнетущее и настраивающее на серьёзный лад начало перерастает в практически боевую фантастику с шаблонными героями и решением проблем по щелчку суперкомпьютера.

Соответственно, я с трудом могу рекомендовать данную историю к прочтению, поскольку интересную идею о мире детей придётся читать, продираясь через клише из американских фильмов, используемых в произведении Лю Цысиня "Эпоха Сверхновой".

Перед нами фантазия на тему "Повелителя мух" в глобальных масштабах. В результате внезапного катаклизма все взрослые люди на нашей многострадальной планете вымерли, оставив мир детям. Книга написана скорее для детей и подростков, потому что все действующие лица в ней - дети и подростки. Идеи интересные, некоторые из них - даже правдоподобные. В очередной раз убедилась, что фантазия у Лю Цысиня абсолютно неуёмная, - это роднит его с героями собственной книги. А еще мне понравилось, как автор пошутил про себя в конце =)

Будучи школьницей я иногда мечтала о том, как я остаюсь одна в городе. Людей нет, ходишь куда хочешь, делаешь что хочешь.
Основная линия романа в том, что максимальный возраст оставшегося на Земле населения - 13 лет. И выглядит это абсолютно не радужно.
Главный момент сюжета, в который я не верю и не могу принять и понять - это то, что радиация от звезды подействовала только на взрослых. Почему исключением стали именно дети младше 13 лет? Я понимаю, что автор хотел вывести в сюжет исключительно детское общество. Но выглядит это нелепо и притянутым за уши. И на фоне этого всё остальное представляется мне ненатуральной сказкой и абсурдом.
Олимпийские игры, устроенные ради развлечения, полный ужас. Для меня это была самая страшная часть романа.
Концовка мне не понравилась совсем. По моему мнению американцы не получили заслуженного возмездия.

Ученик: Сэнсэй, а что мы сегодня будем изучать?

Учитель: А сегодня, малыши-коротыши, мы будем изучать квантовую запутанность в контексте трансформации мировой гегемонии и её влияние на постбиполярную архитектуру международных отношений в Центрально-Азиатском регионе. У кого-нибудь есть цветные карандаши? Будем рисовать схему. И да, это будет на контрольной в пятницу, потому что именно в пятницу их проводить нельзя. Хе-хе... Теперь откройте учебники. Нет, не те. Воображаемые. Страница «надежда на будущее».

Я всегда подозревала, что взрослые это какой-то сбой в матрице. Временная, шумная, не слишком логичная прошивка мира. А потом я открыла книгу и мои худшие (или лучшие?) подозрения подтвердились. Что, если они все просто… исчезнут? Не в результате зомби-апокалипсиса или ядерной зимы, а просто щелк! и нет. Остаемся только мы. Ну, не мы, а «они», те, кому до тринадцати. С цветными карандашами, нерастраченной непосредственностью и полным, абсолютным бардаком в голове.

Лю Цысинь решил дать детям не палку и свиную голову, а целые звёздные системы, технологии цивилизации III типа и вопрос: «Ребят, а что будем делать со всем этим добром?»

(С цветными карандашами в одной руке и термоядерной межконтинентальной ракетой в другой).

Вот что получилось.

Наступает эра бесплатных конфет. Нет, серьёзно, это первый и главный пункт любого послевзрослого манифеста. Все магазины твои. Все блестящие обёртки, липкие тянучки и шоколадные яйца с дурацкими игрушками внутри просто бери, никто не крикнет «Положи на место!» или «Испортятся зубы!». Зубы? Да какая разница, они же всё равно молочные, выпадут. Первый урок новой экономики: если что-то лежит и никому конкретно не принадлежит - оно твоё. Гипермаркет превращается в райский сад, где яблоки заменяют «Сникерсы».

И, конечно, алкоголь. Тёмный, запретный сок, от которого у взрослых краснели лица и менялись голоса. Бутылки с яркими этикетками стоят рядами, как солдаты забытой армии. Теперь можно попробовать каждую. Не из-за вкуса, он, как выясняется, отвратительный, горький и жгучий, а из-за самого жеста. Без стеснения, глядя друг другу в глаза. Потому что правила «тебе нельзя» растворились вместе с теми, кто их придумал.

А еще видеоигры, которые теперь зовутся… да кто их знает. «Погружения»? «Живые миры»? Неважно. Главное, что все правила, все скучные «нельзя» и «опасно», растворились в вакууме вместе с последним вдохом взрослого дяди-администратора.

Но потом, рано или поздно, мармелад приедается. И от свободного алкоголя начинает болеть голова. И обнаруживается, что бесплатные конфеты производятся на фабрике, которая жутко сложно устроена, а в инструкции к ней одни непонятные иероглифы да формулы. И кто-то должен её чинить. И кому-то приходится идти и разбираться с этой фабрикой, пока другие играют в «живые миры». И тут из глубин песочницы выползает её величество Иерархия. Только теперь она строится не на дипломатических рангах или капитале, а на том, у кого громче всего получается кричать «Это моё!»

Затем наступает время детских игр. Естественно, без взрослых с их занудными лекциями о безопасности и «давайте жить дружно». Зачем играть в пятнашки или прятки, если у тебя в распоряжении целый арсенал военных баз? Игрушки наконец-то догоняют уровень детской фантазии. Танки уже не просто железки на гусеницах, а мобильные троны для королей песочницы.

И, конечно, никаких тебе скучных правил от каких-то там тренеров или конвенций. Единственное правило: правило крутейшего. Кто громче крикнет «Бум!», тот и прав. А если крик внезапно обрывается... ну, бывает. Такой вот эпик-фейл. Гейм-овер, который почему-то не отменяется нажатием кнопки рестарт.

Дети, с присущим гениальным простодушием, назвали это Олимпийскими играми. Логично: есть соревновательный дух, есть «виды спорта», есть даже «медали». Нет только понимания, что такое «навсегда». Смерть для них пока что абстракция, смутная тень из странных взрослых фильмов, где люди падают и потом встают, когда камера выключается. Они не «умирают», а просто «выбывают». Нелепо, не вовремя, иногда со смешной гримасой. Это же просто следующий уровень игры, правда?

А сражаться-то не за что. Нет родины, которую нужно защитить. Нет идеологии, за которую стоит умирать. Нет даже банального куска хлеба, который у тебя отбирают (все выше - абсурд, конечно). Есть только территория игровой площадки, расширенная до размеров континента, и неконтролируемый, животный восторг от обладания самой громкой игрушкой. Война как высшая форма досуга. Смерть как самый неудачный лулз.

У меня внутри всё леденело на этих главах от понимания, что самый страшный монстр не зомби и не инопланетянин, а неутолимая, ничем не ограниченная детская скука, вооружённая до зубов реальным оружием. И смех, который звучит со страниц, это не весёлый смех, а тот самый нервный, истеричный хохот, когда уже не остаётся никаких других реакций на абсолютный, беспросветный абсурд.

Смотрю на работе на свою стаю. Двадцать пять маленьких вселенных в которых прямо сейчас бушуют ураганы из незаконченных мыслей, забытых портфелей и внезапного желания срочно поделиться, кто какую птицу видел по дороге в школу.

Мы бьёмся каждый день. Нет, серьёзно, настоящая битва титанов. С одной стороны я, носитель сакрального знания о том, что точка это не просто клякса, а великий разделитель миров. С другой они, для которых предложение это бесконечный словесный поток, несущийся к горизонту, и зачем его останавливать? Мы сражаемся с безударными гласными, коварными диверсантами, маскирующимися под чужие звуки. Мы строим цепи питания, где волк должен есть зайца, а не наоборот, потому что «но он же злой, он может». Это фундамент цивилизации, детишки. Без точки хаос. Без проверочного слова анархия. Без понимания, кто кого ест в лесу полный коллапс логики.

И вот Макар. Макар, который вчера ушёл домой, а свой портфель, сумку-вселенную с сокровищами в виде скомканных листов и протухшего яблока, оставил тут, под партой. Он сейчас сидит и смотрит на меня: «А что такого? Вернусь завтра, он же никуда не денется». И ты думаешь: Боже правый. Вот он, краеугольный камень будущего. Макар, который не может отследить перемещение собственного ранца на дистанции в пятьсот метров. Макар, который забыл бы голову, если бы она не была прикручена. Как он, один, без нашей вечной нервной зуделки «соберись-подбери-не забудь», будет управлять хоть чем-то сложнее велосипеда? Куда вам одним, малыши-коротыши? Вы же сгинете в первую же неделю. Вас съедят дикие собаки, вы заблудитесь по дороге за конфетами, а ваша межгалактическая цивилизация развалится, потому что ключ от реактора остался в прошлой паре джинсов.

Хотя может именно поэтому в конце книги дети и колонизировали Марс?..

Не вопреки тому, что взрослые исчезли, а потому что гигантская, удушающая, вечно ворчащая прошивка под названием «предыдущее поколение» наконец-то стёрлась вместе со своими парализующими «нельзя», «опасно», «так не принято», «подрасти сначала», «у нас так не делают» и главным «а точка где?»

Мы, взрослые, мы же не строители. Мы хранители. Хранители статус-кво. Наше главное предназначение, по сути, передать мир ровно в том же виде, в котором получили. Чуть подкрасить, чуть подлатать, но основа нерушима. Мы оберегаем их от падений, а заодно от полётов, учим их правилам, а заодно убиваем самые безумные и, возможно, самые гениальные вопросы. Мы даём им карту, на которой всё уже прорисовано, включая болота, куда ходить не стоит. Мы человеческий аналог системы родительского контроля. Полезно, безопасно и смертельно скучно.

И вот система отключается. Щелк.

И остаётся только чистый, абсолютно бардачный детский мозг, который не знает, что «так нельзя». Который видит межконтинентальную баллистическую ракету и думает не о сдерживании и ядерном паритете, а о том, что это, наверное, самая крутая штука в мире. Который смотрит на заброшенный завод и не видит устаревших мощностей, а видит гигантский конструктор. Который забывает портфель, потому что в его голове идёт разработка проекта по строительству города внутри вулкана.

Их «потому что» всегда сильнее нашего «зачем». Они могут не поставить точку в предложении, но поставят её на карте Марса просто потому, что она там пустая и красная, а это круто. Они создадут новую иерархию, новую этику, новый бред и новый бренд. Он будет ужасен, неэффективен, полон ужасающих ошибок и детских смертей. Но он будет двигаться. Не сохранять, а строить. Не оберегать, а завоевывать. Не бояться «испортить», потому что понятия «идеально» у них еще нет.

Так что, глядя на Макара и его забытый портфель, я испытываю леденящий ужас за них, беззащитных. Но где-то глубоко, под слоями учительской ответственности, шевелится и другая мысль, от которой становится не по себе. А может, именно мы, со своими точками, правилами и портфелями, которые никогда нельзя забывать, и есть главное препятствие на пути к красным пескам Марса? Может, наше исчезновение не трагедия?

Книга, оказывается, самое большое в мире зеркало заднего вида. В нём мы, взрослые, видим не своё мудрое отражение, а детский пальчик, тычущий: «А вы-то сами что построили, кроме клетки?». И да, возможно, ответ «мы сохранили порядок!» звучит в этой вселенной примерно так же убедительно, как жалобный писк пойманного хомячка в клетке из титанового сплава. Так что читайте. И крепче держите свой портфель.

Спасибо, сэнсэй. Это было невыносимо гениально. Я ничего не поняла...

(Контрольная в пятницу).

Вспышка Сверхновой изменила жизнь на Земле. Пораженные лучевой болезнью, умерли все, кому было больше тринадцати лет. На планете остались одни дети. И им предстояло не только жить одним, но и сохранить родную планету.

Взрослые верили им, надеялись, что мир, отданный в руки детей, станет лучше. Эх, как же они ошибались. Дети - тоже люди-человеки, и их действия мало отличаются от действий взрослых.

Неприятной для меня оказалась книга. Даже не тем, какие эмоции вызывали действия новых хозяев Земли, а скорее её стилем написания. В основу книги взята судьба детей одного класса, которые на момент вспышки закончили начальную школу. Детям из этого класса предстояло стать правителями страны, военными, врачами, воспитателями, инженерами, почтальонами и прочими.

Судьба их была изначально предопределена. Кем были твои родители, тем предстояло стать и тебе. Без спроса твоего желания. Да, это было вызвано обстоятельствами. Но как же это грустно.

Жестокая книга. И про разложение морального облика детей, и про их дикие игры с боевой военной техникой в качестве игрушек, и про бессмысленные смерти.

После прочтения остался осадок безысходности и отвращения. Нет, я больше не хочу читать про такое.